Незнакомка под вуалью

Глава 32

Абигайль воткнула лопату в землю и выкопала ком сорняков. Вокруг витал густой запах роз. Солнце сияло, и только шляпа защищала нежную кожу от палящих лучей. Для этой же цели Абигайль заставила мальчиков надеть кепки, несмотря на их протесты, что будет жарко.

– Куда это, мисс Уэст? – крикнул Сет, тащивший охапку веток куманики.

Абигайль присела на корточки и указала на задние ворота запущенного сада:

– Туда. Фостер оттащит все в переулок и погрузит на тележку.

Подошел Феликс; у него в руках было столько веток, что они закрывали лицо.

– А куда поедет телега?

– Мы отправим ветки в приют Андерсен-Холл, они пойдут на растопку. – Абигайль отерла пот со лба. – Надо будет срезать для них букет роз. Здесь чудные розы.

Удивительно, но Абигайль с удовольствием ждала поездки в свое бывшее пристанище. Рассказ лорда Стила о Кэтрин и Маркусе Данн возбудил ее любопытство, и теперь, когда Стил знал о брате, она рвалась посетить места своей юности.

Интересно, помнит ли ее Кэтрин. Тогда Абигайль была замкнутым ребенком. Регги дразнил ее Абби Буря – как раз за то, что она была тихоня. Она понимала, что брат пытается сделать ее более общительной, но ей это было несвойственно. Так что если кто и помнит ее, то как сестру Регги; трудно забыть Регги и все его выходки.

Отчасти энтузиазм Абигайль основывался на том, что лорд Стил собирался поехать в Андерсен-Холл вместе с ней. Она представляла себе, как пройдет по затхлым коридорам приюта в сопровождении красивого джентльмена.

Щеки разгорелись, но не от солнца. Каждый раз, когда Абигайль думала о лорде Стиле – а это значит каждую минуту, – ее охватывали радость и возбуждение, чувства такие пьянящие, что, казалось, она уплывала полуденным облаком.

Абигайль напомнила себе, что однажды уже потерпела фиаско в любовной связи с сыном нанимателя и сейчас тоже дело может плохо кончиться.

Финеас был человеком мрачным, с минимальной претензией на характер джентльмена. Она приняла за любовь то, что было всего лишь сексуальным влечением. Ей мерещились свадебные колокола, а вместо этого она чуть не угодила в тюрьму.

Только дура будет доверять таким ошеломляющим чувствам. Надо быть чокнутой, чтобы реплики и поступки Стила воспринимать как нечто большее, чем вежливость джентльмена.

Смущение и унижение раздавят ее радость как жернова.

Но вчера лорд Стил так ласково на нее смотрел. И улыбался. Рука покрылась мурашками от одного только воспоминания о том, как к ней прикоснулись мягкие губы. Абигайль была полна благодарности за то, что хозяин с ней приветливо поговорил и обещал помочь отыскать брата. От радости у нее опять закружилась голова.

Опасаясь, что эмоции хлынут через край, Абигайль пробурчала: «Так я сойду с ума» – и со вздохом вернулась к работе. Ухаживать за садом куда легче, чем пытаться разобраться в своих чувствах к лорду Стилу.

Джейсон. Так лорд Стил назвал себя. Имя ему очень шло, оно напоминало о Ясоне и аргонавтах. Сильный, смелый герой, прекрасный лидер… Джейсон. Человек чести, который заботится о тех, кого любит. Джейсон…

Вдруг солнце закрыла тень – над Абигайль стоял лорд Стил и оглядывал сад. Он отступил на шаг, и солнце снова залило ее.

– Что вы задумали, мисс Уэст?

– Просто немного убираемся, милорд. Надеюсь, вы не против? Я подумала, это будет хорошим физическим упражнением для мальчиков.

– Я в восторге, что вы проявили интерес к моему саду. – Почесывая подбородок, Стил глядел на разросшиеся кусты.

– Сейчас здесь беспорядок, но немного работы – и сад будет чудесный.

– Я пренебрегал им, – признался Стил, глядя, как мальчики тащат ветки в кучу у ворот. – Прекрасная идея. Пожалуй, я присоединюсь к вам.

Абигайль вытаращила глаза:

– Как же ваша травма, милорд?

– Мне не помешает размять мускулы. – Лорд Стил снял сюртук и закатал рукава. – Я нарочно надел сюртук, который легко снимается, – объяснил он. Абигайль вспомнила их вчерашние занятия и покраснела.

В белой рубашке и пикейном жилете Стил выглядел крепким и мощным, как греческий герой. Широкие плечи были так соблазнительны, что любая женщина при виде их упадет в обморок, – Абигайль обрадовалась, что уже стоит на коленях. Тонкая талия подчеркивала разворот плеч; она вспомнила золотистый блеск его спины и стиснула черенок лопаты.

– Здесь найдется лопата? – спросил Стил и пошел по саду, выискивая инструмент. Под тесными бриджами перекатывались крепкие мышцы.

У Абигайль пересохло в горле.

– А, вот она. – Он вернулся и встал перед Абигайль с лопатой в руках. – Что я должен делать?

– Ах, ах…

– Что с вами? – Он нахмурился.

Абигайль тряхнула головой, чтобы прочистить мозги.

– Да… ах… Я думала расчистить площадку. – Она показала на соседнее дерево. – Вот здесь. Мальчики хотят раскачиваться на веревках. Если вы не возражаете, конечно.

– Прекрасная мысль. – В указанном месте Стил начал выкапывать разросшиеся кусты и складывать в кучу.

Абигайль завороженно смотрела, как при каждом движении натягивается белая рубашка, как играют скульптурные мышцы бедер. Поняв, что смотрит влюбленными глазами, она оторвалась от соблазнительного зрелища и спросила:

– Вы уверены, что надо этим заниматься? Наверняка вас ждут более важные дела.

– Я пришел к заключению, что моя работа и через час будет лежать на столе, так что я могу наслаждаться солнечным днем по своему усмотрению. – Стил поднажал на лопату, вгрызаясь в почву. – Прошу прощения, что вчера так резко оборвал разговор.

Абигайль опустила глаза.

– О, пустяки. У вас гости…

– Может, расскажете о своем брате? – Он говорил очень ласково. Наверняка вчера заметил ее затруднение и старается облегчить ей признание. У Абигайль на душе потеплело – какой он внимательный!

– Мой брат. Так вот, его зовут Реджинальд. Но все всегда звали его Регги. Я его дразнила Регги Тихоня, а он меня – Абби Буря.

Стил оперся на воткнутую в землю лопату.

– Абби Буря?

Она смущенно улыбнулась, подняв плечо:

– Мое имя – Абигайль, он дразнил меня за то, что я была слишком тихая. Мне не мешало бы время от времени становиться «бурной». – Она вздохнула. – Но он был бурный за нас обоих.

– Как это?

Абигайль помолчала; ее вдруг пронзил страх. Можно ли довериться Стилу? Он представитель закона, могущественный прокурор. Он обязан следовать закону; ему придется сдержать клятву…

– Выдан ордер на его арест, – выпалила Абигайль и закрыла рот рукой, потрясенная тем, что сделала.

– Понятно. – После небольшой заминки Стил снова стал копать. – Неудивительно, что его трудно найти. Не одна вы его ищете.

Абигайль с трудом выдохнула. Отпихнув ногой камень, Стил спросил:

– В чем его обвиняют?

– В воровстве.

– Он это сделал? – Стил воткнул лопату в землю и оперся на нее.

– Да.

– Это может быть проблемой. – Стил оглянулся, убедился, что дети их не слышат, и спросил: – Вы можете рассказать, что произошло?

Абигайль заметила, что играет лопатой, и прекратила.

– На мне это плохо отразилось… Вообще-то я сама виновата.

– Вы нарушили закон?

– Нет, просто я была беспечная дура.

– Сожаления?

У нее вырвался смешок.

– Громадные.

– Бернуик?

Она подняла глаза.

– Выходит, вы слышали.

– Немного. – Лорд Стил пожал плечами. – Но предпочел бы услышать от вас.

Абигайль отчаянно боялась, что лорд Стил узнает о ее ужасных ошибках, хотя рассчитывала на его помощь. Но любовь к брату перевесила заботу о собственной гордости или подпорченной репутации. «Я распутная женщина, – подумала она. – Я могла бы частично признаться в своих несчастьях, если это поможет Регги».

Скверная история медленно полилась из ее уст, как вода из кувшина. Постепенно поток усилился. Похоже, Абигайль не могла остановиться.

Абигайль рассказала о том, как потеряла голову от Финеаса, поверила его обещаниям… Она описала возмущение лорда Бернуика и его племянника Сайласа, внезапное увольнение… предательство Финеаса… и, наконец, свирепый акт мести со стороны брата, включавший кражу фамильного креста.

На протяжении всего рассказа она не поднимала глаз, боясь того, что может увидеть.

– Лорд Бернуик получил ордер на арест Регги и послал констебля. Регги бежал среди ночи. Лорд Бернуик назначил награду за голову Регги и натравил на него сыщиков с Боу-стрит. С тех пор Регги в бегах. Это все…

Наступила оглушительная тишина. Абигайль сжалась. Она выставила напоказ всю свою глупость и ненадежность, и кому? Человеку, чьим мнением дорожила больше всего!

Стил молчал так долго, что она рискнула поднять глаза. Лицо Стила окаменело от ярости.

«О нет! Что я наделала! – испугалась Абигайль. У нее задрожали губы, глаза наполнились слезами. – Тупица, тупица!»

– Бернуик преследует вас? – наконец спросил Стил.

– Ч-что?

– Лорд Бернуик вас преследует? Старается вам навредить?

Абигайль вытерла глаза.

– Я… ну… он пытался засадить меня в тюрьму как сообщницу, но меня спасли Джен и ее муж.

Стил с размаху вонзил лопату в землю; мальчики оглянулись на звук. Он махнул им рукой:

– Все в порядке. Идите, скажите кухарке, чтобы сделала вам лимонад.

Мальчики побросали сучья в кучу и убежали, радуясь перерыву.

Абигайль украдкой смотрела на своего нанимателя: ярость Стила нарастала, как грозовая туча, готовая вот-вот разразиться бурей.

– Вы меня уволите? – тихо спросила Абигайль.

– Что, простите?

– Теперь вы меня уволите?

– За что? Вы не сделали ничего плохого.

Абигайль выпрямилась.

– Вы не слышали, что я сказала? Я вела себя аморально и защищала беглого преступника!

Глаза лорда Стила злобно сверкнули.

– Они вас использовали. Все они! Конечно, за исключением друзей из таверны. – Он начал расхаживать, поскрипывая гравием. – Финеасу не следовало касаться вас своими грязными лапами! А Бернуик… он поступил с вами несправедливо!

Опустив голову, Абигайль разглядывала свои руки.

– Виновата одна я. Я была такая дура, что поверила, что дворянин на мне женится.

Лорд Стил резко остановился и схватил ее за руку:

– Никогда так не говорите! Он вас недостоин! Слизняк, негодяй!

Абигайль моргала, потрясенная его горячностью и знакомым чудесным ощущением руки в руке.

– Вы стоите больше, чем тысяча Бернуиков со всеми их порочными кузенами.

Слезы благодарности выступили на глазах Абигайль: лорд Стил так верит в нее! Но она вспомнила о спасителе в маске, и радость потускнела.

– Не говорите так, – прошептала она. – Вы не знаете, какие скандальные веши я делала.

У Стила смягчилось лицо, в глазах появилось сочувствие.

– Не хуже того, что делал я сам. – Он поднес ее руку к губам и поцеловал.

Стил смотрел таким нежным и влюбленным взглядом, что в Абигайль всколыхнулась надежда.

– Может, мы оба нуждаемся в прощении? – прошептала она.

– Я – точно. – Голос Стила прозвучал ласково. Не отпуская ее руку, он наклонил голову. Абигайль закрыла глаза. Сердце бешено стучало, тело томилось. Она подалась вперед… И их губы встретились…

Абигайль таяла в объятиях лорда Стила.

«Спаситель в маске не идет с ним ни в какое сравнение», – думала она, когда его губы ласкали ее, дразнили, пробовали…

Вдруг Стил отстранился, она почувствовала себя покинутой, но он рывком поставил ее на ноги и привлек к себе. Губы впились в нее с такой страстью, что отнялось дыхание, подогнулись колени. Абигайль повисла на нем и отдалась желанию, которое возникло между ними с первой встречи. Внутри разгорался огонь, она трепетала.

Его поцелуй стал более настойчивым, требовательным. Абигайль страстно отвечала ему.

Сорвав с мисс Уэст шляпку, Стил вплел пальцы в ее волосы, застонал, и Абигайль почувствовала себя самой желанной в мире женщиной.

Лорд Стил поцеловал ее в шею.

– Ты так чудесно пахнешь, – прошептал он. Абигайль застонала. Язык коснулся уха. – Ты такая вкусная.

Она задрожата от желания. Голова кружилась. Мыслей не было. Тело пожирал огонь.

– Гхм! – Рядом послышался чей-то кашель. – Гхм.

Не разжимая объятий, Стил поднял голову. Абигайль прижалась к нему.

– Сожалею, что приходится прерывать, но я должен поговорить с лордом Стилом. – В нескольких метрах от них стоял мистер Линдер-Майер, опираясь на трость с золотым набалдашником и сверля их взглядом.

В сознании Абигайль мир рухнул. Она была в объятиях Стила, была готова отдаться ему… и мистер Линдер-Майер, человек, направивший ее на службу, это тоже понимает. В страшном унижении Абигайль опустила голову.

– В чем дело? – рявкнул Стил.

– Та семья о которой я вам говорил, которая связана с Индией… – Представитель агентства фыркнул.

Стил выпрямился.

– Прогресс?

– Безусловно.

У Абигайль упало сердце. Неужели он нашел Стилу жену?

Стил внимательно посмотрел на нее:

– Извините. Но я должен поговорить с мистером Линдер-Майером.

Может, Стил не примет предложение после того, как с ней целовался? Или примет? Абигайль стало страшно. Неужели она опять пала жертвой ласковых слов и поцелуев? Опять сглупила? Как она могла вообразить, что лорд, более того, виконт, ее пожелает?

Может, в качестве любовницы, но не жены.

Она недостойна быть женой лорда Стила! Боль в сердце была подобна открывшейся ране – больнее изначальной.

«Я его люблю, люблю», – пульсировато в мозгу Абигайль.

«Насколько ты готова унизиться, лишь бы получить его?» – проскрипел в голове язвительный шепот. Вынесет ли она положение любовницы? И более важный вопрос: вынесет ли она зрелище, как он женится на другой?

Стил отодвинулся.

– Сожалею, но я должен идти.

– Да, конечно, – ответила Абигайль.

Стил видел уныние на ее лице и ненавидел себя за то, что стал его причиной. Появилось искушение рассказать ей о заговоре против Бенбрука… Но в этот момент она была такой хрупкой, такой ранимой после всего, что рассказала. Нельзя было поселить страх в ее сердце. А присутствие сэра Ли указывало на то, что угроза надвигается.

Стил понимал, что не хочет ей рассказывать всей правды отчасти из-за того, что до сих пор лгал относительно причин, почему с мальчиками всегда должно быть двое взрослых. И не поправил ее, когда она предположила, что вчерашнее нападение было направлено против него. У нее был такой печальный опыт общения с дворянами и нанимателями, и Стил боялся, что она отнесет его к категории лживых мерзавцев, злоупотребляющих ее доверием.

А еще Стил готов был сбежать из-за того поцелуя, который потряс все его существо. Он до сих пор не пришел в себя. Чувства взбунтовались, в голове вертелись мысли о себе самом, о будущем, о мисс Уэст. Думать было трудно, и он не стал принимать никакого решения. Он разберется с этим позже.

– Позже, – сказал он, поднимая с земли сюртук. – Поговорим позже.

Абигайль смотрела, как два джентльмена идут в дом; сердце болело, мысли метались, внутренний голос вопил: «Что ты наделала!»