Неизвестный Кафка

154

47. Роберт Клопшток свидетельствует: «К этому времени телесно Кафка, который в буквальном смысле слова голодал, поистине напоминал призрак. Когда он кончил держать корректуру, что должно было не только потребовать от него чудовищного напряжения сил, но и явиться потрясающей духовной встречей с прошлым, у него долго лились из глаз слезы. Я впервые был свидетелем такого душевного волнения Кафки. Он всегда отличался сверхчеловеческим самообладанием». Брод замечает, что в действительности Кафка успел выправить лишь гранки начала книги.