Никто кроме нас 2

Глава 3

- Значит так, мужики - подошедший милиционер расстелил на капоте эмки топокарту и подсвечивая себе фонариком принялся объяснять - в банде от семи, до двенадцати стволов. На вооружении пистолеты, есть автоматы, наши и немецкие, сколько не знаю, но три штуки точно имеется. При последнем налете на продсклад убиты двое часовых, похищены карабины. Так, что с оружием у них проблем нет. По моим данным костяк банды: главарь и пара его ближайших корешей здесь в Мужитино на "малине" у марухи местной отсиживаются. Остальные на базе, в лесу, где-то в этом районе, где именно, точно не установлено. Знаю только, что у нас в запасе не больше двух часов, до рассвета они должны поменять место базирования. Бирюк - волчара стреляный, долго на одном месте не задерживается, лежки свои меняет при первом же намеке на опасность. А чутье у него хорошее.

- Откуда информация? - поднял на него взгляд Малышев.

- Сорока на хвосте принесла. Не беспокойся капитан, источник у меня надежный.

- На чем "прикуп" вывозить будут? - Андрей внимательно разглядывал очерченный на карте пальцем оперативника участок местности. Зеленые пятна лесных массивов и синюю рябь болот перечеркивали две кривые линии проселочных дорог - если продсклад взяли, значит, груз объемный, на себе не упрешь, на легковушке не вывезешь. Подводы или грузовики?

- Соображаешь лейтенант - покосился на него майор - на месте происшествия были обнаружены следы протекторов двух автомашин. Скорее всего, полуторки, возможно фургоны.

- Фронт недалеко, вокруг полно тыловых и запасных частей, дороги охраняются. Машины, управляемые штатскими водителями привлекут внимание - вставил свои "пять копеек" Вахрамеев.

- Значит, вероятнее всего, будут в форме - подытожил умозаключения своих подчиненных Малышев - что планируешь предпринять?

- То, что банда разделилась, это нам на руку - майор сбил фуражку на затылок, устало потер красные, воспаленные глаза - по частям их и оприходуем. С Бирюком вопрос ясный, брать будем на хате и как можно тише. Его возьмем, остальные будут ждать до последнего, без пахана с места не двинутся, он их в кулаке жестко держит, дисциплина, мать их. А пока ждут, глядишь, и к нам подкрепление подойдет, оцепим район, перекроем дороги.

- Как главаря брать будем?

- На задержание пойдете со мной. Своих людей, вместе с "ястребками", оставлю в оцеплении.

- Бережешь своих, значит? - усмехнулся капитан.

- Не в этом дело - отмахнулся милиционер - на прошлой неделе, двое моих самых опытных сотрудников: опер и участковый устроили засаду на адресочке одном. Информация верная была, вот только не срослось у них чего-то, в результате один наповал, второго врачи едва с того света вытащили. Вот и остались у меня: милиционер-водитель и пара постовых. Опыта задержаний у них нет, могут и упустить. А вы мужики по всему видно бывалые, от нас не уйдут.

- Принято - кивнул капитан - тогда по машинам и вперед.

Маленькая колонна, состоящая из милицейского автобуса и пятнистой эмки контрразведчиков свернула с шоссейки на неширокий, хорошо укатанный проселок и покатила в к Мужитино, расстояние до которого составляло едва ли десять километров. На окраине поселка автомашины остановились. Майор отдал несколько коротких распоряжений своим людям и те, топоча сапогами, исчезли в темноте улиц.

- Ну, пошли, что ли - опер обернулся к невозмутимо стоящим возле легковушки военным.

- Пошли - пожал плечами Малышев - далеко идти-то?

- До конца улицы, потом направо. В конце переулка барак одноэтажный.

- Собаки есть?

- Да какие там собаки, здесь немцы почти два года хозяйничали, всех поизвели. А вот наблюдатель, скорее всего, будет. Где не знаю, но подходы к "малине" без присмотра точно не останутся.

- Согласен - кивнул Малышев и повернулся к Вахрамееву - Серега, сможешь обеспечить?

- Обижаешь командир, найдем и обезвредим - ухмыльнулся старший лейтенант - все будет в ажуре.

- Э-э-э старшой, ишь прыткий какой, он мне живой нужен - вмешался милиционер.

- Упакуем в лучшем виде - заверил Сергей - за здоровье не поручусь, но жить будет. И не таких брали.

- Тогда так - распорядился Малышев - ты лейтенант, кстати, как зовут?

- Евгений, Женька - отозвался водитель.

- Так вот Евгений, остаешься здесь, охраняешь транспорт и перекрываешь бандюкам вероятный путь отхода. Серега, двигай вперед, твоя задача - наблюдатель. Как все сделаешь, дашь знать. Кстати, сигнал, какой будет?

Вместо ответа Вахрамеев издал истошный кошачий вопль.

- Пойдет - кивнул капитан - по твоему сигналу мы втроем входим в помещение и обеспечиваем зачистку. А ты остаешься во дворе и прикрываешь нам спину, чтобы неожиданностей не приключилось. Майор, тебе остальные как, тоже живыми нужны?

- По возможности - махнул рукой опер - они твари такие, что на показания вряд ли раскрутишь. Молчать будут до последнего. А на шухере скорее всего кто-то из "шестерок" будет стоять, причем "шестерка" из особо приближенных, значит информированный. Вот его можно будет попробовать разговорить, особенно если "пахана" уберем. Хотя "Бирюка", конечно хотелось бы живьем взять

- Недооцениваете вы нас, тащ майор - укоризненно покачал головой Сергей - у нас любой заговорит. Надо просто уметь спрашивать.

- Знаю я вас - отмахнулся опер - куда я после ваших расспросов инвалидов девать буду? Нет уж, если получится живыми брать, значит берите, а нет, так валите их, сразу и без разговоров.

Вахрамеев исчез, словно растворился в темноте и шорохе дождя, а для его товарищей медленно потекли томительные минуты ожидания.

- Мау-у-у! Мау-у-у!- дикий вой оглушающе разорвал тишину.

Группа захвата, не сговариваясь, рысцой припустила к объекту. Дальше действовали по заранее проработанному и оговоренному плану. Схему помещений майор накидал достаточно точно, вплоть до мельчайших подробностей и роли участников операции были распределены заранее.

Хлипкая, очевидно уже не раз пережившая подобное с собой обращение, дверь с грохотом слетела с петель под мощным ударом Малышевского сапога. В плохо освещенной прихожей мелькнула чья-то тень. Над ухом дважды бахнул пистолет милиционера, яркие вспышки выстрелов разорвали полутьму. Малышев, как и договаривались, не задерживаясь, метнулся на кухню, там с грохотом, ломая мебель, рухнуло что-то тяжелое, и пронзительно завизжала женщина.

В комнате справа раздался звон разбитого стекла. Карасев нырнул в распахнутую настежь дверь. Стоящий у окна худощавый, среднего роста, лысый мужик в защитного цвета френче резко обернулся. Сухо треснул выстрел и пуля, обдав щеку шагнувшего в сторону Андрея горячей, обжигающей волной, расщепила обналичку. Второго шанса стрелку лейтенант не дал. Он прыгнул вперед, и сделав кувырок ударил в корпус противника одновременно обеими ногами. Удар страшный по силе и эффективности. Охнув, лысый всплеснул руками, выронив револьвер, завалился на спину, голова его с глухим стуком ударилась о подоконник.

Перестарался! Для того, чтобы прийти к такому выводу Карасеву было достаточно одного взгляда на неподвижное тело бандита. Даже если рана на затылке и могла быть не смертельной, неестественно вывернутая набок шея и широко открытые, мертвые глаза не оставляли никаких сомнений.

- Ну, извини дядя, так получилось - пробормотал Андрей, обращаясь к покойнику. Надеюсь, ты не Бирюк?

- Зря надеешься - вошедший в комнату майор стволом ТТ ткнув в щеку, повернул голову трупа - вон, слева, шрам над глазом. Он самый: Бирюков Николай Валентинович, одна тысяча девятьсот третьего года рождения, уроженец Смоленска. Ранее судим за убийства, и бандитизм, в июне сорок первого бежал из разбомбленного немцами Минского централа. Кстати бывший начальник полиции Навли. Эх, надо было бы его все же живьем взять, хотя бы для того, чтобы судить, и прилюдно на площади повесить.

- Так я и хотел живьем - пожал плечами Карасев - не вышло.

- Ну да ладно сдох и сдох. Никто по этой твари плакать не будет - махнул рукой опер - и так нормально сработали. Я кстати тоже своего наповал уложил. А вот командир твой отличился. Сломанная рука и выбитые зубы не в счет.

- Я еще здесь нужен?

- Зачем? Все, что ты мог сделать, ты уже сделал - хмыкнул майор.

Андрей усмехнулся и направился на кухню, откуда доносились женский плач и невнятный бубнеж мужских голосов.

- А, Андрюха - сидящий на табурете у стола, Малышев указал на рыдающую в углу, растрепанную, молодую и довольно миловидную, как успел заметить Карасев, женщину - будь другом, забери ее куда-нибудь. А я пока с этим хмырем потолкую.

"Хмырь" - плотный, коренастый, косматый мужик, сидящий на полу и держащийся за правую руку, исподлобья покосился на капитана, сплюнул на пол кровавую слюну.

- Пойдем - лейтенант подошел к хозяйке притона, положил руку ей на плечо.

- Да пошел ты ... - истерично выкрикнула женщина, дернулась, цветастая ткань платья с треском поползла по шву.

Вдруг она осеклась и испуганно уставилась куда-то за спину Андрея. Подошедший опер, не говоря ни слова, едва заметно качнул головой и "маруха" покорно, глядя на него, словно кролик на удава, пошла следом за майором.

- Ну? - дождавшись пока она выйдет из кухни, Егор обратился к задержанному с одним, коротким, но емким вопросом - где?

Вместо ответа "хмырь" снова сплюнул кровавую слюну под ноги контрразведчику, зло оскалился.

Не особо церемонясь, Малышев ткнул кулаком в поломанную руку бандита.

- У-у-у - взвыл тот - чего творишь, сука краснопузая!

- Где? - на сей раз, капитан ударил сильнее.

- А-а-а - благим матом заорал мужик- старая пасека!

Однако, Егора ответ не удовлетворил и он также неторопливо и обстоятельно повторил процедуру.

- Гадючий овраг! - от былой дерзости и бандитского гонора в задержанном налетчике не осталось и следа. Теперь он просто катался по полу и выл, баюкая сломанную руку.

- Капитан, времени мало - на кухню зашел милицейский майор и распорядился, обернувшись стоящему за его спиной уже знакомому сержанту - Гаврюшин, этого в автобус при малейшей попытке к бегству или сопротивлению стреляй на поражение. Понятно?

- Понятно - сержант, ухватив задержанного за ворот, рывком поднял его на ноги, толкнул перед собой - пшел, мразь.

- Ну, теперь о деле - опер достал из планшетки карту, смахнув на пол посуду и остатки закуски, разложил ее на столе - их семеро, основная база здесь, в Гадючьем овраге. Кстати на старую пасеку соваться нельзя. "Бирюк" хвалился, что оставил там для нас какой-то сюрприз.

- Мины там - с порога разъяснил ситуацию вошедший на кухню Вахрамеев - противопехотные мины, все подходы утыканы. Тащ майор, я "языка" вашему сержанту сдал с рук на руки. Живым и относительно здоровым.

-Хорошо - кивнул майор - сейчас Гаврюшин задержанных доставит в отделение, сдаст под охрану, вернется сюда и выдвигаемся на место. Ждать подкреплений, времени нет. Насколько мне известно, уже через два часа они должны сняться на новое место.

- Мда, видимо остальных брать, тоже нам придется - почесал затылок Малышев - сколько бойцов наскрести сможешь?

- Ну, четверых, пожалуй, возьму, кому-то надо же и в отделе оставаться.

- Значит их семь, нас девять. Не самый плохой расклад.

- Поживем, увидим - скептически хмыкнул майор и склонился над картой - значит так мужики, смотрите сюда...

Сержант Гаврюшин уложился за сорок минут. На то, чтобы загрузится в автобус и "эмку" много времени не понадобилось, и маленькая колонна, фырча двигателями, понеслась темными, словно накрытыми покрывалом светомаскировки улицами, забывшегося тревожным сном городка. Выскочили на разбитую, расквашенную грунтовку. Мерзкий, промозглый дождь незаметно сменился сначала мелким, сырым, а потом и вовсе повалившим крупными, пушистыми хлопьями, снегом.

Компанию дремлющему на деревянной скамье Карасеву в шедшем первым автобусе составляли: пара "ястребков" - уже знакомый, седоусый Терентич, сухонький, сгорбленный, но довольно шустрый дедок с кавалерийским карабином и пристроившийся рядом с водителем майор. Остальные контрразведчики и их провожатый - тощий, веснушчатый парнишка лет восемнадцати в огромной, не по размеру, милицейской шинели, катили следом в легковушке.

Две тентованные полуторки с погашенными фарами выскочили навстречу внезапно, чудом увильнув от лобового столкновения с движущейся с соблюдением светомаскировки колонной. Андрей даже не успел ничего толком сообразить, когда услышал трехэтажный мат опера, визг тормозов, и рев двигателей проносящихся мимо встречных машин.

- Это они! - рявкнул майор, дернув затвор ТТ - разворачивай! Живей, мать твою! Уйдут!

Надсадно взвыв двигателем милицейский "пепелац" принялся выворачивать, невольно мешая идущей следом "эмке" и давая тем самым приличную фору уходящим бандитам.

Наконец, что-то недовольно бурчащий себе под нос Гаврюшин сумел, завершить маневр, и погоняемый азартно матерящимся начальником, рванул вперед, нагоняя тяжелогруженые полуторки.

Истошно сигналя, прижимаясь к обочине, и разбрызгивая фонтаны грязи, автобус обогнала легковушка контрразведчиков. Пользуясь превосходством в скорости, она поравнялась с шедшим последним грузовиком. Хлопнуло несколько пистолетных выстрелов, заполошно затрещал автомат. Полуторка резко вильнула в сторону и съехала на обочину, наполовину завалившись в кювет. Из нее выскочили двое и метнулись в лес.

- Жми! - азартно проорал майор - этих мужики сами возьмут!

Разбитый, расквашенный проселок закончился, погоня вырвалась на шоссе. Швырять машину в стороны стало значительно меньше и расстояние между преследуемыми и преследователями стало неумолимо сокращаться. Тент закрывающий кузов мчащегося впереди автомобиля откинулся в сторону в полутьме засверкали вспышки выстрелов, раздался треск немецкого МП. Посыпалось разбитое лобовое стекло, вскрикнув, схватился за плечо майор. Гаврюшин матюкнулся, автобус резко вильнул в сторону, но тут же выровнялся и продолжил погоню.

- Отцы! А ну, держи за ноги! - Карасев рукоятью пистолета выбил стекло и выломав торчащие осколки полез в окно. Устроился поудобней, насколько конечно это вообще было возможно и держась одной рукой за деревянную раму принялся выцеливать серую фигуру стрелка, то и дело мелькающую над прыгающим и болтающимся из стороны в сторону задним бортом полуторки.

Первые четыре пули ушли "в белый свет как в копеечку". Стрелять с движущегося транспорта, то еще удовольствие. К счастью для лейтенанта противник находился в таком же положении, притом, с перепугу, или в азарте он палил длинными очередями, что для короткоствольного немецкого автомата явно противопоказано, это и вовсе сводило к нулю все шансы стрелка попасть хоть куда-нибудь.

Андрей рявкнул и без того кряхтящим от напряжения пенсионерам, чтобы держали крепче и рискуя вылететь из мчащегося на практически невозможных для себя 40 км в час рыдвана, перехватив ТТ обеими руками, отстрелял всю обойму, до "железки". Какой из выстрелов был удачным, он и сам не мог сказать, просто в какой-то момент автоматчик в грузовике резко согнулся в поясе и вывалился на дорогу. Гаврюшин просто не успел обрулить внезапно возникшее препятствие, и автобус буквально подбросило вверх. Только чудом сержант сумел удержать управление машиной, а "ястребки" втащить внутрь нелепо размахивающего руками и бледного как смерть Карасева.

Сумасшедшая гонка с преследованием закончилась на улицах мирно спящей Жиздры, когда водитель полуторки не справившись с управлением на одном из перекрестков не вписался в поворот и снеся несколько пролетов обывательских заборов влетел в телеграфный столб.

Дверь в кабине грузовика распахнулась, выбравшийся из нее человек в военной форме несколько раз выстрелил из пистолета в сторону резко затормозившего автобуса и прихрамывая, бросился бежать. Не успел Андрей поймать его на мушку, как над ухом хлестко ударил карабин. Беглец выгнулся и сделав по инерции еще один шаг растянулся посреди улицы.

- Готов, отбегался - старший из "ястребков" дернул затвор, выбрасывая стреляную гильзу, закинул оружие за спину.

- Ну, ты отец прямо снайпер - восхитился Карасев.

- А то - самодовольно тряхнул бороденкой дед - снайпер, не снайпер, а стрелять умеем. Чай сызмальства охотничаю.

Когда, наконец, подъехали "эмка" контрразведчиков и захваченный у бандитов грузовик, наспех перевязанный майор, уже успел развить бурную деятельность, во всю командуя своим личным составом.

- Все живы, здоровы?- из кабины полуторки выбрался довольный Малышев - ну, что майор принимай работу там в кузове, трое готовых, один еще живой, так легкое ранение, до суда доживет. А тот "маяк", что вы нам на дороге оставили, ты уж извини, сами от асфальта отскребайте, нам как-то недосуг, так, что можешь докладывать начальству. Мол, геройскими действиями личного состава отделения, уничтожена крупная банда. Только как договаривались о нашем участии в рапорте ни слова.

- Обижаешь капитан - опер по очереди подошел к каждому из офицеров крепко пожал руки - все понимаю. И своим скажу, чтобы языки за зубами держали. И вот, что мужики, помните должник у вас здесь. Если живы будем, жду в гости. Запомните, майор Авдеев, меня здесь сами понимаете, каждая собака знает.

- Ну, живы будем, свидимся - ответил за всех Егор - бывай! А вы орлы, давайте в машину. И так опаздываем.