(Не)твой Сладкий Папочка

Глава 10

Прихожу в себя в постели… но никак не могу понять, где нахожусь. Комната мне незнакома. А еще на мне нет никакой одежды. Господи, я что, переспала с Олегом и даже не помню этого?

Он просил сделать ему яичницу… Ох, черт, я не покормила собаку!

Вскакиваю с постели, и тут же перед глазами все начинает плыть, приходится сесть поспешно обратно. Не хочется свалиться и что-то себе сломать. Маркиза жалко. И где Олег? Похоже я в его квартире. Я что, в обморок упала?

Боже. Вот только этого мне не хватало. Надо позвонить маме. Где мой телефон? В куртке, наверное. Которую Олег снять заставил… А все остальное? На мне только трусики! Куда остальные вещи делись? Божечки, Олег меня что, раздевал, бездыханную?

Мне хочется одновременно разрыдаться и заорать в голос.

Заворачиваюсь в маленький плед, который нашла на кресле. Поддерживая его рукой, нетвердой походкой бреду на кухню.

Никого. Маркиза нет. Был бы он голодный — вряд ли бы ушел с кухни. Значит Олег его покормил. Но где сам хозяин квартиры? Зачем он раздел меня.

Меня колотит, хочу получить ответы на свои вопросы немедленно.

Нахожу Олега в кабинете. Невозмутимо сидит и печатает что-то на своем ноутбуке. На носу очки… Черт, ну как это может быть, что даже в чертовых очках он дико сексуален? Стою и плавлюсь, настолько мне нравится эта картина. От нее веет уютом и одновременно сексом. Не знаю, как это может быть. Не понимаю просто!

Олег поднимает голову от компьютера, на его лице появляется озабоченное выражение. Он снимает очки. Его взгляд настолько пристальный, что меня кидает в жар. Надеюсь, это от температуры…

Возбуждение пронзает до кончиков пальцев ног, кожу у основания шеи покалывает.

— Как ты себя чувствуешь? — хрипло спрашивает Олег.

— Что я тут делаю? — отвечаю ему вопросом на вопрос. — То есть, я понимаю, что мне стало плохо… Но почему я голая?

— Врач сказал раздеть тебя, ты сильно пропотела, после того как сбили температуру.

— Вы раздели меня? Или врач? — ох, я понимаю, что это звучит зацикленно, но меня крайне волнует данный вопрос.

— Я. Не красней, не та ситуация. Все было только по медицинским показаниям. К тому же, я уже видел тебя голой.

У меня от его слов ощутимо ползет вверх температура. А он… издевается что ли?

— Вы покормили Маркиза? — отворачиваю лицо и пытаюсь сменить тему.

— Конечно же я его покормил. Трижды, — морщится Олег.

— Как это? Почему трижды?

— Потому что прошли сутки как ты упала в обморок в моей квартире. Мне пришлось вызвать врача, сбивать температуру. Яна, здоровье — не шутки, надеюсь ты это понимаешь? Хотя ощущение что нет. Если ты заболела, почему не позвонила и не сказала? Я не люблю собаку, но в состоянии его покормить и погулять.

— Я… не знаю, как так вышло, — опускаю голову. — Простите меня пожалуйста.

— Извинения лишнее. Главное, чтобы с тобой все было в порядке. Я вызвал своего друга, врача. Скорее всего у тебя ангина. Горло красное, высокая температура. Он сделал тебе укол антибиотика. Сейчас надо сделать еще один.

— Спасибо вам… Но мне значительно легче. Мне бы одежду мою…

— Зачем?

— Домой поеду. Мама, наверное, страшно волнуется!

— Знаешь, я должен признаться. Случайно заглянул в твой телефон. Он разрывался, тебе мама звонила. Я ей написал СМС от тебя. Что ты у подруги останешься. Не хотел волновать твою маму.

У меня просто дар речи от такой заботы пропадает!

— Спасибо вам огромное… Но не стоило…

На мгновение представляю как Олег берет трубку и приглашает маму приехать за мной, валяющейся без сознания к нему в квартиру. Ужас!

— Сейчас не время, но пока я вспомнил, хочу спросить. Я видел еще СМС от Воронцовой. Тебя, похоже, уволили?

— Это меньшая из проблем, — опускаю голову.

— А какая основная?

То, что я голая в твоей квартире, неужели не ясно? Но вслух говорю:

— Какое это имеет значение?

— Может, я хочу помочь.

— Вы и так много для меня сделали, — стараюсь вложить в интонацию максимум благодарности. — Спасибо вам огромное. Могу я попросить свою одежду? И буду благодарна за такси…

— Сейчас приедет мой друг, чтобы сделать укол. Думаю, тебе пока не стоит торопиться. Пока не минует самый кризис. Тем более твоя мама написала, что будет гостить почти неделю у подруги. То есть присмотреть за тобой совершенно некому.

Черт, и правда, я совсем забыла! Мамина школьная подруга теперь перебралась в Иваново, и мама целый месяц планировала эту поездку. Приеду домой больная — она обратно примчится… А судя по лицу Олега, стоит мне выйти за порог — он сразу обо всем моей родительнице доложит…

— Я сама справлюсь, честное слово… я ведь не маленькая.

— Возможно. Но раз уж я оказался рядом, предпочитаю все доделать до конца.

— Я не могу… Вам будто делать нечего… Не стоит… — продолжаю отнекиваться.

— Вернись в постель. Если не хочешь, чтобы я тебя туда отнес, — отрезает Олег.

И что мне остается? Только послушно направиться в сторону комнаты, в которой очнулась.

— Через час привезут вещи, — летит мне вслед.

— Какие вещи? — оборачиваюсь изумленно.

— Удобные.

У меня снова пропадает дар речи, перед глазами все плывет, накатывает такая слабость, что все на чем сейчас концентрируюсь — это как в обморок не упасть. По всему выходит, что единственный шанс как можно быстрее отделаться от Олега, это выполнять все, что он мне скажет. Бороться с такой глыбой мне не под силу…

Разумеется, я больше из комнаты носа не высовывала. Да у меня и сил не было. Только Маркиза впустила, он жалобно скулил под дверью. Устроился у меня в ногах и уснул довольный. Ну и я задремала. Вроде полегче, температура, наверное, спала.

Через пару часов раздался стук в дверь — на пороге Олег с пакетами.

— Извини, что разбудил, — откашливается, на секунду я даже подумала, что смущается. — Я тут тебе принес кое-что.

— Что это? — спрашиваю удивленно, приподнимаясь на постели и прижимая к себе одеяло, натянутое до самого носа.

— Пижама. Разное. Пригодится, — буркает Олег, ставит пакеты на пол и отвернувшись, собирается выйти.

— Вы… это уже ну совсем лишнее, понимаете? Зачем? — восклицаю ему в спину.

— Чтобы было удобно, оборачивается и говорит со вздохом. — Не переживай так. В этом нет никакого скрытого намека. Всего лишь дань логике и удобству.

— Можно было постирать мои вещи и только… в смысле я могу постирать, не вы, конечно, — Господи ну что я опять несу? И… я хочу домой.

— Тогда твоя задача — вылечиться как можно быстрее, — как же мне нравится его низкий голос. Слушала бы и слушала.

Оставив за собой последнее слово, Олег закрывает дверь. А я остаюсь снова в полном раздрае чувств.

Снова в полудреме, и снова стук в дверь, добрый хозяин приносит мне тарелку дымящегося бульона.

— Я… совсем не голодна.

— Придется сделать над собой усилие. Ты очень капризна, когда болеешь, знаешь?

— Вообще-то я совсем не капризная… Мне ужасно неловко, что я вас утруждаю, честное слово. Мне лучше вернуться домой…

— Мы вроде уже все обсудили. Ничего, я крепкий, выдержу, усмехается Олег. — С ложечки покормить?

От одного его взгляда — мурашки по коже. Голова кружится, сердце рвется вскачь, кожа горит огнем. Цвета становятся ярче, насыщеннее, а низкий мужской голос… Ох, ощущение что ласкает воспаленную кожу, заставляя волоски на руках вставать по стойке «смирно»…

Боже, рядом с этим мужчиной я буквально слетаю с катушек!

— Нет! — мое восклицание звучит излишне нервным, что меня еще больше смущает…

Так, пора завязывать с этой реакцией, пока Олег не вычислил ее, и я не выставила себя полной дурой! Он всего лишь хочет помочь подруге дочери и сам четко дал понять, что в этом нет никакого подтекста.

— Я пошутил, не надо так пугаться.

Но его шутка на меня сильно подействовала, тем более Олег внимательно следил как беру ложку, зачерпываю бульон и подношу ко рту. Но к моему облегчению оставил меня не став наблюдать за трапезой, иначе я бы точно подавилась. В итоге, все что было в тарелке съела со страху.

Чуть позже все-таки в пакеты заглянула — перспектива перемещаться по квартире и дальше завернутой в плед меня не прельщала. Придется одеть что-то из щедро подаренных шмоток… Разумеется, когда покину гостеприимный дом, все купленное Олегом тут оставлю. Но пока вынуждена ими воспользоваться.

Выношу пустую тарелку на кухню. Потому что не вынесу, если Архипов еще и за грязной посудой придет… На кухне тишина и вообще ощущение, что в квартире нет никого…

Помыла тарелку, насыпала немного сухого корма Маркизу, смотрящему на меня до невозможности жалобными глазами. Сейчас не время кормления, ну ничего, можно ведь побаловать малыша. Тем более мама его далеко, а папа совсем не желает исполнять свои родительские обязанности.

Пес благодарно виляет хвостом, ласково треплю его по загривку и выхожу из кухни.

Повинуясь странному порыву, заглядываю в кабинет. Просто скажу спасибо за вкусный суп, за заботу, спрошу, когда мне уже можно будет домой вернуться. Потому что здесь я себя чувствую в опасности, как на минном поле…

Но в кабинете никого. Ну конечно, разве Олег будет целый день сидеть со мной в квартире? По делам, наверное, уехал. А я, осмелев, разглядываю эту комнату, провожу рукой по большому столу. Красное дерево — возможно, хотя я не уверена, не очень в этом разбираюсь. Богатая, явно дизайнерская обстановка лишний раз напоминает, что мы с этим мужчиной с разных планет… Очень красивый и мужской дизайн говорит о хорошем вкусе хозяина. Кресло тоже классное, огромное, бордовая кожа, мягкое, на крутящейся металлической ножке. Так и тянет присесть. Почему нет? Почувствовать на минуту себя властным и сильным мужчиной…

Опускаюсь в кресло, глубоко вдыхаю легкий аромат парфюма Олега, витающий в воздухе.

Мне настолько хорошо и комфортно, что глаза сами собой закрываются и я позволяю себе фантазию… в которой Олег сидит в этом кресле, я на пороге, он подзывает меня с себе небрежным взмахом руки. Я делаю шаг, другой, оказываюсь у него на коленях…

Раздается звук громко хлопнувшей двери, и я замираю в кресле. Буквально съеживаюсь. Незаметно выскользнуть из кабинета минуя коридор — невозможно. Хозяин дома меня сразу увидит. Что он обо мне подумает? Что вынюхивала, лазила по квартире, любопытничала в его отсутствие… Боже, как же стыдно! Ну почему рядом с этим мужчиной я вечно попадаю в идиотские, неловкие и провокационные ситуации. Как нарочно!

Как же мне не хочется предстать разгуливающей по квартире в отсутствии хозяина… Так и застываю сжавшись в комок, молясь про себя и прислушиваясь к шагам. Может Олег в уборную руки помыть заглянет, или ко мне, посмотреть, как там я болею… Тогда можно выскользнуть и действовать по ситуации. Вычислить куда он пошел по шагам оказывается почти нереальным. Только собираюсь встать из кресла, как дверь кабинета распахивается.

— Олег, а где больная-то? — раздается незнакомый голос, и я ошеломленно распахиваю глаза. — Ого! Ты что это в кабинете забыла, девочка?

Передо мной стоит очень симпатичный мужчина лет сорока, блондин, обаятельно улыбается, но при этом явно удивлен моим присутствием в данном помещении.

— Как себя чувствуешь, Яна? — еще сильнее ошарашивает меня вопросом.

— А вы, простите, кто?

— Вообще-то твой лечащий врач. Меня зовут Павел Виноградов, будем знакомы. Но ладно, тебе простительно. В мой прошлый визит ты в полубессознательном состоянии была.

— Ой… ясно, — чувствую себя еще более растерянной. — Я встала собаку покормить… и зашла сюда случайно.

— Да ладно, не оправдывайся. Хорошо в этом кресле смотришься. Ох и Архипов, ох и ходок. На детский сад потянуло… — последнюю фразу мужчина добавляет совсем тихо, даже скорее бормочет под нос. У меня от этих слов начинают гореть мочки ушей — такое происходит, когда я буквально умираю со стыда. Сейчас как раз такой случай…

— Что, простите? — лепечу в робкой надежде что все же не так расслышала.

— Да ничего, мысли вслух, — усмехается доктор. — Ты извини, но у меня помимо тебя, Яна, еще пациенты есть, и они меня ждут, так что давай пропустим мою ремарку, не обессудь за нее. Я ничего против спонтанных и бурных романов не имею.

— Не понимаю, о чем вы…

— Ну и хорошо. Пойдем в твою комнату, мне нужно тебя осмотреть, легкие послушать. Надо тебе будет потом флюрографию сделать, чтобы пневмонию исключить.

Покорно бреду за доктором в комнату, раздеваюсь, он мне командует дышите-не дышите, прикладывая к спине и груди холодный стетоскоп, а я не могу переключиться и выбросить из головы то, пробормотал Виноградов в кабинете. Он меня явно любовницей Олега считает.

— Открой рот. Такс, хорошо, — я выполняю его команду. — Но горло еще продолжать полоскать.

— Что? Чем полоскать? — задаю глупый вопрос.

— Я так понимаю, Олег плохо меня слушал, — хмурится Павел.

— Олег очень заботлив…

— Сейчас еще раз лечение распишу. Понятно, что у этого старого кобеля другое на уме. Но долечиться надо обязательно, — бурчит себе под нос Павел, а я краснею.

— Но между нами нет никаких отношений если вы что-то подумали, — лепечу смущенно. В общем-то я не обязана отчитываться перед этим мужчиной. Вот только умом я это понимаю, но смириться и включить равнодушие к чужому мнению не получается… Мне важно объяснить…

— Девушка, успокойтесь, — фыркает Виноградов. — Любовные похождения Олега меня не интересуют. Как и ваши объяснения. Это ваше с ним личное дело. Мне важно только убедиться, что вашему здоровью ничего не угрожает. Сейчас лечение вам распишу, а дальше сами с Олегом разбирайтесь.

— Скажите, это вы меня раздеть велели? — спрашиваю сама не знаю зачем.

— Это так важно? — хитро прищуривается Павел.

— Да нет… я просто так спросила.

— Ну конечно я тебя раздел. Тебя лихорадило, ты потела. Мокрая была и ледяная. Здоровье надо беречь, Яна. Не относиться к нему так бездумно. Олег очень испугался…

— Спасибо вам… обоим. Что спасли меня.

— Ну спасли может и громкое слово… но — пожалуйста. Выздоравливай. Тебе значительно лучше, кризис миновал, — Павел убирает стетоскоп в свой портфель.

— Значит я могу идти домой? — вырывается у меня восклицание полное надежды.

— Ты же не в больнице, — смеется Виноградов, глядя на меня, и снова этот хитрый блестящий взгляд. — Я не могу тебя «выписать».

— Я хочу домой.

— Это тебе с Олегом решать.

— Я не хочу ничего решать! Скажите ему пожалуйста, что меня надо выписать… то есть отпустить… домой.

— Хорошо, скажу, — улыбаясь кивает Павел. — Вы там решите и дайте мне знать. Потому что мне тебя еще раз через три дня осмотреть надо.

— Я приеду куда скажете!

— Нет, тебе пока нельзя на улицу. Чего ты рвешься? Долечись, раз уж Олег так заботлив и решил взять на себя роль благородного принца.

— Не брал он никакую роль, — опускаю голову и разглядываю носки высоких пушистых тапочек, которые тоже в пакетах «от Архипова» нашла.

— Ну как скажешь. Выздоравливай. Провожать меня не надо, ключи есть. Через три дня навещу.

— Спасибо…

Виноградов уходит, а я возвращаюсь в свою комнату и падаю без сил на постель. Как же мне не нравится вся эта ситуация… Ох, надо позвонить маме… вот только что я ей скажу…

После разговора с мамой у меня еще больше испортилось настроение, чувствую себя распоследней лгуньей, придумывая на ходу историю о том, как мне пришлось остаться у больной подруги, чтобы ухаживать за ней. Тем более, сразу и мне и маме в голову приходит Дарья. Объясняю с что с лучшей подружкой все хорошо, а заболевшая — из дома моды Воронцовой. О том, что меня уволили тоже умалчиваю — нет настроения об этом говорить. Ну вот и чувствую себя полной лгуньей. Еще и про Дарью вспомнив, не нахожу себе места. Что она скажет, узнав, что я второй день обитаю в квартире ее родителей? Живу с ее отцом… уж точно ничего хорошего. Не представляю, как сказать ей… поэтому пишу близкой подруге малодушное СМС, что заболела и лежу в постели. Дарья тут же отвечает:

«Держись, Василькова, я приеду»

Приходится изворачиваться, строча СМС, как уж на сковородке, чтобы избежать этого визита. Мне ужасно тошно.

Когда слышу хлопок входной двери, ноги сами несут меня в коридор. Не встречать хозяина, нет, хотя, наверное, со стороны это может именно так показаться. Мне прежде всего хочется в этот раз донести со всей твердостью до Олега, что меня надо отпустить домой. Но стоит его увидеть, такого огромного, мощного и брутального, как все слова застывают в горле.

— Привет, Яна, — заговаривает Архипов первым. — Тебе совсем не обязательно приветствовать меня в коридоре, — говоря это Олег совсем не улыбается, выглядит скорее мрачным. Проблемы на работе? Думаю, спрашивать об этом не стоит. Не мое это дело…

— Знаю, что не обязательно, — отвечаю, собрав волю в кулак. Я просто очень хочу домой. Мне лучше, честное слово! Я больше не нуждаюсь в присмотре, а к врачу могу отдельно приехать на прием, куда скажете…

— Давай завтра? На ночь не хочу отпускать, — спокойно произносит Олег.

Так радуюсь, что он не стал спорить и согласился, что киваю. Одну ночь потерпеть можно.

— Был врач… Павел, — произношу смущенно.

— Знаю, я с ним говорил. Поэтому и готов отпустить. Идешь на поправку.

— Вот только, наверное, Маркизу надо искать другую няньку. Я вряд ли смогу эту неделю приходить…

Не потому что снова боюсь заболеть, о нет. У меня просто нет больше моральных сил и выдержки сталкиваться с Олегом!

— Черт, я про него забыл, — хмурится Олег.

— С ним кстати сейчас надо выйти. Хотите я?

— Нет. Сам выйду. А ты разбери пока пакеты, — кивает на два целлофановых монстра, стоящих возле двери.

— Что там?

— Не пугайся так, — усмехается Архипов. — Всего лишь продукты. Можешь если тебе лучше что-нибудь простое на ужин нам сделать. Например, нажарить картошки. Если конечно умеешь.

Замечание о моих способностях в кулинарии, еще и брошенное равнодушным тоном, очень обидно. Поэтому, я не собираюсь жарить картошку. Заморачиваюсь со спагетти под соусом «Болоньезе», и делаю отбивные по-французски, благо все ингредиенты в наличии. Продуктов Олег приобрёл на целую роту. Интересно это из-за меня, или он просто очень любит покушать?

Конечно не из-за тебя, Василькова, как можно быть такой идиоткой?

Я так увлечена готовкой, что даже не слышу хлопок входной двери. О возвращении хозяев сообщает прибежавший голодный Маркиз. Кормлю собаку, выключаю плиту и отправляюсь в свою комнату. Одежда на мне пропала едой, хочется переодеться.

Тебе хочется выглядеть перед Олегом красивой, — ехидно шепчет коварное подсознание. И как ни пытаюсь отбросить эту мысль, не выходит.

Причесываюсь, наношу немного тона на лицо — чтобы не было таким бледным.

Скидываю домашние штаны и футболку, беру в руки джинсы…

Нет, так нельзя, Василькова! Ты окончательно умом двинулась! Он же догадается что ты неровно дышишь в его сторону. Либо осудит, либо…

Ответит?

Но я же сгорю!

Стоит только представить его прикосновение и становлюсь сама ни своя. Откуда такая жажда?

Ни по одному мужчине так не сохла…

Это унизительно.

Лучше вообще не выходить из комнаты до завтра. Пусть ужинает один. Он меня и не приглашал… Сама, идиотка, чуть не напросилась…

Стоит только принять решение, и потянуться к пижаме… как дверь распахивается. На пороге замирает Олег. Наши взгляды встречаются в зеркале, и пижама выскальзывает из трясущихся рук…