Невероятные приключения артанцев в Корее

Глава 9. Слуга бабушки в рабстве у внучки

13 июня

г. Йонъин

Сегодня у артанцев была автобусная поездка. Их ждала Корейская национальная деревня — этнографический музей под открытым небом, который находится в городе Йонъин. Расположенный всего в 40 км от столицы, он пользуется большой популярностью у иностранных туристов.

Здесь им предстояло увидеть точные копии традиционных домов для разных социальных классов (крестьяне, крупные землевладельцы, янбаны (феодалы) из разных провинций). Экспонаты в этих домах рассказывают о быте и повседневной жизни корейцев. К примеру, среди таких экспонатов — бочки для засолки национального корейского блюда «кимчи». Самое интересное, что эти сосуды не пустые. Даже в таких музейных условиях у корейцев все работает.

В деревне есть традиционный уличный рынок, где торговцы в национальной одежде предлагают сувениры и традиционную еду, есть выставочные стенды с кустарными изделиями из дерева и металла. Так же можно увидеть выступления танцоров и инсценированные национальные религиозные обряды, к примеру, свадьбу.

Очень позабавила сценка, где учитель привела корейских школьников к месту, где наказывали битьем палками провинившихся за что-то. Каждый должен был обязательно побывать в роли наказуемого. Это, видимо, своеобразная форма воспитания… Очень наглядная… Провинился — получи хорошенько! Представив, как часто бы его тут били по заду, Пакостник даже пригорюнился.

Корзинки для сушки всякой всячины — это очень по-корейски…

Из фактов о стране: "красный цвет считается “хорошим”, зеленый — “плохим”. Т. е. таблички из серии “опасность” скорее всего будут написаны зеленым цветом".

Школьников очень удивил рассказ экскурсовода про ложки. У корейцев существует много поговорок и пословиц про ложку. Раньше в Корее, если хотели узнать, сколько человек в семье, спрашивали — "Сколько у вас ложек в доме?". А выражение "отложили ложку" — означало, что человек умер.

13 июня

Квартира Ким ЮЧжин

ЮЧжин сегодня с утра была не выспавшейся, и поэтому злой. Она уже накричала на служанку и охранников, но легче не становилось. Подумав, она решила отложить все дела на пару часов и вздремнуть. Поэтому она ушла в спальню, прилегла на кровать и закуталась пледом.

На удивление, заснула ЮЧжин стремительно, только закрыла глаза и сразу же провалилась в прошлое. Она снова принцесса, ее снова освобождает ЧжуВон. Только никакого китайского принца — жениха рядом нет. «Голубые драконы» быстро без особого шума вырезали охрану, когда кавалькада заехала в небольшой лесок.

Освобождение вызвало у принцессы сложные чувства. Она еще в прошлом сне не решила, что для нее лучше. Но сейчас у нее выбора нет. Вдруг отец приказал в случае отказа зарезать ее? Это головорезы выполнят приказ короля, не моргнув глазом. Поэтому изображаем неземную радость и улыбаемся, улыбаемся.

— Принцесса, вы сейчас переоденетесь в мальчика, и мы двинемся к морю. Там нас ждет рыбацкая джонка, которая переправит Вас в Корею. На тот случай, если встретим монгольский патруль, у нас есть пайцза, нас должны будут пропустить. Пожалуйста, побыстрее, время не ждет.

— Да, да, мы сейчас. — ЮЧжин покладисто взяла предложенную одежду и вошла в паланкин. Хотя рядом не было ни одной служанки, она быстро сноровисто переоделась, но любимую заколку оставила в волосах. В ней спрятан острый клинок из бронзы, так сказать, последний аргумент короля.

ЧжуВона явно что-то гнетет, он притворяется спокойным, но видно, что он ожидает каких-то неприятностей. Да и она тоже словно спиной ощущает надвигающуюся беду, только непонятно какую. Два часа стремительной скачки к берегу, три встреченных патруля, завидев предъявленную пайцзу, даже не спрашивали, что тут делают вассальные корейцы. Если великий хан приказал, все его подданые обязаны исполнять его волю. Этим тоже явно дано какое-то важное поручение, раз так мчатся. Да и кони у них не простые, такие есть только в ханских табунах.

Ханша не обманула. У берега покачивалась на волне маленькая джонка с несколькими моряками и старым капитаном с хитрым пронырливым лицом явного контрабандиста. Молчаливый «верный», неразлучно бывший все время рядом с ЧжуВоном и ЮЧжин, перед самыми мостками забрал у них пайцзу, передал тяжело звякнувший мешочек с монетами и стал собирать в единую колонну оставленных лошадей. На прощанье он незаметно шепнул ЧжуВону:

— Опасайся пиратов, особенно Кривого Чаня, их командира.

«Вот оно что», понял ЧжуВон, «нас перехватят в открытом море и всех прибьют. Ладно, ханша Дорегене, ты хитра, но и мы сразу не сдаемся».

Через час, открытое море.

С трех сторон их рыбацкий кораблик окружали многочисленные джонки, над которыми развевались черные флаги пиратов, а на палубе виднелись многочисленные до зубов вооруженные моряки.

ЮЧжин со страхом смотрела на все это. Согласятся ли они принять за нее выкуп от отца, не откажется ли отец платить за свою своенравную дочку — вот что интересовало принцессу. То, что ее сопровождение скорее всего погибнет, как-то особо ее не тревожило. Значит, такая у них карма.

С самой крупной джонки громко крикнул одноглазый разбойник, одетый в дорогие наряды:

— Отдайте по-хорошему золото, которое вы везете, и можете убираться дальше. Я знаю, что у вас 200 цзинь, не буду против, если отдадите больше.

Команда пиратской джонки захохотала. Старый капитан корабля крикнул ему:

— Такого количества золота я не зарабатывал за всю жизнь.

— Значит, тогда у вас выбор: или рабство, или смерть. Что выберете?

— Пират, перед тобой дочь короля Кореи! Отвези меня отцу, и он щедро заплатит тебе за это.

— А я правитель всех прибрежных земель от Кореи до Вьетнама и дна океана до самой Ниппон! Дочь короля. Ха! Ты тут что, рыбу ловишь своему папочке?

Пираты снова захохотали. Кривой Чень добавил:

— Кроме золота, отдадите мне эту девку. Я выясню, кто она такая на самом деле.

— Принцесса, — тихо произнес ЧжуВон, — это Кривой Чань, некоронованный король пиратов Желтого моря. Поверь, тебя ничего хорошего не ждет в его руках. Хочешь, мы тебя сейчас зарежем, а сами погибнем в неравном бою? Не бойся, мы зарежем не больно. Чик, и ты уже перед взором светлой богини Гуань Инь.

— Ты чего предлагаешь принцессе? Зарежем? Как курицу на обед? Помни свое место. Ты только янбан с невысоким чином, а я принцесса королевского дома. Приказываю: мы сейчас сдадимся без боя, а вскоре я вас выручу. Этот старикашка еще не понял, с кем связался.

Хотя командир «Голубых драконов» явно сомневался в ее обещании, но субординация — прежде всего. Он угрюмо положил свои меч и кинжал на палубу и приказал то же самое сделать своим воинам. Затем он громки крикнул:

— Мы сдаемся! Мы выбираем рабство!

С обеих сторон к их кораблю подошли джонки пиратов, на палубу хлынули до зубов вооруженные моряки. ЧжуВона и его людей связали и поволокли в трюм флагманского корабля Кривого Чаня, а принцессу подвели к нему. С высокомерным выражением лица она сказала:

— Тебя обманули насчет золота. Это была приманка, чтобы ты напал на наш корабль. Если мой отец узнает, что ты проявил ко мне неуважение, ни в одном корейском порту тебе будет лучше не появляться. Верни меня отцу по-хорошему, и он щедро заплатит тебе.

— 200 цзинь?

— Откуда у воюющей страны, которую разорили монголы, такие огромные деньги? Конечно меньше. Зато в наших портах тебе будет обеспечен благожелательный прием и покупка твоей добычи без лишних вопросов. Разве этого мало?

— Мало. Сегодня твой отец (если это действительно так) еще король, а завтра его голову повезут в ставку Чингисхана. У него много жен и наложниц, и дочерей наверняка полно. Одной больше, одной меньше. Слушай мою волю. Ты станешь моей наложницей, и если родишь мне сына, то женой. Тогда я передам свой флот сыну, когда он вырастет. Или принесу тебя в жертву демонам моря в первый же шторм, чтобы они сильно не трепали наши корабли. Что выбираешь?

— Адмирал (старик довольно осклабился), а не продолжить ли нам переговоры в вашей каюте с пиалой хорошего вина без ушей вокруг?

— Отличная мысль! Есть у меня замечательное вино. У девушек от него ноги сами раздвигаются, э-э-э, заплетаются.

ЮЧжин сделала вид, что не поняла намека, но все сомнения в своем плане окончательно отбросила. Ей, члену королевского рода, не пристало бояться какого-то грязного поедателя рыбы фугу, корчащего из себя повелителя ее судьбы. Сейчас она его познакомит с кучерявым духом!

В капитанской каюте, закрыв за собой на задвижку дверь, Кривой Чань сразу же попытался обнять ее. Призывно улыбаясь, она сама прильнула к нему, и молниеносным движением вытащив заколку из прически, воткнула ее в ухо пирату. Пускавший слюни при виде красотки старикашка умер, даже этого не поняв.

ЮЧжин не выпускала из руки заколку, по которой стекала кровь. Через 15 секунд лицо мертвеца ожило, но приняло совершенно другое выражение — отталкивающе- угодливое.

— Чего вы пожелаете, моя принцесса?

— Я не твоя принцесса. Я твоя хозяйка. Ты что, забыл это? Снова нужно поучить?

— Нет, нет, моя госпожа, я все помню и почтительно извиняюсь за прошлый раз.

— То-то. Ты прочитал его сознание?

— Да, моя госпожа.

— Где он базируется?

— Недалеко от порта Люйшунь есть острова, окруженные скалами. К ним ведет лишь узкий проход, по которому можно пройти в прилив. Там его база, где он ремонтирует корабли и дает отдых экипажу.

— Что он собирался сделать со мной?

— Сначала сделать наложницей, а в первый же шторм утопить под видом жертвоприношения демонам моря.

— Не врал, значит, сволочь такая. Ничего, теперь его душу мучают демоны загробного мира. А потом пускай переселят ее в морскую свинью!

— Что прикажете делать, моя госпожа?

— Подойдешь в двери, откроешь задвижку и потребуешь принести еду и вино нам и покормить моих людей в трюме. В каюту никого не пускай, возьмешь принесенное сам и снова закроешь дверь.

Пока тело Чаня выполняло приказ, ЮЧжин быстро порылась в вещах в каюте и нашла для себя подходящий женский костюм, достойный ее положения.

Тем временем в трюме ЧжуВона и его воинов затолкали в бамбуковую клетку и закрыли. В ходе процесса их почти не били, только пару раз приложили о борт джонки. На удивление, спустя немного времени им принесли котел с рисом и рыбой. Увидевший это один из воинов выдохнул с облегчением. Заметивший это ЧжуВон незаметно от других спросил его после обеда:

— Что ты знаешь? У нас есть шанс спастись?

— Да. Скажу по секрету, но, если вы, командир проболтаетесь, нас ждет мучительная смерть.

— Я буду молчалив, как скала при отливе.

— Поговаривали, что бабка нашей принцессы была могущественная колдунья. Это не король выбрал ее в жены, это она позволила ему выбрать себя. Она умела переселять души убитых в какие-то предметы, делая их слугами. Один придворный у нее стал ширмой в туалете, которая сама открывалась и закрывалась по ее желанию, другой — фарфоровым поросенком, который пел в ее честь хвалебные песни. Принцесса была любимицей бабки, и, судя по всему, она уже применила свой колдовской арсенал против этого пирата. Наверняка его душа уже съедена демонами.

— А для нас это что означает?

— Принцессе будут нужны верные ей люди, зависимые от нее. Думаю, нам предложат войти в состав пиратского воинства.

— Это бесчестье, мне, благородному ямбаню стать наравне с рыбаками и контрабандистами. Я испорчу свою карму так, что до этой смерти мне ее будет не исправить.

— Командир, не спеши. Мы должны спасти принцессу. Вот если не спасем, карма действительно пострадает.

Еще через два часа в трюм спустилось несколько пиратов. Старший из них, судя по более дорогому оружию, указал на ЧжуВона:

— Ты! Идешь с нами. Приказ Кривого Чаня.

Не споря, ЧжуВон вылез из клетки, которую сразу же снова закрыли за ним и двинулся наверх. Когда они дошли до капитанской каюты, лязгнул запор, сам капитан открыл дверь, запустил его и закрыл перед остальными. ЧжуВон увидел то, что не заметили остальные — из его левого уха торчала игла, на кончике которой виднелась капля крови. С таким ранением вообще-то не живут.

За столом по-хозяйски сидела принцесса в нарядном китайском платье, которое она где-то сумела раздобыть.

— Вино пить будешь, благородный янбань? — с иронией спросила она.

— Буду. Судьба у меня такая. Все меня любят угощать хорошим вином.

— Ну, садись. Поговорим о делах наших скорбных. Ты понял, что нас подставили на верную смерть? Та ханша мне сразу не понравилась, как я не изображала тихую девушку, она мне не поверила. Как я слышала у служанок: «Золовка б…., снохе не верит».

— Кривой Чань мертв?

— Смотри сам.

Она подозвала к себе стоявшего у столика пирата и повернула его, чтобы ЧжуВон увидел более детально иглу.

— Почему он мертвый, а движется и говорит?

— Я вселила в него духа, подаренного мне бабушкой. Он подчинил сознание Чаня, и тот делает все, что я скажу. Ты ведь наверняка слышал разговоры про мою бабушку? Так вот — все это правда.

— Когда пираты узнают о его смерти, они не попытаются нас убить?

— Смотря что мы будем делать. Все решится завтра утром. Ты должен мне помочь со своими людьми. Мы в одной лодке?

— Да, ничего, что дом сгорел, зато клопы подохли.

Утро следующего дня

Кривой Чань с утра пригласил капитанов кораблей к себе на совещание. Все знали, что золота на захваченной джонке нашли совсем немного, зато захватили какую-то знатную девку, которая себя называла чуть ли не дочерью корейского короля. Зная любвеобильность пирата, все были уверены, что за ночь Чань сбил с нее спесь, и теперь это просто его наложница.

К их удивлению, «просто наложница» по-хозяйски сидела во главе стола, а Кривой Чань стоял рядом, надвинув на лысую голову соломенную шляпу по самые брови.

— Наш адмирал уполномочил меня говорить от его имени. Ощущая старость, он решил подать в отставку.

Деревянным голосом Чань произнес:

— Я устал. Я ухожу.

— Как вы знаете, часть добычи на протяжении многих лет он прятал в нескольких укромных местах. Там скопились значительные сокровища. Чтобы достойно отблагодарить вас за верную службу ему, каждым 7 кораблям дается одна карта с кладом. Как будете делить — дело ваше. Но там столько, что хватит и капитанам, и командам.

Что-то заподозривший, один из капитанов змеей скользнул к Чаню и сдернул с него шляпу. Все увидели иглу в ухе. Чань стремительным движением выдернул ее у себя и воткнул в ухо этому капитану. Несколько секунд, и мертвое выражение лица его меняется на уже знакомое нам отталкивающе-угодливое. Чань тем временем ничком рухнул на пол бесформенно кучей тряпья, словно у него разом сломались все кости.

— Ведьма, — разом прошелестели голоса капитанов.

— Могущественная ведьма, — поправила их ЮЧжин, — дернетесь против меня, вас ждет та же участь. Я даю возможность уйти с богатством из пиратской жизни, но только один раз. Иначе моим демонам вы все на один зуб.

— Корабли «Черная каракатица», «Беда», «Лысый морской огурец», «Звезда Ниппон», «Старушка Вон», «Игла демона» и «Стригущий волны» — вот ваша карта.

Семеро капитанов вгляделись в полученный пергамент, в уме высчитывая расстояние до острова. Судя по их разгладившимся лицам, маршрут до этого острова был им знаком, а обозначения на карте соответствовали реальности.

— Вас устраивает?

— Да, мы принимаем выходное пособие.

После этого и остальные капитаны разобрали пергаменты и стремительно отправились на свои корабли, поскольку здесь их уже ничто более не задерживало.

— Теперь самое сложное — подчинить команду этого корабля.

По объявленной тревоге на палубе собрался весь экипаж. За минуту до этого ЮЧжин вырвала иглу из уха капитана (который сразу рухнул на палубу) и обратно воткнула ее в ухо Чаню. Старый пират сразу же поднялся, словно и не лежал некоторое время бесформенной кучей.

Команде корабля он мертвым деревянным голосом произнес:

— Я подал в отставку и распустил свою эскадру. Сейчас все корабли уйдут. Сам я нанялся на службу к корейскому королю, которому должен найти клад и привести его. За это нам будет дано прощение всех совершенных преступлений и щедрая награда. Кто не желает — за борт и плавите к другим кораблям, пока они не уплыли. Может, вас и возьмут.

Команда, глядевшая угрюмо на иглу их уха Чаня, на его совершенно нетипичное выражение лица, а главное, на пленную девку в новеньком наряде и суровых воинов за его спиной («Голубых драконов» она вооружила на совесть), молчала.

- Чтобы рассеять ваши сомнения, в качестве бонуса плачу всем премию — двухмесячное жалование.

По сигналу ЮЧжин один из моряков пошел вдоль ряда, наделяя каждого десятком серебряных монет с квадратной дыркой, заранее связанных веревочкой. Все первым делом попробовали монеты на зуб, и, убедившись, что это серебро, согласились на новый найм.

ЮЧжин вновь выдернула иглу из уха Чаня и на правах его наследницы объяснила задачу:

— Клад спрятан на острове в центре океана. Как он сейчас называется, бог весть, а в будущем это будет остров Яп Каролинских островов. Так, во всяком случае, мне сказали мои слуги — демоны.

14 июня

Сеул

Сегодня школьников ждала самая экзотическая экскурсия — в рамках финансовой грамотности (эта чума докатилась и до Кореи) Всемирный банк организовал в Сеуле выставку «История денег: обычных и необычных» (прим. авт. — это вымысел автора).

Предполагалось, что артанцев поведет на выставку ЮнМи (у ËнЭ на работе появилась внезапно срочная встреча, где ее знание русского было остро необходимо). Однако неожиданно к ней напросился в помощники ЧжуВон.

— Бабушка одобрила? — строго спросила она его.

— Да, она в курсе, сказала, что полезно для съемок в фильме.

— Ну, тогда ладно.

Пока школьники ехали в автобусе, развлекались следующим образом: ЮнМи называла корейскую пословицу, а школьники должны были найти ее русский аналог. Водитель, сидевший за рулем и немного знавший русский язык, внимательно слушал — для его работы в спецслужбе такой семинар по русскому языку начальством будет только приветствоваться.

— Начинаем: «Дочь красивее своя, а урожай больше у соседа».

Катя — Чучундра радостно закричала:

— В чужих руках кусок хлеба всегда толще и слаще.

— Ну, наверное, подойдет. А теперь: «через три года тренировок и собака начнет читать стихи».

После минуты напряженных раздумий один из мальчишек неуверенно сказал:

— Вода камень точит?

— Правильно. А это: «Весна красна моллюсками, а осень — каракатицами».

— Юна, это легко. «Весна красна цветами, а осень — пирогами».

— А это: «Рисовый пирожок на картине».

— «Три богатыря».

— Нет.

После еще десятка неверных версий, школьники сдались.

— Русский аналог: «Видит око, да зуб неймёт».

— О-о-о. А еще?

— «Рак на стороне краба».

Засмеявшийся Пакостник выкрикнул: «два сапога пара».

— Молодец, правильно. А теперь: «И грушу съел, и зубы почистил». Ой, нет-нет, эту поговорку не берем, это не про рыбу. А вот и музей!

Хихикающие школьники пошли на выход. ЧжуВон задумался: почему девочки покраснели, а мальчишки захихикали?

На выставке их ждал сюрприз. Особой гордостью экспозиции были каменные деньги острова Яп. Правительство Микронезии обычно не позволяет вывозить их за границу, но в этот раз проявило неожиданную покладистость. Возле каменного диска с отверстием в центре под пуленепробиваемым стеклом стояла… ЮЧжин и чрезвычайно внимательно слушала экскурсовода. Молоденький студент, воодушевленный вниманием красотки, заливался соловьем. Внимательно слушая и кое-что даже записывая в блокнот, ЮЧжин задавала вопросы. Почему-то особенно ее интересовал арагонит.

ЧжуВон был в шоке. Он прекрасно знал ее отношение к учебе, как она с трудом сдавала во Франции самые простые экзамены. А тут… Неужели за ум взялась?

— Привет, ЮЧжин, — подошел он к ней, — почему из всей выставки тебя больше всего заинтересовал это камень?

— Привет, ЧжуВон. Помогаешь русских школьников на экскурсию водить? А про камень — сюрприз! Ты даже не догадываешься, как нам с тобой эти знания пригодятся! — и загадочно рассмеялась.

«Сегодня сплошные загадка на загадке», подумал ЧжуВон, «я-то какое могу к этим деньгам отношение иметь, да еще и вместе с ЮЧжин. А вообще, когда она на мне не вешается, и еще такая загадочная, она очень даже симпатичная девушка».

14 июня

Квартира Ким ЮЧжин

После сна, приснившегося ей, ЮЧжин утром встала в отличном настроении. Обруганной вчера служанке она подарила свой старый браслет в качестве компенсации морального вреда (та была в шоке: хозяйка делала подарок прислуге впервые на ее памяти) и велела поблагодарить поваров за вкусный завтрак.

День она посвятила острову Яп, в том числе прокатилась на выставку, организованную под эгидой Всемирного банка, посмотреть на их деньги. Там ее пытался клеить молоденький экскурсовод, но ЮЧжин он как-то не вдохновил. Глядя на его недорогие ботинки, было видно, что он не ее полета птица. Поэтому на просьбу обменяться номерами телефонов она вежливо отказала.

Затем уже дома в Интернете были внимательно просмотрены карты Тихого океана и расположение Каролинских островов. ЮЧжин несколько раз рисовала их по памяти, пока последняя версия не стала напоминать оригинал почти на 100 %.

Вот теперь можно и ложиться спать. С этими мыслями довольная ЮЧжин выпила немного сока из бокала и легла на кровать. Поскольку за день она наработалась, уснула быстро.

Капитан корабля, который ЮЧжин приказала переименовать в «Неустрашимый» (если бы это был английский язык, то звучало бы «Дредноут»), выпуча глаза, смотрел на карту, которую новая хозяйка легко рисовала на пергаменте чернилами. Она идеально нарисовала побережье Желтого моря, острова Ниппон, Тайвань, Филиппины (разумеется, в те времена в Азии их назвали иначе), а затем целую россыпь мелких островов за ними.

— Что там может быть за клад? Кривой Чань не плавал так далеко.

— Там нас ждет большой клад редкого жемчуга. Местные его совсем не ценят, у них там в цене другие вещи. Их мы им и привезем на обмен.

— А что?

— А то. Не хочешь за излишнее любопытство вселиться в заколку? Есть незанятая очень удобная заколка.

— Нет, нет, госпожа. Меньше знаю, крепче сплю.

Через неделю

Пока «Неустрашимый» неторопливо, но неуклонно двигался к загадочному острову, все моряки, свободные от вахты, были заняты нетипичной работой — они обтесывали каменные плиты, лежащие на палубе. На Тайване были приобретены с десяток арагонитовых плит размерами 3*3 чи (древнекитайская мера длины, примерно 0,33 м — прим. авт.). Хозяйка — колдунья собрала экипаж и объяснила цель. У жителей того загадочного острова деньги крупные и сделаны из обтесанного камня. Ценятся они высоко, на них и будут менять клад из жемчуга, который там находится.

Команда поделена на десять групп, и каждая обтесывает за время плавания свой камень. Чем более круглый и гладкий он будет, чем аккуратнее в нем отверстие посередине, тем дороже он будет оцениваться на острове. 3/5 стоимости камня пойдет в казну короля, отправившего их в поход, 1/5 — капитану и его воинам, остальную 1/5 часть группа делит между собой. Сначала ворча и тайком ругаясь (колдунью и ее угрозу поселить провинившегося в заколку все боялись до дрожи), а постепенно втянувшись, моряки, свободные от вахты, обтесывали и шлифовали свой камень. Если учесть, что у них были железные орудия труда, то производительность труда была в сотни раз выше, чем у туземцев острова Яп.

Моряки крайне изумились бы, узнав, как делали эти «монетки» сами аборигены. До прихода европейцев каменные диски имели диаметр 0,5–0,9 м, максимальный — 1,2 м. Арагонит и кальцит (это белые и коричневые разновидности известняка), из которых их изготавливали, отсутствовали на Япе и поэтому оказались ценными материалами. Считается, что первые плавания жителей Япа на Палау за арагонитом могли состояться около 500 года, однако масштабные добыча и транспортировка появились позднее, в период между 1000 и 1400 годами. Монеты (жители Япа именовали их «раи») приходилось вырезать орудиями из ракушек (!) и везти за 450 километров на громадных, но хлипких океанских каноэ. Отверстие монеты пробивали коралловым камнем, а каменный диск полировали пемзой. Каноэ нередко тонули вместе с грузом и экипажем, поэтому стоимость доставленных монет была очень высокой.

Типичное для Океании кастовое общество Япа запрещало низшей касте владеть монетами крупного диаметра/достоинства.

Дырка посередине была нужна для того, чтобы переносить многотонные арагонитовые деньги с помощью большого деревянного дрына. Операция была настолько трудоёмкая, что в какой-то момент сложилась новая традиция — при транзакциях раи переходили из рук в руки, не меняя своего физического местоположения, т. е. продолжали лежать на том же месте.

На острове отсутствовали кражи монет — во-первых, тайно уволочь такую тяжесть просто нереально, во-вторых, как объяснить всем, откуда у тебя внезапно взялась монета, если ты не плавал за ней, зато у соседа пропала монета с характерными особенностями, такими же, как и у этой монеты.

Один раз остров постигла инфляция. В 1871 году сюда приплыл предприимчивый англичанин Давид О,Кифи, который скупал на островах Океании копру. Выяснив, как дорого стоят раи, он организовал заготовку монет на Палау железными орудиями, привозил на своем европейском корабле и массово скупал копру. И хотя новые деньги шли по курсу ниже, чем старые (ведь изготавливать их много проще), общий курс раи упал. Зато размер и вес монет вырос — теперь они стали диаметром до 3,6 метров, толщиной — до 0,33 метра и массой в 4 тонны. Факт, который особо не афишируется — почти все раи, выставленные на обозрение на Япе сейчас, были сделаны именно при О,Кифи.

Мало того, произошла еще и колоссальная перемена в социальной иерархии. Если раньше добычей и транспортировкой денег на Яп занималась лишь горстка людей, то теперь практически каждый островитянин мог сесть на европейский корабль и попытать счастья на Палау. Лишь в 1902 году был восстановлен старый порядок, при котором только старшие жители Япа получили право на эмиссию денег — организовывать производство денег.

Один из последних каменных дисков был добыт на Палау в 1931 году и перевезен на Яп в 1932 году. Объем денежной массы высчитала японская администрация — в 1929 году на острове имелась 13 281 монета.

Вот в эту замкнутую финансовую систему острова и решила совершить валютную интервенцию беглая корейская принцесса, чтобы вернуться домой с большими деньгами. Ради них отец, остро нуждающийся в средствах, простит ей все, что угодно, да и сама она станет финансово от него независимой. Осталась малость — найти остров и убедить туземцев совершить финансовый обмен.

ЧжуВон вместе со своими «драконами» тоже вызвался изготавливать одну из монет. Хитрость была в том, что один из его воинов происходил из семьи каменотесов, он профессионально умел работать сам и обучил этому своих товарищей. Кстати, принцесса затем попросила его провести мастер-класс для остальных групп, чтобы они не испортили камень — заготовок было взято всего 10, сломать хотя бы один означало существенно сократить финансовый фонд корабля.

На свежем воздухе при ярком солнышке тяжелый труд втянул всех в неписаное соревнование. Команда скинулась на серебряную монету каждый (принцесса добавила еще сотню из заначки покойного Чаня) на то, чей камень будет лучший. На удивление, Тихий океан ни разу не побеспокоил их ни штормами, ни тайфунами, а ветер чаще был попутный. Шкипер по карте, нарисованной ЮЧжин, успешно довел джонку сначала до Тайваня, затем до Филиппин, и здесь удача улыбнулась путешественникам. Они нашли в порту человека, плававшего к этому острову Япу. Дело в том, что на острове дешев перламутр и жемчуг, и местные жители иногда совершали за ним плавание к таким островам. Дело это рискованное, — кроме штормов нередки здесь еще и пираты, а если занесет течением в Меланезию, то и кай-канаки (кай-кай — кушать, канак — человек).

Малаец согласился за немалые деньги провести корабль до острова, если потом его высадят на обратном пути в тот же порт. ЮЧжин без проблем согласилась с этим. Малаец, глядя на их камни на палубе, явно считал их идиотами, но ее это совершенно не тревожило.