Неверный. Месть подам горячей

Глава 24

Глава 24

Стоило Сташевскому открыть рот, как он не затыкался. Следователь включил диктофон и фиксировал самые важные моменты в блокноте. Стас все также стоял в углу, внимательно слушая, и не вмешивался, словно его все происходящее вообще не касалось.

Мои подозрения оказались верны, казино и курорты Иван и Алмазов хотели использовать, в том числе для отмывания нелегальных доходов, но не только. Аэродром и близость порта давали широкие возможности для контрабанды, как и грядущая стройка. В том числе живого товара, рабочих, которых фактически собирались держать на положении рабов. Но, словно, этого было недостаточно, разрабатывалась схема перевозки девушек в бордели по всеми миру. При казино тоже планировали сделать элитную службу эскорта. Клинику собирались использовать для незаконной трансплантологии.

Маленький криминальный клондайк с многомиллиардным оборотом.

Сегодня в клубе Сташевский должен был обсудить с людьми Ахмада предварительные условия, на которых авторитет согласился бы закрыть глаза на предприятие, а возможно, и поучаствовать в нем. Иван и Алмазов пока держались в стороне не случай, если бы что-то пошло не так. И оно пошло.

Сабуров спокойно слушал, на его лице не дрогнул ни один мускул, но я чувствовала, как иногда он чуть сильнее сжимал мое плечо, когда Сташевский касался особо отвратительных моментов.

Меня же трясло от ярости. Больше всего злило, что пока мы ничего не можем сделать. Не получится посадить Ивана и Алмазова за одни только планы.

Я обняла себя за плечи, мурашки бежали по коже, и даже близость Сабурова, его холодная уверенность не помогали. Чувствовала себя ужасно одинокой и беспомощной. Потому что понимала: мне не справиться с этим. Я уже сомневалась, что даже Сабуров поможет. Слишком опасно.

В голову закралась трусливая мысль, что еще не поздно отступить, уехать, сбежать.

Но я быстро прогнала ее. Сбежать сейчас, значило не просто позволить Ивану извратить мою мечту и оставить его не наказанным. Нет, отступись мы сейчас и десятки, сотни людей пострадают от действий Ивана и Алмазова.

Больно, страшно, тяжело, но надо идти вперед шаг за шагом.

Повернулась к Николаю, взглянула на него, немо спрашивая: «Мы справимся с таким?»

Он в ответ пожал мое плечо, там, где остался шрам. Справимся. Вместе.

Сташевский замолчал, тяжело вздохнул и подвел черту под своими словами:

- Мне пиздец.

- Ну же, голубчик, мы сделаем все, чтобы люди Ахмада не добрались до вас в тюрьме, - задумчиво протянул следователь, - сейчас вы расскажите нам все про несчастный случай с Марией Вербицкой, потом перейдем к признаниям по всем эпизодам взяток, подлогов, превышения полномочий и прочим преступлениям с использованием служебного положения.

Я вздрогнула, услышав свое имя, и Сабуров это почувствовал. Склонился ко мне и поцеловал в висок, прошептал:

- Они ответят за все… Ева… они все ответят…

Сжала кулаки, до боли впиваясь в кожу, чтобы сдержать бушевавшие в груди чувства.

Сташевский пожал плечами:

- Да нечего рассказывать, она погибла в тайге. Это все. Я просто помог быстрее закрыть дело, чтобы меньше было волокиты.

Следователь хитро прищурился:

- Погибла? По моим данным, Иван Вербицкий убил жену, чтобы она не мешала его планам в отношении проекта в Сочи.

- На трупе не было следов насильственной смерти, несчастный случай. Баба не умела плавать, упала с лодки, вот и все, - Сташевский заметно расслабился, похоже, мое «убийство» было настолько незначительным происшествием, что не стоило заострять на нем внимание. Хотя после всего, что я узнала сегодня, так оно и было. Что значит смерть одной женщины, когда на кону стоят миллиарды?

- Сама упала? – спросил следователь, доставая какую-то бумажку из папки, которую принес с собой.

Сташевский хмыкнул, пожал плечами, хотел было развести руки в стороны, показывая свою искренность, но помешали наручники:

- Да я почем знаю? Эксперты не нашли на теле следов насильственной смерти. На месте в лесу тоже ничего подозрительного не было, если Вербицкий и помог отправиться жене на тот свет, мне об этом ничего не известно.

Меня затрясло от злости.

Не нашли следов насильственной смерти?!

Конечно, тело было не мое. Я резко обернулась к Николаю и выпалила:

- Пусть спросит про экспертизу ДНК, тело подменили, - и снова повернулась к зеркалу, впившись взглядом в Сташевского.

Если удастся доказать подмену и мое "убийство", то Ивана можно будет посадить, а проект похоронить в зародыше.

Сабуров кивнул и постучал в зеркало, привлекая внимание следователя и Стаса.

Детектив коротко кивнул и вышел.

Сташевский вздрогнул, услышав стук, и покосился на зеркало, но уже не нагло. В его поросячьих глазках промелькнул страх.

Стас вошел к нам через минуту. Сабуров передал ему мой вопрос.

- Еще что-нибудь? – спросил детектив перед тем, как выйти.

- Нет, - ответила, нервничая сильнее, - хотя… пусть про тело тоже расскажет. Я хочу знать, кем была женщина, которую похоронили вместо ме… Марии Вербицкой.

От волнения едва не сказала «меня», но, кажется, ни Сабуров, ни Стас ничего не заметили. Они были, как два матерых волка, взявших след и спешивших быстрее добраться до добычи. Сабуров ненадолго вышел с ним в коридор, наверное, обсудить, какие еще вопросы нужно задать. Вернувшись, снова подошел ко мне и обнял. Это входило в привычку. На самом деле, мне уже становилось неуютно без его рук на моих плечах.

Детектив вернулся в допросную, подошел к следователю и прошептал ему на ухо мои вопросы.

Я подошла ближе к зеркалу, почти вплотную, боясь пропустить хоть слово.

- Это вы организовали подмену тела, чтобы быстрее признать Марию Вербицкую мертвой? Иван Вербицкий заплатил вам за это? – спросил следователь Сташевского и чуть помедлив, - кого похоронили вместо нее и где настоящая Мария Вербицкая?

Я вздрогнула. Вся обратившись вслух, внимательно вглядываясь в лицо Сташевского.

- Мертва и лежит в своей могиле, - генерал пожал плечами.

Следователь попытался надавить снова, но Сташевский не поддался или действительно ничего не знал, или этот секрет по каким-то причинам был опаснее всего того, что он рассказал ранее.

Разочарованно вздохнула и повернулась к Сабурову.

Николай поцеловал меня в лоб, обнял крепче и прошептал:

- Ева, откуда ты знаешь про подмену тела?