Ночная прогулка

6

После полудня Корина отправилась с Кайалом на прогулку. Ей казалось, что все это происходит во сне. Было очень душно, воздух был неподвижен, даже птицы замолчали. Они ехали рядом. Он легко сидел в седле, и на загорелом лице его ясно было видно, как он доволен.

— О чем думаете? — прервала молчание Корина, чувствуя непривычное ощущение согласия, возникшего между ними.

— Я просто наслаждаюсь вашим обществом и нашим перемирием, мисс Брент.

— Вы считаете, что мы заключили договор о мире? — серьезно спросила она с милой улыбкой.

— Теперь мне кажется, что да. Правда, я до конца не уверен. Как я уже говорил, в вас, Корина, есть какая-то загадка.

— Женщина должна быть загадкой. Прочитанная книга — это всегда скучно.

— Вы так думаете? — Он с любопытством посмотрел на нее.

— А вы что, думаете иначе?

Кайал решил сменить тему.

— Вам нравится здешняя природа? — Он показал на склоны, заросшие цветами. — Сейчас мы едем к холмам, на границу пустыни. Вообще-то это не настоящая пустыня. После дождя эта местность покрывается необъятным морем великолепных цветов и тянется более чем на сорок миль. Вон с тех холмов открывается изумительный вид. На север от нас лежит каменистая равнина. Она просто засыпана валунами.

Он слегка улыбнулся, увидев выражение прилежной ученицы на ее лице.

— О, эта земля хранит много тайн. Она загадочна, могуча, от нее веет стариной. Мальчишкой, бегая по этим холмам, я находил здесь доисторические окаменелости, остатки жизни великого внутреннего моря. Здесь у каждого камня своя история, только как нам узнать о ней? Здесь, где мы сейчас находимся, раньше росли непроходимые леса, они покрывали равнину и окаймляли внутреннее море. Когда Стерт в 1845 году отправился из Аделаиды в свою экспедицию, он знал о море в центре материка. Он даже тащил с собой лодку. Каково же было разочарование путешественника, обнаружившего только пустынную равнину, которая по мере его продвижения становилась все более странной и загадочной. Джон Эйр, сын викария из Йоркшира, был первым, кто своими глазами увидел съеденные временем останки того, что было океаном, — озеро Эйр, с мерцающей гладью ненужной соленой воды.

Впереди голубая дымка в мареве дня сгустилась в мираж. Перед ними заблестела ровная поверхность воды. Сейчас при их приближении вода растает в воздухе. Корина смотрела зачарованными глазами, но мираж не рассеивался.

— Завораживает, правда? — спросил он. — Гигантские озера чистой воды, манящие неосторожного спутника. А теперь запомните — никогда никуда не отправляйтесь без воды, все равно, близко или далеко вы едете. Постарайтесь не уезжать из дома одна. Вы не знаете местность, а эта природа обманчива. Как раз в тот момент, когда вы решите, что она мирно спит, беда хватает вас за горло. Солнце и сильная жара убивают человека в течение сорока восьми часов. И всегда помните, Корина, это суровая страна, но убийца не она, а невежество. Тут много родников, и вы должны знать, где и как их найти. Вы никогда не услышите об аборигенах, умерших от жажды. Но этого нельзя сказать о белых, и доказательством этому служит множество смертей.

Корина не отрываясь смотрела на его строгий профиль.

— Я запомню.

Пологими склонами они поднялись выше в горы. Далеко с правой стороны по дороге шло стадо с пастухом во главе. Время от времени одна из коров останавливалась ухватить кустик травы, и тогда пастух ударами палки быстро загонял ее в стадо. Большая ящерица перебежала им дорогу, спасаясь в кустарнике. Она была чудо как хороша, необыкновенно яркая и пестрая.

Неожиданно гнедая кобыла Кайала испугалась и с резким фырканьем поднялась на дыбы. Всадник легко усмирил ее. Несмотря на свой непокорный нрав, кобыла сразу подчинилась его властной руке. Лошадь под Кориной тоже забеспокоилась, и она с трудом сдержала ее, завидуя ловкости Кайала.

Корина заметила, что поддается его обаянию все больше и больше. Этот человек стал занимать в ее жизни не последнее место.

Обернувшись к Корине, Кайал насмешливо сказал:

— Порывистая и непредсказуемая, как все женщины.

Кобыла махнула своим серебристым хвостом и с пофыркиванием возобновила свой пружинистый бег. Из-под копыт лошадей отлетали кусочки камней, горящие на солнце бутылочно-зеленым блеском. Корина попыталась рассмотреть их.

— Какие красивые камешки. Что это, Кайал?

— Обсидиан, стекловидная лава. Его много у подножия холмов. Еще там встречаются опаловые жилы. Если вас интересуют камни, хотя, разумеется, интересуют, как и всякую женщину, я покажу вам несколько очень красивых опалов. Они принадлежали моей матери. — Он скользнул взглядом по ее матово-белой коже. — У нее был такой же цвет лица, как и у вас. К вам бы тоже подошли опалы… — Казалось, его мысли на какое-то время улетели далеко-далеко.

— Вы очень любили свою мать. — Корина сказала это очень просто, как утверждение, а не как вопрос.

Кайал замолчал. Она почувствовала его напряжение и решила, что сказала что-то не то. Он повернулся к ней, и ее в который раз поразил необыкновенный взгляд его сине-зеленых глаз.

— Вы правы, Корина. Она была такой же красивой, как и вы. Но эта земля уничтожила ее красоту и силу. Борьба была жестокой и долгой. Она умерла, когда мне исполнилось двенадцать лет.

Корина почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. Ее собственное горе было слишком свежим, и она приняла сказанное Кайалом близко к сердцу. Неожиданно для нее он протянул руку и, приподняв ей подбородок, заглянул в мерцающие от слез глаза.

— Нежные цветы не выживают в Великой стране, Корина. Чтобы это понять, мне пришлось многое пережить.

Она проглотила слезы.

— Я вас не понимаю. Ваша мачеха и Ли счастливы, что живут здесь. Они считают это место Раем. Мне тоже здесь понравилось, и я не понимаю, почему вы все время меня пугаете. Наверное, вы просто не хотите, чтобы я оставалась в Бал Бала.

Он прервал ее.

— Конни и Ли правильно рассчитывают свои силы. Они проводят время поблизости от дома и не ищут приключений. Я обеспечиваю им безбедное житье. Они имеют гораздо больше, чем другие. Когда им становится скучно, они едут развлекаться в столицу. А вот некоторым женщинам требуется, чтобы им все объясняли и запрещали. Вы одна из них. Моей матери тоже нужны были советы, но, к сожалению, ей их никто не мог дать. Она шла за отцом, несмотря на трудности. Это убило ее: борьба за выживание. Упрямство и невежество погубило и отца, смелого и решительного человека.

— Вы остались сиротой? — тихо спросила она.

— Я к двенадцати годам стал мужчиной, малышка. Жизнь крепко взяла меня в оборот. Приходилось рассчитывать только на себя. У нас суровая земля, но если ты сумел понять ее, то награда высока. После смерти матери отец встретил Конни. Эта женщина оказалась для него подарком судьбы, но жизнь распорядилась иначе. Он пренебрег простой царапиной и умер от заражения крови. Конни потеряла мужа, Ли — отца. Я остался единственным мужчиной в доме.

Корина протянула к нему руку.

— Я… Мне очень жаль, Кайал!

— Не расстраивайтесь понапрасну. Это дела давно минувших дней. Давайте остановимся здесь.

Дул ласковый ветер. Кайал привязал коней к кусту акации и дал ей руку. Корина легко спрыгнула на землю, а он поддержал ее, чтобы она не упала.

— Вы неплохая наездница, мисс Брент.

— Вы шутите? — Она удивленно подняла на него глаза.

— Но вас учили модной езде, — продолжил он. — Это входило в программу вашей городской жизни?

Под его насмешливым взглядом Корина вспыхнула, но решила ничего не отвечать. Не дождавшись ответа, Кайал повернулся и погладил рукой поверхность скалы.

— Окаменелые волны. Не надо много воображения, чтобы представить огромное доисторическое внутреннее море, правда? — Он указал вниз на идущие вдаль холмы и склоны, покрытые зеленой, колышущейся под ветром травой, похожей на морские волны.

Корина подошла и встала рядом.

— Боже, какая красота, — легко вздохнула она. — Такое впечатление, что находишься в волшебной стране.

В тот момент, когда они стояли и глядели на равнину, оттуда поднялась стая птиц и с криком полетела выше, выше, выше, как зеленый смерч. Солнечный свет отразился зеленым и золотым блеском от их крыльев и спин.

— Эта красота обманчива. Когда наступает засуха — жизнь круто меняется. Засуха — это смерть, а смерть — последний ответ природы на все вопросы. Австралия не дает шанса на ошибку. За все ошибки — смерть. Вот сейчас Бал Бала сочится молоком и медом, однако в одну ночь все может измениться. И все же эта земля — моя судьба, моя жизнь и я навсегда останусь тут. — Он произнес это так убедительно, что Корина сразу ему поверила.

Вдали через равнину, следуя изгибам реки, двигалась часть большого стада. Взмахом руки Кайал показал на дальние плоскогорья, где мирно паслись крупные кенгуру.

С широкой улыбкой Кайал обернулся к Корине.

— Видите этих зверюшек? Брату Конни принадлежит большая овцеводческая станция, находящаяся на северо-востоке отсюда, так ему приходится держать профессиональных стрелков, чтобы уменьшить их поголовье.

— Зачем он это делает? Они такие милые! — возмутилась Корина.

— Я вижу, что вы не знакомы с этой проблемой, — ответил он. — Кенгуру поедают лучшую траву на пастбищах, и с ними приходится бороться. Здесь водятся крупные кенгуру. Длина их тела может достигать трех метров, а вес 80 килограммов, в лесах живут лесные, а на равнинах — рыжие кенгуру. Их убивают ради мяса и шкуры. Охотятся на этих зверей на машинах. Кенгуру не могут бежать с большой скоростью и скоро падают от изнеможения. Для охоты туземцы используют динго, а мы своры собак. Большинство профессионалов презирают мощные ружья. Они губят шкуру. Мелкокалиберной винтовки достаточно, чтобы свалить самого крупного кенгуру.

— Полагаю, что вы необыкновенно меткий стрелок, — процедила сквозь зубы Корина.

Он прищурился.

— Для каждого дела необходима сноровка. Но не стоит бояться. Кенгуру не грозит опасность полного истребления, их здесь тысячи. Давайте сделаем привал, отдохнем, полюбуемся всем этим великолепием. Здесь недалеко есть ключ с холодной водой. Вы подождите меня, я найду это место и быстро вернусь. Мне кажется, что вы немного устали. Или это не так?

Он быстро двинулся прочь, время от времени щелкая хлыстом, чтобы создать вокруг побольше шума.

Корина осталась одна. Прошло пять минут. Высоко в небе в воздушных потоках парил мощный орел. Корина подобрала несколько камешков и стала бросать их в ветку акации. Потревоженный хамелеон высунул из листьев свою головку и возмущенно посмотрел на нее. Она невольно отступила от маленького уродца. Он сидел неподвижно и глядел на нее большими и печальными глазами.

Внезапно налетевший ветерок зашуршал листвой, и Корина вдруг почувствовала себя одинокой и брошенной. Она оглянулась в поисках Кайала. Его не было видно, и она решила взобраться на холм, за которым он скрылся. Она ловко, словно кошка, добралась до плоского уступа и стала громко звать его. В ответ — тишина. Ну вот, подумала она. Бросил ее здесь, а сам скрылся неизвестно куда.

Начиная беспокоиться и не зная, куда дальше идти, Корина сняла шляпу и стала поправлять волосы.

Вдруг рядом, около ее ног, раздалось шипение и характерное шуршание травы.

Сердце у нее дрогнуло и остановилось. Руки и ноги мгновенно стали ватными. Леденящий душу звук привел ее в состояние шока. От страха отнялись ноги, она поняла, что не может двинуться с места.

Корина стала звать Кайала так громко, что не слышала сама себя. Внезапно из-за деревьев показался Кайал, увидев его, Корина закричала так, что он бросился к ней бегом.

— Боже правый! — Голос его едва доходил до ее сознания. — Не двигайтесь. Стойте и не шевелитесь.

Теряя сознание, Корина упала на траву и тут же почувствовала удар в руку.

Как сквозь туман, она услышала выстрелы, и крепкие руки Кайала подхватили и подняли ее. Открыв глаза, Корина увидела змею, все еще дергающуюся в предсмертных судорогах.

Она прижалась к его телу и понемногу стала успокаиваться. В этих мужских руках было ее спасение, теперь она ничего не боялась. Внезапно Корина почувствовала пульсирующую боль в руке. У нее закружилась голова, потемнело в глазах. Кайал увидел, что она побледнела, а лоб покрылся капельками пота.

— Господи! Она вас укусила!

Он рванул тонкий шелк ее блузки, открывая беззащитную белизну ее тела. На внутренней стороне предплечья четко выделялась легкая покрасневшая припухлость, два укола, две капельки крови. Борясь с дурнотой, Корина с ужасом смотрела на свою руку, не до конца осознавая происшедшее.

Сколько раз за последние месяцы она думала, что жизнь ей больше не нужна. Как она ошибалась! В эту минуту, как никогда, ей страстно захотелось жить. Ее пылающие черным глаза молили о спасении.

— Кайал, пожалуйста… Мне плохо, плохо! Скажите, скажите мне — я умираю?

Он подхватил ее и понес в тень.

— Успокойтесь. Ничего страшного не случилось. Тихо, тихо, сейчас я помогу вам. — Придерживая Корину одной рукой, он другой сорвал ленту, которая поддерживала ее волосы, и они рассыпались по плечам. Ловко и умело он перетянул руку Корины выше укуса. Кайал нашел ее пульс и с облегчением отметил, что он почти нормальный.

— Это была гадюка. Не хочу вас огорчать, но мне придется сделать одну неприятную вещь. Не надо бояться. Мне приходилось делать это не раз, и все кончалось хорошо. Ну, не надо так дрожать. Лучше-ка отверните голову и не смотрите. Потерпите, потерпите! Ну вот, умница.

Корина почувствовала резкую боль — Кайал надрезал место укуса. От пережитого страха все плыло у нее перед глазами. Корину мутило. Губы Кайала приникли к ране, высасывая яд. Когда он отвернулся, сплевывая его на землю, вид у него был очень решительный.

Сердце Корины билось с перебоями, она боялась снова упасть в обморок. Через несколько минут он снял повязку, чтобы почти сразу снова ее затянуть. Его беспокойный взгляд скользил по ее бледному лицу, рот был сурово сжат. Он поднял девушку на руки и стал спускаться на равнину.