Незримая нить

6

Элинор лихорадочно рылась в громоздящихся на столе папках. Где же она, где же? Наконец-то! Ей все-таки удалось выудить из кучи показания, взятые неделю назад у официантки, уверявшей, будто она подслушала, как Оливия говорит об убийстве мужа. Перелистав страницы, Элинор нашла приблизительную дату разговора и сравнила с датами, взятыми из ежедневника Оливии.

Никаких записей насчет обеда в этот день, в два предшествующих или в последующий.

Подперев голову рукой, Элинор тяжело вздохнула.

Может быть, официантка просто перепутала дни? Просмотрев сопутствующие материалы, она поморщилась. Нет, не перепутала. Вот он, черным по белому, предварительный заказ на имя Оливии, и как раз в день, указанный официанткой. Сделан за неделю до злосчастной даты.

Что ж, значит, секретарша Оливии просто забыла сделать соответствующую запись. Это бывает. В конце концов, людям свойственно ошибаться.

Кроме того, появились новые свидетельства, которые были отнюдь не на руку подзащитной Элинор. Следователь установил, что муж Оливии консультировался с адвокатом. В результате возникли серьезные основания полагать, что за месяц до гибели он подумывал начать бракоразводный процесс.

Это выглядело не слишком хорошо.

Хотя чего еще можно ожидать от дела об убийстве?

Решив выпить кофе, Элинор обнаружила, что пластмассовая чашка пуста. Бросив ее в корзину для мусора, она взглянула на часы. Было уже начало седьмого.

Черт побери, опять придется извиняться перед Фрэнком за опоздание! Не надо было обещать прийти вовремя.

Машинально потянувшись к телефонной трубке, Элинор отдернула руку, услышав удивленный возглас:

— О, ты все еще здесь!

Подняв голову, она увидела стоящую в дверях секретаршу.

— Да, хотела кое над чем поработать.

— Над делом Ханиман?

— Что? — встрепенулась Элинор, в данный момент представлявшая себе Фрэнка, ужинающего в одиночестве в кухне. Что это с ней творится? — Да, конечно. Над делом Ханиман.

Шарлотта протянула ей толстый конверт.

— Тогда ты, наверное, захочешь присоединить это к остальным документам. Только что доставили.

— Так поздно? — Элинор осторожно взяла конверт, глядя на него так, будто это был ящик Пандоры, открывать который не стоило ни в коем случае.

— Мне это тоже показалось странным, — заметила Шарлотта, явно не собираясь удаляться.

— А где Джулия?

— Ушла около часа назад.

Открыв ящик стола, Элинор не без труда отыскала в нем нож для разрезания бумаг, и, когда подняла голову вновь, секретарша все еще стояла на том же месте.

— Что-нибудь еще, Шарлотта?

Подняв руки, секретарша поправила прическу, и только тогда Элинор заметила, что волосы ее не собраны в привычный пучок. Собственно говоря, они были острижены таким образом, что на пучок их просто бы не хватило. Вместо этого волнистые, цвета меда пряди обрамляли лицо Шарлотты, смягчая его черты и делая ее лет на десять моложе. Исчезли и массивные старомодные очки. Их место заняли очки стильные, в тонкой черной проволочной оправе, от которых не отказалась бы и юная модница.

Поражаясь тому, что не заметила этого раньше, Элинор чуть не подскочила в кресле.

— Ого! — восхищенно воскликнула она. — Мой мастер, оказывается, еще лучше чем я думала!

Щеки секретарши слегка порозовели. Неужели от смущения? Скорее всего именно так, но, поскольку никто и никогда еще не видел смутившуюся Шарлотту, сказать это наверняка было невозможно.

Может быть, в офисе было просто слишком жарко?

— Ты выглядишь… — Элинор внимательнее пригляделась к пожилой женщине. Хотя на той по-прежнему были традиционная длинная темная юбка и белая блузка, новая прическа меняла ее неузнаваемо. — Ты выглядишь великолепно!

— Ты не шутишь? — неуверенно спросила Шарлотта. — Я пошла к нему два дня назад… и теперь чувствую себя как-то неловко. Наверное, просто не могу привыкнуть. Все время хочется зачесать их назад.

— Нет-нет, — торопливо сказала Элинор. — Не делай этого ни в коем случае. — Выйдя из-за стола, она остановилась перед секретаршей, скрестив руки на груди. — Как же я могла не заметить сразу?

Шарлотта не отрывала взгляда от носков своих практичных коричневых туфель.

— Не стоит расстраиваться. Этого не заметил никто.

Брови Элинор поползли вверх.

— Даже Крис?

— В особенности Крис. — Она смущенно кашлянула, по-прежнему избегая взгляда Элинор. — Собственно, об этом-то я и хотела поговорить. Если у тебя найдется свободная минутка, конечно.

Элинор вернулась за стол.

— Для подобных вещей мне не жалко никакого времени.

В голове мелькнула мысль о поджидающем ее Фрэнке, но она тут же прогнала ее прочь.

— Видишь ли, я просто подумала… То есть я хочу понять… если он не заметил моей новой прически, то… что я могу сделать еще?

Внимание Элинор привлекло какое-то движение за приоткрытой дверью. Это вышедший из своего офиса Крис просматривал какие-то бумаги на столе секретарши.

— Легок на помине…

Щеки Шарлотты побагровели, а улыбка Элинор стала еще шире.

— Крис! У вас найдется лишняя минутка?

Шарлотта подалась вперед, в надежде остановить ее.

— Не надо…

Но было уже поздно. Крис повернул голову в их сторону и, положив документы обратно на стол, вошел в офис.

— Конечно. Для моей прекрасной компаньонки время у меня всегда найдется. О, Шарлотта! Ты еще здесь?

Секретарша снова принялась изучать свои туфли.

— Я как раз собиралась уходить, — сказала она, поспешно поднимаясь.

Вовремя среагировав, Элинор успела схватить за руку собравшуюся было улизнуть Шарлотту.

— Собственно говоря, Крис, мы с Шарлоттой надеялись, что вы разрешите наш спор.

— Спор?

Элинор усмехнулась. У Шарлотты был такой вид, будто ей хочется спрятаться под столом.

— Так в чем дело? — спросил Крис.

— Видите ли, Шарлотта говорит, что мужчина, с которым она сейчас встречается, намекает на свои серьезные намерения. Но, будучи женщиной современной и самостоятельной, она не совсем уверена в том, что готова расстаться со своей свободой.

Крис, казалось, в первый раз со времени своего появления в офисе взглянул на Шарлотту по-настоящему.

Желая подчеркнуть важность момента, Элинор многозначительно кашлянула.

— Я сказала, что она должна немедленно порвать с ним, пока дело не зашло слишком далеко, — продолжила Элинор, делая вид, будто не обращает внимания на несколько ошарашенный вид Кирквуда.

Надеясь, что он заглотнул наживку, она кашлянула вновь.

Крис наконец отреагировал.

— А что об этом думает сама Шарлотта? — спросил он.

Элинор пожала плечами.

— Не рискну повторить это за нее. Пускай говорит сама за себя.

После долгого молчания, во время которого, как подозревала Элинор, Шарлотта прикидывала, сильно ли она покалечится, если выпрыгнет в окно, Крис наконец-то заговорил.

— Так что думаете вы, Шарлотта? — спросил он женщину, тридцать лет проработавшую у него секретаршей.

Шарлотта бросила на Элинор панический взгляд.

О Боже, сейчас она все провалит, подумала та, собираясь вмешаться.

Но прежде, чем Элинор успела это сделать, Шарлотта подняла голову, встретилась взглядом с Крисом и улыбнулась.

— Думаю, что должна продолжать встречаться с ним до тех пор, пока он по-настоящему не поймет, что я именно та женщина, которая ему нужна.

Браво, Шарлотта, подумала Элинор и взглянула на секретаршу так же пристально, как и Крис.

Может быть, какой-то мужчина действительно присутствует в жизни секретарши?

Крис задумчиво кусал губу. Хотя ему было уже за шестьдесят, с копной седых волос, видной наружностью и глубоким ровным загаром, он все еще выглядел совсем неплохо.

— Ну как? — осторожно спросила Элинор в наступившей тишине. У нее внезапно возникла уверенность в том, что эти двое давно испытывают друг к другу симпатию.

Возможно, если бы она повнимательнее присмотрелась к ним раньше, то поняла бы это гораздо раньше, еще при первом взгляде на старшего партнера и его секретаршу. Это открытие чуть было не заставило ее радостно потереть руки. Все складывалось просто замечательно!

Крис неловко переступил с ноги на ногу.

— Мне кажется, что Шарлотта должна поступить так, как считает нужным, — сказал он и повернулся, собираясь выйти из комнаты.

Но от Элинор не укрылось то, что он обратился не к Шарлотте, а к ней. Интересно, не мотивирован ли его ответ банальной ревностью?

— Да, кстати, Шарлотта, — промолвил Крис, останавливаясь возле двери, — что вы сделали со своими волосами? Выглядит весьма неплохо.

Обернувшись к Элинор, когда они остались одни, секретарша увидела на ее лице широкую улыбку.

— Есть еще какие-нибудь вопросы? — спросила та.

Шарлотта покачала головой.

— Нет. Никаких.

Если Элинор предпочитает считать меня безмозглым болваном, то пора было доказать ей, что это не так, решил Фрэнк, сидя на софе и рассеянно листая купленный им журнал по спортивной медицине. Однако пытаться просто заверить ее в обратном совершенно бесполезно. В существовании подобного предубеждения она никогда не признается добровольно, и это еще более затрудняло его задачу.

Такого рода интеллектуальный снобизм был ему хорошо знаком. Люди с дипломом о высшем образовании обычно полагают, что у человека, занимающегося спортом, не может быть больше одной извилины. Однако он даже представить себе не мог, насколько огорчит его тот факт, что Элинор тоже принадлежит к им подобным.

Хотя, если подумать, все признаки опасности были уже налицо, просто Фрэнк предпочитал не обращать на них внимания. По всей видимости, она предпочитала мужчин ниже себя по интеллекту, которые не могли угрожать ее сложившемуся жизненному распорядку.

Однако на этот раз Элинор ошиблась в своем выборе.

Интересно, что она скажет, узнав о его дипломе по спортивной медицине? Но стоит ли ей вообще об этом знать? Она может усомниться в его атлетизме как физическом, так и сексуальном, что в свою очередь может положить конец их отношениям.

Нет, пусть лучше думает о нем, как хочет. Фрэнк знал, что ее привязанность к нему велика, потому что с каждым прошедшим днем сам попадал в эту зависимость все больше и больше. Оба оказались в одной западне. Правда, иногда он ненароком вторгался на запрещенную территорию, тщательно ею охраняемую, но уже не до такой степени, как тогда, когда привел в порядок платяной шкаф и нарядил рождественскую елку. Урок пошел ему на пользу. С той поры Фрэнк проводил дни, приводя в порядок свое колено… и раздумывая над дальнейшей карьерой.

Узнай Мирослав, что его подопечный подумывает о том, чтобы прекратить играть, его бы кондрашка хватила. Однако Фрэнк чувствовал, что, если не сделает этого, дело может окончиться плохо.

Как бы ни устал он от постоянных травм и перегрузок, переносить которые становилось все труднее, Фрэнк чувствовал, что находится на пике своей карьеры и является одним из ведущих игроков лиги. Сумма предлагаемых контрактов все время росла, что объясняло ревнивую и надоедливую заботу о нем Мирослава. Но тот просто делал то, что должен был делать, такова уж его работа.

Сам Фрэнк играл лишь потому, что любил играть.

Однако два последних месяца, проведенных почти что в заточении, заставили его взглянуть на свою жизнь с совершенно другой точки зрения. И хотя приезд к Элинор в основном был обусловлен желанием полностью забыться в великолепном сексе, Фрэнк понимал, что, поступив таким образом, сделал первый шаг в другом, неведомом доселе направлении, со всеми плюсами и минусами этого…

Раздался звук открывающейся двери. Он взглянул на часы. Начало одиннадцатого. Засунув медицинский журнал под подушку, он быстро взял в руки иллюстрированный спортивный.

— Привет! — крикнула Элинор из холла.

— Привет, — ответил Фрэнк.

— Прости за опоздание, — извинилась она, проходя мимо него в спальню.

«Могла бы и позвонить», — чуть было не сказал он, но вовремя передумал. Это был бы не слишком умный поступок. Однако теперь он начинал понимать, за что все эти годы на него обижались многие женщины. Досадно бывает подолгу ждать человека, не заботящегося даже о том, чтобы предупредить, что он задерживается. Однако, как не действовали на него в то время упреки, так не подействуют они сейчас и на Элинор. Нет, пусть лучше думает, будто ему все равно, когда она вернется, лишь бы возвращалась. Что, собственно говоря, было не так уж далеко от истины.

Поэтому Фрэнк заставил себя остаться на месте, прислушиваясь к доносящимся из соседней комнаты звукам. Наконец Элинор вышла и направилась в кухню. На его губах появилась довольная улыбка. Сегодня днем он специально положил ее красную сорочку поверх всех остальных, и она ее надела, не сделав при этом никаких замечаний.

Хлопнула дверца холодильника, и Элинор вновь появилась в гостиной.

— Там нечего есть.

Фрэнк с трудом удержался от смеха.

— Еды сколько угодно.

По правде говоря, из чистого любопытства Фрэнк специально не приготовил сегодня ужин. Ему просто хотелось посмотреть, что она будет делать. Не то чтобы он собирался что-либо выгадать, хотя, возможно, не обошлось и без этого. Фрэнку нравилось готовить, но постоянные сетования Элинор на употребляемые им продукты действовали ему на нервы.

Улыбнувшись, он отложил журнал в сторону.

— Собственно, я и сам не прочь перекусить. Ты не против омлета?

— Из твоего яичного суррогата? Спасибо, я пас.

Пожав плечами, Фрэнк поднялся.

— Как хочешь, дорогая. Лично я себе приготовлю.

Готовя омлет с сыром и грибами и поджаривая тосты, он слышал, как Элинор разговаривает по телефону.

Некоторое время спустя она присоединилась к устроившемуся за кухонным столом Фрэнку.

— Я заказала себе пиццу.

Он молча кивнул, сделав вид, что полностью увлечен процессом поглощения омлета.

— Хочешь немного?

Элинор скривилась.

— Не надо. Скоро принесут мою пиццу, так что мне не стоит перебивать аппетит.

Фрэнк безразлично пожал плечами.

— Я спросил только потому, что, кажется, не смогу съесть все сам.

— Очень жаль.

— Да, жаль. Не люблю, когда пропадает столько хорошей еды.

Ему показалось, что Элинор внимательно следит за каждым его движением. По всей видимости, она была бы не прочь попробовать, однако не могла позволить себе признаться в этом.

— Сегодня у меня выдался чертовски тяжелый день.

— Правда?

— Не поверишь. — Элинор пододвинулась ближе к тарелке. — Видишь ли, я уже давно не новичок в юриспруденции и отлично знаю, что чем ближе процесс, тем больше приходится работать. Но сегодня… — она машинально взяла лежащую рядом с тарелкой вторую вилку и принялась вертеть ее в руках, — сегодня навалилось столько дел, что голова пошла кругом.

— Дело Ханиман?

Элинор тяжело вздохнула.

— Да. А потом на меня накинулась Джулия. — Ткнув вилкой в омлет, она отправила большой кусок в рот. — Правда, не все было так плохо.

Фрэнк подождал, пока Элинор возьмет тост и откусит от него, и только потом спросил:

— Неужели?

— Да. — Она задумчиво жевала поджаренный хлеб. — Ты ведь помнишь Криса, не так ли? Нашего старшего партнера, без которого не было бы самой конторы? Не знаю, правда, рассказывала ли я тебе о Шарлотте, секретарше, проработавшей с Крисом почти всю жизнь…

Насытившись, Фрэнк испытывал теперь голод иного рода, и подробности прошедшего дня в изложении Элинор мало его волновали.

— Как бы то ни было, — продолжала меж тем она, — еще девять месяцев назад, только начав работать, я заметила, что ей неплохо было бы уделять больше внимания своей наружности. Сделать хорошую прическу, может быть, сменить одежду — в общем, принять более современный вид. И сказала ей это.

— Она последовала твоему совету?

Откинувшись на спинку стула, Элинор довольно улыбнулась.

— Последовала. И стала выглядеть просто великолепно! То есть одежду она пока не сменила, ограничилась только прической… Хотя поначалу я даже не заметила этого, но потом, когда присмотрелась, буквально обалдела!

По всей видимости сама не сознавая этого, она прикончила весь омлет и, отложив вилку, вытерла губы поданной Фрэнком салфеткой.

— Но дело не только во мне. Видел бы ты лицо Криса, когда он тоже обратил на это внимание.

— Крис и Шарлотта?

— Он вдовец, она старая дева. — Элинор поморщилась. — Ну, не то чтобы старая… но ты понимаешь, о чем я говорю. Никогда не была замужем. И вряд ли у нее была когда-нибудь личная жизнь… — Она на секунду задумалась. — В общем, не удивлюсь, если между ними возникнет нечто весьма серьезное.

В это время раздался звонок в дверь.

— О, моя пицца! — воскликнула уже успевшая забыть о своем заказе Элинор..

Вскочив из-за стола, она выбежала в холл и, вскоре вернувшись, положила упаковку на стол, глядя на нее с недоумением.

— Странно, но я больше не голодна.

Фрэнк хмыкнул, заработав за это осуждающий взгляд.

— И еще более странно то, что тебе удалось заставить меня съесть этот омлет.

Он притянул ее к себе.

— Есть такая поговорка. Можно подвести лошадь к воде, но нельзя заставить ее пить.

— Ты обозвал меня лошадью? — прошептала она с вызывающей улыбкой.

Опустив руки, Фрэнк крепко сжал ее ягодицы.

— Если не будешь следить за тем, что ешь, то можешь в нее превратиться.

У Элинор вырвался приглушенный смешок. И Фрэнк, лукаво улыбнувшись, предложил:

— Как ты смотришь на то, чтобы сжечь лишние калории?

— Отличная идея! Может быть, после этого у меня появится аппетит и я смогу съесть пиццу.

— После того, что я с тобой сделаю, вряд ли у тебя хватит сил на то, чтобы вообще шевелиться, — пообещал ей Фрэнк.