Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура

Анатолий Петрович Шматов КОРОТКИЕ ВСТРЕЧИ

Первый приезд Юрия Гагарина на нашу площадку носил ознакомительно-экскурсионный характер. Тогда мы работали над лунниками — космическими аппаратами для облета Луны. На космодроме шел набор в отряд космонавтов для пилотируемой лунной программы, а я, офицер, окончивший летную спецшколу ВВС, все еще не мог расстаться с мечтой о небе.

Встреча с Гагариным стала для нас праздником яркого человеческого общения: Юрий Алексеевич шагал в окружении наших офицеров — улыбки, автографы. Но в какой-то момент проехавшая бензовозка отрезала всю массу сопровождавших от Гагарина, и мы оказались рядом. Растерянность, рукопожатие и откровение. Юрий Алексеевич отметил мой возраст (тридцать два — многовато), просчитав плюсы опыта работы с разгонными блоками, ракетой-носителем на стартовом комплексе, посоветовал:

— Проходите «космическую» комиссию.

С тех пор и хранится эта медицинская книжка, там не хватило последней ступеньки — отличного давления. В долгом ожидании очередности к врачу не выдержал и съел два кондитерских изделия — кто мог знать, что станут они преградой к мечте.

2 марта 1968 г. На старте «Протон» с космическим аппаратом «Зонд-4». Я — инженер-испытатель систем «дыхания». Юрий Гагарин приехал на «Волге». Сейчас не вспомню, но с ним был кто-то из космонавтов (это был Валерий Быковский). До чего же не вовремя правая рука полезла в карман: сунутое про запас вареное куриное яйцо оказалось всмятку и теперь вынимать руку было опасно. А Юрий Алексеевич уже с улыбкой протягивал свою. На предложение проводить Гагарин сказал:

— Нет, я найду дорогу.

Он был в шинели. А вот фуражка у него была роскошная, пижонская, таких у нас еще никто не носил. Неловкость отступала. Но тут подъехал начальник управления генерал Меньшиков:

— Где Гагарин?

— На старте.

— Завязывай скорее!

Виктор Иванович протягивает красную повязку, дававшую возможность покидать старт перед запуском ракеты среди последних. Опять-таки одной рукой не справиться. И это тогда, когда генерал так спешит! Подзываю офицера, а Меньшиков наблюдает и молчит. И вот бежим к старту.

— Смирно! — командует генерал Меньшиков боевому расчету и докладывает Гагарину.

Гагарин выходит вперед и, держа руку у козырька, спокойно принимает доклад. В его глазах доброжелательность, в движениях сама естественность, никакой манерности. Ведь все — и Гагарин, и Меньшиков — знали хорошо, что этот доклад вообще не был никем предусмотрен, но оказался очень кстати: наш генерал выразил достойное почтение космонавту и человеку, а Гагарин понимал необходимость сказать добрые слова боевому расчету. Юрия Алексеевича провели по сооружению. Он легко вникал в суть дела, не упуская при этом общения с людьми.

Это был последний приезд Юрия Гагарина на космодром. Через три недели он погиб.