Небесные просторы

ГАРРИ

Вначале поиски ни к чему не привели.

Каззкарк представляет собой лабиринт туннелей, где легко может скрыться разумный. И теперь, когда мирное спокойствие институтского аутпоста исчезло, как воспоминание, положение еще больше ухудшилось. Даже после того как планетоид начал содрогаться от пространственно-временных волн, на него продолжали прибывать беженцы. Все нервничали, и полицейские роботы отдела общественной безопасности были постоянно заняты.

И когда дело коснулось поиска двух исчезнувших землян, Гарри был полностью предоставлен самому себе.

Первый след он нашел, подслушав, как торговец-синтианец хвастливо рассказывает в баре о только что заключенной выгодной сделке. Он приобрел первоклассные реликты волчат, которые сможет перепродать коллекционерам.

Легкое чувство вины — я испытываю, потому что заплатил слишком низкую цену за эти великолепно изготовленные подлинные предметы, хрипло говорил торговец на галактическом шесть.

В их подлинной туземной природе я не сомневаюсь. Это стало ясно с того момента, как я запрограммировала свой сканер в поисках следов использования и телесных выделений. Результат? Полное отсутствие техноследов или других признаков подделки! Подлинное туземное орудие/инструмент, потертое в примитивной борьбе за выживание в варварских условиях.

Что? Что ты говоришь? Хочешь посмотреть это удивительное приспособление? Разумеется! Вот оно. Обрати внимание на элегантные изгибы и дуги, на искусное использование животных и растительных материалов, свидетельствующее о негалактической разумности в полном, неприкрытом виде!

Этот человек, который раньше владел артефактами, он говорит о повреждении мозга. Должно быть, это совершенно лишило его представления о ценности! Он оправится от космической амнезии, но осознание того, насколько больше он мог бы получить, будет неприятно для бедного волчонка. Теперь я получу выгоду и признание в кругах любителей.

Особенно теперь, когда главный источник таких реликтов — Земля — через несколько джадуров несомненно исчезнет в огне.

Этих слов Гарри уже не слышал. Он уже обошел пол-Каззкарка в поисках Рети и Двера в районах самых бедных беженцев, когда услышал обрывки разговора, пойманные его хитроумной шпионской программой.

Используя свои новые служебные полномочия, он приказал произвести сканирование всех звуковых приемников, разбросанных по планетоиду; бесчисленное количество разговоров просеивалось по принципу отбора ключевых слов. До сих пор компьютер устанавливал только самые тривиальные корреляции. Но вот синтианец за несколько дуров перечислил почти все ключевые слова — все, кроме имени Двера!

Гарри вызвал несколько роботов поддержки. Возможно, помогал новенький значок кометы на воротнике или ощущение срочности, но Гарри протискивался сквозь толпу, не обращая внимания на шокированные взгляды существ из старших классов патронов.

Он наконец пришел в нужное место и увидел, что у входа в бар, предлагающий слабые токсикорелаксанты, его дожидается несколько полицейских роботов. Вокруг собралась толпа зевак.

Задний выход охраняется, разведчик-майор Хармс, доложил один из роботов. Клиенты внутри как будто ничего не подозревают. У некоторых спрятано оружие таких типов, с которыми мы в состоянии справиться с неплохой вероятностью успеха.

Гарри хмыкнул:

— Я предпочел бы гарантированный успех, но ничего не поделаешь. Держитесь поближе ко мне. Пусть все видят вас, когда мы войдем.

Ему очень хотелось достать свое оружие, но Гарри предпочел покончить с делом по возможности вежливо.

— Ну хорошо. Пошли.

В баре сидело с полдесятка синтианских торговцев, все они выглядели одинаково в своей серой шерсти с темными полосками на лицах. Все полные, с мощными плечами, с животами, перетянутыми поясом с сумками. Гарри сразу увидел того, кто ему нужен. Перед ним на столе лежали гладкий лук и колчан со стрелами, все сделанное из отличного резного дерева и кости. Когда торговец потянулся к этим предметам, Гарри спросил, где он их взял.

Кивеи Ха'аоулин ответила воинственно, негодующе, тоном несправедливо обвиненной. Гарри больше двадцати дуров слушал, как синтианец громогласно порицает «незаконное прослушивание и хулиганов-бюрократов». Гарри наконец прервал его и напомнил, что Каззкарк — исключительная собственность Великих Институтов и в настоящее время находится под действием законов военного времени. Больше того, не хочет ли торговец вскрыть свой грузовой трюм, чтобы его содержимое было самым тщательным образом сопоставлено с официальным грузовым манифестом?

Воинственное выражение сразу покинуло енотовидное лицо синтианца. Гарри их раньше никогда не встречал, но они постоянные персонажи дневных голодрам на Земле и стереотипно изображаются как жизнерадостные, полные энтузиазма — и абсолютно эгоистичные существа.

Понадобилось некоторое время, чтобы оценить предложение Гарри, и он сразу перешел на неплохой разговорный англик.

— Что ж, разведчик-майор. Вам нужно только попросить. Отвести вас на то место, где я встретился с Двером Кулханом? Да, но должен вас предупредить. Он может выглядеть по-другому. Если вы его найдете. Когда мы расстались, он расспрашивал. Узнавал, где можно сделать косметическую хирургическую операцию. Как будто собирался изменить внешность и скрыться!

Пока они торопливо шли по главному бульвару, Гарри говорил в свой микрофон, узнавая, в каком местном заведении по исправлению тела проводилась работа над человеком с того времени, как Кивеи Ха'аоулин в последний раз видела Двера.

Он также связался со штаб-квартирой. Через четыре ми-дура Вер'Кв'квинн назначил срочное собрание всего местного штата Института Навигации.

Вернее, того, что осталось от штата. Большинство разведчиков и старших помощников уже были разбросаны по всему квадранту со срочными поручениями, приказывая кораблям всевозможных размеров эвакуировать изолированные аутпосты, посылая буи, чтобы свернуть движения с вышедших из строя пунктов перехода, и наблюдая за надвигающимся на Пять Галактик хаосом.

Особенно тревожными были сообщения о вспышках насилия между кислородными кланами или между разными порядками жизни. Особенно ожесточенная схватка произошла в секторе Коркуомин между одной из наиболее закрытых водорододышащих культур и огромным роем машинных существ; обычное место жизни машин в глубоком космосе оказалось настолько разрушено, что огромное количество незарегистрированных мехов начали просачиваться в места, запретные для них по условиям договоров. И столкновение было таким яростным и жестоким, что использовалось оружие беспрецедентной мощности, разрывающее стены, которые разделяют различные уровни пространства; в результате вихри из гиперуровней А и Б начали проникать в «нормальное» пространство, вызывая хаос во всем, чего коснутся. Были даже сообщения, что меметические формы жизни выступают в качестве союзников той или иной стороны, а может, просто пользуются смятением, чтобы поместить свои идеограмматические матрицы в новых хозяев, заполняя поле битвы мятежными сенсорными впечатлениями, вынашивая идеи, слишком сложные и странные для органического или электронного сознания.

И вот среди всего этого Вер'Кв'квинн по-прежнему не дает Гарри нового поручения. Он слишком неопытен и недипломатичен, чтобы поручить ему командование крупным отрядом, но в то же время слишком ценен, чтобы использовать в каком-нибудь небольшом деле.

Поддерживай со мной связь, все время говорит ему Вер'Кв'квинн. Полагаю, вскоре нам понадобится твой опыт в пространстве Е.

Торговец-синтианец указал на одну из боковых улиц, где продавалась одежда и различные личные принадлежности.

— Здесь я в последний раз видела человека, он попрощался, сжимая кошелек, полный галмонетами за нашу сделку, торопясь истратить только что приобретенное состояние.

— Галмонеты? — переспросил Гарри. Конечно, гораздо лучше было бы, если бы Двер расплачивался кредитами или марками: их легко можно проследить по торговой сети. — Сколько ты ему заплатил?

Кивеи Ха'аоулин попыталась отказаться отвечать, ссылаясь на коммерческую тайну, но вскоре поняла, что это бесполезно.

— Семьдесят пять полуединиц. Гарри стиснул кулаки и прорычал:

— Семьдесят пять! За подлинный земной артефакт доин-дустриальной эры? Ты, бессовестный…

Он продолжал красноречиво бранить синтианца, поскольку торговец явно ожидал этого. Всякое другое поведение уязвило бы его гордость. Но думал Гарри уже о другом. Он не собирался рассказывать Кивеи Ха'аоулин, что драгоценные лук и стрелы сделаны гораздо позже, чем та считает. В сущности это контрабандный предмет из нелегального сунерского поселения, вырезанный квуэнскими зубами и закаленный на урском горне.

Его прервало сообщение компьютера. Очевидно, недавно один из магазинов тела навешала молодая землянка, которая заплатила наличными за срочную косметическую операцию. Ничего необычного. Всего лишь стандартное выращивание нового профиля из числа тех, что приготовлены в магазине для самых разных видов разумных.

— Пошли! — сказал Гарри синтианцу. Тот попробовал возразить, но увидел яростное выражение глаз Гарри и поземному выразительно пожал плечами.

— Конечно, разведчик-майор Хармс. Я к вашим услугам.

К несчастью, нужный магазин находился довольно далеко за площадью Веры. Чтобы добраться до него, придется пройти через толпу миссионеров и верующих, возбужденных известиями о том, что происходит в Пяти Галактиках.

Многое изменилось с тех пор, как Гарри в последний раз побывал здесь. Тогда тут возвышались аккуратные павильоны, в которых вежливые прислужники и последователи старомодными способами проповедовали свои догмы, в традиционных ритмах уверенности и терпения. Поскольку большинство галактических сект нацеливалось на переубеждение целых рас и кланов, ударение всегда делалось на бесконечных повторах — нужно «показать флаг» и дать возможность другим разумным постепенно и неторопливо привыкнуть к Другому взгляду на свое назначение. Индивиды имеют значение только как средство передачи идей, распространяя их в своей расе или клане.

Во время последнего посещения Гарри эта атмосфера терпеливой настойчивости уже исчезала. Теперь, когда перемежающаяся подпространственная дрожь заставляет качаться каменные стены, эта атмосфера словно полностью рассеялась.

Просторное помещение, принадлежавшее некогда нескольким мирным религиозно-философским союзам — наследникам, поглощенным, трансцендентам, — теперь заполняли возбужденные толпы. Безупречно четкие границы сминались, слушатели бросались к громко кричащим священнослужителям, одетым в яркие платья и проповедующим с шатких платформ, вздымающихся к высокому потолку. Их усиленные голоса в переводах на по крайней мере дюжину галактических языков звучали так громко, словно силой звука можно переубедить слушателей. Каждая сторона отчаянно пыталась заглушить другую, и Гарри с трудом различал что-то помимо повсеместного гула. Это, однако, не мешало толпам; в воздухе словно потрескивало от перенасыщения эмоциями.

Это место должно кишеть невидимыми пси-волнами и эмфатическими глифами, понял Гарри, радуясь тому, что его собственные умственные способности развивались в другом направлении и он благословенно невосприимчив к таким раздражителям. У тимбрими, застрявшего в этой толпе, вероятно, поджарились бы щупальца от этих безумных вибраций.

На площади были и другие изменения. Группы наследников и поглощенных были вооружены палками, дубинками, резаками и другими импровизированными орудиями и откровенно враждебно смотрели друг на друга. Гарри даже показалось, что он заметил за прозрачным занавесом несколько движущихся угловатых фигур, огромных, похожих на богомола.

Он содрогнулся, узнав эти фигуры.

Танду.

Далее Гарри и Кивеи Ха'аоулин миновали павильоны ожидающих и отрекшихся… вернее, развалины этих павильонов. На земле лежали обгоревшие остатки знамен — молчаливое свидетельство того, насколько ожесточенным стало древнее соперничество. Теперь, когда судный день казался совсем близок, это соперничество перестало быть поверхностно терпеливым и теоретическим.

Среди развалин осторожно пробирались несколько последователей ожидающих: преимущественно паукообразные гулдингары и вархисти с толстыми рогами. Их защищали наемные роботы из какого-то местного агентства безопасности. Вархисти казались особенно настроенными на месть.

Тем временем обе стороны улицы были заполнены шумом и спорами. На предельной скорости пронесся на восток отряд полицейских роботов и исчез за углом по какому-то срочному делу. Гарри посмотрел вдоль улицы, и ему показалось, что он заметил в тени несколько стервятников, раздевающих труп.

Вдоль главного Пути с севера на юг за шаткими кафедрами стояли проповедники и криками привлекали к себе внимание. Мрачные новообращенные пии'ооты все еще были там, где Гарри видел их в прошлый раз; вытягивая свои спиралевидные шеи и выпячивая глаза, они на непонятных диалектах говорили о том, что все расы должны вернуться к своей естественной природе — что бы это ни означало.

Гарри заметил также евангелиста комада, чья неискренняя улыбка стала еще шире, когда он встретился с Гарри взглядом. Для выразительности комад затопал своей третьей задней ногой.

— Вот! — крикнул он, указывая костлявыми пальцами. — Смотрите, как мимо проходит еще один землянин, доказывая, что эта опасная инфекция не погибнет, когда ее родная планета будет наконец захвачена и подвергнута справедливому суду. Нет, друзья. Этого не произойдет, даже когда Земля будет секвестирована, а ее богатый генный бассейн по справедливости разделен между праведными. Потому что земляне расползлись среди нас, как заразные вирусы!

Разве вы уже сегодня не видели многочисленные свидетельства их злого влияния? Даже здесь, на Каззкарке, волчата и их безумные последователи сеют злобную ложь и клевету, возрождая древние эгоистичные ереси, подрывая наше общее представление о судьбе, уничтожая основы нашего общества и изображая наших почитаемых предков презренными глупцами!

Продолжая выражать свою ненависть к клану Гарри, комад все «улыбался» и помахивал обманчиво соблазнительными ресницами, создавая впечатление, которое означало нечто совершенно противоположное его намерениям. Казалось знаменательным, что гнев этого фанатика, первоначально обращенный к водорододышащим, теперь был перенесен на бедный маленький земной клан.

Гарри это показалось несправедливым и каким-то искусственным, поскольку все и так полагали, что Земля падет через несколько дней или недель, если не часов. Тем не менее он почувствовал опасность, исходящую от группы последователей комада. Если он останется, эмблема Института Навигации может его не защитить.

— Подожди! — сказала Кивеи Ха'аоулин, когда Гарри потянул торговца за руку. — Я нахожу аргументы этого разумного весьма убедительными! Его риторика прекрасна. Логика кажется мне неопровержимой.

— Очень смешно, Кивай, — проворчал Гарри. — Пошли! Немедленно!

Явно восхищенный собственным остроумием, синтианец довольно хмыкал. Племя Кивеи — энтузиасты, но прежде всего прагматики. Подобно другим расам «умеренного большинства», их не интересуют религиозные споры о природе трансцендентности, они предпочитают заниматься своим делом, предоставляя судьбе самой о себе заботиться. При прочих равных условиях они были бы счастливы разделить со всеми знаменитое «открытие „Стремительного“ и даже заплатили бы Террагентскому Совету неплохое вознаграждение за открытие, чтобы все было по-хорошему.

Увы, умеренное большинство известно также своей медлительностью и нерешительностью. Со временем оно, возможно, перестанет колебаться и думать, спасать Землю или нет, хотя к тому времени помощь способна будет только пошевелить пепел.

Говоря о том, что пора заняться делом, Гарри надеялся, что это последняя толпа религиозных фанатиков. Но не успели они с Кивеи завернуть за угол, как увидели, что путь им преграждает еще большая толпа! Она уходила вперед и в обе стороны, заполняя перекресток под куполом, где раньше находился рынок органопитательных веществ.

Разнообразие разумных существ ошеломляло: от тощих, похожих на прутья зитлтов до пар неуклюжих брмасов. Изумленный взгляд натыкался на таких разумных, о расах которых Гарри раньше только слышал. Настоящий лес необычных конечностей, голов, торсов и сенсорных органов смешивался и сливался, так что трудно было сказать, где кончается одно существо и начинается другое.

Запах был такой густой и тяжелый, что Гарри едва не потерял сознание.

Многие зрители пользовались портативными мониторами, чтобы разглядеть далеких миссионеров, которые отсюда казались тусклыми серебристыми очертаниями на приподнятой сцене. Другие устремляли разнообразные глаза к десяткам больших видеоэкранов, подвешенных высоко на каменных стенах. С них лилась речь на разных диалектах.

Часть толпы протискивалась вперед в поисках чего-то такого, что можно получить только при непосредственном контакте.

— Странно, — заметил Кивеи Ха'аоулин. — Я насчитал несколько расовых типов, которые обычно не склонны к религиозному рвению. И еще несколько таких, чьи кланы находятся в состоянии идеологического конфликта друг с другом. Посмотрите вон туда. Турмудж ожидающий и Тальпу'ур наследник зачарованно стоят рядом. Интересно, какое концептуальное волшебство могло их так зачаровать.

— Какая разница! — нетерпеливо ответил Гарри. Ему хотелось успеть в магазин тел до закрытия, чтобы след не остыл. — Ифни! Да нам никогда не пробраться через эту толпу!

Он уже собирался предложить повернуть назад и идти в обход, когда его внимание привлекли звуки проклятий на англике. Высокое, похожее на верблюда существо повернулось и разглядывало Гарри черными, как уголь, глазами.

Это был дж'8лек, представитель звездной нации с такой долгой историей ненависти к землянам, что рука Гарри сама собой дернулась в поисках оружия.

Но этот дж'8лек сделал нечто совершенно неожиданное. В течение нескольких дуров он просто смотрел на Гарри, а потом неожиданно согнул свою длинную шею, поклонившись жестом глубочайшего уважения! Отталкиваясь всеми четырьмя мощными ногами, существо принялось расталкивать толпу, расчищая начало прохода перед Гарри и его спутником.

Пораженные, они пошли по этому проходу, но то же самое произошло снова! Раз за разом какой-нибудь зритель замечал Гарри и торопливо начинал подталкивать тех, что стояли перед ним, чтобы они уступили дорогу. Никто не возражал и не спорил. Даже представители старших линий патронов, существа высшего ранга, покорно уступали дорогу как перед равными.

Шимпу, ростом в полтора метра, такое поведение показалось особенно необычным и даже пугающим. Казалось, какая-то сила разделяет перед ним море высоких чужаков, и он понятия не имел, что ожидает его по другую сторону толпы. И он бы меньше нервничал, если бы все вокруг не были такими чертовски вежливыми и предупредительными.

Вот это заставляло его особенно нервничать!

Он находится в середине толпы и может только изредка бросить взгляд на большие экраны. Но вскоре стал слышен голос проповедника на галактическом семь, и Гарри споткнулся, неожиданно узнав этот голос.

…каждый понимает, почему великие и могучие религиозные союзы пришли в ярость от новости, которую недавно сообщила священная жертвенная планета. От дара, посланного нам с удивительной и обреченной Земли.

Дара истины!

Соединив галактическую науку со своей собственной хитроумной математикой, волчата раскрыли тайну, которую высшие чиновники Институтов многие эпохи старались скрыть, тайну, известную могучим существам из порядков «ушедших в отставку» и тра с нцендентов. Конвульсии, сотрясающие сейчас Пять Галактик, это часть естественного процесса! И нам следует радоваться этому, а не бояться!

Гарри сразу узнал манеру речи и понял смысл необычного выступления.

Это был проповедник скиано! Тот самый, что проповедовал просто на улице, не в состоянии заплатить даже за кафедру в переулке. Используя экстравагантные метафоры, он сравнивал человеческую природу волчат, предположительно поднявшихся к разуму без вмешательства расы патронов, с «девственным рождением». Гарри вспомнил крупную голову с выступающим вперед большим носом, с двумя парами напряженных сверкающих глаз. Скиано пророчествовал, что Земля подвергнется своего рода распятию, она умрет ради блага остальных, а потом снова духовно воскреснет.

Теперь Гарри понял, почему толпа расступается перед землянином, даже перед простым шимпанзе (у которого нервно подергивается хвост).

Увы, это знание его не утешило. Очевидно, скиано вызвал волну общественной истерии. Гарри натолкнулся на религиозное собрание одной из самых странных ересей, готовых распространиться по Пяти Галактикам!

Заинтересованная и зачарованная, Кивеи Ха'аоулин с энтузиазмом двинулась вперед, словно компенсируя растущее нежелание Гарри, действуя как мажордом, сообщая всем и каждому, что за нею идет землянин!

А шепотом между тем она советовала Гарри пользоваться удачей, пока она их не оставила.

— Ну, ну! Тебе следует взбодриться, малыш! Раз уж космос распадается, можно тем временем хотя бы повеселиться!

Не очень характерное для синтианца отношение. Но фатализм служит сильным противоядием от трусости.

На этот раз Гарри решил согласиться с рассуждениями Кивай. Он расправил плечи, стараясь выглядеть с достоинством, приличным прямоходящему существу: его патроны люди подарили шимпам такую походку наряду с даром речи и разумом. Он пригладил светлую шерсть и даже позволил себе гордо задрать хвост.

Неожиданно толпа кончилась. Они с Кивай оказались перед высокой платформой, на которой могли сидеть почетные посетители, с удобством наблюдая за зрелищем.

Гарри хотелось только одного: уйти отсюда и возобновить поиски сбежавших сунеров. Но единственная свободная тропа вела как раз к этой платформе. Вместе с Кивай они начали подниматься туда, слушая необычные рассуждения скиано.

… почему могучие союзы и Древние так сопротивляются идее Бога, который любит каждую личность? Бога, который считает важными не клан или расу, но каждое отдельное существо, сознательное и способное к состраданию?

Неужели они считают, что такая идея может положить конец Возвышению или усовершенствованию видов?

Ерунда.' Все это будет происходить по воле свободных индивидов/ Будет совершаться независимыми душами, которые верят в себя и в личное избавление — когда каждый разумный встретится с Создателем Всего и достигнет полного завершения в пункте Омега!

Гарри слышал и раньше эту странную смесь древних земных верований, часто несовместимых друг с другом, пересмотренную, чтобы отвечать распространенным страхам при виде того, как устойчивая галактическая цивилизация на глазах распадается. Скиано добавил гениальный мазок — планета волчат в роли искупляющей жертвы, он воспользовался тяжелым положением Земли, в то же время ничем не помогая ей спастись от разгневанных боевых флотов.

Но если Гарри считал эту проповедь странной, то нечто еще более странное поджидало его в рядах почетных посетителей. Это был не кто иной, как его старый противник, портовый инспектор, который сидел съежившись и явно желая быть совсем в другом месте.

Гарри приветствовал рослого хуна, громко назвав его по имени.

— Твафу-ануф! Это и правда вы? Пришли немного расширить свой горизонт? Решили, что пришло время увидеть свет?

Увидев Гарри, Твафу-ануф содрогнулся. Жалобно подергав своим элегантно раскрашенным горловым мешком, он указал на сидевшую рядом молодую самку.

— Мое присутствие здесь… не добровольное. Моя… хр-рм… моя дочь заставила меня прийти.

Гарри едва сдержался, чтобы не захохотать. Если и есть у хунов привлекательная черта, так это преданность своему потомству. Гарри дивился, как такая привлекательная особенность могла возникнуть у расы мрачных, пуританских, негибких бюрократов.

Пока Гарри наслаждался неловким положением Твафу-ануфа, скиано продолжал свою проповедь:

Сегодня мы видим, как сильные пытаются скрыть правду и соперничают за право уничтожить Благословенную Землю. Почему? Потому что их тревожит Большая Ошибка.

Так называемая «ересь» была подавлена давным-давно. Но правду можно только скрыть, ее нельзя уничтожить.

И теперь они боятся, что все разумные наконец поймут…

Миссионер сделал драматичную паузу.

…что хваленое Объятие Приливов — это объятие лжи!

Толпа, должно быть, уже знала суть послания. Но когда это было произнесено вслух, по собравшимся пронесся стон.

Это дало Гарри возможность еще немного помучить бедного чиновника.

— А как насчет этого, старина? — спросил он. — Поколение за поколением трудятся, испытывают мучения, никогда не веселятся лишь для того, чтобы их отдаленные потомки могли прыгнуть в черную дыру и оказаться в раю. Но что, если там, по другую сторону сингулярности, ничего нет? Если все эти труды ни к чему?

Твафу-ануф жалобно обвис, а его дочь наклонилась вперед, возбужденно вглядываясь туда, где в свете прожекторов взад и вперед расхаживал скиано.

…но есть другой путь спасения! Который не требует жизни на дальних горизонтах пространства и времени. Который приходит к каждому из нас, если только мы откроем…

Дочь Твафу-ануфа повернулась к своему спутнику, сильному на вид молодому самцу хуну, руку которого она с явной привязанностью сжимала. На ее плече сидел маленький роузит и смотрел на черное, похожее на хорька существо на спине у молодого хуна. Еще одно необъяснимое и ироничное явление: животные любят хунов, чего не скажешь о разумных.

Молодые хуны явно в периоде ухаживания — это выглядело бы трогательно, если бы не неизбежный исход: еще одно поколение мрачных угнетателей.

Зачем вообще хуны пришли на это странное собрание? Это противоречит самой их сути!

Гарри рефлекторно среагировал на толчок своего спутника.

— Посмотри туда! — указала Кивеи Ха'аоулин. — Это не один из тех землян, что ты ищешь?

Гарри всмотрелся в конец освещенной сцены, где стояли помощники скиано в развевающихся синих и золотых одеяниях. Среди них видна была невысокая человеческая фигуpa, одетая так же; она распоряжалась, посылая прислужников в толпу с тарелками для сбора пожертвований.

Гарри удивленно замигал.

Рети!

Ванна сама по себе преобразила бы девушку-сунера. Великолепная одежда сделала еще больше. Но Гарри видел, что и лицо ее изменилось. Там, где раньше по щеке и челюсти проходил шрам, теперь блестела гладкая розовая кожа.

Значит, посетителем мастерской по изменению тел был совсем не Двер. Мне следовало догадаться,

Рети, должно быть, бродила по Каззкарку, пока не нашла группу, которая сочла ее ценной, культ, иконой которого стала голубая планета волчат. Судя по внешности, она теперь занимает какое-то важное положение. Если Гарри и встречался с тем, кто способен выжить в любой обстановке, так это именно Рети.

— А теперь, — сказала Кивеи Ха'аоулин, — мы завершили круг. Теперь вы воссоединитесь, а я могу уйти.

Гарри собрался задержать синтианца… когда заметил, что аудитория снова волнуется. Толпа расступается, как Красное море. По проходу, между расходящимися, расползающими, отпрыгивающими существами, двигалась стройная фигура в серовато-коричневой одежде, которая словно расплывалась перед глазами. И когда фигура откинула капюшон из домотканой материи, показались взъерошенные волосы Двера Кулхана, блестящие, словно его. темные глаза.

Что ж, он, должно быть, кое-что истратил из своих семидесяти монет, подумал Гарри, заметив в руке молодого человека небольшое электронное приспособление. Двер держал его так, как туземцы Хорста держат лозу, когда ищут воду. На руке у Двера самодельный прибор из согнутых металлических трубок и гибких полосок кожи. Ни один галакт не распознает в этом устройстве оружие, но Гарри узнал очень опасную ручную катапульту, которая в близком бою опасней лука и стрел. А на поясе у молодого человека висел длинный нож в ножнах.

Для любого существа, не землянина, Двер выглядел совершенно спокойным, не обращающим внимания на толпу. Но Гарри видел напряжение в плечах Двера, который продолжал идти к помосту по проходу в расступающейся толпе. Кивеи снова начала отодвигаться, но любопытство победило осторожность, и синтианец остался и смотрел на приближающегося человека.

— Ну, ну… — снова и снова повторяла Кивеи, нервно облизывая усы.

Двер коротким кивком приветствовал Кивеи, он не казался рассерженным тем, что его обманули — к явному облегчению синтианца.

Подойдя к Гарри, он выключил маленький прибор.

— Вы очень разумно поступаете, капитан Гарри, нося при себе личный маяк. Я заплатил за несколько уроков, как нацеливать прибор на ваш сигнал. Дома мы с такой целью используем жуков-нюхальщиков.

Гарри пожал плечами. Он не думал, что это подействует. Но, очевидно, сунеры умеют приспосабливаться.

— Рад, что вы оба здесь, — сказал он, кивком указывая на Рети.

Двер посмотрел на сцену, где видна была Рети с попугаем скиано на плече; толпа в это время запела необычно привлекательный гимн на смеси полудесятка галактических диалектов с медлительным звучным англиком. Хотя зрачки у него слегка расширились, на лице Двера не видно было удивления.

— Следовало бы догадаться, — сказал он, покачав головой. — И как же вы собираетесь вытащить ее оттуда, не начав мятеж этих…

Молодой человек неожиданно смолк. Челюсть у него отвисла… потом он снова закрыл рот.

— Не могу поверить, — прошептал он. Потом с выражением мрачной решительности сказал: — Прошу прощения, капитан Хармс. Мне нужно кое-что сделать немедленно.

Гарри мигнул.

— Но… что…

Двер миновал его, молча и ловко сбросив верхнюю одежду. Быстрыми проворными движениями связал рукава и капюшон, получился импровизированный мешок, который молодой человек держал в руке. Протискиваясь к первому ряду почетных гостей, он не обращал внимания на протесты сидевших сзади. Пение толпы заглушало все жалобы. Двер миновал Твафу-ануфа и его дочь и направился к третьему хуну — молодому самцу. Похожее на выдру животное наконец что-то почувствовало. Хотя смотрело оно в другую сторону, из черной шерсти на шее поднялась острая щетина. Животное начало поворачиваться, чтобы посмотреть назад блестящими черными глазами. В глазах появилось удивленное выражение узнавания, и в этот момент Двер прыгнул.

Чтоб меня побрили! — подумал Гарри, глядя, как извивается это животное в руках Двера, щелкает зубами и бессильно шипит. Двер сунул его в мешок, но видно было, что внутри животное продолжает дергаться, пытаясь освободиться.

Это титлал! — Гарри показалось, что проворное гибкое существо ему знакомо, но размер кажется неподходящим. Миниатюрный титлал… на плече у хуна!

Неудивительно, что он не узнал сразу. По размерам титлал примерно с шимпанзе. Они совсем не домашние животные. Это разумные, владеющие речью звездные путники, которых на Земле хорошо знают и которыми восхищаются. К тому же, подобно своим патронам тимбрими, они терпеть не могут хунов!

В голову Гарри пришло возможное объяснение. Неужели Двер спасает детеныша титлала из плена?

Теория тут же рассыпалась, когда третий хун повернулся, увидел Двера и громко заворчал — радостно и удивленно. Мешок продолжал дергаться, а зрители тем временем стали свидетелями беспрецедентного в анналах цивилизации Пяти Галактик зрелища — человек и хун радостно обнялись, словно давно не встречавшиеся братья из одного дома-города.

Они нашли место, чтобы поговорить, за решеткой, поддерживающей платформу для почетных гостей. Гарри пораженно слушал, как рослый друг Двера превосходно говорит на разговорном англике, хотя и с древним акцентом.

Олвин излучал энтузиазм, радость жизни, и это казалось для него совершенно естественным, хотя Гарри раньше никогда не видел, чтобы хун вел себя таким образом.

— Хр-р-р. Когда я видел тебя в последний раз, Двер, ты висел под воздушным шаром с горячим воздухом, готовясь в одиночку сразить боевой корабль джофуров. А как ты оказался здесь?

— Это долгая история, Олвин. И не будь капитана Хармса, мы бы сюда никогда не добрались. Означает ли это что «Стр…

Двер неожиданно замолчал и покачал головой, меняя фразу:

— Означает ли это, что нашим друзьям удалось добраться до пункта перехода?

Впервые в жизни Гарри увидел, как хун пожимает плечами — удивительно изящный и выразительный жест для такого долговязого существа.

— Да, удалось. В некотором смысле. — Его татуированный горловой мешок раздувался и опадал. — Сейчас могу только сказать, что это тоже долгая история.

Синтианец Кивеи внес предложение.

— Я знаю неподалеку хорошее заведение, где предлагают еду и добрую выпивку рассказчикам хороших историй, пусть даже и очень долгих. Может, пойдем туда…

Двер не обратил на Кивай внимания.

— А твои друзья? Ур-ронн? Гек? Клешня? Тиуг?

— Они в порядке — и друг, который привез нас сюда, тоже. Но ты ведь понимаешь, что одним из нас легче показываться в обществе, чем другим.

Двер кивнул, и Гарри понял, что они говорят с подтекстом.

Минутку, задумался он. Если Двер и Рети сунеры с какой-то тайной колонии, но знакомы с этим хуном, это значит…

Он забыл о своей мысли, услышав, как Олвин ответил на какое-то замечание Двера веселыми звуками, удивительно похожими на смех.

— Значит, ты наконец поймал старину Грязнолапого. Молодой человек поднял дергающийся мешок.

— Да. И не выпущу его оттуда, пока не получу ответа на несколько вопросов.

Олвин снова рассмеялся — а Твафу-ануф заметно задрожал от смущения. Но дочь чиновника, казалось, восхищается этим звуком. С необычным для хунов энтузиазмом она представилась как Дор-хуниф и удивила обоих землян, предложив обменяться рукопожатиями.

— С тех пор как он появился, Олвин все время рассказывает о вашей удивительной планете Шангри-ла, — сказала она Дверу. — Где много рас живут в мире и где хуны научились плавать под парусами.

Ее возбуждение казалось таким же странным, как картина, неожиданно возникшая в воображении Гарри, — хуны, плывущие по морю в кораблях под дождем соленых брызг.

Шангри-ла?[7] — подумал Гарри.

Ну конечно, это маскировка настоящего названия планеты сунеров. Но почему именно это название? Почему взятое из земной литературы?

А кстати, каким образом у хуна оказалось имя Олвин?

Судя по звукам, проповедь скиано наконец подошла к концу. Гарри обратил на это внимание остальных.

— На этот раз я согласен с Кивай. Надо пойти в какое-нибудь укромное место и поговорить, прежде чем я буду докладывать в штаб. Но сначала прихватим Рети…

Он замолчал, чувствуя, что что-то изменилось. Подошвами ног Гарри ощутил еще одну волну дрожи; такие волны уже несколько джадуров сотрясают Каззкарк. Но на этот раз в волне был новый ритм.

Нарастающая напряженность.

Другие тоже почувствовали это. Хуны пошире расставили ноги с широкими ступнями, а из мешка, в котором Двер держал пленника, донесся негромкий вой. Площадка для почетных гостей тряслась, пыль поднималась к каменной крыше — единственной преграде между живыми существами и вакуумом снаружи.

Положение ухудшается, подумал Гарри.

Когда в соседней стене появилась трещина и начала расширяться, он еще раз пересмотрел оценку.

Положение очень серьезное. Действительно серьезное.