Ночная лихорадка

5 глава

Веро негромко присвистнула, вытянув шею, чтобы увидеть сквозь лабиринт неоновых вывесок, что происходит на улице за стеклом «Хей Джой».

— Вы только посмотрите на эти колеса.

Дверь была слегка приоткрыта и придерживалась довольно резким ветром. Ранним вечером человек в костюме вышел из Ауди. Лола и Джонни, стоящие рядом с Веро в самом дальнем углу переполненного бара, посмотрели друг на друга.

— Позволь мне с этим разобраться, — сказал он.

— Что происходит? — спросила Веро. — Это же тот парень с деньгами?

Взгляд Лолы резко метнулся между Вероникой и Джонни.

— Ты сказал ей?

— Лично я бы приняла предложение, — сказала Веро с дразнящей улыбкой на лице. — Интересно, что он думает о рыжеволосых.

— Это проституция, — сказала Лола.

— Я предпочитаю думать об этом как об обмене. — Веро махнула рукой в сторону двери. — У тебя есть то, что хочу я, — она указала на свою промежность, — у меня есть то, что нужно тебе.

— И затем ты спишь с ним, — сказала Лола.

— Дорогая, в моей жизни подобного было достаточно. Меня не волнует, как он выглядит. — Она наклонилась так, чтобы Джонни не мог услышать. — Но черт меня подери, если этот мужик не выглядит хорошо.

Лола покачала головой.

— Он выглядит как неприятность.

Веро хрипло рассмеялась.

— Ты знаешь, Веро все время находит неприятности на свою задницу.

Лола заставила себя отвернуться от двери. Прошло уже несколько дней с тех пор, как Бо был здесь. Она ненавидела признавать, что все еще думает о нем. Ведь должна же быть причина, по которой он выбрал ее, но она ходила кругами, пытаясь понять его. Если бы все было иначе, нашлось бы у них что-нибудь общее?

Она перевела свой взгляд и сосредоточилась на Джонни. Он наблюдал за дверью с большей сосредоточенностью, чем смотрел на нее в течение всех этих дней. Несколькими часами ранее необычно большая компания мужчин расположилась за огромным столом и регулярно обновляла выпивку. Он шутил с ними, что если они удвоят свой счет к концу вечера, то получат бесплатный приватный танец от официантки по их выбору. «Да брось, я же просто шучу» был его защитный ответ на ее взгляд. Обычно Джонни не шутил подобным образом, но он не был самим собой со времен пикника.

Лола затаила дыхание, когда этот мужчина зашел внутрь. Они с Джонни одновременно выдохнули.

— Это не он. — Джонни произнес это таким голосом, что в нем практически звучало разочарование. Он наклонился над барной стойкой. — Я могу вам помочь?

При свете стало понятно, что этот человек — однозначно не Бо. Его руки были слишком короткими, из-за чего ткань пиджака была в складках, а живот с напряжением натягивал пуговицы на его рубашке.

— Ничего себе, — сказал он. Затем прищурился и огляделся, остановившись на рамках с черно-белыми фотографиями музыкантов на сцене «Хей Джой». — Все это даже достовернее, чем выглядело в Интернете. Не так, как в захудалом Бруклине, где весь хлам на стенах либо заказан на сайтах, либо просто куплен в магазине.

Веро наполняла чайник. Джонни взял банку оливок, которую она попросила его открыть раньше, и ударил крышкой по краю столешницы. Многие подскочили и повернулись к нему. Он открутил крышку и передал банку Веро, не отрывая глаз от человека.

— Так что я могу для вас сделать?

Он протянул руку Джонни, который пристально смотрел на него.

— Хэнк Уокен, — сказал он бодро, не обращая внимания на легкую неприязнь.

— Джонатан Пэйс.

— Я ищу мистера Вигли.

— Митча в данный момент нет на месте. Зачем он вам?

— Слышал, это место выставили на продажу. Вы, ребята, работаете здесь?

— Около двенадцати лет, — сказал Джонни.

— И как обстоят дела?

Мужчина был льстивым, даже скользким. Лола бы лучше сожгла все тут к чертовой матери, чем такой парень, как он, наложит свои лапы на «Хей Джой».

— Дерьмово, — сказала Лола. — На самом деле, во всем квартале дела идут очень хреново.

Хэнк кивнул.

— Занятно.

— Занятно? — спросил Джонни.

Хэнк осмотрел стену за ними.

— Да, — сказал он рассеянно. — У этого места большой потенциал. Не мешало бы слегка привести тут все в порядок.

Джонни и Лола обменялись взглядами.

— Как привести в порядок?

— Я провел тщательную подготовку. Это место имеет свою историю. Хорошая пешеходная проходимость. Возрождение бизнеса. — Хэнк заглянул под выступ барной стойки, как будто ожидал найти там что-то. — Хотя этого не увидишь в цифрах. Это место нуждается в свежем штрихе. В чем-то особенном. Может быть, в баре на крыше, лаунж-баре или чем-то еще.

— Это место нечто большее, чем обычный местный бар, — сказал Джонни.

Глаза Хэнка перешли к игре в бильярд в углу бара.

— Я бы все тут улучшил.

— Это место — полная противоположность лаунж-бару.

— Это уже ваши проблемы, — указал Хэнк на Джонни, улыбаясь. — Ты не мыслишь за пределами этой коробки, сынок. Все очень просто решается. Мы внесем сюда что-то свежее, фигуристых девушек, создадим атмосферу рок-н-ролла. Пригласим некоторых молодых исполнителей и возобновим выступления. Мы уже получили определенную репутацию, но новый взгляд и немного изменений могут сотворить чудеса. — Он задумчиво кивнул, не обращаясь ни к кому конкретно. — Я покупал бары и раньше, и, пробыв здесь пять минут, я вижу много упущенных возможностей.

Это было именно то, что Лола и Джонни говорили в течение многих лет. Митч не был готов сдвинуться с места, чтобы сохранить целостность бара, но в итоге очень страдала выручка. Но Лола и Джонни никогда не говорили о превращении его в лаунж-бар.

— Какие возможности? — спросила Лола.

Хэнк посмотрел на нее и прищурился.

— Думаешь, я бы зашел так далеко в бизнесе, раскрывая свои секреты, дорогая? — Он добродушно рассмеялся, но не ответил на ее вопрос.

— Бизнес действительно развивается очень медленно, — сказала она. — Не уверена, что это место можно сохранить.

— Я не согласен, — сказал Хэнк. — В правильных руках «Хей Джой» может приносить, по крайней мере, в два раза больше прибыли к следующему году.

Он залез своими похожими на сардельки пальцами во внутренний карман пиджака.

— Я дам вам свою визитку. Я просто хотел бы еще раз здесь все осмотреть. Если я не услышу никаких вестей от мистера Вигли, то попробую еще раз завтра.

Джонни взял карточку.

— В пятницу его не будет.

— Так, когда я могу связаться с ним, чтобы устроить встречу?

— Его нет в городе.

— Думаю, я должен был сначала позвонить, прежде чем прыгать на рейс из Нью-Йорка. Все нормально. Я подожду.

Хэнк пошел прочь. Он повернул голову, сделав паузу, чтобы прочитать рекламные буклеты Лолы. Он осмотрел полы, коснулся стены, подошел так близко к бильярдному столу, что мужчина почти в два раза больше него спросил, есть ли у него знакомые врачи, которые специализируются в удалении кия из заднего прохода.

Джонни покрутил визитку в руках, разорвал ее и бросил в мусорное ведро за стойкой бара.

— Ты шутишь, что ли? Бар на крыше?

Лола покачала головой.

— Можете ли вы себе представить, если Кварц и ребята услышат об этом?

— У «Хей Джой» есть своя особая история, мужик, — сказал Джонни. Его глаза сузились, уставившись на Хэнка, пока тот медленно шел к выходу. — Шутки в сторону. Вы не можете просто спустить все в унитаз.

Веро пожала плечами.

— Что-то должно измениться. Может быть, сейчас самое время, босс.

— А может быть, ты поперхнешься своим мнением, — сказал он.

— Джонни, — возмутилась Лола. — Что с тобой?

Он пробормотал извинения и схватил пиво Coors из мини-холодильника, взвинченный до предела. Веро сказала что-то о том, что надо проверить столики. Лола удержала рот на замке и не стала напоминать о правиле Джонни «нет-алкоголю-в-рабочее-время».

Лола взяла банку оливок, которую Веро оставила на стойке, но она выскользнула из ее рук и разбилась.

— Черт побери, — воскликнула она, отпрыгивая назад. — Почему вы, парни, никогда не прибираете за собой свое же дерьмо?

— Парни? — спросил Джонни.

Лола посмотрела на него, и, почувствовав, как в ней накапливаются разочарование и злость, спустила их с цепи.

— Да, парни. Разве ты не видел корзину с чистым бельем из прачечной, которая стоит с прошлой субботы.

Джонни поджал губы.

— Я думал, ты ждешь, чтобы убрать ее.

— Жду чего? — спросила Лола. — Нет никакого закона, который говорит, что ты не можешь сделать это сам.

Он поднял руки вверх, словно сдаваясь.

— Извини. Я не понял, что это была проверка.

— Это была не проверка, — сказала Лола себе под нос, сидя на корточках и собирая осколки. — Просто было бы приятно, если бы кто-то иногда делал хоть что-нибудь. — Она слишком остро отреагировала. Такое ощущение, словно это была ее вторая натура — убирать за Джонни, в то время как он был полностью поглощен работой. Но его привычка постоянно раскидывать вещи и никогда ничего не убирать иногда раздражала ее.

Она выкинула большие куски стекла в мусорную корзину, прямо поверх двух половинок визитки Хэнка.

— Джонни?

— Что? — спросил он. — Я же сказал, что извиняюсь.

— Нет, я не об этом. — Она остановилась. — Где визитка Бо?

Джонни остановился, уставившись в пустоту, и резко повернулся к ней.

— Зачем это тебе?

— Я помню, как он положил ее на барную стойку, но я не выкидывала ее. Просто интересно, что с ней случилось…

Джонни сделал большой глоток из своей бутылки. Он осмотрел бутылку.

— Я выкинул визитку.

— Той ночью?

— Да.

— Когда?

— Как я уже сказал, той чертовой ночью, сразу после того как он ушел. Разорвал ее точно также пополам. Я должен был ее сжечь?

Лола посмотрела на него в упор, но он избегал смотреть на нее. После того как она нашла визитку Бо в кармане Джонни, она спрятала ее в коробке с противозачаточными таблетками под раковиной.

— Ты уверен?

— Да, я уверен. Черт, Лола, — сказал он. — Что за допрос?

Веро подошла и положила счет на стойку. Джонни схватил его, чтобы заполнить заказ. Лола пыталась убедить себя, что не должна сомневаться в своем мужчине, но то, что он сохранил визитку втайне от нее, означало только одно. И пусть поступок был ничтожный, он доказывал, что Джонни обдумывал предложение Бо.

***

Митч вернулся на работу в пятницу. Это была длинная, опустошающая неделя — резкие перепады настроения и грубые краткие разговоры — оба были обижены, и оба не считали себя виноватыми.

В то время как Джонни занимался основным залом бара, Лола вернулась в кабинет Митча и оперлась на косяк в дверях.

— Что случилось? — спросил он, не отрывая глаз от своего компьютера.

— Как поездка?

— Плодотворная. Барб нашла дом, который ей понравился.

— Бьюсь об заклад, ее семья счастлива, что вы, ребята, переезжаете туда.

— Так и есть, — Митч поднял свой взгляд. — Барб тоже. Она мечтала об этом уже долгое время.

— А что насчет тебя? — спросила Лола.

— Ты знаешь, как обстоят дела. Бар разваливается. Барб всегда говорила, что это место требует слишком многого, она хочет уберечь меня.

— Но ты сам хочешь покинуть Лос-Анджелес?

Он поднял руки.

— Это же Лос-Анджелес! Все было хорошо, когда я был здесь, крутился с клиентами в течение всего дня, но теперь, находясь здесь, большую часть времени я пытаюсь вытащить себя из этой дыры. Барб знает, что бар моего отца — единственное, что удерживает меня в Калифорнии.

— Да. — Лола отковырнула кусочек облупленной краски. — У тебя были какие-нибудь предложения?

— Ничего официального, но долго так не продлится.

— Ох.

— Что случилось, Лола? Я немного занят здесь.

— Я не знаю. Я просто... Митч, как ты думаешь, чего не хватает этому месту? Почему дело тормозит?

Он вздохнул.

— В восьмидесятых годах, когда мой папа передал бразды правления баром мне, мы уже тогда с трудом выживали. Но тогда на сцену вышел гранж, а я не позволял ему появиться здесь. Не после тех рок-легенд, которых мы видели.

— Таким образом, ты потерял молодую клиентуру, которая шла в ногу с модой.

— Молодых и некоторых старых. Ты все это знаешь, Лола.

— Я пытаюсь понять это с точки зрения ведения бизнеса.

— Ладно, хочешь знать, какой была моя первая ошибка? Платить за игру. Я послушал свою голову и решил просить деньги с новых групп за место на нашей сцене. Вместо этого они уходили. Я мог бы сделать с этим что-нибудь в девяностые годы, но, как я уже сказал, я ненавижу гранж. Хотя, оказывается, многие так не делали. Когда Фред протянул ноги, весь квартал стал одной большой ярмаркой дерьма. Кроме нас, единственного места, которое все еще стояло, но и мы подкосились. Барб уговаривала меня либо продать, либо просто закрыть бар, таким образом, умывая руки от всего этого. Я не могу сейчас остаться, чтобы смотреть на то, что случится рано или поздно.

Слова Митча звучали довольно жестко, но она услышала сожаление в его голосе.

— Этот Хэнк сказал что-то о лаунж-баре. Я думаю, что он хочет пустить это место под откос.

— Мы встречаемся с ним сегодня, так что я узнаю больше, но похоже на то, что он хочет сохранить имя и основной стиль бара, просто сделать это место более шикарным.

— Но это не то, что представляет собой «Хей Джой». — «Это не то, что представляет собой Джонни», — добавила она про себя.

Он пожал плечами.

— Совсем не то, детка. Сожалею.

— Ты хочешь сказать, что это место будет хорошим вложением?

— Тут никогда не будет огромного количества посетителей и туристов. Речь идет хотя бы о том, чтобы просто вернуться в строй.

Лола чувствовала, как колотится ее сердце. Эту последнюю неделю она изо всех сил боролась с напряжением и давлением, пытаясь заботиться о Джонни больше, чем когда-либо. Теперь же предстояло делать это еще усерднее. Лола легко могла заставить себя покинуть «Хей Джой», но это не значит, что и Джонни так же сможет отказаться от своих ценностей, как и все остальные, которые любили бар и его историю. Она была единственным человеком, который мог что-то сделать.

— То есть, если бы кто-то имел возможность купить бар, он должен воспользоваться ею?

— Что бы ты ни думала, забудь об этом. Ты не знаешь никого с такими деньгами.

— Может быть, знаю.

— Я понимаю, Джонни вложил душу в управление этим баром, и поверь мне, я очень хочу, чтобы все сложилось хорошо и для вас тоже. Никто не знает это место так, как он. Но способа решить этот вопрос нет из-за той суммы, которую я хочу запросить за бар.

— Сколько ты хочешь, Митч?

— Примерно шестьсот тысяч, — сказал он.

Лола посмотрела на пол. Эта сумма была больше той, что предлагал Бо, но ведь люди все время брали кредиты для малого бизнеса, не так ли? Может быть, не так много, но какая разница? Она прочистила горло.

— Если мы с Джонни сможем найти такую сумму…

— Эй, — сказал Митч, качая головой. — Брось. Вы с Джонни — хорошие ребятишки. Ты всегда была здравомыслящими. Не говори мне, что это изменилось. .

— Гипотетически.

Митч прикусил кончик ручки, развалившись на своем кресле и изучая ее.

— Если ты сможешь сделать мне достойное предложение, и если ты честна перед собой насчет тяжелой работы, то почему бы и нет. Гипотетически? Купить этот бар гораздо легче для Джонни, чем начинать собственное дело, но не сильно, учитывая реальное положение вещей. Последнее, чего бы я хотел, так это увидеть детище своего отца полностью уничтоженным, но мои принципы меня не прокормят. После того как я получу свой чек, я просто умою руки.

Лола вернулась в переднюю часть бара. Джонни налил три шота в стиле профессионального бармена, по одному за раз и без остановки. Лола осталась стоять в стороне. Он что-то сказал трем девушкам перед ним, похлопав себя по пивному животу, и рассмеялся. Этот пивной живот был плоским девять лет назад, когда она начала встречаться с высоким, тощим, двадцатичетырехлетним парнем с темными волосами, заправленными за уши — теперь же волосы очень отрасли, практически до лопаток, и всегда были собраны в хвост. Прекрасный пресс превратился в небольшой холмик. Этот пивной живот имел свою историю. Она любила его и все, что за этим стояло.

Джонни не переживет нового владельца. Его привычный уклад существовал уже очень долгое время. И она была уверена, что ад разверзнется прежде, чем он смирится. Никто не любил перемен, особенно Джонни, но они уже маячили на горизонте, приближаясь все быстрее и быстрее.

***

Поездка домой в ту ночь была на удивление тихой. Лола снова и снова перебирала суммы в голове. Она решила, что если Уокен купит «Хей Джой», то они могут вылететь с работы в течение нескольких недель. Она перебирала альтернативы. Они оба должны подсуетиться, потому что, хотя Лола и думала в последнее время попробовать что-то новое, они не смогли бы прожить на зарплату Джонни. Ей придется работать, иначе они будут в полном дерьме. Проблемы уже начались, так что о колледже не могло быть и речи, по крайней мере, в течение нескольких месяцев.

Она смотрела, как Джонни парковался рядом с домом. Он был обеспокоен, но не из-за потери работы. Это было похоже на то, что он ожидал чего-либо, чтобы просто разобраться в себе — в дальнейшем он хотел свадьбы, мечтал завести детей, создать собственное дело. Ему было тридцать три.

В течение последних восьми лет они словно двигались через туннель и уже давно были готовы выйти из тьмы. Она не могла знать, что ждет их дальше, но, по крайней мере, она пыталась.

— Джонни? — спросила она, когда они припарковались, и он потянулся к ручке.

Он оглянулся.

— Да?

— Ты мой лучший друг.

— Уже поздно, детка.

Она улыбнулась, немного смутившись.

— Я знаю. Но так оно и есть. Когда мы молоды, мы думаем, что мы непобедимы. Когда мы становимся старше, то понимаем, что время работает не на нас. Если ты хочешь чего-то достигнуть, ты должен приложить для этого усилия. Или даже принести жертву.

Джонни положил руку на ее сиденье.

— О чем это ты?

Она прищурилась, глядя через лобовое стекло на улицу.

— Деньги были самым важным для моей мамы. Она говорила: «Тостер сломался. У нас нет денег, так что мы будем жить со сломанным тостером и разорванной москитной сеткой на двери, которая не удержит даже муху, не говоря уже о грабителях». Я понятия не имела, кто бы захотел нас ограбить. У нас не было ничего. Она сказала, что была наивна и глупа, потому что повсюду были отчаявшиеся люди. Она сказала мне, что деньги были причиной того, что мой папа ушел. Их всегда не хватало. Так что я верила, что деньги и счастье неразрывно связаны, пока не встретила тебя и не решила, что любовь все-таки важнее. Я была словно во мраке, но ты пришел и спас меня. С тех пор я старалась убедить себя, что деньги не самое главное.

Джонни фыркнул.

— Теперь ты понимаешь, что это такое.

— Митч сказал мне кое-что сегодня. Он сказал: «Мои принципы меня не прокормят». Это своего рода то же самое, что и с любовью. Эти вещи действительно важны, Джонни, но они не являются всем тем, чего бы я хотела. Деньги могут дать нам стабильность и свободу. Они могут дать нам выбор.

Джонни отпустил ее руку и провел ладонями вниз по штанам до колен.

— Жизнь проще, когда ты просто работаешь, — решительно сказал он.

— Если кто-то купит бар, мы, вероятно, потеряем наши рабочие места.

— Я знаю.

— Ты знаешь? Ты больше беспокоишься о том, как будет существовать «Хей Джой», чем о том, как мы будем выживать.

— Я не вижу смысла беспокоиться об этом, пока мы не узнаем больше, — сказал он. — Может случиться все что угодно.

— Что, например? — спросила Лола. Если Джонни скажет это вслух, ей не придется делать этого. Не знать, хотел бы он, чтобы она приняла предложение, было хуже, чем если бы он просто встал и сказал ей пойти и трахнуться с ним. Она была словно на распутье, и понятия не имела, в какой стороне счастье.

— Я не знаю, — признался он. — Но есть еще время.

— Времени практически не осталось, — сказала Лола. — Неужели мы не воспользуемся единственной возможностью, которая у нас когда-либо была? Покупка бара не просто даст нам работу, это же твоя мечта, черт возьми. Мы построим свою жизнь, будем иметь стабильный доход и сможем сохранить наследие. И все за одну ночь.

— Так что ты предлагаешь? — спросил Джонни. Он не смотрел на нее. — Ты хочешь, чтобы я разрешил тебе переспать с другим мужчиной?

Лола повернулась на сидении, чтобы быть к нему лицом.

— Я не смотрю на это таким образом, — сказала она. На самом деле, именно так все для нее и было. Когда она думала о Бо, она не позволяла себе заходить в своих мечтах слишком далеко, и думала о нем, как о человеке, которого она узнала прежде, чем он попытался купить ее. Он был тем самым мужчиной, которого она представляла себе, когда занималась сексом с Джонни. Он интересовал ее так же, как и она его, но был совсем не тем, кем казался.

— Я вижу только то, что эти деньги могли бы очень помочь нашей дальнейшей жизни. Я смогла бы сделать это для нас, и это никогда не будет значить для меня что-то особенное, потому что ты — единственное, что для меня важно.

Он молчал в течение нескольких напряженных секунд. Вдруг стукнул кулаком по рулю. Она закусила губу.

— Это не значит, что мне действительно этого хочется…

— Я знаю, — сказал он. — Я не злюсь на тебя. Меня бесит эта ситуация. Я злюсь на самого себя.

— На себя?

Он не стал продолжать. Лола посмотрела на свои руки на коленях. Она предположила, что он был зол на себя за то, что обдумывал это предложение, но она боялась спросить.

— Только, пожалуйста, скажи мне, что с тобой было на прошлой неделе. Тебя кидало из крайности в крайность. То ты нежен, то вдруг резко холоден. Я не могу понять, чего ты хочешь, так что ты должен сказать мне все, как есть, правду.

Джонни провел рукой по лицу и выдохнул.

— Ты хочешь правды?

— Да.

— Я продолжаю думать о том, что представляет собой наша жизнь, — сказал он. — Я хочу что-то свое. Мы не можем вечно жить от зарплаты до зарплаты, но я не знаю, как это изменить. Я никогда не мог даже надеяться, что смогу быть выше этого.

Лола снова взяла его за руку и сжала ее.

— Я рада, что ты тоже переживаешь. Иногда я чувствую, что я одна хочу это исправить.

— Я хочу все исправить, Лола, но не знаю, как.

Вдруг она захотела вернуть время назад, когда у них не возникало подобных проблем. Она почти пожалела, что вообще затеяла этот разговор.

— Может быть, нам и не нужно, — сказала она. — Ты продолжишь управлять «Хей Джой». Это, конечно, будет не то же самое, но ты научишься принимать его в новом облике. А я останусь с тобой в качестве официантки. Или, может быть, найдем новую работу в другом баре. Трудности будут, пока мы будем менять работу, но рано или поздно они пройдут, и мы вернемся к тому положению вещей, которое есть у нас сейчас, — Лола попыталась смягчить свой тон, но однозначно потерпела поражение.

— Потому что, то, как мы живем в настоящее время, является лучшим вариантом, — сказал он. — Ты не думаешь, что я когда-либо смогу дать тебе больше, чем все это. Не используя чужие деньги.

— Я этого не говорила.

— С таким же успехом ты могла бы это сказать. Я никогда не стану более успешным, чем являюсь се йчас.

— Я пытаюсь быть реалисткой, — сказала она. — Если мы хотим большего, я должна сделать это. Если я не решусь, то все останется так, как и было раньше. Этого было вполне достаточно до тех пор, пока не появился Бо. Но теперь этого мало? Я не знаю, Джонни. Я действительно не знаю, какой ответ будет правильным

Он распахнул дверцу, выскочил и посмотрел на нее.

— Ты хочешь пойти на сделку, потому что думаешь, что это наш единственный шанс.

Лола также вышла из машины. Их двери хлопнули одновременно.

— Не превращай меня в виноватую только потому, что у меня есть мужество, чтобы сказать то, о чем думаем мы оба, — сказала она, торопясь за ним. — Это может быть наш единственный шанс. И не говори, что я действительно хочу этого.

Он продолжал идти.

— Я знаю, ты хочешь, чтобы я это сделала, — сказала она, повышая голос. — Почему бы тебе не побыть мужиком и не сказать мне правду?

Он повернулся и ткнул в ее сторону пальцем.

— Ты хочешь эту проклятую правду? Деньги — это все, о чем я думаю. И о том, что я мог бы сделать. Я мужик, но словно наполовину, потому что я не могу заботиться о тебе.

Лола потянулся к нему.

— Но ведь ты заботишься обо мне.

— Не так, как должен, — сказал он, отступая назад. — Пять дней в неделю мы вкалываем на работе в то время, когда остальная часть мира спит. Мы рвали наши задницы, и до сих пор делаем это, чтобы выкарабкаться. Если я потеряю эту работу, мне придется начать все сначала где-то еще. У меня нет других навыков. Ты думаешь, что у нас нет ничего сейчас? Все станет еще хуже.

— Когда это я говорила, что у нас ничего нет? Хотела бы я свою собственную стиральную машинку и сушилку, чтоб не мотаться в прачечную? Хотела бы я в один прекрасный день бросить эту работу и попробовать что-то еще? Да. Но это не значит, что у меня ничего нет. Если я пойду на это, то только из-за денег. Но ты должен понимать, что не все может быть куплено, например, наше будущее.

— Хотела бы… Если бы… Я устал от этого дерьма. Просто прими решение.

— Я не могу, Джонни, — сказала она, качая головой. — Ты должен сделать это.

— Это должен быть твой выбор. Я не собираюсь отправлять тебя в постель к другому мужику, независимо от того, чего я хочу.

Она прижала руку к горлу, почувствовав, что задыхается.

— Хочешь? — прошептала она. — Ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы я сделала это?

— Нет, — сказал он. Его глаза опасно сузились. Тишина была буквально осязаемой. — Я имею в виду, что не стану тебя останавливать.