Непокорная невеста

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Неужто она всерьез полагала, что худшее позади? — спрашивала себя Алекса пару часов спустя. Лучше уж точно не стало.

Вконец измученная, Алекса осторожно кралась вдоль стены синей с золотом гостиной, в которой был сервирован торжественный ужин в честь свадьбы. Целая армия обслуживающего персонала убирала остатки роскошной трапезы.

Еда была превосходна, по крайней мере те несколько ложек, которые она сумела в себя запихнуть. Больше ей в горло не полезло. Желудок крутило, в голове пульсировала боль.

Сантос настоял, чтобы она села рядом с ним. На то место, где должна была сидеть невеста. А не ее сестра, засунутая в непривычно пышное платье, с волосами, уже начавшими выпадать из сложной прически.

— Что я здесь делаю? — пробормотала Алекса себе под нос, задержавшись у громадного французского окна, выходящего на широкий каменный балкон с видом на парк с одной стороны и здоровенный прямоугольный бассейн с другой.

Голубая вода блестела на солнце, вызывая желание скинуть одежду и погрузиться в ее прохладную глубину. Или хотя бы снять элегантные, но слишком узкие туфли и усесться на краю бассейна, опустив ноги в воду.

— Вот вы где прячетесь…

Бархатный мужской голос отвлек ее от размышлений, вернув к реальности. Странно, общаются они всего ничего, а она уже узнала бы этот голос из тысячи.

— Я не прячусь. В конце концов, кому я нужна? Просто дышу свежим воздухом.

Алекса упорно не отрывала взгляд от вида за окном. Не стоит смотреть на Сантоса, только ненужные мысли появятся. Она уже и так насмотрелась на его до неприличия красивое лицо, пытаясь понять, что кроется за привлекательным фасадом, — и потерпела сокрушительное поражение. Ни словом, ни жестом он не выдал своих мыслей.

— И пытаюсь понять, зачем я здесь.

— Вы моя гостья, как и все остальные.

— Гостья на приеме в честь несостоявшейся свадьбы. Сомнительный повод для торжества.

— Вам не кажется, что это очень практичное решение вопроса? У меня нет желания пускать на ветер огромные деньги.

— Вы заплатили за прием? — Вот что с самого начала ее смущало. Алекса все удивлялась, почему свадьба должна была проходить в Испании, но Натали сказала — Сантос настоял. — Но почему?

— Ваш отец не может себе позволить устроить все так, как хотелось вашей мачехе. Я могу.

Грубоватая констатация фактов, но, к ее удивлению, без тени цинизма. Алекса знала — вкусы у мачехи экстравагантные, а отец пытается всячески ей угодить.

— И я намеревался дать своей невесте все самое лучшее.

Алекса вздрогнула.

— Вы очень щедры.

Сантос пожал плечами.

— Не пригласи я вас всех сюда, оказался бы завален дорогой едой и вином. В одиночку я бы с таким количеством не справился. Мне кажется, гости остались довольны. И только вы практически ни к чему не притронулись.

Его высокая, мощная фигура отражалась в стекле рядом с ней, и, несмотря на каблуки, добавляющие ей росту, Алекса чувствовала, что Сантос буквально нависает над ней. Он снял пиджак. Скругленная пройма жилета подчеркивала ширину и без того немалых плеч.

— Еда вам не понравилась?

— Да нет, просто я не привыкла к такому повышенному вниманию к собственной персоне. Казалось, все на меня смотрят и удивляются, почему я там уселась.

— Какая разница, кто что думает?

Для него — никакой, судя по небрежному тону.

Алекса не могла продолжать разговор, не глядя на собеседника, поэтому, повернувшись, заглянула в смуглое, завораживающее лицо. Взаимопониманию это не способствовало. Если в машине она решила, что никогда прежде не видела такого непроницаемого лица, то и сейчас ничего не изменилось. Любой посторонний наблюдатель увидел бы лишь вежливое внимание хозяина к гостям. Но, глядя ему прямо в лицо, Алекса не могла не заметить — он тщательно выверяет каждый жест, каждое слово.

Глаза Сантоса были полуприкрыты, придавая ему обманчиво сонный размягченный вид.

— И вам необходимо было скрыться от папарацци, — продолжил Сантос. — Я предоставил вам такую возможность.

— Я очень благодарна…

Ее голос дрогнул при воспоминании о сборище репортеров, удерживаемом лишь плотным кольцом охраны. Торопливо идя до лимузина, спрятавшись за широкой спиной Сантоса, она все равно успела оценить размеры толпы, услышать выкрикиваемые вопросы. В свете бесконечных вспышек камер Алекса ощутила себя в центре какого-то жуткого шоу, спастись от которого можно было только за тонированными стеклами машины.

— Мой отец и мачеха, я уверена, также признательны вам.

С момента прибытия в великолепный дом Сантоса она видела их всего однажды. Отец всячески поддерживал жену, приносил ей бренди и закуски, но видно было, что ему и самому не повредил бы бокал-другой. Побег Натали сильно ошеломил их. Хорошо, что Сантос сумел взять ситуацию под контроль.

— Может случиться, что журналисты проявят настойчивость и ринутся от церкви сюда.

— Вы полагаете?

Алекса покраснела. Вечно она брала неправильный тон с этим человеком. С самого начала, с момента, как она появилась в церкви, он реагировал не так, как она ожидала. При всяком удобном случае Сантос выбивал почву у нее из-под ног.

«Что заставляет вас думать, будто вы представляете интерес для прессы?» — говорил его взгляд.

— Конечно, иначе зачем им было поднимать такой шум? Вам ведь пришлось предоставить свой дом в качестве временного убежища.

— Вы здесь, потому что я захотел вас у себя видеть, — вкрадчиво проговорил Сантос. — Только и всего.

— И вы всегда получаете то, что хотите?

Слов ему для ответа не понадобилось. Достаточно было взгляда, наклона головы, чтобы она узнала то, что хотела знать. Неприятной оказалась ее собственная реакция. Невесть откуда взявшееся возбуждение от его слов. Восторг при мысли, что он захотел видеть ее рядом с собой, предпринимая для этого решительные действия, обходные маневры.

Ничего подобного раньше с ней не происходило. Мужчины вроде Сантоса обычно обходили ее стороной. Зачем им домоседка с никудышной фигурой и прямыми, мышиного цвета волосами? Их тянуло к таким ярким девушкам, как Натали.

— Вы удивительно быстро оправились, — заявила она, в попытке совладать с собственным смущением становясь чуточку агрессивной. — Трудно представить, что кто-нибудь другой мог вести себя так же невозмутимо через несколько часов после того, как его бросили у алтаря.

— Вы ожидали, что я рухну на ступени церкви, содрогаясь в рыданиях? — язвительно спросил Сантос.

— Если вы хотели жениться на Натали, любили ее…

— Любил?

Холодный, циничный смешок.

— Я не верю в любовь. Никогда не верил. И не собираюсь.

— Зачем же тогда вы собирались жениться на моей сестре?

Глаза Сантоса буквально впились в нее. Алекса вдруг почувствовала себя маленькой, беспомощной бабочкой, уложенной для наблюдений под микроскоп.

— Ваша сестра этого хотела. Она этого хотела, а меня это устаивало. О любви речи не шло.

— Не собирались же вы жениться только ради… — зло начала Алекса и осеклась. — Нет… она не стала бы!

Девушка так сильно тряхнула головой, что еще несколько прядей выскользнули из прически и упали на шею.

— Откуда такое возмущение? — мягко спросил Сантос. — Вы наверняка догадывались, что в наших отношениях главным был расчет.

— Да, но…

Натали призналась, что не любила Сантоса, а теперь и он ясно дал понять, что не испытывал к невесте нежных чувств. Тогда на что же сестра рассчитывала? Зачем позволила вовлечь себя в столь грязную игру?

Сантос взял Алексу за подбородок и повернул ее голову так, чтобы их глаза встретились.

— Почему это так вас шокирует? Многие люди заключают браки по расчету — из династических соображений, скажем.

— В прежние времена — бесспорно. Я также могу понять мужчин, которые женятся, чтобы получить состояние супруги. Но такие, как вы…

Ужаснувшись собственным словам, Алекса отпрянула назад. Что она говорит? Не выходит ли их разговор за рамки приличия?

— Такие, как я, — что? — спросил Сантос. В его голосе звучала угроза. — Что вы пытаетесь сказать, а, Алекса?

— Ну… вам же деньги не нужны? Вы и так в них купаетесь… У вас их много до отвращения…

Темные изогнутые брови взлетели вверх, отчего у нее заныло в животе. Алекса понимала опрометчивость своих слов, но ей не терпелось выяснить главное. Зачем такому человеку, как Сантос, настолько красивому, богатому, преуспевающему, покупать себе жену, заключать брак по расчету? Да ему стоит только заикнуться о намерении жениться, и женщины в очередь выстроятся перед его дверью.

Алекса мысленно содрогнулась от этой мысли.

— До отвращения? — повторил Сантос со странной интонацией. — Вы не одобряете моего богатства?

— Не тогда, когда вы пользуетесь им, чтобы принуждать к чему-то других людей.

— Вашу сестру я не принуждал….

Скрестив руки на широкой груди, Сантос облокотился о стену. Его внимательный взгляд ощупал Алексу с ног до головы и вернулся к лицу. В глазах его сверкал неподдельный гнев.

— Она прекрасно знала, какие дивиденды получит от заключаемой сделки.

Да, пожалуй, вынуждена была согласиться Алекса. Во всяком случае, вначале Нат действительно загорелась идеей брака с Сантосом. Ей нравилось появляться с ним под ручку, фотографироваться для модных журналов. Только потом, после встречи с другим человеком, обстоятельства изменились.

— А вы? Что вы получали взамен?

— Мне нужна жена. Законные наследники.

— Но есть другие способы…

В его глазах застыло насмешливое выражение. Алекса почувствовала, как краска стыда заливает ее щеки.

— Если вы имеете в виду любовь до гроба, то выбросьте это из головы. Я уже говорил, что не верю в любовь.

— Почему нет?

— Ее не существует.

Твердость, с которой был вынесен приговор, дала ей понять, что спорить бессмысленно. С тем же успехом можно биться лбом о каменную стену.

— И поэтому вы купили себе жену.

— Нет, — лениво протянул Сантос. — Никого я не покупал…

— Как иначе вы можете это назвать?

— Никак я не буду это называть, сеньорина. Никак. Потому что, как вы помните, я остался без жены. Моя невеста обещания не сдержала.

От корректного напоминания о том, как дурно с ним обошлись, у Алексы сжалось сердце. Он прав. В чем бы их соглашение ни состояло, Натали свое обещание нарушила. Ужасная мысль посетила Алексу. А что, если Сантос рассердился настолько, что предъявит судебный иск?

— И я желал получить не только жену.

— А что? Что еще вам было нужно?

— Союз с респектабельной, известной семьей. Вы же знаете мое прозвище, — добавил Сантос. Между бровей у него пролегла морщинка.

— Бандит?

Краткий кивок подтвердил истину ее слов.

— На комплимент оно не похоже.

— Но какая вам разница?

Не так давно он заявлял, что чужое мнение для него ничего не значит.

— Мне-то наплевать, — подтвердил Сантос ее подозрения. — Но я не желаю, чтобы моим детям пришлось отвоевывать себе место в обществе, как мне. Будь их матерью ваша сестра — и даже самые консервативные, самые заскорузлые типы не посмели бы от них отвернуться.

В словах его звучала горечь. Слишком много сил он потратил на то, чтобы побороть предубеждение со стороны высшего класса.

— Я могу только извиниться.

Ответом ей стало равнодушное пожатие плеч.

— Вы считаете, что извинений достаточно?

— Мне хотелось… хотя бы быть вежливой.

— Ну конечно. Англичане — они такие вежливые. И думают, что вежливость все искупает.

— Я такого не говорила, — взвилась Алекса. — Разве лучше было бы, откажи Натали вам сама?

— А вы как бы поступили? — ядовито осведомился он. — Пришли бы лично исповедаться? Уж вы-то сказали бы мне правду? Или по примеру сестренки поскорей упорхнули бы из страны, стараясь не попасться мне на глаза?

Алекса очень хорошо понимала поступок Натали. Она сама бы что угодно сделала, куда угодно спряталась, лишь бы не стоять сейчас лицом клину с Сантосом. Он не повышал голос и не угрожал. Но ледяная вежливость его пугала сильнее, чем самые громкие крики.

— Натали сделала то, что сделала, — пробормотала Алекса, пытаясь говорить спокойно. Если Сантос заметит слабость, он не преминет ею воспользоваться. А преимуществ у него и так достаточно.

— Сделала то, что сделала, — иронически продекламировал он. — А вас оставила разбираться с последствиями. А ведь она сбежала с любовником. И все равно вы ее защищаете. Сражаетесь за нее до конца.

— Она моя сестра.

— Наполовину.

— Семья для меня много значит.

— Разумеется… Но боюсь, я не могу согласиться в вашим утверждением относительно важности семейных уз. Думаю, их значимость сильно преувеличивают.

— Опять! Сначала вы отвергли любовь, теперь отрицаете важность семьи. Да вы просто бездушный негодяй без роду и племени!

Алекса вдруг вспомнила, что не видела в числе приглашенных никого из родных Сантоса. Неужели у него нет близких? Отец мало говорил о своем деловом партнере. Только то, что он сам создал свое миллиардное состояние и богат сверх всякой меры. Что на пути к богатству идет по трупам.

— Тут вы недалеки от истины, я и впрямь не знаю своего роду и племени, — Сантос говорил на удивление спокойно. — Увы, вы прекрасно осведомлены.

— Нет, я…

Господи боже, вечно она ляпнет какую-нибудь бестактность. Неужели Сантос решил, что Алекса уговорила Натали не связываться с ним потому, что он незаконнорожденный?

— Что касается семьи, я надеялся создать ее с вашей сестрой.

Алекса не заметила как, но неожиданно она оказалась прижатой к стене. Она попыталась вывернуться. Но не тут-то было.

— Нат сделала так, как я ей посоветовала.

— Вы посоветовали ей сбежать из-под венца? А какое у вас было право вмешиваться?

— Она вас не любит!

— Ну да, любовь. Это слово так много значит для вас.

— Это больше, чем просто слово, — запротестовала Алекса. — Знаете, у нас с Натали общий только отец, но все равно она — моя младшая сестренка. Ей был всего один день, когда мне позволили подержать ее на руках.

Уже тогда она полюбила Натали и пообещала себе, что всегда будет оберегать малышку. И сдержала свое обещание.

— Я не могла позволить вам сделать ее несчастной!

Разговор о семье напомнил Алексе о ее собственных родителях.

— Мне надо найти отца и узнать, как себя чувствует Петра. Вы не знаете, где они?

— Вы их не найдете. Они уже полчаса как уехали.

— Уехали? Значит, на улице все спокойно? Папарацци разошлись?

Сантос отрицательно покачал головой.

— Я отослал их домой в своей машине. Охрана провела их через толпу зевак. Но репортеры нас пока не покинули.

— Если они по-прежнему там, зачем было бросать отца и Петру им на съедение? Должно быть, они оказались лицом к лицу с папарацци…

— Мне они тут больше не нужны.

Столь откровенное проявление безразличия шокировало Алексу.

— Пресса не станет больше интересоваться вашими родителями. Им уже известно, что венчание не состоялось, и они наверняка догадываются, что главные события развернутся здесь.

Сантос ослепительно улыбнулся, отчего колени Алексы ослабели, а сердце сбилось с ровного ритма.

— Теперь они захотят узнать побольше о вас.

— Обо мне? Зачем им я?

— Известно, что вы приехали в церковь вместо Натали. Вас видели выходящей оттуда со мной. Им хочется знать, почему свадьба не состоялась. И какова ваша роль во всем происходящем.