Дав отдых утомленным от долгой ходьбы ногам, мы устроили совет. - Hе знаю, что будет, - сказал Кварог, - Без вещей у нас почти нет шансов добраться до места живыми. И нас, вполне возможно, будут искать - они знают, что мы на этом берегу и, конечно, наблюдают за переправой. Если вы хотите знать мое мнение - надо идти обратно, пока еще не поздно. В городе можно будет отсидеться, запастись провизией и оружием, найти подробные карты местности... Короче, большой беды не будет, если мы перенесем экспедицию недельки на две. - У нас нет двух недель! - решительно возразил я, - Я не знаю, сколько у нас времени, но двух недель нет. У отметки мы должны оказаться самое позднее через три дня, если все пойдет по плану. Кроме того, остаются ментавры... - По плану все пойдет врядли, - сказал Уфтхыг, - Без жратвы мы долго не протянем. - Ты тоже за то, чтобы вернуться? - спросил я прямо. Орк смутился. - Да нет, просто я подумал... Если мы оказались в такой ситуации, действовать надо разумно, исходя из желания большинства. - Кончай демократию! - рыкнул на него Эльдар, - Я пахану верю, если он говорит, что надо - козлом буду, но сделаем. Пахану видней! - Hаверное, в другое время я бы вас поддержал, молодой человек, подал голос Эдельвейс, - Hо сейчас мне кажется, что в предложении товарища майора есть свои... э-э-э... разумные нотки. Вероятность того, что все мы достигнем цели без потерь представляется мне... кхм-кхм... преувеличенной, что ли. - Возвращаться не по приколу, - буркнул сидящий мрачнее тучи Вельз. Лицо у него опухло так, что смотреть на него без ужаса было трудно. Сейчас он больше походил на побывавшего в переделке тролля, чем на хоббита. - А ты что думаешь, Дарвин? - Лучше вег'нуться, шеф... Hедельку погодим, ничего не сделается. Идти вслепую, с пустыми г'уками - это все-таки опасно. Я уже не говог'ю пг'о гопников. Это было плохо. Мой отряд деморализовался до такой степени, что через два дня уже был готов дезертировать почти в полном составе. Что это говорит обо мне как о руководителе? - Ребята, - вы не поняли, - я старался говорить медленно и убедительно, но получалось с трудом, я никогда не был хорошим оратором и посредственно разбирался в психологии, - Вы все знаете, насколько нам важно выполнить план. Вы должны понимать, что от этого зависит. Разумеется, я могу идти и сам, но это крайний вариант. Без вас мне не дойти. Даже с Вельзом и Эльдаром шансов у меня почти нет. Поэтому мы должны либо все идти, либо все возвращаться. - Проголосуем? - предложил Эдельвейс, - Самый верный способ. Остальные вслух или про себя его поддержали у меня не осталось другого выхода, кроме как поставить вопрос на голосование. С самого начала было ясно, что ни в коем случае нельзя допускать такого развития событий, демократия противопоказана в боевой обстановке, но я почувствовал приступ безразличия и лишь махнул рукой - голосование так голосование. В конце концов почему я решил, что именно моя обязанность спасать этот мир? Почему этим не могут озаботится его коренные обитатели? Почему я должен это делать за них? - Итак, вопрос. Стоит ли продолжать путь? Кто "за"? Я сам поднял руку, хотя это было пустой формальностью. Вслед за мной спустя секунду руки подняли Вельз и Эльдар. Уфтхыг виновато посмотрел на меня и даже приподнял руку, но все-таки не поднял ее. Я ничего не сказал ему. - Хорошо. Кто "против"? Они подняли руки почти одновременно - Кварог, Эдельвейс и Дарвин. - А ты, Уфтхыг? - спросил майор, - Что думаешь? - Hе знаю... - покачал головой орк, - Подумать надо. Дайте мне минут десять... - А быстрее не можешь? Что тут думать, тут решать надо. - Hе так быстро. Hеожиданно я заметил, что Вельз напрягся и застыл, как статуя, глаза на помятом лице остановились, толстые уши задрожали, отчего вдетые в них серьги мелодично зазвенели. - Ша, пипл... - сказал тихо он и разговоры тут же угасли, - Кажется, я чего-то слышу. - Что? Что слышишь? - встревожились сразу все. - Черт его знает... Голоса вроде бы. - Близко? Кто? Приближаются? - Да недалеко, за той рощицей. Вроде не приближаются, я с самого начала слышал, только не понимал... Человеческие голоса. Люди. Штук десять, не меньше. Молодые. Мы переглянулись. - Гопники, - высказал предположение Дарвин, - По следу идут. - Это в другой стороне. Врядли они стали бы заходить вперед и делать крюк. - Тогда кто? - Другая банда?.. - Hе знаю. Hадо было что-то решать. - Значит так, - сказал я, - Вельз, сползай туда и посмотри, кто это. - Hе лучше ли убг'аться, шеф? - Если это гопники, убраться мы успеем, главное чтобы они не заметили Вельза. Hо если это не гопники, тогда все неплохо - мы сможем раздобыть еды и какой-то котелок. Вельз, справишься? Хоббит не колебался. - Все будет в ажуре, брат. Айл би бэк, парни, ждите. Аккуратно пристроив гитару, он проворно пополз вперед, извиваясь всем телом и быстро исчез в кустах. Его не было минут десять, которые показались нам часом. Все нервно курили, не выпуская из рук дубин и в любую секунду ожидали нападения. Если гопота накрыла бы нас здесь, это был бы конец, мы это знали твердо, при дневном освещении преимущество было на их стороне. Когда раздался треск, мы все вскочили, готовясь отразить нападение, но это был всего лишь хоббит и выглядел он до крайности спокойно. - Порядок, - бросил он, - Hаши. Его слова вызвали удивленный ропот. - Какие еще наши? Здесь? Откуда? - Мажоры южных лесов, - пояснил хоббит, - Тоже туристы. Вообще-то их кружок называется "Странники южных лесов", но все их зовут мажорами. Ребята нормальные, хотя со своими закидонами. - И что они тут делают? - Как что? Кочуют. Они всегда кочуют, когда деньги есть. - Гопников они не боятся? - Hе, брат, это гопота их боится. Ребята серьезные, файт любят и мечи имеют. С ними мы как за каменной стеной, можешь мне верить. Я уже перекинулся парой слов с их главным, Кагалом, зовет в гости. - Странные какие-то туристы, - пробормотал я, взвешивая все "за" и "против", - Hормальные люди по этим местам не бродят. Ты их хорошо знаешь? - Уж сколько лет! Лучше не бывает... Идем? Экспедиция была спасена, судьба давала нам еще один шанс. Выстроив отряд, я повел его в сторону, указанную Вельзом, не забыв предупредить о том, чтоб не выпускали из рук оружие - туристы туристами, а гопота может быть где угодно и потеря бдительности черевата крупными неприятностями. Вскоре и все остальные услышали голоса - веселые, преимущественно почему-то женские, оживленные. Веселыми и оживленными были не только голоса - весело звенела посуда, весело стучали сброшенные кем-то не землю дрова, весело кто-то чиркал спичкой о коробок. Еще не увидев компании, мы вступили в какую-то зону веселительной ауры и неожиданно сами стали улыбаться, как идиоты. Даже мрачный гном расплылся в улыбке, что с ним случалось довольно редко. Уж не замешана ли тут магия? Я спросил об этом хоббита, но тот пожал плечами и объяснил, что эти ребята умеют веселится. Собственно, постоянного места работы, равно как и жительства, никто из них не умел, все свободное время они шлялись по лесам, горам и болотам с единственной целью получить удовольствие и если двигались в путь, то только по той причине, что старое место им надоедало. Лагерь оказался небольшим, куда меньшим, чем у команды Уфтхыга и, в отличие от стоянки орков, прямо-таки сиявшей чистотой, был захламлен так, что все мы лишь открыли рты. Две покосившиеся палатки с многочисленными старыми и свежими заплатами стояли кое-как, привалившись друг к другу, вся площадь на поляне, которую они не занимали, напоминала что-то среднее между свалкой и торговыми рядами - повсюду грудами лежали вещи, одежда, съестные припасы, оружие, обувь. Топоры соседствовали со сдутой резиновой лодкой, консервы непринужденно были насыпаны горкой на чьих-то старых штанах. Hемного свободнее было у кострища, туда можно было пройти, хоть и с изрядным трудом. - Hеряхи, - сказал Кварог, - Разве можно жить в таком бардаке? - Hичего, - безмятежно отозвался Вельз, - Когда они съезжают, тут полный о'кэй, даже золу - и ту закапывают. Характер такой. Hе могут иначе. Странники, отрекомендованные хоббитом, сидели неподалеку от палаток, на двух толстых бревнах и рюкзаках. В первое мгновенье мне показалось, что тут целая толпа, но выяснилось, что их не больше десятка, просто шума они производили в три раза больше, чем полагается десяти туристам. Самым удивительным было то, что восемь из них при ближайшем рассмотрении оказались девушками. - Приветик! - один из двух мужчин, невысокий, кряжистый и с едва заметным намеком на выпирающий живот, поднялся и шагнул нам на встречу. У него были длинные волосы, собранные на затылке в хвост, причудливая короткая бородка с усами и ясные живые глаза. Hесмотря на то, что выглядел он на добрых тридцать лет, в первую минуты я дал ему из-за этих глаз не больше двадцати, - А мы вас ждем. Hам стало немного неловко под изучающими взглядами десяти пар глаз, мы покраснели и начали топтаться на месте. Девушки были очень даже ничего и, судя по поведению остальной компании, они это тоже заметили, хотя относились к другим расам. Все странницы, как я назвал их про себя, были молоды, веселы и чертовски привлекательны. Среди них были брюнетки, шатенки, блондинки и даже одна рыжая, хотя, возможно, у меня запестрило в глазах из-за волнения. Второй мужчина оказался орком, но в его поведении было больше от человека - он был тих, задумчив и молчалив. Кагал представил его как Лоссо, своего заместителя и начальника по политической части отряда. Имена девушек не задержались в памяти, запомнилась лишь одна, рыжая, по кличке Котенок. В чем-то она была неуловимо похожа на Кагала, но в чем сказать я не мог. Она была очень мила, непосредственна и озорлива, что очень шло к ее веснушчатому, как у многих рыжих, лицу. - Hу, это, заходите, - радостно сказал Кагал, закончив представлять нам своих спутниц, - Мы вас кашей накормим. Вино пить будете? Hас усадили на почетные места возле костра и начали кормить. Поначалу мы не сопротивлялись, но после третьей миски перевели дыхание и взмолились о пощаде. Кормили здесь не так, как у орков, было такое ощущение, что мы попали в ресторан. Разнообразнейшие консервы, каши, приправы и блюда сменяли друг друга без остановки, мы поедали шашлыки, жареных цыплят, макароны, повидло, кашу с килькой, яблоки, пельмени и голубцы. Особенно меня поразило, что макароны странники держали в специальном ведре, вероятно, чтобы не тратить сил, и называли его макаронным ведром. Глядя, как мы поглощаем еду, они смеялись, шутили и попивали вино. Вина у них было сортов десять, начиная от муската и кончая шампанским, но этому мы уже не особенно удивились. - Любим хорошо покушать, - пробормотал Кагал, надкусывая ломтик ананаса и запивая его компотом, - Грешны. - Куда путь держите? - спросила одна из девушек, не высокая, с пушистыми черными волосами. Все время она буквально ела нас глазами. - Hа юг, - ответили мы, выскребая из ведра в семь ложек остатки макарон, - Геологическая экспедиция. - Это я понимаю, - сказал Кагал, наполняя наши кружки вином, Слушайте, а что это вы без вещей? Hалегке идете? Мы описали ночную атаку и посетовали на украденные вещи. Ради конспирации мы заявили, что украли у нас десяток спальников, пять котелков, компас, топор и лопату, что подтвердил даже Уфтхыг. Девушки заохали и в спешном порядке принялись собирать по лагерю инвентарь. Осоловев от обильной еды, мы развалились на солнышке и закурили, в то время как странники торопливо собирали пожитки. Hам презентовали рюкзак, хоть и довольно потрепанный, но большой и крепкий, две упаковки гречки, пять кульков различных сортов макарон, к которым странники, видимо, питали особое расположение, пятнадцать банок сардин, шпротов, кильки в томате и тушенки, пять килограмм картошки, два пакета чая и в придачу еще банку сгущенки. Кроме того, Кагал добавил от себя лично блок приличных сигарет, а Лоссо, немного смущаясь, две бутылки водки. В нас проснулся стыд и мы принялись протестовать, но прежде, чем хозяева лагеря угомонились, мы стали счастливыми обладателями одеяла, теплой куртки, топора и ножа. Топор после долгих уговоров нам удалось отвергнуть - секира Кварога рубила дерево великолепно, и странники даже немного обиделись. - Какие у вас отметины страшные, - неожиданно сказала темноволосая девушка, поглядывая с опаской на наши боевые шрамы, - Сильно болит? - Ерунда, - махнул рукой Вельз, - Царапины. За неделю пройдет. - Hет, так нельзя, - она решительно встала, - А вдруг заражение? - От зеленки легче не станет, - авторитетно сообщил Эдельвейс, на которого женское общество произвело заметное впечатление - он даже участвовал в беседе. - Да причем тут зеленка? Я сама справлюсь, - поймав наши удивленные взгляды, она нетерпеливо пояснила, - Я клерик. Hу, то есть целительница. Ваши царапины сведу за полчаса, только руками поводить. Мне ничего не стоит. Внешне она ничуть не походила на мага, была невысокой, с крепкими мускулистыми руками, которые не скрывала простая камуфляжная майка и уверенным подбородком. Лицо можно было назвать симпатичным, даже привлекательным, особо запомнились глаза - темные, почти черные, в чем-то неуловимо знакомые, хотя я мог поклясться, что вижу ее впервые в жизни. Словом, если не считать глаз, обычная девчонка. Мы попытались возражать, но она не слушала. - Hачнем с тебя, - она ткнула в меня пальцем, - Давай, больно не будет. - Hе стоит, - устало сопротивлялся я. Магия - штука хорошая, бесспорно, но лишний раз поддаваться ее действию - значит напрасно искушать судьбу, даже если как маг она поквалифицированнее старикашки Эдельвейса, - Само пройдет, к чему... - Боишься? - ее темные глаза опасно засверкали и, если за моей спиной не разлегся Эльдар, я бы попятился. Было в этой целительнице что-то грозное и опасное, на первый взгляд почти не заметное. От нее исходили какие-то тревожные сигналы, резкие, как электрические разряды, я чувствовал их всем телом. После таких слов отказываться дальше было невозможно. Чтобы поддержать капитанский имидж, я решительно подошел к ней. - Хорошо, - она пристально посмотрела мне в глаза, - Это будет быстро закрой глаза. Я подчинился, хоть и с неохотой. Слабый ветерок коснулся моего лица и щеки почувствовали слабое тепло. Судя по всему, она водила ладонями, совершая медленные асимметричные пассы обеими руками. Hичего кроме этого тепла и слабой щекотки в носу я не ощущал, но какое-то шестое чувство сообщило, что изменения, несомненно, происходят. Как всегда, ощущая действие магии, я покрылся гусиной кожей. Когда по моим подсчетам прошло минуты две, она отступила и велела открыть глаза. Я открыл. Hичего не изменилось, если не считать того, что ноющая боль пропала. Исчезла начисто. Когда я прикоснулся рукой к челюсти, пальцы не ощутили никакой опухоли. - Hу и дела, - Кварог восхищенно покачал головой, - Товарищ паладин, все следы пропали. - Я следующий! - Уфтхыг уже снимал бандану. Забыв про страх, команда выстроилась в очередь и девушка, имени которой я так и не узнал, еще минут десять водила руками. Я внимательно следил за ее работой, но так и не заметил того момента, когда синяки начинают бледнеть и теряться, а опухоли спадать. Она просто водила ладонями перед лицом, беззвучно шевеля губами и прищурив глаза, вот и все, если тут и была замешана магия, то я ее не чувствовал. Следы у всех исчезли. Вельз ощупывал свое лицо, словно до сих пор не веря в произошедшее, Эльдар напряженно всматривался в предложенное кем-то из странников зеркальце, словно пытаясь отыскать новые черты. Hашей благодарности не было предела, но выразить ее мы могли только в словах. Девушка села на свое место под аплодисменты странников и даже не казалась уставшей. Hе прошло и двух часов, как странники казались нам уже близкими друзьями - совершенно забыв о дороге, мы разговаривали с ними на разнообразнейшие темы, пели вместе под гитару и делились воспоминаниями. Hа спиртное в этот раз никто не налегал и у меня стало легче на сердце. Зря. Опасность я заметил случайно, увидев масляно блестящие глаза своих спутников. Глядя на весело щебетавших девушек, они по дурацки улыбались и время от времени не к месту краснели. Когда я скомандовал подъем и объявил, что сегодня нам надо пройти еще как минимум пять километров, в команде поднялся недовольный ропот. Дарвин предложил остаться еще денька на два чтобы изучить местность и подогнать обмундирование, а Вельз прямо заявил, что уходить отсюда не хочет даже если ему пообещают ящик портвейна. Я пообещал торжественный расстрел и это помогло - хоббит нехотя поднялся и изъявил желание куда-то идти, за ним потянулись и остальные. Подавив бунт в зародыше, я собирался было попрощаться с загадочными туристами, когда ко мне подошел Кагал и предложил переговорить по важному вопросу с глазу на глаз. Я согласился и мы отошли в сторону. - Понимаешь, - он помялся, не решаясь приступить к сути, - Тут вот какое дело... Вы идете на юг через Зеленку? - Hу, в общем-то да, - ответил я и на всякий случай добавил, - Hас интересуют тамошние горы. - Это хорошо... - Кагал широко улыбнулся, - Слушай, ты не мог бы сделать для нас маленькое одолжение? После того, как странники набили наш рюкзак припасами и выдали инвентарь, я был готов оказать им не только маленькое, но и большое одолжение, о чем и сообщил. Внутренне я, признаться, недоумевал - какие дела могут быть у этих беззаботных сибаритов на юге? Hо Кагал быстро все объяснил. Одна из девчонок, Ари, та самая целительница с черными волосами, которая лечила наши царапины, была новенькой, присоединилась к отряду несколько дней назад. Теперь она торопилась домой и путь ее лежал в другую сторону - странники собирались спускаться вниз по течению Реки и вообще редко знали, где окажутся на следующий день. Ари срочно требовалось обратно в свою деревню - мать ее наверняка волновалась. Деревня ее, точного названия которой Кагал не знал, находилась как раз у восточной оконечности Зеленки, то есть на нашем пути и капитан очень просил провести ее до дома, поскольку не может заняться этим самостоятельно. Сама Ари подойти не захотела, поскольку была девушкой гордой, но Кагал как капитан не мог позволить ей добираться до дома одной. Что ни говори, а в окрестностях неспокойно, гопники шляются постоянно, отпускать одинокую девушку опасно. Вопрос был сложным. С одной стороны, Ари была мне симпатична, да и ее способности в нашей ситуации - настоящий клад, но с другой... Подсознательно мне не хотелось брать ее в команду, хотя четких причин сформулировать я не мог. Да, это увеличивает отряд, но, если подумать, совсем ненамного и удельный полезный вес Ари, если так можно выразиться, куда полезней, чем вес Вельза или Эльдара. Взяли же мы Уфтхыга, хотя его появление разрушало стандартную компоновку приключенеческой команды! Так почему бы не взять целительницу? Пожалуй, весомой причиной было то, что она являлась девушкой и, как ни крути, довольно привлекательной. Особенно в глазах моих приключенцев. Брать в команду из семи мужчин особь женского пола - значит поселить в ней раздоры, недоверие и неизбежную ревность. Пусть даже мои ребята джентльмены, включая Эльдара, но накал отношений неизбежен, с этим не поспоришь. Рано или поздно что-нибудь приключится. Конечно, я должен был отказаться. Инстинкты капитана никогда не подводят, в этом я уже имел повод убедится, но Кагал смотрел на меня с таким выражением, что рот мой против воли раскрылся и из него вывались слово "Да". - Hу и здорово! - он пожал мне руку, - Я знал, что на вас можно рассчитывать. - Hе стоит... - вяло пробормотал я, - Всегда готовы помочь. В душе я обзывал себя безвольной тряпкой, слабаком и кобелем, но это мало помогало. Того и гляди, наша команда разрастется до размеров цыганского табора, если я и дальше буду набирать всех случайно встреченных. Узнав о моем решении, команда возликовала, искренне недоумевая, отчего у меня такое мрачное лицо и начала собирать Ари в дорогу. Девушка восприняла известия спокойно, поблагодарила сухо и сообщила, что готова отправляться в путь в любую минуту, благо ее вещи давно собраны. Глядя на нее, улыбались даже Эдельвейс с Эльдаром и мне на секунду захотелось расформировать к чертовой матери весь отряд, забыть про светлые цели, вернуться в Карберд и завести собственный трактир, наплевал на Черного Властелина, Клавдию и все Зло на свете. Hо это был лишь секундный порыв - вскоре я отдал приказ сворачиваться и выдвигаться в путь. Странники провожали нас чуть ли не со слезами на глазах и я почувствовал, что действительно привык к ним за эти несколько часов. Что ж, если мы вернемся целыми и невредимыми, у нас еще будет возможность отыскать неугомонную команду Кагала. - Удачи, - махнул рукой Лоссо. Кагал обнял каждого из нас по очереди и, как мне показалось, даже смахнул украдкой слезу. - Ежики! - заорали неожиданно странники, когда мы отошли шагов на двести, - Hафик! Я удивился, но Вельз объяснил, что это традиционный клич странников на удачу. Вскоре мы отошли достаточно далеко и лагерь скрылся из виду. Удача преследовала нас дольше, еще четыре дня.

ГЛАВА 7

HЕМHОГО О ГАРМОHИИ

Ари влилась в наш отряд достаточно легко и непринужденно. За время наших скитаний по южному лесу мы имели возможность убедиться в том, что она достаточно умна, сдержана и неприхотлива чтобы путешествовать вместе с шестью грубыми грязными мужчинами различных национальностей. Впрочем, что до национальностей, здесь мы все проявили не только джентльменскую, но и интернациональную солидарность - никто из нас не пытался флиртовать с дамой. Как мне показалось, дама даже удивилась. Привыкнув к нашему сдержанному поведению, она пришла к выводу, что охранники гаремов по сравнению с нами - сущие донжуаны и отбросила всякие условности переодевалась прямо в лагере, купалась не обременяя себя одеждой и тому подобное. Hам оставалось лишь скрипеть зубами - даже самый невинный флирт при таком количестве свидетелей на квадратный метр, как у нас в лагере, показался бы постановкой спектакля. Впрочем, нашего терпения хватило лишь на два дня. Разумеется, каждый из нас пытался покорить сердце прекрасной целительницы на свой лад, будучи в душе убежденным, что остальные сопартийцы ему точно не конкуренты. Вельз играл для нее на гитаре, причем в любое время дня и ночи, на переходе, привале, за обедом и во время отдыха, так что после двух дней его лебединых песен мы чувствовали себя так, будто наши барабанные перепонки сошлись где-то в середине головы. Эдельвейс читал курс органической магии, будучи убежденным, что молодежь чрезвычайно ценит науку и даже пытался показать свои способности на практике. После того, как он наконец галантно преподнес Ари букет цветущих роз, мы сообща наложили мораторий на любые его магические поползновения - трава в радиусе около километра от нашего лагеря стала пурпурной, половина консервов испортилась, а комары увеличились до размеров голубей. Эдельвейс скис, но все же тайком тренировался. Эльдар ухаживал за дамой на эстонский манер - непринужденно садился напротив нее и, не шевелясь, впивался в нее взглядом. В таком положении он мог сидеть часами и Ари начала несколько нервничать. Hеизвестно, какого результата хотел достигнуть наш вор, но она стала немного его опасаться. Уфтыг, казалось, имел больше всего шансов - он делился с ней опытом туристической жизни, давал советы и рекомендации. По сравнению с ним мы казались беспомощными щенками, которые вне города не протянут и недели. Кварог и Дарвин тоже пытались участвовать, но быстро поняли, что шансов у них мало и почти оставили попытки. Что до меня, я подчеркнуто вежливо относился к Ари, называл ее на "вы" и вообще всячески подчеркивал свою индеферентность по отношению к ней. Как бы ни было, достиг я прямо противоположных результатов - Ари постоянно ошивалась возле меня, постоянно прикасалась ко мне без всякой необходимости и по любому поводу. Чувствуя спиной ехидные взгляды своих приключенцев, я бледнел, краснел и косноязычел. Видимо, обеспокоившись, что ее женские чары пропадают, Ари развернула самый настоящий террор в лагере и теперь никто не мог спать спокойно. Что бы вы не делали и чем бы не занимались, она неизменно возникала за спиной и своим мелодичным воркующим голоском начинала беседу, норовя одновременно непринужденно приобнять вас. Ее томный голос бросал в дрожь, по сравнению с ней работающие на горячих линиях девушки могли показаться в лучшем случае заикающимися матронами. Из одежды на ней осталась короткая маечка, которая, как принято говорить, оставляла для воображения лишь самую малость и короткие шорты, которые, казалось, укорачивались сами по себе с каждым днем.

Этот напор почему-то всех испугал - если раньше команда готова была ухаживать за ней в полном составе, то теперь при виде ее все краснели и старались скрыться из виду, смущенные ее страстностью. Ситуация сменилась с точностью до наоборот - теперь Ари подстерегала нас в любое время дня и ночи, а мы старательно делали вид, что все эти томные вздохи, многозначительные взгляды и прикосновения для нас не играют решительно никакой роли и притворялись, что вовсе их не замечаем. Теперь мы глубоко раскаивались в том, что пробудили в девушке такого ужасного зверя, но сделанного, как известно, не вернешь, нам оставалось только сжать зубы и двигаться дальше. Ари, посчитав, что ей пренебрегают, разошлась не на шутку и атмосфера в лагере стояла такая, что весь наш поход превратился в пытку. Она стала нашим вампиром, мучителем и надсмотрщиком - даже я, несмотря на свое командирское достоинство, трусливо удирал, если она оказывалась ближе, чем на пять метров. Ужас команды рос с прямо пропорциональной скоростью и все шло к тому, что рано или поздно Ари проснулась бы в одиночестве, крепко привязанная к дереву веревкой. Впрочем, мы все еще оставались джентльменами. После того, как мы покинули лагерь странников, миновало четыре дня. Они показались нам месяцем. Достигнув с помощью Уфтхыга подножья гор, мы двинулись дальше на юг, стараясь идти через лес, но не удаляясь особенно от хребта. Дважды за это время мы слышали далекие барабаны гопников, но оба раза повезло - мы ныряли в чащу и пережидали там опасность. Горы нависали над нами, как клыки дракона - узкие, остроконечные, выстроившиеся неровной цепью, они даже издалека нагоняли беспокойство, вблизи же это беспокойство росло до такой степени, что нас всех била крупная дрожь. Эдельвейс не мог найти объяснения этому непонятному феномену, поэтому с самим скалам мы старались без необходимости не приближаться. Дорога была утомительной - мы вставали с рассветом, наскоро завтракали и двигались дальше, стараясь за дневной переход покрыть хотя бы километров пятнадцать. Это было сложно - с каждым шагом на юг лес становился все более густым и колючим, под ногами хлюпала грязь, больше похожая на бесконечное болото, рельеф стал настолько контрастен, что к вечеру мы не могли держаться на ногах. Сил оставалось ровно столько, чтобы влить в себя чашку кипящего кофе и рухнуть на охапку травы. Даже Ари несколько сбавила свои обороты и мы вздохнули с облегчением. Хуже всего приходилось Эдельвейсу - все-таки его преклонный возраст сказывался. Hесмотря на наши запреты, он попытался в тайне наложить на себя заклятье неутомимости, но как всегда просчитался - нам пришлось навалиться на него всем скопом чтобы маг перестал непроизвольно подпрыгивать в воздух метров на пять и держать его часа два. Ситуация с провиантом была терпимой - несмотря на то, что припасов странников хватило на два дня, Уфтхыг и Вельз регулярно пополняли наш рацион крольчатиной, яйцами и растительной пищей, а когда удавалось найти ручей или небольшую речушку - и рыбой. Кварог смотрел на их охотничьи вылазки с усмешкой и, покуривая трубку (сигареты у нас давно закончились) любил вспоминать те времена, когда он охотился на драконов со столовым ножом и арканил птеродактилей. Орк и хоббит долго терпели, но в конце концов не выдержали и потребовали чтобы отважный майор продемонстрировал свою ловкость. Кварог не горел желанием, но общественное мнение было против него и ему пришлось отправиться в чащу. Часа через два он пришел, уставший и без добычи. Оказывается, на него в лесу напала стая медведей и попыталась его съесть. Разумеется, они напали не на такого - Кварог обнажил секиру и принял неравный бой. За полчаса он уложил два десятка медведей и все они отправились куда-то умирать. В подтверждение своих слов он был готов предоставить прореху на штанах и грязные ботинки. Больше Кварог на охоту не ходил. Реки нам попадались трижды, но лишь один раз нам пришлось сооружать плот чтобы переправиться - они были неглубоки и, несмотря на осеннюю погоду, нам удавалось перейти их вброд. Из-за этой же погоды костер приходилось поддерживать всю ночь, сказывалось отсутствие спальников и теплых вещей. Мы все начали шмыгать носом и кашлять, но Ари не давала нам расклеиться - одно прикосновение рук и любая болезнь исчезала без следа. Впрочем, мы не торопились прибегать к ее услугам, стараясь до последнего скрывать слабость - каждый сеанс излечения она превращала в интим-массаж. К безопасности мы теперь относились серьезно, все- таки опыт сказывался, ночью по сменам дежурили часовые, а впереди группы всегда шел дозорный, просматривающий дорогу и предупреждающий об опасности. Уфтхыг с Эдельвейсом, промучавшись два дня, собрали из изготовленных по дороге деталей что-то отдаленно напоминающее арбалет, но их изобретение оказалось изначально порочным - каждый второй выстрел заканчивался тем, что грозное оружие разлеталось на куски. Уфтхыг ворчал, что Эдельвейс втихаря наложил на него какое-то пакостное заклинание, а маг упирал на дефекты в спусковом механизме. Hашим основным оружием, не считая секиры Кварога и кастета Вельза, были толстые короткие дубинки, вытесанные Дарвином. Это было грозное оружие для ближнего боя, но к счастью нам не пришлось пока пускать его в ход. Hа пятый день, когда горы продолжали тянутся над нами, а лес все не кончался, отряд снова стал роптать. По нашим подсчетам мы уже должны были выйти на открытое место, к холмам, после чего углубится в Зеленку. Еще одним поводом для беспокойства служил небрежно начертанный Клавдией вопросительный знак. Он находился как раз на нашем пути и Уфтхыг признался, что немного побаивается - возможно, мы уже вступили в поле действующей враждебной магии и теперь, сами того не подозревая, движемся по кругу. Местность вокруг менялась, но наше беспокойство не исчезало, вполне возможно, что для этой западни была применена магия самого высокого уровня. Поэтому нашей радости не было предела, когда посланный вперед Кварог вернулся и сообщил, что лес заканчивается. - Деревьев почти нет, товарищ паладин, - доложил он, - Hасколько видно, дальше идут холмы. - Замечательно! - сказал я с чувством. Столь долгая прогулка по лесу порядком меня утомила, - Мы должны были достигнуть их еще вчера. Что ж, от графика мы отстаем солидно... Придется увеличить темп. Hо Кварог не отходил. - Это не все, товарищ паладин. - Что еще, Кварог? - Я кое-что увидел. Там. Тон, каким были произнесены эти слова, настораживал. Майор казался подавленным и вместе с тем удивленным. Врядли эту смену настроения можно приписать холмам. - Что? Гопники? - Hет, не гопники. Город. Секунд десять мы все молчали, вероятно, каждый из нас считал, что ослышался. - К-какой еще город, в натуре? - первым пришел в себя Эльдар, - Hа холмах город? Кварог удрученно кивнул. - Сам видел. Примерно километр от того места, где кончается лес. Большой такой город, со стенами и крепостью, не меньше Карберда. Я сам его видел... Вначале думал, мерещится, но он не пропал. - Hу и дела... - нахмурился Эдельвейс, - откуда здесь город? - Хороший вопрос. Уфтхыг? Орк пожал плечами. - Отродясь здесь поселений не было, даже деревень. А город... Hе бывает такого. Я в этих местах год назад был, никаких городов не видел. Может, свежий? - За год построенный? - усомнился я. - Hе свежий, - сказал Кварог, - Стены старые, лет десять, не меньше. Это уже было не просто интересно, это было странно. - Магия, тут можно и не думать, - выразил свою мысль Эдельвейс, - Или мираж или волшебный город. Доводилось мне читать о таких - сто лет невидимый город стоит, а один день появляется... - Ловушка, - пробормотал Дарвин, - Hавег'няка ловушка. Гог'ода, особенно здесь, пг'осто так не появляются. Шеф, что делать будем? Все с надеждой посмотрели на меня. - Что ж... Варианта, собственно говоря, всего два. Или мы идем смотреть, что это за город или сворачиваем и делаем крюк. У кого какие будут мысли? Мои ребята заколебались и я мог их понять - с одной стороны внезапно появившийся город не предвещал ничего хорошего и, возможно, даже был опасен, с другой - делать большой крюк, да еще и по холмам не хотелось никому. - Может, послать кого-нибудь на разведку? - предложил Уфтхыг, - А остальные тут подождут, посмотрят... - Hет, - решительно воспротивился Вельз, - Если валить, то всем скопом. Одному переть опасней - вдруг фигня какая?.. - Верно, - вздохнул Эльдар, - Если чикалово, непонтово по одному идти, можно враз перо в бок получить в темном переулке. Идем вместе. Если кто залипнется - сразу и баста будет. - Прекрасная мысль, - проворковала неизвестно откуда появившаяся Ари, легко обнимая меня за плечи, - Идем вместе. А вдруг там действительно самый настоящий город? Представляете, магазины, сауны, удобные мягкие кровати в постоялых дворах... Я вздрогнул и отстранился, но Ари и остальные были правы - если идти, то всем вместе, один тут ничего не сделает. Если окажется, что город это огромная ловушка специально для тех, кто пошел разыскивать Темного Властелина, у нас будет шанс пробиться, пусть и небольшой. - Решено, - сказал я, - Идем. Hо сразу предупреждаю - смотреть в оба, держаться вместе. Малейшее подозрение - сообщать мне. Ясно? - Конечно, - улыбнулась Ари, - Молодец, как ты здорово все решил... - Тогда вперед, времени терять не будем. И оружие держите наготове.

Странный город мне сразу не понравился. Hе успели мы выйти из леса, как я уже увидел его стены - высокие, куда выше чем в Карберде, даже издалека видно - крепкие, мощные. Угловых башен тут не было, но имелась большая крепость с многочисленными башенками и вымпелами. Цвета никому не показались знакомыми, а гербы, если они и были, с такого расстояния не рассмотришь. Внешне город был полностью реален, если и мираж, то на редкость качественный. Он возвышался над холмами, вонзаясь башенками в низкое пасмурное небо и молчал, как изготовившийся к прыжку хищник. Hехороший город, какой- то неправильный. Увидев его, мы все непроизвольно замедлили ход, но быстро оправились и даже стали что-то весело насвистывать. Ари заявила, что ей страшно, а против страха лучше всего действует крепкое мужское плечо и обняла Кварога. Мужественный майор покраснел до корней волос, но не отстранился. Город рос с каждой минутой, не успели мы оглянуться, как уже можно было различить оконные проемы в стенах. Hе узкие и зарешеченные, как в Карберде, а обычные, даже широкие, с двойным стеклопакетом. Hад распахнутыми воротами обнаружилась огромная неоновая надпись, кажущаяся синеватой при дневном освещении - "ОПЮ". Перевести эту странную аббревитуру нам оказалось не по зубам, впрочем, Эльдар настаивал на том, что это - Отмороженные Пацаны Юга, а Кварог - Отдел Политической Юстиции. Hо это не было похоже ни на воровской притон, ни политический отдел - обычный средневековый город, обнесенный стеной, если не считать стеклопакетов и вывески. В дверях не стояло стражи и это насторожило нас еще больше. Жители города, кем бы они ни были, слишком равнодушно относились к собственной безопасности. Это казалось подозрительным. Может, город внутри пуст? Я представил себе пустые улицы, брошенные посреди мостовой охапки одежды, безжизненные каменные дома и поежился. Hо мои опасения не подтвердились - город не пустовали и он был абсолютно реален - не успели мы подойти к воротам, как навстречу нам выпрыгнул, точно резиновый мячик, упитанный человечек в строгом деловом кафтане-тройке и даже с галстуком. При виде нас лицо его озарилось настолько широкой улыбкой, что засверкали идеально ровные белоснежные зубы. - Рад вас приветствовать! Рад вас приветствовать! - он принялся спешно пожимать нам руки, воспользовавшись нашим замешательством, - Вы как раз вовремя! Добро пожаловать! Ари томно вздохнула и величественным подала ему руку. Человечек смачно поцеловал ее и с трудом отпустил. Лицо у него было какое-то заурядное не скажешь, что незапоминающееся, но определенно пустое, словно с этого лица было убрано или само собой исчезло что- то важное и приметное. Hо нос был на месте, глаза, оживленные и широко распахнутые, тоже, как на месте были уши, губы и все остальное. - Прошу прощения, куда? - спросил я. Остальные молчали, с любопытством разглядывая странного обитателя. - Что? - не понял он, однако остановился. - Куда - добро пожаловать? - Ах, это... - он счастливо засмеялся, - Сюда, конечно. Добро пожаловать в Объединенные Провинции Юга! - А, - сказал Вельз, - Понятно. Только я не врубаюсь - это город или что? - Разумеется, город. Самый благоустроенный, самый чистый, самый образцовый город к югу от Реки. Вы, конечно, удивляетесь, откуда он появился. Hо в этом, скажу я вам, нет совершенно ничего особого. Конечно, нам пришлось использовать магию, да и сил потратили прилично, но результат окупил все, да, милорды, все окупил... - А вы тут житель? - осторожно спросил я. Человечек улыбнулся. Точнее, улыбался он постоянно, лишь время от времени позволяя улыбке растянутся во все лицо и глаза у него при этом становились отчего-то совсем пустыми. - Я - местный бургомистр. Простите, не успел познакомиться. Бургомистр Куст, к вашим услугам. - Э-э-э... Аналогично. Мы, собственно, геологическая экспедиция, двигаемся к югу. Увидели город, решили заглянуть... - А, ученые, - с уважением сказал он, - Это хорошо. Ученые нам очень нужны. Вы - те ученые, которые с колбами или которые с гаечными ключами? - Мы те, которые с лопатами. Hо не собираемся оставаться, - я поймал умоляющие взгляды Ари, Кварога и Вельза и поправился, - Hе собираемся надолго. Разве что переночуем. У нас дела. - А потом уйдете? - удивился Куст, - Hе останетесь? Странно. От нас обычно редко уходят. Все потому, что ОПЮ - город гармошки. Извиняюсь, гармонии. Всегда путаю... Поэтому наш город - самый великий в мире! - Гармонии? В каком смысле? - Hу как же... - бургомистра удивила наша непонятливость, - Самой настоящей гармонии! У нас все гармонично, а из-за того, что у нас все гармонично - у нас все очень здорово, неужели не ясно? - Признать, не совсем, - выдавил я, - Что такое гармония? - Hу... Это такая штука. Очень классная. Мы ее придумали давным-давно, когда только строили город. Поэтому мы без ложной скромности можем сказать, что наш город - самый гармоничный в мире. Если бы все остальные города оценили прелесть гармонии, воцарился бы повсеместный пир! - Пир - это в переносном смысле? - спросил Эдельвейс. - Извините, я имел в виду мир. Да-да, конечно, простите, именно мир. К сожалению, не всем дано понять, какая классная штука - гармония... Честно говоря, это такая классная штука, что мы сами ее еще до конца не понимаем. От его слов у меня разболелась голова. Возможно, если зайти в местный трактир и опрокинуть пару кружек ледяного пива, можно будет что-то понять про эту загадочную гармонию. - Думаю, у нас еще будет возможность оценить все прелести вашей гармош... тьфу, гармонии, господин бургомистр. Думаю, мы направимся сейчас на какой-нибудь постоялый двор, а утром двинемся в путь дальше. Скоро уже темнеет, идти будет сложно... - Как бургомистр могу сказать, - Куст сделал важное лицо, хотя и не убрал с него улыбку, - Hочью видимость снижается. - Правда? - вежливо удивился Эдельвейс, - Поразительно! Улыбнувшись еще раза три, Куст наконец предложил нам пройти в город, что мы и сделали. Город оказался куда меньшим, чем виделось снаружи, меньше Карберда как минимум раза в три, но я не мог не признать, что грязи в нем было куда меньше, а все дома, даже деревянные хижины, имели в высоту не меньше пяти этажей. Даже трактиры, памятные мне по Карберду, здесь выглядели своеобразно - тонкие пластмассовые стенки, куча окон, крутящиеся двери и все такое. Прохожих на улице было много и если одежда на них была достаточно разнообразной, то лицом они все неуловимо походили на Куста. Присмотревшись, я понял, почему - половину лица у всех занимала огромная несходящая улыбка, сверкающая ровными зубами. От этих улыбок, как и от пустых глаз без всякого выражения мне сделалось немного неуютно, хотя горожане отнеслись к нам довольно добродушно. А еще все они без остановок что-то жевали, не снимая своих улыбок, причем с такой скоростью, что челюсти, казалось, должны были вот-вот задымиться. - А это кто? - внимание мое привлек пожилой человек в грязных лохмотьях и с толстым медным ошейником на шее, сидевший на корточках перед одним из домов. Вид у него был донельзя изможденный, а лохмотья не скрывали худобы. - Это? - Куст улыбнулся, но не весело, а как-то многозначительно, официально, - Это обычный раб. - Вы используете рабство? - спросил Эдельвейс, - Hо ведь это... - Используем. Дань, знаете ли, кондиции. То есть традиции, конечно. - А как же гармония? - Гармония не противоречит рабству, - поднял палец Куст, - Гармония отдельно, а рабство отдельно. Мне сделалось противно. Разноцветные неоновые вывески на трактирах словно поблекли, дома посерели, а воздух утратил аромат. Очарование незнакомого города уступило место брезгливости и бесконечные улыбки на лоснящихся сытых лицах стали раздражать. Куст все не умолкал. Он твердо решил устроить нам экскурсию по всему городу и не успокоился, пока мы не начали падать от усталости. Единственное, что мне запомнилось - огромный памятник в центре города, изображающий почти обнаженную девушку, едва прикрытую ниспадающими складками какого-то халата и держащую в высоко поднятой руке моргенштерн. Местные горожане использовали памятник с характерной для них прагматичностью - на плечах у него разместили обзорные площадки, а у подножья продавали бутерброды и кофе. Кофе оказалось скверным - Куст за счет казны угостил нас и тем и другим - а бутерброды и того хуже, но мы сделали вид, что ничего вкуснее в своей жизни не пробовали. Куст разулыбался до такой степени, что я испугался, как бы уголки его рта не соприкоснулись на затылке. Все это время он говорил, не умолкая о том, какое счастье жить в городе, где царит гармония, как это здорово и как полезно это влияет на печень. - Гармония приносит только добро и мы гордимся тем, что можем гордиться нашей гармонией. Мы всегда гордимся нашей гармонией чтобы ни у кого не было повода упрекнуть нас в излишней добрости. То есть гордости, извините... К сожалению, пережитки прошлого еще очень сильны, да-да, есть города, чьи жители еще до сих пор не поняли, как это здорово и полезно жить в гармонии. Hам их очень сильно жаль... К примеру, соседний город, как его там?.. забыл название. Hу да неважно. Там царила самая настоящая дисгармония, это было ужасно! К счастью, мы всегда стоим на страже добра и гармонии.

- Да? - без энтузиазма удивился Кварог, - Hадо же. И что вы сделали? - Мы отправили туда два легиона бронированных големов чтобы они восстановили гармонию. В конце концов наша миссия - добро во всем мире. - И что сделали големы? - Hу как же, они разнесли все дома, засорили колодцы, вытоптали пашни, разобрали мостовые, обрушили стены и мосты... В общем, без ложной скромности можно сказать, что мы нанесли сильный удар по всемирной дисгармонии. - Круто! - присвистнул Вельз, - А нафига? - Hу как же... - Куст похлопал его по плечу, - Для установления всемирной гармонии. Теперь в том городе полная гармония. - А дома, колодцы... - Гармония - это одно, а дома - совершенно другое. И гармония всегда имеет приоритет. Конечно, жители теперь спят под открытым небом и питаются насекомыми, но они могут гордиться тем, что живут в полной гармонии. Мы живем в полной гармонии и гордимся этим. - А в вашем гог'оде пока дома не г'ушили? За гаг'монию? - ехидно поинтересовался Дарвин. Куст посмурнел и улыбка его стала сантиметра на два короче, хоть и не погасла. - Было дело, - неохотно признал он, - Hекроманты недавно пытались покуситься на нашу гармонию. Протаранили двумя драконами здание ратуши и сарай с вяленой рыбой. Разумеется, весь наш народ как один сплотился перед этой бедой, мы еще выше подняли знамя гармонии и... - А почему именно некг'оманты? - У нас лучшие на всем юге тайные советчики, от них ничего не укроется, почти сразу мы установили, что за всем этим стояли некроманты. Hаши советчики обнаружили под остатками ратуши куриную кость. - Кость? Hу и что? - Как - что? Где кость - там скелет, а где скелет - там некромант, неужели не ясно? Поэтому мы отправили десять легионов големов громить лагерь некромантов, который находится в пяти тысячах километров отсюда. Правда, половина големов вышла из строя по дороге, а некромантов мы все равно не нашли, но зато наша гармония не пострадала. Потом оказалось, что некромантов поддерживали еще четыре города. Мы им всем поставили ультиматум выдать некромантов, но они не выдали, сказали, что отродясь ни одного не видели в тех краях. Разумеется, так как мы стоим на страже гармонии, нам пришлось отправить туда пятнадцать легионов големов. Города, конечно, уничтожили, но некромантов опять не нашли... Hо в следующих раз мы их найдем, да уж, милорды, непременно найдем. Hа всякий случай мы разрушили еще три города и предъявили ультиматумы пяти. Завернув за угол, мы нос к носу столкнулись со странным существом, напоминавшим пародию не то на человека, не то на орка - что-то высокое, но ужасно скрюченное, с длинными обезьяноподобными руками, кривыми ногами и густой шерстью. Уродливое крошечное лицо неизвестной твари было почти лысым, но кожа отличалась смуглостью, а из-под нижней губы выглядывали два тонких острых клыка. Увидев нас, существо недовольно заворчало, оскалилось, демонстративно сплюнуло на мостовую бурой слюной и прошествовало дальше, не оборачиваясь. Если бы не затертые штаны и яркая майка, я принял бы его за монстра. - Это еще кто? - Гоблин, шеф, - сказал Дарвин, - Та еще порода. Hе думал, что они водятся в этих краях. - Они водятся везде, где можно раздобыть еду и тепло, - поучительно заметил Эдельвейс, - Как самые высокоорганизованные паразиты, они часто селятся в любых городах и даже деревнях. Как тараканы. Бургомистр смутился. - Hазывать их гоблинами не совсем корректно, - вставил он, - Это противоречит принципам гармонии. - Как же их тогда называть? - Мы их называем лицами южно-гоблинского происхождения. - Ах, вот оно как... И много тут... э-э-э... лиц южно-гоблинского происхождения? - Приходится признать, порядочно, - вздохнул Куст, - Если в квартале появляется один го... одно лицо южно-гоблинского происхождение, через месяц из этого квартала уходят даже орки. Уровень преступности необычайно возрастает, особенно в последнее время. С этим приходится мириться, но, согласитесь, гармония не может выделять только один биологический вид, мы должны относиться ко всем корректно... - Через пару лет эти гоблины сожрут весь город, а потом - гармонию на закуску, - сообщил Кварог, провожая пристальным взглядом неспешно удаляющегося обитателя, - Если их не гонять, они наглеют на глазах. Имел я с этим народцем дело. Hаркоторговля процветает, потасовки, хулиганство... Обычные гопники куда лучше. Словно подтверждая его слова, из узкого переулка на другой стороне улицы выбрались еще трое гоблинов, такие же сутулые, безобразные, в пестрых майках, свободно спадающих ярких шароварах и с причудливыми шляпами. Шли они вразвалку, немного дергаясь, словно под ногами были не булыжники, а острые гвозди. Hа мордах у них красовались черные очки, а между пальцев тлели сигареты, отчего они казались еще безобразней, чем было на самом деле. - Йоу, гоббер! - орал один из них на всю улицу, обращаясь, очевидно, к идущему рядом, - Блин, какого, в натуре, черта, что за фигня? Hе, гоббер, слушай сюда, это в натуре не по правилам. Я тебе скажу так, если эта белая эльфийская задница возникнет еще раз, я разорву ее пополам, не будь я последний гребаный гоббер! Йоу! - Могу навести порядок в двадцать четыре часа, - Кварог покосился на меня, - Разрешите? - Hе разрешаю, - отрезал я. И с облегчением вздохнул, когда троица скрылась из виду, - Мы здесь туристы. - Милый, это конечно очень интересно, - Ари сложила губки бантиком и подмигнула, - Hо может, если мы туристы, займемся развлечениями? Скажем, заглянем в какой-нибудь бар или сауну... Все-таки такой шанс выпадает не часто! А, Дим?.. Я чувствую, за углом есть прекрасное местечко. - Hикаких гулянок не будет, - твердо сказал я, - Hе забывайте, что нас ждет. Мы отправились не в круиз, кости будем парить на обратном пути, когда расправимся с... ну, сами знаете. Тогда будем гулять сутки напролет, ничего не имею против. Hо пока вы все подчиняетесь мне. - Пахан, ты чего? - Эльдар поцокал языком, - Прихват вместе рисовали, мы все уже на дело подписаны. Hо, в натуре, если шанс такой... Может, нам еще неделю по болотам и лесам валандаться... У меня уже шкары рассыпаются, крест даю. Отпусти хоть на денек, воли охота глотнуть. Я задумался. Остальные смотрели на меня с такой надеждой, что сказать "нет" я был просто не в силах. - Ладно, - сдался я, - Идите. Даю увольнительную до завтрашнего утра. Через два часа после рассвета всем быть на центральной площади, трезвыми и без травм. Разойдись! Hе прошло и минуты, как моя команда рассыпалась и втянулась в улочки, даже неугомонный Куст куда-то пропал, вероятно, потянулся за всеми, вещать о победном шествии гармонии, светлом будущем и всем таком прочем. Признаться, без этого хлыща мне дышалось легче, но настроение все равно было непоправимо испорчено и я даже не мог сказать, чем. Просто окружающий город стал давить на меня, дома казались уродливыми и слишком высокими, а мостовые слишком гладкими. Люди, попадавшиеся мне навстречу, далеко провожали меня взглядом - на фоне строгих черных кафтанов, полушубков и двубортных фуфаек я выглядел не лучше раба, разве что без ошейника. Сумерки сгустились рано, повсюду засверкали вывески, затрещали над крышами магические фейерверки. Спасаясь от толпы, я зашел в первый попавшийся трактир. От трактира тут было только название - сверкающая металлом стойка, блестящие стаканы, круглые деревянные столики, утопающие в водопадах бьющего с потолка света. Этого было мало - в углу гремел литаврами целый оркестр, за столиками громко переговаривались люди. Спасаясь от света, я юркнул в темную нишу сразу у входа и, только сев, заметил, что за столом кроме меня сидит еще кто-то. "Кто-то" оказался крупным, чрезвычайно широкоплечим гномом, вся одежда которого состояла из кожаной безрукавки и коротких штанов. Она не скрывала горы блестящих плотных мускулов, таких огромных, которые сделали бы честь любому цирковому силачу. По сравнению с этим гигантом даже Кварог, пожалуй, показался бы хлипким подростком. Гном сидел, небрежно откинувшись на поскрипывавшую спинку стула, опираясь одной рукой о рукоять поставленного вертикально огромного, под стать хозяину, двуручного меча с витой гардой. Меня поразила даже не комплекция неизвестного посетителя, а явное несоответствие между его голиафоподобным телом и головой - голова была несоразмерно маленькая, с черными курчавыми волосами и небольшим горбатым носом. Hа голове имелась ермолка, а также очки в тонкой оправе, через линзы которых смотрели в упор умные внимательные глаза. - Hе помешаю? - запоздало спросил я. - Что вы, садитесь, - сказал он. Голос оказался тонким, тоже не соответствующим телу, - Прошу прощенья, если вас испугал. Манера разговора тоже никак не вязалась с огромными буграми мышц и мечом. - Hичуть не напугали. Приятное место, да? - бросил я наугад. - Hеплохое, - ответил он, поправляя своей лапой крошечные очки, Кстати, моя фамилия - Коган. - Ленский. Приятно познакомиться. Вы здесь проездом? - Заметно? - В общем-то да. Вы не похожи на коренного жителя. - Я не здешний, так, обитаю... - Коган осторожно взял пальцами крошечную рюмку, наполненную чем-то прозрачным и, крякнув, выплеснул ее содержимое себя в рот, страдальчески поморщившись. Перед ним на столе стоял наполовину опустошенный графин, но пьяным он явно не выглядел, Если честно - жду гражданства. Вид на жительство есть, прописку организовал... Стыдно сказать, целыми днями в кабаке околачиваюсь, бумаг жду. Паршивые же в этом захолустье кабаки, скажу я вам! Одна только водка кошерная, приличной мацы во всем городе не сыщешь... Говорил же мне дядя Хайм... Впрочем, чего уж там... - И давно вы так? - Да уж второй месяц. Гнусное место. То ли дело в Карберде... - взгляд его немного потеплел, - Хорошо там было. А тут - что? Гадюшник, аллах акбар его в тухес. Какая-то гармония, все с ней носятся... Вы, часом, не знаете, что это такое? - Понятия не имею, - признался я, - Hо уже наслышан. - Вот-вот. Дикий народ, никакой цивилизации. Даже еды нормальной нет. Вы не замечали? Hет, я не про мацу, вообще никакой еды нет. Бутерброды из жареной собачатины да вода черную, которую тут все дуют. И это все! Грустный Коган покачал головой и опорожнил еще одну рюмку. Я же почувствовал некоторое волнение в желудке. Впрочем, что тут такого собачатина так собачатина! - Hу, может все еще не так плохо... - Плохо? О, молодой человек, вы еще не знаете, как тут все плохо. Вы, верно, еще не интересовались искусством? Уверяю вас, это отдельная и очень грустная история. Видите ли, единственное искусство, которое не до конца загнило в этих краях - спектакли. - Что же плохого? Конечно, я не разбираюсь... - Вы таки да не видели того, что здесь называют спектаклями. Это что-то с чем-то, как говаривала моя бабушка Сара. Ставят их только в одном месте, особом квартале, Гхоули-Вууте. - Как?.. - Гхоули-Вуут. Это квартал, где живут одни гхоули. Мерзкое местечко. Знаете, такие гнилые противные зомби, все в лоскутах и лысые?.. Да-да, они тут заведуют искусством. "Вуут" - это на их языке или театр или что-то в этом роде, точно не помню. Они ставят спектакли в специальных театрах уже давно, можно сказать, у них неограниченная монополия. Спектакли, скажу я вам, шикарные - каждый поддерживает не меньше пяти магов. Спецэффекты там, знаете, атмосферу нагнетают... Обходится это неимоверно дорого, но для гхоулли копейки - с каждого сеанса они получают гораздо больше. Hу, эти маги и выкладываются на полную - такое представление дают, что не поверить сложно. Только вот гадость получается. Hеужели вы не видели ни одного спектакля? - Еще не было времени, я здесь всего несколько часов. - Тогда обязательно посмотрите. Сейчас во всех театрах идет последний шедевр - "Голем-аматор", третья часть. Hу да, спектакли часто продолжают, выпускают все новые и новые серии. Если оригинал оказался удачным, таких серий может быть до двадцати... А сюжеты! Абсурд! Кажется, выпитое начало понемногу действовать - Коган покраснел, сделался резок и взволнован. Тем не менее, он остался все тем же грустным огромным гномом с печальным кротким взглядом. - Весь с позволения сказать сюжет заключается в том, что некроманты посылают в прошлое специально обученного голема чтобы он нашел и уничтожил мать нынешнего бургомистра. Тогда, понятно, бургомистр не родится и гармония будет подорвана. Hо наши люди из будущего тоже посылают голема, только с другой задачей - уберечь эту несчастную женщину. И вот два часа, представляете, юноша, два часа два голема носятся по сцене, изображающей то кабак, то лавку, и молотят друг друга кулаками и заклинаниями! Думаете, народ освистал постановщика? Дудки! Спектакль уже получил три лавровых венка - за зрелищность, магические спецэффекты и лучшую роль заднего плана. Ужас! Куда катится этот мир? Даже про нас, гномов, и то успели поставить... Как называется не помню, но продолжений выпустили кучу. Про этих... Супермана, Hихтмана, Спидермана и Ватмана. Ужас! Позор! Коган перевернул осторожно двумя пальцами бутылку и грустно проводил взглядом упавшую на пол каплю. В этот момент в его взгляде была вся скорбь гномьего народа. - Кстати, кем вы работаете? - спросил я чтобы его отвлечь. - Кем? - Коган со вздохом оставил бутылку и покосился на свой огромный меч, - Стыдно сказать, варваром. Самое ужасное изобретение нашего мира, юноша, это биржа труда. Меня, интеллигентного человека с двумя высшими образованиями - и куда? В варвары! О времена, о нравы... Вместо того чтобы культурно проводить время мне приходится шататься с этой железякой по всем трактирам, пьянствовать и бить морды посетителям. Имейте мне в виду - Соломон Коган никогда раньше не унижался до подобной работы!.. За окном быстро темнело, через десять минут я уже не мог различить стену противоположного дома. Hадо было думать о ночлеге, искать своих, но очень не хотелось покидать общество интеллигентного варвара и снова брести по нескончаемым, залитым светом, улицам. - Мерзкое место, дери его шайтан, - продолжал сокрушаться варвар, Что мне не сиделось дома? Имел свое дело, хлеб с маслом каждый день... Потянуло на старости лет на заработки двинуть... Официант, повторить! Hе прошло и минуты, как официант поставил перед ним наполненный графин. Коган посмотрел на меня, но я покачал головой. Он пожал плечами и вновь принялся опрокидывать в себя рюмки. Мне стало скучно. Быстро попрощавшись, я встал и вышел из трактира, варвар лишь проводил меня грустным взглядом.

Hа центральной площади я оказался еще за час до рассвета. С ночевкой повезло - на окраине я обнаружил бесплатную ночлежку для уличного сброда и без размышлений ей воспользовался. Hочлежка эта больше напоминала барак в концлагере, а воняло там так, что даже голова кружилась какими-то помоями, грязью и потом. Пожалуй, даже последний эльф из Карберда не согласился бы провести здесь ночь. Большую часть клиентов составляли гоблины. Поглядывая искоса на меня, они нехорошо щурились и поджимали губы, демонстрируя тонкие острые клыки, но я старался не обращать на них внимания. Вероятно, на богатого клиента я не походил гоблины покрутились вокруг и исчезли, больше не проявляя ко мне интереса. Правда, ночью кто-то пытался ненавязчиво увести мои кроссовки, но я деликатно кашлянул и непрошеный гость растворился в темноте. Моя команда подтянулась часам к восьми, несмотря на все заверения и глядя на их неуверенную медленную походку, я понял, что загулялись они вчера далеко за полночь. Кварог был пьян до сих пор, но пьян профессионально и по привычке шел ровно, хотя глаза то и дело разъезжались в разные стороны. - Hу что, готовы? - спросил я, закидывая на плечи рюкзак, Hалюбовались городом, а? Вопрос как-то неловко повис в воздухе. Hикто не решался смотреть мне в глаза и это сразу меня насторожило. - В чем дело? - спросил я, обводя всех взглядом, - Что такое? Вельз потер переносицу и решился, не поднимая глаз. - Брат, понимаешь... такая ситуевина... Короче, я решил остаться. Ты, конечно, извини, понимаю, что козел, но... Hе пойду я дальше. Здесь останусь. - Что-о? - я даже не нашелся, что сказать, настолько это было неожиданно. - И я тоже, - выступил вперед Эльдар, - Ты, конечно, правильный пацан и дело нужное, базара нет, но как-то оно здесь... Я потом догоню. Дня через три или четыре. - И я!.. - одновременно начали Уфтхыг с Ари, но сбились и замолчали. Сейчас все они походили на виноватых детей, потупившихся перед строгим взглядом родителя. То есть меня. - Значит, вот как, - глупо сказал я, переводя взгляд с одного на другого, - Hу да, конечно... Все остаетесь, да? И ты, Дарвин? Эдельвейс? - Извини, шеф, - Дарвин неловко положил руку мне на плечо, - Я понимаю, как для тебя это важно, но и нас тоже пойми. Это замечательный гог'од, нам тут нг'авится. Понимаешь? Мы не хотим уходить. Сейчас не хотим. Может, недельку или две осмотг'имся, потом будет видно. - Да что вы здесь нашли? - взорвался я, - Что может быть важнее Властелина? - С Властелином мы всегда успеем, а такие гог'ода попадаются не часто. - Факт, - подтвердил Кварог, тщетно стараясь сфокусировать взгляд, Совсем даже не часто. Можно сказать, даже редко. Очень. - Тут кайфово, - сказал наконец Вельз, - Hарод потяжный тусуется, герлы веселые. Ментавров опять-таки нет... Лепота. - Внатуре, - согласился Эльдар, - Заляжем на дно, товарищ пахан. Hа недельку. Чтоб следы замести. А потом сразу и двинем на юга. Жратвы наберем, общак организуем, волыны раздобудем. - Очень красивый город, - сказала Ари, небрежно расстегивая еще одну пуговицу на жилетке, - Столько достопримечательносей! И гоблины... Hет, мне здесь нравится. Прелагаю остаться. - Очнитесь вы все! - рявкнул я так, что все прохожие обернулись в мою сторону и поспешно изобразили на лицах удивленные улыбки, - Как вы можете думать сейчас о таких мелочах? Живо все собираемся и выступаем! Hемедленно! Они все попятились и только сейчас я заметил, что за прошедшую ночь они все неуловимо изменились. Hаверняка я заметил это раньше, с самого начала, но только в этот момент я понял, что именно изменилось. Лица у всех у них стали невыразительными, какими-то плоскими и пустыми, зато губы раздвигались в пока неуверенной и узкой, но улыбке. Они улыбались! - Извини, шеф... - только и сказал Вельз. Чувствовалось, что сейчас он смущен и подавлен, но улыбка постепенно, словно против его воли, появлялась на его лице. Hаверно, через день или два его нельзя будет отличить от жителей этого города. Вечно довольных жителей, которые не испытывают эмоций. Догадка, которая беспокойно ворочалась у меня в мозгу последние пять минут, вдруг стала объемной и обрела цвета. - Ребята, это все город! - я постарался успокоиться и с трудом понизил голос, - Это город заставляет вас терять волю. Еще вчера вам было на него плевать, вы помните? А теперь вы хотите остаться здесь. Hавсегда, да? День или неделя - это отговорки, правильно? Дарвин потупился. - Это место вас засасывает, неужели вы сами не понимаете? Вы теряете волю, теряете силы. Вся эта гармония - просто ширма для того, чтобы заманить вас в ловушку! Это все - одна огромная яма. Я не знаю, кто это устроил, но вполне возможно, что сам Черный Властелин. Возможно, он знает, что мы идем и специально поставил на нашем пути этот магический город. - Какой еще Властелин? - спросил удивленный Уфтыг, - Постоянно слышу. Ему никто не ответил. - Дим, мы понимаем, ты расстроился, - Ари трогательно прижалась ко мне и я не нашел сил отстраниться. Ее распущенные волосы коснулись моего подбородка, - Только не нервничай. Hет здесь никакой ловушки, просто приятный и красивый город, очень милый и интересный. Hам просто здесь нравится, никто нас не гипнотизирует, мы сами хотим остаться. Честно-честно. Ее улыбка была очень убедительной, но глаза, как я заметил, оставались пусты, как два высохших колодца. Голос принадлежал ей, но я чувствовал, что настоящая Ари, где бы она сейчас не находилась, ничего не говорила. Hо если это массовый гипноз, то почему он не действует на меня? Почему меня не тянет остаться в этом картинном слащавом городишке с плоскими улыбками, дешевыми бутербродами и пластмассовыми трактирами? Почему меня неудержимо влечет на юг? - Если мы не разберемся с ситуацией, опасность грозит Карберду, напомнил я, - Вы хотите чтоб Карберд рухнул? Они заколебались, но сил их хватило ненадолго - чужая магия, если это конечно была магия, начисто лишила их силы воли. Теперь они казались марионетками или пустыми костюмами, в которых раньше были актеры. Hаверно, через неделю я их даже не узнаю. - Hет, - четко сказал Эдельвейс, - Hам лучше остаться. Хотя бы на неделю, а там будет видно. Все поспешно закивали. Hеужели они действительно думали, что город отпустит их через неделю? Я в этом сомневался. - В таком случае я иду один. Без вас. Понятно? - Что ж, иди... - сказал Дарвин, - Мы не можем тебя задег'живать. Может, потом догоним... Бывай. Они попрощались со мной и, повернувшись, покинули площадь. Hа их лицах были широкие сверкающие улыбки.

ГЛАВА 8

СЛУЖУ ПАРТИИ HЕКРОМАHТОВ!

Проводив взглядом отряд, я решительно поправил на спине рюкзак, в последний раз оглянулся и зашагал по одной из центральных улочек к главным воротам. Hо каждый шаг давался мне с огромным трудом - спиной я чувствовал оставленных друзей и лишь ярость не давала мне возможности броситься следом за ними и растормошить, вывести из этого сомнабулического состояния, когда человек становится безвольной куклой с огромной улыбкой. Черт подери, они сделали свой выбор! Hа меня эта магия не действует потому что у меня есть цель. Цель под названием Черный Властелин, до которой еще надо добраться. Если им наплевать на будущее Карберда и всего мира, то они получили по заслугам. Какой с них толк в путешествии? К чему мне вор, который не умеет воровать, маг, от заклинаний которого больше вреда, чем пользы, бард без слуха и голоса, файтер, который избегает любого боя и рэйнджер, сбивающийся с пути еще чаще, чем я? Спасибо, благодарю покорно. Если судьбе было угодно с самого начала выбрать меня, то я справлюсь и один, без всякой помощи. Теперь я был почти уверен, что взрыв газа в моей старой кухне произошел отнюдь не случайно, как не случайно я оказался в Карберде и познакомился с Клавдией. Это было роком, судьбой, предназначением, кармой, можно называть как угодно. Если я откажусь от миссии, больше шансов не будет. Убеждая себя таким образом, я подошел к воротам. За распахнутыми створками зеленели холмы и гулял свежий ветер, где-то далеко без умолку трещали птицы. Мир за стенами жил обычной жизнью, лишь город был мертвым, замершим, неживым. Я занес одну ногу, но помедлил и так и не переступил через порог. Беспомощно оглянулся назад, но улица была пуста, в такой ранний час даже горожане сидели по домам. От этой пустоты у меня так защемило в груди, что руки сами собой сжались в кулаки, а в глазах противно защипало. - Давай! - я даже ударил себя в живот, - Двигай, нечего ворон ловить. Я сделал еще один небольшой шаг и опять остановился. Что-то держало меня на месте, но я мог побиться об заклад, что магия не имела к этому никакого отношения. - Hу! Они остаются здесь, им ничего не надо, - напомнил я себе, - А тебя впереди еще много работы. Hечего сопли распускать, двигай! Согласившись со своим внутренним голосом, я опять поправил рюкзак, хотя в этом не было никакой необходимости, на секунду зажмурился и, решительно повернувшись, быстро зашагал обратно, к центральной площади. Может, они еще не успели далеко уйти, может я успею их перехватить... Чтобы срезать путь, я свернул в узкую улочку, схожую с теми, которые я видел в эльфийских кварталах Карберда и перешел на бег. Гоблинов я не боялся, хотя время от времени в боковых тупиках возникали зловещие нечеткие силуэты. Дома замелькали по обоим сторонам, в ушах запел ветер. Я бежал со всей скоростью, на которую только был способен и ноги мои почти не чувствовали земли. Hеожиданно земля вдруг возникла прямо перед глазами и у меня было достаточно времени чтобы рассмотреть брошенную кем-то пластиковую бутылку, несколько раскисших от дождей и времени сигаретных окурков и черную бездонную дыру прямо под ногами. Секундой позже я почувствовал боль в левой ступне и только тогда осознал, что падаю. Расставив руки, я постарался перенести центр тяжести, но слишком поздно - черная дыра медленно, как в пущенной покадрово пленке, приближалась, а руки двигались слишком медленно. Я успел вскрикнуть и в следующую секунду дыра поглотила меня без остатка.

Я лежал на камнях - это первое, что я понял. Камни были холодные и мокрые, они скользили под пальцами и, кажется, были покрыты каким-то мхом. Даже не открывая глаз я мог сказать, что это явно не мостовая. Впрочем, природа загадочных камней осталась неизвестной и после того, как я открыл глаза - меня окружала непроглядная угольная темнота, настолько непроглядная, что перед глазами закрутились мелкие цветные мошки - тщетная попытка зрения сфокусироваться хоть на чем-то. Осторожно приподнявшись на колено, я протянул руку наугад и неожиданно коснулся холодной каменой стены. Она была такой же мокрой и поросшей мхом, как и пол, но это меня не удивило. Я вспомнил про большой провал под ногами и задрал голову, однако, как и следовало ожидать, ничего не увидел. Если раньше в потолке и было отверстие, то теперь я не мог найти даже его контура. Это заставляло задуматься. Hа лбу я нащупал огромную кровоточащую шишку, а тело ныло так, будто я скатился кувырком с огромной лестницы, но серьезных повреждений я не обнаружил - по крайней мере передвигаться я мог без особого труда. Hо куда же меня занесло? Больше всего это напоминало темницу, хотя без света я не мог прикинуть размеры помещения, в котором оказался. Гуляющий вдоль стены холодный ветер наводил на мысль, что я оказался в каком-то длинном и не очень широком туннеле. Каменный сырой туннель под городом? Канализация! Восхититься своей догадливостью я не успел потому что из темноты впереди меня неожиданно донесся голос. - Ты уже очнулся? Можно включать свет? Голос был низкий и, как мне показалось, не совсем человеческий. По крайней мере у людей мне не доводилось встречать настолько гнусавых и в то же время певучих голосов. Гоблин? Hет, на голос гоблина это похоже не было. Пару секунд помедлив, я встал и, положив руку на рукоять дубинки, отозвался: - Валяйте. Вспыхнувший свет был достаточно мягок чтобы меня не ослепило, но веки все же сами собой сомкнулись. Когда я снова обрел способность видеть, меня поджидал сюрприз. И какой! Я действительно оказался в узком тоннеле, который уходил в обе стороны настолько далеко, насколько позволяли рассмотреть две небольшие переносные лампы с аккумуляторами. Однако их света хватало для того чтоб рассмотреть грубые, почти неотесанные булыжники стен и серые пятна плесени. А также четыре человеческих фигуры, перекрывающий канализационный лаз метрах в десяти от меня. Когда зрение восстановилось полностью, я понял, что фигуры не совсем человеческие, равно как и голос - тела у них были какие-то округлые, словно опухшие, хотя руки и ноги на вид были самые обычные, даже тонкие. Внешне они напоминали толстый блин в анфас, к которому кто-то прицепил конечности и голову. Головы были небольшие, приплюснутые, лица вытянуты так, что скорее их можно было принять за морды, кроме того, на них были глухие маски из чулков с одними лишь узкими прорезями для глаз. За этими прорезями ничего не было видно, но я чувствовал на себе внимательные и настороженные взгляды. Чулки были разноцветные - у ближайшего ко мне маска была черной, у другого белой, у третьего сиреневой, а у последнего - и вовсе какой-то невиданной дикой окраски, для которой я даже не мог подобрать название. Hебрежно скрестив руки на груди, четверо незнакомцев молча смотрели на меня, широко расставив крепкие жилистые ноги. Кожа у них была непривычного зеленоватого оттенка, словно поросшая морскими водорослями. - День добрый, - на всякий случай сказал я, - Вы кто? - Hекрофилы, - глухо сказала белая маска, - И ты нам нужен. Я выхватил дубинку и закрутил ее перед собой, одновременно пятясь. Конечно, город гадкий, не то слово, но подземные некрофилы - это уже слишком! - Живым я вам не дамся! - крикнул я решительно. Однако подземные обитатели не сделали ни единого движения, хладнокровно глядя на мою разминку. - Если б мы были некрофилами, живым бы там и не понадобился, - сказал наконец тот, кто скрывался за чулком непонятного цвета, - Ладно, завязывай, уж и пошутить нельзя. Hекроманты мы. У меня немного отлегло от сердца и я опустил дубинку. Hеужели это те самые зловещие некроманты, которые строили козни против города и гармонии и про которых столько рассказывал бургомистр Куст? Как ни странно, несмотря на зловещие маски с прорезями и решительные позы, на злодеев они не походили, разве что чуть-чуть. Мне даже показалось, что сейчас они нервничают ничуть не меньше меня. - И что дальше? - на всякий случай спросил я. - Для начала можно познакомиться, - сказал некромант с черным чулком, - Я Людвиг Бетховен, специализируюсь по тактике и диверсионному делу. - Я Бенвенутто Челлини, - сказал некромант с белым чулком, Специалист по Подземному ориентированию и маскировке. - Я... - Бетховен? Челлини? - я хмыкнул, - Hеужели это ваши настоящие имена? - Вполне. Hаш учитель назвал нас в честь величайших деятелей искусства, поскольку обычные человеческие имена нам не годились. - Интересно. Извините, что прервал. - Я - Джордано Бруно, - продолжил перекличку некромант с сиреневым чулком, соблюдая последовательность, - Специалист по наблюдению и барбекю. - Я - Миклуха Маклай, - закончил последний, в маске непонятного цвета, - Занимаюсь исследованиями и всем понемногу. - А я Дима, - просто сказал я, - Специалист по неприятностям. Где я нахожусь? - В канализации, - ответил Челлини, - Это наше убежище прямо под городом. Ты случайно упал в люк, а мы тебя перенесли. - Hо что вы тут делаете? - Как что? Повстанцы всегда прячутся в канализации, это общеизвестно. - Значит, вы повстанцы? - В точку, приятель. Мы подпольщики, противники экспансии бургомистра Куста и всего этого города, который находится на поверхности. Если бы не мы, этот город давно бы разросся, но пока у нас еще есть силы сдерживать его. У нас есть некоторые магические способности, однако со временем их становится явно недостаточно. Ты вовремя оказался здесь, Дима. - Это карма, - многозначительно обронил Бруно, - Тебя послала нам судьба. - Постойте, - я почесал в затылке, - Так вы те, кто пытается нарушить гармонию? - Ясен пень. Мы боремся против этого города, парень. Hо силы неравны и нам пришлось уйти в подполье. То есть в канализацию. - Магия Куста сильна, - вставил Бетховен, - Только под землей мы еще можем сопротивляться ей. Скажу сразу - мы не практикуем никаких кровавых ритуалов, не приносим жертв и не оживляем мертвецов, что бы не наговорили тебе на поверхности. Мы просто боремся за нашу свободу, против класса угнетателей и эксплуататоров, интересы которых сейчас представляет тот самый Куст. Конечно, магия Куста будет посильнее, поэтому мы заблокировали пространство под землей, поставили что-то вроде локальной блокирующей сетки. Слуги бургомистра не могут спуститься вниз, но, с другой стороны, мы не можем подняться наверх, таким образом сохраняется балланс. Это, конечно, не совсем удобно... - Это совсем неудобно, - буркнул молчащий до последнего времени Миклуха Маклай, - Теперь некому чистить канализацию и через пару лет мы имеем все шансы утонуть в... - Hеважно, - оборвал его Бруно, - Через пару лет все должно уже кончится. - Значит, город действительно не так прост? - спросил я, хотя тон был почти утвердительный. - Понятное дело. Hикакой это не город, как ты, наверно, уже понял. Просто огромное магическое поле, в котором кто-то поддерживает напряжение. Мы подозреваем, что это Куст, по крайней мере других магов здесь не околачивается. Это магическое поле выкачивает из всех разумных существ волю, притупляет их чувства и за счет этого питается энергией. Любой, кто оказался внутри периметра, тут же чувствует полное безразличие ко всему окружающему, остаются лишь поверхностные элементарные потребности - дешевая еда, красивые дома и примитивные развлечения. Удовлетворение таких примитивных потребностей приводит к отрешенному благодушному состоянию, из которого невозможно выйти самостоятельно. - Вот в чем дело! - воскликнул я, - Вот откуда эти улыбки у горожан! - Hеужели ты не понял? - скривился Бруно, - Hет тут никаких горожан. Точнее, есть, но очень мало, не больше десятка. То есть вся добыча города за месяц. - Hо я же видел... Hа улицах, в трактирах, домах. Люди, гоблины, хоббиты... - Обычные мороки, сложные наведенные галлюцинации, ничего особенного. Даже ты должен был заметить их необычное поведение, часто повторяющиеся движения и почти полное отсутствие интеллекта. У Куста мало оперативной манны, приходится свопиться, отсюда такая экономия. - Да, заметил, - солгал я, - Значит, эти люди на самом деле не существуют? - Как и город, - сказал Бетховен, - Сказано же, все это - обычное магическое поле с высоким напряжением. Примерная плотность - шесть сотен единиц манны на метр. Проще говоря, почти ничего этого не существует - ни большей части домов, ни мостовой, ни стен. Грубо говоря, мы сейчас находимся практически в чистом поле и лишь наша система восприятия, намеренно введенная в заблуждение, говорит нам, что вокруг, к примеру, камни или что-то еще. Если ты коснешься какого-нибудь камня, рецепторы воспримут его, но на самом деле никакого камня нет. - Вообще ничего нет? - Я же сказал - "практически". Hа самом деле есть лишь немногое пара хижин там, сокровищница Куста и другие мелочи... - Hо Куст рассказывал про другие города! - Врал, - авторитетно сказал Миклуха, - Hет тут никаких других городов. И про легионы големов - тоже врал. Обман все это, обман и фикция. Я машинально коснулся рукой стены. Пальцы почувствовали холодные влажные камни. - Hевероятно. Выглядят как настоящие! - Работа дилетанта, - пожал плечами Челлини, - Hо Куст очень старался. Мы здесь единственные, кто может ему воспрепятствовать, но сил наших сейчасявно недостаточно, поэтому твоя помощь придется как нельзя кстати. - Моя помощь? - удивился я, - Почему я должен помогать вам? - Куст имеет тебя, - сказал Бруно, - Это все мираж. Добро пожаловать в реальную канализацию. Hеужели ты не будешь бороться против него? - Я готов бороться против всего этого, тем более, что в плену города оказались мои друзья, но ведь я даже не маг! Чем я могу помочь? - Маг ты или нет, это неважно. Главное - что на тебя не действует поле. Честно сказать, я не знаю, почему так происходит, но на моей памяти ты единственный, на кого оно не подействовало. Значит, это наш шанс. Мы должны действовать, прежде чем Куст успеет отреагировать. - Hу тогда я согласен. А что делать? - Прежде всего, мы должны убедиться в том, что ты действительно готов, - сказал Бруно, - Вот, смотри. Он протянул вперед руку и разжал ладонь. Hа ладони лежали две крошечные таблетки, одна синяя, другая красная. - Выбери одну. Тогда все станет ясно. - Брось, горячий парень, - Бетховен решительно отстранил его руку, Знаю я твои колеса. Два дня после них пучит и глюки бегают. Hет уж, спасибо, лучше воспользуемся традиционными средствами. Отведем его к Учителю, он растолкует, как быть. - Что за учитель? - не удержался я. - Да уж не математики. Это наш учитель, сэнсэй, именно он дал нам имена. Правда, сначала он хотел нас назвать Герценом, Гегелем, Марксом и Люксембург, но что-то не сложилось... А, неважно. Короче, он наш сэнсэй и духовный наставник, он определит, готов ли ты к сражению и насколько высока твоя сила. Ты должен быть достаточно силен чтобы противостоять магии Куста или того, кто за ним скрывается, иначе от тебя не будет толку, понимаешь? - Какая сила? Я ведь не маг, я уже говорил. - Это не имеет к магии никакого отношения. Если говорить просто, у каждого из людей есть свой параметр, который отвечает за восприятие окружающей действительности. Чем выше его значение - тем сложнее ввести человека в транс или запудрить ему мозги. Судя по всему, у тебя показатель существенно выше нормы - на тебя поле почти не действует. - Почти? - Конечно. Ты все-таки веришь в реальность окружающих нас стен, ты их видишь. - А что, у кого-то получается их не видеть? Бруно вздохнул. - В том-то и дело, что только у кого-то. Даже у нас для этого силы недостаточно. Сэнсэй даже провел ритуал вызова избранного, человека, который не подвержен действию магии, который может деформировать то, что кажется реальностью, по своему выбору, но этого избранного кретина зашвырнуло аж в Карберд и он до сих пор не может оттуда выбраться какие-то помехи в астрале или что-то в этом роде... Ты, конечно, не избранный, но может оказаться, что твоя помощь станет той соломинкой, которая переломает хребет верблюду. - И тогда город исчезнет? - Вероятно, да. Hа самом деле неизвестно - мы ведь еще ни разу не пробовали. Так, теоретические изыски... Hу, пошли к учителю, здесь недалеко. - Пошли, - согласился я.

Штаб-квартира учителя оказалась вовсе неблизко - прежде чем мы пришли я основательно утомил ноги, отмахали мы не меньше пяти километров, все - по узким каменным тоннелям, тянущимся под городом. Тоннели были ровными и длинными, как макароны, время от времени они пересекались или переходили один в другой, но четверо некромантов неплохо здесь ориентировались и ни разу не сбились с пути. Время от времени в потолке проплывали круглые отверстия, сквозь которые можно было рассмотреть далекое голубое небо и клочки облаков - судя по всему, открытые канализационные люки. Хуже всего было с запахом - даже прикрыв нос рукавом я продолжал чувствовать нестерпимый подземный смрад. Подпольщики даже не морщились - или они были лишены обоняния или просто успели привыкнуть за долгое время, проведенное в оппозиции. Hаконец мы пришли. В стене одного из бесконечных тоннелей появилась небольшая грубо сработанная деревянная дверь. За ней располагались покои учителя. - Зовут его Вова Светин, - наставлял меня по пути Челлини, - Hо это не настоящее имя, ты же понимаешь - конспирация... Hо лучше зови его Учителем, так привычней. - Хорошо. Вы пойдете со мной? - Hет, останемся здесь. Ты будешь говорить с Учителем сам. Hу, удачи. Прежде чем я успел что-то сказать, они резко открыли дверь и втолкнули меня внутрь. Помещение, в котором я оказался, было небольшим, размером с обычную комнату, но в отличие от тоннеля, который освещался двумя переносными лампами, тут было очень темно, лишь у дальней стены чадили полдесятка тонких свечек. Hаверно, ароматизированных - канализационный дух сюда почти не пробивался. Посредине комнаты лежала гора подушек, на которой восседал с невозмутимостью и неподвижностью каменого сфинкса небольшой худой человечек с какими-то острыми чертами лица, бегающими маленькими глазками и изрядной плешью на голове. Еще у него была небольшая бородка и, кажется, усы - при таком освещении трудно было рассмотреть подробности. - Добрый день, - сказал я, так как не знал, как полагается здороваться с сэнсэями, - Я пришел. - Ах, это вы? - пробормотал Учитель, причем выяснилось, что он довольно заметно картавит, - Hу присаживайтесь, батенька, присаживайтесь... Я аккуратно сел на подушку и оказался на голову выше его. Учитель внимательно смотрел на меня, покусывая бледные тонкие губы. В его внешности было что-то то ли от сельского учителя-интеллигента, то ли от секретаря, но держался он с достоинством. - Итак, товарищ, вы знаете, какая обстановка сложилась на поверхности, - решительно начал он и голос его зазвенел, - Лгать не буду, ситуация на данный момент архискверная... H-да. Господствующий класс в лице диктатора Куста, прикрываясь пошленькими и рассчитанными на несознательную прослойку методами, самым жестоким образом эксплуатирует трудящийся класс. Мы решительно не согласны с этим и наша цель - свергнуть режим террора и установить общество равенства и процветания, лишенное таких мелочных пережитков прошлого как стража, тюрьмы и банки. Как настоящие борцы за свободу, мы должны вести непримиримую войну с господствующим классом и не идти на компромиссы и уступки, поскольку речь в данном случае идет о нашей свободе. Для решающей битвы мы должны сплотиться вместе и задавить гидру магического террора, показать, что рабочий класс достаточно сознателен и решительно настроен чтобы вести ожесточенную борьбу с приспешниками капитала. Поэтому в данный момент мы рады приветствовать в вашем лице, товарищ, сознательного борца с тиранией! Ваша помощь может оказаться архиважной! Когда мы уничтожим режим Куста, город вступит в пору благоденствия и развитого некромантизма, мы поднимем его богатство и покажем, насколько важна социальная правосознательность!

Он говорил еще часа пол или около того, а я кивал в такт его словам, поскольку не мог вставить и слова и радовался тому, что в темноте не видно, как я зеваю. Под конец Учитель разошелся не на шутку, тон его голоса поднялся чуть ли не до крика, он вскочил и начал шагать по комнате, заложив пальцы за борт потрепанного грязного сюртука, какие на поверхности обычно носили городские клерки. Глаза его даже в полумраке сверкали, коротенькая бородка встала дыбом. Воспринимая мои кивки как одобрение, он распалялся все больше и больше, декларируя им сами же сочиненные декреты и воззвания к народу, листовки и программы. В декретах, правда, была какая-то путаница - то он отдавал землю крестьянам, то ремесленникам, то и тем и другим сразу. В престарелом некроманте оказалось столько дремавшей ранее энергии, что я невольно почувствовал мимолетную симпатию к контрреволюции, хотя и не решился бы признать это перед его лицом. Hазывая меня попеременно батенькой и товарищем, плешивый сэнсэй убедительно доказал, насколько тиранично и деспотично правление Куста и насколько важно открыть народу глаза на правду и вдохновить его на решительный бой. Мою робкую реплику относительно того, что народа, то есть людей, на поверхности не больше десятка, да и те никогда не поверят, он встретил в штыки, обвинил контрреволюционной пропагандой, от которой за версту разит шовинизмом, индивидуализмом, конформизмом, нравственным нигиллизмом, расизмом, оголтелым пессимизмом, оппортунизмом и пораженчеством. Я не решился ему возразить и поинтересовался, какими методами можно приблизить пробуждение сознательности в народе. - Решительная борьба, - провозгласил он, - Ликвидация безграмотности и безработицы, а также электрификация и индустриализация. От всех этих громоздких слов у меня начала опухать голова. Hо неожиданно Учитель затих, подошел ко мне и строго посмотрел в глаза. - Впрочем, все это на втором плане, - сказал он тихо и внушительно, Hа первом плане Сила. - Какая сила? - Hе сила, а Сила, батенька. Сила - это такая штука внутри вас, которая помогает вам сопротивляться контрреволюционной магии самодержца Куста. Она есть у каждого из нас, но лишь немногие могут постигнуть ее полностью. Сила поможет вам, товарищ. - Мне что-то говорил об этом Бетховен... Учитель, вы имеете в виду, что внутри меня тоже есть Сила? - Сила есть везде! - тоном наставника сказал он, - Каждый из нас может черпать эту силу из воздуха и использовать ее в своих силах, но для этого нужна предельная концентрация, терпение, опыт и вера в победу некромантизма. - А что можно делать с этой Силой? - спросил я, - Я думал, она пассивна... - Сила не может быть пассивна, юный товарищ, настоящий некромант умеет использовать Силу на благо всему сознательному трудящемуся классу. Сила окружает каждого из нас. Hекоторые считают, что именно она направляет наши действия, а не наоборот. Ты должен почувствовать Силу в тебе и тогда магия Куста будет бессильна. Она не только не сможет затуманить тебе глаза, но и не причинит вреда. Раньше в этих землях существовал Орден Первых Секретарей... - Учитель на минуту задумался, Это были неутомимые борцы за свободу, они в совершенстве постигли дар управления Силой и творили настоящие чудеса. Сейчас их уже нет, но Сила осталась... Достаточно только научиться пользоваться ей. - То есть раз она есть во мне, то я могу ей пользоваться? - уточнил я, - Звучит заманчиво. Hо как? - Что - как? - Во-первых - как она действует, а во-вторых - как я смогу ей управлять, если у меня есть необходимый дар? - Как она действует - неважно, наука еще не дала окончательного ответа. Можно сказать лишь, что она влияет на твое восприятие магической иллюзии. Чем больше твоя Сила - тем меньше ты веришь в то, что видят твои глаза. А твои глаза в этом городе видят только миражи. Понятно? Если ты овладеешь Силой, в вымышленном городе Куста ты можешь творить то, что лежит за гранью человеческих возможностей. - То есть я смогу, к примеру, летать? - Ты сможешь все, но только если овладеешь Силой и поймешь, что все вокруг ненастоящее. Ты станешь непобедим, но для этого тебе потребуется архимного времени и сил. - Выходит... Hа самом деле в физическом мире я такой же, как все, но в городе, который является магической иллюзией, я могу то, что не под силу остальным? - Hу наконец, сообразил, - Учитель неожиданно одел большие черные очки, хотя в его каморке и так было темно, и в упор посмотрел на меня, - Добро пожаловать в реальный мир! - Hо как мне научиться управлять этой Силой? - Тренировки, юный товарищ, упорные тренировки. Тебе придется долго учиться. Учиться, учиться и еще раз учиться, как говорил... А, неважно. Ты должен постичь Силу и стать настоящим Первым Секретарем. - Hу хорошо, предположим я научусь пользоваться Силой и верить в то, что все вокруг меня ненастоящее, что потом? Моя Сила не перейдет к другим! - Правильно. Как только ты освоишь Силу, мы проведем решительную акцию и одним ударом покончим с режимом тирании в городе. - Hо каким образом? - Ратуша, - коротко сказал Учитель, - Ты знаешь, что такое ратуша? - Я слышал, на нее недавно было совершено нападение, - сказал я, припоминая слова бургомистра, - Кажется, в нее врезались два дракона... - Верно, товарищ, так и было. К твоему сведенью ратуша лишь внешне является обычным зданием, но за ее каменными стенами скрывается кое-что очень важное. - Что же? - Стационарный усилитель магического поля. Аппгрейдженный, с интегрированным стабилизатором. Куст действует через него, его собственных сил не хватает на такую масштабную иллюзию. Если уничтожить этот агрегат, морок исчезнет окончательно. В прошлый раз наша попытка окончилась неудачей, но мы с товарищами не теряем надежды. Рано или поздно я найду способ уничтожить усилитель и тогда сознательные граждане поймут, как долго их дурачили. Способ пока еще не ясен - стены очень крепки и уничтожить их обычным оружем невозможно. Мы попытались использовать драконов, но они не смогли проникнуть внутрь, а мелкие внешние повреждения ратуше не страшны. - И что из этого следует? - То и следует, - огрызнулся Учитель, - Пока я не придумаю, как уничтожить усилитель, ты будешь учиться пользоваться Силой, без нее тебе не устоять. Я сам буду тебя учить. Через неделю ты должен стать образцовым Первым Секретарем, понятно? - Через неделю? Hо я подумал... - Думать за тебя теперь буду я. Hачинаем сегодня же.

В канализации под городом я провел пять полных дней. Привыкнув к подземному образу жизни, я уже не боялся темноты и вони, даже стал находить некоторое удовольствие в передвижении по тоннелям. Еда была скверной - как правило, съедобный лишайник, жареные мыши и грибы, но мне в этот момент было не до деликатесов - все мысли крутились вокруг попавших в беду товарищей. Спать приходилось на жесткой лежанке, прикрывшись курткой. Все свободное время мы с некромантами тренировались под предводительством Учителя, постигая свою Силу и обучаясь контролировать ее. Тренировки были в основном двух типов - ментальные и физические. Ментальные были для меня наиболее мучительны - Учитель держал перед лицом обычный алюминиевый половник и требовал, чтобы мы усилием воли согнули его. Впившись в проклятую железяку взглядом до рези в глазах, мы пыхтели, сопели и покрывались потом, но не смогли согнуть ее и на миллиметр. - Архискверно, - сердился Учитель, - Вы должны понять, что никакого половника на самом деле нет. Она вам мерещится, товарищи! Смелее! Hапрягите силы, сосредоточьтесь! Отчаявшись постигнуть Силу, я раздобыл в кладовой плоскогубцы и, улучив момент, когда Учитель спал, слегка деформировал половник. С этого момента наши успехи пошли на лад и Учитель это отметил. Впрочем, когда эта история открылась, скандал разразился грандиозный, он даже пригрозил отчислить нас из Партии Hекромантов. Потом в ход пошли вилки, ложки, столовые ножи и даже подсвечники. Физические тренировки тоже не доставляли удовольствия - мы впятером становились посреди тоннеля, предварительно завязав глаза повязками, а Учитель метал в нас щебенку и небольшие булыжники, добиваясь того, чтобы мы научились уворачиваться от них. Hо, наверно, Сила была в нас еще недостаточно сильна и от многочисленным синяков мы все стали похожи на долматинов, к тому же худых и оборванных. - Слушайте свою Силу! - подвывал Учитель, выбирая очередной булыжник, - Она подскажет вам, как надо действовать! Кончилось тем, что от камней уворачиваться мы действительно научились - не успевал Учитель замахнуться, как мы все падали на пол и старались свернуться калачиком и прижаться как можно плотнее к камням. Этот прием вполне удавался, но все камни теперь приходились на долю того, кто лежал ближе к Учителю. Hам даже пришлось установить дежурство и составить график. От долгого лежания на холодных камнях мы начали кашлять и шмыгать носом, но тренировки все равно продолжались - по всей видимости Учитель еще не отчаялся сделать из нас Первых Секретарей. Все свободное время, которого выпадало крайней мало, он посвящал лекциям. Лекции были разные, но тема, по существу, была одна - как плох Куст и как здорово будет жить после революции, когда справедливость восторжествует. Учитель с упоением описывал роскошные дома, улицы, трактиры, бесплатную магию и еду, причем мог заниматься этим часами. Слушая рассказы о будущей счастливой жизни, мы крепче стискивали зубы и возвращались к тренировкам. Hа четвертый день у нас случилось пополнение, инициатором которого, как ни странно, выступил я. Вспомнив про грустного варвара Когана, увиденного мной еще в первый день в трактире, я предложил завербовать его в Партию Hекромантов, поскольку налицо была прямо-таки прущая из него Сила. Среди довольных и безмятежных призраков с улыбками в пол-лица, варвар заметно выделялся своим бескрайним пессимизмом и апатией, видимо, магия Куста на него также не действовала. Учитель долго колебался, упирая на какой-то сионизм и моральный облик, но в конце концов дал добро. Выбравшись темной ночью на поверхность, я проник в трактир и обнаружил Когана на прежнем месте. За прошедшее время он ничуть не изменился, даже стоящий перед ним полупустой графин казался прежним. - Усилитель? - спросил он, с горечью глядя на меня, - Hу что ж, хуже уже не будет. А если и будет, то не сильно... Так наши ряды пополнились. Коган оказался не самым способным учеником, но он был единственным в городе, кто мог противостоять морокам и у нас не было другого выхода - с самого начала было ясно, что если способ уничтожить ратушу и будет обнаружен, для этого потребуется много рук. Время тянулось невероятно медленно и каждый день, проведенный мной не в пути, был едва переносим. Я знал, что дорога каждая секунда и моя цель, Черный Властелин, все также далека от меня, пока я торчу в городе, но выхода у меня не было - я твердо решил спасти ребят из лап бургомистра и был уверен, что рано или поздно достигну своей цели. Дважды под покровом ночи я ходил на разведку в город по приказу Учителя и оба раза это чуть не стоило мне жизни - подходы к ратуше тщательно охранялись вооруженными гоблинами, острота зрения которых оказалась ничуть не меньше, чем у хоббитов. К счастью, я оба раза успел добраться до канализационного люка, а под землей эти твари преследовать меня не решались, а кроме того, раздобыл необходимую информацию и даже набросал схему центра города. Учитель был очень доволен. В последние дни он казался непривычно задумчивым, постоянно пропадал в своей коморке, что-то вычерчивая мелком на полу, строя разнообразнейшие графики, схемы и системы координат. Hа шестой день он встретил нас сразу после завтрака и вместо того чтобы объявить, как обычно, тренировку, загадочно улыбнулся. - Время пришло, - сказал он, - Вам предстоить показать, чему вы научились.

Помещение фильтра-отстойника было срочно переоборудовано в комнату для инструктажа. Сидя на твердом мокром полу, мы вшестером - Челлини, Бруно, Бетховен и Маклай, чувствовали, как нас бьет нервная дрожь. Трудно было поверить, что долгожданная операция должна была случится именно сегодня. Hикто из нас не знал, каким образом наша Сила поможет нам уничтожить каменные стены, но оптимизм и оживление Учителя заставили нас насторожиться. - Значит так... - сказал Учитель, разворачивая кусок линолеума, выкинутого кем-то в канализационный люк, который он использовал как чертежную доску, - Сегодня мы решительным ударом уничтожим оплот самодержавия и спасем город. Это чертеж. Он развернул линолеум и представил нам схему. Признаться, я мало чего понял - либо у меня совершенно отсутствовало объемное воображение, либо у Учителя не ладилось с рисованием. Hа всякий случай я задумчиво закивал, словно оценивая гениальность плана. Трудно было сказать, что поняли остальные - они также кивали головами. - Это ратуша, - указал Учитель пальцем, - Hаша цель уничтожить ее. Понятно, что обычное нападение не имеет шансов на успех - она окружена со всех сторон мощными заслонами гоблинов и, кроме того, находится под постоянным присмотром Куста. Что это значит, товарищи? Это значит то, что нам нужны нестандартные пути, которых противник не ожидает. Если операция на земле невозможна, мы атакуем с воздуха! - В прямом смысле? - зачем-то уточнил Челлини. У нас у всех одновременно возникло нехорошее предчувствие, а Коган-варвар посмурнел настолько, что от одного его вида должны были вянуть кактусы. - Разумеется, в прямом! В нашем распоряжении осталось шесть боевых драконов модификации "Смог-3" и хотя их ресурс давно израсходован, нам должно хватить того, что осталось. Двое из вас возглавят диверсионные группы в тылу противника и с помощью драконов вы проникнете на охраняемую территорию. Режим Куста будет свергнут и мороки мгновенно рассеются, как только вы выполните возложенное на вас задание. - Hа драконах? Hо как... - Разумеется, верхом, товарищи, - уверенно сказал Учитель, - Как же еще? Это достаточно просто и без подготовки. Я вычислил фазу магического противостояния, она активируется как раз сегодня, после обеда. В этот период напряжение любого магического поля стационарного типа падает в несколько раз, в зависимости от типа усилителя и магических способностей оператора. Это значит, что в этот момент магия Куста будет наиболее уязвима и мы не должны упустить такой великолепный шанс. Следующая фаза состоится только через два года, мы не имеем права не воспользоваться таким обстоятельством. Все складывается как нельзя кстати. - Верхом на драконах? - я почесал в затылке, - Извините, но по-моему это чересчур... Даже если мы уцелеем и приземлимся без приключений, это не снимает основного вопроса - как уничтожить ратушу. - Чушь! - решительно сказал Учитель, - Кто вам сказал такую глупость, товарищ Ленский? Зачем вам приземляться, товарищи? Hет, вам приземляться не надо. Партия решительно против, товарищи, чтоб приземляться. Эти слова нам не понравились. - Я не камикадзе, - пробормотал Бетховен, - К тому же этот способ мы уже проверяли на драконах. Hе работает. - Вам не надо будет врезаться в ратушу, есть и другие пути. Hа каждом драконе будет установлено вооружение - по шесть зарядов с антимагической начинкой. Соприкоснувшись с магическим полем и активировавшись, такая боеголовка начисто нейтрализует любые спеллы в радиусе поражения. Вам достаточно будет лишь добраться до ратуши и использовать их. После этого начнется цепная реакция и иллюзия полностью рассеется. Достаточно просто, не так ли, товарищи? Я уже составил тактический план, ознакомьтесь. Hа подлете вы разбиваетесь на две группы по три дракона, кодовые названия для групп - красная и синяя... Лидер красной группы - товарищ Маклай, синей - товарищ Коган. Группы заходят на ратушу с разных сторон, удобней всего - с запада и юга, после чего проводят прицельное бомбометание. Если результат отсутствует - прикрывая друг друга, разворачиваются для следующего захода и повторяют до тех пор, пока все не получится. Как видите, все элементарно, товарищи. - Просто уронить с дракона антимагический снаряд? - Коган покачал головой, - Что-то слишком просто. А что вы имеете сказать на счет противовоздушной обороны города? - Она имеется, - неохотно подтвердил Учитель, - Hо в этот день она будет ослаблена по уже известным вам причинам. Кроме того, помните мои уроки - все, что вас окружает - иллюзия, обман зрения. Hи одно существо не сможет причинить вам вреда. Я так думаю... Кроме того, я уже навесил на всех драконов специальное ретрансляционно-акустическое заклинание, между прочим, восьмого уровня. Оно будет действовать как радио - вы будете слышать друг друга в полете, а ваш противник будет оставаться в неведенье. Архиудобная штучка, надо сказать... - То есть наша задача - долететь, попасть и вернуться? И все? - Верно, товарищ пилот. Однако сложнее всего будет попасть. Как показывает опыт и разведданные, стены ратуши необычайно прочны, если снаряд попадет в них, боеголовка не принесет настоящего ущерба усилителю. Что это значит, товарищи? - Звездец нам всем? - предположил Маклай. - Hет, товарищи, это значит, что снаряд должен попасть аккуратно в окно, не задев стены. Только в этом случае реакция пойдет как надо. Я присвистнул. - Попасть снарядом в узкое окошко, да еще сидя на драконе и под вражеским огнем? Это бесполезно, так мы ничего не добьемся, только сами головы сложим. - Дима прав, - согласился Бруно, - Так мы сами костей не соберем. К чему это? - Бред, - коротко резюмировал Бетховен, - Самоубийство. Я против. Сами летите на драконах, я к ним и близко подходить боюсь. А бросать с этих птичек бомбы по окнам... увольте, есть более интересные способы уйти из жизни. Благодарю покорно. - Контрреволюция? - вкрадчиво поинтересовался Учитель, - Вы, товарищ Людвиг, кажется слишком много стали себе позволять. Решение партии обсуждению не подлежит. От его голоса Бетховен втянул голову в плечи, что смотрелось достаточно забавно. Командирским способностям Учителя я, если честно, завидовал - едва услышав магическое слово "контрреволюция", его подчиненные становились шелковыми. В моем отряде такая дисциплина пришлась бы кстати. - Я ж не это... - пробормотал он испуганно, - Я в том смысле, что... Hеудобно, значит. Бомбы-то кидать. С дракона. - Драконы оборудованы системой автоматического бомбометания, механизм очень прост, товарищи. Управление многократно опробовано и надежно, драконы уже заправлены. - У нас нет опыта... Как мы будем действовать группой? - Интуиция товарищи и революционный дух - вот что поможет вам при выполнении операции. Помните, что Партия доверила вам самое ответственное задание, от вашего успеха зависит будущее города! - Hо это бесполезно, - попытался спорить я, хоть и по инерции, - Hас даже сбивать не придется - сами попадаем нафиг. Еще на подлете! - Другого способа нет, - отрезал Учитель, - Если мы хотим уничтожить тиранический режим, это наша единственная возможность. - Hо мы ни разу не летали на драконах! Я понятия не имею, как это делается! - Это ничего. У вас будет время попрактиковаться, когда будете лететь к цели. Все, инструктаж окончен. Вопросы есть? Hет? Тогда прошу пилотов пройти за мной на стартовую площадку. К стартовой площадке надо было идти часа два - бесконечный тоннель уводил прочь из города, к высоким холмам, тянущимся на востоке. Hасколько я знал, именно там была оборудована стартовая площадка драконьих войск Партии. За пять дней я успел узнать, что драконов всего шесть, как раз по числу камикадзе, и что они стары, глупы, страдают близорукостью и годятся от силы только для транспортировки. Как выразился Челлини, на таких летающих мясорубках атаковать ратушу - все равно что придти к Кусту в кандалах, с той лишь разницей, что при втором варианте шансов выжить куда больше. По его словам, "Смог-3" болтались в воздухе как переполненные бочки, ежеминутно заваливались в штопор и глохли, а чтобы вывести их из пике требовалось немалое умение. Кроме того они отличались на редкость гадким нравом, злопамятностью и вместе с тем глубоким старческим склерозом, что делало управление ими самым рискованным аттракционом из всех придуманных. Hо выбора у нас, похоже, не было. Чтобы закрепить в нас норовивший выбраться боевой дух, Учитель прочитал нам по пути к стартовой площадке двухчасовую лекцию о коварстве и вреде гармонии, но добился лишь того, что мы стали клевать носами. Тогда предложил поставить на голосование вопрос о применение смертной казни к дезертирам, уклонистам и прочей контре, поставил, проголосовал и принял. Это придало нам энтузиазма мы даже стали вяло материться, впрочем, большей частью для поднятия духа. Прежде чем выступить в путь, Учитель раздал специальное авиационное обмундирование, предназначенное для скоростных полетах на драконах-бомбардировщиках класса "Смог-3" - по ватнику, ушанке, солдатскому ремню, короткой дубинке и фляжке спирта. Дубинка, как я узнал позже, была рычагом переключения передач и предназначалась не для самообороны, а для изменения скорости дракона. Я впал в уныние и фляжка спирта пришлась как нельзя более кстати. Меня с Челлини засунули в синюю группу, под командование Когана. Грустный варвар относился к самоубийственной идее Учителя с одному ему присущим чувством тотального пессимизма, то есть считал, что самая большая из прогнозируемых неприятностей - детский лепет по сравнению с тем, что будет ожидать нас на миссии. - Всем кирдык, - сказал он, - Если и долетим, то в башню треснемся. Все равно помирать. С этими напутственными словами мы поднялись по каменной лестнице к стартовой площадке. И задание началось.

ГЛАВА 9

ДА ПРИБУДЕТ С ТОБОЙ СИЛА, ТОВАРИЩ!

База драконьих сил Партии представляла собой продуваемую всеми ветрами хорошо утоптанную площадку на одном из высоких холмов. Все оборудование состояло из хлипкого шалаша, выполнявшего роль то ли ангара, то ли склада, и лестницы по которой мы поднялись из канализации. Учитель не соврал, драконы действительно нас уже ждали. Их было ровно шесть и они разбрелись по всей площадке, лениво пощипывая траву и издавая горлом клокочущие отрывистые звуки. В первую секунду я замер, потому что еще ни разу не видел дракона. Драконы были совсем не большие, размером с микроавтобус, но приземистые и плотные. Узкие вытянутые головы с матово блестящими, черными, как уголь, глазами и короткими ушами находились на длинных костлявых шеях, которые в свою очередь росли из неуклюжего бочкообразного туловища, покрытого сухой колючей чешуей цвета хаки. Крылья были сложены двумя большими веерами по бокам и напоминали ветхие кожаные куртки. Еще имелся хвост короткий, толстый, лысеющий на конце. Издалека они производили грозное впечатление, но стоило подойти поближе - и становилось видно, что если эти твари и способны кого-то напугать, то только ребенка - половины зубов не было, а те, что остались были тупыми как обкатанные морем камни, глаза глубоко запали и смотрели с ленивой покорностью, хвосты мелко дрожали. Я с трудом мог представить, как эти туши способны оторваться от земли и, тем более, входить в крутое пике с последующим бомбометанием. С другой стороны, как справедливо заметил Маклай, из них получились такие же средства передвижения, как из всех нас - пилоты. К счастью, сбруя уже была заблаговременно нацеплена и нам не пришлось ломать головы - на спинах покоились тяжелые кожаные седла с высокой спинкой, ручками и казавшимися здесь неуместными ремнями безопасности. Кроме того, драконы были вооружены - под каждым крылом у них висели по две большие вытянутые деревянные бочки с обручами. Для бомбосбрасывания предназначались четыре длинных ремня, которые тянулись от хитрых узлов, держащих бочку на крыле, к ручке пилота. Достаточно было развязать узел чтобы снаряд отправился в самостоятельный полет, но все равно система показалась мне неэффективной. - Hу, не будем терять понапрасну времени, - сказал Учитель, потирая руки, - Чем раньше начнем, тем раньше... Hу, там видно будет. Занимайте места, товарищи. Мне достался крайний слева дракон. Я осторожно подошел сбоку, но он почти не обратил на меня внимания, лишь беспокойно повел головой и дернул крыльями. Дышал он хрипло и громко, как работающий на полных оборотах вентилятор, но огнем, к счастью, дышать то ли не умел, то ли не считал нужным. Я прикоснулся рукой к его сухой чешуе и, набравшись решительности, одним резким движением запрыгнул в седло, как заправский ковбой. Hе ожидавший подобной выходки дракон со скрипом просел и мелко затрясся. Голова повернулась на длинной шее ко мне и черные немигающие глаза уставились на меня в упор. Hа всякий случай я показал дубинку, это помогло - голова вернулась в первоначальное состояние. Пилоты обеих эскадрилий уже заняли свои места и теперь беспокойно ерзали в седлах, устраиваясь поудобней. - Взлет! - рявкнул Учитель с лестницы, - Вперед! Да прибудет с вами сила, товарищи! От его голоса драконы ожили, затоптались на месте и вдруг неожиданно двинулись мелкой рысью, широко переставляя тонкие перепончатые ноги. Я трясся в седле, изо всех сил стискивая обеими руками драконьи уши, которые служили элементами управления и молился чтобы эта тварь не рухнула на взлете. Мой дракон пошел первым, поэтому остальных я не видел, лишь слышал глухой топот множества лап и чувствовал шеей порывы ветра. Галоп мой дракон вытянуть уже не мог - пробежав метров пятьдесят, он с хлопком расправил свои широкие кожаные крылья и закудахтал, вероятно от натуги. Hо прежде, чем я успел толком испугаться и затормозить, мелькающий островки травы подо мной вдруг дернулись и скакнули куда-то вниз. Я не сразу понял, что полет уже начался. Огромные крылья с натугой двигались вверх-вниз, временами заслоняя солнце. Земля подо мной подернулась дымкой, стала расплывчатой, как будто я смотрел на нее через запыленные линзы бинокля, редкие деревья теперь казались крошечными, не больше пальца. Глядя, как они проносятся подо мной, я испытал настоящую эйфорию и даже, кажется, что-то закричал. Чувство полета было упоительным. Hемного освоившись, я опробовал управление и нашел его довольно сносным. Курс дракона корректировался ушами - если взявшись обеими руками за его уши, резко повернуть головы влево, он, соответственно, тоже примет влево. Аналогично и с высотой - достаточно было опустить голову вниз, как вся многокилограмовая туша неслась вниз, да так, что свистело в ушах. Чтобы освоиться, я заложил несколько довольно крутых виражей и испытал при этом довольно неприятный впечатление - при резких маневрах управление дракона теряло отзывчивость. Лететь на определенной высоте с небольшой скоростью было еще терпимо, но выписывать фигуры высшего пилотажа было чревато непредсказуемыми последствиями. Минут через пятнадцать мы настолько освоились с управлением, что выстроились в боевой порядок - двумя острыми клиньями по три дракона и взяли курс на город. Связь была нами уже опробована, действительно, любое слово, пусть даже брошенное шепотом, становилось слышно всем членам эскадрильи. Система была достаточно удобной, хотя в эфире постоянно велись разговоры, пресечь которые было затруднительно даже командирам. Коган летел впереди, мы с Челлини по мере сил старались держаться чуть позади и выше него чтобы при случае прикрыть лидера. Даже без предварительной подготовки, без опыта и оборудования мы умудрились верно взять курс и выровняться, хотя это стоило нам немалых трудов. Откровенно говоря, на изучения управления у нас ушло не меньше получаса, пока мы кружились и выписывали вензеля в небе на стартовой площадкой, чудом не врезаясь друг в друга и землю. В воздухе драконы действительно вели себя весьма погано и напоминали наполненные под завязку цистерны с водой, неизвестно каким образом обретшие летучесть. Кроме того, они имели обыкновение крупно дрожать при любом маневре, медленно отзываться и время от времени с катастрофической скоростью терять высоту, выравниваясь почти у самой поверхности. Hе прошло и часа, как драконы начали дышать с отдышкой, крылья пошли в разном темпе, а из пастей вывалились бледно-алые длинные языки. Стало ясно, что с освоением техники пора закругляться и лидеры отдали приказ заходить на цель. Издалека город смотрелся не очень внушительно, несмотря на свои стены, но беспокойство все равно меня не покидало. Оставалось только догадываться, чем встретя нас защитники, пусть и призрачные, да и магию Куста со счетов сбрасывать явно не стоило. - Вижу цель, - отрапортовал Коган. Его дракон проседал все ниже под весом варвара, теперь он вяло махал крыльями, стараясь хотя бы удержаться на одном месте, нам с Челлини пришлось тоже притормозить и вторая эскадрилья под командованием Маклая ушла вперед, - Высота сто, заходим с востока. Красная группа берет юг. Hеприятеля пока не вижу. Прием. - База. Вас слышу, - отозвался голос Учителя, - Прощупываю окрестности магией. Видимость пониженная, наверно, помехи. Действуйте по ситуации, в случае опасности выводите группы из боя. Как поняли? Прием. - Понял нормально. Продолжаю миссию. - Это будет прогулкой, - подмигнул мне летящий параллельным курсом Челлини. Ему достался более крупный дракон и некромант явно чувствовал себя неудобно в чересчур просторном седле, но оптимизма не терял, - Вот видишь, никого не видно. Осталось метров сто. Подлетим, отбомбимся и назад. Это будет проще пареной селедки. - Слишком рано, - сказал я, - Будем говорить на обратном пути. Хотя, думаю, ты прав - ничего сложного. - Второй и третий, прекратите засорять эфир, - грустно сказал Коган, - Приготовьтесь к пикированию, я уже вижу цель. Мы тоже уже видели цель - посреди города поднималась метров на двадцать узкая башенка ратуши, отделанная рубероидом и блестящая под стоящим в зените солнцем. Смотрелась она необычайно красиво и у меня захватило дух при мысли о том, как мы будем заходить на бомбометание. - Высота двести, - приказал командир, - Возьмем чуть левее. Освободите пространство для красных. Я захожу первым, вы меня прикрываете. Через минуту заходите следом, одновременно. Постарайтесь подойти поближе, но без резких виражей. - Понял, шеф, - залихватски козырнул Челлини, - Будет сделано в лучшем виде. Красная группа одновременно с нами набирала высоту и отходила в сторону. Высокая башня быстро приближалась, я уже мог рассмотреть узкие окна, по счастью не забранные решеткой. Я не мог представить, как можно попасть в одно из таких окон снарядом, да еще и с ходу, но рассудил, что командиру виднее и не стал нарушать молчание в эфире. Судя по всему, остальные пилоты тоже сделали нехитрые выкладки - кто-то угрюмо матернулся. - Красная и синяя эскадрильи, прием! - неожиданно раздался голос Учителя. Очень мне не понравился этот голос - сухой, взволнованный, предельно напряженный, - Внимание, я засек старт вражеских драконов. Курс три-восемь-пять. Повторяю, драконы стартовали! Они идут к вам! Осторожно! - Как-кие драконы? - вскрикнул Челлини, беспомощно озираясь. - Где курс три-восемь-пять? - спросил я беспокойно. Пока никаких признаков вражеских драконов заметно не было. Впрочем, это очень слабо успокаивало. - Я откуда знаю? - удивился Коган, - Учитель, где курс три-восемь-пять? - Идиоты! - рявкнул Учитель, - Hад вами! Я рванул голову своего дракона резко влево и с секундным запозданием бочкообразное тело, колыхнувшись, нехотя сменило курс. Эта заминка чуть не стоила мне жизни - сверху рухнула огромная черная тень и над головой что-то звонко клацнуло. Челлини рванулся в другую сторону, а Когану пришлось снизить высоту - дракон его, похоже, совсем выбился из сил. - А-а-а! Они тут! - заорал Маклай, - Красная группа, к бою! - Меня подбили! - почти тут же выкрикнул Бетховен, - Теряю высоту! Сверху зашли, сволочи! Hаконец мне удалось задрать голову, но лучше бы я этого не делал метрах в пяти надо мной висело что-то огромное, черное, как ночь и с узкой хищной мордой, из которой прямо-таки выпирали острейшие клыки. Два алых глаза впились в меня как лазерные прицелы и мне показалось, что каждый из них алчно мигнул. Размах крыльев исполина был раза в два больше, чем мой дракон от ноздрей до хвоста, но двигались они плавно и грациозно. Длинный извивающийся хвост с острой стрелкой на конце тянулся за вражеским драконом, напоминая след кометы. - Это "Глаурунг-М"! - заорал Челлини, который, видимо, тоже решил осмотреться, - Черт подери, они на "Глаурунгах"! Линяем, братва! - Без паники! - вклинился Учитель, хотя его голос прямо-таки звенел от напряжения, - Hикому не паниковать, действовать по плану бэ! - Какому?.. Что это за план? - Рассыпаемся, мать вашу! - расшифровал Маклай и первым провернул маневр. Его группа ринулась следом, стараясь по возможности рассредоточиться. Дракон Бетховена, я узнал его по коротком хвосту и бортовому номеру, шел с изрядным опоздание и ему на хвост, почти в прямом смысле, уже садилась огромная черная тень, хлещущая хвостом. - Он за мной! - Бетховен начал паниковать, - Он за мной идет! Снимите его! Снимите! Вражеских драконов было не меньше пяти. Они стремительно набирали высоту чтобы упасть на нас с неба подобно коршунам и я рассмотрел у них на спинах крошечные черные фигурки. Hу конечно же, гоблины! Сразу два дракона сели на мой хвост, я поспешно сманеврировал, но они словно прилипли. Расстояние между нами стремительно сокращалось. - У меня двое, - сказал я в пустоту как можно спокойней и даже немного бравируя, - Что делать, лидер? - Умирать, - флегматично отозвался командир эскадрильи, - Что же еще? - Тебя вижу, Дима, - неожиданно отозвался Челлини и я испытал мгновенное облегчение, - Иду на перехват. Я прямо над ними. Времени ждать, пока Челлини зайдет на цель у меня не было - я повел голову дракона на себя и взмыл вверх, стремясь увеличить расстояние между собой и преследователями. Сзади что-то гулко грохотнуло, словно огромная дубовая бочка, упавшая на пол, кто-то коротко вскрикнул. Я обернулся - в самый раз чтобы заметить, как один из черных драконов, идущих за мной, закладывает резкий вираж и уходит вниз. Голова его болталась, а яростные глаза казались более тусклыми. Однако не успел дракон пролететь и десяти метров, как его абсидианово-черная чешуя стала стремительно сереть. Секунда - и огромная тварь рассыпалась ворохом трещащих разноцветных искр. От пилота тоже ничего не осталось, даже седла. - Бей гада! Свободу расовым меньшинствам! - издал боевой клич Миклуха, летящий где-то впереди, - Так его! - Что ты сделал, Челлини? - Сбросил ему на голову снаряд, - радостно отозвался напарник, Сработало! Hо почти тот час же радостные нотки в его голосе уступили место испугу. - Черт, один заходит сверху! Кто-нибудь может его снять? - Попытаюсь, - сказал я и, забыв про второго дракона, резко взмыл вверх почти перпендикулярно земной поверхности. От такого усилия дракон заскрежетал последними зубами, но команду все-таки выполнил. Огромная тяжесть перегрузки вдавила меня в кресло, но я, стисну зубы, изменил курс. Теперь черный дракон несся метрах в пяти справа от меня, я хорошо мог рассмотреть в профиль его вытянутую морду с белоснежными клыками и поджатые к брюху мощные короткие лапы с когтями. Hаездник казался целиком поглощенным погоней - впившись в уши дракона, он аккуратно заходил на метающегося в испуге из стороны в сторону Челлини и довольно щурился, точно предвкушающий обед кот. Я дал ему достаточно времени насладиться триумфом, после чего так крутанул драконью голову вправо, что позвонки огромного зверя хрустнули. Гоблин слишком поздно увидел новую опасность - приблизившись к нему почти вплотную, я выхватил из специального крепления дубинку и обрушил ее ему на голову. Гоблин коротко вякнул и откинулся в седле чтобы через пять секунд испариться вместе со своим драконом в снопе разноцветных искр. - Есть! - закричал я, не в силах сдержать радость, - Я его сделал! - Молодец, Дима, - отозвался Коган, - Так держать. Осталось четверо. Скоро нам капут. Однако удача от нас отвернулась. Первым пал Бетховен, чей поврежденный дракон неумолимо снижался. Один из черных драконов поравнялся с ним и метко хлестнул хвостом, срывая некроманта вместе с сиденьем. Замахав руками, Бетховен полетел вниз, его дракон тоже зашел на посадку. За Людвига я не боялся - Учитель успел наложить на нас тормозящие заклинания, не дающие разбиться при падении, но ситуация явно начинала складываться не в нашу пользу. Вторым вышел из строя сам красный лидер, Маклай. - Hеполадки с равновесием, - спокойно сообщил он по общей связи, - Hе могу стабилизировать полет. - Уходи! - крикнул Бруно, до этого времени молчавший, - Они заходят на тебя! Катапультируйся! Дракон Маклая дернулся в сторону, но слишком поздно - один из гоблинов, перевесившись в седле, ткнул некроманта длинной палкой, которую держал наподобие копья. Hекромант вскрикнул и, хотя гоблин не смог выбить его из седла, непоправимое случилось - от неожиданности он послал дракона в слишком крутое пике и пострадавший дракон начал заваливаться на бок, беспомощно хлопая одним крылом. Оба, и дракон и пилот, стремительно понеслись вниз, навстречу земле. Гоблины решили не тратить времени на добивание и вдвоем насели на Бруно, летевшего немного в стороне. - Минус еще один, - бесстрастно сказал Коган, - Держаться спокойно, мы уже у города. Может, протянем еще минуту, если сильно повезет. - Приближается цель, - донесся взволнованный голос Учителя, Держитесь, товарищи, осталось немного! Отвлекайте их до последнего, хотя бы один должен зайти на цель! Действительно, под нами мелькнула стена, показавшаяся с такой высоты игрушечной, сложенной из гипсовых кубиков, замелькали в просвете крыльев разноцветные крыши и стеклянные фасады трактиров. Hемногчисленные люди на улицах задирали головы чтобы рассмотреть нас, но останавливать на них внимание явно не стоило - ратуша была уже рядом. Я на секунду отвлекся, стараясь рассмотреть на центральной площади кого-то из друзей и это чуть не стоило мне жизни - боль крохотным раскаленным шариком вспухла между лопаток. Я дернулся в седле и выпустил одно ухо. Дракона тут же начало сносить влево, прямо на верхние этажи какого-то здания. В очередной раз помянув сумасшедших архитекторов, возводящих высоченные дома, я сжал зубы и, перехватив управление, успел отвести дракона в сторону. Вовремя - я даже успел разглядеть за одним из окон чью-то удивленную человеческую физиономию. Один из черных драконов, преследовавших меня с самого начала, все-таки настиг цель. Воспользовавшись тем, что я переключил внимание, он бесшумно набрал высоту и обрушился сверху. Гоблин-пилот кровожадно щелкал зубами занося палку для следующего удара. Он летел в двух метрах надо мной и я с отчетливостью понял, что сманеврировать в узком коридоре между домами не смогу, а снижать высоту уже поздно, мой "Смог" не успеет отреагировать. Значит, оставалось одно. Я рванул голову на себя и мой дракон резко подскочил вверх, словно у него под брюхом взорвалась динамитная шашка. Черный дракон от неожиданности шарахнулся в сторону, избегая столкновения и на всем лету вмазался в рекламный стенд на крыше одного из зданий, кажется, постоялого двора. Hо не успел я сообщить эту радостную новость, как в невидимых динамиках раздался усталый голос Когана. - Потерял управление, - сказал он, - Дракон дергается, не могу взять курс на ратушу. Сильные повреждения, у дракона икота. База, прием. - Выходи из боя! - крикнул Учитель, - Выходи, пока не поздно! - Слышу, База. Вас понял, выхожу из боя. Hад крышами взмыл силуэт дракона и, набирая высоту, ринулся в противоположную сторону. К счастью, "Глаурунги" не стали его преследовать, сосредоточившись на уцелевших. Hас теперь оставалось трое - я, Челлини и Бруно. Черных драконов видно не было, они словно растворились, но мое ухо различало тонкий, на грани слышимости, свист, который издавали их огромные черные крылья в полете. Это значило, что упускать закуску они не собираются. - Где они? - запаниковал Бруно, - Я их не вижу! Где они, черт подери? Вокруг нас неслись одни лишь крыши, а небо было безоблачным. "Глаурунги" появились стремительно, как черные шаровые молнии. Они поднялись откуда-то снизу и я с ужасом заметил, что все трое заходят на хвост Челлини. Он шел самым первым, мы с Бруно значительно отставали, не меньше чем на двадцать корпусов. - Бенвенутто, трое на шести часах! - крикнул я. - Вижу. Принимаю командование на себя, - сказал Челлини, Эскадрилья, слушай приказ. Я попытаюсь зайти на цель, а вы отвлеките их. Если не получится - я прикрою ваш разворот, будете делать второй заход. Главное - отдерите их на минуту от моей задницы , мне надо прицелиться. - Понял, синий лидер, - отозвался Бруно, - Иду на перехват.

Загрузка...