Невеста верховного мага (СИ)

Глава 2. Велия. Испытание

— Прочь! Живо! — офицер угрожающе вскинул руку, вокруг неё заструились светящиеся ярко-синие потоки.

Ого, так он стихийный маг! Они все такие жуткие? За кого-то из них мне придётся выйти замуж… Если выживу.

Группа зевак на широкой торговой улице отпрянула и попятилась.

Хозяин лавки и его жена — их дом был напротив — стояли на крыльце и с жалостью смотрели на меня. Из окон трёхэтажных зданий выглядывали соседи, они злобно косились на мага с гвардейцами, и бросали на меня сочувственные взгляды.

Некстати появилась мысль, как теперь старая Бригитта будет справляться без моей помощи. Я часто помогала этой славной слепой женщине, придётся ей теперь искать новую помощницу.

Я помедлила, оглядывая закрытый экипаж — неприметный фургон на колёсах, в который была запряжена четвёрка крепких лошадей. К стоящим позади осёдланным коням направились гвардейцы, офицер подтолкнул меня в спину.

— Быстрее.

Меня затолкали внутрь фургона, и я упала на сиденье — экипаж тут же рванулся вперёд. Морщась, потёрла ушибленное бедро. Фургон трясло на камнях брусчатки, я дрожала от страха и озноба.

Глаза привыкли к полумраку. Зябко кутаясь в плащ, я поудобнее уселась и огляделась. Здесь когда хоть убирали? Пол устилал песок, под лавкой клубилась пыль, пахло плесенью. Свет просачивался сквозь щели досок, струился из зарешеченого окна на потолке. Других окон не было, только двери с двух сторон — я подёргала обе. Заперто.

По грохоту копыт было ясно, что мы несёмся с огромной скоростью, пытаться сбежать в таких обстоятельствах глупо.

Что там брат говорил про Змеиный перевал? Я похолодела… неужели Антонио решится напасть на восьмёрку гвардейцев, чтобы освободить меня?

Так и эдак прокручивая обрывки разговоров Антонио с его приятелями, я закусила губу. У меня были подозрения, что брат примкнул к сопротивлению, а сейчас из его слов следовало, что он решится на смертельно опасный шаг.

Не секрет, что люди озлоблены. Короля и стихийных магов обвиняют в наводнениях, шепчут, что из-за их магии королевство вскоре уйдёт на дно океана. «Закон невест» подливал масла в огонь.

Ходили слухи, что кого-то из девушек получалось отбить по пути в столицу, а спасённых прятали в тайных поселениях в горах, куда не дотягивались королевские маги.

И сейчас из-за меня брат собирается пойти на преступление…

За двое суток пути меня растрясло так, что ничего не соображала. Лошадей гнали. Измождённых и взмыленных коней меняли на свежих у постоялых дворов. От меня не отходили ни на шаг, даже в уборной одна пара воинов стояла у двери, и ещё двое сторожили со стороны окошка на улице.

Останавливались редко, мне давали воду и еду, но я не замечала вкуса, терзаемая мыслями о грядущем испытании и страхом за брата.

Экипаж двигался даже ночью. На третьи сутки начался Змеиный перевал — я узнала его по густому хвойному запаху. Я была так измотана, что с наступлением темноты всё же заснула.

Проснулась от криков боли и шума драки.

Показалось, что донёсся голос брата, зовущий меня по имени…

Обмирая от ужаса я слышала звон мечей, сквозь зарешёченное окно на потолке видела синие и красные вспышки боевых заклинаний.

Те страшные минуты запомнились смутно. Кажется, я дёргала дверцы фургона и пыталась их открыть, изодрав пальцы в кровь. А когда шум затих, и экипаж снова тронулся в путь, я опустилась на сиденье.

Трясясь в летящем пуще прежнего фургоне, я изо всех сил пыталась придумать хоть какой-то выход, пока не забылась тяжёлым сном.

***

— Велия, очнитесь, — голос офицера звучал резко и требовательно.

Прохладная влажная ткань коснулась моего лба, острый ликтовый запах ударил в нос. Я поморщилась, замотала головой и заморгала, осознавая себя.

Съежившись на боку, я лежала на сиденье фургона. Подняла взгляд и уставилась в прищуренные бледно-голубые глаза офицера, который стоял у порога и смотрел на меня.

Меня снова поразил контраст между формой королевской стражи и тем, как он держался, настолько одежда не вязалась с его властным обликом и ореолом могущества. Я вспомнила синие потоки силы вокруг его руки и то, как отпрянула толпа на улице.

Его присутствие было настолько давящим, что я не двигалась, и просто смотрела на него.

Офицер смочил голубую тряпку остро пахнущей жидкостью из пузырька с ликтовой микстурой и аккуратно коснулся тканью моего лба.

Я затаила дыхание, а он тихо спросил:

— Как вы себя чувствуете?

Глубоко вдохнув, я с трудом села. Офицер протянул пузырёк и свёрнутую ткань.

— Вы повредили себе руки, нужно обработать.

Неожиданная забота в исполнении страшного стихийного мага ошеломляла, но почему-то я расслабилась. Я послушно взяла, промакнула изодранные пальцы — боль тут же утихла.

Протёрла лицо, шею, сгибы локтей и запястья. Тяжко вздохнула — моё любимое лазурное платье испачкалось, а подол был порван.

Я глянула на ткань в руке — какой знакомый цвет… Косынка! Поспешно ощупала волосы, тугой пучок не растрепался, но платка на голове не было. С испугом уставилась на офицера.

Тень улыбки коснулась его лица. Мне показалось, он специально старается смягчить свой резкий голос, когда он произнёс:

— Неужели вы думали, что дочь Амелии Меррольди может скрыться от тайной службы? Да ещё с помощью таких детских уловок, как прятки в торговой лавке и платок на голове?

Мои руки бессильно упали на колени, и он тихо добавил:

— О вас знали всегда. Вам позволяли думать, что вы в безопасности. Как и сотням других «невест Истока».

— Почему вы сейчас это мне говорите? — мой голос прозвучал хрипло и еле слышно.

— Чтобы вы осознали, что сопротивление и попытки к бегству бесполезны. Вам придётся пройти испытание.

Я рассматривала его снизу вверх. Чёрная форма ладно обхватывала высокое мощное тело. Мне хотелось на него смотреть. Хотелось рассматривать мужественное лицо с резкими чертами, несмотря на жёсткий взгляд льдистых глаз.

Он подал руку, но я не шевельнулась и тихо спросила:

— Что с моим братом?

Офицер нахмурился, процедил:

— Пока жив. Но вас сейчас должно волновать совершенно иное, — его голос зазвучал подобно стали. — Выходите. Для вас приготовлена комната, ванна и одежда. Сможете помыться, переодеться и три часа отдохнуть. Поздним вечером мы прибудем в столицу. Испытание Истоком состоится этой же ночью.

Я посмотрела на требовательно протянутую ладонь, переводя дыхание. Брат жив! Пока жив…

В голове мелькали мысли одна тягостнее другой, но мне необходимо взять себя в руки. Я должна пройти испытание и выжить при этом. Это первостепенная задача.

С обязанностью выйти замуж тоже как-нибудь разберусь. В конце-концов, я помню, что в особом параграфе шла речь о добровольном согласии на брак, Истинная невеста имела право отказа, что само по себе странно, так как замуж невест выдавали насильно.

От этих противоречий сдавило в висках. Мне необходимо отдохнуть. Игнорируя руку офицера и не глядя на него, я встала, выпрямила спину и вышла из фургона.

События потекли будто в тумане.

Комната, ванна, кровать. Трясущийся фургон, мои дрожащие руки, долгие часы пути. Остановка, скрип распахнутой дверцы, громадное здание столичного дворца.

Пока я осматривалась, ко мне подошли три тихие девушки в длинных белоснежных платьях. В сопровождении офицера и двух гвардейцев я пошла с ними вглубь дворца по длинным коридорам с высоченными потолками.

Меня завели в богато обставленную комнату, гвардейцы остались снаружи, а трое девушек молча занялись мной.

Опустив глаза и не глядя на моё пунцовое лицо, они сняли с меня одежду и обувь, надели на обнажённое тело белоснежную накидку длиной до пола, укрыв голову капюшоном.

Новая дверь бесшумно открылась, и меня повели по другим тёмным коридорам, мои босые ноги утопали в голубых пушистых коврах.

Наконец, мы зашли в просторное затемнённое помещение с шарообразным углублением в центре зала — его стремительно наполняла вода.

От чаши в полу с бурлящими струями было трудно отвести взгляд. Дверь захлопнулась, я быстро огляделась. Никого. Я совсем одна в комнате. Браслет на запястье нагрелся и засветился голубым.

Взгляд снова притянула волнующаяся жидкость, заполняющая чашу. Бурлящая водяная масса достигла края и набухала пузырём над уровнем пола, неуклонно увеличиваясь и расширяясь, переливаясь всеми оттенками синего от бело-голубого и чёрно-фиолетового.

Я попятилась. И упёрлась спиной в невидимую стену. Шагнула вправо, влево, оббежала вокруг чаши с раздувающимся водным комом — бесполезно, силовой барьер мне не преодолеть. Вжалась в невидимую стену спиной, рассматривая кипящий водяной пузырь, уже разбухший выше моего роста.

Спокойствие. Мне необходимо спокойствие. Я глубоко вдохнула и подавила панику. Во мне течёт истинная кровь. Я пройду испытание.

Будто услышав мои мысли водяной пузырь сменил цвет на алый и приблизился вплотную. Я заворожённо рассматривала жидкую бурлящую массу, залюбовалась переливами глубоких красных оттенков.

Протянула руку и коснулась, а затем погладила кипящую поверхность. Вокруг запястья с браслетом потекли стремительные струи, вода сменила цвет на бело-синий и прильнула к моему телу.

Потоки воды проникли под плащ, смыли потяжелевшую ткань с головы и плеч, обнажая полностью.

Водная масса вжала меня в невидимую стену, лаская тело, обхватывая бёдра, сдавливая руки. Я не могла пошевелить и пальцем.

Жадные потоки текли сквозь волосы, струились по спине, груди, животу, проникали между бёдер, пробуждая странное, незнакомое томление.

Лишь перед лицом оставался воздух, я смотрела, тяжело дыша, на неумолимо наступавшие вихри стремительной воды. На миг почудилось, что беспорядочные потоки приняли форму мужского лица.

Всмотрелась. Пугающе прекрасное и жестко хищное, это точно было лицо мужчины, пытливо разглядывающего меня.

Напор усилился. Я закусила губу и застонала, всматриваясь в притягательный мужской образ. Выражение лица, сплетенного из струй, смягчилось. Его губы приблизились, коснулись моих.

Водная масса обрушилась на моё обездвиженное тело. Вода неукротимо заполняла рот и нос, давила и сминала.

Казалось, кровь вскипела, окликаясь самой сутью. Нестерпимое наслаждение и обжигающая боль затопили, и я беззвучно закричала, захлёбываясь и вдыхая кипящую воду.

На весь зал прогремело:

— Моя!

Ускользающим сознанием я успела различить ещё одну грохочущую фразу:

— Истинная невеста!

И всё погрузилось в темноту.