Невыносимый (ЛП)

Глава 23

Я пристегиваю Диану одной манжетой и перехожу к другой, приковывая девушку к скамейке, не сильно отличающейся от той, которая была, когда я вырезал свое имя на ее животе. Закругленная спинка позволяет ей прогнуться в спине, когда она становится на колени на мягкую кожаную обивку скамьи. Ее руки закреплены ремнями. Я знаю, что у меня есть полный доступ, чтобы делать с ней все, что мне захочется.

Всего несколько секунд я поглаживаю руками ее голую спину, прежде чем отступаю на шаг, пуская в ход плеть. Не сильно, но достаточно, чтобы заставить ее резко втянуть воздух.

— Видишь, рабыня, наши отношения не такие, как у других пар. Мы можем трахаться, заниматься любовью, я могу использовать тебя для своего удовольствия, причинять боль, но обещаю, что к тому времени, когда мы закончим… мы оба получим столько же удовольствия от нее, как кто — то от ванильных отношений. Знаешь, почему?

Темные волосы падают на ее лицо, когда она приподнимает голову.

— Потому что это то, что нам нравится?

— Что же, да, в основном поэтому. Ты — моя рабыня, и живешь, чтобы доставлять мне удовольствие. Как твой Господин, могу сказать, что для меня это самое важное. Ты — мой главный приоритет. Моя самая главная ценность. Правила существуют не только для моего удовольствия, но и для твоего благополучия. Сначала они тебе не нравились, но ты начала их понимать. Когда мы над этим работаем, то становимся сильнее, так же как наши любовь и страсть, — я позволяю кончику плети снова обрушиться на ее спину, но в этот раз удар становится сильнее. — Тот факт, что ты больше не одержима желанием умереть, не означает, что что — то изменилось с того времени, когда мы только встретились. Ты же понимаешь это. Да?

С ее губ срывается крик, когда я опускаю плеть на ее задницу.

— Да, Господин.

— Но тебе нравится, как я к тебе отношусь. Не спорь, — это не вопрос, но я жду ответа.

— Да, — за моим ударом следует очередной всхлип. Я подхожу и скольжу кончиками пальцев по отметинам, покрывающим ее спину и задницу. Кожа в этих местах теплая и я наклоняюсь, чтобы прижаться губами к ее плоти, уделяя внимание каждой метке. Я опускаюсь к ее щели и вижу, что киска Диана блестит от покрывающих ее соков.

— Сегодня мы собираемся попробовать кое — что новое, — поддразнивая, я потираю большим пальцем ее клитор, прежде чем отстраняюсь и подхожу к комоду. Пока меня нет, она не двигается и ничего не говорит. Джейми хорошо выполнил свою работу и научил ее держать себя в руках.

Я беру фаллоимитатор и подхожу ближе, останавливаясь у островка между ее ног.

— Встань и широко раздвинь ноги. Голову не поднимай.

Диана повинуется, спускает ноги со скамейки и наклоняется над ней. Ладонями я нажимаю на ее поясницу, чтобы она выгнулась так, как нужно мне. Я потираю кончиком искусственного пениса около входа, размазывая влагу и позволяя ему плавно скользить по клитору и обратно. Я нежно погружаю всю его длину в нее, наблюдая, как киска обхватывает эту толщину. Миллиметр за миллиметром ее рот приоткрывается, и она закусывает губу, издавая тихие звуки.

— Тебе нравится, детка? — я отстраняюсь, глубже толкаясь в нее игрушкой (прим. пер. — имеется в виду игрушка для сексуальных утех). Она стонет и кивает.

— Боже, да.

Я шлепаю ее по заднице, сжимая и разводя половинки в стороны, чтобы было лучше видно процесс.

— Я хочу дать тебе больше, но ты должна умолять меня об этом. — С каждым толчком я погружаю его еще глубже, наблюдая, как она растягивается, и умираю от желания быстрее оказаться внутри нее. Звуки, которые наполняют комнату, заставляют бежать мою кровь еще быстрее. Влажность. Стоны. Мольбы о моем члене в футе от ее киски. Бл*дь, я тону в этом моменте, и мне все мало.

— Пожалуйста, Господин. Дай мне еще больше. Я хочу все это.

Головка искуственного пениса снова скользит в нее, и я наклоняюсь вперед, вколачиваясь им не в полную силу.

— Пожалуйста, — всхлипывает она, извиваясь.

— Сейчас, сейчас, рабыня, — мои пальцы скользят в ее попку, и она замирает, вцепляясь в резную спинку скамейки так, что белеют костяшки пальцев.

— Я умоляю тебя. Мне нужен… ты! Пожалуйста, — слова выходят прерывистыми звуками из — за ее рыданий. Улыбка скрывается в уголках моих губ, и я осторожно вхожу на всю длину. Диана открывает рот, и громко стонет на выдохе. — Да. О, Боже. Пожалуйста.

Я отстраняюсь и повторяю процесс, все время удерживая неторопливый темп.

— Бл*дь. Бл*дь! — темные волосы рассыпаются вокруг ее головы, когда она утыкается лицом в кожаную обивку.

— Ты не кончишь. Я знаю, что ты хочешь.

Больше рыданий.

— Я хочу тебя. Займись со мной любовью сейчас. Я не могу это остановить, — паника и отчаяние в ее тоне заставляют меня вытащить из ее киски игрушку. Я хлопаю пальцами по щелке. Один раз. Два. Она подпрыгивает, но все равно пытается заставить меня приблизиться, прижимаясь ко мне.

— Мне вернуться к началу? Я же сказал тебе не кончать, и ты должна слушаться меня.

— Люби меня, — шепчет она. — Пожалуйста, Господин.

Я подхожу ближе, отбрасывая фаллоимитатор. Ее кожа скользкая от пота, когда я опускаюсь своей грудью на ее спину.

— Ох, но я уже люблю тебя, — шепчу я ей на ухо. — И я собираюсь показать тебе, как сильно, — я поднимаю руки, расстегиваю манжеты, и переворачиваю ее. Просовывая руки под колени Дианы, я наваливаюсь на девушку всем весом, пока она упирается в изогнутую спинку.

Теснота окружает головку моего члена, когда я проталкиваюсь внутрь. Разница температур заставляет меня закрыть глаза. Черт, она такая горячая и влажная. Я сжимаю челюсти и опускаюсь на ее грудь, позволяя привыкнуть к моему размеру.

— Поцелуй меня, рабыня, — я осторожно наклоняюсь ниже, встречая ее язычок, когда начинаю покачиваться в устойчивом ритме, чтобы протолкнуться еще глубже.

— Я могу тебя обнять, Господин?

— Бл*дь, да. Обними меня, детка.

Я погружаюсь в ее киску, вырывая из Дианы крик, пока женские руки обвивают мою шею.

— О… дерьмо. Я скучал по ощущению быть внутри тебя. Скажи мне еще раз, чья это киска?

Я двигаюсь мучительно медленно, погружаясь внутрь ее тела.

— Это все твое. Твое, — повторяет она снова, прижимаясь своими губами к моим.

Я вцепляюсь в края скамейки, крепко сжимая кожу, и наслаждаюсь ощущениями. Любовь на максимуме. Экстаз. Она в моих руках. Ее киска, обхватывает мой член. Бл*дь, я в раю. Теперь Диана моя, навсегда. Я никогда не отпущу ее снова. В прошлый раз это практически убило меня, я не смогу пережить подобное снова. Теперь мы вместе, и мы неразделимы. Господин и рабыня, так, как это должно быть. Я едва могу поверить, что у меня получилось. Даже в самых смелых мечтах, я никогда не мог представить, что смогу найти кого — то, кто полюбит меня таким, какой я есть на самом деле. Какой я с ней. Если для меня и существует идеальная пара, то это — она.

Я отстраняюсь, глядя в ее полуприкрытые глаза. Те, что пленили меня в тот же миг, как я заглянул в эти зеленые глубины.

— Я люблю тебя. Я… — хмурю лоб. Слов не хватает. Они и близко не выразят все, что хочу, чтобы она знала.

Рука Дианы опускается на мою щеку, и она качает головой, как будто знает, насколько потрясенным я себя ощущаю. Я больше не могу говорить.

— И я люблю тебя.

Я продолжаю толкаться, погружаясь еще глубже. Если мне не удается выразить свои чувства словами, то я чертовски уверен, что могу показать ей их своими действиями.

— Ты знаешь, как сильно? — я ускоряюсь, сжимая ее бедра еще сильнее, пока не осознаю, что у нее будут синяки.

— Покажи мне.

Руками хватаю ее за попку и поднимаю вверх, перемещая ее на кровать. Я ложусь на матрас, укладывая Диану сверху. Не задумываясь, дотягиваюсь до ножа.

— Метка за метку. Я задолжал тебе одну. Оставь свою "д" на моем плече, но не смей переставать скользить своей киской по моему члену.

— Я слишком долго этого ждала, — она тянется за ножом и открывает его одним движением руки. Слышится щелчок откидывающего лезвия, а затем оно прижимается к моей груди. Медленно, она проходится им по мне, заставляя забыть обо всем, кроме того, что она делает. Боль смешивается с удовольствием, и я закрываю глаза, купаясь в ощущениях. Что — то теплое скользит по плечу, щекоча мою кожу. Этого так много и одновременно недостаточно. Я хочу притянуть Диану ближе, и крепко сжать в своих объятиях.

Огонь подсказывает мне, что она закругляет букву, и адреналин бежит по моим венам. Я хватаю девушку за бедра, помогая ее телу скользить вдоль моего члена. Пламя не утихает, а лишь усиливает всепоглощающую жажду обладать ею.

— Почти готово, — говорит она, закусывая нижнюю губу.

Мне не нужно смотреть вниз, я и так знаю, что она превысила размер той площади, которую должна была занять метка. Черт возьми, она почти в два раза больше, но мне все равно. Я с гордостью буду носить ее след, неважно, какой он и где находится.

— Вот.

Она даже не успевает закончить, прежде чем я выхватываю нож и отбрасываю его в сторону тумбочки. Я притягиваю ее к себе и переворачиваю, вонзаясь в тело девушки так глубоко, как только могу. Она ахает и стонет, обнимая меня сзади за шею.

— Вообще — то, мне кажется, что эта метка больше той, что я оставил на тебе, — я толкаюсь в нее снова и перехожу на медленный темп. Ее взгляд перемещается к плечу, а потом поднимается к моим глазам. Вызов очевиден.

— Ты всегда можешь наказать меня за это позже, если захочешь.

Мой рот обрушивается на ее, пока рукой я обнимаю колено Дианы, подтягивая выше.

— О, ты будешь наказана, детка, много и часто. У тебя будет долгая жизнь, наполненная возбуждением и сюрпризами. Надеюсь, ты готова.

— Долго — это ближайшие лет сорок, и я уже сказала, что готова.

Наш разговор возвращается к тому, что я спрашивал, когда держал ее, как пленницу в своем доме.

— Скажи мне. Если бы тебе пришлось выбрать прямо сейчас, что бы ты выбрала: умереть здесь, в этом доме, или уйти и быть вынужденной прожить еще сорок лет в реальном мире?

Она отвечает без колебаний.

— Я бы предпочла умереть. Независимо от того, где это произойдет. Но это в том случае, если бы у меня был выбор. Которого у меня нет.

— Разве ты не видишь ничего хорошего через сорок лет? Это почти вся твоя жизнь, плюс еще лет десять. Как можно прожить их и не захотеть узнать, что будет дальше?

Я качаю головой.

— Ох, рабыня. Я подарю тебе сорок лет, плюс еще столько, сколько смогу. Это то, что я точно могу пообещать тебе. Ты будешь любима больше, чем думаешь.

— И ты меня не бросишь? — ее глаза становятся влажными, и я вытираю одинокую слезинку, которая вытекает. Знаю, что она боится потерять того, кого смогла полюбить, но я никуда не планирую уходить, если это будет в моих силах. Я буду бороться изо всех сил, чтобы остаться. Если это случится, именно я буду ответственным за ее полное разрушение навсегда.

— Сам Дьявол не сможет забрать тебя у меня. Боюсь, ты застряла со мной до конца своих дней. Теперь продолжай целовать меня и никогда не останавливайся.

Она усмехается и поднимает лицо, чтобы встретить меня на полпути. Наши губы соединяются в чем — то большем, чем в поцелуе. Это обещание Господина любить ее вечно. Быть с ней независимо от взлетов и падений. И спасти ее, если это когда — нибудь будет необходимо. Я сделал это один раз и с удовольствием сделаю снова. Жизнь священна. Она то, чем стоит дорожить. И я готов доказывать своей рабыне, насколько ценной является ее жизнь. До конца наших дней.

Конец