Невеста по контракту. Развод не предусмотрен!

Глава 13

Алишер

Да, я скот!

Самая настоящая скотина. Я наговорил жене всякого, чтобы она расслабилась, а когда появилась возможность, тут же сделал своей окончательно.

— Ах, Али? — девушка распахивает широко глаза.

Она вздрагивает, когда я нарушаю последнюю грань между нами. В её глазах — шок, боль, а потом слёзы, которые я ловлю губами, сам не понимая, зачем.

Не хочу смотреть Амине в глаза, потому что знаю, что там увижу. Боль разочарования.

Она мне доверилась, открылась, позволила коснуться себя, переступила через собственные страхи, а я просто взял и сделал то, что наметил с самого начала.

Жалею ли я об этом?

Не знаю. Не хочу думать, потому что не имею права жалеть.

— Ты… — выдыхает Амина рвано. — Ты меня обманул… — тянет с обидой в красивом мелодичном голосе.

Она вся такая идеальная, что мне даже не пришлось напрягаться, чтобы захотеть близости. Болезнь и в этой сфере внесла свои коррективы, я стал меньше желать женщин, поэтому иногда чувствую себя полнейшим ничтожеством.

Из человека я медленно превращаюсь в тень.

И с некоторых пор просто не завожу романы, чтобы на всякий случай не потерпеть фиаско.

Но Амина вряд ли могла что-либо заподозрить. Странно, но даже после обморока я не растерял желание, однако страх жены заставил меня мыслить креативнее.

Я её обманул.

Просто взял и запудрил девчонке мозги. Наплёл с три короба, отвлёк, а в самый благоприятный момент напал.

— Как ты мог? — пищит, тщетно пытаясь оттолкнуть меня.

Не выйдет. Не отпущу.

— Тише, — шепчу, перенося вес всего тела на одну руку, а второй касаясь щеки Амины.

Провожу подушечками пальцев по бархатной коже, наслаждаясь этим нехитрым прикосновением.

Не так я собирался вести себя с ней, хотел жёстко сделать своё дело и молча уйти.

Не вышло.

Амина принялась вить из меня верёвки, едва я переступил порог её спальни. Будь в её действиях хоть капля фальши, я бы заметил, почувствовал.

Почувствовал и быстро поставил бы девчонку на место.

Я никому не позволяю играть с собой. Но Амина на самом деле боялась меня, тряслась, как осиновый листок. Как в ту самую ночь, когда я встретил её возле дома отца.

Красивая…

Красивая и безумно соблазнительная, такая чистая, невинная, впервые увидевшая обнажённого мужчину. Она даже пахнет как-то по-особенному.

— Прости… — вырывается у меня, хотя я знаю, что эти слова ничего не изменят. — Я не хотел пугать тебя, — накрываю приоткрытые губки поцелуем.

Не отпускаю Амину от себя, даже когда всё заканчивается.

Я слабак, я потом пожалею об этом, но сейчас я не могу оттолкнуть эту дрожащую, всхлипывающую крошку.

Откуда жалость взялась в моём окаменевшем сердце?

Не знаю. Ответа нет.

Мы просто молчим, а потом просто так же молча засыпаем в объятиях друг друга.

Не так я себе всё представлял. И я не должен был оставаться в комнате Амины.

Нельзя позволить ей привыкнуть ко мне, но я потерял бдительность и разомлевший от долгожданного удовольствия, просто тупо вырубился.

Ночью меня будит непонятный звук.

Я резко открываю глаза и слышу, что рядом кто-то плачет.

Хотя, что значит кто-то?

Ясно, что это Амина.

Жена отодвинулась от меня на противоположный край кровати, свернулась калачиком и теперь поливает постель своими слезами.

— Э-эй, ты что? — придвигаюсь поближе к девчонке. — У тебя что-то болит? — спрашиваю на всякий случай.

Мало ли, вдруг ей надо к врачу? Всякое ведь в жизни бывает, я слышал о разного рода случаях.

— Нет, — всхлипывает, но больше не говорит ни слова.

И снова внутри меня что-то ёкает. Мне нестерпимо хочется успокоить эту свалившуюся на мою голову проблему.

И вроде, я сам её создал, в смысле, проблему, когда предложил Амине контракт. Но я хотел придерживаться границ, которые установил, а теперь сам же их нарушаю.

— Иди сюда, — придвигаю жену к себе, обнимаю, прижимая крепко-крепко. — Перестань плакать, ничего страшного не произошло, это не конец света. Ты ведь знала, что так будет, а я сделал так, чтобы ты перестала бояться. Разве это плохо? — привожу вполне логичные аргументы.

— Мне сказать тебе за это «спасибо»? — жена неожиданно показывает зубки, если выражаться образно.

Она ведь не имеет права на подобную реакцию.

И не мешало бы ей об этом напомнить, но я стискиваю зубы, чтобы не сорваться.

— Ты понимаешь, что сейчас перегибаешь? — шепчу Амине прямо в ушко.

Вдыхаю её запах и понимаю, что снова хочу ощутить близость этого нежного роскошного тела. Мне становится любопытно, какой она была раньше, до глупой диеты, на которую посадили алчные родственники.

Я никогда не имел предрассудков по поводу женского тела. Поэтому не понимаю заскоков дядьки.

Но вспоминать его сейчас совершенно не стоит, потому что он здесь точно лишний.

Тот, кому не досталась трепещущая рядом со мной красота.

— Иди сюда, — тихо говорю, бережно поворачивая её лицо к себе. — Я знаю, как тебя успокоить.

Наши взгляды встречаются — в её глазах ещё блестят слёзы, но теперь я вижу там что-то ещё.

Что-то неуловимое, заставляющее моё сердце биться чаще.

Мои губы осторожно касаются её — сначала просто лёгкое прикосновение, вопрос. Амина замирает, но не отстраняется. Я чувствую, как её дыхание становится глубже, горячее.

Поцелуй углубляется сам собой — уже не я веду, уже не она следует. Мы словно попали в невидимый водоворот, где нет места мыслям, есть только её руки на моей шее, мои пальцы в её волосах, наше общее дыхание, сбившееся в один неровный ритм.

Я знаю, что должен остановиться. Знаю, что завтра пожалею об этой слабости. Но сейчас…

Тормоза срывает, и я ныряю в этот омут с головой…