Неуязвимые

Пункт назначения

Оставив позади Улан-Удэ, Читу и Тынду, мы наконец-то добрались до пункта назначения. И теперь стояли перед нереально высокой стеной. Разглядеть что-либо за ней снаружи не представлялось возможным. В стене присутствовала дверь без ручки, попытки открыть которую не принесли результатов. Тем не менее, вывеска над дверью указывала что пришли мы куда надо. «Город для выживших» - надпись повторялась несколько раз на разных языках. Очень напрягали два трупа, мужчины и женщины, лежавшие неподалеку от стены с какими-то зелеными дырками в груди.

− После двух месяцев преодоления препятствий как-то не хочется окончить свой земной путь, как эти двое, − прокомментировал унылую ситуацию Филипп.

Послышалось жужжание. Из двери выдвинулась камера, направив зеленый свет прямо на Филиппа.

− Волохов Филипп, двадцать шесть лет, наемник, − раздался громкий роботизированный голос.

− Волохов Ярослав, двадцать четыре года, совладелец клуба, − переместился зеленый луч на Ярослава.

− Магицкая Камилла, двадцать один год, студентка Медицинского института.

− Чернов Илья, двадцать шесть лет, совладелец клуба.

− Чернова Мила, двадцать два года, блогер.

− Ларина Ева, двадцать два года, разработчик программного обеспечения.

Зеленый луч перемещался от человека к человеку, а механический голос выдавал информацию о нем.

− Так говорит, как будто зачитывает нам приговор, − прошептала Мила.

− Может пока не поздно, свалим отсюда, − предложил Филипп.

− Нет, Глеб не мог так нас подставить, − остановила я Филиппа.

− Лошади, четыре особи, из выживших, − продолжал голос, закончив перечислять данные людей.

− Археоптерикс, одна особь, из вновь родившихся.

Голос замолчал. Луч погас. Камера задвинулась обратно в дверь. И все. Несколько секунд мы недоуменно пялились на закрытую дверь.

− Может это означает, что нас не убьют и можно отправляться восвояси? – не унимался Филипп.

− Можешь идти куда хочешь, а я не уйду, пока не увижу отца с братом и не услышу ответов, что, черт возьми, произошло с нашим миром, − прошипела я.

− Да ладно тебе, Ева. Я ведь тоже сюда не затем топал, чтобы уйти ни с чем. Пусть хотя бы в душе дадут помыться, − заставил улыбнуться меня Филипп.

Наконец дверь открылась. Нам навстречу вышло несколько человек.

− Папа! Глеб! – бросилась я к своим родным.

− Дорогие вновь прибывшие! − после приветствий и объятий, обратился мой отец ко всей нашей группе.

− Сегодня вам предстоит разместиться в своих новых жилищах и осмотреться в городе. Отдыхайте, набирайтесь сил. А завтра вы познакомитесь с нашим лидером и сможете задать все свои вопросы.

− Проходите, − пригласил нас войти внутрь один из сопровождавших моего отца.

Зайдя в ворота, которые бесшумно за нами закрылись, стали оглядываться. Повсюду в разные стороны расходились мощенные булыжником дороги. Много зелени. Виднелись крыши коттеджных домов. Никаких высоток.

Нас повели по самой широкой дороге, по обе стороны которой можно было увидеть симпатичные домики. Встреченные по пути люди радостно приветствовали нашу группу на самых разных языках. Попалась нам и одна повозка, запряженная лошадью, а также совсем маленький автомобильчик, вместимостью на два человека.

− Автомобили?

− Да, только они могут двигаться с малой скоростью и за счет магнитного питания из нашей центральной серверной. Большинство людей здесь предпочитают лошадей и повозки. Правда, лошади в собственности есть не у всех, их слишком мало. В основном повозки берут на время из общей конюшни. Так что очень кстати придутся приведенные вами лошадки, − ответил мне Глеб.

Мы свернули с дороги по указателю «улица Русская». Я вопросительно посмотрела на брата.

− Ева, когда город проектировали, то сразу ориентировались на то, что сюда будут прибывать люди из разных стран. Для удобства и комфорта жителей, говорящих на разных языках, город разделен на улицы «Русская», «Французская», «Китайская», «Индийская» и так далее. На каждой улице магазин, аптека, кафе, детский сад и школа с персоналом, носителем соответствующего языка. Но это не значит, что нельзя посетить магазин или кафе на другой улице.

− И много людей уже в городе?

− Пока только шестьдесят три тысячи двести тридцать человек. Мы надеемся, что в ближайшее время он заполнится до ста тридцати трех тысяч триста семидесяти девяти человек.

− Откуда такая точная цифра?

− Мы знаем всех обладателей гена неуязвимости. Конечно, не все смогут выжить, добираясь сюда, поэтому людей будет меньше.

− А та парочка перед забором, с дырками в груди? – вспомнила я два трупа при входе в город.

− К сожалению, среди обладателей гена неуязвимости попадаются дурные люди – извращенцы, наркоманы, рецидивисты. Им доступ в город запрещен.

− Те двое были из таких?

− Да. Эта пара убийц из Индонезии.

− Их сразу убивают?

− Сразу. Первый раз, когда на пороге города показались бандиты, их просто не пустили, объяснив, что им тут не место. Это оказалось нашей ошибкой. Бандиты дождались группу людей из Китая и попытались проникнуть в город вместе с ними, угрожая прирезать всех новичков, если мы их не впустим.

− Вам пришлось их впустить?

− Нет. Ты же видела нашу камеру. Она не только сканирует, но и поражает лазером. Лазер убил бандитов прежде, чем они привели свою угрозу в исполнение. С тех пор наш лидер принял решение уничтожать весь сброд на подступах к городу, чтобы они не угрожали нормальному населению.

− Пришли, − прервал наш разговор один из сопровождавших, представившийся Виктором.

− Начиная с этого дома, все свободно. Можете выбирать любой приглянувшийся. Как определитесь, подойдите ко мне, я занесу данные в базу за кем закреплять дом, − попросил нас Виктор.

− Я правда не сплю? – прижимала руку к сердцу Наталья. – Я всю жизнь жила в маленькой, тесной квартирке, а теперь у меня будет свой дом?

Археоптерикс стал взволнованно перебирать лапами, заглядывая Наталье в глаза.

− Ладно-ладно, наш дом, прожорливый ты мой, − успокоила Наталья птицу.

Мы все рассмеялись. Так забавно выглядел предок динозавров, беспокоящийся, что его не возьмут в дом.

− Ева, ты можешь жить со мной и Глебом, − предложил мне отец. − Наш дом в самом начале улицы.

− Спасибо, папа. Но, кажется, Илья уже выбрал дом для меня и себя, − наблюдала я, как Илья с Ярославом крутятся вокруг двух двухэтажных коттеджей и что-то обсуждают.

− К тому же…, − замялась я, ощущая, что краснею.

− Что, Ева, что случилось? Ты серьезно заболела? У нас тут отличный медицинский центр, − забеспокоился отец.

− Ох, нет. Просто ты скоро станешь дедушкой, а Глеб дядей, − растерянно улыбнулась я им, сама только недавно осознавшая причину задержки ежемесячного цикла.

− Ева, это же просто потрясающе! Ваш малыш будет первым новорожденным в этом городе! – обнял меня папа.

− Чему это вы так радуетесь? – подошел к нам Илья.

− Илья, друг, поздравляю, − похлопал его по плечу Глеб.

− Ева, я чего-то не знаю? – внимательно посмотрел на меня мой любимый мужчина.

− Пап, по-моему, нам лучше не мешать, − тактично увел отца в сторону Глеб.

Всегда уверенная в себе, я вдруг почувствовала себя растерянной и беспомощной.

− У нас будет ребенок, − не зная какой реакции ожидать, прошептала я. И сразу успокоилась, потому что лицо Ильи расплылось в широченной улыбке.

− Тогда думаю, что дом, который я выбрал, тебе понравится. В нем предусмотрена детская спальня, − подхватил Илья меня на руки и понес в наш новый дом.

Следующим утром нас пригласили на встречу с лидером города. Всех детей оставили под присмотром Натальи и ее сестры, которые сами вызвались помочь.

− Все новости узнаем потом от вас. А мы лучше с детьми и Архи будем облагораживать сад, − заявила Наталья.

Археоптерикс при этих словах важно расправил свои большие крылья, за что и поплатился, подхваченный с двух сторон шустрыми близнецами. Под наши смешки, птица аккуратно высвободилась и переместилась на красивый заборчик, уже оттуда следя за действиями детей.

На присланных за нами повозках, через полчаса мы доехали до центра города. Эта часть города отличалась отсутствием жилых домов и выкрашенными в зеленый цвет одноэтажными длинными зданиями, а сама улица называлась «Международная».

Я прочитала вывески на зданиях, попадающих в поле зрения: «Исследовательский центр», «Медицинский центр», «Университет», «Физкультурно-оздоровительный комплекс». Чуть подальше переливался баннер, приглашающий посетить парк развлечений и аттракционов.

− Глеб, я вижу центры, развлекательные и оздоровительные комплексы, а как же производство?

− Ева, конечно оно есть. В другой части города ты увидишь улицу «Промышленную». Там действующие заводы и предприятия, большое фермерское хозяйство. И несколько пока не запущенных в эксплуатацию фабрик в связи с отсутствием кадров. Как только жителей в городе станет достаточно, мы сможем запустить производство на полную катушку.

Мы зашли в здание с надписью «Администрация». Вчерашний сопровождающий, Виктор, провел нас мимо множества дверей, на табличках которых изображались гербы той или иной страны. Он подвел нас к кабинету с массивной дверью. «Лидер» - гласила надпись на разных языках.

Неожиданно из двери выдвинулась камера. Нас просканировали зеленым лучом, после чего дверь автоматически открылась, открывая взору достаточно большой кабинет, вмещавший в себя круглый стол на пятьдесят, а то и больше человек.

− Присаживайтесь, − пригласил нас Виктор, после чего удалился.

За столом уже сидели две женщины и тринадцать мужчин, среди которых был и мой отец.

Мы заняли свободные стулья.

− Рад познакомиться с группой выживших, − поднялся со своего места седовласый высокий мужчина.

На вид ему было лет шестьдесят. Его внешность могла показаться заурядной, если бы не глаза. Светло-голубые. Но не только цвет глаз изумлял, изумляло то, насколько острым и цепким был его взгляд. Он подавлял и подчинял себе всех присутствующих. Не оставалось сомнений, что это именно тот человек, кого здесь называют лидером.

− Поздравляю с тем, что вам удалось добраться. Теперь вы в полной безопасности.

− Очень на это надеемся. А то, знаете ли, надоело каждый день дрожать за свою шкуру, − невежливо перебил мужчину Филипп.

− Насколько я знаю, Вам Филипп, не привыкать, − улыбнулся ему седовласый мужчина.

− Даже мне может надоесть, − буркнул Филипп.

− Позвольте представиться. Таежный Михаил Григорьевич, ученый биохимик и академик в области биосферы. А это мои соратники.

Он по очереди представил всех собравшихся. Род деятельности и регалии этих людей впечатляли. Все ученые и исследователи в самых разных областях.

− Мы собрались тут, чтобы объяснить вам, что произошло. Я все расскажу, после чего вы сможете задать свои вопросы.

− Больше двадцати лет назад, работая в крупном исследовательском центре, я кое-что обнаружил, − начал Михаил Григорьевич.

Он нажал на кнопку пульта, который держал в руках, и на экране, встроенном в одной из стен кабинета, появились слайды.

На каждом слайде было изображение планеты Земля с разных ракурсов.

− Смотрите внимательно, − стал сильно увеличивать слайды ученый.

− Какие-то полосы на разных континентах, − первым заметил Олег.

− Вы совершенно правы. Теперь обратите внимание, как расположены эти полосы.

− Одинаково прямо, с четырех сторон. Но что это? − спросил Илья.

− Это разломы. Посмотрите теперь на эти снимки.

Перед нами появилась новая серия слайдов. Казалось, что они идентичны предыдущим, но при увеличенном изображении стало понятно, что линии разломов на этих слайдах короче, меньше.

− Эти снимки со спутников сделаны шестьдесят лет назад, а эти, − вернулся ученый к предыдущим слайдам, − тридцать лет назад.

− Хотите сказать, планету подтачивают разломы, которые с каждым годом сокращают свое расстояние до центра ядра Земли? – задал вопрос Олег

− Да. И как только эти четыре разлома сойдутся в одной точке, планета развалится.

− И когда это произойдет? – дрожащим голосом спросила Юлия.

− Теперь уже никогда. Мне удалось повернуть время вспять. Нам удалось, поправился ученый, с гордостью оглядев своих соратников.

− Что?! – уставились мы на него.

− Понимаю, вам кажется это бредом, сумасшествием. Но поверьте, это не так. Когда я показал свои исследования руководству, мне выделили большие средства и засекреченную лабораторию, здесь в Сибири, предложив попытаться найти способ устранения разломов. Мне дали возможность собрать команду ученых со всего света, только, чтобы мы нашли способ спасти планету.

− И что было дальше? – не выдержала Юлия.

− Дальше… Пять лет у нас ничего не получалось. Вернее, получалось, но все не то. Пока однажды я не понял истину. Я понял, что планета просто устала от цивилизации, которая развивается семимильными шагами. И эти разломы не что иное, как протест планеты. Она больше не выдерживает бремя нашего прогресса и поэтому решила самоуничтожиться. И помешать ей соединить разломы в одной точке не смогли бы никакие наши попытки их заделать.

− Звучит бредово, − как всегда прямо высказался Филипп.

− Бредово и не по-научному, − согласился с ним Михаил Григорьевич. – Но, тем не менее, мне удалось убедить остальных ученых.

− Как же Вы их убедили? – заинтересовался Олег.

− Я объяснил им, как мы можем спасти планету, себя и еще десятки тысяч людей.

− Но не всех людей?

− Не всех, − подтвердил ученый.

− Я понял, что планета не станет самоуничтожаться, если вернуть ей первозданный вид. То есть нужно было что-то придумать, что полностью уничтожит цивилизацию. Для этой цели я пригласил в лабораторию известного компьютерщика, программиста, аналитика и хакера Джозефа Уилсона.

Мы все посмотрели на улыбающегося нам худощавого англичанина с запущенной щетиной.

− Джозеф взломал данные одной бактериологической лаборатории. Воссоздал код уничтоженного много лет назад вируса, сведения о котором хранились в этой лаборатории. Этот вирус мог убивать в одночасье не только людей, но и постепенно разрушать все искусственно созданное. Не затрагивал он лишь растения. Более того, он вызывает ответные благоприятные реакции от природы – потепление климата, эволюцию. В общем, Джозеф воссоздал код, и вирус ожил.

− С ума сойти! Хакер, угрожающий не серверам, а цивилизации!

Джосеф Уилсон слегка поклонился Филиппу в ответ на его реплику. Я же во все глаза смотрела на англичанина. Вот это мозг!

− Мы начали тестировать вирус. Нам было важно, чтобы вирус помог вернуть планету к первозданному облику, чтобы не произошло никаких мутаций.

При этих словах одна из женщин-ученых непроизвольно покосилась на Степана Михайловича.

− Он нормальный, − разозлилась Матильда.

− Да-да, я знаю, простите. Просто внешность, − смешалась женщина.

− ИИ-То, − согласился с ней дед.

Михаил Григорьевич засмеялся: − В общем вы поняли, мы проводили тесты, чтобы никаких зомби и всей той атрибутики, что характеризует апокалипсис.

− Пока вирус проходил тестирование, − продолжил ученый, − я стал думать, как сохранить жизнь какой-то части людей. И ответ был найден. Благодаря твоему отцу, Ева. Я давно следил за статьями Петра Ларина в области генной инженерии. Особенно меня заинтересовало открытие им гена неуязвимости. Я пригласил Петра в лабораторию, где он смог полностью сосредоточиться на возможностях этого гена.

− Вы знаете как этот ген оказался у определенных людей в разных странах? Это случайность или есть какой-то принцип? – поинтересовался Олег.

− Определенный принцип есть. Наши исследования увели нас в далекий четырнадцатый век, когда страшные эпидемии уносили миллионы жизней по всей планете. Отсутствие лекарств, гигиены и противоядия не оставляло шансов на выздоровление. Люди умирали в страшных муках. Но среди заболевших, находились те, чей иммунитет смог побороть болезнь. Выжили люди с высокой сопротивляемостью организма от вмешательств извне. Сопротивляемость смертоносной болезни сформировала у этих людей мутацию, а именно - ген неуязвимости. Благодаря этой мутации сегодня их потомки имеют врожденный иммунитет и защиту от всех вирусов.

− Зря я не изучал свое генеалогическое древо. Кто же ты мой предок, благодаря которому я жив сегодня? – немного пафосно заметил Филипп.

− Как раз в случае с тобой и Ярославом предки ни при чем.

− Это как? – удивился Филипп. − Сами же сказали, что ген неуязвимости появился в результате мутации в организме наших предков.

− Петр, отец Евы, сумел воссоздать ген неуязвимости искусственно. Мы вживили его ученым и их семьям, кто таким геном не обладал. А также тем людям, за которых они просили. За тебя и Ярослава попросил ваш друг, сын Петра Ларина и наш сотрудник, Глеб Ларин.

− И когда же нам его вживили? Не припомню, чтобы подписывал какие-то бумаги, − усмехнулся Филипп.

− Три года назад ты сильно разбился. Если помнишь, тебе делали переливание крови.

− Помню. Донором был мой брат.

− Вот тогда вам и провели нужную процедуру.

− А я еще думал, зачем мне вкололи снотворное, − вспомнил Ярослав. В таком случае, выходит, наши родители…?

− Да, ваши родители погибли, вместе с остальным человечеством. Глеб просил и за них, но нам просто не удалось найти подходящего случая. Ваш отец вместе с женой постоянно был в разъездах, и они не посещали медицинские учреждения, где мы могли бы вживить им ген. А рассказать все напрямую мы не имели права. Так что, примите наши соболезнования.

− А Камилла? – спросил Ярослав. – Что еще за ген сопротивляемости, который есть у нее? И правда ли, что она может умереть, если кто-то воспользуется ее кровью?

− Ген сопротивляемости появился вместе с геном неуязвимости у наших предков, переживших эпидемии. Но в отличие от гена неуязвимости, он не передался всему потомству, а также он не передается кровным родственникам. По нашим подсчетам с таким геном сейчас в мире две тысячи четыреста человек, семьсот пять из которых уже в городе. А по поводу того, что, если перелить кровь из человека с геном сопротивляемости в смертельно больного, подарив тому жизнь ценой своей – это миф. Мы не знаем кто его пустил, но понимаем, насколько опасно такое псевдознание для обладателей гена сопротивляемости. За такими людьми могли начать охотиться как за ценным товаром. Поэтому мы попытались максимально засекретить списки. Но, судя по тому, что вы в курсе, нам это плохо удалось.

− За Камиллой охотились бандиты. Нам пришлось с ними сражаться, − прижал Ярослав свою девушку к себе.

− Вы сказали, что знаете всех обладателей гена неуязвимости. Откуда? – спросила я.

− Ева, это не так сложно, как кажется. У каждого младенца при рождении берут кровь и заносят сведения в базу данных. Твой отец, проведя исследование, понял какие данные анализа крови указывают на наличие гена неуязвимости. Достаточно было привлечь Джозефа, и у нас появился доступ ко всем медицинским базам данных. А специальная программа синхронизировала эти данные, вычленив для нас, буквально за пару часов, только обладателей нужного гена.

− Программу конечно тоже создал Джозеф? – уточнил Филипп.

− Конечно. Он может сломать любую защиту и создать программу, анализирующую колоссальный объем данных.

− А как вы запустили вирус? Как так получилось, что он начал действовать одновременно во всем мире? – поинтересовался Олег.

− Когда мы провели все тесты и выявили носителей гена неуязвимости, то развезли его по разным странам, спрятав образцы в определенных местах. Чтобы он начал действовать, его надо было активировать. Нажав всего одну кнопку, он бы начал распространяться моментально по всей планете.

− То есть эта зараза уже жила с нами рядом? А мы просто спокойно жили и не подозревали, что в любую секунду, когда Вам придет в голову нажать кнопку, весь мир умрет, − взбесился Филипп.

− Да. Ведь из-за Вас погибли миллионы людей, детей, − поддержала его Юлия.

− Я могу понять ваше негодование, − спокойно ответил ученый. − Но, Юлия, они бы и так все погибли, по моим подсчетам через двадцать, самое большее двадцать пять лет.

− Но у них были эти двадцать пять лет. А Вы их отняли!

− Отнял. Но сохранил жизнь планете. И теперь она не развалится через двадцать лет. Впереди у нее новые тысячи и тысячи лет. Юлия, подумайте, если бы я этого не сделал, через двадцать лет мы бы с Вами не встретились, а Ваши дети никогда бы не повзрослели.

− А где гарантии, что Ваш план сработал? – спросил Олег.

Михаил Григорьевич нажал на кнопку пульта. Перед нами появилась новая серия слайдов.

− Эти снимки сделаны через несколько дней после катастрофы.

Мы смотрели на круглую Землю, совершенно целую, без прямых линий разломов, подбирающихся к ее ядру.

− У Вас и спутник есть? – потрясло данное обстоятельство Филиппа.

− Есть. Целых два, − скромно ответил то ли гений, то ли сумасшедший.

− И когда Вы поняли, что пора нажимать кнопку? – уже более спокойным тоном разговаривала Юлия.

− Когда мы увидели, что разломы резко ускорили свое движение к объединению. Не было гарантии, что они не соединятся в ближайшие пару недель. Я планировал запустить вирус гораздо позже, был уверен, что у нас и человечества есть еще двадцать - двадцать пять лет, но планета не оставила нам выбора. Именно поэтому мы не успели безопасно заранее доставить людей с геном неуязвимости в этот город. По плану планировалось любыми способами привезти вас всех сюда до нажатия кнопки. И вам бы не пришлось пробираться через разрушенные города, сражаться с бандами и терять людей. Хорошо еще, что мы заранее подстраховались и распространили карту.

− А кто строил этот город? – заинтересовалась я.

− Наш гений инженерного и строительного дела, Ларс Олссон. Он все тут спроектировал и сам контролировал доставку материала устойчивого к действию вируса.

− Мы уже поняли, что тут собрались одни гении, − ворчал Филипп, рассматривая достаточно молодого шведа Ларса Олссона. – А что это за материал такой?

− Чтобы здание не разрушалось, я использовал ель Тикко. Это дерево неподвластно никаким разрушениям. Здание из ели Тикко простоит много тысяч лет. В обычной жизни ее почти не используют для строительства, − пояснил нам Ларс.

− Ну что ж, теперь вы все знаете. Предлагаю вам две недели на обустройство и знакомство с городом, а после сообщить в какой сфере деятельности каждый из вас хотел бы трудиться. Нам тут нужны любые руки.

− Идет, − за всех ответил Филипп.

− Устала? – обнял меня Илья, когда мы вернулись в свой дом.

− Скорее морально. Трудно переварить всю эту информацию. А вот физически я полна сил и готова обустраивать наш чудесный дом!

− С чего начнем обустройство? – аккуратно стянул Илья резинку с моих волос, оставив их распущенными.

− С спальни, − непроизвольно вырвалось у меня.

− Отличная мысль, прошептал Илья мне в ушко и легонько подтолкнул в эту самую спальню.

Через две недели я начала работать в компьютерном центре под руководством Джосефа Уилсона. Моим участком стала синхронизация данных со спутников. Джосеф написал программу, благодаря которой спутники распознавали местоположение живых людей. Я строила несколько вариантов маршрутов, по которому специальная группа из города могла отправиться навстречу выжившим и помочь им добраться до нас. Спецгруппу возглавлял Филипп. Не мог этот отчаянный мужчина долго заниматься спокойным делом. Как всегда, ему нужен был выход адреналина. Поэтому, набрав в команду таких же отчаянных трех парней, он, раз за разом выдвигался навстречу выжившим людям.

Через два месяца после нашего обоснования в городе, спецгруппа привела семью из пяти человек. Я сразу узнала Людмилу Степановну, ту самую пожилую женщину, с которой мы бегали в полицейский участок, когда только все начиналось. Она была все такой же бодрой и крепкой. И я даже подозревала, что именно благодаря ей, ее дочка, зять и двое внуков добрались до города выживших.

А еще через месяц в дверь нашего с Ильей дома постучала Камилла. Вернее, не постучала, а колотила по ней.

− Ева, выходи скорее! – кричала моя подруга.

Мы с Камиллой очень сильно сдружились, стали прямо подружками не разлей вода. Камилла и Ярослав жили в соседнем от нас коттедже. Наблюдая за ними ежедневно, я поражалась как эта парочка открыто демонстрирует свои чувства. Если мы с Ильей всю свою любовь, нежность и страсть выливали друг на друга за закрытыми дверями, то Камилла с Ярославом, не стесняясь, целовались и обнимались на глазах всего города. Они постоянно держались за руки и как будто всегда находились в одной ведомой им вселенной. Ярослав заботился не только о Камилле, но и о ее брате. Костик боготворил Ярослава, который фактически заменил мальчику его непутевого отца.

− Ну что ты так колотишь?! − заворчала я на подругу.

− Ева, пойдем скорее, − торопила она меня. − Ты даже не представляешь кого там Филипп со своей командой привел.

− Конечно не представляю. Ведь ты мне об этом не говоришь. И перестань так бежать. Ты забыла, что я беременная? У меня уже живот виден и ноги опухают.

− Видела я, как ты вчера за археоптериксом гонялась. Никакая беременность тебе не мешала, − смеялась Камилла.

− Так он у меня прямо из рук пирожное украл, которое мне, между прочим, Илья принес. Может скажешь уже кого там Филипп привел?

− Ирину Марковну с Федором. Помнишь, я тебе рассказывала про воспитательницу из Костиного детского садика? Она с младшей дочерью отправилась вместе с Федором искать его сына в Карелию. Они от нашей группы в Архангельске отделились.

− И что, нашли сына?

− Да, они вместе с ним пришли и его двумя детьми.

− Отлично. А я при чем? Я их только по твоим рассказам знаю.

− Сейчас сама все увидишь, − счастливо засмеялась Камилла.

Через пару минут я забыла, что беременна, что мне тяжело. Я обо всем на свете забыла.

− Форест!

Кот спрыгнул с рук девочки-подростка и в несколько прыжков очутился у моих ног. Весь в колтунах, нечесаный, исхудавший, потерявший несколько усов, Форест радостно смотрел на меня своими глазами блюдцами. Я прижимала кота к себе, целовала в нос, уши. Из моих глаз градом катились слезы. Не было ни одного дня, в котором я бы не думала о своем мейн-куне. Я постоянно корила и ругала себя за то, что не смогла в тот день догнать его. Мучилась неизвестностью о его судьбе, переживала, что он погиб в лаве или, что его загрызли волки.

− Мы его в Иркутске подобрали, − донесся до меня голос рыжеволосого улыбчивого Федора. – Сидел в пожарной каланче, где мы на ночевку остановились.

− Так каланчу не снесло лавой? – удивилась я.

− Нет. Мы видели застывшую лаву. Но она в другой стороне от каланчи прошла.

− Кот нас к берегу Ангары потом привел, к тому месту, откуда вы на лодках уплыли. Вы, видимо, в спешке отплывали, несколько вещей там обронили. Вот мы и поняли, что кот нам направление показывает, − добавила женщина приятной наружности.

Ирина Марковна, воспитательница, поняла я.

− Только мы рекой плыть побоялись, берегом пошли, − сказал Федор.

Я поблагодарила их за кота, поцеловала в щеку Камиллу, и совершенно счастливая отправилась домой.