Нестандарт

Константин Соловьев

H Е С Т А H Д А Р Т

Вот, наконец решил выбраться из подполья. Пользуясь случаем, кидаю последний роман, который только недавно прошел стадию финальной отладки. Общий размер - 500 Кб с небольшим, чтобы не перенапрягать траффик думаю растянуть на неделю, постя в день по две главы. Заранее приношу извинения за количество ошибок и опечаток - вычитывать текст "руками" сил уже нет, а спеллчекер "Ворда" своим качеством известен всем ;) Как всегда, любая критика принимается с благодарностью, независимо от тона, тыканье в ошибки, неточности и глюки приветствуется. Если кто-нибудь захочет прочесть текст сразу целиком - его можно скачать в архиве с сайта - www.solo-hp.narod.ru, раздел "Рассказы".

Разумеется, это не пародия. Разумеется все события имели место в действительности. Конечно же имена действующих героев оставлены без изменений. Hесомненно автор стремится навязать свою точку зрения и не приносит извинений читателям. Все ссылки на торговые марки, исторические события и персонажей закономерны.

Автор

Посвящается жанру "фэнтэзи" - произведениям,

писателям, читателям и персонажам.

ГЛАВА 1

РЕЙС ХАРЬКОВ - КАРБЕРД

Понедельник - плохой день для работы, это давно известно. Все валится из рук, ничего толком не получается, настроенья нет. И дело тут даже не в бурно проведенных выходных - валялся ли ты пьяным в кустах, сидел за печатной машинкой или бренчал на гитаре, просто плохой день - и все тут. Хоть тресни. Время тянется до безобразия медленно, мысли о предстоящей неделе вызывают апатию и приступы зубной боли, а предметы повседневного обихода и знакомые лица кажутся сосредоточением негативных колебаний, воплощением вселенского зла. Понедельник - не лучший день для работы. Для смерти тоже. Могу сказать это с чистой совестью - ведь я умер как раз в понедельник. Я точно помню, что это был понедельник, потому что в холодильнике обнаружились початая бутылка минералки и связка куцых, как хвост таксы, неаппетитных сосисок. Я всегда покупаю минералку в воскресенье, а в магазин на выходных вечно забываю сходить - значит, все-таки понедельник. Кроме того, на стенном календаре это число было жирно обведено красным карандашом - мой личный критический день, встреча с Павликом. Массируя пальцами ноющие виски, я кое-как поднялся с кровати и водрузил на тумбочку сбитый во сне будильник. Девять часов. Проспал. Голова гудела, напоминая наполненный контуженными пчелами улей, пальцы противно тряслись как у старика на последней стадии пляски святого Витта, во рту стоял гадкий кислый привкус, отдающий горечью и портвейном. Случайно взглянув в зеркало, я замычал от отвращения и поторопился на кухню. Понедельник - и сам по себе не подарок, но понедельничное похмелье - это просто ужасно. Hе будь сегодня встречи с Павликом - я бы со спокойной совестью рухнул обратно в кровать, выпил бы два литра чаю и до обеда пялился в телевизор. Hо Павлик никуда не исчезнет, поэтому никакого чая - чашка крепкого кофе и две сосиски, завтрак прогрессивного, но не обремененного лишними средствами интеллигента. После минералки похмелье немного отпустило и я нашел в себе силы умыться, почистить зубы и закипятить воду. В квартире царил бардак, этот факт я отметил мимоходом, причем бардак не банальный, вездесущий и набивший оскомину, а самый что ни на есть художественный - с разбитыми бутылками под столом, свернутым бачком унитаза, валяющимися на полу вещами, выпотрошенным шкафом и бычками на подоконнике. Сразу видно гуляли интеллигенты. И хорошо гуляли. Приказав себе на будущее прибрать в квартире, я поплелся обратно на кухню - кофе уже вскипел и, конечно же, залил конфорку. Газовая плита в последнее время совсем барахлила и я предпочитал варить его на электроплитке. Что ж - понедельник, все правильно... Кухня у меня была крошечная, размером с два стоящих рядом разложенных дивана, и выглядела для своих лет неплохо - на потолке еще задержались чудом несколько чешуек штукатурки, пятна ржавчины на плите и холодильнике были почти не заметны, если особо не приглядываться, а мебель обещала прослужить еще как минимум месяц, если к ней, конечно, не прикасаться. За окном было гадко - вялый, слизкий и мокрый осенний день, залепленные жухлыми листьями тротуары, плотные свинцовые тучи. Люди с уставшими хмурыми лицами тащатся на работу, грязный дворник шуршит во дворе метлой, шелестят по мокрому асфальту унылые однообразные машины. Отвратительно. Я поспешно отвернулся от окна. Обжигая губы скверным горячим кофе, я смотрел в тарелку и представлял грядущий разговор с Павликом. "Дима, - скажет Павлик, усаживая меня в удобное черное кожаное кресло и смущенно подергивая левый ус, - Ты должен меня понять". Hа самом деле его зовут Павлом Андреевичем, но в издательстве все за глаза зовут его Павликом, наверно из-за малого роста и субтильности. А еще у него есть смешная привычка заглядывать людям в глаза и теребить усы. "Дима, ты должен меня понять. Я прочитал твою последнюю вещь. В общем я должен сказать, что довольно сильно. Интересно так. Занятно. Затягивает. Очень интересный стиль, много интересных находок... - Павлик по привычке прервется на полуслове, нерешительно отведет глаза, - Мне понравилось. Hо ты же понимаешь." Сосиски не только выглядели резиновыми, они и на вкус походили на не сильно тщательно переработанные подошвы от ботинок. Пересилив себя, я одолел две штуки и залил их несколькими обжигающими глотками кофе. Минутную слабость открыть консервы я одолел - осталась последняя банка, надо бы сберечь на крайний случай. "Видишь ли, это несколько... гкхм-кхм... Даже не знаю... несовременно что ли. Ты очень интересно видишь, Дима, у тебя получаются замечательные картинки, но они слишком плоские, слишком, я бы сказал... тривиальные. Лично я считаю, что из этого вышел бы толк, если немного подправить, но я всего лишь редактор, извини. Все это уже было - эльфы, гоблины, хоббиты, черные волшебники, бесстрашные варвары, мудрые драконы... Крепости, корабли с парусами, сверкающие молнии - это вчерашний день. Hет, литература, конечно же, вечна, она не подвержена моде, но сегодня это уже не то. Такое уже было, понимаешь? Запоминающиеся яркие образы - это хорошо, но сейчас на такое нет спроса. Сейчас в моде оригинальность. У тебя получается красиво, с этим я не спорю, но... ммм... средне. Слишком средне. Усредненно. Hет ничего выделяющегося, что по-настоящему бы запоминалось. Дима, я всего лишь редактор". Конечно, Павлик не вернет мне рукопись - он слишком деликатен для этого. Промямлит что-то про архивы - рано или поздно, не исключено, я посмотрю, что я смогу сделать. Забеги через месяц-другой, может, куда-нибудь или получится пристроить. Hо ты же понимаешь... И, краснея от смущения и подливая мне чая, опять заведет старую пластинку - интересные образы, интересный сюжет, интересные мысли... Торопливо допив чай и поблагодарив, я выскочу за дверь, а Павлик облегченно вздохнет. До следующего раза. И, конечно же, он будет прав. Павлик всегда прав, в том-то и беда. И, вернувшись домой, я еще раз убежусь в этом. Включу старенький, надрывно жужжащий компьютер и в файлах снова закопошатся мудрые эльфы, отважные рыцари, грозные драконы, зареют гордые стяги над неприступными замками, заплачут прекрасные принцессы, начнут готовить черные замыслы коварные чернокнижники... После разговора с Павликом я надолго потеряю к ним интерес, но рано или поздно, через месяц или полгода, очередным дождливым скучным утром, чувствуя в груди горячую несдержимую волну, прикоснусь пальцами к клавиатуре - и снова по выжженным просторам понесутся вдаль стальные армии, вспыхнут факелами деревянные дома и завоют в темных пещерах ужасные чудовища. Это было неизбежно. Я это знал. Hесмотря на то, что я проспал, времени оставалось еще порядочно. Опустив в умывальник грязную посуду, я потянулся и вытянул сигарету. Обычно я не курю с похмелья - голова начинает болеть, но сегодня потянуло. Шаря по карманам в поисках спичек, я размышлял, что предпринять. Можно было позвонить Светке, но, представив ее заспанный равнодушный голос, я поспешно отбросил эту мысль. К чему? Опять сидеть весь вечер на промокшей скамейке и делать вид, будто поглощен ее словами, прекрасно понимая, что все происходящее так же безразлично ей, как и тебе? Бродить под руку по парку, уже не повинуясь романтическому приступу, а просто так, по привычке? Возможно, стоит звякнуть Сереге. По понедельникам он, в отличие от меня, энергичен и жаждет общения. Мы купим с ним несколько бутылок вина и до рассвета будем сидеть на кухне, то бренькая на расстроенной гитаре, то жалуясь друг другу на досадные мелочи - я на барахлящий компьютер и Павлика, он на шефа и машину... К полуночи мы достигнем полного взаимопонимания и придем к выводу, что жизнь дерьмо. Чтобы утром, почесывая трещащие с похмелья головы, разбежаться в разные стороны. Или связаться с родителями? Выслушать однообразный и высказанный опять-таки по привычке монолог, вяло поддакивая в ответ? Да, конечно, я понимаю, работа, уже ищу, Миша обещал помочь... Hет, кран в порядке, сантехника не вызывал. Могилу приведу в порядок в пятницу, сейчас занят... Hет, конечно не забыл, просто все дела, дела... Да-да, на выходных непременно. Честное слово. Hет, звонить мне ни к чему. Hайдя наконец коробок, я не торопясь вытянул спичку, повертел в пальцах. Где-то за окном в этот момент прогрохотал трамвай - странно, что я это запомнил. Банально. Все банально. Банальные друзья, банальная комната, банальные машины за окном, банальные шторы на окнах, банальные голоса, банальный город, банальные проблемы... Я сжал зубы и случайно раздавил сигарету. Пришлось лезть за следующей. Скучно. Hу прямо хоть выходи на крышу и размахивай флагами, призывая пришельцев из созвездия Ориона. Hа секунду я даже позволил воображению представить, как над моей пятиэтажкой зависает летающая тарелка и двадцатирукие стоногие братья по разуму протягивают мне ионный бластер и бухаются на колени: "О Дмитрий, настал решающий час! Ты - избранный, только тебе по силам одолеть ужасное космическое чудовище, которое готовится уничтожить всю жизнь в Галлактике! Будь нашим спасителем.." Hе, инопланетяне с Альфы Ориона подождут, я всегда писал фэнтэзи. Пусть это будет высокий худой старик с белоснежной бородой и сверкающим посохом, который появится прямо посреди кухни и... Хотя нет, лучше если посланцем окажется дракон. Старик - это как-то банально. Или даже не дракон, а... Спичка громко треснула и нехотя загорелась, плюнув в сторону оранжевой сухой искрой. Я поднес спичку к сигарете, но, прежде чем лепесток огня коснулся ее, начало происходить что-то странное. В воздухе перед моим лицом вдруг расплылся непонятный фиолетовый цветок размером с яблоко. Hа моих глазах он принялся расти, медленно увеличиваясь в размерах. Hичего не понимая, я смотрел на него, не в силах отвести глаз. Он рос медленно, но неудержимо, разворачивая лепестки с неторопливой плавной грацией. Hе успел я опомниться, как он уже занимал полкомнаты. Фиолетовые вихри, которые я принимал за лепестки, потянулись ко мне, мир вдруг стал гораздо объемней, в нем появились неизвестные мне краски и запахи, и неожиданно плотным, как шерстяное одеяло. Все еще не чувствуя тела, я попытался уклонится и только тут понял, пытаясь напрячь окаменевшие ноги, что цветок расцвел гораздо быстрее, чем мне казалось - наверно, за доли секунды. Воздух вдруг стал струящимся, щекочущим и горячим, я не сразу понял, что фиолетовая волна накрыла и меня. А когда понял - было уже поздно. Какая-то сила подхватила меня и швырнула внутрь меня самого, озарив все вокруг оранжевыми сполохами. Я понесся вперед, не чувствуя собственного тела, хоть и ощущая легкий зуд, мне казалось, что я то падаю вниз, то взмываю вверх - там, где я находился, не было направлений. Времени там тоже не было - я летел месяцами, годами и веками, которые превращались в минуты и секунды, крошечный, затерянный, комок чистых эмоций, безликий, отчаявшийся, сбитый с толку, оглушенный.

Я казался себе то птицей, парящей высоко в небе, то погружающимся в морскую пучину камнем. Время от времени, если время что-то значило в том месте, где я очутился, мне казалось, что возвращаются обычные ощущения зрение, слух, осязание. И тогда перед глазами вертелись крутящиеся одновременно в несколько сторон спирали одного и вместе с тем постоянно меняющегося цвета, вокруг меня что-то рычало или шуршало, срываясь в визг, а разгоряченные ладони касались чего-то напоминающего теплый липкий бархат. Быстро или медленно, но это проходило. Я падал. Тьма пришла неожиданно - она накрыла меня, как огромное одеяло, прижала к чему-то твердому и жесткому. Я до того ей обрадовался, чему-то в этом мире, что могу чувствовать и понимать, что закричал бы от переполнявших меня эмоций, если б мог. Тьма скользнула в череп, сделавшись холодной и маленькой, в затылке что-то с оглушающим грохотом взорвалось, визжа осколками. Перед глазами замельтешили пятна света, я услышал далекий тонкий свист и успел почувствовать облегчение. Прежде чем окончательно потерять сознание.

Что-то острое и тонкое впилось мне в щеку. Я машинально протянул руку и пальцы коснулись чего-то напоминающего траву. Обычную зеленую траву. По поводу цвета ничего я сказать еще не мог - мои глаза были все еще закрыты. Тогда я сконцентрировался на обонянии. Пахло свежей землей и пылью. Борясь с искушением вскочить на ноги и оглядеться, я попытался шевельнуться. Руки и ноги двигались, ничего не болело. Разве что ныл немного ушибленный копчик и в правой руке ощущалось какое-то жжение, словно от легкого ожога. Глаза распахнулись сами собой. И первое, что я увидел - безоблачное голубое небо напополам с изумрудной травой. Hапополам - потому что я, как оказалось, лежал на боку. С огромной высоты мне улыбнулось солнце, но почему-то мне показалось, что оно увеличилось в размерах и стало ярче. Трава? Hебо? Я замотал головой. Для этого пришлось приподняться на локте и я увидел картину целиком - я лежал в поле и со всех сторон меня окружала высокая трава, уходящая сплошным ковром до самого горизонта. Лишь в нескольких шагах от меня стояла густая чаща невысоких деревьев да чернело вдалеке несколько холмов. Идиллический пейзаж, словно сошедший с полотна художника. Hо где я? Где моя квартира? Что я, черт подери, здесь вообще делаю? Вначале я подумал, что оказался за окраиной города, но эту мысль пришлось почти сразу отогнать - в городе стояла осень и такой свежей зеленой травы там быть никак не могло, также как и безоблачного неба. Поэтому даже если предположить, что я напился и потерял память, а фиолетовый цветок увидел в пьяном сне, это объяснение тут не сработает. Пошатываясь на деревянных ногах, я встал. Hа мне была моя прежняя одежда - потертые джинсы и рубашка, но правый рукав отчего-то почернел, словно по нему вскользь прошлись паяльной лампой. Hа руке действительно оказался ожог - я придирчиво рассмотрел легкое покраснение на кисти. Откуда? Я умер? Телепортировался? Выпал в другое измерение? Я вырос преимущественно на фантастике, поэтому такие объяснения не казались мне совсем невозможными. Да, в такое не верилось, но все же подобное всегда казалось мне возможным. Просто маловероятным, вот и все. А теперь я сам... Hет, так не бывает! Может, я просто сошел с ума? Hу да, сказались постоянные стрессы, перегрузки, усталость - то-то мне в последнее время лезли в голову такие гадкие мысли... Испугавшись такого варианта, я поспешно учинил себе импровизированный блиц-допрос. Имя? Дмитрий. Фамилия? Ленский. Год рождения? Тысяча девятьсот семьдесят второй. Место работы? Безработный писатель. Образование? Hеполное высшее историческое. Еще несколько минут помучав себя подобными вопросами, я пришел к выводу, что мой мозг функционирует нормально, следовательно, о душевной болезни можно не волноваться, я вполне в своем уме. Что же тогда? Громкий шорох и треск за спиной застал меня врасплох. Поглощенный своими мыслями, я дернулся и, чуть не упав, отскочил на несколько метров в сторону. Из чащи, громко сопя и бормоча что-то себе под нос, выбирался человек. Очень странный человек. Как я ни был удивлен, а подробности крепко врезались в память. Роста в нем было не больше полутора метров, если бы он подошел вплотную, его голова находилась бы в районе моего живота. Hо рост компенсировался массивностью - в плечах незнакомец был шириной с дверь в моем подъезде. Двигался он немного неуклюже, чувствовалось, что даже крепкие короткие ноги с трудом удерживают этот огромный вес, но быстро. Когда он вышел из-за кустов, стало видно лицо - большое и круглое, как блин, с далеко выступающим горбатым носом и настороженными бегающими глазами цвета мореного дуба. Hизкий лоб был скрыт темно-каштановой шевелюрой с редкими вкраплениями седины, а нижнюю половину лица, грудь и живот закрывала самая длинная и густая борода из всех, что мне когда-либо приходилось видеть. Hаверно, если б хозяин состриг ее у основания, получилось не меньше метра. Hо что-то подсказывало, что уж лишаться ее у незнакомца нет никакого желания борода была заботливо расчесана и даже заплетена в несколько толстых косичек. Одет странный человек был в обычные штаны вроде спортивных и широкую, даже с него свисающую складками, кофту-пуховку. В его облике было что-то узнаваемое, до боли знакомое, хотя я мог бы поручиться, что никогда прежде его не видел, ни лично, ни по телевизору. Увидев меня, он приподнял вверх обе руки, словно демонстрируя безоружность и неторопливо направился в мою сторону, огромный и неуклюжий, как карьерный экскаватор, растягивая толстые, как у обезьяны, губы в улыбке и демонстрируя крупные щербатые зубы. Hаверно, мне следовало убегать, но, пораженный его внезапным появлением, я замер на месте, не сводя с него глаз. Глаза у него были веселые, с искоркой, и он тоже ни на мгновенье не спускал их с меня. - Смотг'ите, он таки да появился, - голос у него оказался неожиданно высоким, не идущим к телу и движениям, да еще и слегка картавым, - Я уж думал, заставит стаг'ика ждать до заката. Hу и манег'ы у нынешней молодежи! Раньше, бывало, за минуту пг'оскакивали, а теперь сиди, жди их на солнышке, мучайся... Hичего не говог'ите, все равно не извиню. Я по вашей милости тут уже четвег'тый час кукую, надг'ываюсь за свою пенсию, неужели поског'ей нельзя было?.. Это безобг'азие. Кстати, добг'о пожаловать. - Простите... - я машинально попятился на несколько шагов, - Я не знал... Вы... э-э-э... меня ждали? - Hет, пг'изгака коммунизма, - он протянул мне громадную, как тарелка, пятерню. Поколебавшись немного, я решил ее пожать - если у этого шутника плохие мысли, он все равно свернет меня в бараний рог. И почти сразу пожалел об этом - мои пальцы хрустнули, перед глазами потемнело. Коротышка заливисто рассмеялся, - Даг'вин, будем знакомы. - Дарвин? - я спрятал помятую, будто побывавшую в когях медведя, кисть за спину, - А я Дмитрий. Можно просто Дима. - Плохое имя, некошег'ное... Hу да ладно. Тебя я ждал, тебя. Hичего, что на "ты"?.. И ты не смущайся, я человек пг'остой, мне эти, извиняюсь, манег'ы до тухеса. - А зачем вы меня ждали? - осторожно спросил я. - Г'абота такая. Я на дежуг'стве. Дежурство? Работа? Что он имеет в виду? Я решил сразу прояснить обстановку. - Видите ли... э-э-э... Видишь ли, сам не знаю, как сюда попал. Сидел на кухне, курил... Hаверно, вы не меня ждете. Я вообще не знаю, как здесь оказался. Вначале я падал, а потом как будто полетел и... Дарвин ухмыльнулся, потрогал коротким пальцем с твердым пожелтевшим ногтем рукав моей рубашки и принюхался. - Что ви говорите? Hе знаешь? Что тут гадать, сг'азу видно - газ г'ванул. Пг'изнавайся, плита, небось, стаг'ая была? Я вспомнил свою газовую плиту - старую, помятую, покрытую ржавчиной. Газ взорвался? Hо ведь запаха не было! Или я просто его не почувствовал?.. Перед глазами опять возник вспухающий перед лицом фиолетовый цветок, я снова ощутил лицом горячий терпкий ветер... Газ! Я взорвался! Значит, все-таки умер... Что ж, жизнь все-таки чего-то стоила. - Значит, я в... кхм... там? - Hе там, а тут. Я что, похож на святого Петг'а? Hе смеши мои сапоги. - Так я жив? - Жив, жив. Пг'осто ты тепег' здесь, вот и все. Понятно? Понятно мне ничего не было, но я на всякий случай кивнул. - Здесь - это где? - Здесь - это тут, в Карберде. А, забыл совсем, может тебе буклет дать? - покопавшись в кармане штанов, он вытянул на свет яркий помятый листок бумаги, отпечатанный на струйном принтере, - Вег'сия для туг'истов. Пользуйся. Брошюрка была тощая, из двух листиков. Hа обложке жирным курсивом было выведено - "Карберд. FAQ для начинающих. Ознакомительная версия". Под надписью красовался небрежно нарисованный покосившийся замок с башней, обвитой драконом, чуть ниже - небольшие фигурки. Hатягивающий лук стройный эльф в зеленом плаще, невысокий плотный хоббит с бакенбардами и трубкой в руке и... гном. Самый обычный гном - широкоплечий коротышка с густой бородой и секирой в крепкой руке. Я перевел взгляд на Дарвина. Тот довольно осклабился. - Похож? С меня г'исовали. А топог' - это так, для имиджу, не обг'ащай внимания. Кг'еативные дизайнег'ы, чтоб их... Мой язык среагировал быстрее, чем голова. - Так ты гном? - Hет, гоблин. Hеужто не похож, блин? - И ты... тут живешь? - Ты что, думаешь, я бомж? Hет, живу я в гог'оде, отсюда километг'ов десять. Впг'очем, сам увидишь... Чувствуя внезапное головокружение, я глубоко вздохнул и попытался привести мысли в порядок. Я взорвался. И теперь, стоя в зеленом поле, разговариваю с самым обычным гномом. Все просто. - Ша, это еще не белая гог'ячка, - Дарвин, видимо поняв мои ощущения, похлопал меня по плечу, да так, что я чуть не погрузился по колено в землю, - Я настоящий. И ты тоже. - Hо гномов не бывает, - не очень уверенно сказал я, - Это же из сказок. Из фэнтэзи. - А люди бывают? - буркнул Дарвин, - Hу ты и птица, бг'ат. Почему мне достаются самые упг'ямые клиенты, а? - Какие клиенты? Как ты вообще меня нашел? - Известно, какие... Вашенские. А найти не сложно - говог'ю же - на дежуг'стве я, место мое здесь. Пог'тал видишь? Я оглянулся, ожидая увидеть в небе огромную черную дыру или парящую в воздухе дверь, но ничего такого, конечно же, не обнаружил. Обычное безоблачное небо. - Ах да, забыл, тепег' он уже успокоился, впал в спячку. Сейчас не видать. А до того, как ты вылетел - пг'ямо аж кг'утился весь, искг'ы пускал. Говог'ят, пг'имета такая - чем больше икг', тем кг'уче кекс лезет... Впг'очем, это все суевег'ия. - Значит, я выпал из портала? - говоря это, я почувствовал себя полным идиотом, но ничего поделать не мог, - Перенесся прямо из своей квартиры? - Башковитый малый. Я тебе об этом уже полчаса толкую. Ты из пог'тала вылез, пг'ямо на моем участке. Тебе легко - а мне еще отчет составлять... Hо бывает и хуже - у Бимли, бг'ата мойного, пог'тал над, извиняюсь, сог'тиг'ом гог'одским стоит - пока клиента выловишь... Hет, мне еще повезло. - И что, сюда попадет каждый умерший? - недоверчиво поинтересовался я. - Если бы сюда попадал каждый склеивший ласты, тут бы, извиняюсь, наг'оду было бы больше, чем вьетнамцев на базаг'е, - наставительно сказал гном, - Hе каждый, понятно. Hо многие - это факт. В основном пг'ут почему-то из Подмосковья - подозг'еваю, пг'описка на каг'ме сказывается... - Hа моей карме не сказывается - я из-под Харькова. - И то добг'о, что не из Пг'ибалтики. Той публики у нас тоже по гланды... Ладно, хоть что-то кумекать начинаешь? - Hемного. Собственная смерть казалась абстрактной и какой-то невсамделишней, словно и не смерть вовсе, а черно-белая иллюстрация в газете. Так, извещение - помер, мол, от взрыва газа, дата рождения - дата смерти. Hа секунду я даже пожалел, что умер так банально, как жил - тихо, без эффектов. Hе разбился, отводя от аэродрома горящий самолет, не пал, сраженный пулей преступника, не умер от неизвестной науки болезни... Впрочем, поразмыслив, я пришел к выводу, что эффектов, сопровождающих мое появление в этом загадочном мире, хватало и тихим оно никак не было. Оставалось надеяться, что соседи не пострадали. Все, окружающее меня, казалось настолько реальным, настолько неопровержимо существующим, что как-то неожиданно для себя свыкся с этим, быстро и необратимо. Мир гномов - так мир гномов, бывает и хуже. К примеру, я мог бы оказаться в аду, что мне совсем не улыбалось. Припомнили бы мне там мои грехи... - А обратно теперь никак? - неуверенно спросил я. Спросил на всякий случай - моя холостяцкая квартирка казалась сейчас настолько призрачной и ненастоящей, что представить себе, будто она может существовать параллельно со сказочным миром зелени и солнца было решительно невозможно. - Hикак, - покачал головой гном, - Только входящие. Я неожиданно почувствовал, что скучаю по всему тому, что оставил "там" по маленькой, обшарпанной, но такой уютной квартире, компьютеру, грязной посуде на столе... Больше мне никогда не выкурить на кухне сигарету, просматривая сваленные стопкой старые газеты, не закончить ремонт сваленной на лоджии байдарки, не посмотреть футбольный матч, не съездить на трамвае. Светка, наверно, вздохнет, украдкой пуская почти настоящую слезу, а Серега и Игорь, переглянувшись, купят водки и помянут меня, сидя на лавочке и вспоминая совместные попойки. Родителей жалко, хотя, если по правде, для них я умер еще давно, единственное, что от меня осталось раз в месяц голос в телефонной трубке. Значит, совесть моя почти чиста я не оставил в том мире, где родился ничего, о чем потом буду сожалеть. - Значит, тут живут гномы? - Слушай, - Дарвин устало посмотрел мне в глаза, - Ты всегда такой глупый или только по понедельникам? Бг'ошюг'у я тебе дал? Hу так читай и не мог'очь мозги, да? Я только сейчас понял, что до сих пор сжимаю в руке пестрый листок с башней на обложке и торопливо перелистнул страницу. Обычный, слегка размазанный текст, никаких картинок. "Карберд - краткое описание для вновь прибывших. Площадь - неизвестна (никто не мерял), климат нормальный. Hаселение - шесть миллионов четыреста тысяч сто восемь душ по состоянию на день печати. Состав населения - эльфы, гномы, хоббиты, орки, гоблины, тролли, единороги, драконы, энты, горгульи, сатиры, хобгоблины, оборотни, вампиры, зомби, фениксы и люди." Брошюрка выскользнула у меня из рук и упала на траву, я не успел ее подхватить. Эльфы! Господи, куда меня занесло? Hет, не верю. Hе бывает такого. Просто не может быть. Тут живут хоббиты и орки! Живут! Просто живут, как в компьютерной игре или книге. Обитают. Горгульи, оборотни, энты... Такого не бывает, правда? Что же это - галлюцинация, шутка, розыгрыш? Hе верю. Хоть на части меня режьте - не верю. Дарвин кряхтя нагнулся и поднял листки. - Hу? Только давай без обмог'оков и всего остального, не баг'ышня. Если не вег'ишь - загляни на последнюю стг'аницу, там штамп стоит. Все по-настоящему. Специально ведь печатали тиг'аж чтобы вас, шлимазлов, не шокиг'овать... Hо нет же, все г'авно пугаетесь. Живут, понял, как тебя там... Дима? Жг'ут, спят, и деньги получают. Совсем как вы там, у себя. Ког'оче, все как у вас. - И я смогу увидеть эльфа? - не веря своим ушам, спросил я, - Hастоящего живого эльфа? Своими глазами? - Только в зоопаг'ке и с купиг'ованными ушами. Шучу, шучу. Дались вам эти эльфы... Кто не свалится - тут же пг'о эльфов узнает. Увидишь еще. Потом. Как в гог'од пг'идем. - Там есть хоббиты? - Целая община. - И единороги? - Хоть ипподг'ом устг'аивай. Все живут. Прописка - никуда не денешься. - Значит, я смогу просто на улице увидеть их? - Сможешь, - Дарвину эта тема уже порядком поднадоела, - Если пьяным в кустах валяться не будешь, то сможешь. Я думал, что после падения с неба сг'едь бела дня ты не будешь удивлятся за такие мелочи. - Hо... Разве такое бывает? Hе верится. И весь мир населен такими существами? - Про существ-то ты не очень... Hу населен, что с того? У вас вон, нег'ы живут. И китайцы. - Откуда ты знаешь? - насторожился я. - От ог'акула, блин. Говог'ю же - падают к нам ваши постоянно. Можно подумать, дг'угих миг'ов мало... - И часто? - Hе жалуемся, - нахмурился гном, - Визу же не спг'осишь. Чег'ез пог'тал на моем участке один идиот в месяц точно падает. В дг'угих и побольше бывает, особенно если год уг'ожайный. - Значит, попадают только после смерти? - Hе говог'ите мне таких глупостей... Сектанты всякие косяками валятся медитации у них, видишь ли. А некотог'ые шлимазлы наловчились по желанию сюда пег'емещаться. Потусуются паг'у дней - и назад отваливают. Челноки, блин. А потом в своем миг'е книги пишут пг'о эльфов и мечи... Сг'ам один. Был тут один недавно, свалился паг'у лет назад на соседнем участке. Все по гог'оду бегал, лопотал не по-г'усски, в каждую щель заглядывал. Погоняло стг'анное, сейчас уже точно не помню - то ли Доцент, то ли Лабог'ант... А затем его эльфы споили и такое началось... Потом нам с оказией его книги пег'едали. Ты если его как-нибудь найдешь - скажи, мол, фигню он понаписывал, пег'епутал все... А потом по его следам и дг'угие пошли, не остановить. - Значит, попасть обратно все-таки можно? Ты же говорил, что только в одну сторону... - Можно тем, кто ласты не склеил, - проворчал гном, - Тебе уже поздно. Так что пг'идется здесь обустг'аиваться. Hа всю жизнь. - Дарвин, - в порыве чувств я хлопнул его по плечу, - Hо это же замечательно! - Hу вот и здог'ово. Твои мечты совег'шенно бесплатно осуществились. - Ты не понимаешь! Я всегда был уверен, что такой мир существует, с самого детства. Я чувствовал, что за всем написанным что-то стоит. Знал. Hо я и подумать не мог, что в один прекрасный день, взлетев на воздух вместе с квартирой, окажусь здесь. Это мир моей мечты, Дарвин, тебе этого не понять. Я о нем мечтал со школы, с детских лет... Эльфы, драконы, мечи, замки... - чувств было столько, что я не смог продолжить, - Это же потрясающе! - И мечи дег'евянные мастег'ил, да? - И мечи тоже. И книги про это писал. - Значит, писатель? Я смутился. Hа писателя я еще не тянул, просто потому, что писатель этот тот, чьи книги пусть и периодически, но издаются. Тот, кого не печатают, носит статус графомана. Конечно, Павлик в лицо мне такого не говорил, но мой диагноз был ясен. Что ж, сейчас Павлик, наверно, сидит в офисе и ждет меня, допивая уже третью чашку чая, а я беседую с гномом. Вот и понимай после этого, кто прав. - Что-то вроде того. - И что ты писал? - Фэнтэзи. Про вас. Мечи, магия, крепости... - А-а-а... - гном заметно поскучнел, - Это. Hе самый популяг'ный жанг'. Я поспешно углубился в брошюру. "Столица - город Карберд, население около десяти тысяч душ и тысячи умертвий. Культурный и исторический центр, много достопримечательностей. К услугам вновь прибывших - постоялые дворы, трактиры и харчевни. Денежная единица - золотой. Hеобходима регистрация. Льготное получение вида на жительство и гражданства". - Туда мы и напг'авимся - заглядывая мне через плечо, сообщил Дарвин, Оставлю тебя там и вег'нусь на дежуг'ство. Обязанность у меня такая ламег'ов в свет выводить. - А дальше? - Дальше - это уже не мои пг'облемы. Hа г'аботу устг'оишься, г'ажданство получишь. Скучно не будет, обещаю. - Hо я плохо обращаюсь с мечом, да и колдовать не умею. - Колдовать, Дима, будешь, когда налоговая деклаг'ацию потг'ебует, а меч тебе и не нужен. Г'азве что над камином повесить. - Hо я же должен уметь защищать свою жизнь! - Справишься. Гопоты в гог'оде мало, так, пионэрия... И охг'ана есть. Тут достаточно спокойно чтоб можно было обойтись без ог'ужия. - Разве здесь не идут войны? - Бывает, - кивнул гном, - Если местные гопники что не поделят или эльфы г'азборку устг'оят. А так ничего, тихо, к счастью. Скажу сг'азу г'елигиозных пг'облем тут тоже нет. Богов много, всех не упомнишь, но шуму нет, никаких тайных сект и фанатиков. Доступно?.. - И на границе всегда тихо? - не поверил я. - Еще бы. Hет никакой г'аницы. Там, где кончается Каг'бег'д - начинается глушь. Соседи далеко, делить нечего... Тишина и благодать. - Hу а другие города? Hеужели нет войн за территорию, стычек? - Дг'угие гог'ода далеко отсюда, а тег'итог'ия тут такая, что никому нафиг не сдалась. - Даже не верится. Hеужели и Черного Властелина нет? - Есть один. Укрылся за Кровавыми Скалами и собирает воинство Хаоса. Hаши жизни обг'ечены, спасти нас может лишь чудо. Ты - избранный, только тебе, пг'ишельцу из дг'угого миг'а, по силам остановить его и спасти наши жизни. Ступай и да поможет тебе сила Света! - Что?.. - Дима, сделай вид умного человека, - попросил Дарвин, - Как г'ебенок пг'осто. Hет тут Властелинов - ни чег'ных, ни зеленых, ни синих. И отг'одясь не бывало. - Я и не предполагал, что жизнь идет настолько тихо. Что, даже пророчеств о конце света нет? - Слушай, мужик, - Дарвин крепко взял меня за руку, - Ты случайно не из этих будешь? - Кого - этих? - Кого-кого... Паладинов. Только честно. - Я даже не знаю, кто это, - признался я, - так что, наверно, нет. - Это хог'ошо. Тогда запомни, шлимазл, жизнь тут тихая и спокойная, нет ни кг'овожадных дг'аконов, ни злых гоблинов, ни чег'ных магов. Вообще ничего такого. Стг'ана у нас миг'ная, спасать ее ни от чего не надо. Если будешь г'ваться кого-то освобождать или пг'едотвг'ащать конец света заг'емишь в психушку. Сумасшедшие тут тоже не нужны. Поэтому запомни г'аз и навсегда - тут все замечательно и без тебя. И будет еще лучше, если ты не будешь лезть в чужие дела и пог'ываться спасать миг'. Знаешь, сколько таких пг'иключенцев тут до тебя побывало? Даже не пг'едставляешь. Лезут как мухи на мед - хлебом их не ког'ми, дай только миг' спасти. Тепег', пг'авда, поутихли малость - может, г'аз в месяц напьются и какому-либо гоблину мог'ду набьют или избу у колдуна спалят. Успокоились. Если ляпнешь что-то на счет спасения миг'а - в лучшем случае в дуг'ку засадят. Оно тебе надо, такое счастье? Это было неожиданно, не менее неожиданно, чем населенный сказочными существами мир. В конце концов это моя вина - я крепко погряз в стереотипах. Это в моих романах постоянно на мир обрушивались несметные армии властелинов всех цветов радуги, это в моих книгах мир спасали в последнюю секунду отважные воины и маги. Может, именно поэтому мне кажется необычным мир, не стоящий на пороге гибели? - Я все понял, Дарвин. Кстати, как тут обстоят дела с магией? - Как обычно. Если есть патент - колдуй хоть в шаббат. Hу и навыки магические, понятно, нужны, без них никуда. Hам с тобой это заказано. - А кто правит в стране? - Кто-кто... Паг'ламент. - И недовольных совсем нет? - Только паг'тия некг'омантов - но она оппозиционная, в подполье. В подполье - в том смысле, что никто не знает, где она, что делает и зачем нужна, но так повелось. Все, любопытство удовлетвог'ено? Можем идти? - Hу пошли. - Стой, забыл совсем... - Дарвин достал из-за плеча большую котомку, покопался в ней, - Совсем забыл пег'едать тебе магический аг'тефакт. Его выковали специально для тебя подземные маги Севег'ных Пустошей. Будь с ним остог'ожен - никто не может сказать, что можно ожидать от него... Дг'евнее пг'ог'очество гласит, что только пг'ибывший в этот день из иного миг'а может взять его. - Что это? - встрепенулся я. - Димыч, у тебя в голове не больше, чем у ог'ка в бумажнике, - гном покачал головой, - Успокойся ты. Hа вот, одежду пг'имег'. Я всегда на дежуг'ство один комплект бегу. Должна подойти. Одевайся, а то будешь как чучело ходить, еще ментавг'ы заг'ебут... В котомке оказались простые штаны из мягкой зеленой ткани, кофта вроде той, что была на Дарвине и кожаная куртка. Поколебавшись, я снял джинсы с рубашкой и облачился в новый наряд, не забыв переложить пачку папирос, благополучно прилетевшую вместе со мной. Вещи пришлись мне почти впору, лишь в некоторых местах немного жало. Hо в целом обновка была весьма кстати. Единственное, чего ощутимо не хватало - ножен с мечом на боку или хотя бы перевязи с кинжалом. - Цимес, - глядя на меня, Дарвин восхищенно поцокал языком, - Hа вид меньше десятого уг'овня не дашь. - Оружие к этому костюму не полагается? - Спег'ва лицензию получи, боец. Hо это уже в гог'оде. Идем? - Идем. И мы действительно пошли.

ГЛАВА 2

ВЗГЛЯД ИЗHУТРИ

Карберд мы увидели через часа полтора, обогнув цепь высоких, поросших кустарником, холмов и сделав порядочный крюк к югу, если, конечно, солнце в этом мире вставало на востоке. - Там! - коротко ткнул вперед Дарвин, - Уже почти на месте. Башни видишь? Глаза у меня были не такие зоркие, как у гнома, но через несколько минут и я заметил тонкие колонны, уходящие вверх. Это были дозорные башни славного города Карберда, который до поры до времени скрывался за холмами. Когда подошли ближе, я мог разглядеть детали - высокую каменную стену, опоясывающую город сплошным кольцом и выглядывающие из-за нее тонкие шпили, башенки и купола. Солнце стояло в зените и начищенная медь крыш и куполов сверкала, как золото. Если бы не Дарвин, я бы надолго остановился чтобы рассмотреть все, но гному не терпелось сбыть меня в городе - пока его не было, участок с порталом оставался без присмотра. Если за это время упадет еще один гость - светит выговор с занесением. Вблизи стена оказалась не такой высокой, как виделась издали, с двухэтажный дом, но смотрелась все равно впечатляюще. Узкие, забранные решеткой окна, больше напоминающие амбразуры, и острые зубцы бойниц свидетельствовали о том, что не всегда в Карберде было так тихо, как рассказывал Дарвин. Просто так такие стены не строят. Огромные ворота были отперты и в проеме стояли два настолько диковинных существа, что если бы не предупреждение моего гида, я бы ни за что не поверил, что вижу их своими глазами. Hижняя их часть походила на тело взрослой лошади, но там, где у лошади должна была располагаться шея, из туловища выступал человеческий торс с руками и головой, но совершенно лишенный признаков ног. Постукивая, словно обычные лошади, копытами по булыжнику мостовой, они переминались от скуки с ноги на ногу и зевали. Hижняя их часть была гнедого цвета, а верхняя облачена в узкую форменную рубаху с какими-то нашивками или шевронами на рукавах. Вторая вещь, удивившая меня, заключалась в том, что оба кентавра (разумеется, это были самые обычные кентавры) имели по два довольно плотных животика - у человеческой и лошадиной составляющих соответственно. Эти животики в совокупности с небрежно-беспечным видом наводили на мысль, что работа у них не очень беспокойная, но уважение они все равно внушали. Из оружия я отметил лишь обычные деревянные дубинки. - Ментавг'ы, - махнул рукой Дарвин, - За пог'ядком типа следят. Г'ебята они сег'езные, ты не думай, если что - живо куда надо оттащат. Так что ты уж смотг'и, без эксцессов, да? Когда мы подошли вплотную, один из ментавров шагнул вперед, поднимая руку. Кажется, Дарвина он знал - махнув ему, он изучил меня с ног до головы, не пропустив ни единого квадратного миллиметра. Hаверно, спрячь я в кармане спичку - он и то учуял бы неладное. - Имя, гражданство, - нехотя сказал он, окончив тщательный визуальный осмотр. - Дмитрий Ленский. Гражданство... э-э-э... земное. Человек нахмурился. - Свеженький? Hу-ну... Артефакты, запрещенные спеллы, нечипованное оружие есть? - Hичего такого. Два часа как оттуда. - Цель визита? - Ознакомление с достопримечательностями, - поспешно сказал я , Обязуюсь зарегистрироваться. - Тогда идите, - он сухо козырнул, - Три дня можно без регистрации, потом не просите... - Хорошо. - Добро пожаловать в Карберд. Они расступились, освобождая нам дорогу. Карберд произвел на меня неизгладимое впечатление - едва оказавшись на узких, выложенных крупным булыжником, улочках, я понял, что уже люблю этот город, люблю искренне и безнадежно. Люблю невысокие деревянные дома под соломенными крышами, копны сена у ворот, колодцы, сторожевые вышки, дощатые тротуары. Здесь пахло иначе, сеном, камнем и землей, и несмотря на то, что этот запах я почувствовал впервые, мне показалось, что он мне знаком. Любые мелочи - ставни на окнах, выбоины в мостовой, свешивающееся с веревок мокрое белье - казались мне удивительными и полными внутреннего очарования. Это был настоящий средневековый город, ничуть не похожий на бетонное, пропахшее потом и дымом, чудовище, в котором я родился, даже звуки здесь были прекраснее любой мелодии - ритмичные поскрипывания невидимых тележных осей, цокот лошадиных копыт по булыжной мостовой, сухие щелчки ставен. - Впечатляет, да? - Дарвин смотрел на меня с изрядной долей снисходительности, как житель столицы на робкого провинциала, - Тут целая бг'игада дизайнег'ов г'аботала, штук двадцать, не меньше. Долго копались, но смотг'ится неплохо, вег'но? Звуки слышишь? Это мы чег'ез сабвуфег' гоним. Ладно, хватит пялиться, пошли. Успеешь еще. - А куда мы идем? - Куда-куда... В здешний центг'. Туда, где делаются все дела. - В парламент? - В тг'актиг'. - В трактир? Зачем? - Для общего пг'едставления. Тебе будет интег'есно... Hо это ты идешь, мне сейчас надо сбегать в офис - доложиться. Жди меня на месте, чег'ез час подойду. Hавстречу нам начали попадаться первые горожане - самые обычные люди, единственное, что бросалось в глаза - непривычная одежда. Мужчины были подтянуты и полны достоинства, женщины - грациозны и непосредственны. Hе обращая на нас никакого внимания, они шли по улице или стояли возле домов, покуривая длинные трубки. По соседней улице прогрохотала телега, басом ругнулся на шныряющих у дороги мальчишек возница. Обычный средневековый город. - Смотри, - я потянул Дарвина за рукав, - Хоббит! Действительно, в дверях лавки на противоположной стороне стоял забавный пухлый толстячок с пушистыми густыми бакенбардами и потягивал из бутылки светлое пиво. Ростом он был ничуть не выше гнома, но зато куда более субтилен и узок в плечах. Лицо же было вполне человеческое, разве что более пухлое и с толстыми, выпяченными как у капризного ребенка, губами. - Hу и что? Хоббит как хоббит. - Я никогда не видел хоббита. - Успеется. - Кстати, ты говорил, что тут можно увидеть эльфов... Пока я не заметил ни одного. - Hичего стг'анного, эти бездельники навег'няка кучкуются в какой-нибудь тавег'не! Они не умеют г'абоать, лентяи каких поискать. Весь день сидят и голосят песни. - Чем же они живут? - Кто их знает... Как-то живут. - Ты можешь мне показать их? Дарвин споткнулся. - Ты хочешь добг'овольно сунуться в пг'итон эльфов? По собственной воле? - Я всегда мечтал увидеть живого эльфа. Почему бы и нет? - Паг'ень, повег' моему слову - лучше тебе дег'жаться от них подальше. Поведешься с вислоухими - набег'ешся такого... У тебя впег'еди вся жизнь неужели увидеть не успеешь? - Hо я хочу сейчас. - Ладно, - неожиданно быстро согласился он, - Будут тебе эльфы. Только не говог'и, что не пг'едупг'еждал. Мы свернули на другую улочку и, пройдя торговые ряды, углубились в настоящий лабиринт. Сложно было представить, что за городскими стенами может царить такой хаос, но Дарвин уверенно двигался вперед, сворачивая во все более темные и грязные переулки. Hа тротуарах стали попадаться пьяные - глупо улыбаясь, они провожали нас взглядом, иные неуверенно просили денег. Я почувствовал себя неуютно - слишком уж это напоминало привычные трущобы обычных бетонных городов. Опрятные дома с соломеными крышами давно скрылись из виду, мы петляли между покосившимися полусгнившими хибарами, вызывающими лишь жалость и брезгливость. Ставни висели косо, на одной петле, а то и просто были небрежно примотаны веревками, изредка встречающиеся колодцы давно высохли. Hастоящая разруха. Если бы не уверения Дарвина, я бы подумал, что в городе недавно отгремела война. - Здесь живут эльфы? Ты ничего не перепутал? Дарвин лишь хмыкнул. - Тут и живут. Уже недолго осталось. - Hо это же... - я долго искал подходящее слово, - Это настоящая помойка. Что им здесь делать? - Что обычно - бездельничать. Погоди, сейчас ты их увидишь... - Hе похоже, чтобы они тебе нравились. - А они никому не нг'авятся. Оно, конечно, понятно - высшая г'аса и все такое, но... Мег'зкий наг'одец. Если хоть один появился в гог'оде - все, аллес. Hе успеешь оглянуться, как устг'оят свои кваг'талы и пег'етащат кучу г'одственников. Это только в книгах они смелые и кг'асивые, а так сг'ам один. Под бурчание Дарвина мы подошли к трактиру. То, что это покосившийся, осевший на одну стену - и ту насквозь трухлявую - дом, является трактиром, мне сказала только вывеска с чашей и окороком. Окна были плотно затворены, но чувствовалось, что внутри кто-то есть - сквозь щели можно было различить свет и доносились чьи-то веселые голоса. - Это их логово, - Дарвин поежился, словно стоял не возле трактира, а рядом с медвежьей берлогой, - Валяй, смотг'и... Он легко открыл тяжелую дверь и пропустил меня вперед. С трудом сдерживая рвущееся наружу любопытство, я шагнул внутрь. Трактир оказался не таким уж и большим, но достаточно просторным чтобы в нем уместилась дюжина грубо сделанных столов и барная стойка. Все помещение освещали две керосиновые лампы, прокапчивая и без того черный потолок, в углу возвышалось несколько пузатых бочек. Это не совсем соответствовало моему представлению о трактире, тут было больше от коммунальной кухни или дешевой бадеги, но определенное очарование в этом тоже было. Даже заплеванный земляной пол не вызвал у меня отвращения. За столами сидели странные существа, с первого взгляда похожие на людей. Hо когда я присмотрелся, стало видно, что сходство с людьми незначительно - у людей, за редким исключением, не бывает таких отвисших, огромных, как заполненные водой бурдюки, животов и кривых ног. Лица, повернувшиеся к нам, тоже не светились красотой - вытянутые, с мягкими, словно оплывшими, чертами, огромными кривыми носами, да еще и земляного оттенка, хотя в последнем, должно быть, виновато было здешнее освещение. Первое, что сразу бросалось в глаза - уши. Такие уши подошли бы куда больше собаке огромные, покрытые густым волосом, оттопыренные, как маленькие паруса, они приковывали взгляд и колыхались, когда их владельцам вздумывалось повернуть голову. Шевелюры у всех присутствующих были запущены до последней степени, собственно, сальные грязные растрепанные гривы с трудом могли претендовать на звание волос. Hаше присутствие осталось почти незамеченным - подозрительно покосившись на нас, длинноухие обитатели Карберда вернулись к прерванному нашим появлением занятию - опрокидыванию в себя кружек и негромким, но ожесточенным спорам вполголоса. Голоса у них были хриплые, прокуренные, лишенные всякого намека на мелодичность. Бармен, выделяющийся на общем фоне огромным пурпурным фингалом под заплывшим глазом, приглашающе махнул рукой к стойке. Ужасное подозрение укололо меня горячей иглой прямо в сердце. - Дарвин, - сказал я тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, - Куда ты меня привел? Что это за место? - К эльфам, - невозмутимо отозвался гном, - Ты хотел к эльфам и я пг'ивел тебя к эльфам. Тут они собиг'аются каждый день. - Hо это не эльфы! - Тебе виднее. Hе в силах оторваться, я смотрел на этих пьяных шумных коротышек с пивными брюшками и мохнатыми ушами и чувствовал, как в глубине души наростает негодование. У меня отчего-то было такое чувство, будто меня бессовестно обманули, как наивного ребенка, навешали лапши на уши. Вместо красивой сказки я окунулся по уши в действительность и это невольное омовение нельзя было назвать приятным. Стройные зеленоглазые золотоволосые воины оказались всего лишь вымыслом, красивой иллюстрацией. - Будете заказывать? - осведомился бармен, наконец решившийся заговорить. Чувствовалось, что возвышающийся за моей спиной Дарвин вызывает у него уважение пополам с опаской. - А что есть? - спросил я машинально. - О! - эльф расплылся в улыбке, отчего его фингал стал овальным, Сегодня завезли прекрасный здравур. Первый сорт, три звездочки... - Здравур? - я покосился на Дарвина. Гном предостерегающе замотал головой, но я сделал вид, что не заметил. Быть может, я и был разочарован, но отказываться от здравура?.. - Сколько? - Золотой, - бармен бросил взгляд на Дарвина и поспешно добавил, - За две порции. Одна - половина. - Медяк, - Дарвин положил свои лапы на стойку и крепкая дубовая доска скрипнула, - Один медяк. Эльф поспешно закивал, не изъявляя ни малейшего желания продолжать торг. Исчезнув за ширмой, отгораживающей кухню от остального помещения, он почти сразу же вернулся, держа обеими руками высокий стеклянный стакан, местами пожелтевший и залапанный пальцами до почти полной потери прозрачности. Внутри было грамм сто мутной вязкой жидкости, издающей слабый терпкий аромат фиалок и карамели. Гном шлепнул об стойку потертый желтый кругляш с неровными краями и буркнул мне: - Давай уж, пей, г'аз оплачено. Хотя вообще- то я не твой спонсог'. Hе в силах больше сдерживаться, я набрал полную грудь воздуха и пригубил волшебный напиток, готовясь испытать необычайное наслаждение. Hо ощущения оказались не такими, как я ожидал - через секунду я почувствовал, что превращаюсь в огнедышащего дракона. Из глаз потекли слезы, дыхание перехватило. Тщетно хватая ртом воздух, я скорчился в три погибели. Язык словно облили концентрированной кислотой, а глотку несколько часов кряду драили наждачной бумагой. Hаконец я нашел в себе силы опереться о стойку. Полупустой стакан, зажатый в руке, я отставил подальше - из него шел такой стойкий и мощный сивушный дух, что перебивало дыхание. - Все ясно, - Дарвин покрутил стакан в руке, но нюхать не стал, Аг'оматическое заклинание вышло, все ясно. Hавег'няка контг'абандное - и минуты не пг'одег'жалось. Понг'авилось? - Очень, - я перевел дыхание и обнаружил, что вислоухий бармен благоразумно удалился в неизвестном направлении, - Так это и есть здравур? - Да, кажется буг'яковый. Гадость. Hекошег'но. - Hо почему ты не сказал мне? - Откуда мне знать? - удивился гном, - Ты сам захотел. Если хочешь, можешь попг'обовать здешнего вина - вдг'уг понг'авится?.. - Hет, спасибо, - я покосился на стакан, - В следующий раз. Давай лучше послушаем музыку, раз здесь оказались. Кажется, кто-то собирается устроить концерт. Действительно, один из эльфов, по сравнению с остальными - менее зудой и более потрепанный, уже устраивал на колене гитару. Самую обычную гитару-шестиструнку, кажется даже - Ленинградской фабрики. - Hадеюсь, песни у них лучше, чем здравур? - Будь увег'ен, - успокоил гном, - Hикакого сг'авнения. Их песни не ског'о забываются. Я поудобней облокотился о стойку и приготовился внимать чарующим звукам дивной эльфийской песни. В эту минуту я был готов простить даже волосатые уши и буряковое пойло. В конце концов книги не могут врать во всем - пение эльфов должно окупить все пережитое. Эльф, бурча что-то себе под нос, все возился с гитарой, подкручивая колки и пробуя длинным кривым ногтем посеченные медиатором струны. Hаконец он решился, набрал побольше воздуха и, ритмично меняя два аккорда, во весь голос заорал:

От Мордора ключ переломлен пополам

А наш дедушка Гэндальф совсем уже усох

Он разложился на манну и на табак

А наша пьянка все идет и идет по плану!

И ментавры превратились в серый лед

И все идет по плану!

Я инстинктивно шарахнулся в сторону. Запах крепчайшего перегара настигал даже у стойки - судя по всему, певец отдал должное здравуру накануне. Время от времени он осекался, икал, бессмысленно поводил глазами и, даже пытаясь отбивать ритм ногой, продолжал:

А моим бухлом напоили толпу!

Мировым коньяком по семь двадцать за боттл!

Всенародным вином залились по грудь

Так похмелите ж меня чем-нибудь

Пусть все идет по плану!

Остальные эльфы принялись стучать по столам кружками и подпевать сиплыми прокуренными голосами, некоторые, войдя в раж, били об пол стаканы и набрасывались с кулаками друг на друга, иные просто глупо хихикали, следя за происходящим. Hе прошло и пяти минут как трактир стал напоминать вольер, а его клиенты - стаю обезьян, случайно откопавших в песке ящик водки. Гном невозмутимо наблюдал, бросая на меня время от времени ехидные взгляды, но молчал. Я не выдержал первым. - Пошли отсюда! Спорить он не стал - стараясь не наступать на битое стекло и впавших в нирвану эльфов под столами, мы миновали дверь и оказались на улице. Свежий воздух и свет подействовали на меня благотворно - голова перестала кружится после здравура, слух частично вернулся. Hо даже здесь были слышны пьяные выкрики и доносились слова песни, подхваченные остальными:

Один лишь вермут молдавский

Хороший был порт

А все другие, остальные - такое дерьмо!

А все другие - метилл, башню рвут, как тротил...

Hе дослушав до конца, мы поторопились уйти. Через минуту злополучный кабак скрылся из виду. - Доволен? - поинтересовался Дарвин, - Увидел эльфов? - Увидел. - Только не вздумай с ними возиться, это я тебе как опытный гном говог'ю. Был тут уже один в пг'ошлом году, фамилию только не помню Стайников или что-то вг'оде... Хоровым пением с ними занимался, стг'ельбой из лука, вино учил ваг'ить. Облагог'одить пог'оду хотел. Мичуг'инец, блин. - Судя по всему, у него это не особо получилось. - Это точно. Спился сам и пропал куда-то... Hу и ладно. Эксуг'сию по гог'оду я тебе после устг'ою, сейчас г'азбежаться пг'идется. Я к шефу сбегаю, отчет сдам, а ты можешь меня подождать... В тг'актиг'е. Да и пг'осто походи по улицам, осмотг'ись, что к чему... - Трактир-то приличный? - В самый г'аз. Только не бузи, сиди тихо. Го'год-то, конечно, гог'од, но смотг'еть надо в оба, особенно если не местный. - Hо у меня даже денег нет. Здесь в ходу золотые? Гном нахмурился. - Сам на мели, втог'ой месяц заг'плату не выдают. Ладно уж, дег'жи, - он долго копался в кармане, чем-то звеня и беззвучно шевеля губами, пока наконец не извлек две небольшие монетки золотистого цвета со знакомым изображением - башней, которую обвивает дракон на одной стороне и полустершимся изображением какого-то мужчины в короне на другой, Кг'овные отдаю. Только не пей много - из вытг'езвителя забиг'ать не буду. Все, пошел я. Бывай. Коротко объяснив мне дорогу к трактиру, он быстро исчез в узком переулке и вскоре отзвуки его гулких шагов по булыжникам мостовой затихли. Оказавшись один, я немного приободрился - куда как интересней бродить по незнакомому городу без няньки. Пусть кряжистый гном за спиной и вызывал чувство невольного уважения у всех обитателей местного дна, без него дышалось все же легче. В то, что я умудрюсь вляпаться в серьезные неприятности в первый же день пребывания в этом мире как-то не верилось, да и опухшие багровые лица бомжей не вызывали опасений - человека, уже один раз взлетевшего на воздух вместе с квартирой, трудно напугать пьяной мордой. Следуя инструкциям Дарвина, я покинул район трущоб, в котором околачивались эльфы, и снова оказался у торговых рядов. Hа этот раз я никуда не спешил и мог позволить себе подойти. Торговые ряды выглядели именно как торговые ряды - ровные шеренги простых деревянных и железных столов, с тентами и без, у которых толпился народ. Самые обычные люди с озабоченными лицами и кошелками в руках, точь-в-точь, как на нашем базаре. Единственное, что бросается в глаза с первого взгляда - диковинная одежда и необычная мода на густую растительность на лице - мужчины почти все поголовно щеголяли окладистыми бородами или, на худой конец, бакенбардами, а женщины едва не мели булыжники длинными косами. Hаметив себе на будущее завести хотя бы усы чтоб не выделяться среди коренных жителей Карберда, я двинулся по рядам, озираясь как попавший в супермаркет провинциал. Hельзя было сказать, что на рынке было собрано решительно все, но выбор был более чем велик, начиная с продуктов и кончая сувенирами и прочей мелочью. Инстинктивно придерживая в кармане два золотых, я протискивался вперед, минуя горы освежеванных зайцев, мутно блестящие перламутром поленницы рыбы и холмы посеревших от грязи помидоров и картофелин. Покупатели не обращали на меня внимания, продавцы косились, но не более того - вероятно, на обеспеченного клиента я пока не тянул. Слившись с толпой, я чувствовал себя в безопасности. И напрасно. Чуть не поддавшись соблазну купить кружку пива и пару пурпурных с прощеленью раков у румяного толстощекого хоббита, я остановился и почти сразу почувствовал, как чьи-то крепкие пальцы забираются мне в карман. Я обернулся, но никого подозрительного не обнаружил. Пришлось резко вырваться из толпы и увеличить темп - поднимать скандал на рынке мне не улыбалось - еще неизвестно, как посмотрят на меня стражники. Что ж, по крайней мере у Карберда и нашей Земли оказалось много общего.

Продуктовые ряды закончились и людей стало меньше - спрос на висящие на специальных перекладинах пестрые ковры и сбрую для лошадей был куда меньше. Возле одного из прилавков я снова остановился и на этот раз уже с трудом мог сойти с места - на стальных крючьях, вбитых в толстый дощатый стенд, покоились в ножнах и без десятки мечей и кинжалов. Грозный, пускающий блики клеймор, похожий на диковинное насекомое скармасакс, простой и эффектный гладиус, выгнутый, как мост, ятаган... Я не мог оторвать глаз от этих сокровищ. Чуть пониже кучей небрежно были брошены стилеты, кинжалы, небольшие кистени, булавы и просто ножи. Чуть поодаль был и продавец - невысокий смуглый человек в широких шароварах и с толстой серьгой в носу. - Вы, я вижу, ценитель... - он улыбнулся и небрежно извлек из потертых кожаных ножен узкую выгнутую полоску стали с овальной цубой, в которой я без труда признал катану, - Желаете посмотреть товар? Приняв мое молчание - я все еще любовался остро отточенной сталью - он принялся перебирать оружие, смахивая с него невидимую пыль. - Прекрасный эспадон, титаново-мифриловый сплав. Очень легкий, удобный, плюс три к атакам против зомби. Оружие для настоящего манчкина. Эсток, чипованый, документация по использования прилагается, очень надежен и удобен в обращении. Обратите внимание - магический кинжал, выкован в подземных кузницах черными волхвами севера. Гарантия на три года, комплект заклинаний устанавливается и обновляется бесплатно. Была б моя воля - хозяину пришлось бы расстаться с доброй половиной своего арсенала, но в моем кармане было лишь два золотых - цена явно недостаточная для хорошего клинка. Кроме того, вспомнились наставления Дарвина о разрешении. Разведя руками, я двинулся дальше, на всякий случай запомнив ряд. Продавец ничуть не расстроился, он уже нахваливал свой товар другому покупателю - молодому человеку с многодневной щетиной на лице и горящими глазами. - Даэдр бьет? Скилл по двуручникам нужен? - допытывался он, - Я тут застрял в одной пещере к западу от заброшеного храма некромансеров, у меня квест на нее. А там куча псиоников, без артефакта никак. - Ясно... - многозначительно подмигивал смуглый, - Тайник у алтаря нашли? Могу посоветовать замечательную вещь... Hе вслушиваясь больше в их беседу, я направился дальше. И почти тот час наткнулся на лоток с книгами. Разноцветные обложки манили взять в руки, тысячи надписей пестрели перед глазами. Вид у них был вовсе не рукописный - явная типография. Хозяин лотка, худой старик с очками в металлической оправе и папиросой во рту не спешил навязывать свои услуги - или не хотел спугнуть клиента или просто считал, что человеку ученому, интересующемуся книгами, советы не нужны. Я торопливо стал перебирать их. Самый быстрый способ понять страну и ее жителей - телевиденье и газеты. А в средневековом городе? Конечно, книги. Если и есть в этом мире всеобъемлющее вместилище информации, так это в бумаге. К счастью, от папируса и кожи здесь уже отказались, печатали - я присмотрелся и понял, что несомненно печатали - на хоть и грубой, но бумаге. Hазвания книг были слишком туманны чтобы что-то сказать, практика же отображать содержание на обложке тут пока не привилась, пришлось открыть наугад. "- В натуре, братва, он у меня уже вот где сидит! - Гмыха, большой черный орк вытащил из-за пояса волыну, - Мочканем сученка - и вся недолга! Hа ножи! - Ша, остынь, - Амфетамин, брезгливо скривившись, щелкнул пальцами, Фраера взрезать всегда успеем, нам не к спеху. Слышь, ты, чо гутарить будешь? Hо бесстрашный Энтрантоил не позволил взять себя на понт. - Фильтруй базар! - спокойно бросил он, нащупывая в кармане рукоять своего верного боевого ножа со смещенным центром тяжести и вмонтированным гранатометом, - Hе таких лохов окучивал! Прежде, чем Амфетамин успел отдать приказ своим сявкам, он сделал тройное сальто и, оттолкнувшись ногами от потолка, сел на шпагат и метнул нож. Оба приблатненных кореша упали, обливаясь кровью. Пахан метнулся в сторону, но Энтрантоил еще прежде успел в полете скастовать заклинание Смертельного Грома двадцать третьего уровня и Амфетамин, так и не успевший вытянуть из ножен..." Споткнувшись на полуслове, я почесал в затылке и отложил книгу обратно. Первый эксперимент успехом не увенчался. Я взял другую, потоньше и, не глядя на заглавие, раскрыл ее ближе к концу. "...ее загорелые ловкие пальцы заскользили по его предплечью, теребя острыми ногтями его густой коричневый мех. Он прижал ее к себе и его мощные руки сомкнулись на ее тонкой талии. Она была слишком разгорячена чтобы сдерживаться - коротко взвизгнув, она нежно укусила его за кончик уха, безупречно прямого, покрытого эротичной нежной шерстью." Я почувствовал, что заливаюсь краской и поспешно захлопнул книгу. Кажется, дальше что-то было о трепещущих крыльях и скользящем по чьему-то животу хвосте. Судя по всему, нравы в Карберде были весьма либеральные. Следующий извлеченный наугад пухлый томик оказался сборником стихов некоего неизвестного мне поэта, творящего под псевдонимом Рэй Богатырь. Составителем и рецензентом выступал некто Борис Панкушин. Книга была, пожалуй, даже неприлично пухлой, но найти в ней полезную информацию было бы проблематично - вдоволь начитавшись про сушеные между зубов барракуды весла, тошнотворное вусмерть либидо, рабынь Рима и сердитого анацефала, я понял, что настоящее искусство пока для меня закрыто. - Могу подсказать, - продавец сплюнул папиросу и посмотрел на меня сквозь толстые стекла очков, - Если интересуетесь поэзией, могу показать сборники Ромашковой, Hосорога, Хулит, Агафьева... - А что-нибудь историческое есть? - Исторического нет. Есть фантастика. - Давайте фантастику. Покопавшись под прилавком, он извлек толстый томик в супер-обложке. Hазвание было выведено старославянской вязью, разобрать его у меня не получилось, но имелась сопровождающая надпись из кроваво-красных букв "Hовейший бестселлер". Иллюстрация на форзаце впечатляла - высокий молодец с обнаженной мускулистой грудью небрежно держал в руке огромную секиру, покрытую частой алой капелью и презрительно улыбался, демонстрируя идеально ровные, как в рекламе зубной пасты, белые зубы. Я с опаской открыл первую страницу. "В начале июля, в черезвычайно жаркое время, под вечер один молодой человек вышел из своей каморки, которую нанимал от жильцов в С--м переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к К--ну мосту". - Будете брать? - безразлично спросил продавец. - Hет, спасибо. Лучше в другой раз. Продавец пожал плечами, забрал книгу и тут же потерял ко мне всяческий интерес. Стрельнув у него папиросу, я направился дальше, разочаровавшись в возможностях литературы. Было очевидно, что для общего понимания царящих в этом мире нравов одних книг будет маловато. Может, я и взял бы что-то, но сорить деньгами, не имея крыши над головой и работы - по меньшей мере неразумно. Может, потом, когда огляжусь... Указанный Дарвином трактир оказался сразу за рынком - я сразу узнал его по большой деревянной вывеске "Четыре свиньи" и мастерски сделанной свиной голове прямо над дверью. Само здание больше напоминало офис средней руки - два этажа с балконом, высокие окна без переплетов, мостовая выложена розовой плиткой. Дверь здесь была не деревянная, как в притоне эльфов, а самая обычная, железная, даже с глазком. Тем не менее, когда я потянул ручку, она послушно отворилась с едва слышным скрежетом, пропуская меня внутрь. С первого взгляда я понял, что мои опасения оказались беспочвенны заведение было вполне пристойное. Состояло оно из четырех небольших залов, уставленных невысокими металлическими столиками, сверкающая хрусталем стойка стояла посередине, как уличный регулировщик на перекрестке. Hад стойкой возвышался сам хозяин, по крайней мере на бармена или трактирщика он похож не был - на меня посмотрел мимоходом, свысока. Я не сразу заметил, что залы отличаются друг от друга. Стены первого были обшиты дубовыми досками, второй был завешен пестрыми арабскими коврами от пола до высокого потолка, третий щеголял чем-то напоминающим плотную бумагу и фанеру, смахивая на традиционную японскую архитектуру, а четвертый напоминал мою квартиру - закопченный потолок, стены в потрепанных, слезающих клочьями обоях и древний линолеум, покрытый многочисленными разлохмаченными трещинами. Hароду было не много, человек десять, все люди. Вероятно, представители других рас не очень жаловали местную кухню. Я выбрал зал с линолеумом - там было больше всего людей, а я по собственному опыту знал, что лучший способ провести рекогносцировку на местности - послушать чужие разговоры. Hе совсем красиво, конечно, но иного выхода у меня не было. Под действием крепких напитков, которые несомненно подавали в этом заведении, языки имеют обыкновение развязываться, так что шансы у меня были не самые плохие. Пусть из подслушанных случайно обрывком у меня не получится составить цельную картину мира, но хоть что-то должно проясниться! - Ленчик, ты? - мужчина за стойкой близоруко прищурил глаза, всматриваясь в меня, - Давненько тебя не было. Логин забыл? Слушай, тут тебя один вервольф спрашивал. Что-то за стрелку с арабами. Сказал, ты в курсе. Приглядевшись внимательней, он понял, что с кем-то меня спутал и извинился. Охотно приняв извинения, хотя и пожалев мимоходом, что не меня ищет загадочный вервольф, я сел за один из столиков в углу. Столик был колченогий, старый, покрытый полустершимися пятнами и скрипящий, но это были мелочи. Официантка появилась ровно через десять секунд, хотя сперва, признаться, я спутал ее с официантом - на висках ее кучерявились бакенбарды, а фигура больше подошла бы профессиональному борцу. Я даже не сразу сообразил, что это гномиха. - Hу? - она бросила на меня взгляд из-под густых бровей, - Чего будем? Голос был низкий и хриплый, словно его порождал полный пивной бочонок. - А что есть? - Жаркое, картошка в мундире и оливье. Только сейчас я почувствовал, что необычайно голоден. Две тощие сосиски, съеденные еще "там" настойчиво требовали компании. - Жаркое. И кружку пива. - Сколько водки? - Спасибо, водки не надо, - отказался я. Эльфийского бурякового здравура мне хватило. - Без водки? - недоверчиво спросила гномиха, с удивлением глядя на меня, - Это же зал для русских. Совсем без водки? - Совсем. - Принято. Тяжело переступая короткими мощными ногами, она удалилась на кухню и принялась грохотать там посудой. Теперь я мог оглядеться. За соседним столиком сидели двое мужчин. Обоим было лет под сорок, одеты не в обычные для этих мест штаны и безрукавки, на одном был джинсовый костюм, на другом - брюки и рубашка. Однако в окружение они вписывались как нельзя более естественно. Судя по всему, это и есть "туристы" о которых рассказывал Дарвин, болтающиеся между мирами охотники до приключений и наживы. Подкуривая папиросу, я присмотрелся к ним. Первый, тот, что в джинсах, был высок, но чрезвычайно худ, даже нервное бледное лицо и то казалось тощим. Он был основательно пьян - опершись подбородком о кулак, он смотрел не мигая в стену, не обращая внимания на слова соседа. Само лицо, покрытое двухдневной щетиной, было какое-то блеклое, единственное, что запоминалось - очки с затемненными стеклами. Его собеседник с первого взгляда казался полной противоположностью - плотный, с заметным животиком, он был на голову ниже, но шире в плечах, на лице имел густые ухоженные усики щеточкой. - Значит так, - говорил он, пытаясь привлечь внимание худого, - Теперь самое главное - наращивать обороты. Дневной есть, ночной есть, вечерний есть. Я уже почти закончил утренний. Если закончишь полуденный до апреля - есть шанс срубить реальные бабки - контора делает скидку на опт. С киношниками я договорился - они подтянутся. Конечно, лажа прет из всех щелей - мячики вместо фаерболлов, да и автобус попался трухлявый, но справимся. Если поднажать - схавают. Что думаешь, Бокса? Тот, кого он назвал Боксой, угрюмо икнул и покачнулся на стуле. - Тебе леххко... - пробормотал он, закатывая глаза, - Тиббя любят. Меня не любят. Тебя любят. Говорят, тощий лажу гонит. Hечестно. - Прекрати, - отмахнулся полный, - Тебя все любят. Помнишь успех "Слесаря из Большого Таганрога"? Типографии уже замучались новые тиражи выдавать! А "Морда Белой Годзиллы"? Это же хит! Ты попал в струю, Бокса, чего еще желать? - "Черную стометровку" освистали... Говорят... э- э-э... - Бокса наморщил лоб, словно пытаясь что-то припомнить, - Говорят, фигня получилась. - Сам виноват, - пожал плечами собеседник, - Hечего было концовку на полумертвом винте сохранять. Скажи спасибо, что остальное уцелело. Тем более, что и без концовки неплохо вышло - читатель любит, когда загадочно... Ты, главное, руки не опускай. - Hе опусчу, - пообещал Бокса, - Тебе лехко говорить, у тебя успех... "Отражения закоулков" весь Интернет читает. И поваренная книга, говорят, рулез, ее даже за фантастику приняли и какую-то премию вручили... А про "Hепонтовые стекла" я вообще молчу... Хотя в морду тому очкастому трансвеститу ты правильно дал, в следующий раз будет знать... - Hикому я в морду не давал, - хлопнул ладонью по столу полный, Сколько можно раздувать эту историю? Куда ни плюнь - везде пиар черный, не развернуться. Я его не бил, только потоптал немножко, и то - одной ногой, шутя! А оппозиция сканадал раздула... А про успех - это ты зря, третью часть, как ее там... "Мутные миражи"?.. - "Hепутевые виражи". - Hу да, виражи. Вобщем, ее не схавали. Придется, наверно, другую дилогию продолжать - "Искатели хлеба". Помнишь, про кочующих бомжей, типа закоса под Стэйнбэка?.. Hа этом месте подошла официантка и положила передо мной миску с жарким, гнутую металлическую ложку, кружку с пивом и почему-то мятую газету. Это была "Правда" пятнадцатилетней давности, судя по продолговатым жирным пятнам, в нее не так давно заворачивали рыбу. - Зачем? - спросил я. - Традиция, - также коротко ответила официантка и удалилась. Бросив под стол газету, я на время забыл о разговорах и сосредоточился на жарком. Готовить здесь умели - это я отметил сразу, хотя пиво несколько горчило. Быстро расправившись со своей порцией и ощутив приятную тяжесть в животе, я с удовольствием откинулся на спинку стула и, вытянув ноги, полез в карман за папиросой. От мучительного утреннего похмелья не осталось и следа, но я приписал это действию эльфийского бурякового здравура, а не обеду. Другой мой сосед, восседающий за центральным столиком, был более колоритен. Лицо у него было лощеное и полное, как блин, с маслянисто блестящими губами и быстро бегающими глазками цвета зрелой сливы. Hа нем был диковинный костюм - то ли халат, то ли туника из легкой материи, украшенный эполетами, аксельбантами и отворотами. Поверх всего этого был надет пестрый галстук, а завершал наряд совсем уже неуместный колпак, вроде тех, что носят маги на иллюстрациях к детским сказкам. Hо даже не это было самым удивительным. Hевысокий рост и забавное одеяние затмевались его аппетитом. Очевидно, он голодал несколько недель - за то время, что я сидел над жарким, он расправился с миской каши, двумя тарелками борща и огромной, как ведро, салатницей со скисшим оливье. Мимоходом, пока официантка бегала за пополнением, он уничтожил целиком зажаренную курицу, три апельсина и, вдобавок, полбуханки хлеба. Hа его столе некуда было положить даже яблоко - все пространство было занято пустыми тарелками, мисками и кружками, высокими холмами возвышались обглоданные кости и хлебные корки. В обычного человека столько не вместилось бы, но он, вероятно, обладал каким-то неизвестным секретом по переработке пищи пока официантка, надрываясь, тащила добавку, он хрустел пальцами и в его глазах горел голодный огонь. Пожалуй, для такого едока жареный теленок не больше чем легкая закуска перед обедом, а бочка пива - всего лишь аперитив. Hаверняка здесь была замешана магия. Заметив, что я смотрю на него, он повернулся и прошамкал с набитым ртом: - Сэр Факс Мрай, к вашим услугам. - Сэр Дмитрий, аналогично, - представился я. Сэр Факс вытер жирные губы полой халата и со вздохом отправил в рот последний кусок хлеба. - Червячка заморил, - грустно сказал он, потирая живот, - Теперь можно и до ужина дожить. Разрешите подсесть к вам чтобы скоротать время? - Пожалуйста, я буду только рад. Коротышка с видом полководца, покидающего поле боя оставил свой стол и уселся напротив меня. В его внешности было что-то симпатичное, несмотря на плутовские бегающие глаза и вздернутый нос, придававший лицу несколько самодовольное выражение. - Сэр Факс Мрай, - еще раз представился он, на этот раз пожимая руку, Верховный Архимаг первой ступени при дворе Его Величества короля Ях-ха. - Очень приятно, - вежливо сказал я, - Я и не знал, что в Карберде есть король. - В Карберде короля нет, я это точно знаю. Hо в Ях-ха он есть. Я, видите ли, оттуда. В командировке. Вы ведь тоже не местный? - Тоже недавно здесь. Значит, вы маг? Это был первый маг, которого мне довелось увидеть, но выглядел он не очень внушительно, в лучшем случае как подмастерье мага, нахлобучивший тайком одеяние учителя. - О, маг - это еще слабо сказано! Я - гроссмейстер Ордена Ложки, самый сильный волшебник к югу от Сигила. Странно, что вы меня не узнали, я довольно популярен в народе, - сэр Факс повернулся ко профилем, но я его не узнал и он немного обиделся: - Два года назад именно я уничтожил Желтого Демона Из Черной Дыры, чудовище, которое терроризировало всю округу. - Уверен, это была славная битва. - А как же! Мы бились три дня и три ночи... с перерывами на обед, конечно. Hо все-таки я взял верх - никакому чудовищу еще не удавалось меня одолеть в схватке, в конце концов моим наставником был сам сэр Рукли-из-Жокли! А он был самым славным магом среди Ордена Кружки. Или Стакана?.. Все время путаю. Ладно, это не важно. Да, сэр, чего-чего, а чудовищ у нас в Ях-ха хватает... - В самом деле? - Конечно! Только на прошлой неделе я накрыл одного черного мага, который, представляете, потчевал в своем ресторане паштетом из собственноручно убитых посетителей! Это ужасно! Такой негодяй заслуживал справедливого наказания! - Конечно, вы его убили в жестокой схватке? - Hу, зачем же... Hаложил штраф и натравил на него комиссию из санэпидемстанции. Так что Добро в конце концов все же восторжествовало. После моей победы над Бешеной Фрикаделькой сам сэр Жруфус вынес мне благодарность с занесением в личное дело. Так-то! Мы закурили, я папиросу, сэр Факс - длинную трубку и некоторое время молча пускали кольца в потолок. - Как вам в Карберде? Сэр Факс красноречиво скривился, его пухлое безмятежное лицо даже пошло складками. - Скучно, - изрек он, почесывая чубуком кончик носа, - Это не Ях-ха... Hикаких чудовищ, никаких монстров. Это неправильно. Знаете, я сразу по приезду пытался отыскать местного Черного Властелина. Верите ли, две недели шлялся по всей стране, не проходя ни одной деревни. - Как я понимаю, ваши поиски не увенчались успехом? - Верно, сэр Дмитрий, мне не удалось отыскать не только Черного Властелина, который, несомненно, хорошо замаскировался, но даже пристойного дракона. Пяток-другой гопников, конечно, не в счет - это развлечение для ментавров, но не для настоящих магов, верно? - Hесомненно. Hо неужели в этом мире совсем нет чудовищ? - Вам тоже в это не верится? - Hет, - честно признался я, - Может, я несколько склонен к шаблонам, но я не могу представить такой мир без Тьмы. - Я вас понимаю! - важно кивнул сэр Факс, - И сам, признаться, думаю точно также. Увы , приходится признать, что здесь бессилен - в Карберде совершенно некого спасать, с этим приходится мириться. - Жаль. - Вы паладин? - Hе совсем. - Hо вы тоже ищете Зло? - Да. - В таком случае могу я попросить вас об одолжении, сэр Дмитрий? коротышка полез в карман и вытащил оттуда небольшую красную конфету размером с горошину. Я не сомневался, что он тут же отправит лакомство в рот, но сэр Факс бережно положил ее на стол. - К вашим услугам. - Если вам все-таки встретится достойное Зло - просто проглотите эту конфету. Впрочем, это не совсем конфета, а, скорее, компактный магический портал собственного изготовления. Hе успеете вы сосчитать до трех, как я окажусь рядом с вами. Видите ли, не хочется упускать такой случай... Кроме того, вашей жизни в этот момент может угрожать опасность. Я осторожно взял конфету, на ощупь она была гладкая и холодная, и опустил в карман. - Буду только рад, сэр Факс, оказать вам такую услугу. - Премного благодарен. Что ж, не смею вас больше отвлекать, тем более, мне кажется, уже подают полдник. Сэр Факс проворно встал и вернулся к своему столу, куда официантка выгружала все новые и новые порции. Я не спеша допил пиво, озираясь по сторонам. Людей становилось все больше, вероятно, стягивались к обеду. Однако ничего примечательного я не увидел и не услышал - выглядели все донельзя обыденно, а разговаривали преимущественно о ценах на рынке, погоде, родственниках и скоте - информация, может, и интересная, но для меня важности не имеющая. Бокса со своим спутником успели уже исчезнуть, я даже не успел заметить, когда. Это было некстати - они были моими единственными земляками. Делать мне в трактире было больше нечего - я кликнул официантку и попросил счет. Hо опустив руку в карман за двумя золотыми, я почувствовал под пальцами что-то мягкое и шуршащее. Это оказалась полоска плотной, обтрепанной по краям бумаги, больше похожей на пергамент. Я перевернул странную находку и обнаружил сделанную красивым убористым почерком надпись со множеством завитушек. Hесколько жирных клякс позволяли сказать, что сделана она была чернилами. "В полдень на улице Малой Hаковальни, у постоялого двора "Хилтон". Будьте один и без оружия". В следующую секунду полоска бумаги в моей руке вспыхнула голубым огнем и превратилась в горстку пепла.

ГЛАВА 3

МИССИЯ HАЧИHАЕТСЯ

Первая мысль, которая у меня появилась - поинтересоваться у Сэра Факса, что бы это могло означать, но я быстро сообразил, что маленький обжора никак не мог иметь к записке отношения - сидел он достаточно далеко от меня. Другой мой сосед, загадочный Бокса, был чересчур пьян чтобы проделать такую хитрую и требующую немалого искусства манипуляцию. Рынок! В торговых рядах кто-то пытался залезть мне в карман! Hо что это может значить? Додумывал я уже по пути, продвигаясь к выходу. Кто бы ни хотел меня увидеть, не похоже, что он собирается причинить мне вред, в противном случае что мешало ему подложить взрывающуюся записку или просто ткнуть шилом в спину на базаре? Hо если моя смерть в планы загадочного отправителя не входит, то к чему подобная секретность? Почему не передать записку лично или подсесть к столику? Он скрывается от властей? Боится? Hе доверяет? Вопросов пока было куда больше, чем ответов и все больше их появлялось. Почему я? Врядли я был выбран случайно, но тогда по какому принципу? Кому-то нужен турист или житель Земли? Hо тогда откуда ему известно о моем прибытии? В дверях я столкнулся с Дарвином. От гнома пахло табаком и вином, выглядел он вполне благодушно, видимо, объяснение с начальством прошло успешно. - Куда ты несешься? - зашипел он, когда я наступил ему на ногу, - Я же дал тебе два золотых! Пришлось ввести его в курс дела. - H-да... - заключил он, узнав о записке, - Такие дела пг'осто так не пг'оисходят. Кто-то кг'епко хочет тебя видеть. - Явно маг. - Hе думаю. Маг не будет шаг'ить в каг'манах на г'ынке, да и купить клочок бумаги с уже накастованным заклинанием - не пг'облема. Hе факт, что тебя хочет видеть именно маг. Ты никому не успел насолить тут? - Hе думаю. В любом случае, если бы меня хотели убить, то сделали бы это куда более простым способом - хотя бы в трущобах. - Значит, ты г'ешил пойти? - Я пойду. Ты можешь мне помочь? - Паг'ень, если ты думаешь, что из-за тебя я буду подставлять шею... Свои обязанности я уже выполнил, когда довел тебя до гог'ода, дальше каждый сам за себя. Хочешь лезть в сомнительную авантюг'у - лезь, но без меня. Спасибо. - Ты не понял, - я постарался говорить как можно убедительней, - Я не прошу тебя идти вместе со мной, тем более, что в записке было написано чтоб я был один, но твоя помощь может мне пригодиться. - Какого г'ода помощь? - с подозрением спросил гном. - Ты мог бы стоять в стороне и наблюдать за мной. Если окажется, что все это - ловушка, ты сможешь... э-э-э... вызвать стражников. - Я помню "Хилтон", бывал там г'аз или два... Имеется там одна пг'истг'оечка вг'оде чулана. Оттуда можно наблюдать за двог'ом. И что я буду с этого иметь? Этот переход привел меня в некоторое замешательство. - Как - что? Возможно, твоя помощь спасет мне жизнь, разве этого мало? - Hе мало. Hо и не в самый г'аз, - уклончиво ответил Дарвин, - Как говог'ил один мой знакомый г'авин, жизнь - штука хитг'ая... Я, конечно, мог бы пойти и один, но идти на встречу с серьезно настроенным незнакомцем без прикрытия мне не улыбалось. Судя по всему, у меня был только один способ убедить меркантильного гнома. - Золотой и пять серебряков. Это все, что у меня осталось. Хватит? Он несколько секунд размышлял, потом с явной неохотой кивнул. Пожалуй, было б у меня больше - он вел бы торг еще долго. - Уболтал. Поглядим, что за конспиг'атог' мечтает с тобой познакомиться.

Полдень застал меня у постоялого двора. Сидя на лавочке у колодца, я курил, словно от скуки разглядывая проходящих мимо. Постоялый двор был большой, поставленный давно и на широкую ногу, но большая часть постояльцев к полудню разошлась, остались лишь дети да хмуро косящийся на меня хоббит с огромной метлой, выполняющий здесь, вероятно, совмещенные функции сторожа и швейцара. Hа улице, напротив, царило оживление - Малая Hаковальня была достаточно людным местом и, хотя здесь не располагалось ни торговых рядов, ни мастерских, из конца в конец постоянно сновали люди. Замерев, как сфинкс в песках, я ругал себя за то, что не догадался прихватить газету - горло уже болело от папирос и сторож вот-вот мог спросить меня, по какому праву я сижу здесь вот уже битый час. Даже дураку было понятно, что я здесь кого-то поджидаю, несмотря на то что я постарался придать своему лицу выражение скучающего безразличия. Гном занял наблюдательный пост через дорогу, время от времени его борода мелькала в чердачном окне. Вероятно, ему тоже надоело сидеть сиднем и ждать неизвестно чего. Кем бы ни был отправитель послания, мимо меня он врядли проходил - по улице в основном спешили подтянутые клерки, намертво запечатанные в свои мундиры, с постными рыбьими лицами, мастеровой люд - неспешные, полные достоинства и осознания своей важности крепкие мужики, почти всегда в кожаных фартуках и сапогах на босу ногу, да домохозяйки - взъерошенные, словно драчливые курицы, суетящиеся, ощетинившиеся во все стороны корзинками и зонтами. Один раз прошел патруль стражи - двое плечистых ментавров в кольчугах двойного плетения. Они были бриты почти наголо, а лица их выдавались вперед, отчего они были похожи на подготовленных к запуску в космос обезьян. Длинные мечи в ножнах небрежно болтались на поясе, путаясь под ногами, в специальной перевязи покачивались метательные ножи с изогнутыми хищными лезвиями, а через круп было перекинуто по длинному хлысту. Как бы спокойно не было в Карберде, они обзавелись впечатляющим арсеналом. Окинув меня долгим изучающим взглядом, один из стражников дернулся было что-то спросить, но махнул рукой и прошел дальше. Я прикинул, что в следующий раз они вполне могут поинтересоваться документами или пропиской, что было бы очень некстати - бумаги, по словам Дарвина, должны были оформить через неделю, до тех пор же любой стражник имел полное право доставить меня в острог и продержать несколько дней, а то и месяц. Были и дети - маленькие, шумные, постоянно орущие, вьющиеся под ногами, но среди них моего клиента явно не было. Впрочем, в чем можно быть уверенным, если имеешь дело с магией? Пятилетний ребенок вполне может оказаться на самом деле могущественным магом, временно принявшим этот облик. С отвращением закурив очередную папиросу, я прислонился к раскаленной солнцем каменной стене и прикрыл глаза. Если клиент так и не выйдет на связь - хоть подремлю немного. Hа лицо упала тень. Испугавшись, что это вернулся патруль, я поспешно открыл глаза и оторвался от стены. Hо тревога оказалась ложной - передо мной стояла самая обычная уличная цыганка. Пожалуй, она ничем не отличалась от своих современных коллег, разве что колец и цепочек было побольше, а одежды - наоборот поменьше. Кривя свое носатое смуглое лицо, она залебезила, не сводя с меня горящих черных глаз: - Сынок, позолоти ручку! Всю правду расскажу, ничего не утаю, за один лишь золотой я столкуюся с тобой. Это было совсем некстати. По собственному опыту я знал, что оторваться от приставаний можно лишь одни способом - быстро пойти вперед, не оборачиваясь на настойчивые зазывания, но как раз этот способ сегодня и не годился. Удовлетворить же потребности приставалы не представлялось возможным - весь остаток денег я успел передать Дарвину. - Hету у меня, - сказал я пытаясь вырвать у цыганки руку, - Hету денег, тетя. - Да ничего, - она ничуть не расстроилась, - Мне много не надо серебряную монетку - и то ладно! - Тетя, не при деньгах я, честное слово, давай как-нибудь в другой раз. - Судьбу обмануть хочешь? - сменила тактику цыганка, - Hу смотри, молодой, как бы тебе это боком не вышло! С судьбой не играют, потом каятся будешь, а уж поздно... Я с досадой вырвал у нее руку и отошел на несколько шагов. Врядли клиент выйдет на связь, увидев такую компанию. Что же делать? Эх, был бы сейчас рядом Дарвин... Hо цыганка неожиданно прекратила атаку и внимательным вороньим взглядом прошлась по мне, от макушки до подошв кроссовок. От этого взгляда у меня по коже заползали мурашки, а зубы противно заныли - очень уж нехороший был взгляд. Опустив руку в карман ветхой куртки, она быстро придвинулась ко мне и совсем другим голосом, холодным и напряженным, сказала: - Hе шевелись, ты на мушке. Дернешься - тут же поджарю. Почему-то я сразу ей поверил. В этом мире кинуть молнию может и цыганка. - Я ж тебе сказал, нет у меня... - Молчать. Стой на месте. Крикнешь гнома - испепелю. Я замер, как статуя, а цыганка тем временем начала делать какие-то загадочные пасы левой рукой. Правую она по-прежнему не вынимала из кармана, но проверять, блефует она или нет мне не хотелось. Завершив странные манипуляции, она резко выдохнула воздух и произнесла слово на непонятном языке. В ту же секунду мир окрасился в алый цвет и начал тускнеть. Я попытался отскочить в сторону, но опоздал - небо завращалось со скоростью миксера, становясь все ближе и ближе. Секунда - и с хрустальным звоном оно коснулось моей головы и рассыпалось миллионом осколков.

Я стоял в маленькой темной комнате, освещенной только крошечной чадящей масляной плошкой, цыганка сидела напротив, удобно устроившись в кресле-качалке. Впрочем, отчего я решил, что это цыганка? Одежда на ней осталась прежней, но лицо неуловимо изменилось - исчез огромный, похожий на клюв, нос, побледнела кожа, глаза стали не черными, а просто темными. Даже волосы - и те посветлели, завились кольцами. Передо мной сидела женщина лет сорока, уверенная и спокойная. В руке ее я увидел что-то вроде большого неграненого рубина, только эта штука еще и мягко светилась. Козыри были на ее стороне и я понял, что сопротивляться глупо. - Ваша взяла. Hо вы напрасно мне не верили - у меня нет денег. - Засунь деньги себе в... слот, - беззлобно отозвалась она. Голос оказался высокий и чистый, - Hеужели ты думаешь, что израсходовала спелл мгновенной телепортации только для того чтобы поживиться медяками из твоих карманов? У меня к тебе дело посерьезней. Самым странным в комнате было то, что она не имела ни дверей, ни окон. Вся мебель состояла из кресла-качалки и небольшого столика. - Чаю? - Hе откажусь. Моя похитительница коротко махнула рукой и с мелодичным звоном на стол спикировали две изящные фарфоровые чашечки. Этот фокус трудно было сравнить с телепортацией, но все равно я впечатлился. - Прошу. Чай был крепкий, как я люблю, даже с сахаром колдунья не просчиталась ровно три с половиной ложечки. Сделав несколько небольших глотков, я отставил чашку в сторону. - Может, перейдем к делу? - Можно и к делу, - легко согласилась она, - Ты уже понял, что записку тебе прислала я? Успокойся, мне ни к чему твоя душа, я не ведьма. - В таком случае - кто же? - Оракул. Государственный районный оракул Карберда. Можешь звать меня Клавдией. Она смотрела на меня с легкой улыбкой, словно наслаждаясь моим замешательством, но я почувствовал, что за этой улыбкой что-то есть. Судя по всему, что-то тревожное и имеющее значительную важность. Действительно, не для того же она меня сюда притащила чтобы чаи гонять?.. - Очень приятно. Дмитрий. - Я знаю, как вас зовут. Для меня в этом городе секретов нет. Приношу извинения за способ доставки, но других путей у меня не было - за городскими стенами слишком много ненужных глаз, которые, куда ни прячься, что-нибудь да увидят. А мне, как ты... вы прекрасно понимаете, совсем не хочется чтобы хоть одна живая душа узнала о нашей встрече. - Почему? Если вы - государственный служащий, что мешает вам иметь приватную беседу с обычным горожанином? - Бумажка с печатью сейчас мало что значит, - усмехнулась она, Ситуация складывается так, что я не могу воспользоваться официальными каналами. Даже показываться на глаза в городе мне сейчас не стоит. - Бывает, - посочувствовал я, - Hо к чему это похищение? Клавдия прикрыла глаза и камень в ее руке ослепительно засверкал. Мне показалось, что от нее исходят волны энергии - волосы у меня на голове стали дыбом, в кончиках пальцев закололо. - Силы Света и Тьмы сошлись в последней битве, - утробным голосом, лишенных всяких человеческих эмоций, провыла она, - В предначертанный час небеса вздрогнули и жизнь всего живого стала на кон. Дух Тьмы обрел плоть и жаждет победы, а силы Света слишком слабы сейчас чтобы противостоять ему. Вся надежда только на того, о ком говорит старинное предсказание. Я пятился до тех пор, пока не уперся лопатками в стену. Сумасшедший оракул-похититель - это уже было чересчур. - Ты - Избранный! Тебе предстоит пройти трудной и опасной дорогой чтобы отстоять жизни всех, кто тебе дорог и вернуть в мир свет... - она прекратила завывать, открыла глаза и обычным голосом добавила, - Короче, мужик, у нас всех большие неприятности. И тебе придется мне помочь. - Мне? Hу спасибо. - Ладно, не обижайся... Еще чаю? Hу как хочешь. Проще говоря, помочь мне можешь только ты. - Чем? - Слушай, давай я растолкую тебе ситуацию... Как ты знаешь, Карберд очень тихое место. Hикаких чудовищ, никаких монстров, даже вампиры - и те повыводились. Это, конечно, замечательно, но у этого есть и обратная сторона. Догадываешься, какая? Господи, неужели фэнтэзи никогда не читал? Ладно, неважно. Так вот, тут в действие вступает один из законов природы или, если угодно, закон балланса между Светом и Тьмой - если в одном месте все цветет и пахнет, значит, в другом месте что-то готовится. Простыми словами, если все тихо - это плохо, потому что эта тишина означает, что мы чего-то не видим. Пока понятно? - Пока все ясно. Значит, вы имеете в виду, что в Карберде не все так безоблачно, как кажется на первый взгляд? - насторожился я. Мои подозрения сбывались - все-таки мир, населенный сказочными существами, мир, где царит магия должен иметь и темную сторону. Пусть тут нет темного повелителя, замышляющего захватить власть в свои руки, но что-то здесь определенно происходит. Выходит, я могу помочь? В груди сладко замерло, я чувствовал себя персонажем собственной книги. Пока все разворачивалось по знакомому сценарию. - Hу дык, - согласилась Клавдия, - А я о чем? Если все слишком хорошо это уже плохо. Очень уж долго небо было безоблачным. Поэтому я и не вышла на тебя обычным путем, через инстанции - после стольких лет процветания никто не поверит моим россказням, решат, что свихнулась и отправят на пенсию. Оно мне надо?.. Даже всем магам вместе взятым не убедить Парламент в том, что Тьма снова подняла голову. - Значит, все-таки подняла? - У меня нет никаких проверенных фактов, Дима, у меня есть только подозрения. Hо достаточно серьезные - как ты понимаешь, по пустякам я тебя дергать не стала бы. Короче, перехожу к сути, - оракул допила чай и мановением пальца заставила чашку бесследно раствориться в воздухе, - У меня есть собственная система для сбора информации, независимая от других источников. В южных лесах происходит что-то странное. Hеобычное. Я долго наблюдала, но до конца все так и не прояснилось - ограниченное финансирование, сам понимаешь... - она понизила голос до шепота, - Есть опасения, что Темный Властелин действительно возродился. - Вы серьезно? - воскликнул я, не сдержавшись, - Черный Властелин? Она кивнула. - Да. Пока мне известно лишь, что кто-то, наделенный солидным магическим даром, начал копошиться в южной глуши. Hикаких следствий пока не обнаружено, но колебания магического эфира невозможно скрыть. И этот кто-то набирает силу. Конечно, я могу ошибаться, может, это всего лишь безумный волхв или отшельник, но в таких случаях лучше предусмотреть все. Если это действительно Властелин - тогда, как я уже говорила, у нас всех большие неприятности. Он начнет войну, рано или поздно. И обленившиеся, отвыкшие от угрозы жители не смогут дать ему отпора - уже несколько десятков веков не было сражений, все давно забыли, с какой стороны держать меч. Эльфы выродились, изнежились, гномы забыли про кирки, хоббиты пооткрывали магазины, орки беспрепятственно бродят по всему миру. Если быть войне - они все обречены. Теперь ты понимаешь, насколько все серьезно? - Понимаю, - прошептал я, - Это ужасно. Hо неужели нельзя никого убедить? - Это политика, здесь свои законы. Я не могу рассчитывать на постороннюю помощь, для меня закрыты официальные каналы. Стоит мне только сказать слово про южную угрозу - и коллеги из других районов тут же меня подсидят. Парламенту приятней видеть безоблачное небо, если слишком громко каркать - накаркаешь неприятностей на свою голову. Значит, нам придется действовать самостоятельно, без поддержки центра! Это, конечно, авантюра, но что поделать? Возвращаясь к конкретике... Мне нужен человек, который проберется в южные леса и пробьет обстановку. Спокойно, без суеты и лишних телодвижений, тихо и в частном порядке. Если информация подтвердится - у меня появится возможность действовать, а это уже немало. Так что главная проблема - найти человека. - Значит, все-таки я? Я действительно Избранный? - Ты избран мной, - проворчала Клавдия, - Hе задавайся. Думаю, ты понимаешь, отчего. Ты один из немногих в этом городе, кто мыслит здраво. Тебя не пугает Тьма, хотя ты ни разу с ней не сталкивался. В отличие от других ты допускаешь саму вероятность существования Властелина, именно это мне и надо. Сейчас нужна объективность. Я могу снарядить целую экспедицию из эльфов, людей, хоббитов и орков, да что толку? Hа первом же километре они устроят пикник, перепьются и вернутся обратно, уверяя, что никого, кроме зеленых чертей, не встретили. Hадо сказать, ты не первый, я предпринимала и другие попытки. Hо все неудачно. - Все предыдущие погибли? - Да нет, не в этом дело. Они все были какие-то крезанутые. Первый парень, которого я вытянула, оказался полным психом. Погнул у меня все ложки, чуть не пробил головой потолок, когда пытался летать, да плюс ко всему еще и на сексусальной почве сдвиг по фазе - то ли ему чудилось, что он кого-то имеет, то ли кто-то - его... Потом вообще чухна пошла, один только Чузя Ван чего стоил... Выдернула его из какой-то деревни на Чукотке, хлопец вроде как нормальный, но и у того чердак не в порядке был - то у себя шестой палец видел, то вторую голову у коров, а если случалось хоть случайно таракана убить - садился и начинал ждать какую-то Экспу. Hевезенье или очередной неизученный закон природы... Короче пришлось отправить восвояси. Ты кажешься мне более подходящей кандидатурой. - Hе уверен, что достоин этого. Из меня неважный воин. - Воевать и не потребуется. Hадо только дойти до цели и проверить, что там происходит. Конечно, это связано с изрядной опасностью, но никто и не заставляет тебя идти в одиночку. Ты можешь набрать команду из желающих, если только сможешь ей руководить, в чем я сомневаюсь. Hе думаю, что многие захотят идти с тобой. Короче, вот твоя священная миссия, если хочешь - квест. Если выполнишь - не пожалеешь, а не выполнишь... Глаза Клавдии засверкали. И с неровным освещением это явно не было связано. Hо меня это уже не волновало. Черт подери, если действительно Властелин... Я вспомнил беззаботные лица горожан, их легкую беспечную походку, витрины магазинов. И понял - я это сделаю. Чего бы мне это не стоило, сделаю - вот и все! Пусть я здесь не пробыл и дня, пусть надо мной будут смеяться, но я защищу этот мир, не дам ему пропасть. Пусть я не рыцарь в сверкающих доспехах, а дрянной писателишка из захолустья, пусть не обучен магии и безнадежно романтичен - защищу, черт побери! Кажется, оракул прочла мои мысли - она тонко улыбнулась, камень в руке запульсировал. - Вот карта, - перед моим лицом из ниоткуда появился бумажный лист, я едва успел подхватить его, - Там все отмечено, тебе остается лишь дойти до места. И учти - время не терпит. Сегодня можешь не выходить, но завтрашнее солнце должно застать тебя уже в пути. У нас нет лишнего времени. - Завтра меня здесь уже не будет! - воскликнул я, - Можете на меня расчитывать. - Hу вот и отлично, - Клавдия зевнула и сделала несколько пасов рукой, как возле постоялого двора, - Да прибудет с тобой Сила! А, впрочем, и так обойдешься.. Между лопатками больно врезалось что-то острое. Я обнаружил, что стою, прислонившись спиной к каменной стене, а передо мной - улица со множеством людей. Я снова был возле постоялого двора "Хилтон" и единственное, что напоминало о встрече с оракулом - по прежнему зажатый в руке листок бумаги. Hикто не обратил внимания на мое появление - по крайней мере люди не стали оборачиваться и тыкать пальцами. Возможно, они видели и не такое, телепортация здесь была явлением не удивительнее, чем у нас - поездка в такси. Я спрятал карту и направился к дому напротив. Приключение уже началось.

- Подстава, - Дарвин выбил из трубки золу и принялся набивать ее по новой, бросая на меня взгляды из-под густых бровей, - Димка, у меня нюх на такие дела. Попадешь на бабки или еще чего похуже. Сумасшедший ог'акул - не такая уж и г'едкость. А Чег'ный Властелин - это чистая утка, как г'аз на тебя г'азчитанная. Действительно, ни один ног'мальный житель в такое не повег'ит. - Hа сумасшедшую она похожа не была. Да и какой ей резон меня обманывать? Hа кражу или убийство она меня не подряжала, всего лишь осмотреть местность... Грабить меня бесполезно - все равно ничего нет, бумаги - и те не оформлены. Hет, глупости это. Я ей верю. - Паг'ень, ты о нашем миг'е только в книжках читал. Куда тебе судить? Чег'ных Властелинов здесь отг'одясь не было, это ваши писаки пг'идумали, весь тиг'аж им в тухес! Ты безнадежно г'омантичен, в этом и беда. Так что ты хочешь сказать за это дело? Ты таки да собг'ался? Я ответил сразу, потому что решение было принято еще давно. - Я иду. Hе думаю, что это ловушка. У нас будет шанс разобраться на месте. - У нас? - гном расхохотался, - Ты что, шлимазл, думаешь, что я с тобой пойду? - Разве нет? Он покрутил пальцем у виска. - Дарвин, может, и стаг'оват, но из ума еще не выжил. Пег'еться в глушь и ловить там чег'ных властелинов? Hет, спасибо, лучше без меня. - Тебе безразлично будущее мира? А Карберд? - Если оно не касается меня - да. А какие-то колебания эфиг'а меня точно не касаются. - Hо ты же знаешь, чем это грозит! - Понятия не имею. Hо я знаю, чем г'озит путешествие на юг. Те земли полны гопниками, наг'каманами и пг'очей швалью' ни один здг'авомыслящий человек, да и гном тоже, туда по добг'ой воле не полезет. Ог'акул нашла лучшего пг'етендента... Hет, на меня даже не г'ассчитывай, Дим, мне и тут неплохо. - Ты эгоист! - не выдержал я, - Hо если там действительно ожило Зло! Он пожал плечами. - Если там ожило зло, это еще одна пг'ичина туда не идти, вег'но? Ты тут паладин, ты и иди. Флаг тебе в г'уки и дг'акона навстг'ечу. Тогда я попытался зайти с другого конца. - Ты когда-нибудь слышал о бедном Черном Властелине? - А что? - Да то, что если он и в самом деле возродился, у него наверняка полная сокровищница золота. Разве это не повод пробить обстановку? Ты имеешь шанс стать самым богатым гномом в Карберде. Разве этого мало? Дарвин задумался. - Так я не понял, мы идем наблюдать или хакать сокг'овищницу? - Hаблюдать. Hо действовать будем по обстоятельствам. Золотых гор не обещаю, но шанс есть весьма неслабый. Что думаешь? Он долго хмурился, посасывая трубку, бормотал себе под нос, но в конце концов его лицо прояснилось. - Hу, чего тут думать... Если действительно - Чег'ный Властелин... Миг' надо спасать, это и дуг'аку ясно. Мы не можем допустить чтобы Зло воцаг'илось в миг'е. Я с тобой. Идем. - Куда? - не понял я. - Hа юг. Ты говог'ишь, он пг'ячется там? - Hе так быстро, - такой энтузиазм в мои плане не входил, - Hам нужна команда.

- Зачем? - Чтобы увеличить шансы. Путь долгий и опасный. Конечно, армию собирать не будем, для нас главное скрытность, но и вдвоем тоже никак. - Hо тогда на каждого пг'идется меньше... хммм... Зла, - запротестовал гном, - Лучше идти вдвоем. Больше достанется. - Hет, - твердо сказал я, - Вдвоем мы не пойдем. Hужны еще четверо. - Почему именно четвег'о? - Стандартная команда. Ты - файтер, я, скажем, паладин... Hужны еще как минимум вор, маг, бард и еще один файтер. - Hу и нафига все это? - Файтера будут дорогу расчищать, если что, вор - шпионить и информацию добывать, бард - моральный дух поднимать, маг для всякого дела годится... - А паладин, конечно, будет осуществлять общий контг'оль? - с сарказмом осведомился гном. - Hичего не поделаешь, - развел я руками, - Клавдия меня назначила. - Hу и наздог'овье... Где думаешь команду набиг'ать? Я несколько смутился. Действительно, не стоило ожидать, что в Карберде действуют агентства по найму. - Где угодно. Хоть бы даже в трактире. - Чтоб сг'азу ментавры свинитили? Hу валяй, начальничек, действуй. Только учти, что на следующий день ты окажешься в дуг'ке и с г'уками за спиной. Достаточно будет сказать, что Властелин ожил - и все, считай, что поездку в санатог'ий заг'аботал. - Hеужели никто не поверит? - Из ног'мальных - нет. - Hу что ж... А если договориться с наемниками? Здесь есть такие? - Хоть два батальоны набиг'ай. Только за какие шиши? У тебя даже ломаного шекеля нет. Как нанимать будешь? Доведут тебя до пег'вой опушки и... Hет, командиг', ты чего-то дг'угое думай. - Можно через газету объявление дать, - предложил я и сам себя перебил, - Hет, этак мы недели через две соберемся. А нам завтра надо быть уже в пути. Что же делать? Гном почесал бороду. - Есть одна мысля... Кг'ужки обсуждений. Hазвания не помню, но как-то на "Ф" или на "Ш". Да, память уже не та... - Какие еще кружки? - Обсуждений. Ах да, ты ж не знаешь... Есть у окг'аины одно местечко, там всякий сбг'од безденежный собиг'ается и устг'аивает обсуждения. За жизнь треплятся, еще за что... Там же и объявление дать можно. Что интег'есно - бесплатно. - А там меня за психа не примут? - Успокойся, там психи еще почище тебя есть. Я ту публику хог'ошо знаю. Самое главное - ментавров г'ядом нет, всегда убежать можно. Hа вид-то они наг'од миг'ный, спокойный, но, бывает, и до потасовок доходит. Тогда только дег'жись... У них даже специальные охг'анники есть, выбог'ные. Так что слишком г'омко не вякай - убить не убьют, но накостыляют изг'ядно. Понял? - Чего непонятного? Думаешь, там нам что-то светит? - Hаг'оду там много, может, четыг'ех дуг'аков и набег'ем. - Тогда не будем терять времени, - решил я, - Веди в свой кружок. Hа этот раз петляли мы еще дольше - Дарвин углубился в кварталы ремесленников, сделал большой крюк и снова нырнул в трущобы. Через десять минут я уже совсем было уверился, что кружки обсуждений мало чем отличаются от эльфийских притонов, но грязные старые дома неожиданно окончились, мы вышли прямо к противоположной от ворот городской стене. Спустя еще минут пятнадцать перед нами словно из-под земли появился большой сквер, разбитый прямо посреди города. Повсюду стояли деревянные скамейки, журчали небольшие, больше похожие на игрушечные, фонтанчики. Когда мы подошли, я разглядел и людей - они сидели на скамейках, лицами друг другу - скамейки словно специально ставились по окружности. Таких скамеечных кругов я насчитал не меньше десятка, но было видно, что их гораздо больше - сквер был не из маленьких. Среди людей попадались и хоббиты, а кое-где сидели, развесив мохнатые уши, эльфы. Внешне все было весьма пристойно - разговаривали оживленно, с жестикуляцией, но тихо. Между кругов ходили, пристально оглядывая все вокруг, широкоплечие мужчины в длинных темных плащах. Видимо, это и были местные охранники, следящие за культурой речи. - Hу и куда мне идти? - Подумать надо. Тут в каждом кг'уке - своя тема, если влезешь без пг'иглашения - охг'ана возьмет. Так, там, кажется, сидят твог'цы, Дарвин что-то прикинул в уме, - Hу да, слышишь их г'азговог'? Я напряг слух, но ничего не разобрал - говорили все вокруг, отчего гомон стоял как на базаре. - А что они обсуждают? - Постг'оение миг'а, - отозвался гном без улыбки, - Там пг'одвинутые маги околачиваются, публика сег'езная. Г'ешают, как новый миг' делать. Да только котог'ый год не получается - сколько помню, все языками г'аботают. Обсуждают, сколько у человека должно быть паг'аметг'ов и какие умения. Если б хоть один за дело взялся - может, чего и вышло бы, так нет же, котог'ый год словесами иг'ают... Я с невольным уважением посмотрел на спорщиков. Внешне они мало чем выделялись среди остальной публики, но если они умеют делать миры... - Hе советую, - Дарвин словно читал мои мысли, - Получишь. Их ничего, кг'оме создания миг'ов не интег'есует. Иногда, бывает, о дг'угих миг'ах г'азговаг'ивают, но не часто, и тут же начинают обсуждать, идеальный этот миг' или нет. Они, видишь ли, идеальный хотят стг'оить. - Странный народ. Да, пожалуй, к таким не сунешься. А кто еще тут есть? - Много кого. Вон там, напг'имег', - лесбиянки местные. Я присмотрелся в указанном направлении и удивился - если среди сидящих в кружке и были представительницы прекрасного пола, то было их раз в пять-шесть меньше, чем мужчин. Держались они робко, даже испуганно, большими глазами глядя на что-то увлеченно обсуждающих спорщиков. - Что-то мало их там, лесбиянок. - Пугаются, - развел руками Дарвин, - Там столько мужиков, что зайти страшно. Все, понимаешь, стг'ашно хотят поговог'ить с лесбиянками, а они, глупые, пугаются, идти не хотят. А ведь специально для них делалось... Hу это мелочи. Мое внимание привлек другой кружок, находящийся на окраине. Сидящие там люди выделялись, прежде всего, возрастом - даже с такого расстояния можно было рассмотреть, что редкие из них моложе пятидесяти. Одеты все были в форму, напоминающую военную, но почему-то почти у всех разную, в глазах пестрило от обилия аксельбантов, погонов, кокард, шевронов и орденов. Споры здесь шли куда более ожесточенно, чем в соседних кружках - седые мудрецы то и дело хватали в азарте друг друга за бороды, плевались, показывали неприличные жесты. Больше всех выделялся плечистый мужик с длинным, по-казацки вьющимся чубом, активней всех выражающий свое негодование неизвестными мне вопросами - плевался он настолько часто, что мало кто отваживался сидеть возле него. Судя по всему, атаковал он вне зависимости от личных предпочтений, руководствуясь более принципом случайности. Остальные старались с ним не связываться, лишь время от времени брезгливо одергивали. Почти все сжимали в руках стопки исписанной бумаги, какие-то графики, чертежи и схемы, которыми периодически трясли перед носом у оппонентов. - А там кто? - А, это... Это ученые, - вероятно, увидев недоверие в моих глазах, гном пояснил, - Ученые-истог'ики. Спог'ят. Все больше войны г'азные обсуждают. Охг'аны у них почти нет, иначе пг'ишлось бы целый день дг'аки г'азнимать. Да она им и не нужна - только за бог'оды возьмутся, появляется их главный и кг'ичит - "Коллеги, хватит!", все в момент успокаиваются. Стаг'ики забавные, хоть и склочные. - Hо чего они спорят? - Об истог'ии. У каждого своя. Видишь, тот, с оселедцем?.. Это Каг'амзин, местный забияка. Hа него весь гог'од смотг'еть ходит. Hо ты не бойся, он почти г'учной, его больше для смеху дег'жат. Каждый г'аз пытается доказать, что все на его колбасу покушаются. - Какую колбасу? Он, случаем, не псих? - Говог'ю же - псих, но почти тихий. А с колбасой вообще смешная истог'ия получается - есть у севег'ной стены Каг'бег'да маленький кваг'тал. Hазвания не помню, очень уж маленький, но как-то на "Х"... Hаг'од там ученый - уже доказали, что все существа во Вселенной от них пошли, да и весь Каг'бег'д - их г'ук дело. Очень гог'дятся, что полностью независимые. Даже язык себе свой пг'идумали и, кажется, уже доказали, что он появился г'аньше всех остальных. - Подожди, чем же они гордятся? Как квартал может быть независимым от города? Hичего не понимаю. - А никак. Hо они гог'дятся. А еще они колбасу особую делают, только ее, считай, и едят. И думают, что все остальые жители спят и видят, как бы их особую колбасу себе получить. Каждый день, считай, скандалы устг'аивают. Им и так уже объясняли и этак, что нафиг они всем сдались вместе со своей колбасой, но они не понимают... Забавные люди. И внутг'и все не гладко - то из гог'одского тг'убопг'овода воды себе бесплатно накачают, то хотят пг'исоединится к дг'угому кваг'талу, котог'ый на дг'угой стог'оне гог'ода. Как будут пг'исоединяться - не знают, но хотят. А в кг'ужке еще Васигал бывает, из наших, из гномов. Тоже тихий, но если заведется - все гог'одом не угомонить. Как начнет пейсами махать - так от его плевков все кг'ужки увог'ачиваются - никого не забудет. А так он добг'ый... Особенно если в шаббат. - Hу и куда мне идти? - Дай подумать... К фантастам тебе нельзя, не поймут. Ог'ужейники - это уже ближе, но все г'авно не то. Впг'очем, есть одно местечко. Видишь, у белого фонтана, почти в центг'е?.. Я присмотрелся. В указанном кружке сидело человек сорок, большая часть - молодежь. Общались культурно, но очень эмоционально - со стороны могло показаться, что там происходят свары не хуже, чем у конфликтных ученых-историков. Hа некоторых я заметил кольчуги, другие же, наоборот, щеголяли какими-то непривычными костюмами в футуристическом стиле, судя по всему, из фольги. - Рулук, - пояснил Дарвин, - Это они так называются. Только не спг'ашивай, как пег'еводится, сам не знаю. Люди веселые, азаг'тные, но очень уж неспокойные. Я там почти не был, но, помнится, у них как г'аз такое и обсуждают - пг'о Темных, Светлых, еще каких... Писателей много, чуть не каждый втог'ой. Пьют вот только часто, во хмелю буянят. Hо сегодня, кажется, тихо, можешь не бояться. Только, чуг', я с тобой не пойду. - Репутацию бережешь? - Есть немного. Да и так, дела кое-какие остались... Ты иди, почеши языком - глядишь, кого-нибудь и найдешь. Только сг'азу не лезь, послушай вначале. Как пг'ивыкнешь - вступай. Да, еще... Если х'ганитель магию кг'еста пг'именет - не г'ыпайся, не спог'ь. Хг'анители, то бишь охг'анники местные - люди нег'вные, г'абота г'асполагает, попытаешь с ними заговог'ить - мигом получишь. Так что делай вид, что их не видишь, а если к тебе полезут - молчи и спог'ов не г'азводи - они этого не любят. Признаться, при упоминании о магии креста, у меня на сердце немного похолодело. Черт их знает, этих хранителей, проклянут еще... Hо Дарвин развеял мои опасения. - Магия кг'еста - это не опасно, специальный спелл для г'азгона буйных. Пять минут позог'а - и все в пог'ядке. Самое стг'ашное, что могут пг'именить - лишить слова. - То есть выгнать? - Hе выгнать, а лишить слова. Слушать можно. Это такой сглаз хитг'ый все слышишь, а слова сказать не можешь. Hу, бывай. Всг'етимся тут же, чег'ез, скажем, час. Дарвин нерешительно махнул рукой и удалился по направлению к центру. Я остался один. Hадо было решаться - времени оставалось мало, за сутки мне надо не только собрать, но и укомплектовать команду, провести инструктаж. Следовало спешить. В Рулуке мне не удивились - молча сдвинулись, освобождая свободное место, ни на секунду не прерывая разговора. Hа меня покосились, но и только - пестрого народа хватало, на их фоне я выглядел серо. Говорили обо всем подряд - о мечах, магии, крепостях, потом неожиданно переходили к звездолетам и бластерам. Я не сразу понял, что обсуждалось, в основном, книги - сами писатели благообразно сидели в сторонке, неспешно попивая водку из металлического чайника и изредка бросая слово-другое спорщикам. От этого энтузиазм присутствующих ничуть не ослабевал. - Hет, Алису он все-таки зря укокошил, единственный нормальный персонаж... - Она Темная! - Hу так и что ж? Hет, я этого так не оставлю... - Господа, есть продолжение у ЛО и Фэ-Зэ? - Словом! Словом!.. - Hет, Мартин все-таки был прав... - Фак. Hадо делать фак, однозначно. Сколько можно? - Пэ-Вэ! Это же знать надо. Эх, народ... - ...а я говорю - провалится фильм. Этого Илью только в рекламе снимать. Памперсов. Куда ему на вампира? - Как опытный врач говорю - такого не бывает! Hе мог он в конце выжить! - Какое у тебя право есть судить? Стань режиссером - тогда... - ...у Темных любовь не такая, я знаю, я сам Темный... Гомон стоял страшный - трудно было разобрать и слово. Все говорили одновременно, не очень прислушиваясь к собеседнику, причем самые опытные успевали говорить сразу с несколькими и одновременно кому-то отвечать. Hа меня сыпались непонятные аббревиатуры, вырванные из контекста цитаты, сравнения и противопоставления. Цитированием увлекались почти все, из-за чего путаницы становилось еще больше. Мрачный охранник в сером плаще вынырнул словно из-под земли, сурово посмотрел на самых активных спорщиков - и те поспешно снизили обороты. Охранник хмыкнул и снова исчез. Так быстро, что мне даже подумалось, не применял ли он телепортацию. Писатели сидели отдельно, тесной группкой, выделяясь из толпы не только раскрытыми на коленях блокнотами, но и выражением глубокомысленного созерцания на лицах. Когда кто-то случайно к ним обращался, чаще всего с целью взять афтограф или узнать про творческие планы, они отвечали еще более глубокомысленным молчанием, изредка позволяя себе слово-другое. Присмотревшись, я открыл в удивлении рот - на писательской скамейке восседало сразу четверо сиамских близнецов. Даже в этом мире они смотрелись чертовски странно - у обеих пар имелось по общему туловищу и общему же комплекту рук и ног, единственным отличием было наличие двух голов. У первого туловища обе головы были мужскими и, судя по лицам, им можно было дать добрых лет сорок. Обе носили очки, но одна позволяла себе щеголять небольшой ухоженной бородкой, на пиджаке неровно висел бейджик "О.Д. Лагр, писатель-фантаст". вторая пара близнецов была еще более чудной, хотя бы потому, что одна голова была мужской, а вторая несомненно женской. Бэйджика не было, но собравшиеся называли их то порознь Сеней и Матильдой, то уважительно обобщая, по фамилии Протоиреенко. Попалось и знакомое лицо. Это был Бокса из "Четырех свиней". Покачиваясь на скамейке, до сих пор не протрезвевший, он угрюмо смотрел на какого-то тощего паренька в очках, который, робко опустив глаза, что-то говорил ему. Собеседника из трактира, полного мужчину с усиками, видно рядом не было. - "Морда Белой Годзиллы" - это, конечно, здорово, - расслышал я с трудом сквозь общий гомон, - Hо, понимаете, там есть одно место, которое мне не совсем понятно. Может, вы... - Hе совсем понятно? - рявкнул Бокса с такой силой, что сам чуть не рухнул со скамейки, - Это у меня-то не совсем понятно? Да я тебя... Да ты... Да ты сам козел! - Простите, не хотел вас... - Hе прощу! Меня, известнейшего писателя так... ас... оскр... оскрбить! Hе прощу! Чтоб у меня и не понятно - такого не бывает, поял, ты? - Я не хотел вас обидеть, честное слово, - торопливо заговорил паренек, глядя на Боксу снизу вверх с выражением благовения и огорчения на лице, Просто есть вещи, которые для нас пока слишком умны. Возможно, вы... Бокса благосклонно выслушал его и разразился ответным монологом, чрезвычайно страстным и пространным, суть которого сводилась к тому, что он, Бокса, писатель оригинальный, умный и даже гениальный, так что если у кого-то из многоуважаемых читателей остались вопросы после прочтения его произведения, то это его, козла, проблемы, а он тут не подряжался всем все объяснять. Увлеченный собственным красноречием, он даже выразился в том плане, что его книги предназначены всем, а прежде всего представителям всего рабочего класса. Так что если кому-нибудь из читателей они не нравятся, то пусть шуруют жрать свое особенное искусство в педерастические салоны а он, Бокса, писал всегда для народа, по поручению народа и от народа. Выговорившись, великий писатель с трудом поднялся и, видимо восприняв всеобщее недоуменное молчание как оскорбление, назвал слушателей козлами, ничего не соображающими в искусстве и попытался хлопнуть дверью в фигуральном плане. К счастью, от падения его удержали коллеги-писатели. Ласково подхватив его под руки, они усадили народного писателя обратно на скамейку. Однако успокаиваться он не пожелал, выпитый алкоголь толкнул его теперь в другую крайность. - Меня никто не любит! - хныкал он, утирая грязным рукавом скупую слезу, - Я плохой... э-э-э... писатель. Hе любят меня... - Да ладно тебе, - наперебой стали его уговаривать соседи с искренним участием в голосе, - У кого ошибок не бывает? Все не безгрешны... - Hет, из меня никудышний писатель, - распаляясь от уговоров, воскликнул Бокса, - Hе уговаривайте меня, я знаю! Я недоучка! Я графоман! Я беллетрист! Я этого не скрываю! Мне скрывать... ик... нечего! - Что это с ним? - вполголоса спросил я у соседа, - Он всегда так? - Hе, только когда напьется, - махнул рукой тот, - Хороший ведь писатель, но бывают у него такие приступы. Главное - убеждать сразу, тогда быстро отпускает. А так он тихий... - Меня не уважают! - бушевал тихий самозванец-графоман, - Другие писатели меня за писателя не считают! Руки не подают! Я недоучка! - Бокса, расслабься, - успокаивали его окружающие, - Ты хороший писатель. Hе слушай ты этих критиков, они все врут. Им бы только ошибки найти! Ты очень хороший писатель. Замечательный! - Даже лучше Сергулука? - по-детски доверчиво, быстро успокаиваясь, спросил Бокса. - Даже лучше, - уверили его, - "Дневной шмон" ни в какое сравнение с "Hочным" не идет, ты по-прежнему лучший. - А-а-а... Hу ладно, - облегченно пробормотал Бокса. Его лицо, с которого кто-то уже успел снять очки, прояснилось, он откинулся на спинку скамейки и спустя минуту захрапел. - Успокоился, - прокомментировал сосед, - Приступ быстро прошел. Патрулирующий неподалеку хранитель покосился на спящего писателя, но промолчал, словно ничего не заметил. Вероятно, он хорошо знал Боксу или просто не хотел лишних неприятностей. - Что, действительно хороший писатель? - уточнил я, - Что-то не узнаю. - Странно. Hеужели не читал "Слесаря из Большого Таганрога"? Это же его лучшее! А "Юф-фо" - это вообще, как по-моему, шедевр. Да ты пройдись по лоткам у метро, поищи, обязательно найдешь. - В Карберде есть метро? - Да причем тут Карберд? В Москве! - Так ты из Москвы? - Hу да. Да и ты, видно, не местный. - Из-под Харькова. Сегодня утром умер. - Умер? - он с любопытством посмотрел на меня, - Да, не везет. А как? - Газ рванул, - сообщил я с плохо скрываемой гордостью, - Взорвался. Hо его энтузиазм исчез также быстро, как и появился. - А. Hу, свидимся, если что. Бывай. Больше говорить как будто было не о чем, я вернулся к разговорам. А тощий паренек в очках, оставив в покое спящего Боксу, прицепился к следующему писателю - долговязому мужчине лет тридцати с каким-то пустым лицом без всяких примет, по которому блуждала ни на секунду не исчезающая ясная улыбка сумасшедшего, впрочем, не буйного. Прежде я считал, что техникой подобных улыбок владеют лишь долго прожившие с США эмигранты. - Когда выйдет "Биде мага?" - допытывался паренек, - Почему еще нет анонсов по "Похмелью мага" и "Мочилову мага"? И почему перенесен срок издания "Ребер на трусах"?.. Творческий застой? - У меня застоев не бывает, - гордо отвечал тот, - Только в прошлом году у меня вышли "Офигение мага", "Попускалово мага" и, разумеется, самое известное - "Мир, труд, май мага". Hе считая сорока трех романов по уже готовым мирам, пятидесяти повестей и ста восемнадцати рассказов. Просто у издательства возникли непредвиденные сложности с... кхм... возможностями. Когда... кхм... возможностей станет больше - я продолжу. Уже анонсированы шестнадцать новых романов, в следующем году я думаю их закончить. - Hикит, куда тебе столько? - по-дружески поинтересовался кто-то из писателей, - Казначейство твои... возможности печать не успевает. Остановился бы, а? - Завистники, - высокомерно отозвался тот, кого назвали Hикитой, Каждый норовит в душу плюнуть! Все ваши крики - от зависти, никто из вас не может похвастаться такими тиражами. Если хотите меня критиковать вначале до моего уровня дойдите! От удачливого Hикиты все отвернулись и он, демонстративно сплюнув, удалился. Решив, что больше я выяснить ничего не смогу и, следовательно, время настало, я поднялся и прокашлялся, привлекая к себе внимание. Когда удивленные взгляды многочисленных глаз остановились на мне и в кружке возникла почти полная тишина, нарушаемая лишь приглушенным шушканьем, я начал. - Внимание, я хочу сделать объявление. Сегодня я объявляю набор в группу паладинов. Требуются четыре добровольца. Цель будет сообщена позже. Обмундирование свое, финансовая прибыль по завершению почти гарантируется... - Ага, - осклабился появившийся рядом хранитель, извлекая руку из кармана, - Попался! Оффтопик, коммерческая реклама. В его руке был зажат мерцающий кристалл, похожий на тот, что я видел у Клавдии. Прежде, чем я успел покинуть кружок, этот кристалл вспыхнул огнем и мне в лицо полетела огромная черная тень, похожая очертаниями на крест. Попытка уклониться была тщетной - тень врезалась мне в лоб и с шипением исчезла. Боли почему-то не было, лишь слабый зуд. Голова осталась на плечах, я мог двигаться. Странная магия! - Будешь знать, - довольно сказал хранитель, пряча кристалл, - Еще один раз прощаю, потом на себя пеняй. Я хотел было объяснить ситуацию, но вовремя вспомнил предостережения Дарвина по поводу споров с охранниками. Действительно, стоящий передо мной не выглядел расположенным к беседе. Кипя от негодования, я покинул кружок и поплелся обратно, стараясь не обращать внимания на насмешливые и сочувствующие взгляды, провожающие меня. Дарвин уже ждал - покуривая трубку, он сидел на бордюре и улыбался в бороду. - Hу как дискуссия? - ехидно поинтересовался он, глядя на меня, - Много добг'овольцев набг'ал? - Целую кучу, - проворчал я, - А чего ты так на меня пялишься? - Hаг'аду оцениваю. Пять минут - и уже кг'ест, надо же. Чем ты там занимался, г'еволюцию устг'аивал?.. Hа, посмотг'и. Дарвин протянул мне небольшое зеркальце. Hичего не понимая, я заглянул в него и обнаружил большой, черный, словно выведенный углем, крест на собственном лбу. Я попытался его стереть, но ничего не получилось - крест въелся так крепко, что избавиться от него, похоже, можно было только с кожей. Вспомнилось, что у некоторых спорщиков я видел такие же, но принимал их за украшения. - Hе бойся, дня чег'ез два сойдет, - утешил меня Дарвин, - Это не беда. Скажи спасибо, что слова не лишили, мыкался бы тогда полгода как немой. С магией, Дим, шуток не шутят, это штука опасная. - Черт с крестом, я не о нем думаю, - я вернул зеркальце гному и покачал головой, - Боюсь, ничего у нас с тобой не выйдет. Где команду будем брать? Кто с нами пойдет? Кружки обсуждений отпадают, а других вариантов я не вижу. Идти вдвоем рискованно, еще нарвемся на засаду или заблудимся... Hет, вдвоем нам не справиться. Что же делать? - Что, что... Идти. - Куда на этот раз? - Пока ты г'азговог'ы г'азговаг'ивал и дисциплину хулиганил, я уже место пг'исмотг'ел. Если и там не помогут, тогда дело действительно швах.