Недотрога

8

Вечером Мартину позвонил его старый друг, Малколм Хьюит. Мартин подробно рассказал Вики о своих планах на завтра. Малколм собирался увезти его на все утро. Сначала они заедут в клинику и сдадут обязательный анализ крови; потом поедут в один шикарный загородный клуб и сыграют партию в бридж. Вики знала, что в клубе «Бирюзовая лагуна» часто собираются пенсионеры. Мартин называл их тупицами, у которых куча денег и свободного времени. После бриджа они с Малколмом собирались пообедать у друзей.

– Завтра, милочка, поспите дольше обычного, – напутствовал ее Мартин перед тем, как лечь спать. – Тони совсем вас загонял, и отдых вам просто необходим.

Вики и правда чувствовала себя измученной, однако работа была ни при чем. Ее изматывали собственные мысли. Она влюблена в Тони, но не представляет, что делать дальше. Уехать отсюда? Бросить работу? Если она останется, она неизбежно будет сталкиваться с ним во время его кратковременных визитов. У нее не будет ни времени, ни сил восстановиться. Одна случайная встреча с ним – и все повторится: она снова воспылает страстью, а потом он уедет, а ей останется лишь зализывать раны и ждать, пока они вновь откроются – в его следующий приезд.

Но стоит подумать об отъезде, как перед ее глазами встает унылая, серая жизнь, проводимая в тоске по нему. Тоже не лучший выход из положения.

А не лучше ли уступить, сдаться, согласиться на легкую интрижку, радоваться тому, что он может ей предложить, и не думать о последствиях? Нет! Так, наверное, будет еще хуже. Она быстро ему надоест, он ее бросит, и тогда ей останется только утопиться… в бассейне, подумала Вики.

Только после полуночи ей удалось забыться беспокойным сном, расцвеченным неправдоподобно яркими картинами.

И вот теперь Мартин Кларк заявляет, что они с Тони собрались пожениться!

Пожениться? С Тони? С чего он взял?! Неужели сердечные приступы сопровождаются такими странными осложнениями? Может, у него галлюцинации…

После ухода старика Вики полностью проснулась, наскоро оделась и причесалась. Через десять минут она сбежала вниз по лестнице, вошла в кухню… и чуть не споткнулась. Энтони Бейли-Кларк сидел на табурете, по привычке вытянув длинные ноги на полкухни, а на столе перед ним были разложены газеты, а также стояли чашка кофе и стакан сока.

Вики не двигалась, однако ее смущение отчего-то прошло. У Тони какой-то странный вид. Рукава рубашки закатаны до локтей, пальцы безостановочно барабанят по столешнице. У Вики внутри все сжалось. Ей захотелось броситься к нему на грудь и разрыдаться.

– Кофе будешь? – показал он на стеклянный кувшин. – Я только что сварил.

– Когда ты вернулся? – Интересно, знает ли Тони о странных идеях своего дяди. Если нет, тогда ей придется ждать на крылечке возвращения Мартина, потом похитить его, увезти в неизвестном направлении и очень осторожно дать понять, что он неправильно все понял. Она немного приободрилась, потому что Тони казался ей абсолютно невозмутимым. Знал бы он, что вбил себе в голову Мартин!

– Я приехал рано утром.

– А ты… не виделся с дядюшкой? Его недавно увез Малколм Хьюит. – Повернувшись к нему спиной, она нарочно долго наливала себе кофе.

– Конечно, мы с ним виделись. – Молчание тянулось бесконечно. – По-моему, тебе стоит просмотреть газеты, – беззаботно, как показалось Вики, заявил Тони. Не сводя с нее взгляда, он похлопал рукой по пачке газет на столе.

Вики нерешительно приблизилась к нему. Газет было очень много. Она посмотрела на верхнюю, прочла заголовок и осторожно поставила чашку на стол.

– О нет! – Когда она начала читать, лицо ее совершенно побелело. В развязном тоне в статье сообщалось о помолвке некоей Виктории Аллен и известного адвоката Энтони Бейли-Кларка, одного из самых завидных женихов во всей стране. Автор статьи лицемерно выражал сочувствие всем незамужним девушкам, которые отныне лишаются общества потрясающе красивого, чрезвычайно богатого и чертовски умного молодого человека.

– Там мое имя, – прошептала Вики и схватилась за столешницу, чтобы не упасть. Когда ей немного полегчало, она начала лихорадочно перелистывать газеты, однако во всех было почти одно и то же. Сообщения о помолвке.

– Так Мартин?..

– Я первым делом пошел к нему и сам показал газеты, чтобы он узнал все из первых рук, а не от одного из своих приятелей. Ведь старики очень любят читать светскую хронику и сплетни.

– Тони, но… почему?! Откуда?! Это невозможно!

– Как видишь, возможно!

Как он может быть таким хладнокровным?!

– У меня было немного больше времени, чем у тебя, и я уже успел привыкнуть. – Он подвинулся к ней поближе. – Вчера вечером мне позвонила Ким и настоятельно попросила утром заглянуть в газеты. К тому времени, разумеется, уже поздно было что-то менять. Я сразу же приехал сюда.

– Мои родители… – Лицо Вики стало серо-пепельным. – Мне надо срочно позвонить им… сказать, что произошла ужасная ошибка… – Она огляделась в поисках телефона. Ей стало плохо при мысли о том, что сейчас начнется. Родители непременно потребуют объяснений. С какой стати ее имя попало в газеты? Что означает странная помолвка? Они засыплют ее вопросами, ответить на которые она не в состоянии. Или, чего доброго, вздумают приехать сюда, чтобы убедиться, что с их дочерью все в порядке.

– Что нам делать? – дрожа от ужаса, спросила Вики. – Ты говорил, что она не станет…

– Значит, злобы в ней оказалось больше, чем я предполагал.

– Почему ты сразу же не поместил опровержение? – взволнованно спрашивала Вики. – Ведь все случилось по твоей вине!

– Не сказал бы, что только по моей.

– Как ты мог сидеть сложа руки? – Она вскочила, так как не могла усидеть на месте, однако тут же поняла, что у нее подкашиваются ноги, и снова села. – Тебе надо было сразу звонить в редакцию, – продолжала она, тяжело дыша. – Наверняка у тебя куча друзей-журналистов! Звони сейчас! Скажи им, что произошло недоразумение. Объясни им все насчет Ким. – Что-то он слишком спокоен, подумала Вики. И слава Богу! Если они оба начнут нервничать, добра не жди. Нет, не может быть, чтобы ему было все равно! Он, конечно, тоже волнуется, только у него больше самообладания. – Извини, Тони. – Слезы градом хлынули у нее из глаз, и она послушно взяла протянутый им носовой платок. – Я не имею права ни в чем тебя винить. Если бы не я, ничего бы не случилось… – Она вытерла лицо и посмотрела на него. Просто чудо, до чего он спокоен! Тони Бейли-Кларк очень дисциплинированный человек. Возможно, он уже все обдумал и принял решение.

– Ты что-нибудь придумал? – с надеждой спросила она.

– Мы попали в достаточно сложную ситуацию, – задумчиво протянул он, разрушая ее последнюю надежду.

– Достаточно сложную? А по-моему, наоборот. Надо просто сказать всем правду…

– Не забывай о Мартине. – Его глаза потемнели и казались почти черными. – Старик ужасно обрадовался. Он просто ожил. Если мы скажем ему, что в газетах написали неправду… Он ведь только что выписался из больницы.

– Хочешь сказать, что правда спровоцирует еще один приступ?

– Кто знает? Может, и нет, но рисковать его здоровьем я не имею права. И потом, твои родители. Если они еще не читали утренних газет, значит, прочтут к концу дня. Я с ними незнаком, но, судя по твоему описанию, они замечательные родители, и им больно будет думать, что их единственная дочь стала…

Вики передвинулась на краешек стула и буквально впитывала каждое его слово. Да уж, ей не составило труда вообразить, как отреагируют на новость ее бедные родители. Глаза у нее стали огромными как блюдца. Она испуганно прикрыла рот рукой.

– И еще нельзя забывать о моем профессиональном статусе…

– Твоем профессиональном статусе? – машинально повторила она.

– Я пользуюсь определенной репутацией. Ты можешь мне не поверить, но репутация юриста зиждется не только и не столько на количестве выигранных дел. Что подумают обо мне мои знакомые? Кем я буду выглядеть в их глазах? Бездумным сердцеедом?

– Но, по-моему, все и так знают о том, что ты сердцеед.

Тони выразительно промолчал, только желваки заходили у него на скулах. Он ответил не сразу.

– До сих пор мой образ жизни меня вполне устраивал, – процедил он сквозь зубы. – Однако до сих пор на моем пути ни разу не встречалась молодая и невинная девушка. Я не могу сделать ей предложение, а потом трусливо уйти в кусты.

– Никто не знает, что я молода и невинна, – прошептала Вики.

– Скоро узнают. Не пройдет и дня, как сюда нагрянет толпа репортеров и фотографов. Читателям не терпится поподробнее узнать, как проводит досуг счастливая парочка. Я всегда был в центре внимания прессы.

Вики совершенно растерялась. Сразу столько всего! Мартин, родители, карьера Тони, его репутация… и репортеры, которые скоро начнут осаждать их дом!

– Ужас, – прошептала она еле слышно. – И что же нам делать?

– По-моему, у нас есть единственный выход, – сказал он негромко и задумчиво. Он потянулся к ней через стол и накрыл ее руку своей. – Притворимся, что мы с тобой на самом деле помолвлены, притворимся счастливой парочкой. Репортерам только того и надо. Читатели будут раскупать газеты как горячие пирожки. Но очень скоро мы всем надоедим и про нас забудут.

– А как же Мартин и мои родители?

– С ними сложнее. Мы не можем несколько дней морочить им голову, а потом признаться, что пошутили.

– Да, – кивнула Вики.

– Позвони родителям. Ведь мне придется с ними познакомиться, и я не хочу, чтобы они плохо обо мне думали. Они, наверное, и так переживают. Нормальный жених обычно сначала знакомится с родителями невесты и только потом делает предложение руки и сердца.

– Тони, ты все замечательно придумал. Спасибо тебе. Ты спасаешь меня от позора… – Почувствовав, что его пожатие стало слишком крепким, Вики поспешно отдернула руку. – Ты прав. Я сейчас позвоню родителям. – Она разговаривала по телефону на редкость бессвязно. Ей показалось, что мама ничего не поняла. Через пятнадцать минут разговора Вики положила трубку и чуть не расплакалась.

– Что, так плохо? – посочувствовал Тони.

– Мама считает, что все это очень романтично. – Вики со вздохом покачала головой. – Оказывается, они с папой обручились всего через две недели после знакомства. – Она снова вздохнула. – Завтра они приедут. Я не могла им помешать. Им не терпится познакомиться с тобой.

– Их чувства вполне объяснимы.

– Они могут остановиться в Эверглейдсе. Там есть отель… Это всего в получасе езды отсюда.

– Исключено. Что они подумают о нас с Мартином? В его доме места хватит.

Мысли и чувства Вики были в полном смятении. Если ее родители переночуют у Мартина, дело зайдет слишком далеко. Нет-нет, они все должны встретиться где-нибудь на нейтральной территории. Тогда мама и папа не успеют по-настоящему привязаться к ее «жениху». Скромный обед, вежливый разговор на общие темы – и все. А потом, когда они с Тони объяснят, что произошло недоразумение и они вовсе не помолвлены, родители легче воспримут удар.

Она попыталась изложить Тони свой план. Выслушав ее путаные объяснения, он медленно покачал головой.

– Не хочу сразу показаться невежливым мужланом. А Мартин так и вовсе оскорбится, если мы не примем твоих родителей здесь. Мой дядюшка воплощение южного гостеприимства. Он будет счастлив угостить обедом твоих маму и папу, показать им свои книги и, конечно, орхидеи.

– Но, Тони, именно этого я и боюсь…

– И потом, не забывай, что он еще не окреп. Конечно, родные стены придают ему сил, но любое потрясение может отбросить его назад. Помнишь, что говорил доктор? Если мы предложим ему встретиться с твоими родителями в отеле, он просто оскорбится. Одним словом, твои родители остановятся у нас.

– Наверное, ты сейчас очень злишься на меня, – всхлипнула Вики.

– За меня не волнуйся. Я умею за себя постоять.

– Ты уже говорил с Ким?

– А зачем? С ней у меня все кончено. А нам с тобой придется поломать голову, как лучше выпутаться из создавшегося положения.

– Как ты думаешь, сколько времени…

– Что?

– …нам придется притворяться? – По его сжатым губам Вики поняла, что он тоже переживает. – И что будет с твоей работой? – Вдруг она просияла, и Тони изумленно посмотрел на нее. – Кажется, я поняла, что ты задумал! Ты вернешься в Нью-Йорк, а сюда будешь приезжать редко… скажем, раз в месяц. И потом мы заявим, что помолвка расстроилась из-за твоей вечной занятости… – Вики умолчала о главном: когда Тони не будет рядом, она сумеет исцелиться от своего любовного недуга.

– Возможно, ты и права, – негромко сказал он, не отводя от нее внимательного взгляда.

А Вики, замечтавшись, улыбалась собственным мыслям. Как все хорошо устроится!

– Да, тебе лучше уехать. В Нью-Йорк или даже… в Европу, в Азию – словом, куда угодно. Не возвращайся подольше. Мы объясним, что тебе предстоит очень сложное дело. Ты приедешь гораздо позже, чем рассчитывал. Я, естественно, буду грустить и говорить всем и каждому, что мы с тобой нигде еще не были. О нашей помолвке мало-помалу забудут, а полковник и мои родители постепенно привыкнут…

– Между прочим, – довольно невежливо перебил ее Тони, – нам ведь еще и кольцо покупать!

– Кольцо?

– Ну да, обручальное кольцо. Мартин удивится, если, вернувшись, не увидит симпатичного колечка у тебя на пальце. Если мы уедем сейчас… – он посмотрел на часы и произвел в уме подсчет, – через полчаса мы будем в городе.

Вики торопливо накинула легкую куртку и выбежала из дома, хотя желудок настойчиво напоминал ей о том, что она не позавтракала. Может, удастся перекусить между делом. А если не получится, она поест сразу по возвращении домой.

За полтора часа они побывали в двух ювелирных лавках, однако Тони решительно забраковал все, что ему показывали. Вики покорно поплелась вслед за ним к третьему ювелиру. Ей было абсолютно все равно. Ведь помолвка не настоящая, несколько раз повторяла она Тони, так что какая разница?

Когда перед ней в очередной раз оказалась черная бархатная подушечка с бриллиантами, она тихонько спросила у Тони:

– Не слишком ли они дорогие – принимая во внимание нашу ситуацию?

– Тебе подходит только самое лучшее, – прошептал Тони. Он склонился к ней и так нежно поцеловал в шею, что она густо покраснела.

Еще через полчаса Вики стала обладательницей тонкого золотого колечка с двумя маленькими бриллиантиками. Она влюбилась в него с первого взгляда, хотя собиралась выбрать что-нибудь подешевле. Но, когда перед ней разложили кольца на черном бархате, она немедленно схватила самое красивое колечко, какое когда-либо видела.

Теперь, сидя за столиком в кафе, она не могла отвести от него взгляд, то и дело вертя его на пальце. Ах, если бы их помолвка была настоящей! Если бы он на самом деле любил ее!

– Почему ты так вздыхаешь? – сурово поинтересовался он.

– А разве я вздыхала?

Она подняла голову, их глаза встретились, и Тони вдруг сказал:

– Ты все время витаешь где-то далеко, и я не успел тебя поблагодарить. Ты оказала мне огромную услугу… – В этот момент к ним подошла официантка. Тони повернулся к ней. – Один черный кофе и один по-венски.

Вики очень удивилась. Когда-то она действительно призналась ему в том, что обожает кофе по-венски, но странно, что он запомнил!

– Тебе вовсе не обязательно было соглашаться, – продолжал Тони, когда официантка ушла. – Ведь Ким стремилась отомстить одному мне. Я думал, мне придется выкручиваться одному.

– Начнем с того, что ты попал в нелепую ситуацию из-за меня, – возразила Вики. – Как я могла просто умыть руки? И потом, приходится считаться и с Мартином, и с моими родителями. Они бы все поняли, однако у них могут возникнуть некоторые сомнения, надежды и ненужные ожидания. Нет дыма без огня. Все равно скоро все кончится, правда?

– К сожалению, все несколько сложнее, чем нам казалось вначале…

– Что ты имеешь в виду?

– Мы как-то не учли, что газеты читают не только наши ближайшие родственники. Если до сих пор нас никто не тронул, то только потому, что Мартин живет за городом. Глядя на здешние просторы, кажется, что от всего легко убежать. К несчастью, несмотря на то что по натуре я домосед, я все же фигура публичная. Я уже получил бесчисленные поздравления от деловых партнеров; нас с тобой приглашают на кучу разных светских мероприятий.

Вики побледнела.

– Завтра вечером мы приглашены на концерт. В Майами приехал Филадельфийский симфонический оркестр. Приготовься к тому, что тебя будут снимать.

– Но это же… просто смешно!

Вики почувствовала, что охрипла, и поспешно допила кофе. Ей вдруг показалось, что она вязнет в паутине.

– Придумай какой-нибудь предлог и откажись, – заявила она.

– Что же мне придумать?

– Не знаю! Подключи воображение! Я понимаю, мы оба попались, но все же…

– Я сведу все публичные мероприятия к минимуму. Кстати, не обижайся, но тебе бы не мешало обновить свой гардероб.

Вики готова была его ударить. Он такой надменный, так уверен в себе, полагает, что управляет ходом жизни. Только что ей было так хорошо. Казалось, им удалось отвести беду. А Тони совершенно не считается с ее чувствами. Ему все равно, что ей придется повсюду сопровождать его, знакомиться с его друзьями, улыбаться репортерам. Если бы все было на самом деле, она была бы на седьмом небе от счастья. Но сейчас… хорошо хотя бы то, что мучение будет недолгим. Она примерит карнавальный костюм, сыграет отведенную ей роль, а когда наступит срок, сойдет со сцены. И про скромную Вики Аллен все забудут. Словно ее никогда и не было. Тони ведь не понимает, как ей сейчас нелегко. Ему хорошо. Он привык решать сложные проблемы и даже, кажется, получает удовольствие. Как он там говорил? Стрессы его вдохновляют.

– А если я не захочу обновлять свой гардероб?

Тони пожал плечами.

– Как хочешь. На концерте обычно принято появляться в вечернем платье. Если тебе не будет неловко в твоем бесформенном свитере, значит, дело решено.

– Какой ты грубый! С чего ты взял, что имеешь право решать за других? – Голос у Вики сел от волнения.

– Значит, по-твоему, я грубый?

– Не понимаю, почему нельзя посидеть тихо, пока все не забудется. Зачем мне ездить с тобой в Майами? Зачем выходить в свет?

– Если мы останемся здесь, скоро дом Мартина осадят толпы папарацци. Они не дадут нам жить тихо. Они будут высовываться из-за кустов, перебираться через ограду, лезть в дом. Им захочется снять тебя в домашней, так сказать, обстановке. И конец! Конец вашим с Мартином прогулкам по саду. Ты перестанешь смотреть по сторонам, чтобы не натолкнуться на очередной объектив. Ты станешь объектом скабрезных шуточек. Репортеры стесняться не привыкли. Они носом чуют запах жареного. Скоро они тебя раскусят. Раз ты упорно не желаешь появляться в свете в моем обществе, значит, нам есть что скрывать. Но позволь им сделать несколько снимков перед концертным залом, и скоро они исчезнут.

– Не надо было все это затевать, – устало проговорила Вики.

– Что ты имеешь в виду? Нам не надо было целоваться у бассейна? Или не надо было попадаться на глаза мстительной бывшей подружке?

– Если бы мы сказали правду с самого начала, а не…

– Нет смысла вдаваться в подробности. «Если бы» никуда нас не приведет. – Тони встал, оставив на столике более чем щедрые чаевые, и стал ждать, пока Вики поднимется на ноги.

Как она умудрилась вляпаться в такую историю? Утром все было довольно просто, тем более что Мартин исчез почти сразу после того, как взорвал свою бомбу, а потом Тони удалось заговорить ее, и она послушно согласилась со всем, что он предложил.

Она едва замечала, куда они идут, но, оказавшись перед витриной дорогого бутика, Вики резко затормозила. Но он, крепко взяв ее под руку, уже входил внутрь.

Продавщица поднялась им навстречу с приветливой улыбкой. Вики была уверена: приди она сюда одна, девица не обратила бы на нее никакого внимания, но вокруг Тони словно витал аромат больших денег. Высокая брюнетка с кроваво-красными губами пришла от них (вернее, от Тони) в совершенный восторг. Разумеется, она покажет все новые поступления. Она бросила на Вики короткий, но весьма красноречивый взгляд.

Когда Тони заявил, что берет все, Вики решительно заявила:

– Только одно платье. Для завтрашнего концерта.

– А я-то думал, что женщины обожают, когда им покупают наряды, – прошептал он, подойдя к ней вплотную.

– Не стой так близко, – прошипела Вики. Как только он подходил к ней, ее желание разгоралось с новой силой. Предательское тело помнило все и страстно хотело повторения.

– Мы ведь помолвлены. Жених и невеста стремятся находиться как можно ближе друг к другу. Другого от них и не ждут. В общем, придется тебе привыкать. Если мы с тобой постоянно будем сидеть в разных углах, твои родители и Мартин заподозрят неладное.

– Но сейчас здесь нет ни полковника, ни моих родителей. Только противная продавщица, которая знать нас не знает.

– Если делаешь что-то, делай это наилучшим образом, – наставительно ответил Тони.

Итак, ей отводится скромная роль. Она должна следовать его указаниям. Удивляться не приходится, ведь с Ким его связывало нечто большее, чем простое желание хорошо провести время. Однако Вики передернуло при мысли, что он использует ее, а потом выбросит за ненадобностью. Жаль, что он прямо сейчас не может уехать… далеко и надолго.

Должно быть, Тони прочитал ее мысли, потому что отошел от нее и сел в кресло у противоположной стены.

– В таком случае покажите нам несколько повседневных костюмов и какое-нибудь выходное платье, в котором не стыдно вращаться в приличном обществе, – сказал он продавщице.

Вики подошла к своему «жениху» и села рядом.

– Я понимаю, что нам нужно притворяться достоверно, – прошептала она, – но ты, по-моему, перебираешь через край. Ты хоть понимаешь, сколько все это стоит? После того как все закончится, придется возвращать костюмы обратно в магазин. А деньги я отдам тебе.

Тони сжал губы и смерил ее ледяным взглядом. Его голубые глаза метали молнии.

– Иногда ты проявляешь поразительную бестактность.

Вместо того чтобы смутиться, Вики почему-то обрадовалась. Наконец-то ей удалось пробить броню его безразличия. Нечестно, что он так спокоен, холоден и собран, в то время как она превратилась в комок нервов.

– Но как иначе? – Вики изумленно захлопала глазами, изображая из себя полную дуру. Она обрадовалась еще больше, увидев, как он помрачнел. – Как только наша пьеса будет сыграна, тебе станет жаль выброшенных денег!

– Платья можешь оставить себе, – прошипел Тони, – и кольцо тоже. А о деньгах не волнуйся.

– Разумеется, я ничего не оставлю, особенно кольцо. – Она механически повертела колечко на пальце. – Обручальное кольцо не просто украшение. Я соглашусь надеть такое кольцо по-настоящему… только когда буду уверена, что за ним кроется нечто важное, а не… то, что у нас.

Лицо Тони окаменело. Он смерил ее ненавидящим взглядом.

– По-моему, продавщица волнуется, что мы так и уйдем, ничего не купив, – процедил он сквозь зубы, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие. – А наш разговор ни к чему хорошему не приведет. Если ты решила ни за что не оставлять себе эти платья, отдай их в благотворительный фонд. – Он отвернулся, скрестил руки на груди и выразительно кивнул продавщице.

Брюнетка лучезарно заулыбалась.

Вики упрямо поджала губы. Конечно, никаких платьев она себе не оставит. Они совсем не в ее стиле. Кроме того, совершенно ясно: несмотря на ночь любви, ближе они не стали. Она, Вики Аллен, не стала для Тони исключением из правил. Она просто очередное звено в цепочке его бесконечных побед. Они притворяются, играют роль. Надо успокоиться и довериться ему. Но все же…

Вдруг ей удастся доказать Тони, что она не простенькая провинциалочка в бесформенном платье, какой он ее представляет. Если она захочет, она сумеет стать и сексуальной, и привлекательной.

До сих пор Вики не доводилось делать покупки в дорогих бутиках. Оказалось, что процесс примерки доставляет ей несказанное удовольствие. Она вертелась перед зеркалом, удивляясь, насколько по-другому смотрится в новых нарядах. Наконец-то ее фигура выглядит по-человечески. И почему она считала, что ей не хватает женственности?

За все время примерки Тони не произнес ни слова. Ну и пусть! И все же Вики обиделась. Когда она перемерила все выбранные наряды, Тони распорядился доставить все к нему домой во второй половине дня и оплатил чек.

Обида укрепила ее решимость как можно скорее покончить с обманом. Как только они вышли на улицу, она заявила:

– Я передумала!

– Насчет чего? – спросил Тони, не глядя на нее и почти не выказывая интереса к ее словам.

– Насчет нарядов. Кольцо можешь взять назад, но платья я, наверное, оставлю себе… – Вики было очень больно. Он мог сделать ей хотя бы дежурный комплимент по поводу того, как она обворожительна. Значит, она совсем его не волнует. – В конце концов, – беззаботно продолжала она, – когда все кончится, платья могут оказаться весьма кстати. Ведь мне придется ходить на свидания. Ты оказался прав. Не хочется навечно схоронить себя в глуши. Конечно, полковника я не брошу, но… ведь передо мной открыт целый мир, правда?