Небо на земле

7. РЫЧАГ МIРА

Действие Литургии не ограничивается лишь отдельным человеком. Христианство, все вообще, по основному своему смыслу и цели дано всему мiру. И слово «Литургия» с греческого языка значит именно «общее дело». Через нее прежде всего осуществляется восстановление единства человечества с Богом и со святыми этого мiра и между собою. Эта мысль о единстве особенно восхищала о. Иоанна. Об этом он часто говорит.

«Первообраз пришел к образу: Творец к твари. Эта мысль — существо веры христианской — проникает все христианство, все богослужение. Единство — великая задача христианства». И это достигается чрез «примирение с Богом, совершение таинств, очищение и освящение христиан, возведение к христианскому совершенству». Спасение мiра — «вот цель на земле Церкви Божией».

«Вся надежда нас грешных — на помилование и спасение, на заслуги Иисуса Христа, на Крест Его, на молитвы Пречистыя Богородицы и всех святых». И в частности по опыту он утверждает, что Таинство причащения «подвизает к самоотверженным подвигам любви, милосердия и сострадания ко всем человекам, соединяет всех в один союз братства, совокупляет в один союз небо и землю».

Это общение очами незримое, но действительное и чрезвычайно тесное, близкое.

«В какой близости друг к другу находятся небожители и землежители, и Божия Матерь, и все святые, и все мы, православные христиане, когда совершается божественная, всемiрная, пренебесная, всеобщительная Литургия! Боже мой! какое прерадостное животворное общение!»

Поэтому, — советует о. Иоанн — должно быть в единстве любви и за Литургией, и после нее.

- «С радостию и страхом, с любовию к Богу и со взаимною друг к другу любовию надо всегда присутствовать при совершении ее».

«Что же мы приносим в благодарность Богу за эту любовь к нам? питаем ли алчущих? напояем ли жаждущих? одеваем ли нагих? посещаем ли больных? и в темнице заключенных? А ведь, в лице их, как членов Своих, требует нашей помощи Сам Христос, Спаситель наш, «Себе пожерший за нас!» — Вот лучший способ препровождения времени после Литургии, и в особенности — после причащения: тогда человек особенно расположен любовно, особенно способен к объединению. Между прочим, люди забывают одну великую истину: связь любви с чистотою душ. О. Иоанн это хорошо знал. Мы это уже слышали от него… и не раз он пишет священникам: о иерей! как ты должен быть чист, свят, чтобы ты мог любить ближних и чад твоих. Это знает и опыт; но понятно и богословски: любовь — от Бога, любовь есть должное, идеальное состояние человека. А грех и от Бога удаляет, и природу человека расстраивает. И наоборот, освобождение от греха снова восстанавливает и то и другое. Литургия же совершается именно во оставление грехов и в теснейшее общение с Богом. Отсюда и объединение в любви — по образу Пресвятой Троицы — Единицы. А где нет любви, там, следовательно, нет и плодов Святого Причащения, там все напрасно. Там и Церковь — не Церковь…

«Так как мы веруем в Церковь, которая есть общество верующих в Господа, соединенных в одно тело Главою Христом, и одушевляемых одним Духом Божиим, то мы, как члены тела Церкви, должны беречь и любить друг друга, как себя, как свою душу и тело, — отражать от сердец своих самолюбие, своекорыстие, зависть, неприязнь, гнев, вражду, злопамятство, блуд, невоздержание, прощать друг другу, как желаем того себе от других, снисходить к немощам ближних, помогать им усердно и охотно. Любовь есть признак самый верный — учеников Христовых и членов Церкви Христовой».

Без любви — нет Церкви.

А если это говорится вообще о Церкви, то в особенности относится к состоянию душ во время богослужения, и тем более — на Литургии.

Даже благоухание храма, производимое кадилом, напоминает всегда о том, что наши нерукотворенные храмы — души и тела — должны благоухать непрестанно благодатию Святаго Духа и добродетелями, чистотою, святостию, кротостию, смирением, незлобием, простосердечием, искренностию, доброжелательством, сочувствием, снисхождением, терпением, нелицеприятием, правдолюбием, послушанием, милосердием. Если так действует благоухание кадила, то во сколько больше — Святое Причащение?!

«Из церковного богослужения, — говорит совершенно так же о. Иоанн, — вы выносите сознание (силу) единства всех людей, наипаче всех христиан православных, и научаетесь любить друг друга, подвизать друг друга на дела благие».

«В богослужении, — особенно, конечно, на Литургии нашей православной Церкви, клир и народ… представляются как одно — одно сердце и одна душа. «И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое имя Твое», — говорит Церковь после пресуществления св. Даров. Вот это единение нужно иметь постоянно в виду при богослужении, к нему всех понуждать и поощрять».

И наоборот: «по мере того как вы будете удаляться от Церкви, от богослужения, от этого Царствия Божия, вами будут обладать страсти житейские, разные недобрые навыки, и князь века сего со своими темными силами; вас будет покрывать сень смертная».

Но действие Литургии распространяется не только на участников ее, но и на отсутствующих, и даже на весь мiр. О. Иоанн об этом говорит в своих записях усиленно и часто; может быть потому, что другие не замечают или даже не знают этого; а ему — очевидно. Мы обыкновенно лишь о себе думаем, даже и на молитве, и не дома только, но и в храме. Между тем, у Церкви цель — спасение всех, спасение всего мiра. И Литургия совершается за весь мiр.

«Польза Литургии, совершаемой с благоговейным вниманием, неизмерима не только для всей Церкви православной, но и для всей вселенной: для всех людей всяких вер и исповеданий; ибо Жертва бескровная и молитва приносится Господу и о всей вселенной: из‑за совершения Литургии Господь долготерпит всему мiру и милует весь мiр; даруя ему изобилие плодов земных, успехи гражданственные, успехи в науках, искусствах, земледелии, в домашнем хозяйстве; милуя не только человеков, но и скотов, служащих человеку. О Литургия чудная, Литургия всемiрная, Литургия Божественная и боготворящая! О знамение и показание Божией безмерной любви к мiру грешному, погибающему в грехах!»

Особенно это долг иерея. «Священник — носитель духа Церкви, или Духа Христова, духа любви, святыни: он должен быть печальником о всем мiре, весь мiр всегда на его устах, все люди, всех званий, состояний. Он молится о благостоянии всего мiра, всех церквей и соединении их; о благорастворении воздуха, изобилии плодов земных; об избавлении от землетрясений и потопа, огня, меча и прочих бедствий. Он должен быть предан всегда общему делу, благу; и не о себе только помышлять и себе угождать, — тем менее — страстям своим: касательно себя его желания должны быть самые ограниченные. Он — всем все. Священник — носитель духа Церкви, духа спасения, духа любви вселенской».

— Таким именно чувствовал себя сам батюшка:

- «Я предстою престолу Бога Вседержителя, Который вверил моей молитве и предстательству царей и царства вселенной, всю вселенную, в особенности царство русское,.. всю Церковь,.. всякий город, страну и верою живущих в них. Предстою престолу Вседержителя, во власти Коего — небо и земля, все стихии — свет, воздух, огонь, вода и земля и все плоды земные, суша и море, все животные земные и водные; и Который дал мне право ходатайствовать пред Ним о благорастворении воздуха и об избавлении… от всяких бедствий, постигающих людей за грехи. Я стою у Самого Источника Жизни тварей, у Самого Источника благодати, очищения, спасения.

Я стою пред Самою неприступною, всеблагою, премудрою и всемогущею Державою, пред Которою преклоняется все живущее, на небе и на земле… Высоко мое служение. А я — грешный, страстен, немощен. Господи, удовли[13] мя Сам на сие служение!» —

— Таковых «бесчисленных милостей от Господа» сподобляется «весь мiр» «по милости и беспредельной силе бескровной Жертвы… Это рычаг всего мiра, коим можно подвигнуть все народы, племена и языки к Богу: ибо Агнец объемлет весь мiр; Он есть «Агнец, вземляй грехи мiра, просвещаяй вся языки к познанию Его. Буди, буди!» Ибо «Литургия есть всемiрная, пренебесная Жертва, совершаемая Самим Иисусом Христом чрез посредство священнодействующих архиереев и иереев; жертва милосердия Божия к роду человеческому, погибающему во грехах; жертва удовлетворения правды Божией за грехи мiра — правдою и страданием и смертию Сына Божия за людей. Поэтому священнодействующий должен быть весь облечен во Христа… тогда только его служение будет приятно Богу и принесет… величайшую пользу».

«Литургия — противовес и отпор для верных постоянному растлению, господствующему в мiре».

Закончим эти мысли знаменательными словами великого служителя Литургии:

«Если бы мiр не имел пречистаго Тела и Крови Господа, он не имел бы главного блага, блага истинной жизни («живота не имате в себе», Ин. 6, 53); имел бы лишь призрак жизни: не имел бы дара освящения, — словом, совокупности всех истинных, нетленных благ. Это — тот животворный «квас (закваска), который женщина» притчи, т. е. Церковь, «взяв, положила в три меры муки, доколе вскисло все» (Мф. 13, 33). Да! это — истинная закваска жизни духовной, небесной, святой, положенная в человечество». Что можно сказать больше этого? разве еще лишь то, что сила Евхаристической жертвы простирается даже и на преисподнюю.

«Чудная, величественная, божественная на земле служба — Литургия!.. приемлют от нее пользу и умершие наши или преисподние».

«Умилительна и трогательна молитва Церкви к Агнцу Божию о всех усопших… она ходатайствует пред Богом о упокоении усопших там, где присещает свет лица Божия».

«Православные! вы, молясь во время обедни и особенно давая вынимать части за здравие и спасение, и за упокой, — сообщаетесь на проскомидии и во время Литургии, с Господом, Богоматерию, Предтечею, пророками, апостолами, мучениками, преподобными и всеми святыми. О благородие христианина! О счастие и блаженство!»

«Совершая Литургию, и изъемля частицы… помни», служащий — «какая тесная связь между вами, и святыми и умершими во Христе! И всех возлюби, как членов Господа и своих членов!..»

И основание этому о. Иоанн видит в силе жертвы Искупителя на весь мiр согласно словам Апостола: «На ней», т. е. Литургии, «всяко колено поклоняется Господу Вседержителю: небесных, земных и преисподних». — А от преисподней воротимся к житейским вещам. И им есть место в Литургии. Мимоходом упоминалось уже и о разных частных плодах ее: в ней и избавление от скорбей, и благополучие жизни отдельных людей и всего мiра, и успех в делах, и отражение искушений от диавола и людей, и даже здоровье скотов… Да, и о скотах можно молиться на Литургии. И молятся… Особенно те, кому приходится жить с ними и ими. Это знает особенно крестьянский люд, бедная жизнь которого так тесно переплетена с «лошадкой и буренушкой!..»

Вообще, Литургией, — по словам о. Иоанна, — можно исходатайствовать все. Этому содействует прежде всего единодушная и общая молитва всей церкви:

«Единодушная молитва может все исходатайствовать у Бога, всякие блага! Потому, как можно больше, как можно чаще надо всех увещавать к единодушной молитве, — и просить у Бога такой молитвы».

Но главное упование опять на Единого Ходатая.

«Совершая благоговейно и чистым сердцем Литургию, — говорит батюшка, — можно и должно крепко надеяться, что мы испросим чрез нее у Бога все потребное для душ и телес наших: оставление грехов, здоровье и спасение, и во всем благопоспешение, — и милость Божию; оставление грехов и упокоение со святыми всем, в вере, покаянии и уповании вечной жизни преставившимся. Литургия — всесильна, вседейственна! Ибо вообразите, какая жертва на ней приносится? Сам Единородный Сын Божий! Если же Бог Сына Своего Единородного для нас не пощадил; то как не даст нам с Ним всего?! (Рим. 8, 32). Апостол недоумевает, как может быть иначе? Итак священники,.. твердо знайте и помните: какое в руках наших средство к умилостивлению Бога о всех людях, о всем мiре!» Только сами «молите крепко Господа, чтобы вам достойно совершать это чудное таинство…»