Нежное прикосновение

Глава двадцать восьмая

Ловко двигая руками, Брианна закатывала брезентовый полог фургона с обеих сторон, чтобы внутрь попадало больше свежего воздуха.

— В самом деле, Марк, тебе не стоит оставаться здесь. Со мной ничего не случится.

Прищурившись от яркого солнца, Марк посмотрел на нее. Брианна стояла на деревянной скамье и поднимала полог в передней части фургона.

— Ты хоть приблизительно представляешь себе, когда твой муж доберется до этого места?

Брианна исчезла внутри фургона. Она закрыла глаза и сделала три глубоких вдоха, чтобы унять страх, который охватывал ее каждый раз, когда она представляла себе, как встретится лицом к лицу с Барретом. Успокоившись, она выпрямилась, взяла одеяло со своей постели и вышла из фургона.

— Кол говорил, что он тогда находился на расстоянии пяти дневных переходов от нас. Это было три дня назад, значит, если Кол не нанес ему визит за это время, Баррет уже где-то близко.

Она с силой встряхнула одеяло и повесила его на каркас фургона, чтобы оно проветрилось.

— Со мной ничего не случится, ведь у меня есть револьвер. Мне действительно очень неловко, что я задерживаю тебя, ведь ты теперь новый вожатый каравана.

Марк пнул ногой камень и улыбнулся.

— Я видел твой револьвер, Брианна. Он очень старый. Ты сможешь выстрелить из него только один раз. И если ты промажешь, у тебя не будет времени перезарядить его, — сказал он. — У меня душа будет не на месте, если я оставлю тебя здесь одну.

Она засмеялась и указала рукой в сторону лагеря переселенцев, находившегося недалеко от них.

— Разве можно тут остаться, как ты говоришь, совсем одной?

Он посмотрел на пестрое скопление людей и тоже засмеялся. В ее словах была доля правды. Баррет Вайт сможет схватить ее, только если спрячется за большим кустом полыни, возле которого устроили женский туалет. Марк скривился, представив себе, какая там вонь.

— И все-таки я останусь здесь еще на какое-то время. У меня сильная лошадь, и я смогу быстро догнать караван, — сказал он.

Брианна была так благодарна Марку за его заботу о ней, что ей хотелось обнять и расцеловать его. С тех пор как она решила встретиться со своим мужем, она думала только о том, что ей просто необходимо выполнить то, что она задумала. Другого варианта событий она себе не представляла. Однако где-то в глубине души она чувствовала страх.

По ночам, лежа в постели, она теперь почему-то все время вспоминала о своей прошлой жизни с Барретом Вайтом. Она прекрасно понимала, что противостоять Баррету весьма опасно. Даже если она будет держаться спокойно и твердо и несмотря на то, что вокруг нее постоянно снуют люди, он запросто может ее убить. Или забрать с собой в Сент-Луис и издеваться над ней там, как он делал это раньше.

Ей нужно действовать очень осторожно. Если она сразу станет угрожать ему, это только еще сильнее разозлит его. А когда Баррет впадает в ярость, он становится просто невменяемым и вполне может совершить убийство.

— Ну что же, так и порешим, — сказал Марк, засунув руки в карманы. — А чтобы растрясти обильный завтрак, которым ты меня накормила, мне, пожалуй придется прогуляться. Ты составишь мне компанию?

— Нет, Марк. Ты иди один, мне еще надо закончить кое-какие дела.

— Хорошо, — сказал он и, помахав ей рукой, пошел в сторону переправы.

Там мужчины из семейства мормонов, которое жило неподалеку, переправляли людей через реку на плотах.

Как только он скрылся из виду, Брианна залезла в фургон и позвала котенка. Лоскуток стал уже довольно большим и мог самостоятельно выпрыгивать из фургона. Однако он еще не мог сам в него запрыгивать. Прижав котенка к своей груди, Брианна поцеловала его в головку. Только Лоскуток теперь связывал ее с мужчиной, которого она любила. Обнимая котенка, она представляла, что обнимает его.

Отпустив Лоскутка, Брианна вытащила свой револьвер и засунула его в карман платья. Выбравшись из фургона, она поднялась на холм, откуда можно было видеть всех, кто подъезжает к переправе, и всех, кто от нее отъезжает. Через несколько дней сидеть на этом холме будет уже небезопасно. И даже сейчас, если бы Марк знал, куда она направляется, он бы остановил ее.

Уже много дней Брианна жила в постоянном напряжении, скрывая свои истинные чувства и притворяясь спокойной и уверенной в себе. Ей нужно было побыть одной. Она хотела хорошенько обдумать свой план, продумать все до мельчайших деталей. Каждое свое слово, каждый свой жест. А еще ей нужно было предугадать, какими будут ответные действия Баррета. Так, как будто бы они разыгрывали с ним шахматную партию. Подумав об этом, она улыбнулась.

Поднимаясь на холм, она встречала только детей, которые весело играли в кустах полыни, лишь несколько взрослых спешили куда-то по своим делам. Остальные люди были заняты подготовкой к переправе.

Она обошла огромный гранитный пласт, венчавший вершину холма. Проверив, нет ли поблизости змей, она села на этот камень. Вытянув ноги, Брианна расправила юбку так, чтобы она закрывала ступни.

Западный ветер холодил ей спину, а солнце нещадно обжигало лицо и руки. Солнечные лучи напомнили ей о нежных ласках Коламбуса и о его любви, которая охраняла ее. Ветер относил вдаль крики людей, плывущих по реке на плотах. Даже смех детей, которые играли всего в каких-нибудь ста метрах от нее, напоминал тихий шепот. Ей показалось, что она на этой вершине в полном одиночестве.

«Интересно, где сейчас Кол? — подумала она, положив руки на колени. — Скучает ли он по мне так же сильно, как я по нему?» Скоро, если все пройдет так, как она задумала, они снова будут вместе. Он любит ее, она в этом не сомневалась. Его любовь придавала ей мужества, а оно было ей необходимо для того, чтобы воплотить в жизнь свой план.

Как только ей удастся убедить Баррета дать ей свободу, она заберется в свой фургон и присоединится к какому-нибудь каравану или, если потребуется, поедет одна на восток, к подножию гор, которые показал Кол. Он говорил, что его долина находится между северо-восточным хребтом и рекой, которая носит такое же название, что и горы. Она обязательно найдет его.

Греясь на солнце, она закрыла глаза, положила голову на руки и позволила себе помечтать. Она представляла, как Кол удивится и обрадуется, когда увидит ее.

Они построят хижину возле озера, про которое он ей рассказывал. Он будет охотиться, а она — ухаживать за огородом. У нее уже есть необходимые семена для того, чтобы посадить свой огород. Их дали ей переселенцы. На ее огороде будут расти английский горошек, сладкая кукуруза, репа, капуста, огурцы, свекла и бобы. Они с Колом будут ездить в форт Бриджер за покупками.

Она подумала, что нужно будет где-нибудь раздобыть банки для консервирования. Может быть, кто-то из переселенцев продаст ей несколько таких банок. Еще нужно будет обязательно купить парафин и марлю. В горах наверняка много ягод, она будет собирать их и консервировать. Кол научит ее собирать коренья, пригодные для еды, и лекарственные травы.

Женщине, которая привыкла всегда находиться среди людей, трудно было бы свыкнуться с такой жизнью. Однако за все три года ее супружеской жизни к Брианне приходили в гости всего несколько человек, поэтому она привыкла к одиночеству.

Да, она действительно была одинокой до того, как встретила Лилит, Марка и Дульси. Брианне было очень трудно расстаться с Дульси. Девушка даже плакала, а потом она разозлилась и назвала Брианну дурой. В конце концов Брианне пришлось обо всем рассказать девушке, однако она так и не смогла убедить Дульси в том, что поступает правильно, но, несмотря ни на что, только Дульси понимала, как важно было для Брианны отвоевать свою свободу.

Потом Дульси по секрету рассказала ей о том, что у них с Марком завязались отношения. Брианна же была так занята своими делами, что не заметила этого. Она была рада тому, что двое любимых ею людей соединят свои жизни. Она хотела, чтобы Дульси тоже познала такое же счастье, какое дала Брианне любовь Коламбуса.

Кол. Зачем ей кто-нибудь другой, раз у нее есть он? В следующем году их с Колом ожидает прекрасный подарок. Подумав об этом, она улыбнулась. В следующем году у них с Колом будет все, чего только можно желать. Долина Винд Ривер станет их раем. Все это было настолько прекрасно, что даже не верилось в то, что эти мечты могут воплотиться в жизнь.

Рядом с ней громко закричал мул, и она покинула мир своих фантазий, вернувшись к действительности. Она услышала, что справа от нее зашелестели кусты. Воздух наполнился терпким запахом полыни. А еще в воздухе пахло лошадиным потом и опасностью.

Что-то заслонило ей солнце. Что-то огромное и зловещее.

Медленно, не поднимая головы, Брианна открыла глаза.

Перед ней стоял мужчина, его одежда казалась желто-оранжевой от солнечного света. Это был дородный, косолапый, как медведь, мужчина. Пальцы рук у него были короткими и толстыми.

Она сразу его узнала.

В мгновение ока она снова перенеслась на берег реки Миссури. Ливень хлестал в окно, гром эхом отдавался у нее в голове, сильный ветер трепал ее юбку. Знает ли он о том, что ему известна его тайна?

С той ужасной ночи, когда Баррету привиделся кошмарный сон, произошло много разных событий. Она стала совершенно другой женщиной, но интуитивно чувствовала, что Баррет, в отличие от нее, совершенно не изменился.

На этот раз она не позволит ему бить ее. Ни за что! Если он хоть пальцем тронет ее, она убьет его.

— Наконец-то я поймал тебя! — сказал он.

Теперь он стоял так, что ей было видно его лицо.

У нее задрожали руки и ноги, а в животе неприятно заныло. Она подняла голову и усилием воли заставила себя успокоиться.

— Рада видеть тебя, Баррет. Я уже думала, что мне придется еще целую неделю ждать тебя здесь.

— Ты хочешь, чтобы я поверил в то, что ты ждала меня? — спросил он и громко захохотал.

— Да, я…

— Прекрати врать мне, хитрая сука! Из-за тебя на мою голову свалились все эти неприятности. Сначала меня обвинили в том, что я тебя убил. Черт возьми, надо было тебя действительно прикончить, — сказал он, приблизившись к ней. — Я поехал за тобой, забросив свои торговые дела. Меня избили, ограбили и бросили умирать в прерии. И все из-за тебя!

Брианна знала, что здесь, на камне, у нее очень уязвимая позиция. Увидев дикий блеск в его глазах, она поняла, что от злости он уже на грани помешательства. Она медленно опустила ноги и, едва они коснулись земли, быстро встала.

— Ты помнишь Марва, моего гнедого жеребца? — спросил он. Словно предвидя, куда она собралась шагнуть, он переступил вправо и перекрыл ей дорогу к кустам полыни, туда, где были люди, туда, где она могла найти защиту. — Этот чертов индеец украл его у меня. Но у меня еще осталась Мейзи. Если ты будешь себя хорошо вести, я разрешу тебе поехать на ней домой.

Брианна выпрямилась и засунула руку в карман. Ощутив холодную сталь револьвера, она немного успокоилась. Почему она никогда раньше не замечала этот безумный блеск в его глазах?

— Я сожалею о том, что тебе пришлось из-за меня пережить, Баррет, — сказала она.

— Скоро ты будешь сожалеть об этом в два раза сильнее. — Его тонкие губы растянулись в ехидной усмешке.

Он внимательно осмотрел ее с ног до головы, как будто ища отпечатки пальцев Коламбуса, которые навсегда въелись в ее кожу. Она покраснела и тут же мысленно выругала себя за это. В их отношениях с Колом не было ничего позорного. А вот то, как Баррет обращался с ней, можно назвать мерзостью. Пусть он только попытается унизить ее! Она уже знает, как нужно себя с ним вести.

— Ты хорошо выглядишь, — сказал он. — Даже помолодела.

«А ты, наоборот, постарел», — подумала Брианна.

Это была сущая правда. На его лице появились новые морщины — вокруг глаз, на лбу и вокруг рта.

— Может быть, это потому, что ты неплохо проводила время, — сказал он. — Сейчас ты похожа на ту юную девушку, на которой я когда-то женился.

Он жадно пожирал глазами ее тело. Брианна напряглась. Она хорошо знала этот его взгляд. Если он ударит ее, то с этим она еще как-то справится. Однако она не могла допустить, чтобы он трогал ее своими ручищами за интимные места.

— Помнишь сарай в саду? — презрительно усмехнувшись, спросил он. — Он ждет тебя. И пауки тоже. Эти удивительные маленькие создания с мохнатыми лапками уже заждались, они изголодались по тебе так же, как и я.

Она заставила себя улыбнуться, пытаясь унять дрожь.

— Пауки тоже божьи создания, ты так не считаешь? — спросила она. — Кол говорил мне, что их нужно ценить. В конце концов, им тоже отведено определенное место в этом мире, как и нам. Они не дают чрезмерно размножаться насекомым, и это очень хорошо. А что хорошего за свою жизнь сделал ты, Баррет?

Он перестал улыбаться и злобно посмотрел на нее.

— Я могу избавить мир от такой лживой и порочной шлюхи, как ты, а это хорошее дело.

— Неужели? А ты помнишь старую пословицу про людей, которые живут в стеклянных домах? Кстати, как поживает Глори? Она все еще живет в том доме, который ты купил ей на Локаст-стрит?

— Откуда ты знаешь про Глори и про этот дом? — спросил он, сжимая кулаки.

— Ты сам рассказал мне об этом.

От злости у него задвигались желваки.

— Я никогда не рассказывал тебе об этом.

Она улыбнулась.

— На самом деле ты столько интересного мне рассказал! Во сне. Например, о своей матери.

— И что же я рассказал тебе о своей матери?

Брианна вздохнула. Сердце бешено колотилось у нее в груди, в ушах шумело. Ее слова разозлили, но не испугали его, как ей хотелось бы. Она сжала пальцами револьвер, лежавший в кармане, и заставила себя улыбнуться.

— Что она любила какого-то мужчину и собиралась выйти за него замуж.

Баррет побледнел. Он как будто ждал этих ее слов, так как сказал:

— Ты совершила большую ошибку, зарыв серебро именно в том месте. Просто смертельную ошибку. Именно так я и понял, что ты не умерла. Тебе удалось одурачить меня, но я все-таки раскусил тебя. Тебе меня не перехитрить.

Он был совершенно спокоен. Кивнув, он улыбнулся зловеще, как улыбаются гремучие змеи.

— Однако я поступила очень умно, описав все подробности этого дела в письме. Я указала даже место, где находятся скелеты. Это письмо я отдала одному человеку, который тут же передаст его шерифу, если со мной что-нибудь случится. — Она обрадовалась, увидев, что он пришел в замешательство. — Ну-ка, скажи мне, — продолжала она, — я правильно поняла: второй скелет принадлежит любовнику твоей матери? Ты схватил его, когда он занимался с ней любовью? А ведь тебе самому очень хотелось заняться любовью со своей матерью.

— Он не имел права прикасаться к ней, потому что я любил ее больше всех на свете. Ради нее я бросил юридическую школу, разорвал свою помолвку с Синтией Ван де Брейк, и все для того, чтобы посвятить всю свою жизнь матери. Она предала меня. Она собиралась бросить меня.

Он сжал кулаки от злости.

Глядя на него сейчас, она вспомнила бешеного волка, которого видела в прерии. Ей показалось, что на его губах даже появилась пена.

Он подошел к ней ближе, раздувая от злости ноздри. Так обычно делают хищники, когда чуют запах жертвы.

— Однако я показал ей, что так со мной обращаться нельзя. Тебе я тоже преподам урок. Может быть, если ты хорошенько меня попросишь, я и не стану убивать тебя, поэтому можешь уже сейчас начинать вымаливать у меня прощение.

Сердце Брианны так громко стучало, что этот звук напомнил ей грохот торнадо, бушевавшего возле Виндласс Хилл. Задыхаясь от злости, Баррет двинулся на нее.

Ей очень хотелось закричать, однако она сказала негромко:

— Я не собираюсь тебя ни о чем просить, Баррет. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Ты можешь избить меня. Ты можешь даже убить меня, но если ты сделаешь это, то шериф Рейни узнает о твоей порочной любви к матери и о том, как ты убил ее.

Он так близко подошел к ней, что она не могла ни убежать от него, ни вытащить из кармана револьвер.

— Ах ты, сука! — крикнул он и ударил ее кулаком в челюсть. Брианна упала как подкошенная. Он рванул ее на себя и снова ударил. — Ах ты, лживая сука! Ну-ка признавайся, кому ты отдала это письмо?

Она открыла рот, но смогла издать только тихий хрип. После его удара у нее искры посыпались из глаз и закружилась голова.

— Кому ты отдала это письмо? — прокричал он ей на ухо. — Признавайся!

Ее голова дернулась, когда он ударил ее ладонью по лицу.

— Признавайся немедленно!

Все произошло совершенно не так, как она планировала. Заговорив о его матери, она только разозлила его до безумия, так что он уже плохо соображал, что делает. Теперь он убьет ее. Своими ручищами он просто разорвет ее на мелкие кусочки, так, что даже нечего будет хоронить. Кол никогда не узнает, что с ней случилось. О Кол, спаси меня, я не хочу умирать!

Коламбус Най натянул поводья, и гнедой конь Тобиаса встал на дыбы. Приподнявшись над седлом, Най посмотрел по сторонам.

Он был просто уверен, что слышал голос Брианны. Она произнесла его имя.

Неужели он опоздал и Баррету удалось ее найти?

Внизу текла река Северный Платт, переливаясь на солнце, как серебряная лента. Мимо него по дороге проезжали фургоны, поднимая густые облака пыли. Вокруг кипела жизнь: лаяли собаки, ругались люди, звенели цепи, какая-то женщина звала своих детей.

Однако больше он не слышал голоса Брианны.

До мормонской переправы ему оставалось проехать всего одну милю. Снова опустившись в седло, он пришпорил коня и понесся вперед, молясь о том, чтобы он успел спасти Брианну. Он уже потерял Маленькую Бобриху. Второй такой ужасной потери он не переживет.

— Нет! — беззвучно закричала Брианна.

Она не сдастся. Баррету не удастся так легко убить ее.

Она сжала рукой револьвер.

Баррет засмеялся.

— Впрочем, для меня не имеет никакого значения, послала ты это письмо или нет. Я не собираюсь возвращаться в Сент-Луис. Черт побери, я проехал уже полпути до Орегона, так что поеду дальше.

Он стискивал обеими руками шею Брианны. Задумавшись, он несколько ослабил хватку.

— Нет. Я лучше отправлюсь в Калифорнию. Туда едет много людей, чтобы добывать золото. Меня там никто не найдет.

Брианна жадно глотала ртом воздух, пытаясь отдышаться. В голове у нее постепенно прояснилось. Она начала медленно вытаскивать револьвер из кармана, молясь о том, чтобы Баррет не заметил этого.

Господи, как же ей хотелось еще раз увидеть Коламбуса!

Зловещий смех Баррета поверг ее в дрожь.

— С тобой же, сука, я могу сделать все, что захочу. Я могу убить тебя прямо здесь, и никто даже не обратит на это внимания. Я просто придушу тебя и буду смотреть, как ты умираешь. Я мечтал об этом все долгие дни и ночи, гонясь за тобой по этой чертовой дороге.

Он снова сжал ее шею. Она уже почти вытащила из кармана револьвер. «Только одну минуту, — молилась она, — Боже, дай мне только одну минуту!»

— Когда найдут твое тело, — продолжал он, — я уже буду далеко отсюда. Никто не сможет доказать, что это я убил тебя.

Он так сильно сдавил ей горло, что она почувствовала: жизнь медленно покидает ее тело.

— Умри, сука! — прошептал он ей на ухо. — Умри.

Наконец она вытащила револьвер. Ей показалось, что он тяжелее того огромного бизона, которого Кол показывал ей возле реки Южный Платт. Даже тяжелее трех груженых фургонов. Она старалась не закрыть глаза и, сделав над собой усилие, подняла дуло револьвера. Ее палец нащупал курок, и она нажала на него.

Прогремел оглушительный выстрел.

От удивления Баррет широко раскрыл глаза. Его пальцы соскользнули с ее шеи. Он отклонился назад и застонал от боли.

Брианна выронила револьвер. Она стала на колени и начала растирать свою шею. Баррет пошатнулся и посмотрел на ярко-красное пятно внизу живота. Оно расплывалось все больше и больше и дошло уже почти до коленей. Однако ее выстрел, скорее всего, не задел жизненно важные органы.

— Ты выстрелила в меня! — по-детски испуганно крикнул он. В его глазах уже не было злости. — Но почему? Почему ты…

Послышался топот копыт. К ним приближались всадники. Однако Брианна так ослабела, что даже не смогла поднять голову, чтобы посмотреть, кто же едет. И тут она вспомнила о Коле. Его имя вспыхнуло у нее в голове, словно яркий фейерверк, который она однажды видела в Сент-Луисе, будучи маленькой девочкой. Она подняла глаза и улыбнулась.

Однако к ним приближалось трое всадников, а не один.

И среди этих троих не было Коламбуса.

Двое всадников были почти полностью обнажены. На них были только набедренные повязки. Их тела были раскрашены в яркие цвета, а в черных как смоль волосах торчали перья. У них были копья, луки, колчаны со стрелами и ружья с короткими стволами. Когда всадники подъехали поближе, она увидела, что третий мужчина был белым. У него были темно-коричневые волосы, а штаны у него были из оленьей кожи.

Эта троица остановилась прямо перед ними. Брианна затаила от страха дыхание, боясь, что они сейчас свяжут ее веревками и бросят на землю. Ей еще ни разу не доводилось видеть таких воинственных мужчин.

Никто не произнес ни слова. Казалось, что вокруг них мир замер в ожидании чего-то важного. Только пыль еще клубилась возле лошадиных копыт. Даже ветер утих, боясь помешать этим мужественным воинам.

Одна из лошадей гарцевала на месте, и Брианна услышала звон колокольчиков, которые были привязаны к гриве этой лошади. Она едва не засмеялась, таким неуместным сейчас показался ей этот мелодичный перезвон.

Баррет наконец понял, что они не одни, и, оторвав взгляд от своей раны, посмотрел на всадников. Сначала на его лице отразилось удивление, а потом его осветила радость. Похоже, эти мужчины были ему хорошо знакомы.

— Энтони, посмотри! Она ранила меня. Моя жена выстрелила в меня!

Мужчина, к которому он обращался, внимательно посмотрел на ее распухшее лицо и посиневшую шею. Она даже поежилась от страха, таким суровым был взгляд этого человека.

— Мадам, — произнес он и вежливо поклонился ей. Этот человек говорил с сильным французским акцентом. — Я Энтони Робидо. Примите уверения в моем глубочайшем почтении и сердечную благодарность за вашу помощь. Однако я был бы крайне разочарован, если бы нашел нашего друга мертвым. Ведь нам пришлось проделать большой путь для того, чтобы найти его.

— О Господи, Энтони! — вскричал Баррет. — Иди сюда и помоги мне. У меня сильное кровотечение.

Француз посмотрел на него, в его блестящих черных глазах читалось презрение.

— Вы помните mon jeune fille, monsieur? Мою маленькую дочь?

При этих словах Баррет побледнел как полотно.

— Конечно. Я… я хотел попрощаться с ней перед отъездом, однако ее не было дома.

— Это довольно странно, — сказал Энтони, почесав свой небритый подбородок. — Она утверждает, что ты попрощался с ней весьма необычным образом. Ах, я совсем забыл о правилах этикета. Позволь мне представить тебе своих компаньонов. — Сначала он указал на того индейца, который был ниже ростом. — Это Быстрый Бизон, брат моей жены, а рядом с ним Желтый Лис. Помнишь, я тебе рассказывал о нем, когда ты приезжал в наш поселок, oui?

Баррет медленно кивнул в ответ. Его глаза так расширились от страха, что Брианна даже видела светлую каемку вокруг радужной оболочки.

— Желтый Лис самый меткий стрелок из племени моей жены, — сказал Энтони и довольно улыбнулся. — Говорят, он даже может отстрелить яйца у бегущего мужчины. Этой осенью Желтый Лис хотел жениться на моей милой дочери. Ты заметил, что он подстриг волосы? Хочешь узнать, что это означает?

Баррет покачал головой.

— Это означает, что он скорбит по поводу утраты любимого человека. Я тоже понес тяжелую утрату. Хотите узнать, что случилось, monsieur Вайт?

— Меня… меня это совершенно не касается. Пойми же, меня ранили! Ты должен помочь мне, я…

— Больше никто и никогда не произнесет имени моей дочери, — перебил его Энтони.

Брианна тяжело вздохнула, вспомнив, что Коламбус говорил о том, что нельзя произносить имя умершего человека. Это приносит несчастье.

Энтони посмотрел на нее.

— Я вижу, мадам знает, что это означает. Вы понимаете, моей маленькой девочке было очень стыдно, что ее взял силой человек, которого она считала моим другом. Она часто разговаривала со священниками, и они рассказали ей о том, как святы брачные узы, и о том, что девушка, выходя замуж, должна быть девственницей. Она решила, что больше не нужна Желтому Лису. Поэтому она взяла нож и вонзила его себе в сердце. Она отправилась к своим предкам. Вы — femme[4], и у вас доброе сердце, не так ли? Вы понимаете, что мы должны отомстить за надругательство над mon jeune fille.

— О чем… о чем ты говоришь? — пробормотал Баррет и попятился, выставив перед собой окровавленные руки. — Почему… почему ты с такой злостью смотришь на меня?

Энтони кивнул Желтому Лису. Индеец вытащил стрелу и заправил ее в лук.

— Подождите… подождите минуту! — закричал Баррет. — Она сама пришла ко мне. Понимаете, она хотела, чтобы я…

Баррет так и не договорил. Его наглую ложь оборвал выстрел Желтого Лиса. Послышался тихий свист, и стрела глубоко вошла в мясистую грудь Баррета.