Не позвать ли нам Дживса?

Глава XVIII

Рори и Моника, войдя к Дживсу в буфетную, застали ее хозяина за чтением письма. Его всегда серьезное, правильное лицо казалось сейчас еще немного серьезнее обычного, как если бы содержание письма его встревожило.

– Простите, что помешали вам, Дживс, – сказала Моника.

– Нисколько, миледи.

– Дочитывайте, пожалуйста, ваше письмо.

– Я уже прочитал его, миледи. Это послание от мистера Вустера.

– А-а, от Берти Вустера! – воскликнул Рори. – Как поживает старый бездельник? Здоров как огурчик?

– Мистер Вустер не пишет ничего в противоположном смысле, сэр.

– Прекрасно. Румянец во всю щеку, питается шпинатом? Ну и отлично. Так это или нет, – сменил тему Рори, – но мы хотели бы узнать ваше мнение по поводу шансов Мисс Тадж-Махал на сегодняшних скачках в Эпсоме. Я подумываю поставить на нее свои два фунта, если получу ваше одобрение.

– И по поводу Мука Второго, – добавила леди Кармойл. – Это мой выбор.

Дживс задумался.

– Я не вижу причины, почему бы не поставить небольшую сумму на названную вами лошадь, сэр. И вами тоже, миледи. Но не следует упускать из виду того обстоятельства, что скачки Дерби носят чрезвычайно открытый характер.

– Мне ли этого не знать!

– И поэтому было бы разумно, если хватит средств, застраховать себя от потери, поставив также на другую лошадь.

– Рори остановился на Эскалаторе. А я еще колеблюсь.

Дживс кашлянул:

– Ваше сиятельство не задумывались об ирландской лошади Баллимор?

– Бога ради, Дживс! Баллимора никто из знающих людей даже не упоминает. Нет, Баллимор не годится, Дживс. Я еще кого-нибудь пригляжу.

– Очень хорошо, миледи. Больше у вас нет ко мне вопросов?

– Есть, – ответил Рори. – Раз уж мы все тут собрались щека к щеке, как говорится, – словечко от нашего наставника по личному вопросу. Что такое говорила за обедом миссис Как-бишь-ее про то, как вы с ней ночью гуляли по крышам?

– Сэр?

– Разве вас не было в столовой во время ее рассказа?

– Нет, миледи.

– Она сказала, что нынешней ночью вы с ней сбежали тайком в разрушенную часовню.

– Ах, вот вы о чем, миледи. Мне теперь понятны слова сэра Родерика. Миссис Спотсворт действительно пожелала, чтобы я ее сопровождал этой ночью к разрушенной часовне. Она рассчитывала, как она сказала, увидеть призрак леди Агаты.

– Ну и как, увидела?

– Нет, миледи.

– А вот Билл, по ее словам, видел привидение.

– Да, миледи.

Тут Рори издал радостный возглас мыслителя, вдруг разгадавшего загадку:

– Так вот почему Билл сегодня такой кислый! Он просто испугался до полусмерти!

– Это зрелище, сэр, конечно, не могло не оказать на его сиятельство некоторого действия. Но если у вас, сэр Родерик, при виде его сиятельства возникло, как вы говорите, ощущение кислоты во рту, причина тут не столько в видении из мира духов, сколько в том, что рухнули матримониальные планы его сиятельства.

Моника жалобно пискнула:

– Неужели их помолвка расторгнута?

– Именно это я и пытался вам сообщить, миледи. Мисс Уайверн лично вручила мне обручальное кольцо для передачи лорду Рочестеру. Я позволил себе осведомиться, имеет ли этот жест определенное символическое значение, и мисс Уайверн ответила утвердительно.

– Вот те на! Бедняга Билл…

– Да, миледи.

– У меня сердце кровью обливается.

– Ваша правда, сэр Родерик.

И в это мгновение в буфетную влетел Билл. При виде сестры и зятя он с ходу остановился.

– Привет, Рори, – отдуваясь, проговорил он. – Привет, Мук. Я совсем забыл, что вы здесь.

Рори приблизился к Биллу с протянутой рукой, невооруженным глазом было видно, что он намерен выразить участие. Правой ладонью он сдавил Биллу руку, левой стал мять ему плечо. В такие минуты человек нуждается в сочувствии, кто этого не понимает? И в такие минуты он благодарит Бога, что рядом оказался сострадательный родственник, который умеет поддержать, сказав несколько ободряющих слов.

– Мы не только здесь, старина, – произнес он, – но мы сейчас услышали от Дживса новость, от которой у нас застыла кровь в жилах. Он говорит, что девица Джил вернула тебя по месту покупки. Это правда? Вижу, что да. Ай-яй-яй, плохо-то как! Но все равно не надо унывать, приятель. Ты должен… как это говорится, Дживс?

– «Собраться с силами, напружить сухожилья», сэр Родерик.

– Именно. Тут нужен широкий, всеохватный, масштабный взгляд на вещи. Скажем так, на данный момент ты лишился невесты, такова жестокая правда, и, естественно, ты склонен разодрать на себе одежды и посыпать главу пеплом. Но теперь взгляни под другим углом, старичок. Вспомни, что сказал Шекспир: «Женщина ведь – всего только женщина, а сигару можно курить».

Дживс поморщился:

– Киплинг, сэр Родерик.

– Или вот тебе еще одна глубокая истина, не знаю, кто автор. Ночью все кошки серы.

Моника, которая слушала все это с крепко сжатыми губами и со странным блеском в глазах, не выдержала и проговорила:

– Великолепно. Что дальше?

Рори перестал разминать плечо Билла и вместо этого похлопал по нему ладонью.

– Ты испытал удар, – продолжил он свои рассуждения, – и едва устоял на ногах, что вполне объяснимо. Ты чувствуешь, что утратил нечто драгоценное, и в некотором смысле можно сказать, что так оно и есть, поскольку Джил – славная девушка, спору нет. Но когда собираются тучи, ищи серебряную изнанку, как, бывало, пел я в ванне и как ты, несомненно, пел тоже. Не забывай, что ты теперь снова выставлен на продажу. Лично я считаю, что тебе в этой истории выпала большая удача. Счастливо живут на этом свете только холостяки, мой друг. В вопросах любви есть немало соображений в пользу блюд a la carte по сравнению с кормежкой в режиме table d'hote.

– Дживс, – произнесла Моника.

– Да, миледи?

– Как звали ту женщину, которая загнала кол в голову своему мужу? Где-то в Библии про это рассказывается.

– Вероятно, ваше сиятельство имеете в виду историю Иаили. Но она и тот джентльмен, которому она загнала кол в голову, не были женаты, они были просто добрыми друзьями.

– Тем не менее ее решение представляется вполне здравым.

– Так и считалось в кругу ее знакомых, миледи.

– У вас тут не найдется небольшого кола, Дживс? Нет? Придется поискать в скобяной лавке. Прощай, Табльдот.

Моника вышла. Рори озабоченно посмотрел ей вслед. Он соображал не слишком быстро, но сейчас ему показалось, что тут что-то не так.

– Как вам кажется, Дживс? По-моему, она разозлилась.

– У меня тоже создалось такое впечатление, сэр Родерик.

– Вот черт! Я же говорил все это про холостяков, чтобы подбодрить тебя, Билл. Дживс, где можно достать цветов? Только не говорите, что в цветочном магазине, потому что я не могу поехать в город, это выше моих сил. В саду не найдется цветов?

– В немалом количестве, сэр Родерик.

– Пойду нарву ей букет. Запомни на тот случай, если все-таки когда-нибудь женишься, Билл, хотя пока что на это не похоже: когда слабый пол приходит в негодование, букет цветов – это то, что всегда вернет тебе их доброе расположение.

Дверь за ним закрылась. Дживс повернулся к Биллу.

– Ваше сиятельство желали со мной о чем-то говорить? – вежливо осведомился он.

Билл провел ладонью по разгоряченному лбу.

– Дживс, – простонал он, – я просто не знаю, с чего начать. У вас нет при себе аспирина?

– Конечно, есть, милорд. Я сам только что принимал.

Он достал жестяную коробочку и протянул Биллу.

– Спасибо, Дживс. Можете закрыть, но не щелкайте громко.

– Не буду, милорд.

– А теперь я вам все расскажу.

И он поведал свою горестную историю, а Дживс слушал участливо и внимательно. Так что Биллу не было нужды спрашивать по заключении рассказа, уловил ли он суть. Из того, каким тоном он произнес: «Крайне неприятно, милорд», было очевидно, что уловил. Дживс всегда ее улавливал.

– Если кто-нибудь когда-нибудь в жизни попадал в переплет, так это я, и именно сейчас, – сказал Билл, подводя итог. – Меня обвели вокруг пальца, заманили в ловушку и заставили действовать в чужих интересах. А я сдуру на все, как это они выражаются, купился. Этот чертов Биггар наплел мне ерунды, я как осел поверил. И похитил подвеску, приняв все за чистую монету: она-де на самом деле принадлежит ему, и он-де хочет только позаимствовать ее на время. А он преспокойно укатил с нею в Лондон, и я думаю, что едва ли мы его еще увидим. А вы?

– Да, я тоже думаю, что вряд ли, милорд.

– Сугубо маловероятно?

– Вот именно, милорд. Похоже, что так.

– Вы не могли бы дать мне пинка в зад, Дживс?

– Нет, милорд.

– Я пытался сам себе дать пинка, но это возможно, только если ты акробат. Все эти россказни про Шанхай и бродягу… Нам бы следовало сразу понять, что он врет.

– Да, следовало, милорд.

– Вероятно, когда у человека такая красная физиономия, ему как-то веришь.

– Возможно, милорд.

– И глаза такие ясные, голубые. Ну, словом, так, – вздохнул Билл. -Красное лицо ли тут виновато или голубые глаза, не знаю, но факт таков, что под действием всей цветовой гаммы я позволил себя надуть, оказался орудием в чужих руках и похитил драгоценную подвеску, а черный негодяй Биггар цапнул ее и удрал в Лондон, только его и видели; мне же теперь светит продолжительный срок за решеткой… если только…

– Если что, милорд?

– Я хотел сказать, если только вы ничего не предложите. Но это глупо. – Билл горестно усмехнулся. – Что тут можно предложить?

– Я могу, милорд.

Билл вытаращил глаза:

– Вы ведь не станете надо мной шутить в такое время, Дживс?

– Ни в коем случае, милорд.

– У вас вправду есть спасательный круг, чтобы бросить мне, прежде чем темница поглотит меня?

– Есть, милорд. Во-первых, я хотел бы заметить вашему сиятельству, что подозревать вас в хищении принадлежащей миссис Спотсворт драгоценности нет, в сущности, никаких оснований. Вещь исчезла. Исчез и капитан Биггар. Власти сопоставят эти факты, милорд, и автоматически припишут честь преступления ему.

– Гм, в этом что-то есть.

– Ни о чем другом они просто не могут подумать.

Билл немного приободрился. Но лишь совсем чуть-чуть.

– Да, это, конечно, хорошо, я согласен, но мне-то от этого не легче. Вы упустили тут кое-что, Дживс.

– Что именно, милорд?

– Честь Рочестеров. Вот в чем закавыка. Я не смогу прожить остаток жизни с сознанием, что под моей собственной крышей – пусть она и течет, но все же это моя крыша – я стянул ценную подвеску у гостьи, по уши накормленной моим хлебом и моей солью. Как мне возместить ей потерю? Вот над чем надо поломать мозги.

– Я как раз собирался коснуться этой темы, милорд. Если помните, я, говоря о том, что подозрение падет на капитана Биггара, употребил выражение «во-первых»? Во-вторых же я хотел прибавить, что возместить даме эту утрату легко можно будет посредством анонимной высылки по ее адресу соответствующей суммы, если даму удастся склонить к покупке Рочестер-Эбби.

– Боже мой, Дживс!

– Да, милорд?

– Я употребил это междометие в том смысле, – пояснил Билл срывающимся от волнения голосом, – что в суматохе последних событий совершенно забыл про продажу дома. Ну конечно же! Тогда бы все уладилось, верно?

– Несомненно, милорд. Даже по самой низкой цене ваше сиятельство все же получите при продаже дома достаточно, чтобы…

– Чтобы расплатиться по долгам!

– Совершенно верно, милорд. Могу прибавить, что ночью, идя к разрушенной часовне, миссис Спотсворт очень восторженно отзывалась о великолепии Рочестер-Эбби и так же сердечно говорила о нем и на обратном пути. В целом, милорд, я бы сказал, что перспективы вполне благоприятны, и позволю себе дать вам совет отправиться в библиотеку и подыскать примеры того, как надо расхваливать предлагаемые на продажу усадьбы. Вы их найдете, перелистав раздел объявлений в журнале «Загородная жизнь», где рекламируются, как, вероятно, известно вашему сиятельству, практически все загородные дома Англии, которые отказался взять на содержание Фонд охраны памятников. Язык на редкость убедительный.

– Да, я знаю, о чем вы. «Эти царственные владения с их аллеями исторических дубов, и журчащими потоками, в которых плещутся форель и линь, и потрясающими видами в обрамлении ветвей цветущего кустарника…» Пойду подзубрю.

– Не поможет ли в этом вашему сиятельству, если я принесу в библиотеку небольшую бутылку шампанского?

– Вы успеваете подумать обо всем, Дживс.

– Ваше сиятельство очень добры.

– Пинты будет довольно.

– Я тоже так думаю, милорд, в охлажденном виде, понятно.

А несколько минут спустя, когда Дживс с маленьким подносом в руке пересекал гостиную, из сада через стеклянную дверь вошла Джил.