(Не)твой Сладкий Папочка

Глава 33

Мы снова целуемся, обнимаемся, тонем в нежности друг к другу. Рука Архипова ложится на мой живот, пока еще плоский, и долго гладит его. Олег разглядывает меня с задумчивой нежностью в глазах. Но меня почему-то охватывает напряжение, хоть и улыбаюсь, а все начинает расплываться от слез…

— Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на этой планете, малышка, — тихо произносит Олег. — Моя задача сделать так, чтобы ты никогда не плакала. Что нет так? Почему тебе грустно?

— Это… от счастья, — сглатываю судорожно. — Ну и… гормоны, наверное. Мне теперь часто плакать хочется. Но это не означает, что я несчастна. Просто… Я была не уверена…

— В чем? Во мне? В нас? В том, что хочу детей?

— Да… наверное, во всем этом.

У меня вдруг начинает кружиться голова, накатывает тошнота. Ну почему так не вовремя! Портится момент, мне приходится бежать в ванную.

— Детка? — через пару минут раздается стук в дверь. — Зачем ты закрылась? Я волнуюсь.

— Сейчас… Прости. Со мной такое бывает.

— Может быть, тебе что‑нибудь принести? Воды? Позвонить врачу?

— Нет… Мне ничего не нужно сейчас.

Только твоя поддержка. Забота.

Но стесняюсь произнести это вслух.

Смыкаю веки, словно налитые свинцом. Мне стыдно. Я хотела, чтобы новость принесла нам обоим радость. Праздник. Трудно было представить, что сейчас чувствует Олег. Наверное, шок. Получилось все скомкано и банально… И мы так и не выяснили что в наших отношениях будет дальше…

Заставляю себя подняться и открыть дверь. Выхожу, приваливаюсь к двери ванной.

— Олег? — произношу робко.

— Да, милая?

— Я не планировала это. Ты можешь подумать, что я специально… чтобы удержать тебя.

— Я так не думаю. Я рад очень. Мы поженимся.

— Нет, я не к тому…

— Глупышка, это ведь все неважно… Главное, что мы вместе. Я люблю тебя, безумно.

Вдруг наступает пронзительная тишина, в которой слышно только наше дыхание.

— Ты серьезно произнес это слово? Поженимся? — уточняю осторожно.

— Мы уже женаты, — спокойно отвечает Олег.

— Это несерьезно…

— Для меня — серьезно. Хочу. Чтобы в самое короткое время мы это повторили в ЗАГСе, и ты стала наконец Архиповой, Василькова. Хотя у тебя очень милая фамилия.

— Если дело в ребенке… — продолжаю упорствовать.

— Ян, ну давай серьезно. Я влюблен в тебя. Спустя много лет, да что там, мне кажется я никогда в жизни никого так не любил… Только своих детей. Но я многое упустил с ними. Работал все время, как проклятый. Не мог уделять им должное внимание. Не мог полноценно следить как они растут. Участвовать в их воспитании. Сейчас мне выпал шанс не повторить сделанные ошибки. Выпал шанс быть с красивой, любящей и отзывчивой девушкой. Я чувствую себя абсолютно счастливым, впервые за всю жизнь. И все это подарила ты, Василькова. Я хочу сделать тебя счастливой. Мне нужно, чтобы отныне ты всегда была в моей жизни.

— Я твоя, — произношу тихо.

— Ты моя, — улыбается Олег и привлекает меня к себе. — А сейчас одевайся, поедем в ресторан. Ты должна хорошо питаться. На обеде ты ничего не съела.

— Ты тоже.

— О да, я голоден как волк.

— Прости еще раз за дурацкий обед. Мама… она иногда не понимает, что говорит… Еще и работу недавно потеряла, поэтому вся на нервах…

— Не оправдывайся, малыш. Не переживай. Все нормально, бывает. Если увижу Леонида, я просто с ним поговорю. Сегодня не стал, решил сначала с тобой все выяснить.

— Не пугай меня пожалуйста… Леня просто друг. Мы даже когда встречались…

— Да, я понял, — перебивает Олег. — Ты любишь встречаться по-дружески, — подкалывает, напоминая о Павле. Чувствую, что начинаю краснеть. И злиться. Хотя лучше пусть иронизирует, чем ревнует. И вместе с тем, чувствую легкое недовольство, что не ревнует… Что все легко простил, поверил. Хм, вот как себя понять?

— Только не с тобой, — легко бью Архипова по плечу. — С тобой я точно дружить не буду.

— Со мной нет, такой номер не пройдет, — с улыбкой кивает Олег.

— Но мне… мне совершенно не в чем идти в ресторан, — вздыхаю. — В пижаме точно не пойду! И вообще, я ее сожгу… она мне не нравится.

— Ну почему, ты выглядела в ней забавно. Иди в комнату Дашки. Там много вещей, что-нибудь найдется.

— Нет… я не могу, — вздыхаю. — Кстати, ты не рассказал, как она. Ты ее вернул, верно?

— Это долгий разговор. Главное, да, Даша прилетела вместе со мной, — вздыхает Олег. — Тот парень ее бросил, про женитьбу наврал, пудрил ей мозги. Правда, когда узнал, что у ее отца есть деньги — был уже согласен на свадьбу… Но дочь успела увидеть его истинное лицо. Я страшно устал от этой драмы и если честно, меньшее о чем хочу говорить — это турецкие приключения.

— Это ужасно! Бедная Дашка! Где она сейчас? — восклицаю расстроенно.

— С матерью. Надеюсь, Василиса окажет ей поддержку. От меня толку мало. Не умею я утешать.

— Неправда… Ты умеешь… Дарье очень повезло с таким отцом. Ты спас ее. Привез домой. Как бы я хотела поговорить с ней, — произношу с болью.

Душа разрывается от этой истории. Почему моей подружке так не везет с мужчинами? Просто патологически!

— Я надеюсь вы помиритесь. Дашка сейчас уже не так воинственна.

— Я попытаюсь. Очень хочу…

— Ты сейчас не в том положении, чтобы терпеть Дашкины закидоны, — говорит Олег с сомнением.

— И все же попытаюсь.

— Тогда начни с одежды, Василькова. И не смей стесняться. Все что находится в этой квартире — твое. Поняла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌Мне удается отыскать джинсы почти по размеру — Василиса часто покупает дочери вещи гораздо меньшего размера. И здесь, в квартире Олега целый гардероб таких, даже не надетых ни разу. И розовый пушистый свитер. Почему-то меня тянет на нежные цвета, розовый, голубой… Обувь тоже заимствую — хорошо, что размер у нас с Дашей один.

Ресторан прошу Олега выбрать простой — без пафоса и дресс кода. Он привозит меня в очень милое местечко с итальянской кухней. Млею от запахов пиццы только из печи и чесночных хлебцев. Пока ждем заказ — держимся за руки как подростки. У меня нет сил отказать себе даже на пару минут в тактильном контакте с любимым. Говорим о Даше, о наших планах на жизнь, о моей учебе.

— Большая часть моего времени проходит на ферме. Я подумаю, что с этим можно сделать, но думаю, ребенку лучше расти на природе, — осторожно говорит Олег.

— Я влюблена в твою ферму. С удовольствием перееду туда, — отвечаю абсолютно искренне. — Ребенку там действительно будет замечательно. Летом лошади, зимой горки, санки…

Мне и правда кажется эта картина идиллией.

— Учиться можно и заочно.

— И ты готова на это пойти?

— Конечно. С огромной радостью. Главное, чтобы с тобой…

Олег кладет руку мне на плечо, тянется губами к моим губам, ласково целует.

— Я благодарю судьбу за то, что она послала мне тебя, Яна. Я люблю тебя.

У меня ощущение что задохнусь от счастья и восторга. Сейчас не понимаю, как выдержала без него эти недели.

— Главное, чтобы ты больше вот так не пропадал.

— Прости. Я догонял дочь, она с этим парнем скиталась по турецким друзьям, по глуши, где не было связи.

— Я понимаю. Просто… Мне не хватало тебя.

— Я тоже сходил с ума от тоски по тебе. От страха что тебя у меня уведут… Этого никогда больше не повторится. Никогда, моя солнечная, сияющая девочка. Я клянусь тебе.

Во время нашего ужина, Олегу позвонила моя мама, донельзя взволнованная. Архипов успокоил будущую тещу, сообщив что мы ужинаем в ресторане и что у нас все прекрасно, и даже попросил моей руки, наблюдая за мной при этом, посмеиваясь над тем что становлюсь красной как рак.

Так что, на следующее утро, когда я приехала домой за вещами, мама выглядела спокойной и довольной.

— Помирились, значит? — встретила меня радостной улыбкой. — Ну и слава Богу.

— Да, мам. И пожалуйста, никогда больше не шути про Леонида. Особенно при Олеге…

— Да я что, специально что ли? — фыркает мама.

— Понимаю, что не специально… Хорошо, что Олег в себе уверен и все понял.

— Да, он молодец, — кивает мама. — Терпеть не могу мужиков истеричек. Твой точно не из их числа. Ну и что теперь? Про ребенка сказала?

— Да.

— А он?

— Счастлив.

— Ты непривычно немногословна, дочка.

— Мамуль, я к Олегу переезжаю. В смысле, пока в квартиру, тут недалеко. А потом — на ферму. Это уже дальше… И знаешь, я думаю, что тебе тоже с нами поехать надо. Тем более с работой не получилось.

— Да что же я мешать то буду, — качает головой мама.

— Ты никогда не будешь мне мешать, родная, — обнимаю крепко, целую в щеку. — Наоборот. На ферме всегда дела найдутся. Да и детей мы хотим много. Твоя помощь мне очень пригодится.

— Деловая ты Янка… Не поговорив с мужчиной все решаешь…

— Я уверена, Олег не будет против. Там огромный дом! Целое поместье. А если уедет в командировку? Там, конечно, очень добрые и милые люди живут… Но мне все равно ты мне нужна, мамочка. Очень нужна.

— Разве можно отказаться, когда ты нужна? — раздается в ответ всхлипывание, и вот мы уже рыдаем как дуры, обнимаясь.

Через пару дней на пороге квартиры появляется Дашка.

— Проходи, — говорю обрадованно. — Олег только уехал… Чай будешь?

Стараюсь вести себя как ни в чем не бывало. В конце концов, нам придется начать разговаривать. Это неизбежно. Господи, даже с Пашкой я помирилась, общаемся, переписываемся, обожаю его невесту, уже практически жену… А с Дашкой — ну что делить-то нам?

— Хорошо, — кивает Дарья. — Давай чаю.

Выглядит измученной, бледной. Но в душу не лезу. Говорим на отвлеченные темы. Посидев недолго, Дарья уходит, а я понимаю, что так и не сказала, что беременна. Ну и ладно. Все еще впереди.

Не сразу, по капле, начинаем общаться с Дарьей нормально. Даже созваниваемся иногда, пару раз в кино ходили. Олег очень занят на работе — старается поскорее закончить дела чтобы уехать на ранчо. Новость о моей беременности Даша принимает спокойно, не прыгает до потолка, но и недовольства не проявляет. Сообщаем ей эту новость вместе с Олегом, за ужином в ресторане. Тянуть уже не вариант — вчера Олег рассказал Павлу, который сейчас с Альбиной в Нью-Йорке.

Этим утром я снова просыпаюсь одна, валяюсь в постели, раздумывая чем заняться, когда раздается звонок от мамы.

— Дорогая, ты можешь прямо сейчас приехать? — голос взволнованный и я начинаю переживать.

Быстро одеваюсь, вызываю такси — спустя полчаса я уже возле дома. Квартира выглядит как после погрома — мама собирает вещи для отъезда и подошла к этому основательно.

— Что случилось? Я уж чего только не напридумывала, пока в такси сидела! — восклицаю взволнованно.

— Даша… Она заперлась в ванной и не выходит, — удивляет меня мама.

— Что она делает в ванной?

— Откуда я знаю! Приехала рано утром. Сказала, ей очень надо с кем-то поговорить… Но не говорит ничего. Заперлась там и не отвечает. Я в панике, дочка!

— Дорогая… Открой дверь пожалуйста, — стучу робко в дверь ванной. — Мне позвонить твоему папе? Чтобы он приехал? Или маме?

Уговариваем мы подружку долго. Когда наконец дверь открывается, и я забегаю внутрь, все сразу становится ясно. Слишком знакомая картина. Упаковка из-под теста на беременность, зареванное лицо.

— Как я отцу скажу? — всхлипывает Дашка, обхватив голову руками. — Он меня убьет!

— Ничего подобного, милая. Ну что ты. Он будет счастлив. В нашей семье столько детей будет скоро! Я уверена, что Альбина тоже беременная, — пытаюсь ободрить подругу.

— Мне не до шуток, Ян, — всхлипывает Дашка.

— Я не шучу. Ты ведь не собираешься избавляться от ребенка?

— Нет конечно! Я его уже люблю, но…

— Никаких но! Значит тоже едешь с нами жить на ферму, — смеюсь. — Будем растить наших детей вместе. Ой, я так рада! Нам будет очень весело.

— Теперь мне точно никогда не выйти замуж, — вздыхает, чуть успокоившись, подруга. — С ребенком мужика найти в сто раз труднее.

— Я думаю, надо просто перестать искать. Пусть все идет своим чередом.

— Ну да, тебе легко говорить.

— Поверь, мне было совсем нелегко этот год, Дашуль. И больше всего я переживала из-за нашей с тобой дружбы.

— Хватит, Василькова, а то я сейчас разрыдаюсь. Эх, что уж тут скажешь — похоже ты будешь лучшей мачехой на свете…

Через неделю мы, как и планировали переезжаем насовсем на ранчо. Я перевелась на заочное обучение, собрала вещи. Дарью я тоже уговорила, что ей лучше будет под присмотром отца. Ведь ее мать пустилась во все тяжкие. Василиса начала попадать в скандальные новости, некая желтая газета ее, можно сказать, звездой сделала. То ее арестовали за вождение в нетрезвом виде. То с каким-то молодым совсем парнем она купалась ночью в фонтане. И это в конце сентября…

Олег пытался вразумить супругу. Я не хотела ему рассказывать о нервном срыве и угрозах Василисы. Поделилась только с Дашкой, и то — случайно проговорилась, а та остальное силком из меня вытянула.

— Зря ты отцу не сказала, — заявила подруга. — Зачем скрывать.

— Да я сначала от счастья и забыла обо всем. А потом неловко стало. Она же больше не вредит… Вот только мама случайно узнала, что Василиса к ее увольнению руку приложила. Это, конечно, ужасно неприятно. Ну и что теперь? Она и думать про нас забыла. Во всяком случае, надеюсь.

Но я зря надеялась на благоразумие бывшей. Однажды, в середине зимы, перед новым годом, она появилась на ранчо и устроила ужасный скандал. Мы с Дашкой уже с животиками были, Василиса смотрела на нас… и в ее взгляде было столько боли, ярости, зависти. Мне даже не по себе стало. От жалости, что можно довести себя вот до такого. Я не испытывала к Василисе негатива. Только сочувствие.

Олег, в конце концов, уговорил бывшую лечь в хорошую клинику. Василиса последнее время слишком много пила, психика была расшатана. Клиника была в Нью-Йорке, а поездка состоялась перед самым Новым годом. Так что праздник начинался грустно. Я скучала, совсем не хотелось веселья. Сидела за столом, вертела в руках подарок для Олега — наш семейный альбом, который я сама сделала, занималась оформлением целый месяц. Хотелось спать. И вдруг в гостиную вошел высокий статный Санта-Клаус.

Прямо из Нью-Йорка…

Олег, Апрель 2020, 3 месяца спустя

— Пап, ну не сходи так с ума, ты меня пугаешь. Все будет хорошо! — уговаривает меня дочь. Но я продолжаю мерить шагами коридор лучшей больницы в Тюмени и гипнотизировать взглядом дверь, за которой сейчас страдает моя девочка. Рожая моих девочек… Впадаю от этой мысли в отчаяние. Снова подхожу к двери и прислушиваюсь.

— Почему она не кричит? — спрашиваю взволнованно.

— Пап, ну что ты говоришь такое? Значит… ну не время. Слушай, ты меня нервируешь, честное слово! Мне самой через два месяца предстоит тоже самое. И знаешь, я, пожалуй, попрошу, чтобы тебя не было на моих родах! Ты слишком паникуешь.

— Тебе всего одного пацана рожать, а Яне — двоих.

— Значит, они маленькие. Так легче, — объясняет дочь. А у меня — богатырь. Знаешь, даже обидно…

— Не начинай, — рычу на дочь.

— Да ничего я не начинаю… Мы с Янкой давно помирились! Все обиды в прошлом, я рада за вас! Что с вами делать, если влюблены друг в друга как подростки! Да и что уж там, Янка мне всегда как сестра была. Ну и как мачеха тоже устраивает.

— Вы можете зайти, папочка, — из палаты выглядывает медсестра.

— Что? Все? — моему изумлению и панике нет предела.

— Да. Все прошло очень хорошо и очень быстро. У вас теперь две очаровательные дочери. Проходите.

Не могу прийти в себя от неожиданности. Василиса рожала что Павла, что Дашку долгие часы, кричала на всю больницу. Янка же… Только вчера в больницу ее привез — срок подошел, никаких позывов к родам не было, но настояла лечь заранее в больницу. Сегодня утром меня разбудил звонок от врача — началось. Примчался два часа назад и вот…

Прохожу в палату, а ощущение что по Луне иду. Ноги не чувствуют твердую поверхность. Замираю возле кровати. Яна лежит на ней, все такая невозможно красивая, волосы сияют, рассыпанные по плечам. Чуть влажный лоб. Замечаю в уголках глаз слезы. Обхожу кровать, наклоняюсь:

— Как ты себя чувствуешь, малышка? — беру жену за руку.

Наклоняюсь, горячо целую в губы. Делаю глубокий вдох, только сейчас полностью успокоившись, увидев ее, убедившись, что Яна в порядке. Нервно взъерошиваю рукой волосы.

— Не скажу, что прекрасно. Но это самый счастливый момент в моей жизни, — улыбается мне Яна самой красивой улыбкой, тянется ко мне, возвращая поцелуй. Моя сладкая девочка, благодаря ей каждый день моей жизни наполнен счастьем. Яна открыла мне, что такое настоящая любовь. Я понял, что никогда не любил раньше. Совместные дни, ночи, показали, что наши отношения никогда не станут скучной обыденностью. Каждый раз касаясь друг друга мы испытываем невероятные эмоции, дрожь нетерпения. Каждый раз занятия любовью нежны, яростны, и сладки… Наш жар никогда не угаснет, каждая наша близость — это единение душ. Теперь еще два живых доказательства нашей любви пришли в этот мир.

— А вот и ваши девочки, папочка, — из смежной комнаты выходит медсестра с двумя розовыми свертками. Мои дочки сморщенные, красные… самые красивые малышки на свете. Любовь к ним перехватывает горло, затапливая меня с ног до головы, переполняя. — Имена выбрали?

— Нет, мы заранее ничего не выбирали, — отвечает за меня Яна, потому что я говорить не могу. Только смотреть, держа на руках два свертка.

Когда мы узнали, что будут близняшки, что детей двое, то первой реакцией были шок и страх. А потом привыкли, но конечно, все равно оставалось волнение. Прежде всего за Яну. Я был бы рад хоть десятку детей от нее. Надеюсь, так и будет в конечном итоге. Ферма большая. Места хватит всем. Еще вот и дедом скоро стану. Дашка не могла вернуться из Турции без подарка. Привезла от того типа ребенка. Сама того не зная. Зато на этой почве они с Янкой быстро помирились. Ходили два пузатика, дружные, как и раньше. У Яны двойня — а живот меньше Дашкиного. Но разве это важно. Лишь бы здоровыми родились.

— Поздравляю, дорогая! — дочь входит в палату, и сразу ко мне, смотреть на малышек.

— Мои сладкие сестренки, — всхлипывает и начинает реветь.

— Даш, ну чего ты мокроту разводишь? Детей напугаешь, — стараюсь говорить строго, но и у меня глаза на мокром месте.

— Дай подержать, папаня, — дочь забирает у меня одного ребенка. — Имена уже выбрали?

— Майя и Ника, — слабым голосом произносит Яна. — Вы не против, если и я посмотрю на моих дочек?

Подносим девочек к матери, жадно смотрю на лицо Яны, на котором сияет безграничная любовь, когда она берет на руки малышек.

— Это будет непросто, — говорит Дарья. — Нам можно детский сад открывать.

— Вот и хорошо. Им никогда не будет скучно, — парирует Яна.

— Да, еще и Альбина. У Павла через четыре месяца тоже появится наследник.

Так много детей. Так много счастья.

Яна

Поморщившись от боли, сажусь удобнее на кровати, чувствуя себя счастливой, как никогда. Олег уехал переодеться, и привезти целый список того, что мне понадобится в ближайшие несколько дней, пока мы с дочками будем тут находиться.

— А теперь рассказывай все без розовых соплей, очень больно? — требовательно спрашивает Дашка в своей обычной манере.

— Больно… Но можно потерпеть ради такого счастья, — отвечаю, широко улыбаясь и ни капли не лукавя.

Как же я рада, что мы помирились. С Дашкой мы как два противоположных полюса, совершенно разные, но дополняем друг друга. Как здорово, что у нас и детки погодками будут.

— Конечно, дали вы с папаней жару, мало того, что он теперь молодой отец, так еще и две девчонки сразу. От журналистов отбоя нет, стадо целое у больницы пасется, — бурчит Дашка.

— Что? Зачем? — спрашиваю испуганно. — Какие еще журналисты?

— Ну, папа тут заметный бизнесмен. А ваша история любви — она же как сказка про Золушку. Эх, осталось только мне свое счастье за хвост поймать.

— Вот родишь и поймаешь.

— Это да. Сейчас мне точно не до принцев, с таким-то шариком вместо живота. Но я тебе скажу, мы с Толиком опять с общаемся, хороший он парень. Ты тогда мне карты спутала своим побегом, я перестала с ним видеться…

— А я тут причем?

— Да ни при чем, просто… Хочу свадьбу, Ян. Идея фикс у меня. Вон у тебя с папкой две было. Одна аж в Вегасе… А у меня — ни одной, — вздыхает Дашка, примостившись на краешке моей кровати. — Давай подержу малышку. Тебе с двумя освоиться надо…

— Положи ее в кроватку. И Нику тоже. Спасибо, Дашуль. И правда, с двумя непросто. Ох, — морщусь от боли. — И я еще не в форме.

— Я бы сказала ты в отличной форме, подруга.

— Спасибо. Даш, а что ты про вторую свадьбу говорила? Вторая свадьба была просто росписью в загсе. Никакого праздника.

— Ой, не юли, у вас все равно все очень романтично вышло. Лучшая гостиница, номер для новобрачных на три дня. Красивая фотосессия… Умеете вы… Никогда не думала, что мой отец такой романтик.

— Он удивительный, Даш, — всхлипываю. — Я его так люблю…

— Эй, ты чего ревешь, Василькова?

— Архипова, — поправляю подругу, снова всхлипывая. И тут в унисон начинают плакать мои малышки.

— Так, хорош реветь, Архипова. Ты грудью кормить умеешь?

— Теоретически… На курсах проходила…

— На курсах, — ворчит Дашка. — Сейчас будем учиться на практике!

The end