Не отдавай меня

Глава 51

Ян.

Внутри меня центрифуга. Ебашит вкруг до тошноты и черных мушек перед глазами.

- Ян! - окликают меня.

Кажется, Костя, но похер.

Убрать ее. Нахуй. Уничтожить. Выжечь как раковую опухоль, которая сожрала уже половину меня.

Хватит этих соплей.

Не чувствуя собственных ног скатываюсь по летнице в цокольный этаж и как пьяный врезаюсь лбом в дверной косяк. Ловлю приличный сотряс и тут же, развернувшись, рву когти обратно.

На верхней ступеньке влетаю в Адама. Тот, схватив за грудки, толкает в стену за спиной.

- Ян... Что происходит, брат?

- Отъебись...

Откидываю его руки, но он хватает за шиворот и как следует встряхивает. Оплеухой в глаза смотреть вынуждает.

- Что случилось?.. Ты весь белый...

Плывет все перед глазами, лицо брата принимает карикатурные очертания. Еле сдерживаю приступ тошноты . Закрываю глаза.

- Лена...

- Что?!

- Парням отдал.

- Чего?! - выдыхает ошарашенно. - Какого хрена...

Чувствую, как тесак меж ребер проходится. Кашляя, кровью захлебываться начинаю.

Сука...

Отталкиваю его одной рукой и бросаюсь вверх, но тот вцепляется в воротник куртки, швыряет вниз и, догнав, тащит в кабинет.

- Еблан...

Лечу, как кусок дерьма. Падаю на стол, отчего тот съезжает вбок.

- Адам...

- Не высовывайся.

- Брат... быстрее... она испугается...

- Я сказал, я все решу.

Хлопок дверью, и режущая слух тишина. Затыкаю уши, но мерзкий звон вскрывает черепную коробку.

Ору в голос.

Взрываюсь, круша все, что попадается под руку. Гашу пожар вискарем. Режусь стеклом от битой бутылки и, выдыхаясь, впадаю в анабиоз.

Адам решит. Пусть. Выдерет ее из меня с корнями.

Пускай увозит. Не хочу больше...

Поднимаюсь с пола, пошатываясь дохожу до шкафа и вынимаю еще одну бутылку. Откупорив, глотаю обезбол из горла. Жжет внутри, будто открытые раны им поливаю. Легче не становится, но я заливаюсь им по горлышко.

Смотрю в одну точку - на висящий под потолком светильник, силой мысли пытаясь его раскачать.

Наконец, спустя вечность, дверь открывается, и в кабинет заходит Адам. Останавливается около меня и, выдернув бутылку из рук, делает несколько глотков и вытирает губы тыльной стороной ладони.

- Как она?

- Потрепали чуток... - проговаривает лениво. - Немного анус порвали, но... подлатаем. Нормально.

Рывок, и мы оба в мясорубке оказываемся. Сминает в мясо. В моих глазах кровь, в моих легких кровь. Я стихия, несущая смерть.

Одним ударом сношу ебальник брата. В меня летят кровяные сгустки и брызги спиртного.

Вместе с хрустом собственного носа ловлю ответку. Захлебываюсь кровью, но заезжаю в грудак и валю его на пол.

С координацией в моменте проблемы, поэтому половина ударов мимо. От него же получаю сполна. Добивает ребром ладони по шее и, свалив, давит сверху.

Не вижу его - кровь глаза заливает.

Перестаю сопротивляться - сдохнуть мечтаю.

- Что такое, братик?.. - хрипит, капая на меня вязкой, окрашенной в алый слюной. - Ты ж сам хотел...

- Убью-у-у... сука... - реву зверем, смыкая пальцы на его шее.

Тот на меня сверху давит, скалится окровавленным ртом.

- Уймись!.. Ян! Тихо!.. - хрипит с натуги. - Не тронули... Цела она.

Блядь...

Слова его божественным светом на мое разодранное в клочья сознание проливается. Мгновенно осознаю их, понимаю, что не лжет.

Резко выдыхаю и прижимаю ладони к разбитому лицу.

- Но ты ее никогда не увидишь больше, ясно!

- Да...

- Хватит, брат, все... Поиграл в любовь и будет...

- Увез?

- Костя увез в город.

- Спрячь ее. - прошу сиплым голосом. - Адам, спрячь так, чтобы никто никогда не нашел.

- Я понял.

- И я тоже...

- Понял, брат.

Поднимается с меня и, растерев кровь по лицу, подает руку. Меня шатает, сильно тошнит. Мешком валюсь на диван.

- Пусть живет... обеспечь всем... все, что захочет...

- Сделаю.

- И... Адам... - моргаю, пытаясь разглядеть его за плотной пеленой. - Никогда... ни при каких обстоятельствах не говори мне ее адреса.

- Не скажу.

- Не говори...

Закрываю глаза, и меня тут же утягивает в глубокий омут. Боль, физическая и моральная, отступает. Вижу ее волосы на ветру и мокрое от слез лицо.

Нормально все. Теперь не будет плакать.

Отключаюсь надолго. В полдень следующего дня только в себя прихожу, когда Иван морду мою обработать пытается.

Морщусь, потому что, сука, больно. Нос распух и не дышит, глаза не открываются, на коже корка засохшей крови. Тошнит и жутко раскалывается голова.

- Нос поломан, Ян Викторович... на рентген бы...

- Нахуй.

- Давайте я вам капельницу поставлю.

Отворачиваюсь к спинке дивана и позволяю ему делать со мной, все, что посчитает нужным. Мужик не дурак, лишних вопросов не задает, действует профессионально и быстро.

- Адам здесь?

- Нет. Утром еще уехал.

Вместе с лекарством в меня по капле воспоминания о вчерашнем просачиваются.

Слова ее. Страх в глазах. Слезы за Никиту.

Дергаю рукой машинально, чувствую укол иглы. Иван тут же поправляет.

А мне все хуже. Ребра гарпунами вскрывает и за них же на сук подвешивает.

«Не отдавай меня...»

Отдал.

Отодрал ее от себя с мясом. Теперь уж точно навсегда.

- Тошнит?.. - тревожится Иван, склоняясь надо мной.

Дышу часто, сбито. Отрицательно мотаю головой.

- Уйди.

- Что?..

- Оставь меня...

- Но капельница...

- Я сам!.. - цежу, прижимая пальцы к стреляющему болью виску.

- Когда закончится лекарство... - начинает говорить торопливо.

- Иди!..

Едва за ним закрывается дверь, я вырываю иглу и срываюсь с места. Уснувшая было ярость поднимается с новой силой. Даю ей выход, иначе она выжжет изнутри.

Переворачиваю столы, диван, стулья. Разношу в щепки все, что попадается под руку. Буйствую до вечера, и меня никто не тревожит.

Не помню, как отключаюсь. В реальность возвращает несильная пощечина

- Все, брат... все... - говорит Адам тихо. - все хорошо.

- Как она?.. - хриплю я.

- Нормально... лучше тебя.

- Я рад.

- Давай, приходи в себя... Возвращайся, Ян. У нас с тобой дохуя дел.