(Не)простая жизнь мажорки

23. Инициатива наказуема

— Очкастая! Ты чего так прицепилась? Отлипни от меня, жарко же!

Простонала спросонья девушка.

Так стоп!

А это еще что такое?

Резко завела руку за спину и нащупала чьи то боксеры, а под ними эрегированный член.

Подорвавшись с постели обернулась и наткнулась на довольного, улыбающегося Киреева.

— Могла бы и разомнуть немножко. А лучше попрыгать.

Указывая взглядом на боксеры, сонным голосом произносит парень.

— Ты что, мать твою, здесь делаешь? Лисья ты морда!

— Спал, пока ты не решила начать меня лапать.

— Ах ты…. Я тебе сейчас так попрыгаю!

Кира уселась парню на живот и накинула на его лицо подушку, завалившись на него всем корпусом, прижимая подушку.

Она и сама не поняла, как оказалась снизу.

И куда исчезла эта несчастная подушка?

Я в ловушке.

— Тихо, выдра не двигайся! Замри.

Хрипло произнес он ей в губы.

— Так ты меня только сильнее распаляешь.

— Егор, убери ру…

О боже!

Нежные губы Киреева коснулись ее и она забыла как дышать.

Язык проник внутрь и принялся танцевать страстный танец с ее языком. Пальцы с трепетом поглаживали щеки девушки.

Я, кажется, задыхаюсь!

Губы спустились к ключице, оставляя дорожки из мелких поцелуев на щеках, подбородке, шее.

А она лежала, не двигаясь, не в силах оттолкнуть.

Услышав громкий стук в дверь, Кира "Очнулась"

— Егор.

Дрожащим голосом произнесла Соколовская, проводя языком по пересохшим губам.

— Тебе пора!

— Ну уж нет, КотОстрофа ты моя ходячая.

— Вера, сейчас вынесет мне двери. Стучит, не слышишь?

— Плевать!

— Егор, стоп! Отпусти.

Она начала вырываться из объятий парня.

— Динамщица.

Оскалившись констатирует Киреев и встает, накинув на ходу футболу.

Уже в дверях девушка услышала.

— Чтобы у тебя не произошло, Синицина, но сиськи у тебя огонь.

Эта реплика очень развеселила Киру и она начала смеяться в своей манере, громко и с повизгиванием.

— Выдра!

Повышая голос произнес Егор и хлопнул дверью.

— Он чего такой взбешенный?

Проходит в спальню шокированная очкастая.

— Ты чего ему сделала?

— Не я, а ты. Ты пришла как раз вовремя! Я первая в душ.

Направилась в ванную игнорируя жжение и пульсацию между ног.

Я же чуть ему не отдалась.

Это ж надо было.

Не понятно откуда, но сил с утра понедельника у Соколовской было уйма.

Насвистывая детскую песенку себе под нос, разворошила шкаф в поисках подходящей для пробежки одежды, для своей новой соседки по квартире.

Надев спортивную одежду, они вышли в тот самый парк.

Один круг, примерно два километра, сойдет!

— Вера! Вдыхаем глубоко носом, выдыхаем ртом. Ты что не бегала никогда? Ну терпи! Даже километр не пробежали.

Подбадривала она подругу, пока та, едва не задыхаясь плелась за ней следом.

Вот таким образом прошла их первая пробежка!

И даже не старается, ужас!

Времени на сборы после пробежки осталось мало, поэтому они бегали по квартире как угорелые.

— Надо вставать раньше!

Причитала Синицина.

— И где мой бюстгальтер?

— Понятия не имею!

У девушек, в утро понедельника, можно сказать было две пробежки, одна утром вдоль парка, а вторая через парк в учебное заведение. И удивительно, они даже не опоздали.

Елена Сергеевна Орлова.

Разведена, сорок четыре года, двое взрослых детей.

Хобби, вязание крючком.

Кире пришлось взломать ее почту.

Сплетниц много, нужной информации мало.

Как раз сегодня Орлова ожидает курьера, пряжи набрала оптом, ждем! К двенадцати должен подойти. Осталось полчаса.

Соколовская сидит себе спокойненько, лекцию записывает.

Поток быстрых слов Елены Сергеевны прерывает стук в дверь.

— Орлова Елена!? Здравствуйте!

В аудиторию входит новый знакомый Киры, с лучезарной улыбкой во все тридцать два зуба:

— Здравствуйте, ой вы рано! Я вас на перерыве ждала!

— Простите, сегодня много посылок, всем вдруг резко захотелось чего-то новенького.

Все так же ослепительно улыбаясь ответил Андрей.

Боже мой…. Только не смейся раньше времени.

— Ну да. Смущается Елена.

— Так, вот здесь распишитесь, пожалуйста.

Он передал Елене Сергеевне те самые листы, которые передала ему Соколовская.

— Отлично, отзыв небольшой сможете оставить на сайте производителя?

— Да, да конечно.

И тут "Курьер" достает коробку с огромным, черным куканом внутри!

Поставил коробку боком, лицом к аудитории.

На коробке большими цифрами выписано "Имитация фаллос, тридцать пять сантиметров, цвет черный."

В аудитории повисла гробовая тишина!

Лишь сбоку кто-то хмыкнул.

Все были, мягко говоря, в шоке, от пристрастий преподавателя.

— Так и вот еще. Презент как постоянному клиенту.

Добивает Андрюша шокированную Елену, вытаскивая из сумки анальную пробку, вручает ей в руки и уходит.

Все студенты под партами.

Естественно, кто-то уже во всю снимал картину происходящего.

А преподаватель вылетел из аудитории прихватив свои новые "игрушки".

Входящее сообщение:

КИРЕЕВ' Твоих рук дело? '

Кира: " Не понимаю, о чем ты?

" КИРЕЕВ: "Еще бы"

Ну зачем было меня бесить?

Я можно сказать приятное сделала одинокой женщине, даже если не будет пользоваться, продаст. Минимум за двадцать тысяч можно будет кому-нибудь пристроить.

Но похоже, ректор мнение и старания девушки не разделял и уже через двадцать минут она стояла в его кабинете.

— Кира! Что ты себе позволяешь?

Взревел ректор.

— Значит так, предупреждаю в первый и последний раз, еще одна подобная выходка и ты вылетишь отсюда как пробка винная.

— Как скажете.

Равнодушно ответила Соколовская, пожимая плечами.

— Я не посмотрю, что твой отец, мой хороший знакомый. Я такую характеристику напишу, обратно в твой университет тебя попросту не примут!

— Как скажете. Все так же равнодушно бросила девушка.

— В цоколь, бегом. Найди там завхоза, Наталью Андреевну.

— Зачем?

— Выдаст тебе метлу, грабли, лопату и мусорные мешки. Листья по периметру будешь убирать. И не дай бог увижу, что кто-то будет тебе помогать.

— Я не пойду! Возмущенно возразила девушка.

— Ладно.

Александр Николаевич был в бешенстве от ее проступка.

Ноздри раздул, глаза красные. Дышит как паровоз. Пережевать за свою репутацию?

— Отцу твоему позвоню. Расскажу о твоей выходке!

— Пожалуйста.

А что? Мне это на руку! Я же пока в учебе не отстаю и даже предыдущие годы обучения нагоняю. Так что тут смекалка.

— Можно я послушаю? О чем вы будете болтать?

Ну все!

Если он до этого еще хоть как то держался, сейчас же, остатки его самообладания слетели с петель.

И как не вовремя, в кабинет вошёл Киреев.

— Можно?

Александр Николаевич перевел взгляд на Егора, затем уставился задумчивым взглядом на Киру.

Все так же, безотрывно глядя ей в глаза, Николаевич задает вопрос вошедшему Кирееву.

— Тебе чего?

— Она здесь не причем.

Указывая кивком головы на девушку, рапортовал Киреев.

— Как интересно.

Александр Николаевич стал еще задумчивее.

— Дурак ты Егорка. — Немного успокоившись, произнес ректор. — Бери свою зазнобу и в завхоз. Вместе будете листья убирать.

Ну, как говорится, инициатива наказуема?

Так вот.

— А я то здесь причем? Это ж Егор сделал, вот пускай сам и убирает листья! У меня, между прочим еще лекции не закончились!

— Точно дурак.

Подтвердил слова ректора Егор.

Ошарашенный наглостью девушки.

— Пошли вон отсюда, оба, достали. Голова из-за вас разболелась.

Дважды девушке повторять не пришлось, как и Егору.

Побежали наперегонки в сторону выхода из кабинета. В спину услышала.

— Надеюсь, хоть вам удастся примирить этих двух упрямых дураков.

О чем это он?

— Ты слышал?

Остановила Егора за руку.

Тот же, почему-то злой как черт, одернул свою руку.

— Что слышал? Тебя только это беспокоит? Да?

Кира картинно приподняла брови в "удивлении".

Для пущей убедительности, приложила руку к груди.

— Нет конечно!

— Говори тогда! Рявкнул Киреев.

— Знаешь, Егорка, на самом деле, меня даже это не беспокоит. По хер, что там сказал этот старый ворчун.

Развернулась на пятках, и чуть ли не бегом рванула к выходу.

В след донеслось.

— Вот же сучка!

А чего?

Он же ведь меня выгораживал.

Чего злиться то теперь? Я ж не такая благородная, как он.