Нежный холод

Тодд. Сказка о двух Тоддах

Когда Тодд еще был живым, он знал, что человек — всегда нечто большее, чем просто один человек. В нем уживаются две личности: одна взаимодействует с другими людьми, вторая проявляется, когда человек в одиночестве.

Тодд-призрак проводил немало времени рядом с людьми, когда они думали, что, кроме них, в комнате никого нет. Он наблюдал, как Гриви, сидя в постели, смотрела фильмы на ноутбуке и курила, а бесконечные окурки тушила в большой коричневой пепельнице, которая выглядела как школьная поделка. Гриви покупала разные обеды для приготовления в микроволновке, но съедала из каждого только те части, которые ей нравились. Собирала эдакий пазл из еды. Очень расточительный пазл из еды. Она смотрела ромкомы с Сандрой Буллок и переписывалась с парнями в приложениях для знакомств. Она отправляла им, как казалось Тодду, размытые, но призывные сообщения.

Иногда Тодд задумывался, могла ли она заметить его, порхающего в голубом свечении ноутбука, этом единственном источнике света в комнате, кроме янтарного огонька сигареты.

А вот Дэниелс редко бывал один. У него был пухлый синеволосый парень, который носил футболки с супергероями. Это было неожиданно, поскольку сам Дэниелс одевался всегда очень стильно. Еще его бойфренд любил слушать жизнерадостную музыку. Знаете, такую, когда в треке кто-то свистит в свисток для поддержания ритма. Пухлый бойфренд танцевал под эту музыку босиком в гостиной. Иногда Дэниелс к нему присоединялся. Он молчал, но выглядел счастливым.

Когда Тодд был жив, да и сейчас, он знал, что Маквитер в школе и Маквитер дома были разными людьми.

Однажды Маквитер пригласил Тодда на ужин в благодарность за помощь с работой над моделью парламента. В тот вечер они говорили обо всем, кроме школы. Маквитер спрашивал, какое кино любит Тодд. Посоветовал ему хороший подкаст о старом Голливуде. Тодд почувствовал, что Маквитер за него переживает. Учитель сказал Тодду, что знает, через что ему пришлось пройти. Понятное дело, он имел в виду не только ту ситуацию с непристойным фото, но и вообще все проблемы, с которыми Тодд, будучи геем, мог столкнуться в Олбрайт.

К концу ужина Маквитер заметно посерьезнел. Протянув официантке карточку, он повернулся к Тодду и сказал, что готов ему помочь по любому вопросу, когда будет нужно.

— Мне ничего не нужно, — ответил Тодд.

— Ну, — протянул Маквитер, складывая чек, — когда понадобится, скажи.

В тот день Тодд впервые увидел квартиру Маквитера. Он стоял в дверях и ждал, когда Маквитер вынесет из гостиной книгу о датском кинематографе. Тодду довольно странно было тогда осознавать, что у учителей тоже есть свои дома и жизни, привычная реальность будто дала трещину.

Если быть до конца честным, Тодд не так уж часто думал о Маквитере, несмотря на то что тот был одним из двух людей во всей школе, с которыми Тодд мог общаться. Он был тем человеком, который хотел, чтобы Тодд был счастливее. Конечно, тогда Тодд еще понятия не имел, как сильно Маквитер хотел помочь ему и чего им обоим это будет стоить.

Теперь, сидя в отделении полиции, таком далеком от всего на свете, Маквитер явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Спасибо, что пришли, — сказал Дэниелс, указывая на стул с обратной стороны стола. Это была комната для допроса.

— Разумеется. — На Маквитере были голубой свитер и вельветовые брюки, в которых он обычно ходил на работу. Он сел и положил сцепленные руки перед собой на стол.

Гриви улыбнулась, поставила перед Маквитером бумажный стаканчик с водой и тоже присела.

— У нас всего пара вопросов, — сказала она.

Дэниелс прислонился к стене рядом с зеркалом, которое на самом деле не было зеркалом.

— Постараюсь помочь чем смогу, — откликнулся Маквитер и вытер пот, проступивший над верхней губой.

— Когда мы разговаривали несколько дней назад, — Гриви посмотрела в свой блокнот, — вы сказали, что преподавали у Тодда. Сейчас мы получили сведения о том, что вы с Тоддом встречались за пределами школы. Это так?

— Да, это так. — Маквитер скрестил руки на груди. — Но это очень общо. Может, расскажете, что вы услышали?

— У нас есть свидетель, утверждающий, что в прошлом году видел вас с Тоддом в ресторане, — ответила Гриви.

— И вы считаете, что это как-то неправильно? — Маквитер впился пальцами в свои плечи.

Дэниелс откашлялся.

— Вы часто приглашали Тодда на ужин? — Гриви наклонила голову.

— Мне не нравятся ваши формулировки, детектив. — Маквитер подался вперед, опершись локтями о стол. — Может, я и оплатил ужин для Тодда в вечер, когда мы работали над школьным проектом. Это был… сентябрь. Кажется, пятнадцатое сентября. В тот день мы только закончили работать над моделью парламента. Он был волонтером в проекте. Вот, собственно… Вот и все. И ничего такого в этом нет. Я могу даже чек показать, если надо.

— Но вы же не угощаете ужином всех учеников, — добавила Гриви, заправляя за ухо прядь волос. — Мне так кажется.

— Уж точно не на зарплату учителя, нет, — ответил Маквитер, откинувшись на стуле. — Еще вопросы?

— Ваш коллега, — Дэниелс неспешно приблизился к Маквитеру, — сказал, что за неделю до убийства слышал, как вы с Тоддом ругались. Можете рассказать об этом подробнее?

Тодд посмотрел на Маквитера, шея которого стала лиловой.

— Кто это сказал?

— Что вас тогда расстроило? — Гриви сделала вид, что не расслышала вопроса. — Вы помните, что было в тот день?

— Я не был ничем расстроен. — Голос Маквитера оставался спокойным. — Я никогда не ругался с Тоддом. Это выдумки.

Миссис Каспин вот уже двадцать лет преподавала в Олбрайт музыку. Она носила юбки-карандаш, плотно облегающие ее пышные бедра, и блузки из струящегося шелка в цветочек, которые обтягивали ее огромные… ее пышную грудь, а волосы она собирала всегда в нечто похожее на пчелиный улей. И судя по всему, нравилась она только Тодду. Он хоть и не умел петь, всегда любил просто наблюдать за тем, как миссис Каспин качает головой в такт музыке. На ее шее всегда болтались очки на жемчужной цепочке, но она почти никогда не использовала их по назначению. Маквитер всегда считал ее самовлюбленной.

Миссис Каспин обожала в обед слоняться по коридорам школы, держа в руках розовую чашку с очень старым и, как неоднократно утверждал Маквитер, безвкусным чаем. Тодд видел, как она заглядывала в кабинет Маквитера, едва ли не просовывая нос в дверной проем, чтобы рассмотреть, кто чем занимается. Маквитер обычно дежурно махал ей, как машут на прощание с борта корабля, отправляющегося с пристани.

— День добрый, миссис Каспин! Надеюсь, коричневая жижа, которую вы сейчас пьете, достаточно горячая?

Она никогда не махала ему в ответ.

— Любопытная старая корова, — ворчал Маквитер ей вслед.

Учитель говорил, что Каспин терпеть не могла старых кошелок, что было очень странно, ведь она сама была старой кошелкой.

— Вы когда-нибудь ругались с Тоддом? — спросил Дэниелс. Он по-прежнему опирался о стенку. — Возникали ли между вами ссоры?

По словам миссис Каспин, она слышала, как Маквитер кричал на Тодда:

— Ты обманщик и лжец! Обманщик и лжец!

Она повторила детективам эти слова с теми же ритмом и ударениями («Абсолютно теми же», — сказала она). В утро их встречи она указала на место, где увидела ссорящихся Тодда и Маквитера, прямо на повороте из северного крыла школы в восточное. Она также поведала детективам, что, по ее мнению, Маквитер всегда довольно свободно трактовал понятие «профессионализм», но увиденное в тот день повергло ее в шок.

— Что вы имеете в виду? — Гриви подалась вперед, как бы пытаясь разглядеть, что увидела миссис Каспин в тот день. — Что вас шокировало?

— Я имею в виду, что мы учителя, детектив Гриви. Преподаватели. Иконы. Когда я только устроилась в Олбрайт, у нас был кодекс, которому мы обязаны были следовать. Сегодня учителям нравится быть со школьниками друзьями. А это весьма незрело. — На этих словах миссис Каспин покачала головой. — И последствия могут быть губительными.

— Из-за чего мы вообще могли ссориться? — Голос Маквитера стал тише под светом флуоресцентных ламп. — Из-за чего я чисто теоретически мог поругаться с Тоддом Майером?

Гриви немного заерзала, но продолжала смотреть на Маквитера уверенным ледяным взглядом:

— Может, у вас с ним были отношения, которые вышли за рамки нормальных отношений между учителем и учеником? Может, эти отношения зашли дальше, чем вы рассчитывали? И вы поругались…

Маквитер ткнул указательным пальцем в стол. В голосе его чувствовалось раздражение:

— То, что вы сейчас говорите, отвратительно. По меньшей мере это чистая гомофобия — считать, что если Тодд был геем и я тоже гей, то у меня обязательно были к нему какие-то чувства. Что у меня могли быть отношения с семнадцатилетним мальчиком! Это омерзительно.

— Мистер Маквитер, — сказал Дэниелс тихим голосом. — Мы задаем эти вопросы только потому, что хотим узнать…

— Я был его учителем, — взорвался Маквитер. — Я помогал ему как учитель. Я был…

— У нас есть свидетель, — встряла Гриви, всем своим видом пытаясь выразить сочувствие, — и этот свидетель предположил, что у вас с Тоддом был конфликт. За неделю до его смерти вы с ним ругались в коридоре. Если бы вы помогли нам прояснить, что это было, нам проще было бы докопаться до того, что произошло той ночью. У нас есть несколько зацепок, мистер Маквитер, которые нам обязательно надо проверить. Ничего иного.

— Той ссоры не было, — сказал Маквитер. — Тот, кто рассказал вам о ней, лжет.

Целую минуту все сидели молча. И Тодд тоже. Хотя он мог многое рассказать, но это было нереально, потому что он был мертв.

— Это дискриминация, — наконец сказал Маквитер, откидываясь в кресле. — Если у вас больше нет дурацких вопросов, я бы предпочел уйти.

Гриви встала, и они с Дэниелсом вышли из комнаты.

Маквитер положил ладони на стол и долгое время молча смотрел на свои руки. Его ладони будто пылали. Он закрыл глаза.

— Тодд, — обратился он к пустой комнате. Призрак Тодда чувствовал каждое слово. Это было очень странное ощущение, как будто по его душе провели ватным шариком. — Тодд…

«Всё в порядке».

Когда Тодд учился в десятом классе, Маквитер начал швыряться ручками. Он кидал их на пол с такой силой, что на них иногда трескались колпачки. Так он пытался отучить школьников ронять вещи на его уроках. Многие ученики здорово перепугались, когда он сделал это в первый раз, рассказывал он Тодду.

— Я знаю, каково это, притворяться, носить маску, — поделился он. — Иногда я рычу перед классом, точно бешеная собака, а ученики думают, что я сошел с ума, и поливают меня за спиной дерьмом. Так что я понимаю тебя, Тодд.

Маквитеру всегда было важно знать, что Тодд понимает то, что он его понимает. Поначалу Тодду это казалось бессмысленным. Ну понимает его Маквитер, а дальше-то что?

Марк как-то сказал Тодду, что большинство учеников боятся Маквитера.

— Но ты же не боишься его, правда? — спросил тогда Марк. — В смысле, вы же, типа, друзья. Так?

Тодд в ответ густо покраснел. Друзья? Марк думал, что они с Маквитером друзья? А что еще Марк думал?

Тодд догадывался.

— Мы с ним не друзья, — ответил он. Тодд не знал, что еще сказать, чтобы дать понять Марку, что все, что он себе напридумывал, не имеет ничего общего с реальностью. Он просто закатил глаза.

В последний раз Тодд встречался с Маквитером у него дома. Там их никто не мог увидеть и никакой миссис Каспин рядом не было даже в помине. Маквитер сидел в кресле. На нем были домашние тапочки, вытянутый синий свитер и поношенные вельветовые брюки. Маквитер смотрел на Тодда, а тот по-прежнему стоял в дверях, боясь войти.

Не Маквитера боялся, а просто… боялся. А может, это был не страх, а какое-то другое ужасное чувство, похожее на страх.

Маквитер тогда не кричал, он говорил с Тоддом спокойным голосом, что пугало Тодда еще сильнее:

— Пожалуйста, расскажи, что произошло. Обещаю, я не буду злиться, просто, Тодд, мне нужно знать.

Тодд стоял и разглядывал свои варежки.

— Пожалуйста, прошу, я не буду расстраиваться, — повторил Маквитер, — я просто не понимаю.

Может, Маквитер опасался, что имеет дело не с одним Тоддом, а с двумя.

Может, их и было двое.

Может, всегда, когда впускаешь кого-то в свою жизнь, ты впускаешь этих двоих. Потому-то люди так опасны, ведь в каждом есть две личины.

Гриви и Дэниелс вернулись в комнату для допроса, чтобы сказать Маквитеру, что он свободен.

Когда в коридоре за ними захлопнулась тяжелая железная дверь, Дэниелс сунул руки в карманы и произнес:

— Даже не знаю.

Гриви сжала пачку сигарет, лежавшую у нее в кармане.

— Мне он показался дерганым.

Она дотронулась пальцем до своих губ.

— Он назвал Тодда обманщиком. Может, он имел в виду, что Тодд обманывает его… как партнера?

Дэниелс нахмурился:

— Но если мы говорим о школе, то дело может быть и в отметках.

Гриви кивнула.

— Самое время позвонить Споту.