(Не)любимый муж

2

Я задираю голову, чтобы взглянуть на незнакомца. Высокий какой, ещё и смотрит так придирчиво, словно осуждает за курение. Да он не только богач, но ещё и сноб. Терпеть таких не могу!

— Сигарету нечем прикурить, — верчу перед его носом почившей дешёвой зажигалкой. Щёлкаю пальцем — и она летит вниз, с высоты третьего этажа, прямо на асфальтированную дорогу.

— Мусорным ведром ты пользоваться, видимо, не умеешь, — хмыкает богатенький Буратино. Не особо ему подходит это прозвище, с носом у мужчины всё в порядке.

— С каких пор мы перешли на «ты»?

— «Вы» — уважительное обращение к малознакомым людям. А ты зажигалки на дорогу бросаешь, показушно мусоришь да ещё и гордишься этим. За что тебя уважать?

Я скрежещу зубами. Хочется послать наглого мужчину на три весёлых буквы, но не смею. Всё же он гость ресторана.

— Так вы поможете или нет?

Богатенький Буратино подходит ко мне вплотную и чиркает зажигалкой. Я зажимаю сигарету губами, наклоняюсь, прикуриваю. В ноздри бьёт мускусно-терпкий аромат, который мгновенно смешивается с дымной горечью. Незнакомец стоит очень близко, я буквально чувствую жар его тела, мужской запах его кожи, обволакивающую энергетику, от которой странно слабеют ноги.

Нервозность зарождается внутри, жжёт подушечки пальцев. Я глубоко затягиваюсь, чтобы избавиться от обескураживающих ощущений, но переоцениваю свои возможности. Горло дерёт от едкого дыма, слёзы застывают в уголках глаз. Я надсадно кашляю, мысленно проклиная дешёвые сигареты, пьяного старикашку и обеспеченного сноба с дурацкой зажигалкой.

— Курить ты тоже не умеешь, — открыто насмехается надо мной богатенький Буратино.

— Да вы бы ещё вжались в меня своим громадным телом! Это из-за вас я нормально покурить не могу, — я вроде бы возмущаюсь, но в моём голосе отчётливо слышится обида.

— Озвучиваешь свои тайные желания?

— Нет, у меня совсем другие желания.

Пожимаю плечами, осторожно затягиваюсь. Дым струится по горлу, проникает в лёгкие, и я выталкиваю его сизым невесомым облачком. Голова приятно кружится, и даже богатенький Буратино больше не раздражает. Я с самого утра ничего не ела, поэтому мой организм слишком бурно реагирует на сигарету.

Незнакомец, облокотившись на перила, внимательно наблюдает за тем, как я курю. Странный он. Не издевается, не критикует за вредную привычку, не осуждает, а просто смотрит на меня.

— И чего же ты на самом деле хочешь? — спрашивает он.

— Быть гостем этого ресторана, а не обслуживающим персоналом, которого можно щипать за задницу и безнаказанно предлагать потрахаться в ближайшей гостинице. Я два года работаю официанткой, но с таким отношением сталкиваюсь впервые.

— Так уволься.

— Здесь хорошо платят, а мне очень нужны деньги.

Ёжусь от холода, поэтому застёгиваю куртку до самого горла. Незнакомец молчит. Ждёт, что я стану изливать ему душу? А почему бы и нет. Наверное, он больной на всю голову, раз интересуется желаниями какой-то официантки. У богатых свои причуды. Кто-то допрашивает обслуживающий персонал, а кто-то изменяет тебе с лучшей подругой.

Чёртова резь в глазах! Надо купить нормальные сигареты, от этих тошно и мысли дурацкие в голову лезут.

— Сейчас я хочу одного — денег. Если я стану богатой, то смогу жить в своё удовольствие: путешествовать, пробовать вкусную еду, посещать элитные рестораны, жить не в убогой общаге, а в огромной квартире или даже в собственном доме. Мне надоело выживать…

— И что ты делаешь для того, чтобы стать богатой?

— Учусь. На третьем курсе.

— А ещё?

— Вот только не втирайте мне пафосную ерунду про самосовершенствование и саморазвитие! Когда нет денег на гречку — думаешь не о высоких материях, а о более земных вещах. Я официанткой работаю для того, чтобы общежитие оплатить да пожрать нормально. И богатой по щелчку пальцев не стану, я же не Золушка из идиотской сказки.

— А сказка тебе чем не угодила? — хмыкает незнакомец.

— Принц никогда не влюбится в аморфную уборщицу. Ему просто интересна невинная глупая девушка, но через пару-тройку месяцев принц заскучает — и начнёт трахать других баб, пока его жёнушка по старой памяти будет полы натирать да борщи варить. Золушка допустила серьёзную ошибку: вышла замуж по любви, поэтому её ждёт предательство, боль и разочарование. А вот если бы она по расчёту за принца выскочила — была бы счастливой девушкой и плевала бы на похождения муженька с высокой колокольни!

— И тебя ничего не смущает в браке по расчёту?

— Нет.

— Сколько тебе лет? — нахмурившись, спрашивает богатенький Буратино.

— Двадцать.

— Ты слишком цинична для своего возраста.

— Не мы такие — жизнь такая, — уверенно заявляю я. — Как вас хоть зовут, любопытный незнакомец?

— Ярослав.

— Что ж, Ярослав, приятно было познакомиться. И спасибо за зажигалку, — я театрально откланиваюсь и покидаю летнюю террасу.

Противный старикашка так никуда и не ушёл. Я отсутствовала не больше десяти минут, но Анфиса всё равно прожигает меня возмущённым взглядом. Сама ведь отпустила! У нас с девчонками принято прикрывать друг друга, и Лера уже успела встретить новых гостей, а также принести еду парнише с макбуком.

— Вот ты где, красотуля! — плотоядно улыбается мерзкий старик. — Неси счёт, домой мне пора.

— Хорошо.

Я выдыхаю. Дедок наконец-то потерял ко мне интерес. Я всегда стараюсь вести себя сдержанно с подвыпившими наглыми гостями, и чаще всего они быстро переключаются на другую девушку. Озабоченным мужикам не интересна холодная официантка.

Я выношу заказ Ярослава. Дабл-бургер и стейк из телятины. Именно эти блюда я считаю самыми вкусными. Ну а что? Сытно и доступно, к тому же порции огромные. Пусть обжирается.

Чувствую на себе пристальный взгляд Ярослава. Мне отчего-то становится душно.

Натянув на лицо фирменную улыбку, я иду к старичку. Он расплачивается картой. Облизывается, открыто пялится на мою грудь. Я бормочу стандартное: «Хорошего вечера» и забираю пустую бутылку с его стола.

Старикашка потной ладонью касается моего колена, быстро ведёт вверх, задирая юбку. Я взвизгиваю. Отпихиваю его руку. И, не скрывая отвращения, произношу ледяным тоном:

— Уберите лапы, пьяный извращенец! Вы мне в дедушки годитесь! — презрительно усмехаюсь, бросая взгляд на его правую руку. — Мне очень жаль вашу жену. Не повезло ей выйти замуж за такое ничтожество.

Я нахожу в себе силы спокойным, размеренным шагом уйти в подсобку. Перед глазами стоит чёрная пелена. Я не смотрю по сторонами, не вслушиваюсь в шёпот Леры, тревожно семенящей позади меня. С высоко поднятой головой принимаю свою участь, когда Анфиса истерично кричит:

— Ты уволена! За оскорбление гостя получишь штраф, равный половине твоей зарплаты! Отработаешь положенные две недели — и выметайся! Нам нужны лояльные сотрудники, а не принципиальные дуры, ясно?

— Предельно ясно. Вам нужен послушный скот, а не свободомыслящие гордые люди.

Победно улыбаюсь, когда Анфиса от злости начинает хватать воздух ярко-алым накрашенным ртом.

Возвращаюсь в зал. За дальним столиком в углу сидит один лишь мажор. Ярослав ушёл. И к еде совсем не притронулся.