Неправильная няня или Уборщица для олигарха (СИ)

12

Все купленные себе вещи Дима благоразумно спрятал в предусмотрительно захваченный рюкзак, для объёма наполненный смятой бумагой. Однако столь тщательные предосторожности оказались излишни.

Дома нас никто не ждал. Не встречал и не интересовался моими обновками. Это было неприятно, но совершенно логично и правильно, как бы больно ни сжималось моё сердце.

Для Игоря Алексеевича я являлась не более, чем обслугой. Уборщицей. Няней… Однако раскисать было некогда — приближалось время обеда.

Взяв себя в руки, я отнесла мелкие покупки наверх, убедилась, что Дима увлечённо играет в компьютер — и быстренько накрыла на стол, подогрев блюда так, как сказала Наргиза. Успела точно в срок — даже ждать никого не пришлось. Звать, правда, тоже. Дима так вообще первым спустился — видимо, сильно проголодался за время походов по магазинам. А чипсы кончились… Либо он хотел провести время со мной, но об этом я старалась не думать.

Поели мы в абсолютной тишине. В этом обед не сильно отличался от ужина. Отсутствие Наргизы тоже никого не насторожило. Однако, в отличие от сына, мой работодатель никуда не ушёл, уютно устроившись с ноутбуком прямо за обеденным столом. И я растерялась. Напрочь забыла, что горничная говорила мне о посуде, кроме того, что её надо вымыть — и сделала это по старинке. Как привыкла дома…

— Вам больше заняться нечем? — лениво осведомился Игорь Алексеевич.

При этом он не обернулся на звук и вообще не посмотрел в мою сторону, продолжая сосредоточенно что-то читать.

— Я… Я по привычке, — замялась, не зная, куда деться от охватившего меня стыда.

Потому что провалиться сквозь землю упорно не получалось.

— Не замечал за вами раньше подобных пристрастий, — парировал мужчина.

Тут мне было бы неплохо ответить, что он вообще вряд ли что-то замечает, особенно связанное со мной… Но я не смогла, шокированная его заявлением, из которого раненная, истощённая душа вынесла только одно.

Следит! Видит. Смотрит!

— Если вам так важна чистота здесь и сейчас, могли бы воспользоваться посудомоечной машиной, как делают нормальные люди, — не дождавшись реакции, добавил директор.

И снова, по-хорошему, мне следовало осадить его. Напомнить, что не все живут столь же вольготно. Что некоторым приходится жить на скромную зарплату уборщицы. Да! Это было вполне в моём характере… Однако рот открыть так и не удалось. В висках стучала кровь, перед глазами всё плыло, и лишь шум текущей воды ещё держал меня на плаву.

— Вам показать, как ей пользоваться? — полуобернувшись, с раздражением уточнил Игорь Алексеевич.

Чем наконец-то вернул меня к жизни.

— Сама справлюсь, — несколько грубее, чем хотела, отрезала я.

Но собеседника это будто не задело.

— Тогда выключите уже воду и займитесь делом, — обронил он.

И преспокойно вернулся к работе. Я же, пылая от злости и ненависти — не столько по отношению к нему, сколько к себе и той слабости, что во мне вызывал работодатель — загрузила посуду и направилась к выходу.

— А включить?

— А этот шум вам не помешает?

Я намеренно выделила интонацией слово "этот". И тотчас пожалела о своей вспышке. Потому что в заботу о себе Игорь Алексеевич явно не поверил. Закрыл ноутбук, повернулся и смерил меня пронзительным, оценивающим, пугающим до колик взглядом.

— Сто пятьдесят тысяч, — внезапно обронил он.

— Что?

Не могли же мы столько потратить за один поход по магазинам… Или могли?!

— Ваша зарплата на испытательный срок, — снисходительно поведал мужчина, сняв огромный камень с моей души. И тотчас повесив новый: — Потом будет больше. Возможно, в два раза.

От шока у меня аж челюсть отвисла.

— За что?.. — только и смогла выдавить я.

Это было много. Слишком, нереально много! Зато стало понятно, почему Наргиза терпеливо сносила все унижения. И почему Дима вертел своими нянями как хотел…

— Это стимул для того, чтобы вы перестали выполнять чужую работу, — заявил директор. — И мыть полы в компании — тоже.

И всё встало на свои места.

— Нет. Я не могу, — пробормотала, виновато опустив взгляд в пол. — Простите…

Меня душили слёзы, жадность и обида. Ведь речь не шла о моих выдающихся методах воспитания или обо мне лично. Только о работе…

— Почему? — мирно, если не сказать ласково, поинтересовался Игорь Алексеевич.

Будто почувствовал мои переживания…

— Я не хочу быть привязанной к этой работе, — призналась с тяжёлым вздохом. — Это ограничивает мою свободу и сокращает число рычагов давления на Диму.

— Вот оно как… — протянул директор, задумчиво постучав пальцами по столешнице. Затем вскинул голову и посмотрел прямо на меня: — Хорошо. Поступайте, как знаете.

На этом разговор был благополучно закончен… По крайней мере, мне так показалось. Но я ошиблась.

— Зарплату не уменьшу, — уже мне в спину сообщил Игорь Алексеевич.

Словно я работала на него исключительно за деньги, а никак не за возможность находиться рядом!.. Впрочем, о моих чувствах он был не в курсе — и лишь недоумённо покосился на вдруг остановившуюся меня:

— Что-то ещё?

— Н-нет… — после небольшой паузы, потраченной на борьбу со здравым смыслом, я покачала головой. — Мне… Мне надо зайти к Диме.

— Так идите, — безразлично разрешил мужчина.

И я на негнущихся, подкашивающихся ногах, пошатываясь и обливаясь холодным потом, потопала наверх…

По дороге меня слегка отпустило — и к нужной двери я подошла абсолютно нормальной… Вернее, почти — однако внешне это никак не проявлялось. Правда, чтобы убедиться мне пришлось заглянуть в господскую (как я её окрестила) ванную и посмотреть на себя в зеркало. Но всё обошлось.

— Что делаешь? — постучалась к подопечному.

— Играю, — послышался лаконичный ответ.

— А убраться не хочешь?

— Нет.

Чего и следовало ожидать. Он считал, что получил от меня всё необходимое — и не видел смысла слушаться… Или всё-таки обиделся на моё поведение в магазине нижнего белья.

Неважно. Всё в любом случае вернулось на круги своя. А значит, мне предстояло найти путь к доверию заново…

— Но мы же договаривались, — мягко напомнила я.

— Пофиг.

— Жаль. Получается, ты не умеешь держать слово.

— Ты тоже.

— Я не рыцарь, — использовала новый аргумент.

— Я тоже.

Уел. На такое было практически нечего сказать… Кроме одного.

— Ты будущий фехтовальщик, — парировала. — Будешь биться подобно какому-нибудь мушкетёру или гусару. А у них честь была в крови…

— Чего ты от меня хочешь? — отложив мышку, парень поставил игру на паузу и повернулся ко мне.

— Чтобы ты убрался. А в процессе мы обсудили твои дальнейшие поездки на занятия в клуб.

— Будешь шантажировать?

— Нет. Хочу предложить тебе делать это самостоятельно. Без меня.

Хотя вряд ли это могло поспособствовать сокрытию улик… Но я была готова рискнуть. Главное, чтобы Дима не догадался об опасности данного предприятия… И речь совсем не про общественный транспорт.

— Заманчиво, — непривычно серьёзно протянул пацан.

Будто за последний день повзрослел лет на десять!

— Идёт, — наконец-то кивнул он.

Затем встал из-за стола, растерянно огляделся — и замер, не в силах решить, как к этому подступиться.

— Давай начнём с рюкзаков, — предложила. — У тебя их так много… Ты пользуешься всеми?

— Выкинуть не дам! — сразу ощетинился парень. — Это брендовые вещи…

— Не надо. Достаточно просто убрать лишнее в шкаф. Совсем неиспользуемое — наверх. А остальное — вниз. Скажем, под вешалку.

С этими словами я наугад открыла дверцу — и оказалась буквально засыпана всевозможными пакетами с чипсами. Не с головой, но весьма ощутимо.

— Что это? — ошарашенно повернулась к подопечному.

— Сама не видишь?

Резонно. Хотя и грубо. Но ругаться было пока не время.

— Сам покупаешь? — сменила тему.

Почему-то мне виделось, что Наргиза не одобрила бы подобный заказ… Если она вообще ходила по магазинам.

— Мы заказываем продукты в интернете, — подтвердил мои опасения Дима.

И меня осенило.

— Тебе настолько неприятно есть с отцом за одним столом?.. — испуганно посмотрела на пацана.

Господи. В кого я умудрилась влюбиться?..

— Вот ещё! — презрительно фыркнул парень. — Мне на него плевать. Как и ему на меня.

Стало гораздо легче.

— По-моему, мы это уже обсуждали, — выдохнула. — Тот, кому пофиг, никогда не приставил бы к тебе няню. Не требовал бы отчётности. Не увольнял бы женщин за малейшие проступки. Не следил бы за твоим питанием… Ты в курсе, что он отругал меня, когда ты не спустился на ужин в день нашего знакомства?

Вообще, всё это действительно выглядело очень и очень странно. Раз уж Игорь Алексеевич всё знал про сына, почему не контролировал его сам?

— Так тебе и надо, — внезапно улыбнулся Дима. — Жаль, что не уволил.

Это был удар ниже пояса. Подлый. Особенно мерзкий в отношении беззащитной женщины…

— Да. Действительно жаль, — ответила искренне. — Тогда всё закончилось бы куда быстрее… Но, раз уж так вышло, давай продолжим.

Увы, моё самолюбие и чувство собственного достоинства здесь были вещами отнюдь не первостепенной важности… И, похоже, парень это понял. Удивился — но зато беспрекословно подошёл к шкафу, присоединившись к выгребанию своего вредного богатства.

— Нда. Похоже, нам понадобится коробка. И большая. Найдётся?

— Я думал, ты планируешь это выкинуть, — вместо ответа признался пацан.

Видать, потому и присоединился…

Эх. Как же сложно было правильно истолковать все его реакции!

— Зачем? — спросила, не позволив отчаянию завладеть разумом. — Это же продукты. Опасные в больших количествах, достаточно безобидные в малых и не просроченные. А пищу выкидывать нельзя. Она может спасти жизнь во время голода. Что же касается твоего здоровья — то это тебе жить с язвой в желудке. Не мне. Говорят, даже гастрит — это очень больно. И может закончиться операцией, которая лишит тебя возможности нормально питаться.

И я не шутила. Ни на секунду. Чтобы Дима сразу всё почувствовал.

— Так есть у вас подходящая коробка или нет?

— Наверное, где-то у Наргизы, — очнулся парень. И тотчас ехидно улыбнулся: — Спроси.

Звучало забавно. Ведь окажись горничная дома — я бы пошла и спросила. А на глупые вопросы подопечного отвечала бы таинственной улыбкой… Но увы. Пришлось искать другой путь решения проблемы.

— О! У меня идея! — воскликнула, вновь наткнувшись на бесконечные сумки. — Мы поступим иначе — сложим чипсы в рюкзаки и уберём в шкаф! Можно даже разобрать по вкусам…

— Тут только три вида, — лениво парировал Дима. — И рюкзаки тоже надо разобрать.

Честно говоря, здесь я чуть не сдалась. После его заявления мне до трясучки хотелось опустить руки — однако я знала, что надо лишь перетерпеть. Что я сильнее лени… И потому с энтузиазмом потёрла ладони друг о друга, настраиваясь на огромный фронт работ.

До ночи бы управиться. Не то что до ужина.