Не тот господин 2

Глава 16

— Санёк, а знаешь, что я узнала? — обратилась ко мне Нимфадора за общим обедом на следующий день после окончательного захвата контроля над бандой. Сегодня мне предстояло вновь наведаться в трущобы и принять клятву от тех, кого Пинж признал достойным служить мне.

— Что? — зная неку, я решил выслушать её, а не отделываться молчанием или приказать ей не приставать ко мне. Всё равно однажды вывалит на меня то, что хочет сказать сейчас.

— Про тот медальон. Точнее про баронессу, которая там изображена.

— И?

— Это правительница города миледи Нириида де’Парьер.

— И? — повторил я.

— Что «и», Санёк? А вдруг это её любимый человек погиб в расколе импов? И бедная девушка не знает, что с ним случилось, — эмоционально ответила она мне. — Может быть, даже плачет ночами и думает, что он её бросил.

— А тебе какое дело до её слёз?

— А вдруг она выплатит награду за информацию про убитого?

— А-а, ясно, — до меня наконец-то дошло, что двигает моей вечно скупой и алчной до золота помощницей. — Боюсь, Нимфа, за такую новость как бы тебя не погнали палками или не кинули в темницу, если парень был дорог баронеске. И ещё неизвестно кем он ей приходится. Мало ли дураков на свете, тоскующих из-за неразделённой любви.

— Не похоже. Медальон очень дорогой, отлит из белого золота, рисунок сделан очень качественно и давно, не меньше года. Простой дурак точно за такое время или разлюбит и переключится на другую любовь, или откроет свои чувства. Одежда на мертвеце была дорогая и сам он выглядел знатным аристократом. Короче говоря, про такого баронесса точно должна знать.

— Да плевать мне и на неё, и на того мёртвого дурака, — отмахнулся я от неё. — Даже не собираюсь тратить время на подобную ерунду.

Знал бы я к чему приведёт желание неки разобраться в ситуации с медальоном и заработать на этом, то немедленно забрал бы её трофей и выбросил в отхожее место.

Закончив с обедом, я отправился в трущобы с Иркой. В качестве дополнительного эскорта с нами увязался Бяша. Козёл за последнее время от моих благословений и целительских чар прибавил в весе и росте, приобрёл лоск и важную поступь. Выглядел он так, что никто из прохожих не думал посмотреть на того, как будущего гостя скотобойни. Наоборот, во взглядах горожан часто проскакивал интерес, смешанный с опаской. Примерно так смотрят на Земле на крупных собак редких бойцовых пород.

Пинж со всей бандой ждал меня внутри склада, с которого начался мой захват трущоб. С ним первая пятёрка и восемь бандитов, которые прошли отбор старого-нового вожака. Среди этой восьмёрки была женщина. Более-менее миловидная дамочка лет тридцати, высокая и худощавая.

— Все здесь? — спросил я Пинжа.

— Да, босс, все, — кивнул он.

Я посмотрел на везунчиков, избежавших встречи своего горла с ножом, и сказал:

— Вы знаете, зачем здесь. Сейчас каждый из вас клянётся мне служить и подписывает контракт на магическом пергаменте. Заранее объясняю для тех, кто неграмотен. Достаточно будет коснуться договора и подтвердить, что согласны с его содержанием. Магия сделает всё остальное за вас. Время не тянем, делаем всё быстро.

Думал, что возникнет заминка с первым желающим из-за страха или нежелания бандитов становиться фактически моими рабами. Но сильно ошибся. Стоило мне замолчать, как вперёд шагнула вся восьмёрка. Может, сыграл свою роль страх передо мной: трущобники боялись меня разозлить больше, чем потерять видимость своей свободы. Может, они так хотели показать свою верность и рьяность в надежде, что я их отмечу так же, как Пинжа и первого бригадира?

Когда закончил с приёмом новых слуг, я отозвал в сторону бандитского вожака.

— Да, босс?

— Пинж, мне нужно много алхимических ингредиентов. Не дорогих, но и не мусор, которому цена медяк за ведро. Знаешь, где такое можно купить в трущобах?

Тот думал секунд десять прежде, чем дать ответ.

— Есть бабка знахарка, которая занимается алхимией. Вроде как ни с кем не работает, ни под кем не ходит, может потому и в трущобах сидит. Ей часто привозят натуральные стога с травами и бочки с ящиками, полные алхимической дребедени. Многие до сих пор хотят поживиться на ней, но пока ещё ни у кого не вышло. Я и сам как-то попытался и потерял шестерых. Четверо тогда погибли на месте, двоих пришлось позже самому добить, чтобы не мучились. Ещё есть колдун, тот тоже занимается алхимией, но он работает с сильной бандой и на сторону зелья редко продаёт. Насчёт ингредиентов не знаю, тоже навряд ли продаст или такую цену заломит, что дешевле будет за городом в деревнях скупить у собирателей и охотников.

— О-о, точно! — слова бандита подсказали мне способ, как быстро и сравнительно недорого набрать ингредиентов для тренировок. — Выдели пару человек из своих или найми кого-то со стороны посмекалистее, чтобы они прошлись по деревням и разузнали, что по чём и сколько. Деньги дам.

— Сделаю, босс.

— А сейчас дай мне провожатого, который знает, как найти в трущобах этих алхимиков.

Колдуна я решил оставить на потом. Первым делом захотел навестить бабку.

«Синерия Люр’С

Раса: полуэльф.

Уровень: 38.

Ранг: серебряный».

Алхимичка выглядела лет на шестьдесят. Эдакая бабушка божий одуванчик в цветастом платье и с белым платком на голове, подвязанным под подбородком. Платье своё она подпоясала широким кожаным ремнём с кучей кармашков, что делало его похожим на охотничий патронташ. Все гнёзда в нём были заняты крошечными флакончиками с притёртыми деревянными пробками с прозрачным содержимым. И, кажется, что на пробках вырезаны чёрточки и точки. При виде этого, я подумал, что это сделано не просто так. Только хозяйка знает, где что расположено в её «патронташе». Прочим лучше даже не стоит воровать и открывать пузырьки. В каком-то будет зелье от ран, а в другом ядовитый газ.

— Здравствуйте, госпожа, — кивнул я ей. — Я по делу.

Та несколько секунд меня разглядывала, потом нехотя сказала:

— Говори, что купить хотел.

— Ингредиенты для алхимии. Только не мусор, а для десятого уровня таланта.

Та с прищуром посмотрела на меня, потом в её руке появилась жёлтая крупная пилюля, которую она закинула в рот и стала рассасывать. Спустя минуту она ответила:

— Прям так и десятого? А не врёшь? Что-то я не вижу даже твоего имени. Откройся!

— Вот ещё. Для покупки товара ещё никто не требовал показать свои характеристики, — с раздражением ответил я ей. Как-то вдруг расхотелось уважать её преклонный возраст. Только правила поведения, вложенные в меня родителями, удерживали меня сейчас от грубости и хамства.

— А я требую. Хочешь покупать — покажись, — старуха сощурилась так, что казалось, будто она закрыла глаза. Наверное, принятая пилюля как-то влияла на зрение, например, на яркий свет, который слепил.

Громко выдохнув, я посмотрел в эти китайские щёлки.

— Послушай, Синерия, — сказал я ей, — через месяц, максимум два все эти трущобы будут находиться под моей рукой. Но уже сейчас я могу обеспечить кучу неприятностей тем, кто мне не нравится. Вот ты не нравишься, Синерия. Не хочешь продать мне по-хорошему, значит, я всё заберу по-плохому. Возьму и перехвачу телегу с твоим товаром, когда та окажется на местных улочках.

— Попробуй и увидишь, что с тобой за это будет.

— Попробую и увижу, что ни хрена мне будет! — повысил я голос. Секунду сверлил её взглядом, потом более спокойно сказал. — Но я хочу нормально общаться, наладить рабочие отношения, где каждый получит только пользу и выгоду. Если не хочешь продавать за монеты, то давай меняться, — одновременно с этими словами я достал из инвентаря части тел импов стального ранга и положил на стол, за которым сидела бабка. Да, изляпал в крови и слизи столешницу, но мне было плевать на это. — Например, на эти, — и следом выложил несколько глаз, языков и сердец от тварей серебряного ранга. — Или эти. Сама понимаешь, что использовать их можно на моём уровне алхимии, но глупо. Всё равно, что с зачарованным мечом рубить дрова для деревенской печи или колоть камни для строительства.

— О как, — хмыкнула она и потянулась к трофеям. — Я взгляну поближе?

Этим вопросом она заработала сразу несколько очков в моих глазах. Помнится один гном — надо бы к нему сходить и узнать по поводу моего заказа — на её месте схватил мои вещи без спроса, будто те уже его.

— Да, — кивнул я.

Старуха изучила все внутренности импов, которые я положил перед ней на стол.

— Вот на такие штуки я с радостью тебе поменяю, — растянула она в улыбке сухие морщинистые губы, показав зубы. Те на удивление наличествовали в полном комплекте, как минимум передние, и были почти белые. Такой цвет даже на Земле не у всякого тридцатилетнего можно увидеть. Обычно куда желтее. — Сколько их у тебя?

И ни следа от предыдущих эмоций. То ли мгновенно просчитала перспективы взаимодействия со мной и поняла, что лучше ей не найти, то ли излитая ранее желчь на меня была какой-то проверкой, туманной для меня. А т о и вовсе встала сегодня не с той ноги и решила сорвать злость на мне. Но вид дорогих ингредиентов мигом поднял её настроение.

— Много, — кивнул я. — На стол всё не влезет. И на два стола тоже.

Та с кряхтением — показным, как по мне — вылезла из-за стола и поманила за собой. Вдвоём мы пришли в просторную лабораторию, обставленную так, что во мне проснулась жуткая зависть.

— Сердца сюда, языки туда, глаза в эту лохань, кости в эту, — она ткнула рукой в разные бронзовые, стеклянные и стальные тазики, занимавшие два стола. — Потом подсчитаем. От серебряных импов кидай только в стекло.

Мне хватило десяти минут, чтобы заполнить все ёмкости трофеями. «Серебряные» отдал даже не половину, а где-то треть. Они мне самому пригодятся, когда подниму уровень алхимии. А вот «стальные» потроха скинул все. Я таких ещё наберу вагон и маленькую тележку.

— Просторный у тебя инвентарь, милок, — бабка обратила внимание не только на трофеи с импов, но и на кое-что ещё. — И характеристики не читаются. Видать, немаленького уровня ты. И ранга серебряного. Или золотого? — она вновь прищурилась, оставив на время потроха и обратив внимание на меня.

— Да чего уж там, бабуля, скажи сразу — платинового, — усмехнулся я. — А то и адамантового.

— Такие бывают? — чуть растерялась та.

— Тс-с! — приложил я к губам палец. — О таком лучше не говорить нигде и никогда. И даже думать поменьше.

Та внимательно на меня смотрела не меньше минуты, потом молча покачала головой. Поверила мне или нет, не могу сказать. Но дальше расспрашивать не стала и взялась за сортировку и оценку моей добычи. На это у неё ушло больше часа. Вредная старуха не торопилась.

После проверки и оценки, она увела меня обратно в комнату, где мы с ней до этого общались. Здесь она оставила меня одного, запретив что-либо трогать или куда-то совать любопытный нос. Отсутствовала четверть часа, вернувшись с высоким ящиком на колёсиках, заполненным до краёв мешочками и кульками.

— Здесь то, что поможет быстро поднять пару уровней алхимии, если у тебя сейчас десятый, — заявила она.

— Маловато что-то, — нахмурился я. — Бабуля, я тебе потрохов передал на сумму в три раза большую.

— Ну, так иди, продавай их на рынке, — встала в позу вредная бабка. — Договорились, что меняю внутренности импов на мои ингредиенты для алхимических опытов под десятый уровень навыка. А раз мои, то и оцениваю их я, — чуть помолчала и добавила. — Так уж и быть, как коллеге ещё подарю один рецепт.

— Десять!

— Побойся богов, милок. Да за десять рецептов ты мне весь подвал должен завалить сердцами импов серебряного ранга!..

В итоге сошлись на пяти рецептах и тому, что я буду приносить ей потроха импов раз в неделю. И не меньше чем от пяти тварей серебряного ранга и двух дюжин стального. Для меня подобное условие было совсем не в тягость. На днях я так и так планировал на ночь сходить в раскол и поднять ещё уровень или два. А девушек попытаться довести до двадцатого уровня. Пусть порадуются, авось и мне что-то обломится.

Насчёт же рецептов могу сказать вот что. Мне они особо и не нужны, так как по мере повышения уровня алхимии появляются и рецепты. С бабки же решил слупить их просто так, за её вредный характер. Да и не стань я торговаться за них, когда она первая предложила подобный дар, то ещё больше усилил бы подозрения в свой адрес.

На следующее утро в комнату постучалась Тайрэна. При виде красавицы у меня всё внутри поднялось, да и снаружи, кхм… тоже. Вспомнились наши с ней поцелуи в дилижансе.

— Привет, Тайрэна! — широко улыбнулся я ей. А сам подумал, что ей стоило бы зайти на полчаса раньше, когда я рассекал по комнате в одних трусах. Вроде бы невинно, а с другой стороны, она ещё меня не видела с обнажённым торсом и ногами. Своеобразное соблазнение и интимное сближение было бы.

— Здравствуй, Санёк, — вернула она мне улыбку. — Извини, что помешала.

— Ты никогда мне не помешаешь. Можешь заходить в любое время, — тут же ответил я.

— Спасибо. Я однажды воспользуюсь этим разрешением, — хихикнула девушка и слегка покраснела. — Сейчас меня мама к тебе направила сказать, что внизу тебя ждут.

— Кто опять-то?

— Какой-то жрец или старший послушник из храма.

Гость оказался старым знакомым парнем из храма на холме, куда я отвёз статую неизвестной богини, найденной в самой глубине гоблинских подземелий.

— Тебе чего? — недовольно сказал я ему. — Претензии по статуе не принимаются. Все проблемы теперь твоего храма.

— Да я не с этим, там всё нормально. Статую даже перенесли выше, — ответил тот и отчего-то покраснел. А я вспомнил про тот сон (или не сон), где фигурировала богиня. Если такие же снятся жрецам в храме, то понятно смущение собеседника. — Просто кое-что случилось этой ночью.

— Что?

— Ночью возле статуи Локхи на вершине холма появились четыре раненых девушки. Они сказали, что ищут Санька и его спутницу зверолюдку Нимфадору. Им сам бог сообщил, что найдут его здесь.

— Бог? — переспросил я.

— Локхи.

— Этот может, — поморщился я, как от зубной боли, вспомнив путешествие через божественный портал, потерю телеги с имуществом и оскорбительный подарок. — Что хоть за девки? Опиши их.

— Две человеческие девушки и две зверолюдки. Все изранены, кажется, их сильно пытали.

— Где они сейчас?

— Рядом с холмом есть хутор, где послушники выращивают продукты для храмовых нужд. Я там спрятал их.

— Спрятал? — опять переспросил я.

— Да. Никто не знает, что они здесь кроме меня. Девушки сами меня попросили об этом. Если это божественные дела, то нельзя идти против или заниматься самостоятельностью, — ответил он мне, на последних словах часто замотав головой.

— Нельзя, так нельзя.

После моей фразы наступила пауза в беседе. Её прервал послушник:

— Пошли?

— Куда?

— К ним. Девушек к тебе прислал Локхи, ты должен…

— Кому я должен, тем я всё простил, — грубо перебил я его. Вот не люблю я этой фразы, жуть как не люблю. Обычно, когда такое слышу, то это означает чужое желание въехать в Рай на моём горбу. Бабы так вообще придумали классную для своего пола теорему «настоящий мужик должен». И теорема эта не требует доказательств по их мнению.

— Но бог… но девушки нуждаются в помощи, — зашёл он с другой стороны. С правильной. С момента переселения в эту озабоченную тушку я становился более податливым и добрым там, где тема касалась женского пола.

— Ладно, хрен с тобой, поехали к твоим тёлкам.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, открыл рот и тут же закрыл. Наверное, решил поберечь свои нервы и пользоваться моментом, пока я не передумал. Новые эмоции, далёкие от темы неизвестных девчонок и богов, он проявил, когда увидел дилижанс снаружи и изнутри. Моя повозка удивила и впечатлила его до самых печёнок. Всю дорогу он «облизывал» глазами внутреннюю отделку, сиденья, магические фонарики, стёкла и прочее.

Наверное, стоит сказать, что я с собой взял только баребку и крысолюдку. Нека и эльфийка остались «на хозяйстве». Для них у меня нашлись поручения, которые нужно было выполнить сегодня.

Неизвестных девушек я узнал только по именам, которые высветила система. Внешне те так сильно изменились, что и родная мать вряд ли бы их опознала. Посланницами Локхи оказались старые знакомые горничные, служащие некой графине Маразме или как-то так. Подзабылось имечко за прошедшее время. Вся четвёрка вновь присутствовала передо мной в полном составе. Вот только вид — краше в гроб кладут. У обеих зверолюдок отрезаны уши и хвостики, не хватает пальцев на руках и ногах, выбиты зубы, отсечены носы. У одной человеческой девушки через переносицу проходил страшный ожог от виска до виска. Словно палач приложил к глазам раскалённую полосу железа.

— Твою мать, — произнёс я, увидев эту картину. — Кто с вами это сделал?

— Палач графини Мораз, — сильно шепелявя ответила мне Нанима.

— Почему?

— Долго объяснять…

— Это она нас продала работорговцам. Точнее дала приказ убить, но один из солдат решил подзаработать, — мышку перебила Каллиса, именно она была ослеплена. — Она вступила в секту или тайный орден, который награждает вечной молодостью. Теперь в ордене знают про тебя, что ты умеешь повышать ранги.

— Что?! Какого хрена? — возмутился я. — А клятва?

— Посмотри на нас, — очень тихо сказала девушка. — Всё это нам пришлось перенести перед тем, как маг смог обойти клятву.

— Извини, не подумал, — смутился я. — Так, ладно, я сейчас подлечу вас, наложу бафы и вам станет заметно лучше. Вот только отрезанные части тел я не смогу вырастить заново. Придётся обращаться к лекарю.

— В храме есть жрец Абросий, который способен молитвой излечить любое живое существо. Но он берёт очень дорого, — сообщил послушник, который всё время нашей с горничными беседой стоял рядом.

— Этот жрец здесь? — повернулся я к парню.

— Да, — кивком подтвердил тот, — здесь, в храме.

— Мне нужно с ним встретиться. Проводишь.

— Но…

— Проводишь, я сказал! — рыкнул я на послушника и кинул ему мешочек с десятью золотыми монетами.

— Да, господин, — мигом согласился он.

Двадцать минут я приводил в порядок горничных. Благодаря высокому показателю целительской магии, у меня вышло полностью залечить все раны и убрать часть шрамов от ожогов и содранной кожи. К сожалению, я ещё не мог пользоваться высшими лечащими заклинаниями, с помощью которых можно было бы возвращать потерянные конечности, зубы, зрение и так далее. К счастью, не пришлось долго искать лекаря, способного на такое. Тот жрец, про которого упомянул послушник, легко и быстро справился с увечьями девушек. Но и плату запросил поистине королевскую! Мне пришлось отдать ему три сотни золотых и два бриллианта из той шкатулки, которую я затрофеил у работорговцев. Но это того стоило. Бывшие горничные графини Мораз превратились из членов цирка уродцев в прекрасных девушек. Кажется, они стали выглядеть лучше, чем в нашу первую встречу. Только в глубине глаз навечно поселилась тень перенесённых испытаний.

Всю четвёрку я забрал с собой в город, купив у жреца четыре комплекта одеяний для храмовых служек. А то служанки носили такие вонючие лохмотья, что их даже в качестве половой тряпки нельзя было использовать.

Люсия — девушка-кролик, семнадцатый уровень и серебряный ранг.

Нанима — девушка-мышка, шестнадцатый уровень и серебряный ранг.

Каллиса — жгучая брюнетка семнадцатого уровня и серебряного ранга.

Рийда — светловолосая человеческая девушка семнадцатого уровня и серебряного ранга.

Боевые навыки у четвёрки были те же, что они выбрали в момент побега из рабского фургона после повышения мной им ранга. То есть короткие клинки и метательные ножи.

Въехав в город, я приказал Ирке править к хорошей харчевне, решив, что не стоит показывать связь между новенькими и собой в гостинице и в тех местах, где меня знают. Так себе, конечно, конспирация, но на первое время сойдёт. А всё дело в том, что я уже придумал несколько планов, где и как использовать горничных.

В харчевне мы заняли большой стол в самом тёмном углу. После того, как сделал заказ на всю нашу внушительную компанию, я посмотрел на служанок и сказал:

— Рассказывайте.

— Мы смогли почти без проблем вернуться в замок, после того как расстались с тобой…

Радостные горничные ждали встречи со своей хозяйкой, как цыплята с наседкой. Они её легко узнали в новом молодом облике. Вот только не ожидали, что графиня так холодно встретит их. Сначала хозяйка отправила их в подвал ждать её. Однако к девушкам спустя час пришла не она, а несколько воинов, которые связали горничных и отнесли в пыточную, где они попали в руки палача. Несколько раз к ним приходила Мораз. Её интересовал способ, как они подняли за несколько дней свой ранг. В средствах она не стеснялась. Кроме того, как поняли служанки, сильно помолодевшая женщина боялась своего раскрытия в глазах прочих аристократов. Почему-то орден Феникса считался жутко засекреченным и вроде как давным-давно запрещённым во многих королевствах в тех краях. Служанки старой графини Мораз, вдруг признавшие её в графской «племяннице», могли сорвать завесу тайны.

«Идиоты! Что ж люди такие идиоты? — мысленно покачал я головой в адрес тупости графини и её орденских покровителей. — Служанки с радостью бы помогли снять мою клятву и без пыток ради своей любимой хозяйки. Не, они реально дебилы. Ведь потом могли их использовать против меня… а вдруг и сейчас?!», — от внезапно пришедшей мне в голову мысли как-то резко поплохело. Вмиг смазливые мордашки и тугие сиськи горничных, обтянутых тонкой тканью жреческих роб, перестали радовать глаз. После этого окончание рассказа я слушал не так внимательно, как его начало.

Когда орденцы и графиня получили нужную информацию, они оставили в покое истерзанных служанок. Палачу был отдан приказ покончить с ними. К счастью — если это можно таковым назвать — извергу в человеческом обличии понравилось издеваться над четвёркой, и он не стал спешить с исполнением приговора. За что и поплатился. Воспользовавшись моментом и мобилизовав последние капли сил, девушки смогли удавить его и сбежать. Тут им на руку сыграло то, что охрану с пыточной сняли, положившись на палача и уверившись в том, что в изуродованных девичьих телах не осталось сил для сопротивления.

Девушки сбежали из замка через потайной ход. Им повезло, что графиня не стала учиться на собственных ошибках, проигнорировала, что в замок четвёрка тоже попала через него, и не перекрыла. Они хотели спрятаться, отлежаться и попытаться потом отомстить за все мучения, которые пережили в плену. На их пути попался храм, куда служанки завернули, чтобы попросить помощи и еды. К их сожалению, они не смогли достучаться до жрецов, закрывшихся за толстыми дверьми по причине ночного времени. Не получив желаемого, девушки развернулись и уже почти ушли, как Наина решила помолиться перед статуями богов, стоящих на улице. Одна из них вдруг шевельнулась, после чего шокированные служанки услышали «я отведу вас к Саньку, это будет интересно», а следом их будто макнули в густые чёрные чернила. Очнулись они перед статуями богов, но уже совсем в другом месте. Очень скоро их нашёл какой-то перепуганный послушник, выслушал их короткий рассказ и схватился сначала за голову с возгласом «опять он!», а затем торопливо увёл их от статуй. Через несколько минут парень привёл их в какой-то амбар, потом принёс еды с водой, дал строгий наказ никуда из постройки не уходить. Вернулся он через несколько часов и привёл меня.

Ах да, стоит добавить, что служанки ко мне не питали тёплых чувств даже после того, как я вылечил их раны. Слишком часто они проклинали в мыслях моё имя, ту встречу в фургоне рабовладельцев. За такую искренность их стоило бы похвалить… ага, стоило бы.

— А вы не охренели, самки? Это я виноват в том, что ваша сраная графинька отправила вас на смерть? Это я виноват, что вас пытали? — возмутился я. — Ещё в чём я виноват? В том, что в ваши куриные головы кто-то вложил магический приказ повиноваться своей хозяйке, которой вы в пизду не вперлись?

— Если бы ты не заставил нас поклясться, то… — начала было говорить Рийда, но была мной перебита.

— То вас бы всё равно пытали, чтобы убедиться в том, что вы говорите правду про меня, идиотки.

Хорошее настроение мгновенно улетучилось. Плюс, паранойя капала на мозг версией, что эта четвёрка вся поголовно состоит из засланных казачков.

— Санёк… — это подала голос Нанима.

— Хуёк. Вот что, сейчас снимаю здесь комнату, и уходим туда. Там вы поклянётесь…

— Нет! — в этот раз уже они меня перебили. Да ещё слитно так, в один голос и на весь зал харчевни, заставив обернутся в нашу сторону половину едоков и вышибалу с хозяином. — Никаких клятв!

— Да! — не менее громко рявкнул я и уже тише добавил. — Или я вам перережу глотки прямо сейчас.

Пару минут мы сверлили друг друга яростными взглядами. Наконец, одна из них, Каллиса спросила:

— Какую клятву ты хочешь?

— Ту же, что и прошлый раз. И ещё поклянётесь, что никому не расскажете, где меня нашли, — сказал я. — После этого можете валить на все четыре стороны.

— Ты должен помочь нам отомстить Мораз! — заявила Рийда. В ответ на это я покрутил пальцем у виска.

— Ты не понимаешь, — горничная зашла с другой стороны. — Это нужно тебе тоже.

— С хрена ли? — поднял я левую бровь.

— Орден Феникса будет тебя искать и найдёт. И как бы ты ни усилился к этому моменту, они всё равно будут сильнее. Нет, я помню, что ты представлялся правителем чего-то там. Вот только я что-то не вижу вокруг тебя слуг и гвардии, — девушка с сарказмом посмотрела по сторонам и даже заглянула под стол.

— Ирка, стой! Потом они за всё ответят, — остановил я крысолюдку, решившую наброситься на хамку. — Мне плевать на вас, вашу Мораз и орден. Если ты глухая, то читай по губам — ПЛЕ-ВАТЬ!

И вдруг горничные пропали, а на их месте возник мужик непримечательного облика в широкополой шляпе и игровыми кубиками в левой ладони, которые он ловко перекатывал пальцами.

— Давно не виделись, Санёк. Что ж ты так с милыми девицами так общаешься, не стыдно? — сказал он.

— Стыдно когда видно, — отрезал я. — Что нужно, Локхи?

— Никакого уважения, — делано грустно покачал он головой. — Ай-я-яй.

— Что тебе нужно? — повторил я свой вопрос.

— Помоги девочкам, наградой не обижу.

— Что за награда? Надеюсь, она поистине божественная, а не мусор, который мне любой король может выдать?

— Санёк, Санёк, — вновь принялся качать он головой, как добрый дедушка, журящий любимого внука. — Откуда в тебе такая жадность?

— Жадность? Вообще-то, я прошу оплату за свои услуги.

— За помощь несчастным хочешь божественную награду?

— Так и просит за несчастных не кто-то, а бог.

— Уел, — широко улыбнулся он и закончил нашу пикировку. Покатал «кости» ещё пару секунд и лениво бросил те на стол. Кубики прокатились через всю столешницу и замерли на самом краю рядом со мной, показав две шестёрки. — Хорошо, вот тебе предложение моей награды. Ты скажешь горничным, чтобы они поклялись в храме перед моей статуей, предложив свои уровни в обмен на твою помощь.

— Это как? И в чём мой профит? — потребовал я пояснений. Кое-какие догадки у меня появились, но захотелось детальных пояснений, вдруг ошибаюсь.

— Когда ты выполнишь свои условия клятвы, то в любой момент сможешь получить половину уровней этих горничных.

— Почему не все? Вторая половина останется у них?

— Вторую половину заберу я себе за посредничество.

— Не кисло ты устроился, Локхи, — хмыкнул я. — Сам палец о палец не ударишь, но получишь бонус за то, что другие и так за тебя сделают. Интересно, сколько ты получаешь с таких дурачков, готовых поставить на кон всё ради исполнения сокровенного желания?

— Это крохи для меня. Если интересно, то за последние сто лет таких случаев было около тысячи. Среди богов считается дурным тоном пользоваться подобным усилением.

«Да-да, заливай больше, — подумал я. — Просто следите друг за другом, чтобы кто-то не усилился так просто и быстро», — а вслух сказал другое. — А если кто-то из них погибнет до того, как я всё сделаю? Или все погибнут, но я всё равно решу исполнить клятву?

— Свою половину ты получишь от меня.

Я ненадолго задумался, прикидывая плюсы и минусы, потом кивнул:

— Хорошо, я согласен.

— Согласен?!

Это сказал не Локхи, а Рийда. Бог пропал так же незаметно, как и появился.

— Да, согласен, — повторил я. — Но будет ряд условий.