Ненужные дети. Прошлое между нами (СИ)

Глава 16

— Я забрала детей, сейчас едем в спортивный комплекс, а оттуда домой, — отчитывается Леся. Слышу шум дороги и голоса Саши с Дашей.

— Хорошо. Спасибо, Лесь. И… Очень прошу… Без лишних разговоров.

— Я же всего лишь разочек так облажалась, — шепчет она обиженно. — Прости, пожалуйста. Обещаю, больше не повторится.

Останавливаюсь у двери и открываю ее своим ключом.

— До встречи, Лесь, — отключаюсь.

«Все, что надо, ты сделала, дорогая», — шепчу мысленно. Но и обижаться особо не могу. Что случилось, то случилось. Ничего не изменишь.

Захожу в квартиру и сразу чувствую запах еды. Бабушка снова колдует у плиты. Надеюсь, она не станет устраивать мне допрос, потому что сейчас я просто хочу принять душ и привести себя в порядок. Стас может приехать в любой момент.

Но с другой стороны я понимаю, что бабушку заденет мой поступок. Слишком часто я закрываться от нее начала. Надо все ей рассказать, но мне страшно. Боюсь увидеть не ту реакцию.

Положив сумку на тумбочку в прихожей, иду на кухню. Бабушка странно смотрит на меня. А потом головой качает.

— Что-то не так? — спрашиваю недоуменно.

— Маша, почему я до сих пор чувствую в комнате детей чужой запах? Мужской, между прочим. Утром ты мне ни одного шанса не дала задать тебе этот вопрос.

Черт! Я даже не почувствовала. Невольно нюхать начинаю, носом воздух втягивать, дабы понять, не пахнет ли тут до сих пор Виктором, от нет, я ничего не ощущаю.

Сажусь на стул, руки на столе складываю и смотрю на бабушку, поджав губы в тонкую полоску. Умом понимаю, что не стоит от нее ничего скрывать, но если она начнет задавать вопросы… Я просто снова провалюсь в прошлое, где были лишь я и Амиров.

— Виктор выкупил компанию, где я работаю, бабушка, — говорю прямо, чтобы не передумать.

Сколько ещё избегать буду? Этот разговор необходим.

Она удивляется. Ахает, напротив садится, выключив плиту. Тяжело сглатывает, глядя на меня в упор. Ждёт, чтобы я продолжила.

— Уволиться не могу — контракт подписан. Да и не хочу. Куда бы я не поехала, он все равно узнает. Больше я скрываться не намерена.

— Он вчера сюда приезжал? Ночью? — и снова сглатывает.

— Да, очень попросил… А я отказать не смогла, — отвожу взгляд, потому что знаю, что бабушка скажет. Опять начнет об очевидном, которое я постоянно отрицаю: чувства все еще никуда не делись, я его до сих пор люблю.

Разве такое возможно? Вот не знаю… Никогда не хотела, чтобы с Виктором что-то плохое произошло, несмотря на боль, которую он мне причинил. Нет, не была бы рада, женись он на другой, но… Я же всегда твердила, что никогда мы вместе не будем. А теперь он смотрит на меня и детей так, будто давно свой выбор сделал. Будто поставил себе цель, что любым образом вернёт нас.

Но это не так легко. Пусть мое глупое сердце реагирует на него так же, как и раньше, но разум твердит, что как можно дальше от него держаться надо. Однажды не поверил, бросил гореть в аду. Не факт, что не наступит на те же грабли снова.

— Когда познакомишь детей с отцом? — бьёт в самое больное место.

— На днях, бабуль. Но я не знаю, как начать разговор.

— А вот я считаю, что ты все прекрасно знаешь. И уверена, что с первого раза убедишь их в том, что отец у них хороший. Просто в прошлом все случилось так спонтанно, так совсем неожиданно…

— Бабуль, хватит…

— Маша, — перебивает. — Я не устану тебе повторять. Вы знали друг друга всего ничего. Да, насчёт того, что он поверил чужим людям, я согласна — неправильно поступил. Но как он мог не поверить собственной матери?

Жую нижнюю губу, не хочу ничего отвечать. Эгоист внутри меня твердит, что он был обязан мне поверить. Как я вчера ему в лицо сказала: надо было УЗИ сделать, тест ДНК. Да что угодно, раз не верил, что беременна.

— Он был тогда зол… На эмоциях. Маша, я не защищаю его, просто констатирую факт. Каждый человек может ошибиться, а тут он, я считаю, больше повелся на ложь родной матери. Ну представь… Если я тебе всякую ересь буду про Виктора говорить, ты разве мне не поверишь?

Боже… Бабушка будто с Виктором сговорилась. Повторяет его вчерашние слова…

— Бабуль, ты забыла, что я пережила?

— Не забыла. Но где факт, что ему было легко все те пять лет, — бабушка трёт лицо ладонью. — У вас есть общие дети, Маша. Ты, конечно, поступишь по-своему, несмотря на мои слова, но я считаю, что ему нужно дать шанс. Не только ему, — вам! Детям!.. Может, у тебя перестали спрашивать про отца, но вот ко мне часто прибегают с вопросом, где же папа.

Бабушка встаёт на ноги и подходит к окну. Стоит спиной ко мне.

— А ты что отвечаешь им?

— То же самое, что и ты. Чаще всего меняю тему, — разворачивается. — Познакомь детей с Виктором, Маша. Он имеет право…

— Потерял тогда…

Бабушка больше не комментирует мои слова, а я, встав, иду в душ. Под струями воды долго думаю, да, вспоминаю прошлое. Тот день так и стоит перед глазами, когда он усадил меня на стол и взял. В последний раз. Долбил до упора. А потом просто выкинул.

Да, бабушка права. Невозможно не поверить родной душе, однако можно было бы откинуть в сторону эмоции и разобраться. Но он этого не захотел.

А теперь… Хочу ли я познакомить его с детьми?

Да, хочу, но… Страшно. Плюс, наша жизнь на сто восемьдесят градусов изменится. Вот этого я точно не хочу.

Сушу волосы, укладываю их, одеваюсь. Зелёное длинное платье лежит на мне идеально. Покупала давно, но носила всего один раз и то, когда ехала на такое же важное мероприятие, но тогда с Ником.

Наношу совсем лёгкий макияж. Кручусь перед зеркалом. Выгляжу прекрасно, но на душе погано. Мысли не тут совсем…

Что я скажу детям? Как я буду их убеждать?

Не знаю.

— Маша, твой телефон, — говорит бабушка, коротко постучав в дверь. Медленно тянет ручку вниз, а потом заходит. Улыбается одобрительно.

— Спасибо, — забираю смартфон, на экране имя Стаса вижу.

— Глаз не оторвать, — делает комплимент бабушка.

Она уходит, я же принимаю звонок, заранее зная, что он скажет.

— Здравствуй, Маша. Я внизу.

— Сейчас. Пять минут. Я спускаюсь.

Выхожу из подъезда. Левицкий стоит у своей машины. Одет в серый костюм, в котором он выглядит невероятно притягательно. Застывает, заметив меня. Даже сглатывает шумно.

— Охренеть, — говорит он, открывая переднюю пассажирскую дверь. — Сногсшибательно.

— Спасибо, Стас, — принимаю его помощь, присаживаюсь.

Я не знаю, почему, но мне кажется, что Стас напряжён. Он будто иногда что-то вспоминает, сжимает руль до побелевших костяшек. Не заговаривает со мной, лишь иногда интересуется про детей.

— Стас, что случилось? — спрашиваю прямо, на что он хмурится.

— В смысле?

— Ты странно себя ведёшь.

— Все в порядке. Просто… Ревную, наверное. Там будет слишком много мужиков, которые глаз с тебя оторвать не смогут.

Я качаю головой, потому что его слова звучат всего лишь как комплимент. Но когда мы доезжаем, до меня доходит причина, по которой Стас до сих пор сжимает челюсти.

Виктор тоже тут. Я чувствую.

Стас помогает выйти. Мы поднимаемся по лестнице, в ресторан заходим. К лифтам идём, на седьмом этаже отказываемся… Все это время Левицкий упорно молчит, а у меня сердце в груди грохочет.

Не хочу его видеть. Точно не сейчас. Я ещё не отошла от вчерашнего. Чувствовать его пристальный взгляд на себе вообще не желаю.

— У тебя руки ледяные, — слышу хриплый шепот у уха. Расслабляю плечи и только сейчас понимаю, что Стас сжимает мою ладонь.

Я улыбаюсь. Точнее, пытаюсь улыбнуться, но…

Черт!

Опять я не о том думаю!

Мы заходим в огромный зал. К нам подходит какая-то пара. Стас явно с ними знаком, меня представляет, я опять же улыбаюсь из вежливости.

Садимся за круглый стол.

— Можно мне стакан минеральной воды? — прошу Левицкого, на что он кивает и через секунды уже протягивает наполненный бокал. Жадно глотаю воду, уже чувствуя ту энергетику. — Долго мы тут останемся?

— Часа два, наверное. Постараюсь как можно раньше. Вижу, ты себя не очень хорошо чувствуешь.

Он прекрасно знает, почему я себя не очень хорошо чувствую, судя по его интонации.

— Давно не была на таких мероприятиях.

— Верю, — говорит он ровно. Ладонь мою под столом сжимает. А я, тяжело сглотнув, оглядываюсь.

Столкнуться со взглядом Амирова не отнимает много времени. Всего лишь считанные секунды и я вижу его, сидящего за столом в дальнем углу. И Миша рядом с ним и ещё какие-то мужчины. Ни одной женщины в их кампании.

Кладу клатч на колени, чувствую вибрацию. Стас отвечает женщине среднего возраста, сидящей напротив, я же, воспользовавшись тем, что он освобождает мою руку, свой телефон достаю и в экран вглядываюсь.

«Ты прекрасна, — читаю строчки, не слыша ничего, кроме стуков своего сердца. — И ты только моя.»

Всего две строчки, но мне почему-то кажется, что писал он их с такой уверенностью… Сглотнув очередной раз, смотрю на него. Виктор поднимает бокал и салютует мне. На лице лёгкая улыбка, а вот глаза от чего-то сверкают.