Неизведанная пустошь

Глава 1. Муки совести

Известие о месте швартовки подбитых в ущелье кораблей застигло нас уже в пути. Орсис отследила маршрут и отметила точку на своей карте. К моему облегчению, король Олаф не имел отношения к нападению на нашу деревню. По крайней мере явного. Далеко в море, в кратере потухшего вулкана, среди коралловых островов, разместилась секретная база братства Антуса. Хотя, судя по тому, что показала Орсис, это больше походило на секту. С флагами, символикой, особыми приветствиями и, конечно, пафосными речовками. Посоветовавшись с Богиней, я решил пока что не распалять внимание и заняться поиском места под собственный форпост. Звучит то, как, а!? Собственный форпост! Даже немножечко воодушевляет. Правда я в душе не чаю, как именно он будет выглядеть, но работа предстоит интересная.

Вторым известием стало то, что небольшое судно, в спешке покинувшее туманные горы непосредственно перед нападением, отношения к противнику не имело. Орсис подтвердила, что это не был разведчик. Тогда встает вопрос: кто это был? И вопрос этот становился актуальнее с каждой минутой, ибо на самой кромке пределов видимости уже маячил белый, потрепанный парус. Учитывая размеры «Черного лезвия» и неизвестного парусника, тактика была грамотной. Ведь нас заметить было куда проще. Дабы не выказывать признаков паранойи, я попросил Орсис приглядывать за суденышком, а сам занялся делами насущными.

Эва с Иолой не просыхали третий день. Эстер, вместе с Натали тестировали армейскую рацию, установленную в рубке. Каждые два часа, по просьбе Сергея, они отправляли тестовое сообщение, проверяя качество и предельную дальность связи. Пару раз на пути возникали подозрительные суда, но завидев черный имперский корабль, они резко меняли курс, дабы разорвать дистанцию.

Первые два дня корабль шел полным ходом, и мы практически не выходили из кают. В эфирном океане все еще было холодно. Но, достигнув пределов пустоши, капитан пошел на снижение. На отметке в три километра от поверхности, он выровнял судно и продолжил следовать выбранным курсом. Утро выдалось прохладным. Рассвет только-только озарил выжженные земли под килем. Проснувшись, я не нашел возле себя Венге и решил подышать свежим воздухом. Моему новому телу, как и прежнему, холод был не страшен, но халат, прихваченный из башни, все же стоило надеть. Поднявшись на верхнюю палубу, я минут несколько разглядывал через окуляры огромного стационарного бинокля облака, окрестные земли и парус, что назойливо маячил вдали. Присутствие Венге я ощутил сразу, но решил не обременять ее своим вниманием. Наверное, она тоже любовалась облаками.

— Торвик… можно тебя спросить?

— О чем? — не отрываясь от своего занятия спросил я.

— Скажи, Торвик, я что-то значу для тебя?

Я оставил бинокль в покое и оглянулся. Венге стояла спиной к металлической мачте, закутавшись в свое длинное одеяние. Глаза ее были на мокром месте, а губы подрагивали. Интересно, что на нее нашло?

— Почему ты спрашиваешь?

— Мне важно знать. Я предала тебя дважды и… не нахожу себе мета. Я старалась держаться строго, но, видимо наступил предел.

— Почему сейчас? Что-то случилось?

— Нет, просто нахлынуло. Вспомнила, как ты был нежен со мной тогда, в лесной пещере. Знаешь, ведь мне было хорошо, как никогда раньше. А я тебя сдала. Не знала, что попадешь в руки к матушке, но все же вина моя.

— Это было действительно больно… — поморщился я.

— А потом, я предала тебя снова, и это закончилось смертью. Скажи, Торвик, как с этим жить?

Видок у демоницы был блеклый и потерянный. Огонек в глазах совсем потух.

— Я мог бы сказать, что во всем виновата только ты…

— И будешь прав! — утирая слезу процедила она.

— Нет, Венге, не буду. Это не честно с моей стороны. Во-первых, моя смерть не имеет к тебе никакого отношения. Она вызвана совершенно иными причинами. Во-вторых, твое предательство было лишь вопросом времени. Ведь одиночество для тебя было важнее на тот момент. Да и я вел себя слишком странно. Что же касается второго предательства, тут вопрос спорный. Я ждал от Лорены чего-то подобного. И королева пошла самым простым путем, надавив на тебя. А ты, как примерная дочь, не посмела ослушаться. Ну правда, кто она, и кто я?

— Прости Торвик… Стыдно признаться, но я ее очень боюсь! — Венге окончательно расквасилась.

— Ну, ну, не надо соплей, — я вздохнул и прижал ее к себе. — Мы же теперь связаны по гроб жизни. Это тебе не узы брака, тут дело куда серьезнее. Ты ведь демон у нас. Сущность гадкая и вероломная по определению. Еще и суккуб до кучи. Ну что с тебя взять?

— Это да… — она всхлипнула, утирая слезы. — Я такая. Сам сотворил. Но я ведь и женщина, к тому же ранимая. Мог бы и помягче со мной быть. Как что случись, так сразу на, кусай! А как не нужна, так и вовсе не замечаешь. Спишь со мной словно повинность отбываешь.

— Что, прям вот так?

Венге кивнула, уткнувшись в мое плечо.

— Ну прости, что ли… А как бы тебе хотелось?

— Я ласки хочу! Ну хоть немножечко. Как тогда, в пещере.

— Что, прямо сейчас? — я почувствовал, как твердеют ее соски. — Проклятье дает о себе знать?

— Немного. Но дело не в этом. Ты так давно не обнимал меня….

Тяжелое дыхание Венге и запах, который мой нос вычленял безошибочно, привел в действие и мое проклятье. Призывная волна прокатилась по телу, заставляя волоски на коже вставать дыбом.

— Ты по прежнему не носишь белья? — тихо спросил я.

— Оно мне ни к чему… — прошептала она на ухо.

Намерения мои понять было не сложно. Венге вцепилась руками в перекладину мачты и открылась навстречу. Халат соскользнул на палубу, и я вцепился в ее бедра, повинуясь животному порыву. Но вспомнив ее слова, поумерил свой пыл. Продев свои руки под колени Венге, я тоже нащупал мачту. Коснувшись горячей плоти, член без труда проложил себе дорогу. Но сделано это было нарочито плавно и анатомически правильно.

— Так сойдет? — спросил я чуть слышно.

— Да, так совсем хорошо… — Венге убрала руки с перекладины и повисла на моей шее, от чего член вошел глубже. Чрево ее трепетно содрогнулось, сжимая мою плоть.

— Наполни меня своей нежностью, мой господин…

И я наполнил. Раза четыре к ряду. Изверг все, что накопилось за последние дни. Любовный порыв на палубе корабля, в свете восходящего солнца, посреди бескрайнего воздушного океана… Как романтично. Ее признание, муки совести… Я, в принципе, не держал зла на Венге, но сейчас стало совсем легко на душе. Значит, ничто человеческое ей не чуждо. Чувство вины в том числе. Придаст ли она снова? Наверное, придаст, натура такая. Но я все же решил быть с ней по мягче.

— Ну хватит… — улыбнулась Венге. — Можешь уже отпустить.

Растянув удовольствие, я плавно покинул ее влажные альковы и поставил на ноги. Младая демоница похорошела. Глазки заблестели, кожа вновь приобрела насыщенный красноватый оттенок. Похоже семя, как и кровь, оказывало на нее благотворное воздействие.

— Я посплю еще пару часов, если ты не против… — обронила она уходя.

— Спи, спешить пока некуда.

Отпустив ее руку, я закутался в халат и облокотился на поручень, с мыслью о том, каким должно быть доброе утро. В животе заурчало. Надо бы разбудить Натали, да еще совсем рано. Придется потерпеть. Хотя, стоп! Зачем терпеть если в трюме битком припасов?

Затянув пояс потуже, я, цокая изогнутыми коготками по холодным доскам, спустился в рубку. Пожав руку капитану, миновал узкую лестницу и пробрался в корму корабля. Доктор Дюваль, в один голос с Аленкой насели на меня перед отплытием. Пришлось пойти навстречу и взять с собой двоих добровольцев из госпиталя. Места на борту корабля было немного, а потому разместить парней решили в трюме. И у них были сухие армейские пайки, я знал точно.

Несмотря на ранний час, лейтенанты Егоров и Синица уже встали и разложили на большом ящике завтрак. Завидев меня, оба встали.

— Господа офицеры! — я широко улыбнулся, ненароком оскалив зубы. — Пайка лишнего не найдется?

Синица откинулся назад и достал из мешка еще одну упаковку.

— Не спится?

— Еще не привыкли на новом месте, командир. Такое чувство что в брюхе сидим, — он указал пальцем на потолок, где в стальном кожухе протянулся массивный позвоночник и мышцы эфирной акулы.

— По сути, так оно и есть. Но имеем то, что имеем. Скоро проснется Натали, приготовит что-нибудь стоящее. Сильно не наедайтесь.

— А вы?

— Все никак не привыкну. Этому телу нужно больше еды, — посетовал я.

— Командир… скажите, умирать страшно? Говорят, вы уже дважды на том свете побывали.

— Трижды, если быть точным, — поправил я. — Хорошего мало, что тут скажешь.

— Расскажите, а? — попросил Егоров.

— Нечего особо рассказывать, — я пожал плечами. — Первый раз вообще ничего не понял. Хреново было, спать хотелось. Уснул там, проснулся здесь. Второй раз было чертовски обидно… осадок отвратительный остался. Ну а в третий, там на крыше госпиталя, я скорее испытал облегчение. Жаль только, что Ольге Сергеевне пришлось это испытать. Нас взрывом от ракеты накрыло. Яркая вспышка, боль, и тишина… Никаких ангелочков с крыльями, никакого света в конце тоннеля. Только тьма. От госпиталя, должно быть, теперь только руины остались.

— Хорошего и правда мало, — выдохнул Синица. — Одна разруха…

— Не все так плохо. В это мире смерть только начало. Хотя, скорее всего, и в нашем души просто так не исчезают. Вы лучше скажите, как случилось, что два военврача стали снайпером и пулеметчиком?

— Приказ командования. Проходили обучение в полевых условиях. Последняя война уж совсем жесткой была. Никаких правил и запретов. У нас каждый имеет одну, а то и две военных специальности.

— Дюваль тоже?

— Она оператор дрона и отличный тактик. Знает, где враг даст слабину. Мы до сих пор живы только благодаря ей. Предыдущий главврач после первого же боя поставил ее вместо себя. Сам теперь складом заведует.

— Чтобы кого-то спасти нужно сначала выжить?

— Так точно! — в один голос ответили бойцы.

— Вы хоть на палубу выходите. Задохнетесь здесь…

— Мы это… в трюме лучше посидим, — отвел глаза Синица.

— Чего так? — удивился я. — Вас что-то смущает?

— Не то, что бы мы боялись. Но те две бабищи с рогами внушают кое какие опасения.

— Ну да, — призадумался я. — Девственности они вас, конечно, лишить могут, особенно подшофе. Но не более. Эва с Иолой просто так никого не обижают. Если подумать, то они и сюда прийти могут легко. Местечко то укромное. На вашем месте я бы наоборот познакомился поближе. Нужно привыкать к новым реалиям.

— Вы серьезно сейчас? Я про девственность? — осторожно переспросил Егоров.

— У них тут все проще гораздо. Долгих прелюдий не требуется. Но и надеяться на привязанность или нежные чувства тоже не стоит. Это редкость. У Эвы есть Иола, у Иолы есть Эва. Доверять кому-то еще они смысла не видят. А так девки веселые, хоть и грубоватые.

— Так они постоянно под градусом! А если ночью придут?

— Могут, — кивнул я. — Но обратной дороги нет, господа добровольцы. Придется уживаться.

— Черт… — Синица вздохнул удрученно.

— Вам бы парни расслабиться чуток. Вы ведь больше не в армии. Да, бдительность терять не стоит, но можно и лишнего немного позволить. Вина выпейте, что ли?

— А можно?

— Ну конечно! В пределах разумного все можно. Завтрак в девять, так что не стесняйтесь. Все мы в одной тарелке.

— Дюваль запретила, — доложил Егоров.

— А мы ей не скажем, — оскалился я. — Должны же у добровольцев быть поблажки?!

Парни заулыбались. Похоже, милая Ольга держала их в ежовых рукавицах. Про девственность это я жути нагнал, не смог удержаться. Чтобы не расслаблялись. Не то, чтобы был строгий запрет на сношения с людьми, но вкрадчивую воспитательную беседу с озорными подругами я провел еще на пристани.

Трапезничали теперь все вместе. Парни по первости смущались, но за общим столом и разговор лучше ладился. Капитан Алекс толком не знал, как вести себя в большой компании, а потому в присутствии двух новичков чувствовал себя увереннее. Вино было отличным, еда превосходной. Что еще нужно для хорошего настроения?

Мало по малу парни вживались в роль матросов. С капитаном у них завязалось некое взаимопонимание. Сидеть весь день в трюме или бродить по палубе было скучно, а на корабле всегда есть чем заняться. Казалось бы, мелочи, не в тягость. Тут помыть, там чего-то подремонтировать… а время шло и результат был виден! Однако, подружкам офицеры медслужбы без надобности старались на глаза не показываться.