Нехоженой тропой

«СОН В РУКУ»

По лестнице, сколоченной из березовых жердей, ребята влезли на темный сеновал и ощупью, спотыкаясь о чердачные балки, на четвереньках доползли до мягкого, пахучего сена.

— Здесь очень здорово, — бубнил себе под нос Афоня, копошась в сене, — очень здорово…

Он вытянулся и сразу уснул. Таня свернулась калачиком и тоже уснула.

А Дима лежал на спине, положив руки под голову, и смотрел вверх. Сквозь щели в крыше длинными полосами пробивался в сарай лунный свет. Понемногу глаза привыкли к темноте, и Дима увидел метрах в двух от себя насест и на нем силуэты спящих кур.

Было очень тихо. Откуда-то доносился еле слышный рокот далекого трактора; корова в хлеву лениво жевала свою жвачку; изредка тоненько похрюкивал во сне поросенок, и сонная курица щелкала клювом.

Дима старался себе представить, какое оно — Адово озеро. Он закрывал глаза, и перед ним вставал лес и волны, бегущие за кормой лодки…

На насесте послышался шорох, большой петух переступил с ноги на ногу, звучно захлопал крыльями и отчаянно, сначала с хрипотцой, а потом звонко-звонко закричал: «Ку-ка-ре-ку-у!»

От неожиданности Дима вздрогнул:

— Ты с ума спятил, Петька!

«Ку-ка-ре-ку-у!» — отозвался другой петух с соседского двора.

И покатилась по всему поселку торопливая петушиная перекличка.

Но Дима уже ничего не слышал, он спал, и снился ему сон. Как будто идет он, а под ногами у него упругий, пружинящий мох. Дима поднял голову и увидел вокруг глухую тайгу. Он пошел прямо через бурелом, через цепкий ельник, через какие-то овраги. Вокруг перелетали с ветки на ветку стаи тетеревов и рябчиков, их было много, как скворцов осенью. Меж сосен мелькнула быстрая тень волка, над красным малиновым кустом поднялся медведь, стороной пробежал олень, задевая ветви рогами. А Дима шел вперед и совсем не боялся.

Но вот перед ним открылось безбрежное море, по которому катились шумные волны с белой пеной на высоких гребнях.

«Это Адово озеро», — подумал Дима.

Он прыгнул в долбленку, качавшуюся у берега, и поплыл.

Огромная волна подняла лодку выше деревьев. Тут из зеленой глубины выплыл Водяной царь. Он грозно взглянул на Диму, тряхнул длинной зеленой бородой и строго спросил:

«Ты зачем явился в мои владения? Или не знаешь, что человеку заказаны пути к Адову озеру? Убирайся отсюда подобру-поздорову, пока цел».

Оглянулся Дима вокруг и увидел с гребня волны, что на другом берегу стоит высокий светлый сосновый бор.

Схватил Водяной царь Диму за ногу…

— Эй, соня, вставай! — дергала Таня Диму за ногу. — До обеда, что ли, собираешься спать?..

Дима открыл глаза. На сеновале было совсем светло. В чердачное окно сияло солнце.

— Ну и сон же я видел! — потягиваясь, проговорил Дима. — Про Адово озеро…

— Любопытный, должно быть, водоем, судя по рассказам Кузьмича, рассудительно сказал Афоня. — Там, наверное, можно сделать интересные снимки.

— Что снимки! Ведь дядя Илья говорил, что как раз там есть такой сосновый бор, какой нужен леспромхозу. Помнишь, Таня?

— Помню, — ответила девочка.

— Может быть, нам посчастливится, и мы найдем его. Вот все удивятся, когда мы придем к директору леспромхоза и скажем: «Товарищ директор, мы нашли авиафанерный лес!» — Дима оглянулся и, понизив голос, заговорщически зашептал: — Давайте сегодня же махнем на Адово? Ну решайте, корчагинцы!

— Заблудимся, — поежился Афоня. — Дорогу туда мы не знаем, карты нет…

— Карту я срисую с дядиной, а компас у нас есть. Идем, а?

Таня, соглашаясь, кивнула головой.

— А ты, Профессор?

— Надо подумать…

— Ты подумай, какие снимки принесешь в школу…

— Ладно, идем, — решительно махнул рукой Афоня.

— Молодец. Дай руку. — Дима взял Афонину руку и крепко ее пожал. Только идти-то ведь далеко.

— Хоть на край света, — бодро ответил Афоня.

— А хныкать не будешь?

— Не буду.

— Клянешься?

— Провалиться мне на этом месте.

— Нет, ты давай клянись по-настоящему: я, Афоня-Профессор, клянусь, что пройду столько километров, сколько надо, и, что бы ни случилось в пути, никто не услышит от меня жалоб.

Афоня повторил слова клятвы и добавил:

— А вы с Таней тоже поклянитесь.

— Мы тоже клянемся…

В сенях протяжно скрипнула дверь.

— Митенька, детки, идите, милые, скорее завтракать. Я для вас блинков да шанег настряпала. Кузьмич-то чуть свет по службе куда-то ушел, обещал после обеда вернуться… «Пусть, сказал, гости наши без меня не скучают, в лес либо на речку сходят…»

— Мы сейчас, тетя Груша, — отозвался за всех Дима. — Только сбегаем на речку, умоемся.

— Что такое сон? — рассуждал Афоня, спускаясь по тропинке вслед за Димой и Таней к речке. — Человек спит и видит сон. Вот Диме море приснилось, а сейчас мы все решили снарядить экспедицию на Адово озеро. Не приснился бы сон, может быть, не снарядили бы. Вот такой сон, когда он сбывается, называется «сон в руку».

Снова ребята достали свои рюкзаки. Дима перерисовал с дядиной карты на отдельный листок план местности, от Весляны до верховий Утьвы, надписал все речки и ручейки, только лес да речки и ручейки лежат на пути к Адову озеру и ни одного села, ни одной деревушки.

— Никак, вы куда собираетесь? — спросила тетя Груша, увидев, что ребята складывают в мешки консервы, хлеб, сахар.

— Мы, тетя Груша, в поход пойдем на два дня, в лесу и заночуем, ответил Дима.

— И то, — сказала тетя Груша, — у костра переспите, а с зорькой грибов насбираете, малины. Самое лучшее время утречком, пока солнышко не печет: тогда и гриб крепче, и ягода сочнее. А не заблудитесь в лесу-то?

— Да нет, — важно сказал Афоня. — У Димы есть карта и компас, так что заблудиться невозможно.

— Ну идите. Я Кузьмичу так и передам: мол, пошли пионеры в поход. Только вы, милые, далеко-то не уходите да реки держитесь.

— Ты о нас не беспокойся: не в первый раз, — ответил Дима, надел рюкзак и взял в руки ружье. — Ну, корчагинцы, в путь!