Не наследник, которому по…

Глава 23

На большом перерыве, быстро пообедав, я целеустремлённо двигался к кабинету эликсироведения. Мне нужно было подготовить кое-какие вещества. Гейзенберг привычки запирать кабинет не имел, поэтому со входом проблем не должно было быть. Анюра решала какие-то свои вопросы с девочками с общежития, а Николя убежал в туалет ещё перед едой, пожаловавшись на несварение.

И не мудрено, я вам скажу, какие порции он уминает, так я бы уже лопнул от обжорства. Нет, во всём нужна умеренность и баланс белков, жиров и углеводов. Я как в журнале “Мужское здоровье” статью прочитал, так всё, все продукты в доме по БЖУ и калориям пересчитал. Не хватало мне этого в прошлом мире, ешь и не знаешь, хватит уже или ещё сожрать? А тут всё сразу понятно.

Но только приблизился к двери, как та внезапно раскрылась и оттуда показался Валуа, собственной персоной.

— Вот ты где! — воскликнул я, заставив его вздрогнуть и замереть.

Обошёл по дуге, взглянул в его честные глаза снизу вверх, спросил:

— Как самочувствие? Что, решил эликсирчиками местными полечиться?

— Типа того, — вымученно улыбнулся здоровяк.

— Не рекомендую, — заложив руки за спину произнёс я, — эффект может удивить. Ладно, раз ты здесь, пошли, поможешь мне.

— А что? А… — начал было спрашивать он, но я только махнул рукой.

— Не забивай голову, я тебе скажу какие ингредиенты найти.

Зайдя в кабинет, я оглядел пустующие столы, кивнул на дверь в каморку, в которой Волтэр Гейзенберг предпочитал проводить всё время между занятиями, а то и часть занятия:

— Там?

— Угу, — коротко подтвердил Валуа.

— Ну, не будем мешать, — я тут же выбрал понравившийся стол, достал ступку с пестиком и быстро раскидал по столу реторты, пару горелок и колбы, потом достал из шкафа у стены бюретку, тигель и барботер. Посетовал:

— Прошлый век, конечно, но должно получиться.

— А что ты делаешь? — заглянул через плечо Николя.

— Да так, сюрприз хочу сделать одним дорогим гостям, — я быстренько отмерил мензуркой дистиллята, залил в колбу, закрепил в держателе над горелкой, запалил небольшой огонёк, чтобы потихоньку нагревалась.

Покосился на любопытствующего подручного:

— Значит так, Николя, сейчас я тебе буду говорить что искать. Как правило все ёмкости с ингредиентами подписаны, но по порядку их сроду никто не выставлял, поэтому может быть где угодно. И да, помимо названия проверяй как выглядит, я дам словесное описание, а то есть шутники сахар в банку с надписью соль сыпать. Разберёшься? — я пытливо взглянул парню в глаза, ища там вопрос или недоумение, но глаза смотрели осмысленно и панически не бегали, что вселяло уверенность, что он ничего не напутает.

— Разберусь, шеф, — кивнул Валуа.

— Тогда найди перманганат калия, тёмно-фиолетовые такие кристаллы. И серную кислоту концентрированную, — приказал я, готовя новую посуду.

Тот кивнул, принялся рыться в шкафах, звеня бутыльками.

— У серной формула, “аш два эс о четыре”. Пишется как наша большая “эн” с маленькой двойкой справа ниже, за ней английская “эс” как доллар, ну “о”, как наше “о” и в конце маленькая четвёрка тоже справа ниже, — спохватившись начал пояснять я, рассудив, что Николя может не разобраться в маркировке, но тот уже достал нужную бутыль и показал мне.

— Ага, оно, — кивнул я, — тащи и перманганат тоже.

Вручив нужную пару он с интересом спросил:

— Шеф, а что собираешься с ними делать?

— Как что, соединять, — ответил я, засыпая марганец в мензурку.

Валуа опасливо отодвинулся и уточнил:

— А не рванёт?

— Не должно… — протянул я, пощупав бутыль с кислотой и открутив плотную крышку, прокомментировал, — достаточно холодная и мы её будем аккуратно по чуть-чуть лить.

Пустив тонкую струйку в мензурку, я добавил серной кислоты на полпальца, а затем, стеклянной трубочкой принялся полученную смесь аккуратно размешивать, добиваясь однородного грязно-зелёного раствора с выделением фиолетовых испарений осевших на стенках мензурки.

— Таким образом, — довольно произнёс я, глядя на дело рук своих, — мы добились получения очень неустойчивого оксида семивалентного марганца. Ему для бурной реакции разложения достаточно удара или окисляемой органики.

Я достал тетрадь, вырвал кусок бумажного листа, скатал в шарик и легонько забросил в мензурку. Там пыхнуло, хлопнуло, повалил чёрный дым и хлопья сажи.

— Отлично! — я оглянулся на стоявшего позади Николя, — ну как тебе?

— Впечатляет, — дипломатично заметил тот, — а зачем это?

— Ни зачем, — пожал я плечами, — просто давно хотел подобный опыт провести, всё никак руки не доходили.

Решительно переставил колбы и остальное оборудование на соседний стол, а то не хватало ещё в саже измазаться. Сказал:

— А теперь тащи формалин и нашатырь.

Помощник мой оказался весьма полезным, потому что быстро нашел и первое и второе, и я утвердился в своём мнении, что в средней школе он намеренно тщательно скрывал свой интерес к наукам. Без базовых знаний по химии, что нашатырь и хлористый аммоний, а формалин и раствор формальдегида это одно и тоже вещество, не определишь.

— А с этим что будем делать? — снова спросил мой любознательный подручный.

— С этим? — переспросил я,закрепляя колбу Бунзена и надевая на боковой отвод резиновый шланг, — да ничего особенного, просто получим некоторое количество метиламина, это такой бесцветный газ с запахом аммиака.

— А… а зачем?

Приостановившись, я обернулся и посмотрел на Валуа, что-то в том, как он задал вопрос, показалось мне странным. Какой-то слишком напряжённый тон, чересчур резкий, что-ли. Тот под моим взглядом смутился и потупился.

— Да так, — хмыкнул я, вновь возвращаясь к столу, — говорю же, для знакомых одних.

Быстренько смешал первую партию формалина и нашатыря в колбе Бунзена, поставил под ней горелку, прибавил огня, а шланг от отвода подставил к первой из колб. Стоило той заполниться слегка дымящим на воздухе газом, как я приставил трубку к другой, а эту заткнул пробкой.

Таким образом я заполнил десяток колб, после чего решил, что достаточно и погасил горелку.

— Ну вот, — довольно произнёс я, доставая кожанный патронташ, куда на манер патронов распихал все колбочки, — теперь достаточно.

— Ты уверен, что это тебе нужно? — вновь с каким-то внутренним напряжением поинтересовался Николя.

— Конечно, — кивнул я, — а как я ещё товарищей порадую. Ладно, пошли, а то скоро пара начнётся.

Новая встреча с сектантами у нас была намечена через день. Дали, так сказать, формально время на подумать. Угрюмому я об этом, естественно не сказал, а то знаю я этих правоохранителей, нужно же сначала задокументировать преступную деятельность, выявить все преступные связи, участников и их роли, явки, пароли, отпечатки пальцев, триста часов видеонаблюдения, десять томов справок и экспертиз и только потом, спустя года два-три, они родят всех задержать. А за это время можно такого понаделать. Я армагеддон и в меньшие сроки устраивал. Нет, меня положительно не устраивал такой расклад. Этих любителей идти против системы надо было кончать. И быстро.

Настроен я был весьма решительно, поэтому тщательно подготовившись, стоило пробить часам полночь, я выдвинулся в тот коридор, где мне балахонщики встретились изначально.

И вновь они вынырнули из полумрака практически неожиданно. Как я ни напрягал свои органы чувств, но их маскировка оказалась совершенней.

— Ты пришёл, — свистящим щёпотом произнёс старший.

— Я пришёл, — ответил я ему.

— Ты пойдёшь с нами.

— Я пойду с вами, — покладисто повторил я.

— Ты сделал свой выбор.

— Я сделал свой выбор, — кивнул я.

— Хватит за мной повторять! — недовольно рявкнул, сменив тон, мой собеседник.

— Да? А я думал…

— Нет! — совсем потерял терпение старший.

— Ну нет, так нет, — развёл руками я.

Мне вновь надели мешок на голову и потащили прежним маршрутом, правда, закрутили петли в обратную сторону, чтобы я не запомнил порядок поворотов, но с моей идеальной памятью это было бесполезное ухищрение. Я сразу сообразил, что привели меня к тому же самому потайному проходу.

И вновь тоннель привёл нас в большой грот, с ожидавшими меня балахонами. Как и в прошлый раз их было семеро. Вероятно состав участников, с прошлого раза не поменялся. Это радовало.

Факелы всё также горели исключительно за спинами участников сборища, что было тоже мне на руку. Стоило им также выстроиться вокруг меня, как я с широкой улыбкой пошёл по кругу, протягивая руку для рукопожатия.

— Очень приятно, коллега, Дрейк Рассказов, — крепко пожимал я нерешительно протянутую в ответ ладонь, здороваясь.

Одновременно с этим, левой я, словно в приступе радушия, касался плеча своего визави.

Поочерёдно обойдя всех семерых, я вновь вышел в центр круга, продолжая улыбаться. Оглядел балахоны. Те, постояв с полминуты в тишине, зашевелились и старший произнёс:

— Это было необязательно. Тем более, что мы пока не коллеги.

— Жаль, очень жаль, — с грустью произнёс я.

Затем, сдвинув сумку на ремне вперёд, раскрыл её и вытащил фильтрующий противогаз с прозрачной панорамной маской. Под недоумёнными взглядами из под глубоко надвинутых капюшонов, оттянув задник на резинках, надел на голову и проверил плотность прилегания к лицу. Проверил как идёт воздух через комбинированный фильтр и довольно кивнул. Всё работало как надо.

— Рассказов, что вы делаете? — раздался требовательный голос старшего, — что это на вас вообще?

— Это противогаз фильтрующий серии ДОТпро, — произнёс я глухо, через маску, — предназначен для защиты органов дыхания, лица и глаз человека от паро и газообразных вредных веществ и аэрозолей.

— Что за бред!

— Не бред, — ответил я, — всего-лишь инструкция. Но дело не в ней. Я думаю, вы уже почувствовали лёгкое затуманивание сознания, а зрение начало терять чёткость. В мышцах стала появляться тяжесть, которая тянет к земле и ей почти невозможно сопротивляться.

Одновременно с этими моими словами, сначала один, а затем и второй балахон, зашатавшись, с удивлённым и испуганным вздохом осели вниз. Остальные пятеро продержались чуть дольше, но вскоре присоединились к коллегам на полу пещеры.

— Но самое главное, — продолжил я, — не физическое воздействие. Попробуйте использовать магию.

Я вновь замолчал, предоставляя сектантам время на попытки. Через минуту, улыбнувшись, произнёс:

— И не сможете, удивительный эффект, не правда ли?

— Что ты с нами сделал? — с натугой прошептал старший, — что это?

— Всего-лишь метиламин, первичный алифатический амин. С моей небольшой авторской добавкой. Этакой перчинкой, делающей рецепт уникальным. На бездарей оказывает лёгкое наркотическое действие, при передозе может привести к смерти, но одарённым, помимо прочего, ещё и полностью отрубает связь с даром. Делая их абсолютно беспомощными.

— Но как? — прохрипел другой балахон.

— О, элементарный фокус, — я щёлкнул пальцами, показывая насколько это было элементарно, — во время рукопожатия, я незаметно прикрепил к каждому из вас пробирку с веществом, которое начало медленно распространяться. Не слишком быстро, чтобы я успел отойти на безопасное расстояние и не слишком медленно, чтобы наша встреча неприлично затянулась.

После того как мне наскучило быть артистом театра, я загорелся стать фокусником. Дешёвая балаганщина, по мнению настоящих магов, мне однако, приглянулась возможностью обманывать зрителя за счёт одной лишь смекалки и ловкости рук, без всякой магии. Стоит ли говорить, что через двадцать лет иллюзионист Джакомо Калиостер был самым известным фокусником в Империи. Таинственно появившимся и также таинственно исчезнувшим. Хе-хе.

— З… з… з..ачем? — из последних сил выдохнул женский голос из под ещё одного капюшона.

— Вы идиоты и глупцы, — презрительно скривился я, — решившие, что сможете меня завлечь в ваши сети примитивным пикапом. Всё, что вы умеете, это скрываться, но и только. Вы кучка неудачников, которая до последнего даже не догадывалась, что я делаю. Не спохватились, не забили тревогу, не попытались меня остановить. Поздравляю, любое ваше предприятие заранее было обречено на провал. Вы, семеро взрослых магов, лежите сейчас без сил и магии у ног студента первого курса.И это вы мне собирались дать желаемое? Это я был выбран достойным? Сборище ряженых клоунов. Вы были неудачниками и ими же умрёте.

Я поднёс к маске наручные часы.

— Через десять минут концентрация вещества в воздухе достигнет критического значения, произойдёт угнетение центральной нервной системы, остановка дыхания и смерть. А ещё через час все компоненты окончательно распадутся и никто, и никогда не узнает как вы умерли. Даже в смерти оставив вас неудачниками.

Я присел, заглядывая под капюшон старшему, участливо спросил:

— Мучительно, наверное, умирать с подобной мыслью?

Поднялся обратно:

— Твой язык уже парализован, но я и так знаю ответ.

Внезапно, от дальнего выхода из грота, того, из которого доносился далёкий плеск воды, раздались ритмичные хлопки.

— Браво, браво, — произнёс довольный мужской голос, — отличное представление.

В свете факелов показался высокий мужчина, в каком-то почти средневековом камзоле и чёрных сапогах раструбами доходивших до середины бедра. С стянутыми в хвост волосами, с маленькими холёными усиками он, напоминал выходца века из семнадцатого, не позже. Впрочем, ему шло, чувствовалась порода. Явно представитель аристократического рода в надцатом поколении.

Несмотря на отсутствие защиты органов дыхания, он улыбался и спокойно приближался ко мне. Впрочем, приглядевшись, я заметил вокруг него лёгкое марево, словно воздушный кокон. Похоже неизвестный с помощью магии как-то фильтровал окружающий воздух вокруг себя. Явный дар воздушника, причём весьма развитый.

Оглядев с презрительной улыбкой, чем-то похожей на мою собственную, лежащие тела, он чуть пнул старшего, всей этой банды, спросил с издевкой:

— Ну что Бартоломью, получилось у тебя самому пацана завербовать? Он же только с малдар, да ещё желторотик, — передразнил мужчина того, — как два пальца… это… об асфальт.

Усатый пнул балахон снова:

— А он и тебя поимел и всю твою бригаду. Идиоты и неудачники, это он о вас правильно сказал. Я и сам такого же мнения. Оставить бы вас здесь, чтобы другим уроком было.

Мужчина ещё постоял с минуту, словно колеблясь, но затем, поведя рукой, создал в пещере сильный ветер, что мигом выдул отсюда весь газ, испортив мне все планы.

Впрочем, планы, с учётом новых вводных, всё-равно, требовали доработки.

Всё сказанное, как и наличие этого самого неизвестного, говорили о том, что организация куда серьёзней и крупнее, чем мы предполагали с Угрюмым. А значит, нужно внедряться глубже. Придётся, похоже, всё-таки проводить полноценное внедрение. Эти клоуны оказались лишь верхушкой айсберга, теперь нужно было изучить его подводную часть.

— Извини, что пришлось вмешаться, — повернулся ко мне усатый, — я бы с удовольствием посмотрел на их смерть, но они мне ещё нужны.

Ничего не ответив, я снял противогаз, затем спокойно убрал в сумку. Любые эмоции сейчас только повредят, пусть гадает, что я сейчас испытываю. Сейчас как в партии в покер, нельзя ни словом, ни жестом дать ни малейшего намёка на то, какие у тебя карты.

— Да, произнёс мужчина, внимательно разглядывая моё лицо, — много времени прошло с того как я видел тебя в последний раз. Ты изменился, Дрейк, возмужал, набрался талантов и стал болдаром. И это меня радует.

— Мы разве знакомы? — нейтральным голосом поинтересовался я.

— Не совсем, — улыбнулся незнакомец, — но я тебя знаю с самого рождения. Ведь я твой отец, Дрейк.