Несносная Херктерент [СИ]

Глава 11. Бал

Похоже, о сдаче экзаменов во всей школе только Марина и не волнуется. В библиотеке, или с книжкой в руках в последний весенний месяц можно увидеть даже самых завзятых бездельников.

Параллельно в женских корпусах переполох почище предновогоднего. Выпускной бал! Волнуются все, ученики старших классов могут приглашать учениц младших. Включая первый год. Писк стоит! Ведь в этом году школу заканчивает принц Яроорт. Кого он пригласит? Большинство уверено, что Софи. Но многие надеются, что выбор принца падёт на неё. Так же немало смельчаков, считающих, что его предпочтут принцу. Тем более, Софи ещё никому не сказала «да».

Но большинство с замиранием сердца ждет, что её пригласят. И может, даже принц.

Хотя и принц волнуется, набираясь смелости, что бы подойти к той единственной.

— Выпускной бал… Меня пригласили. А я… Сказала: «Подумаю». - но отвечу нет.

— Почему? — спросила Софи. Скольким старшеклассникам она сказала «подумаю», а скольким четко ответила «нет», уже и не помнит. — Он тебе не понравился?

— Не хочется что-то.

Вот так ответ. Софи прищуривается. Чуть рукой по лбу не хлопнула. Как же сразу не догадалась!!! Хейс же фактически сирота, и денег на бальные платья у неё элементарно нет. Софи бы дала сколько угодно, но гордячка Хейс никогда не попросит.

— Хейс, а ты знаешь, кто такая Бестия Младшая?

— Понятия не имею.

— Ну, а «Теренн»?

— Ругательство из лексикона Марины.

— Я серьёзно.

— И я не шучу. Трижды ей «отвр.» вкатывала — несколько девочек плакали, когда она говорила «Ты и с „Теренн“ страшная, а без него ещё страшнее».

— Хм… Убить Марину за её шуточки давно уже очередь стоит. Если серьёзно, то «Теренн» — известнейшая мирренская марка одежды. И кстати, слово женского рода. А Бестия Младшая- владелица известнейшего столичного ателье. Лучшего. К тому же, сама модельер.

— Не понимаю, причем тут я.

— Ты что, газет не читаешь?

— Кроме рекламы и спорта, читаю почти всё.

— Тогда понятно. Дай какую-нибудь.

Развернула рекламу.

— Читай. У неё рекламная акция — лицам, идущим на золотую медаль, платья для выпускного бала она шьет бесплатно.

— Это розыгрыш.

— Нет, не розыгрыш. Бестия Младшая — Ягр, единокровная сестра Кэрдин. Бестия только у неё одевается, да и Её Величество тоже марку весьма и весьма ценит. Редко кто из поставщиков двора имеет право изображать на гербе и печатях фирмы большой герб Ныне Царствующего Императора. На моей памяти, только Бестия Младшая такое право и получила.

— Ну, если так… — Хейс смутилась, — но понимаешь Софи, моды, наряды… Это те вещи, в чем я ноль без палочки. А так хочется быть…

— Красивой, — заканчивает Софи, — я всё прекрасно понимаю. Съездим завтра вместе.

— Да… Но… Постой… Раз она Ягр, то она тебя знает.

— Она и тебя знает!

— Откуда?

— Видела тебя с экскурсией в столице, потом сказала сестре, а та уже мне передала: «Я буду не я, если её не будет на балу в первой паре, и будет на ней не моё платье».

— Куда это вы направляетесь? — прямо посреди коридора уперев руки в бока, стоит Марина.

Череп на берете надраен сильнее обычного. Оскал какой-то странный. Что у черепа, что у Марины.

— В столицу. За платьями для выпускного бала.

— А… Ну, удачно съездить.

Марина резко разворачивается и убегает.

— Что-то она последнее время какая-то раздражительная и злобная, — говорит Хейс, — что-то у неё не так…

Софи задумчиво смотрит вслед сестре. По её мнению, от Марины хоть круглые сутки можно прикуривать.

— С чего это она в такую рань поднялась? Да и злющая она какая-то, — задумчиво говорит Хейс, глядя вслед Марине.

— Ты тоже заметила?

— Ну да, может у неё и правда что-то случилось?

Софи только плечами пожимает в ответ.

— Словно Марина, тут автобуса ждём.

— Угу, — Софи не выспалась, и слегка не в духе, — Только в отличии от неё не через забор убегали.

— Может, надо было её с нами позвать? Ведь если сама выбирать будет… То как бы меч Эриды не притащила.

— Вот ещё! Два дня подряд в столице гулять — жирно для неё будет. Ещё узнать надо, не натворила ли она чего там.

— Не натворила.

— С трудом верится.

— Автобус подходит.

— Где? — непонятно чему радуется Софи.

— А нам можно в эти магазины ходить?

— А почему нет? Они же для всех.

— Ну, всё таки…

— Ты что, забыла, как наши на Новый год выделывались?

— Ну и что? Знаешь, когда несколько лет подряд видишь одно и то же, становится скучновато.

— Странная ты… Весело же было!

— Не знаю, я спала.

— Прямо там?

— Нет, у себя.

— Ах да, я и забыла… В общем, наряды они в основном здесь покупали, кроме разве что тех, кто шить умеет.

— Я умею, только, знаешь ли, ненавижу этим заниматься.

— Меня одно время пытались вышивке учить. Но ничего не получилось.

— А Марину не пытались?

Обе смеются.

Софи уверенно идёт впереди. Хейс по сторонам старается оглядываться так, чтобы незаметно было. Она впервые во «Дворце моды». Хейс всегда чувствует легкую неуверенность, оказавшись в новом месте. Только самой себе признает — последний раз она так волновалась, впервые увидев школьный автобус. Но тогда-то — новая жизнь для неё должна была начаться. А что же сейчас?

Магазин Бестии Младшей во «Дворце» самый большой. Из столичных, может, и не самый крупный, но точно самый знаменитый.

День не рабочий, народу в магазине мало. Продавщицы, в основном не намного старше Хейс, хотя и скучают откровенно, в сторону пары школьниц взгляд нет-нет, да бросят. Глупеньких Младшая Ягр у себя не держит. Если вторая по значимости клиентка магазина хочет быть не узнанной — её никто не узнает и не побеспокоит. Софи и Хейс с шуточками успевают обсудить только пару маскарадных платьев, прежде чем появляется хозяйка.

Первой её Хейс замечает.

— Софи, кто это, такая красивая? — шепчет она.

— Где? — Софи оборачивается: — Ой!

Чуть не падает.

— Сама… Всё пропало!

— Что пропало? — со странным акцентом осведомляется подошедшая к ним хорошо сложенная молодая женщина, явно имевшая среди родни богинь с Погибшего Материка.

— Па… Пантера!

— Да, меня так многие называют. И что тут такого? Почему бы мне не находиться в собственном магазине?

Хейс молча стоит рядом. Она почти сразу заметила, что Софи в магазине узнали. А теперь… Что бы там в школе про всеобщее равенство не говорили, здесь реальный мир.

Красавица поворачивается к Хейс. Та внутренне напрягается. Чуть руку на ножны не положила. Младшая Ягр тоже с мечом. Весьма логично смотрящимся за широким шелковым поясом. Платье невиданного Хейс покроя с широкими рукавами, всё в фантастических цветах. Холодных. Неживых.

С рознью между аристократами и всеми остальными, боролись всё время существования школы. Не то, что бы без успехов, но стоило появиться какой-нибудь Ленн, или её аналогу из другого лагеря — как всё начиналось по-новой. Аристократки и между собой неплохо грызутся. Достаточно Софи и Марину вспомнить. Или на несколько уровней выше глянуть — война Кэретты и Кэрдин.

Хейс невольно чуть не ссутулилась, вжав голову в плечи. Она никому не говорит, что стесняется своего высокого роста. В начале учебного года, увидев заметно вытянувшихся за лето одноклассников, решила было что всё, рост наконец остановился. Ан нет, к Новому году опять обнаружила, что выше всех, да и к весне ничего не изменилось. А тут, глядя на хоть и причудливую, но всё-таки гармонично сложенную младшую Ягр, становится вдвойне неудобно. Хейс кажется, что Ягр про себя смеётся над её неловкими движениями. Всё-таки, Ягр, как и Софи, из самых Древних Великих Домов. А Хейс откуда? Тут совсем некстати вспоминается грубая шутка Марины, за которую она от Хейс получила очередное «отвр» по поведению за десять дней: одну аристократку, когда речь зашла о происхождении, Марина срезала фразой «Мы все из одного места происходим!» И уточнила, из какого именно. Аристократка попыталась упасть в обморок.

— Ты Хейс? — тоном утверждения говорит Младшая Ягр, — Софи говорила о тебе. А даже если бы и нет — я Ягр, а мы всегда держим словом.

Софи не привыкать, когда пол магазина вокруг неё вертится, а вот для Хейс это внове. Кто такая Хейс, в магазине знать не знают, но видя, как с ней хозяйка и Софи разговаривают, предполагают кого-то очень важного.

А у Хейс, кажется, проснулся имеющийся у всех женщин инстинкт — набрать как можно больше вещей, большинству из которых навеки суждено сгинуть в недрах шкафа. Данный инстинкт в большинстве случаев сдерживается исключительно количеством денег. Хейс о деньгах сегодня может не думать, а Софи уже отдала Пантере подписанный императрицей чек.

Хейс смотрит в зеркало.

— Ой! Неужели, это я?

— Как видишь. Тебе бы ещё прическу соорудить — и вообще бы принцесса… Нет, молодая императрица была!

— Кто бы говорил…

— Я в императрицы не собираюсь.

Хейс смеётся.

— В императрицы, причём, без императора, у нас только Марина собирается.

— Не, из неё только Главный Сапёр получится.

— У нас нет такой должности.

— Ты и этим интересуешься.

— Время-то военное.

— Это верно.

Хейс закружилась.

— Софи! Здорово-то как!

Сын соправителя Яроорт. Объект слишком многих девичьих грёз.

Обожательниц, бегавших за ним повсюду, холодно игнорирует. Столь же холодно, то есть никак он не отреагировал и на распространенные Мариной стишки про него, самого оскорбительного содержания. На подначки друзей, что за такое Марину надо, как минимум, убить, холодно бросил: «Я с детьми не воюю».

Фраза дошла до Марины. И вызвала нескрываемую ярость.

Неожиданности не произошло.

На бал Яроорт пригласил Софи.

Поблескивает короткое алое платье Софи. Плечи обнажены. Словно колье охватывает шею. Лиф в четыре ряда отделан искусственными бриллиантами. В центре свернулась сверкающая камушками Еггтовская змейка. Черные перчатки. Черная сумочка на серебряном шнуре. Лакированные туфельки на шпильке.

В волосах сияет диадема.

Стены вздрогнули от дружного стона всех мальчишек школы. Стон удачно дополняло шипение всех девчонок, включая родную сестру красавицы.

Марину никто не пригласил. Самоубийц не нашлось.

— Смотри, веселись осторожнее, директор как-то говорил, что большой зал нуждается в ремонте…

Бал открывают лучшие выпускники. Хейс и — первая пара.

От второй пары буквально веет ледяной гордостью. Гордая осанка, невозмутимые лица, холод в глазах. Настоящие принц и принцесса. Яроорт и Софи. И пусть наряды из тех же ателье, что и у всех остальных. Что-то в осанке, в движениях скользит.

Вид сверху замечательный, только Марине не до того. Надо успеть установить заряды, протянуть проводку. А потом надо бежать на сборище неудачниц — алиби себе обеспечить. Всяко в первую очередь на неё подумают, так надо, чтобы её побольше народу видело, когда рванёт.

Сзади кто-то запыхтел. Какого?!

Марина резко (насколько позволяют балки перекрытия) разворачивается.

Дмитрий. Почему-то Марина даже не удивлена. Это одновременно и радует. И злит.

— Ты зачем сюда влез?

— Тебя искал.

— А за коим?

— Книги отдать.

— Занес бы в комнату.

— Тебя там не было.

— С чего ты взял? — осведомилась Марина, с середины фразы сообразив, что ляпнула глупость.

— Свет не горел, а ты ложишься поздно.

«Откуда он это знает? Наверняка, Сонька разболтала! Прибью сестренку!»

— Что ты замышляешь?

— Ничего!

— Марина, не обижайся, но ты довольно предсказуема. Даже школьные собаки знают, что ты можешь пребывать только в трёх состояниях: сидеть за книгами, устраивать гадости и спать. Так как сейчас ты не читаешь, и ни спишь — то остается одно.

— Люстры! Я хочу в конце была уронить на них!

— Как ты это сделаешь?

— Нашла, где они крепятся… Каждое крепление — на четырех болтах. У каждого заложен заряд. Все соединены. Стоит подать ток — все люстры упадут на пол. Для полноты счастья, нашла одну из канализационных труб. Тоже заминировала. Вот здорово будет — по всем этим нарядам — да свежими фекальными массами! Там ещё мои бомбы есть с… Тебе лучше не знать, с чем.

Гримаса, похожая на звериный оскал искажает лицо.

— Я не дам тебе этого сделать.

— Интересно, как? Мне замкнуть провода — дело двух секунд. Понимаю, почему ты не там: решил проверить на всякий случай- не замышляю ли я чего. Ведь так охота повеселиться без проблем!

— Я не мог туда придти один…

— Подруженьки не нашлось? Хошь, назову с пяток, кто только о тебе и мечтает? Ещё успеешь добежать!

— Марина… Я хотел… Я думал…

— Думал индюк перед тем, как попасть в суп!

— Мне бы отказали…

Марина ощерилась:

— Привыкай! Жизнь, в основном, из разочарований состоит!

— Я… я тебя позвать хотел.

Гремит музыка, но их оглушает другим. Глаза в глаза. Как молнию бросили. Тяжело дышат. Оба. Марина мотнула головой. Хрипло отвечает.

— Ну и позвал бы меня, дурак!

— Но, Марина… Кто я, и кто ты…

— Ну, кто, говори! Какая из моих мерзких кличек тебе больше нравится? Называй любую, не стесняйся! Я их все знаю! Говори!!!

— Ты принцесса, а я…

— Дурак!

Она резко отвернулась. Что-то раскрутив в устройстве, с яростью шарахнула о стену.

— Всё!!! Проваливай с дороги!!! Взрыва не будет!!! Заряды сниму на днях!!! Какие же все дураки!!!

В небе искрятся огни фейерверка. Огненными хвостами искриться год. Затем появляется цифра «40» — Юбилейный выпуск. Цифру встречают восторженными воплями. Огни, бенгальские свечи, хлопушки. Словно Новый Год. Даже лучше. Новый Год всегда в свое время, а такие вечера случаются считанные разы в жизни.

Рано утром Марина заходит к Софи. Дверь нараспашку. Сестра лежит поперек кровати в платье, скинув только туфли. Недавно проснулась. Прическа сбита, сама не выспавшаяся, уставшая, но до невозможности счастливая. Аж потолку улыбается.

— Маринка, ты? Вчера так здорово было!!!!

— Уж точно, — буркнула сестра, — незабываемо! — шмыгнула носом, — Хейс уезжает. Пошли, попрощаемся.

Софи легко вскакивает. И тут же сгибается.

— О мои бедные ноги! — разгибается и босиком, прихрамывая, идет к двери. — Натерла себе всё, что только можно…

— До непотребных ассоциаций? — снова шмыгнув носом, спросила Марина. Ей стыдно за вчерашнее. И наплевать, что единственный человек, знающий всё, никогда и никому не разболтает. Ночью она не спала. Ползала по межэтажным перекрытиям, снимая заряды.

Софи протягивает руку:

— Помоги! Как же вчера было здорово!!!

Дверь у Хейс открыта.

— Собираешься?

— Да. — Хейс с усмешкой застёгивает небольшой чемодан. Хлопает по крышке. — Всё, что нажила!

Чемоданчик, да коробка с бальным платьем. Вроде, мало, но Хейс, несомненно, счастлива.

— Куда ты теперь? — Марина опять шмыгнула носом.

— Маринка, да что ты такая кислая? Жизнь не кончилась, наоборот, всё только начинается! Мы ещё не раз увидимся!

— Собираешься поступать в университет?

— Да. Золотая медаль номер один плюс в свидетельстве изрядно добавляют шансов.

— Да они у тебя и так выше некуда! Меня не забудь позвать, когда в АН принимать будут!

— Непременно!

Хейс выходит в коридор. Школьное платье без привычного значка старосты, но зато с золотым значком первой выпускницы. Чемодан в руке. Через плечо- перевязь с лакированными ножнами. По ним и через многие годы спустя бывшие выпускницы узнают друг друга. На оголовье рукояти — герб школы.

Навстречу — Ленн, уже в платье по последней моде, но тоже через плечо перевязь с мечом. Школьным, как и у Хейс.

Хейс кивает ей. Ленн чуть гримасу не скорчила. Остановилась на секунду. И тоже кивнула в ответ. Что было-то прошло, теперь другая жизнь начинается.

— В столицу мы тебя отвезём.

— У вас же нет прав.

— Можно подумать, нас когда-либо волновали такие мелочи.

— Тебя-то, Марина, уж точно нет!

— Ты не волнуйся, на этот раз всё будет законно.

У ворот школы стоит длинный, сверкающий белизной и серебром, автомобиль. Передних осей — две, вместо одной. Полностью застеклённый салон напоминает кабину самолёта и подчеркивает ощущение скорости. Изящны плавные линии корпуса. Скорость превыше всего.

— Говорят, модель даже в аэродинамической трубе продували — завороженно шепчет Софи, — авторская работа. Называется «Машина будущего». Сенсация позапрошлогоднего салона. Её Тим V хотел для коллекции приобрести. А отец сказал: «Символ скорости должен быть грэдским!» — и сам купил машину. Тим хотел заказать вторую…

Марина спотыкается, и чуть не падает. Хейс успевает её подхватить. Софи отбирает у неё коробку с платьем.

— Ты что?

— Устала. — сонно отвечает Марина.

У машины стоит Сордар. Адмирал в повседневной форме. Колодки в четыре ряда. Над ними сияет звезда. Софи замечает и другое — узкую красную нашивку возле Звезды. За тяжелое ранение. Он же не писал, что был ранен в рейде!

Невдалеке группа мальчишек. Смотрят с немым восторгом. Живой герой войны, да ещё и Золотой звездой награжденный! Кортик и огромная деревянная кобура настоящие! Да ещё на невиданной машине!

Удивление сменяется полной ошарашенностью: прославленный адмирал оказывается, знаком с обеими Херктерент, да ещё и Хейс!

— Вчера было награждение. Завтра уезжаю. Война ждать не будет. Пусть корабль пока на ремонте — кое-что стоит проконтролировать лично.

Сордар всегда сам садится за руль. С шофёрами не ездил с тех пор, как права получил.

Он привык управлять многотысячетонными гигантами с небрежной легкостью профессионала до мозга костей. Он и на суше в ловкости обращения с машиной поспорит с любым автогонщиком. А уж мотоциклы — чуть ли не главная любовь адмирала после моря, кораблей и оружия.

— Марина… — оборачивается с переднего сидения Софи.

Хейс подносит палец к губам.

— Т-сс. Она спит.

Марина прикорнула в уголке огромного сиденья, подобрав под себя ноги.

— Что это с ней? — шепотом говорит Софи, — Совсем уставшая, будто кирпичи таскала.

— Да, небось, как и ты, вчера на балу уплясалась. На себя в зеркало глянь — тоже до сих толком не проснулась. — бросает через плечо адмирал.

— Её не было на балу. — сказала Хейс.

— Да? А я и не заметила. Мне казалось, у неё есть кавалер для бала.

— Видимо, тебе показалось. Ты вчера вообще мало что вокруг замечала. Я, впрочем, тоже.

— Что это ты включил?

— Да так, сигнализация. Если кто попытается влезть — получит удар током. Заодно сирена завоет.

— Разве у тебя могут попытаться украсть?

Сордар махнул рукой:

— У нас повсюду, и все воруют. Как там по поговорке — плохо лежит все, что гвоздями не прибито.

— Пойдем к Бестии Младшей? У неё новая коллекция.

— Нет. Лучше взять что-нибудь попрактичнее.

Сордар хрюкнул от смеха.

— Что такого?

— Писаки из желтой прессы. Сфотографировали нас вместе. Уже сбежали. Опять про меня сплетни пойдут…

— С чего?

— Вас они не узнают. Ну а про меня напишут что-нибудь про любовь к малолетним девочкам. Жена одного офицера об аристократах газетные сплетни коллекционирует. Что гораздо смешнее — во все верит. Он иногда рассказывает, чего от жены про меня слышал — вся кают-компания ржёт. Я чуть ли не полстолицы совратил. Известный анекдот про моряков в борделе теперь про меня рассказывают.

Марина хихикает. Хейс и Софи непонимающе уставились на неё. Марина охотно поясняет:

— Неужели не знаете? Ну, это тот, где в конце Сордар говорит: «А нас учат на руки… э-э-э… не попадать!»

Из чего именно, объяснить, или сами догадаетесь?

— Марина… — весьма осуждающе начал адмирал.

— А что, я ничего, а они и так скоро все узнают, если уже не знают.

Адмирал промолчал. Этого анекдота он сестре не рассказывал. Сообразительность и любознательность Марины частенько заходят не туда. Похоже, вся подборка анекдотов про мичмана Глетта- невообразимого пошляка и циника, а так же бабника и алкоголика, ей уже известна.

Софи смотрит непонимающе. У Сордара и Марины частенько получается говорить друг с другом так, что сами понимают с полуслова, а окружающие теряются в догадках. Хотя по намекам в общем-то понятно, о чем идёт речь. Марине просто в очередной раз захотелось показаться взрослее, чем на самом деле.

Нет, искусства казаться маленькой и глупенькой миленькой девочкой Марине точно никогда не освоить!

— Незадолго до окончания школы администрация сообщила мне, что следует вступить в права наследования. Оказалось, дядька завещал мне все свои деньги. Думаю, даже если не поступлю, хватит, что бы снять квартиру на год. Работу-то с таким аттестатом без проблем найду…

— У меня идея получше: в «Доме у Старого Замка» хочешь пожить?

Хейс весело смеётся:

— Даже я знаю, сколько стоит снять в нём квартиру. Специфическое чувство юмора — у вас семейная черта.

— Да не снимать. Я в своей практически не живу. Как говорится, располагайся.

Хейс поняла — отказаться — обидеть всех троих. А грозный адмирал имеет ту же черту, что и сестра — говорить, что сказал, ничего больше не имея в виду.

— Держи ключи! — адмирал кидает связку, Хейс ловко ловит, — На днях придут из МИДв, принесут все нужные бумаги.

— Будут проблемы — скажи одно: «Хочешь с Чёрным Сордаром поссориться?». Действует безотказно. Заодно и фотку из той газетёнки показать можешь. Надо же ей хоть раз послужить доброму делу!

— Сордар, а почему ты Чёрный?

— А, я это только сейчас придумал, что бы всяких недоумков пугать. Грязь она того… и позолоченной бывает! Вон этот ключ от сейфа, там два пистолета и патроны. Надумаешь по баночкам пострелять — бери.