Ночная лихорадка

1 глава

Каждый вечер начинался со щелчка переключателя. Неоновая вывеска «Открыто» над «Хей Джой» оживала и начинала мигать.

Часы Лолы показывали 17:59, но на Сансет Стрип время не играло никакой роли. Джонни протирал барную стойку с такой тщательностью, словно человек, который делал это чаще, чем чистил свои собственные зубы.

— Открываетесь в чертовы шесть часов, — сказал Кварц, проходя рядом. — Вы хоть слышали, что некоторые люди любят выпить во время ланча?

— Но если бы мы открывались раньше, ты бы не мог говорить об этом каждый вечер, — сказала Лола.

Стакан для Кварца, полный виски со льдом, уже стоял перед его стулом.

— Очень плохо, что вы собираетесь оставить меня через восемь часов. Когда уже Митч очнется и откроет свой бар в приличное время?

— Не думаю, что он пойдет на это, — пробормотал Джонни. — Наши низкие цены ударили по нему достаточно сильно, Кварц. И кстати, тебе необходимо заплатить за этот напиток.

— Но если бы я это сделал, ты бы никогда этого не сказал.

— Я серьезно. — Джонни держал бутылку в руке, готовый в любой момент пополнить стакан Кварца, а в другой тряпку, протирая стойку. — Ты видишь хоть кого-нибудь, кто зашел через эту дверь? Это повторяется изо дня в день. Оглянись вокруг.

Кварц послушно повернулся на стуле.

— Это похоже на старое дерьмо, которое я пил еще в шестьдесят седьмом году.

— Знаешь, в чем дело? Если ты хочешь приходить в этот бар каждый вечер, нужно хоть немного помочь нам не разориться.

Лола покачала головой, бросив быстрый взгляд в сторону Джонни.

— Что? — спросил Джонни, ставя бутылку на стойку, чтобы обслужить клиента. — Рано или поздно они найдут выход.

Лола поднырнула под стойку бара и оказалась рядом с Джонни.

— Не слушай его, — сказала она Кварцу, забирая у Джонни тряпку. Кварц поставил рюмку с остатками виски на стойку и покачал головой.

— Даже и не думал.

— Он становится раздражительным, когда бизнес начинает развиваться медленнее, — сказала Лола. — Митч просто выносит ему мозг, когда у бара плохая выручка.

Еще два завсегдатая зашли внутрь и уселись рядом с Кварцем. Лола быстро обслужила их и отошла, пока они не начали жаловаться на жизнь, на своих жен, начальников и соседей. По крайней мере, это были банальные темы. На самом деле она не собиралась их слушать, потому что на противоположном конце бара Джонни привлек ее взгляд. Вот уже третий вечер подряд он проверял длинные ряды гирлянд на наличие лопнувших или перегоревших рождественских лампочек.

— Почему бы тебе просто не купить новые гирлянды? — спросила Лола.

— Потому что эти вполне хороши. Тут перегорела всего одна лампочка. Мне просто нужно ее найти, — в его огромных руках эти лампочки казались еще меньше. Он посмотрел на нее, приподняв бровь. — Ты собираешься обменять меня на новую модель в день, когда обнаружишь мои недостатки?

Лола улыбнулась:

— Что бы это ни было, ты, должно быть, прячешь это очень хорошо в течение девяти лет.

— Попробуешь угадать?

— Определенно, не твое самомнение, — сказала она и подмигнула Кварцу, когда он фыркнул.

— Веро … — начал Джонни.

— Автобус задержался, — сказала она, пожав плечами.

— Где твоя машина? — спросила Лола.

— Снова в автомастерской.

— Лола должна была сегодня поработать над листовками, но ей пришлось открывать бар вместо тебя.

— Ну, она может идти. — Веро усмехнулась, как будто это была самая блестящая идея. Она бросила куртку на свою сумочку и повязала фартук вокруг талии. — Думаю, я cмогу справиться с этими дебоширами самостоятельно.

В баре было только пять клиентов. Вероника работала в «Хей Джой» даже дольше, чем Джонни. В сорок два ее сарказм был хуже, чем когда-либо.

Лола зашла за барную стойку и села за компьютер Митча. Она не знала о дизайне практически ничего, но с деньгами было очень туго, поэтому пришлось обходиться без профессионала. В этом месяце в баре было запланировано только три концерта, так что она решила сама сделать эти листовки. Она проделала достаточно хорошую работу, и прежде чем Митч заговорил о продаже этого места, он даже предложил ей составить меню для часов скидок.

Через час Джонни бросил ей пластиковый контейнер для заказов навынос.

— Вот цыпленок и салат Цезарь для местного менеджера по рекламе.

— Я не голодна, — сказала она, возвращаясь к монитору. Она была чертовски голодна, но это было для нее обычным делом.

Джонни вытащил готовую листовку из принтера.

— Очень хорошо. Мне нравится этот шрифт.

— Именно этот шрифт рекомендуется для баров и ресторанов, — сказала она. — Я уточняла.

Он положил бумагу на стол:

— Ты заканчиваешь? У нас там собрание.

Она встала и вытянула руки.

— Я сейчас приду.

Лола положила салат в холодильник и украла пару кусочков чьей-то тайской лапши. Прежде чем она вышла наружу, раздался ужасающий рев автомобильного двигателя.

Кварц повернулся вокруг себя на стуле.

— Они пытаются поднять мертвых?

— Неа. Просто некоторым нужно внимание, — сказал Джонни. — Игнорируй их.

Выхлопные газы просочились сквозь дверь, заполнив всю комнату. Лола проводила пять или более ночей в неделю в «Хей Джой», поэтому считала это место своим вторым домом. Сотрудники и клиенты были ее семьей. Поэтому, когда одинокий, пьющий пиво в углу зала посетитель кинул выразительный взгляд в ее сторону, она пошла посмотреть, что за шум был снаружи.

На улице было темно. Люди брели вниз по тротуару. Владелец Субару цвета электрик, немного старше восемнадцати, посигналил в ее сторону.

— У нас много клиентов внутри, — сказала она, перекрикивая шум. — Припаркуйтесь где-нибудь в другом месте.

Он снова нажал на газ. Позади него был припаркован черный Ниссан с красными дисками и сочетающимся по цвету спойлером. Водитель увеличил громкость музыки настолько, что, казалось, даже тротуар завибрировал.

Лола пошла к обочине. Достав тряпку из кармана фартука, она отмахнулась от выхлопных газов. Потребовался один быстрый ударом ее конверсом, чтобы оставить на машине вмятину.

— Я же сказала!

— Что за?

— Убирайся отсюда!

Водитель выскочил из машины, обошел капот и подошел к ней. Лола приготовилась к словесной баталии, но он остановился на середине пути и посмотрел вверх.

— Ты слышал, что сказала леди, — произнес Джонни из-за нее. — Не заставляй меня звонить твоей маме.

— Посмотрите, что она сделала с моей машиной. — Парень указал на вмятину. — Это же совершенно новая краска.

— Знаешь, она уделывала мужчин в два раза сильнее тебя, — сказал Джонни. Несколько мужчин, стоящих рядом, попытались скрыть смешки.

— Но…

— Смотри сюда, малыш, — сказал Джонни. — Есть кое-что, что ты должен знать об этом маленьком участке Сансет Стрип — мы никогда не звоним копам. Мы сами улаживаем свои дела.

Парень сжал обе руки в кулаки, но все-таки вернулся к своей машине.

Джонни сжал Лолу за плечи.

— Ты не можешь все время пинать ногами машины людей, детка.

Она посмотрела на него.

— Он сам начал.

Любовь в его карих, сверкающих золотыми крапинками глазах говорила ей больше, чем любые слова.

— Ой, да ладно, — сказала Лола. — Я не та, кто должен угрожать и разбираться со всеми.

— Почему ты говоришь так, будто тебе это нравится? — Он заправил свободную прядь длинных волос за ухо и слегка улыбнулся. — Думаешь, я не мог бы нанять пару отморозков?

— О, я знаю, что мог бы. Но также я знаю, что ты, Джонатан Пэйс, трепло.

Джонни подмигнул.

— Не тогда, когда дело доходит до моей леди.

Поцеловав в макушку, он оставил Лолу стоять на обочине. Эти два автомобиля заполняли улицу яростным скрежетом и громкой музыкой, и сейчас, после того как они уехали, наступил редкий момент тишины. Сансет Стрип всегда был полон народу, но с каждым годом количество посетителей в «Хей Джой» все больше и больше сокращалось.

Лола повернулась, чтобы уйти обратно в бар. Тротуар стал практически безлюдным, кроме одного человека, который неотрывно смотрел прямо на нее. Он стоял, слегка прислонившись бедром к двери, немного напряженный, с опущенными вдоль тела руками. Он выглядел так, как будто просто проходил мимо и не собирался останавливаться. Даже в темноте она поразилась его идеальной модельной внешности. Он мог бы быть звездой, только что сошедшей с постера премьеры фильма на Аллее Славы в Голливуде, за исключением того, что выглядел слишком чопорным.

— Вы заблудились? — спросила она.

Он выпрямил спину.

— Я произвожу такое впечатление?

— Если вы ищете «счастливый час» (прим. ред. время скидок в заведении), — сказала она, махнув рукой на запад, — нужно пройти несколько кварталов вниз по дороге.

— А разве тут не бывает «счастливых часов»? — спросил он, разглядывая оранжевую вывеску на крыше. — В «Хей Джой»?

— Ничего такого, что вы ищете.

Он прикоснулся к своему красному галстуку.

— Этот костюм, не так ли? Я выгляжу неподходяще для такого места?

Она подошла ближе, погруженная в транс глубоким тембром его голоса. Светодиодные рекламные логотипы пива в окне казались размытыми разноцветными пятнами. Его глубоко посаженные глаза были темные, лицо будто высечено из камня, с округлым волевым подбородком. Она слегка откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

Его привлекательность буквально ошеломила ее, это становилось все более очевидным с каждой секундой.

— Не только костюм.

— Что тогда? — он запустил пальцы в свои каштановые волосы и с силой взъерошил так, что некоторые из них буквально встали дыбом. — Так лучше?

Он завораживал: зеленые миндалевидные внимательные глаза и высокая прямая спина. Он не сочетался с беззаботным смехом и естественными, расслабленными позами людей в баре. Он превратил их в простолюдинов с их круглыми лицами, круглыми глазами, круглыми животами. До этого момента она и не думала, что когда-нибудь узнает, что означают — бабочки в животе.

Но она не могла сказать ему об этом.

— Мы просто не часто видим людей в костюмах здесь.

— Вы работаете здесь? — спросил он.

Лола сунула руки в карманы фартука.

— Нет, я просто ношу это, пытаясь создать новое направление в моде.

Его громкий смех почти испугал ее. Когда он остановился, эхо от него все еще гуляло вокруг. Он прошелся глазами по ее шее и вниз, как если бы он мог дотянуться и прикоснуться к ней. Его изучающий взгляд пробудил в ней невероятную чувственность, и она была рада, что фартук надежно прикрыл обрезанную футболку и кожаные штаны.

— Вы действительно устроили представление с этой машиной, — сказал он, глядя ей прямо в глаза.

Лола редко смущалась, но не было никакого сомнения в том, что сейчас щеки у нее пылали как пожар. О да, там, откуда этот человек, люди не пинают ногами автомобили.

— Вы, должно быть, считаете меня настоящей скандалисткой.

— Не имеет значения, что я считаю.

— Думаю, да, не имеет значения. — Она пожала плечами, потому что он был прав, он был чужим. Она постоянно творила подобные вещи перед клиентами, новыми и старыми. Опять же, никто из них никогда не вызывал у нее такую внутреннюю дрожь.

Он повернул голову в сторону двери так, что его профиль, гладкий и аккуратный, как и его костюм, осветился вывеской бара. Его красивое лицо приняло хищническое выражение, как будто он был готов найти и обезвредить добычу.

— Это был ваш друг?

— Кто, Джонни?

Он посмотрел на нее.

— Волосы в конском хвосте и футболка Zeppelin. Большой парень.

Она перевела взгляд на свои ноги.

— С чего вы решили, что он не мой муж?

— Вы не носите кольцо.

Она сжала руки, которые были до сих пор засунуты в карманы ее фартука. Мужчина посмотрел на нее дольше, чем это было необходимо, но она не могла отвернуться. Именно поэтому ей пришлось сказать:

— Я должна вернуться к работе.

Он кивнул.

— Я тоже должен.

Она осмотрела квартал вокруг себя. Поблизости не было никаких офисов.

Прежде, чем она успела спросить, он сказал:

— На самом деле я шел выпить с коллегами. Я здесь по делу.

— Здесь? — спросила она. — В этом баре?

Он повернулся и открыл перед ней дверь.

— Именно в этом. После вас, мисс...?

Вывеска освещала тротуар. Из бара доносилась музыка, кии щелкали по бильярдным шарам, звенели бутылки о столешницы, громко спорили мужчины.

— Лола, — сказала она, а затем добавила, — Лола Винтерс, — потому что он выглядел как человек, который интересовался и фамилией.

— Лола. — Он улыбнулся своими темно-зелеными глазами. — Бо Оливер. Приятно познакомиться.

Она не могла пошевелиться. Ей нравилось ощущать его рядом.

— Звучит по-французски, но вы однозначно не из них.

— Я нет. Мой отец был, — сказал он. — Я вырос здесь.

— Был?

— Он скончался.

— Мне очень жаль, — сказала Лола.

— Это было давно. Такова жизнь.

— Такова жизнь, — повторила она.

Он посмотрел на нее с надеждой. На мгновение она забыла, что они собирались зайти внутрь. Она прочистила горло и вошла в дверь. Интерьер «Хей Джой» был изуродован старыми дырками от сигарет, которые были старше самой Лолы, и мутным, черно-белым клетчатым линолеумом на полу. Это были те вещи, о которых Лола думала только в то время, когда обдумывала замену обивки, ремонт или отправку их на свалку.

— Так, что я могу тебе предложить? — спросила она через плечо, когда зашла.

— Виски, чистый.

— Предпочтение?

— «Макаллан» (прим.перев. сорт виски), если он у вас есть.

Она остановилась позади бара.

— Не такой уж он эксклюзивный, Бо, — поддразнила она.

Он снова улыбнулся.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Бо присоединился к двум другим мужчинам в баре — к тем, кто ранее ухмылялся над событиями на тротуаре. Они были моложе, чем Бо, даже моложе Лолы, во фланелевых футболках, джинсах и кроссовках. Она бы не взглянула на них дважды, если бы они пришли сюда без Бо.

Лола готовила ему напиток, глядя на него из-под ресниц. Он ослабил галстук. Она заметила некоторые вещи, которые сначала не разглядела в темноте: легкую тень пробивающейся щетины на его подбородке, мелкие морщинки вокруг глаз, ямочки, обрамляющие его улыбку, как круглые скобки. Он назвал Джонни большим, но Бо, вероятно, был гораздо выше его.

Бо вернулся к ее концу барной стойки. Она дала ему виски.

— Мне одному кажется, что алкоголь на вкус лучше в пятницу? — спросил он.

— Видишь этих ребят? — Она кивнула в сторону Кварца и других мужчин, сидящих в их обычном месте. — Для них вкус один и тот же на протяжении целой недели. — Смотря на них, она видела свою жизнь словно через окно. День недели никогда не имел значения, их разговоры крутились вокруг одних и тех же тем. Вещи такого рода были обыденностью для нее. — Бездонные стаканы, споры о ерунде. Я до сих пор не знаю, как они живут день ото дня, кроме того времени, когда они пьют здесь четыре или пять дней в неделю.

Она повернулась к Бо. Он смотрел на ее профиль и вздрогнул, когда она поймала его взгляд, но он не отвернулся. Он опустил свой стакан на стойку.

— Что? — спросила Лола, опустив руки и заполнив раковину грязными стаканами.

— Ничего.

— Не правда. — Она повернула кран и добавила средство для мытья посуды в воду. — Я видела этот взгляд раньше.

— Я не сомневаюсь в этом.

Она взглянула на него.

— Похож на тот, что обычно приводит к беде.

— Вероятно.

Она остановилась. Теплая вода доставала ей до локтей. Инстинкт подсказывал проигнорировать комментарий. Ей хорошо удавалось избегать неприятностей после того, как пришла в «Хей Джой». Хотя прошло уже довольно много времени с тех пор, когда кто-то, кроме Джонни смотрел на нее таким образом. С некоторым колебанием, она спросила:

— О чем ты думаешь?

Он покосился на нее.

— Ты двигаешься по этому бару так, как будто делала это в течение многих лет. Но что-то не вяжется со всей этой слаженностью. Мне интересно, как ты оказалась здесь.

— Все просто, — сказала она. — Пришла на своих двоих.

— Тогда что держит тебя здесь?

Они смотрели друг на друга. Он не выглядел так, будто действительно ожидал от нее ответа, и это было хорошо. Она и не собиралась отвечать — это было не его дело.

— Ты думаешь, что смог понять меня спустя всего десять минут? — спросила Лола.

— Это на десять минут дольше, чем обычно требуется мне для большинства людей. — Бо не сводил глаз с ее лица. — Ты привлекла мое внимание.

— Это так трудно, привлечь твое внимание?

— Гораздо труднее удержать его, — сказал он без единой угрозы в голосе.

Несмотря на то, что ни один из них не двигался, ощущение было, словно они становились все ближе и ближе.

— Но ты, Лола, ты... —

— У нас небольшие изменения, — сказал Джонни, выходя из кабинета. — Ты можешь съездить в банк в понедельник?

Лола опустила руки глубже в горячую воду и нащупала губку.

— Конечно, — сказала она и вытерла рукой пот со лба. — Да. Мне в любом случае надо сделать взнос.

Джонни перевел взгляд с Лолы на Бо.

— Это Бо, — сказала она. — По-видимому, мое маленькое шоу перед баром пробудило в нем жажду.

Джонни кивнул и пожал руку Бо.

— Джонни. Добро пожаловать.

— Это ваш бар?

— Неа. Я просто управляю тут вместе с Лолой.

— Она скромница, — сказал он. — Не сказала, что работает тут администратором.

— Помощником администратора, моего парня. — Она посмотрела на пустой стакан Бо. — Думаю, тебе нужно выпить. Еще один?

Бо залез во внутренний карман и вытащил бумажник.

— Похоже, это будет одна из веселых ночей. Позволь мне угадать... только наличные?

Лола кивнула и снова наполнила его стакан.

Он положил несколько купюр на барную стойку и махнул рукой в сторону мужчин, с которыми прибыл.

— Для нашего первого круга. Все, что они заказывают, записывайте на мой счет.

Джонни откровенно смотрел на заполненный наличными, кожаный бумажник в руке Бо.

— Они работают на тебя? — спросила Лола.

— Еще нет. Но я хочу показать им лучшие времена.

— Приведя их сюда? — спросила она, подняв брови. «Хей Джой» определенно видел хорошие времена, но вокруг было гораздо больше мест с явными преимуществами.

— Здесь они чувствуют себя комфортно, — сказал Бо. — Я не стал спорить. Это предложил коллега. Он сказал, что это место существует уже довольно давно.

— Пятьдесят три года, — сказал Джонни. — Оно практически достопримечательность.

— Дольше, чем я предполагал, — сказал Бо. — А что делает его достопримечательностью?

— Это место было построено в шестидесятых-семидесятых годах, — сказал Джонни. — Живая музыка привлекала всех, от байкеров и хипстеров до актеров и режиссеров кино.

— Теперь я припоминаю, что Хендрикс упоминал его. (прим.перев. Джими Хендрикс — американский гитарист-виртуоз, певец и композитор). Название бара — это название одной из его песен.

Джонни кивнул.

— Отец нынешнего владельца видел, как он исполнял — «Хей Джой» — здесь, на бульваре поздно ночью перед небольшой толпой. Видимо, это было так волшебно, что он после этого назвал бар в честь этой песни. Мужик, я бы чертовски влюбился, если бы увидел это сам. Я, конечно, еще даже не родился, но все же.

Бо посмотрел на микрофон на пустой сцене.

— Так, что же случилось с музыкой?

Джонни пожал плечами и прислонился бедром к столешнице.

— Клуб перестал платить за игру в восьмидесятых, когда Митч взял дело в свои руки. Группе это не понравилось, и мы потеряли нашу визитную карточку. Любители слушают музыку в другом месте.

— А как сейчас обстоят дела? — спросил Бо.

— Все в порядке. Иногда по выходным мы проводим акции, но ничего особенного.

Бо пожал плечами.

— Никогда не знаешь. В эти дни, возможно, все вернется.

— Было бы здорово, но это не тянет и на половину того, что было когда-то, — сказал Джонни, покачав головой. — Не можем позволить себе быть открытыми весь день.

Бо осмотрел бар.

— Ну, учитывая его историю, и то, что он по-прежнему узнаваем, у хозяина не должно возникнуть проблем с продажей этого места.

— Таков план. Продать или закрыть его.

— Джонни, — предупредила Лола.

— В этом нет никакого секрета, детка. — Джонни посмотрел на Кварца и других ребят. — Только эти болваны ничего об этом не знают.

— Полагаю, они не будут слишком рады, — сказал Бо.

— Некоторые из них были здесь в день открытия, — сказал Джонни. — Нет, это им точно не понравится.

— Какая досада. — Бо взял напиток. — Я должен вернуться к работе. Если вы меня извините.

Он оставил Джонни и Лолу и вернулся за свой столик к двум другим мужчинам.

— О чем ты думаешь? — спросил Джонни.

Она перевела взгляд со стола Бо обратно к Джонни.

— Только что я слышала, как ты рассуждал о музыке. Как долго мы с тобой не ходили на настоящий концерт?

Джонни подмигнул ей.

— Годы. Концерты обычно проходят в ночное время. У нас не так много ночей, которые мы проводим вместе.

— Мы должны поговорить с Митчем об этом в ближайшее время. Они могут выжить одну ночь без нас.

Джонни поцеловал Лолу в лоб.

— Я бы с радостью, но ему действительно очень нужна наша помощь сейчас. Давай посмотрим, как будут идти дела в следующие несколько недель.

— О, я помню, тот последний раз, когда мы выбрались посмотреть шоу, — сказала Лола. — Beastie Boys в Голливуд-боул. — Она улыбнулась, и воспоминания промелькнули на лице Джонни. — А потом…

— Все верно. — Он помолчал. — А ночью у нас была огромная ссора.

Лола кивнула и наклонилась к нему.

— Которая потом привела к ночи пьяного, дикого секса. — Ее сердце пропустило удар. — Что бы ты сказал по поводу повторения? Бутылка текилы, концерт, и ты ловишь удачу?

— Повторение? Должно быть, мы думаем о разных ночах, — сказал Джонни. — Мы оба выпили слишком много. Я даже не помню, что мы дрались, только настольная лампа как-то попала в счет оплаты.

— Я тоже, но я помню, что это был один из лучших оргазмов, которые у меня когда-либо были, — сказала Лола. Ее задница болела. Это был не единственный раз, когда Джонни шлепал ее, но это был первый и последний раз, когда он действительно хотел ее наказать. Это было как ночь с незнакомцем среди множества ночей с тем же партнером.

Джонни покачал головой.

— Я не понимаю. Ты хочешь, чтобы у нас снова была ссора и драка?

Она пожала плечами.

— Не драка. Я просто думаю, что такая ночь может быть довольно хорошей для нас.

— Я не так хочу развлекаться, — сказал он, отворачиваясь. — Но я обещаю, как только ситуация здесь нормализуется, мы сделаем что-нибудь и для себя.

Лола нахмурилась. Та ночь навсегда засела в ней невменяемым, необъяснимым образом. Там было что-то такое, что буквально трещало и искрило в воздухе. Она считала, что и Джонни чувствовал то же самое, но, видимо, он испытывал что-то совершенно другое.

Бо вернулся к барной стойке медленной, ленивой походкой. Он не выглядел так, словно колебался бы хоть секунду, прежде чем отвесить жесткий шлепок по ее заднице. Дыхание Лолы перехватило.

— Мы решили сделать еще один круг, — сказал он, облокотившись на стойку. — Можешь даже заставить их подождать.

Лола схватила стакан, прежде чем это сделал Джонни, стараясь хоть немного отвлечься.

— Вы, ребята, играете? — спросил Бо. Он указал на дартс на задней стенке бара.

— Да, — сказал Джонни. — Моя девушка — королева мишени.

— Да ладно? — Усмехнулся Бо. — Может, сыграем, Лола?

— Почему бы тебе не сыграть с одним из своих друзей? — спросила она. Она протянула Бо его напиток и указала в конец зала. — Или выбери кого-нибудь из местных. Когда они достаточно пьяны, ты можешь легко обчистить их.

Бо поднес бокал ко рту, качая головой.

— Это не проблема. Просто я играю только с теми, кто играет ради победы.

Джонни вытер руки о полотенце и кивнул на Лолу.

— Тогда она именно то, что тебе нужно. У нее есть дух соперничества.

Лола насторожилась, что проводит слишком много времени рядом с Бо. Они уже вступили на опасную территорию.

— Извините, но у меня клиенты.

— Не волнуйся об этом, — сказал Джонни, принимая бутылку из рук Лолы. — Я займусь твоими столиками.

Она колебалась.

— Ты уверен?

— Почему нет? Иди. Повеселись.

Она пожала плечами.

— Хорошо. Если босс так сказал.

— Если ты думаешь, что я считаю себя твоим настоящим боссом, ты обманываешь себя, — пошутил он. — Мы оба знаем, что это всего лишь название.

Она засмеялась, но резко остановилась, когда увидела, как Бо посмотрел на нее, как будто забыл, что Джонни здесь.

— И на что мы будем играть? — спросила она.

Она сунула руку в карман фартука и достала несколько долларов, показав их ему.

— Это все, что ты можешь получить от меня.

— Думаю, нужно немного больше этого, — сказал он.

— Что, например? — спросила она.

— Что насчет сотни баксов?

— Это слегка круто. Я уверена в себе, но и не глупа.

— Чем выше ставки, тем лучше игра, — сказал Бо. — Не стоит играть, если нечего терять.

— Это здорово, Ло, — вставил Джонни. — Я тебя прикрою.

Сотня долларов не сыграла бы огромной роли для Лолы и Джонни, но она не могла избавиться от странного ощущения, которое вызывал мужчина, стоящий перед ней и ожидающий начала игры. Его шелковый галстук и сшитый на заказ костюм — ничего необычного, но все-таки эксклюзивное. Лола знала достаточно, чтобы заметить разницу.

Она вышла из-за стойки, и Джонни передал ей дротики для дартс. Она потянулась за ними, но он их не отпустил. Их глаза встретились. Он сказал ей одним взглядом, который Лола сразу распознала, что Джонни буквально чуял, как от этого человека пахло деньгами.

Мишень была на противоположной стороне бара, на одной из темных, деревянных настенных панелей. Они с Бо прошли мимо завсегдатаев под устаревшими, выполненными в средневековом стиле люстрами и пожелтевшими снимками шумных клиентов.

У линии броска, отмеченной клейкой лентой, Бо махнул рукой.

— Леди вперед, — пригласил он.

Он не знал ничего о ней, если думал, что она леди; и он не знал ничего о дартс, если решил дать ей возможность метнуть первой, но Лола держала рот на замке и заняла свое место. Ее дротик промазал в тройную двадцатку. Она метнула второй немного выше и воткнула его.

— Впечатляет, — сказал Бо. — Где ты научилась играть?

— Джонни научил меня, когда мы начали встречаться. Вскоре я стала играть даже лучше него. — Она бросила последний дротик. — Некоторым людям просто это дается легче.

— Или, может быть, ты такая же, как я. Я никогда не отвожу взгляда от цели. — Его дротик отскочил от разделительной линии. — Иногда я промахиваюсь, но никогда не промахиваюсь дважды. — Он снова бросил, на этот раз попав в центр.

Он был абсолютно спокоен перед своим последним броском. Лола смотрела на него, как сокращаются мышцы его шеи, когда он сглотнул, на резкость его подбородка, пока он сосредотачивался. Если он был образцом самообладания и мощности даже во время беззаботной игры, то он будет сокрушающим везде.

— Так, где ты сказал работаешь? — спросила она.

— Я не говорил.

— Чем ты занимаешься?

Он бросил дротик, но ни один из них не смотрел, куда он попал.

— Я один из учредителей фирм рискового капитала.

— Эти ребята не похожи на твоих коллег.

— У них есть несколько стартап технологий. Я думаю о том, чтобы инвестировать в них. Я хотел бы провести время и узнать этих людей, прежде чем приму какие-либо решения.

— Разве это не то, что обычно делается в конференц-зале или за игрой в гольф?

Он улыбнулся.

— Иногда это игра в гольф. Иногда это путешествие в Лас-Вегас. Для этих ребят местные бары — места, где они чувствуют себя наиболее комфортно.

— А что насчет тебя? — спросила она. — Тебе здесь комфортно?

— Это не мой выбор. — Он внимательно посмотрел на нее. — Но я ничего не имею против изменения антуража. Хотя это, безусловно, отличается от моего обычного окружения.

Лола заняла свое место перед линией и бросила.

— Я не могу сказать, комплимент это или нет.

— Скорее, да. Возьми, например, женщин, которые работают на меня. Они все блондинки. Даже с темными волосами они выглядят как блондинки. Я не знаю, как они это делают.

— Ну, это Лос-Анджелес, — сказала Лола. Она вытащила дротики из доски и передала их ему.

Он не двигался, только перебирал дротики в руке.

— Я не видел никого с волосами, как у тебя.

— Как у меня? — Ее волосы напоминали гриву, черные и густые. К тому же довольно прямые и длинные — она унаследовала их от отца. Одним из немногих ее воспоминаний, прежде чем отец покинул их, была женщина, остановившая их на улице, чтобы сказать, что Лола — вылитый отец. — И что это значит?

— Цвет — черный как смоль. Это напоминает мне о ночи. Непредсказуемая. Спокойная, но немного дикая. Нет ни конца, ни начала, только полночь. Но вместе с тем твоя кожа, — продолжал он, качая головой, как будто удивляясь, — белая как луна. — Он резко засмеялся и взял виски с соседнего высокого барного стола, где оставил его. — Что ж. Я немного становлюсь романтиком, когда пью, но это, должно быть, новый уровень.

— Мило, — сказала она, не задумываясь. Ее ладони вспотели. Было ощущение, что в баре теплее, чем обычно. — Этому месту точно неизвестно, что такое романтика.

— А что ему известно, Лола?

Она моргнула несколько раз, прежде чем ответить.

— Раньше тут все было... электрическим. Постоянные посетители утверждали, что могли видеть этот бар из космоса, он весь светился неоновыми огнями. Да и слышать тоже могли.

— Здесь еще осталось немного неона, — сказал он.

— Правда. Но нужно больше, чем несколько неоновых вывесок, чтобы сделать это место искрящимся. В последнее время люди смотрят на нас, как будто мы своего рода реликвия. Проблема в том, что мы все еще здесь.

— Зеваки вредят вашему бизнесу?

— Нет, если они не приносят расходов. Я продолжаю говорить Митчу, что мы должны стать снова востребованными, потому что нам действительно не хватает новых идей. И когда туристы забывают о нас, у нас начинаются неприятности. — Она сделала еще один бросок. — Как же ты не знаешь всего этого, если вырос в Лос-Анджелесе?

— Я знаю некоторые бары. Я просто никогда не был большим поклонником ночной жизни.

— Почему нет?

— Много работал. В свои двадцать я был служащим днем и предпринимателем ночью.

— Создавал собственную фирму? Как она называется?

— Bolt Ventures, но нет, я имею в виду мою первую компанию, — сказал он. — В те годы я прошел через многое, но это в конечном счете окупилось.

— Есть ли у тебя хобби? — спросила она, выгибая бровь. Прежде чем он успел ответить, добавила: — Помимо работы.

Он взорвался смехом.

— Кое-что, — сказал он. — Хотя в основном это просто работа.

— Боже, должен быть, ты любишь то, чем занимаешься, — сказала она и улыбнулась. — Для меня работа — тяжелый труд, но это ничто без маленьких удовольствий.

— Не волнуйся, — сказал он ровно. — Я упорно работаю, но также нахожу время и на развлечения.

Ее улыбка дрогнула. Интересно, как парень, подобный Бо, отдыхает. Джонни играл на гитаре, но только для себя.

Последний раз, когда он выступал на публике, был в школе с рок-группой. Другими способами были видеоигры или ремонт машин и велосипедов в автомастерской, где его лучший друг был механиком.

Бо, с другой стороны, вряд ли будет играть на музыкальном инструменте. Не на гитаре, в любом случае. Она так же не могла представить его с игровым джойстиком или гаечным ключом в руке. Он был полностью зажат. Если такой человек, как он, не будет расслабляться время от времени, он просто сломается.

Джонни не нервничал так часто, но даже ему нужно расслабляться. Пару лет назад в «Хей Джой» перепутали поставку алкоголя как раз в тот момент, когда бармен позвонил и сказал, что увольняется из-за долгов по зарплате.

— По крайней мере, он позвонил, — сказала Лола, но Джонни ее не слушал. Его родители переехали во Флориду несколькими днями раньше, и автомобиль Лолы, давно сломавшийся, теперь не заводился. Брови Джонни были так низко сведены на лбу, что она волновалась, что он отпугнет всех клиентов. За пять минут до открытия Лола уложила его на спину и сделала один из самых лучших минетов в его жизни. После этого он был в прекрасном настроении.

Лола покосилась на Бо. Прошло уже много времени с тех пор, когда она думала об этом в последний раз. Сегодня вечером у нее, безусловно, был секс на уме. Если бы у Бо был такой же захудалый бар, как этот? Расслаблялся бы он? Изменился бы? Было бы это для него... весело?

— Я заставил тебя заскучать, — сказал Бо. — Обычно я так много не говорю о себе. Либо «Макаллан» хорошо ударил по мне, либо с тобой слишком легко разговаривать.

Лола собралась ответить ему, чтобы поддержать разговор, ей нравилось слышать новый голос в баре. Его голос был бездонный, как если бы он шел из самых нетронутых глубин. Ровный и успокаивающий. Она могла слушать его всю ночь. Она прогнала это ощущение прочь.

— Так что ты будешь делать, если это место выкупят? — спросил он.

— Я стараюсь не думать об этом, — сказала Лола. — Это было бы трудно на нас. Джонни любит это место, как свое собственное.

— А что насчет тебя?

За головой Бо висели фотографии отца нынешнего хозяина с группой и клиентами, которых давно уже нет.

— Тут очень много истории, — сказала она, ее глаза бродили по фотографиям. — Здесь я ближе к людям, чем когда-либо была к собственной семье.

— Но ты видишь себя, занимающуюся чем-то другим, — предположил он.

— Другим? — Такого с ней раньше не было. Джонни был барменом в течение двенадцати лет, и она была на его стороне в течение восьми из них. Они были командой.

— Ночной образ жизни порядком приедается — призналась она. — Полагаю, если бы был выбор между тем, чтобы переехать в другой бар или попробовать что-то другое, я бы выбрала второе. — Лола даже не знала, что готова поменять свою жизнь, пока не произнесла это вслух. Она предполагала, что они с Джонни всегда будут работать вместе, но Джонни ничего не будет делать за пределами индустрии ночных развлечений.

— Что-то вроде...? — спросил Бо.

Она задумалась на секунду:

— Может, ресторан или кафе. По крайней мере, часы работы были бы гораздо лучше.

— Итак, раздача еды и напитков является твоей страстью, — сказал Бо.

Она засмеялась, хотя больше было похоже на усмешку.

— Я не заглядываю слишком далеко. Я просто реально оцениваю свои возможности. Они ограничены без диплома колледжа.

— Ты не ходила в колледж?

— Бросила после первого семестра. — Лола в усмешке приложила палец ко рту. — Неслыханно в твоем мире, не так ли?

— Нет. — Он нахмурился. — Я не ходил в колледж.

Она прочистила горло. Это было неожиданно. Тем не менее, он только сказал, что начинал собственное дело, но не сказал, что дело было успешным. Может быть, и не было. Но его костюм, покрой, все говорило в его пользу, а не против него. Даже разворот его плеч, сильных, прямых.

У нее появилась безумная идея, что она могла бы дотянуться или коснуться его, чтобы просто посмотреть, была ли ткань гладкой, колючей или какой-то другой. И она могла бы получить представление о том, что скрывается под ней.

— Чем ты занималась до этого? — спросил Бо, не обращая внимания на ее блуждающий, полный фантазий взгляд.

— До этого? Не важно. Я работала здесь с тех пор, так как мне исполнилось... — Она так и не смогла закончить фразу.

Это было целую жизнь назад. Восемь лет она занималась этим, и сейчас не могла определить, когда решила, что обслуживание столиков станет ее профессией.

— Двадцать один, — закончила она. — Вот сколько мне было, когда я начала работать здесь.

— Так, когда же это было? — Бо сделал вид, что прикидывает что-то в уме. — Два года назад? Три?

— Хорошая попытка, — сказала она и рассмеялась.

— Я не могу сильно ошибаться. Ты выглядишь, словно тебе слегка больше двадцати.

— Может быть, по сравнению с сегодняшней толпой. Мы с тобой могли бы быть единственными, кому нет еще сорока. — Она попыталась угадать его возраст на глаз, и если он не поправил ее, то только потому, что мог быть близок к сорока.

— Не только мы, еще и Джонни, — сказал Бо.

— Очевидно, что и за исключением Джонни, — быстро сказала Лола. Ее взволновал его намек на то, что она совершенно забыла про Джонни, потому что она действительно забыла.

— Хотя ты немного младше меня, — сказал Бо легким, дразнящим тоном — А я немного старше тебя.

Она хотела спросить, на сколько, но просто бегло оглядела пол.

— То, как ты слегка улыбаешься, заставляет меня думать, что, возможно, ты не против мужчины намного старше.

— На самом деле, — сказала Лола, подняв голову, — я ничего об этом не знаю. Джонни — самый взрослый парень, с которым я была, а он на несколько лет старше меня, и похоже, ты на несколько лет старше его. И еще я думаю, что возражаю я или нет против мужчины постарше, действительно не твое дело.

Его глаза блеснули.

— Ты права. Это было неуместно. Я прошу прощения.

— Не думаю, что ты действительно сожалеешь. — Она отвернулась, перестав разглядывать его лицо более интимно, чем могла себе это позволить.

— Не думаю, что и ты тоже, — сказал он.

Она остановилась и, вопреки здравому смыслу, оглянулась. Его скулы вытянулись, а на щеках появились ямочки, как будто он сдался своей улыбке.

— Не говори мне, что покидаешь игру, — сказал он.

— И подарить тебе такое наслаждение? Никогда. Я в игре до самого конца.

— Тогда почему ты уходишь?

— Если я собираюсь зависать тут с тобой еще дольше, мне просто необходимо выпить.

Бо сунул руку в карман и медленно подошел к ней. Пока приближался, улыбаясь, он смотрел на нее так, будто она была экспонатом в музее, эдакой редкой и забавной находкой.

Лола не сдвинулась с места, даже когда он подошел достаточно близко, настолько, что их ступни почти соприкасались. Его глаза очаровывали: их необычная овальная форма и яркий цвет. Он сузил их и нахмурился, как будто пытался прочитать ее, но не мог. Бо наклонился. Он собирался поцеловать ее прямо тут, на глазах у всех. Она должна была что-то сделать, отойти или оттолкнуть его. Она посмотрела на его рот, его нижняя губа была слегка полнее, слегка сочнее, чем верхняя.

— Ты собираешься сделать что-то рискованное? — спросил он.

Она старалась унять свое шумное дыхание, вызванное мыслью, что бы она ощутила, если бы он поцеловал ее.

— Что?

Он положил свою руку на ее, окружив при этом теплом. И перевернул. Инстинктивно она разжала пальцы, чтобы показать дротик, который до этого крепко сжимала.

— Я подержу его. Конечно, если только ты не решишь, что он нужен тебе для защиты? — Бо забрал его и отошел назад на несколько шагов. Судя по тому, как он усмехнулся, она с удивлением поняла, что была не права, посчитав, что он не смог прочитать ее. Было похоже, что он знал о ней то, чего она сама еще пока не знала.