Ночная схватка

3

— Мисс Клачер, меня зовут Энн Леммонс, — сообщила она в телефонную трубку на следующее утро, в субботу. — Мне нужно поговорить с мистером Грэнтом, и вы предоставите мне эту возможность, если не желаете, чтобы я улеглась на пороге его дома и не начала голодовку протеста!

— В этом нет необходимости, мисс Леммонс, — любезно ответила секретарша. — Мистер Грэнт сам собирался пригласить вас сегодня на ланч. В половине двенадцатого вас устроит?

Энн стиснула зубы, на миг испытав то, что ощущает муха, угодившая в тенета к пауку.

— Лучше в двенадцать.

— Превосходно. Будем ждать вас.

— Итак, мистер Грэнт, — решительно произнесла Энн, ступив на террасу своего бывшего дома в пять минут первого, — давайте-ка сюда мои дневники!

Джеймс не стал подниматься с плетеного кресла, в котором сидел развалясь. Перед ним стоял накрытый на две персоны столик, чуть дальше голубел отражающий небо бассейн. Вокруг не было заметно ни единого признака вчерашней вечеринки.

Грэнт внимательно оглядел Энн от приглаженных и стянутых сзади волос до блузки салатного оттенка, белых шорт и удобных полотняных тапочек. И лишь после этого лениво произнес:

— Здравствуйте, Энн. Хороший нынче денек, верно? Между прочим, мне с самого начала очень хотелось увидеть ваши ножки, и сейчас я нахожу их прелестными.

Энн сжала кулаки и сердито засопела, стараясь не поддаваться волнующему воздействию взгляда, скользившего по ее обнаженным ногам.

— Послушайте, я пришла вовсе не для досужей болтовни!

Грэнт взглянул ей в лицо. В его глазах читался не только интерес, но и ирония, которая сразу вызвала румянец на щеках Энн.

— Почему бы вам не присесть и не выпить бокал вина? — предложил он. — Это поможет вам взбодриться после бессонной ночи.

— Откуда вы зна… — начала Энн, но вовремя прикусила язык.

— У вас утомленный вид. — Грэнт наконец встал, чтобы отодвинуть для гостьи кресло. В голубых джинсах и синей майке он выглядел крупным, стройным и мускулистым.

После секундной заминки Энн все же села и приняла из рук хозяина бокал прохладного вина.

— Как вы догадались, что я выбросила дневники из окна? — поинтересовалась она.

— Куда же еще их можно было деть? Разве что перепрятать в другое место, но какой в этом смысл? Ведь вам нужно было вынести тетради из дома. Я просто задумался, как бы сам поступил, если бы пришлось прибегнуть к незаконным действиям.

— В моих поступках нет ничего незаконного! Уж сейчас-то вы все знаете.

— Разумеется. Но вчера в моем распоряжении была лишь рассказанная вами история, только и всего. Одни слова, причем совершенно неизвестно, правдивые или нет.

Энн машинально отпила большой глоток вина. Ей пришло в голову, что она ввязывается в странную и надуманную борьбу, которая, однако, имеет некое загадочное значение для сидящего напротив человека.

— Сейчас, когда мы все выяснили, когда я принесла извинения и признала, что виновата по всем статьям, не соизволите ли вы отдать мне дневники?

Грэнт выслушал эту длинную фразу, внимательно наблюдая за Энн. Сразу ответить ему не удалось, потому что мисс Клачер выкатила на террасу столик на колесиках и начала сервировать ланч.

Вскоре перед писателем и его гостьей стояло по тарелке холодного мяса с салатом. Энн взялась за нож и вилку, но потом отложила их и обратила на Грэнта прекрасные зеленые глаза.

— Вы читали?

— Ваши тетрадки? Так, просмотрел слегка. Ведь нужно было как-то проверить, правду ли вы сказали.

— И это человек, распространяющийся о доверии к людям! — возмущенно заметила Энн. Потом на минуту умолкла, мрачно размышляя о чем-то, и наконец произнесла: — Что я должна сделать, чтобы получить дневники? Только прежде чем ответить, хорошенько подумайте. Вчера вы угрожали мне полицией, но учтите, что я тоже могу обратиться к властям и попросить защиты от шантажа.

Грэнт довольно усмехнулся.

— Вижу, мы отлично понимаем друг друга. Кстати, о полиции, у них до сих пор открыто дело о попытке ограбления.

Энн задохнулась от негодования.

— Выходит, я не ошиблась. Вы действительно собираетесь шантажировать меня!

Джеймс пожал плечами.

— Мне кажется, что человек из публичной сферы деятельности непременно испытает неловкость, если его имя начнут упоминать в связи с попыткой ограбления частных владений. Сегодня утром я слушал ваш репортаж. У вас очень подходящий для радио голос.

Энн проигнорировала комплимент.

— Прежде чем вы назовете условия, на которых я смогу вернуть тетрадки, примите во внимание, что зря теряете время. Ничто не заставит меня спать с вами, включая даже дневники. И вообще, если уж вам так приспичило, почему бы не обратиться к армии ваших поклонниц? — язвительно усмехнулась она.

— Вы снова опережаете события, дорогая моя. Я вовсе не собирался сразу тащить вас в постель. — Грэнт взял из плетеного блюда ломтик свежего хлеба и принялся намазывать его маслом. — Хотя должен заметить, что во время вчерашнего поцелуя вы не очень-то противились.

— Забудьте об этом, — поморщилась Энн. — Так что у вас на уме?

— Собираюсь получше вас узнать, — спокойно сообщил Грэнт.

— Бросьте! Я не столь наивна, как может показаться. Мужчин интересует в женщинах лишь одно. А уж вас и подавно: ведь вы сами давеча говорили, что девчонки слетаются к вам, как ведьмы на шабаш… — Энн внезапно умолкла и покраснела, потому что Джеймс от души расхохотался. Но ей быстро удалось взять себя в руки. — Смейтесь, смейтесь! Ваш приятель Тим предполагал вчера, что вечеринка может обернуться помолвкой, имеющей прямое отношение к вам и некой Коре. Так кто вы после этого, мистер Грэнт? Сексуальный маньяк?

Однако кем бы Грэнт ни являлся, в настоящее время он мирно поедал ланч. Наполовину опустошив тарелку, он глотнул вина и сказал:

— Слишком мрачно вы меня воспринимаете. Впрочем, доля истины здесь есть: обычно я целую женщин не без дальнего прицела относительно более тесных отношений.

Бесстыдность намека подействовала на Энн так сильно, что у нее поневоле открылся рот.

— Почему вы ничего не едите? — небрежно поинтересовался Грэнт. — Не смущайтесь, все, о чем мы говорим, естественно для человеческой натуры и в конечном счете вполне невинно. Будь я маньяком, как вы изволили выразиться, разве пристало бы мне сетовать по поводу избытка женского внимания? Я же, напротив, стараюсь как можно надежнее защитить себя от посягательств взбалмошных девиц. В конце концов, вы сами пали жертвой моей охранной тактики.

Вздохнув, Энн принялась за еду, попутно обдумывая варианты возражений.

— Но как же все-таки быть с Корой, не помню ее фамилии?

— Пусть это вас не беспокоит, — безмятежно махнул рукой Грэнт.

— А вот мне почему-то кажется, что я не должна упускать ни единой детали!

— Хорошо, о чем желаете побеседовать?

— Ни о чем. Хочу лишь получить обратно дневники!

— Что ж, в таком случае мне не остается ничего иного, как подождать, пока вы закончите ланч. А пока я буду наслаждаться здешним чудесным морским видом. — Джеймс отложил нож и вилку и откинулся на спинку кресла.

Энн принялась молча доедать то, что оставалось на тарелке. Спустя некоторое время она напряженно произнесла:

— Если бы мой отец был здесь, вы бы никогда не позволили себе ничего подобного!

— Верно, — согласился Грэнт.

— Как можно с таким спокойствием признавать себя негодяем?

— Ну это чересчур громко сказано. Ведь я еще не сообщил своих условий, а они весьма невинны.

Энн отодвинула тарелку и взглянула на собеседника.

— Ладно, выкладывайте. Потом я выскажу свое мнение.

— В обмен на то, что мы получше узнаем друг друга, я обязуюсь выдавать вам по одному дневнику за каждое наше свидание. Более того, я отдам вам все тетрадки юношеского периода и придержу лишь пять последних. В итоге выходит пять встреч. А там, кто знает?..

— А если я не соглашусь?

Грэнт отпил еще глоток вина.

— В таком случае я вынужден буду изучать вас по записям в тетрадках. — Энн быстро прикидывала. — Не пытайтесь, — обронил он.

— Что? — изумленно взглянула на него Энн.

— Выдумать способ обойти меня.

И все же она медлила с ответом, отчаянно стараясь найти пути, которые помогли бы справиться не только с ситуацией, но и с этим человеком. В конце концов она выпрямилась и произнесла:

— Не думайте, будто я и впрямь поверила в невинность ваших условий. Как ни верти, а шантаж есть шантаж. То же относится и к желанию получше узнать меня. — Она смерила Грэнта презрительным взглядом. — Подобные подходы мне слишком хорошо известны. На сей счет у меня твердое мнение: мужчины есть мужчины.

— И что дальше?

— У каждого мужика свой пунктик. Ваш заключается в желании быть оригинальным. Однако меня вам обвести вокруг пальца не удастся!

Грэнт широко ухмыльнулся.

— Вы мудры, как столетняя старуха. Желаете что-либо прибавить к сказанному?

— Нет! — Впрочем, немного подумав, Энн все же решила кое-что пояснить: — Знайте, что, несмотря ни на что, вы мне не нравитесь. Вы танцевали со мной и целовали меня, но это ничего не меняет. Подоплека наших отношений нивелирует все остальное. Кроме того, я не могу отделаться от некоторых подозрений. Если даже предположить, что вами движет непомерно раздутое эго, все равно за вашими действиями что-то кроется. — Она снова помолчала, потом выпалила: — Расскажите мне об этой Коре!

— Эта Кора! — со смешком повторил Грэнт. — Счастье, что она не слышит, как ее величают! Мы с Корой Беллфорд были близки, а сейчас наши отношения иссякли, вот и все.

— Сколько они продолжались?

— Четыре года.

— Надо же! — присвистнула Энн. — И когда вы расстались?

— Совсем недавно.

— Неделю-две назад?

Грэнт не ответил, но выражение его лица говорило, что Энн угадала.

— Таким образом, вы или загорелись идеей взять над мисс Беллфорд реванш, — вслух рассуждала Энн, — или просто ищете, чем бы заполнить образовавшуюся нишу.

Джеймс по-прежнему хранил молчание.

— Это не лезет ни в какие ворота! — в сердцах воскликнула Энн. — Разве в вашем возрасте вы еще не наигрались в любовные игры?

Уголки его рта тронула улыбка, но ответ прозвучал хмуро:

— Наверное, ваше утверждение верно: мужчины всегда остаются мужчинами. К тому же вы очень привлекательны, знаете ли, — добавил он почти ворчливо.

Внезапно Энн посетило желание позволить этому человеку прочесть ее дневники, чтобы он кое-что понял. Слова разрешения готовы были слететь с ее уст, однако сжавшийся желудок предостерег Энн от поспешных действий. Ведь это все равно что вручить Грэнту свою душу. Но кто может поручиться, что тот не поделится вверенными ему секретами с кем-нибудь еще?

— Между прочим, — медленно заметил он, — пять последних дневников я упаковал отдельно, запечатал и спрятал в сейф. Так что теперь никто не сможет их прочесть, включая даже мою секретаршу.

— Если этим заявлением вы намереваетесь успокоить меня, то ошибаетесь, — саркастически усмехнулась Энн.

— И все же вам придется довериться мне. Кстати, — продолжил Грэнт, меняя тему, — мисс Клачер испекла свой фирменный шоколадный торт. Он получается у нее таким вкусным, что можно язык проглотить. Давайте перейдем к кофе, если вы уже насытились.

— Ваша секретарша, похоже, на все руки мастер, — сухо констатировала Энн.

— Так и есть. Не знаю, что бы я без нее делал.

Грэнт поднялся, собрал тарелки и понес в дом. Минут через пять он вернулся с подносом, на котором находились чашки, блюдца, кофейник и торт. Последний был облит крайне заманчиво поблескивавшей на солнце шоколадной глазурью. В центре его красовались фиалки из крема. От кофейника исходил умопомрачительный аромат.

Джеймс нарезал торт, положил большой кусок на блюдце перед Энн, затем наполнил ее чашку кофе.

Взявшись за ложечку, Энн чуть помедлила и спросила:

— И как вы представляете себе наше первое свидание? Предупреждаю, я пока еще ничего не решила и вообще не согласна называть эту встречу свиданием, так как моя задача — поскорее наскучить вам и развеять иллюзии, если таковые у вас имеются. Думаю, это более правильное описание возникшей ситуации, не находите?

Он ответил просто:

— Поужинаем в ближайшую среду.

Энн проглотила кусочек торта — он действительно был восхитителен, — слизнула крем с пальца и быстро прикончила то, что оставалось на блюдце. Потом с вожделением взглянула в сторону возвышавшегося на подносе шоколадного блаженства. Хозяин дома понимающе усмехнулся и положил гостье второй кусок.

— Просто ужин и все? — осторожно уточнила она.

— Энн, — тихо заметил Грэнт, — несмотря на все сказанное ранее, нам все же следует провести разграничительную черту между сильным и прекрасным полом. Возможно, с дамами происходит иначе, но мужчины обычно не грезят об ослепительной женской наготе, если настроены платонически. — И взгляд его пронзительных синих глаз, начисто опровергая только что произнесенные слова, скользнул по телу Энн весьма нескромным образом.

Невольно поддавшись воздействию его обаяния, Энн промахнулась и ткнула ложкой мимо рта, в результате чего верхняя ее губа оказалась перемазанной шоколадным кремом. Буркнув под нос невнятное ругательство, Энн взяла протянутую Джеймсом салфетку. Потом придвинула поближе чашку с кофе, отчаянно пытаясь освободиться от воспоминаний о трепетном поцелуе сидящего напротив человека.

— В среду достаточно будет одного ужина, — медленно произнес тот.

Несколько секунд Энн сидела, уткнувшись взглядом в чашку, потом подняла голову и посмотрела на Грэнта.

— Разумеется, если вам не захочется вдобавок потанцевать со мной. Мне показалось, что это занятие вчера понравилось нам обоим, — небрежно добавил он.

Энн вздохнула, не в силах отрицать очевидное. Даже мимолетное воспоминание об объятиях Джеймса Грэнта заставляло ее сердце биться быстрее и порождало приятное волнение, вызвать которое подвластно далеко не каждому мужчине.

— И еще смею заметить, что вы не укусили меня, когда я вас поцеловал.

Его слова погрузились в тихую заводь молчания. И хотя Энн покраснела как помидор, она с каждой секундой все больше утверждалась в желании скорейшего противодействия Грэнту, пока ее не засосало с головой в трясину сладостных воспоминаний. Пусть он целуется искуснее самого дьявола, но шантаж есть шантаж. И если Энн намерена получить дневники обратно, ей придется бороться за них. Возможно, даже с самой собой…

— Где встречаемся? — спросила она, глядя в сторону.

— В «Якоре». Там неплохо кормят.

Энн хорошо знала, о чем идет речь. «Якорь» являлся фешенебельным яхт-клубом, и тамошний ресторан славился отличной кухней.

— Вы член клуба?

Грэнт покачал головой.

— Нет, но мой брат член этого клуба. Он с женой приезжает на пару недель на побережье поплавать по морю. В среду они будут ужинать с нами.

Последние слова Грэнта заставили Энн призадуматься.

— Что ж, постараюсь не вызвать своим появлением переполоха ни в столь известном заведении, ни среди ваших родственников. Ладно, предложение принимается.

— Интересно, почему я не испытываю желания скромно поблагодарить вас за столь щедрое великодушие? — проворчал Джеймс.

Энн прохладно усмехнулась, прежде чем ответить.

— Могу объяснить. Потому что скромность вам не присуща, господин писатель.

— Вы в самом деле так считаете?

— Уверена. — Энн встала из-за стола. — Благодарю за ланч. И хочу посоветовать, чтобы вы, несмотря на мое согласие поужинать с вами в среду, не… — Она умолкла, подбирая подходящее слово.

— Не питал иллюзий на ваш счет?

— Именно.

Грэнт тоже встал и направился к Энн. Та не шелохнулась, однако глаза ее расширились.

— Расслабьтесь, — усмехнулся он, вновь пристально оглядывая гостью. — Я и пальцем вас не коснусь.

Энн нервно облизнула губы, больше всего желая поскорее уйти. Она даже сделала движение к выходу.

— Одну минутку! — произнес Джеймс. — Не забудьте это. — Он извлек из-за кадки с цветущей азалией хорошо знакомый Энн черный пластиковый пакет. — Можете пересчитать тетрадки, если не верите.

Она смерила Грэнта недовольным взглядом.

— Надо бы, конечно, ну да ладно.

Потом Энн нехотя сообщила ему, где живет, чтобы он смог заехать за ней в среду. Уходя, она спиной чувствовала на себе взгляд Грэнта.

— Ну как тебе вечеринка? — спросил Тим Корн, встретившись с Энн в понедельник на работе. — Прости, что из-за меня ты осталась в одиночестве.

— Ничего, я отлично повеселилась. Скажи, тебе удалось помириться с Лайзой?

— Да, хотя не знаю, надолго ли. Как ты находишь Грэнта?

— Ничего, — пожала Энн плечами. — Немного суховат, как мне показалось.

— Это лишь на первый взгляд. Он отличный парень.

— Послушай, а что представляет из себя Кора Беллфорд? — поинтересовалась Энн как можно безразличнее.

— О! Это королева. Лайза с ней знакома. Она говорит, что идея давешней вечеринки изначально принадлежала Коре, но потом у них с Джеймсом что-то разладилось. В итоге Кора не пожелала участвовать в приеме, но отменять приглашение было уже поздно. Уж не знаю, что там у них случилось, но, думаю, виноват не Джеймс. Кора та еще штучка. Она стоит сотни обычных девушек.

— Настолько красива?

— В общем, да, — несколько двусмысленно усмехнулся Тим. — Вдобавок она большая умница, играет на бирже.

— Ее расстроил разрыв?

— Лайза говорит, что Кора делает вид, будто ей все безразлично. Джеймс, разумеется, долго в одиночестве не останется. Вокруг него постоянно вьются девушки, так что концепция моногамии никогда не была ему близка.

— Удивляться не приходится, — презрительно заметила Энн.

Тим взглянул на нее внимательнее.

— Бьюсь об заклад, что между вами что-то произошло.

Энн поморщилась.

— Ничего особенного. Но я ужинаю с ним в среду.

После этого заявления Корн посмотрел на нее еще внимательнее.

— Что, сравниваешь меня с Корой? — усмехнулась Энн. — Насколько я понимаю, преимущества не на моей стороне?

— Э-э… не совсем так… — смутился Тим.

— Брось! Все и так ясно. Ведь я как раз и есть самая обычная девушка и на бирже, кстати, не играю.

— Что за бред! Ты — это ты. Кстати, Лайза не на шутку приревновала меня к тебе.

— Значит, дело в том, что я не принадлежу к тому кругу, в котором вращаются люди, подобные Коре Беллфорд и Джеймсу Грэнту, — констатировала Энн. — И тут ничего не поделаешь.

— Да не принимай ты этой чуши близко к сердцу! — воскликнул Тим.

В ответ его собеседница блеснула зелеными глазами.

— Не переживай, я в порядке!

Когда в среду Грэнт заехал за Энн, та еще не успела переодеться.

— Прошу прощения, — сказала она, открыв дверь, — но сегодня в море произошел несчастный случай. Яхту выбросило на островок, и она застряла между камней. Я отправилась туда на спасательном катере, чтобы сделать репортаж с места событий.

— Люди не пострадали? — спросил Джеймс, с интересом рассматривая надетый на Энн оранжевый комбинезон с белыми буквами эмблемы местной спасательной службы на спине.

— Нет. Ребята помогли пассажирам яхты перебраться на катер. Только у одной дамы случилась истерика, что лишь усугубило ситуацию.

Грэнт усмехнулся.

— Вы не одобряете подобного поведения, верно?

Энн пожала плечами.

— Вообще-то там было страшновато. Волны разыгрались, катер сильно качало, существовала реальная опасность свалиться в воду. А если вдобавок удариться головой о камни, пиши пропало. Прямиком пойдешь на дно. Однако я считаю, что нечего разгуливать по морю на яхте, если боишься связанных с этим опасностей.

— Вам пришлось принимать участие в спасательных работах?

— Нет. Я лишь вела репортаж да время от времени выполняла роль радиста, — пояснила Энн. — Впрочем, что же мы стоим на пороге? Заходите в дом и подождите меня в гостиной, заодно выпьете чего-нибудь, пока я буду переодеваться. Постараюсь долго не задерживаться.

— Вам незачем спешить. Если позволите, я позвоню в клуб и предупрежу, что мы прибудем немного позже.

— Не стоит. Мне нравится все делать в темпе. Иначе я начну примерять одно платье за другим и все буду гадать, которое надеть. В итоге мы лишь зря потеряем время, а я все равно останусь недовольна выбором.

— Ах так?! — усмехнулся Джеймс. — Тогда поспешите, дорогая. Не хотелось бы видеть вас в плохом настроении.

Пять минут ушло у Энн на принятие душа, пять — на одевание и, наконец, еще пять — на нанесение легкого макияжа и причесывание. В течение всего этого времени она снова и снова напоминала себе, как вознамерилась держаться в ходе нынешнего вечера: совершенно естественно, даже дружелюбно, но при этом сохранять абсолютную невосприимчивость к чувственным эскападам избалованного поклонницами писателя. Наконец Энн надела туфли и выбежала из спальни, на ходу захватив сумочку.

— Заждались? — спросила она Джеймса, собирая волосы сзади, чтобы затем повязать шелковым шарфом.

Грэнт сидел в кресле, но с появлением Энн поднялся и сунул руки в карманы полотняных брюк. Он внимательно оглядел ее полупрозрачную шифоновую блузку изумрудного цвета, надетую навыпуск поверх длинной черной юбки с разрезом на бедре. Кроме того, на Энн были тончайшие темные чулки и туфли на высоком каблуке. Шарф гармонировал с цветом блузки, а сумочку украшали черные, золотистые и зеленые бусинки.

— Ожидание стоит результата, — одобрительно заметил Джеймс. — Вы чудесно выглядите.

Энн поспешно опустила руки, вдруг сообразив, что, пока занималась волосами, шифон слишком сильно обтянул ее грудь.

— Ведь я же не могу показаться замарашкой перед вашими родственниками, не говоря уж об остальной публике!

Грэнт продолжал восхищенно рассматривать Энн, так что в конце концов она покраснела.

— Вы заглядывали в бар? — спросила она, чтобы ослабить возникшее в гостиной напряжение.

— Предпочитаю подождать с выпивкой. Пока вас не было, я беседовал с черепахами, — кивнул Джеймс на аквариум.

Энн улыбнулась.

— Это Майкл и Синди. Что мне нравится в моих приятелях, так это их молчаливость. Хотя, судя по выражению на их мордочках, слушают они внимательно.

— Вы и в этом разбираетесь?

— Невелика сложность, особенно, когда узнаешь черепашек поближе. Все же лучше беседовать с ними, чем с самой собой, верно?

— Или с дневниками, — обронил Грэнт.

— И это тоже. Да, наверное я должна отдать вам это. — Энн вынула из ящика письменного стола ключ и протянула его Джеймсу.

Тот взял ключ и внимательно осмотрел его.

— От прачечной, насколько я понимаю?

Энн кивнула.

— Я и забыл о нем, — признался Джеймс. — Следует ли понимать ваш жест так, что вы больше не планируете грабить меня?

— Разумеется. Я еще хочу исключить самую возможность подозрений на мой счет, если в ваш дом заберутся настоящие воры.

— Иными словами, я пока не заслужил прощения?

Энн прикусила губу, размышляя, какую пользу можно извлечь из этого вопроса.

— Я бы простила вас, если бы вы постарались не создавать у меня впечатления, что… — Она смущенно умолкла, не находя в себе сил закончить фразу.

— Что я хочу лечь с вами в постель? — мягко подсказал Грэнт.

— Да! — сверкнула Энн глазами, сильнее стискивая сумочку. — Зарубите себе на носу: в мои намерения это не входит!

— Ну, раз постель вас не прельщает, тогда, может, отправимся ужинать? — невозмутимо произнес Грэнт, взглянув на часы. — Время не стоит на месте.

Энн скрипнула зубами и решительно направилась к выходу. Грэнт последовал за ней, на ходу натягивая снятый ранее пиджак. Подождав, пока он выйдет, Энн заперла дверь и опустила ключ в сумочку. Когда она затем обернулась к Грэнту, то увидала в его глазах веселье, заставившее ее преисполниться самыми разными чувствами. Но главным из них было смущение, а не обида. И еще радостное осознание собственной молодости.