Ночной санитар 2

Глава 3

Доска.

Макс сконцентрировался на работе по антиграву. Дав гарантию Шефу, что его технология останется тайной, он приступил к освоению знаний по теме. Сначала он залег в капсулу и приобрел необходимый багаж знаний по предмету. Потом соотнеся приобретённые знания имеющимся понял, что ему придется строить специальный реактор-модификатор или по нашему автоклав, для выращивания основы для летающего челнока на двух - трех человек. Основа челнока была ему внутренне понятна. Это был, условный поддон, имеющий внутреннюю ячеистую структуру, которая обеспечивала условную «плавучесть» в гравитационной среде. Как лодка плавала на поверхности воды. Шеф выдал зубодробительную программу выращивания такой структуры под контролем мощного компа. За основу брался хитин жуков с аналогичной структурой, но к хитину были добавки так называемых «выравнивающих технологий», позволяющие избегать действия эффекта Казимира. Макс поняв технологию просто предложил выращивать такие пластины, которые можно клеить их к поддону или плите, или индивидуального транспортного средства. Известного из литературы как флайер или по-русски ЛА (летательный аппарат). Флайер, почему-то вызывал у него ассоциацию с мухой.

Теперь движитель. Или двигатель, или блок движения. Он решил, что сегодня принцип отнесенной или вынесенной точки центра масс не разгадает никто. Если бы не скоропостижная смерть, то Ловчиков бы смог, наверное, разгадать эту загадку, потому, что был близок к ней. Но кроме него никто не сумел так близко к ней подобраться. Теоретически это должно выглядеть как падение с высоты вниз, только по горизонтали. Отнесенная точка масс приводила к движению как при падении и не вызывала перегрузки, как при простом наборе скорости при помощи встроенного двигателя как на ракете. Когда тело падает вниз, то при свободном падении перегрузки нет также как и у падающего парашютиста. Это то и есть хитрость ячеистой структуры. При подаче небольшого импульса энергии точка равновесия перемещалась вперед и тело начинало как бы падать вперед. Тут нужен только простой математический расчет количества поданной энергии на ячеистое тело и скорости его «падения». Тут помог Шеф. И Макс вывел такую формулу. Потом появилась простая педаль регулирующая количество поданной энергии. За прототип Макс вывел банальный скейтборд без колес. Как в фильме«Назад в будущее» где главный герой рассекал на таком едучи в школу. Эту мульку можно продавать миллионами штук и разгадать секрет будет почти невозможно, так как весь секрет как раз в технологии выращивания такого ячеистого тела с заданными свойствами. Это как раз для завода в туннелях бывших складов госрезерва. Остальное можно делать вне его, практически на любом предприятии.

В общих чертах проект выглядел в виде полужесткой доски, чтобы не было травм от столкновений со смягченной кромкой в виде бесколёсного скейтборда с ячеистой пластиной внутри с батарейкой и педалью с фиксированною петлей, чтобы стопой можно было регулировать подачу энергии на ячеистое тело. Вверх тянем стопу – быстрее, отпускаем – падает скорость или просто башмак, куда можно поставить стопу, чтобы еще и удерживать равновесие.

Создав чертежи автоклава под выращивание таких тел, Макс разместил заказ на уже знакомом Гидропрессе, который чуть ли не молился на него. Без его заказов они давно бы уже дали дуба. Макс помнил, что в его той жизни этот завод много раз переходил из рук в руки, пока его не выкупил Росатом. Рассчитав примерное количество материала, получилось шесть автоклавов в первую очередь производства под рекламную акцию и потом на вырученные средства надо будет запускать вторую и третью очередь. А пока готовить рекламную партию и проектировать прототипы. Так как удельный импульс на ЯТ (ячеистое тело) был мизерный из-за небольшой скорости доски, Макс решил использовать простые батарейки, которые китайцы штамповали миллионами. Не нужно нового производства. Купить их можно везде в мире.

Тогда Макс попросил Давыдова собрать инженерный состав на совещание по новому продукту. Подготовив презентацию Макс, в большой переговорной начал свой спич с показом идеи и примерного внешнего вида. Инженерный состав был ошеломлен. Эта летающая доска просто перевернет мир. Это просто бомба на ровном месте. Макс закончив попросил взять все материалы и на выходе подписать специальное соглашение о неразглашении, которое уже подготовил Хандамиров и его команда и которое уже ждала получить их подписи, во главе с хищно улыбающимся Зеликовичем. Если кто-то не хочет подписывать, то он немедленно увольнялся за несоблюдения предыдущего контракта, с соответствующим соглашением о конфиденциальности. Макс не собирался разбрасываться информацией. Сроки были сжатые и рекламная компания была назначена на начало Олимпиады в Атланте. Также среди них объявили конкурс на торговое название доски. Макс предложил – Русская доска или Rusboard. Остальное на их усмотрение.

Макс подойдя к Хандамирову хохотнул, – Вячеслав Зеликович! У вас такой хищный вид, что инженеры слегка струхнули. Не жалко их?

- Если я их сегодня пожалею, то завтра ты их в порошок сотрешь. – отзеркалил Хандамиров, - они же дети и не знают тебя, как я. Попади они в такой же переплет как ты тогда, то бы жидко обосрались. Кстати, тут от братвы приходил гонец – Бугрим скончался. Не сам. Его твои процедуры держали на этом свете. Убили его. Попросили не отказать проводить в последний путь. Ты вроде как у них в почете. Вытащил старика с того света.

- Да. Надо уважить покойного, - согласился Макс. – а когда и где похороны?

- Через два дня на Котляковском, - ответил Хандамиров, - в 12.00 начнут после отпевания.

Макса пронзила мысль – Котляковка – в его мире там был страшный взрыв на похоронах какого-то авторитета.

- А он оставил телефоны или еще что? Как мне с ними связаться? А то там венок надо или еще что – я же не курсе их правил, - осторожно спросил Макс.

- Да я записал, - ответил юрист, - позже занесу тебе.

- Отдай секретарю – я отъеду ненадолго, - согласился Макс.

Макс потом связался и предупредил, что возможен теракт на похоронах и посоветовал сменить кладбище, но тихо, а место перепродать или сдать ментам – это не его решение – пусть сами решают, что делать.

На похороны Макс приехал на Троекуровское кладбище. Венок от него был скромным, но не дешевым, с надписью от Иглы с пожеланием царствия небесного. Бугрим был не убивцем, а шнифером, причем давно отошедшим от дел, но в авторитете. Макс перекрестился и кинул горсть земли на гроб покойного. На поминки не поехал. Не их он. Сам по себе.

К Максу подошел седой мужчина с изрезанным морщинами лицом.

- Ты Игла не наш, но тебя покойник уважал за то, что слово держишь, - начал он, - и не лег под прокурорских на киче. А тех двоих в Арагви кто-то из наших успокоил, - плохие люди были. Никто их не любил, но рук марать не хотели. Видать отдавили кому-то мозоль, что на мокрое пошли.

- И еще тебе наша благодарность, - продолжил он, - там на Котляковке, по твоей наводке мину противотанковую нашли с часовым механизмом. Видать с войны притащили. Ментам кто-то слил, вот мы и поменяли погост. Не то бы многие из братвы бы полегли на месте. Ну прощевай Игла. Если наши нарисуются скажи, что после Бугрима ты у Вани Седого в почете. И ушел не оборачиваясь.

Для доски выбрали английский вариант «sliding board» или «s-board». По-русски пока не решили и отложили на потом. Скорость ограничили 40 км\час – иначе поубиваются на фиг и поставили ручную регулировку ограничения скорости. Макс нанял рекламную фирму, чтобы они сами порешали все вопросы с МОК и магазинами в Атланте. Запас досок уже был готов в разных цветовых решениях. Но без логотипа МОК и всяких колец. Этим чинушам от спорта он платить не хотел. Особенно памятуя о том как они наших стали прессовать, лишая флага и гимна.

По поводу Атланты Макс поехал в Федерацию плавания России. Возглавлял ее Геннадий Алешин. Макс его лично не знал, но подумал, что уж его то должны помнить. Тем более три его рекорда да сих пор стоят. Но его не приняли и Алешин его просто стал избегать. Не поняв в чем дело, он пошел в олимпийский комитет и записался к Смирнову на прием.

Тот не возражал включить его в состав делегации, тем более, что Макс за все платил сам. И за билет и за отель. Прерогатива только в том, что на соревнования у него был свободный вход и пропуск-вездеход. Большего он и не просил. Ему бы только там выступить на презентации и все. Остальное сделают рекламщики и его команда.

Большая часть его команды поехала туристами на Игры. Их задача была засветить доски в толпе, выбрав самые разные варианты досок и тут же продавать их с рук, забирая другие со склада. Народный трейдинг или прямые продажи. Уже это должно себя окупить сторицей. Другие поехали с контрактами на продажу с ритейлом в Атланте под который был снят склад и завезены доски заранее. Тем временем фабрика по выделке досок работала 24 на 7. Причем ручная там была только раскраска и упаковка. Остальное делали роботы. А они не устают и не просят повышение зарплаты. Не уходят в декрет и не болеют. Если сломались, то тут же техники ставили нового, увозя бедолагу на ремонт.

Вылетев с командой Макс присоседился к пловцам, которые его, конечно помнили или просто видели. Он вообще был для них легендой. Побив 4 рекорда мира ушел из спорта на взлете. Поболтав с ребятами и пообнимав девчат Макс уснул так как лететь еще почти шесть часов.

По прилету все прошли таможню и пассконтроль и загрузились в автобус. В Олимпийской деревне Макс почувствовал настрой на олимпиаде, но только как подспудное чувство. Все-таки ему не 20 лет. Поселили его с главным тренером сборной Смирновым Владимиром Евгеньевичем. Крепкий мужик и прекрасный тренер. Григорич его хвалил – он из его поколения.

Смирнов посмотрел на него и сказал устало, - Ты Макс совсем не изменился. Даже удивительно. И заматерел не в меру. Небось свои рекорды побьешь?

- Не Евгенич, даже не проси. Не буду я ничего и никого бить. – улыбнулся Макс. Я тут так посмотреть на молодежь и свои дела имеются. Но если надо помогу чем могу. – ты говори не стесняйся. А то Алешин все бегал от меня как от прокаженного. А я всего-то просил меня за свой счет в делегацию включить.

И потом – уже не мальчик. 10 лет прошло как ушел. Второй раз в ту же реку не войду. Могу, но не хочу. И вообще пойдем пожрем, а то эта самолетная еда - не еда, а говно. Мы с Григоричем постоянно местной кухней не брезговали. Тут не Европа, конечно, но думаю что-то приличное можно найти. Я не Макдональдс имею ввиду. – ухмыльнулся Макс.

- Убили Юру в Грозном, - нахмурился Смирнов. – он вернулся сестру забрать и там их и убили. Суки.

У Макса все захолодило. Как так? Я же его предупреждал и он мне обещал. Блять, Григорич! Как же так-то?! Ну зачем ты вернулся? Дурак старый. И у Макса потекли слезы сами собой. И он их не вытирал. Они просто текли по щекам и у него копилась темная энергия, но она вытекала со слезами вместе.

Макс встал.

- Евгенич, пойдем помянем моего второго папу. Я его не спас. Ну суки они у меня умоются говном с кровью. Не прощу. – и Макс потянул Смирнова на выход.

Утром Макс проснулся и привел себя в порядок. Смирнов еще спал после вчерашнего. Макс не стал его будить и принес в номер минералку для утоления организма электролитами. После бухалово самое оно.

Макс выдернул начальника команды из постели и потащил его в кафетерий внизу. Заставил его дозаявить его в эстафеты, но на индивидуальные было уже невозможно. Ну хоть так. – подумал Макс. Я, блять вам устрою чеченскую войну. Вы у меня все доски по штуке баксов купите и еще отвалите потом. И пошел в бассейн разминаться.

Первый день он просто восстанавливал чувство воды. Продышался. Потом ушел в медитацию. Сняв иглы и проделав дыхательную гимнастику он ушел на растяжку. Вечером он изложил свой план Смирнову.

- Евгенич. Слухай сюды. Мы будем топить амеров как умеем. – начал Макс. – нам надо у них забрать две эстафеты. Вижу Сельков у тебя не тянет – я его подтяну. О бабах сам думай там нет шансов ни у кого. Если у тебя брассист заболеет, то ставь меня и еще 200 комплекс. Там венгр сильный, но я его сделаю в одну калитку, можешь не сомневаться. Кроль – Попов, батт – Панкратов, спина – Сельков, брасс – я. Мы заберем золото сто пудов. Теперь спина индивидуальная – я подтяну Селькова. 200 брасс – там у тебя Корнеев – я его подстегну – должен вытянуть золото. И еще готовься к мировым рекордам у меняя и у Попова. Сашка может и по 47 проплыть сотню. Он просто не думает об этом - и я дам ему про это забыть. Все работаем Евгенич. За Григорича надо напрячься – изо всех сил! Поставим ему памятник и нам воздастся. Только скажи ребятам, что с ними работаю я на период Олимпиады.

И пусть не ссут – все уедут с медалями.

И началась гонка. Макс собрал ребят и объяснил диспозицию. Все согласились рискнуть. Макс предупредил, что это будет на пределе их возможностей, но он им потом распишет восстановление на год вперед. И привел пример с заряженной батарейкой. Её надо постоянно разряжать – иначе незачем хранить в себе столько энергии. Он выверил режим, договорился о питании, каждый день сам с ними занимался. Дал отдохнуть и потом стал их заряжать энергией. Пока своей.

Макс не дал никому шанса увильнуть в сторону. Все работали как заведенные. И вот Попов, которому Макс наколол максимум взрывной силы взял 50 метров кролем – 21.17 мировой рекорд!

Потом Панкратов взял золото на 100 баттом. – рекорд Макса остался стоять.

Сельков спина 100 метров - 53.91 – золото рекорд.

Корнеев брасс 200 метров - 2.11.78 – рекорд и золото.

Панкратов батт 200 метров – 1.54.91 – рекорд и золото.

Попов 100 метров кроль – 47.11 – мировой рекорд и золото.

Юсупов 200 метров комплекс – 1.55.47 – мировой рекорд и золото.

Юсупов 100 метров брасс 57.88 – мировой рекорд и золото.

Эстафета 4 по 100 вольным стилем – Россия – 3.12.88 – мировой рекорд и золото

Эстафета 4 по 100 комплекс – Россия – 3.31.21 – мировой рекорд и золото.

Всё. Дело сделано. Публика ревет. Амеры в а..уе. Пресса пищит. Все в шоке. Как так амеры продули две эстафеты, которые они никогда не проигрывали. Никому.

Итого Россия взяла 10 золотых отобрав первенство у амеров. Публика неиствовала. Газеты захлебывались в истерике. Болельщики кричали осанну русским! А Америка погрузилась в траур.

На закрытии плавательной программы Макс договорился снять все разделение дорожек в бассейне, с обещанием нового шоу. Когда награждение закончилось, он вышел с микрофоном к публике и объявил приветственное шоу от русской команды в связи с её победой. И попросил поддержать, если им понравится.

Макс давно тренировался работать с доской. Даже нанял хореографа и создал композицию на манер позднего фигурного катания. С прыжками и вращениями.

Макс достал доску, но не стандартную, а его личную, с которой он и тренировался. Включив питание он бросил её на воду. Одев на себя блестящий комбинезон и убедившись, что прожекторы направлены на него, Макс поднял руки и тут полилась музыка. Грозные ноты органа и скрипки соединились вместе рождая знакомую мелодия Прокофьева. Но в новом прочтении. Сходу запрыгнув на доску он пронесся вдоль бортиков бассейна слегка касаясь воды и оставляя едва заметные разводы на ее поверхности. Его па были уверены и воздушны, вращательные движения переходили в спокойное скольжение и потом взрывались прыжками и неожиданными поворотами с последующим противоходным вращением и движениями назад с полувращением с выходом на ровный ход. Потом зазвучал Шопен и движения ушли в романтическую сферу и приобрели мягкие черты весеннего утра и пробуждающейся природы. И под конец грянул вальс цветов Чайковского. Танцор на доске достаточно уверенно провел все экзерсисы и вышел на финал, в котором закрутил доской воронку воды и скрылся под поверхностью вместе с доской. (Вариант исполнения Прокофьева в допматериалах)

Зал затих. Поверхность воды успокоилась. Потом всплыла доска и из под воды выпрыгнуло мощное тело пловца и его ноги встали на доску. Которая и не думала уплывать от него. Он поклонился публике и направил доску к бортику бассейна. Там он еще раз поклонился и взяв микрофон поблагодарил публику за внимание. И тут раздался шквал оваций! Дворец спорта орал и топал ногами. Он был в экстазе. Никто еще такого не видел и все хотели еще шоу! И Макс войдя в раж, исполнил пару сальто на доске и что то типа боевого разворота. Он сошел с доски и объявил, что все желающее приобрести девайс сегодня прямо у выхода из дворца и во всех магазинах города.

А утром Макс проснулся знаменитым на весь мир. И его доски расхватывали как горячие пирожки после голода.

Лихорадка.

Атланта сошла с ума. Так можно описать состояние в городе. Полгорода рассекала на досках. А еще полгорода им завидовала. Никакая рекламная компания не могла дать таких результатов. Все что было на складе раскупили за два дня. Никто не рассчитывал на такой. обвальный спрос. Народ тут же стал перепродавать вдвое дороже и покупали, особенно туристы и болельщики. Пришлось привезти двумя самолетами еще досок, чтобы успеть застать Олимпиаду.

Макса одолевали корреспонденты со всего мира и чтобы немного сбить ажиотаж он назначил пресс-конференцию с Давыдовым вместе, чтобы не одному отдуваться, в олимпийском пресс-центре. Давыдов отвечал на технические вопросы, как инженер проекта, а Макс на остальные.

Вопрос. – Скажите господин Юсупов почему вы решили выступить на Олимпиаде?

Ответ. – Я не планировал выступать, а просто приехал с делегацией России поддержать наших атлетов. Но у нас заболел брассист и меня дозаявили с разрешения МОК. Так, что это чистая случайность.

В. – Но ваши результаты говорят о том, что вы тренировались и были на пике формы. Как это можно объяснить?

О. – Я всегда тренируюсь и не бросаю спорт, но он для меня – хобби. При моей загруженности надо держать себя в форме. Иначе можно быстро сгореть.

В. – А вы помогали вашим атлетам достигнуть таких удивительных результатов? Если да, то каким образом?

О. – Конечно помогал. Я, как вы знаете дипломированный иглотерапевт и знаю некоторые секреты как спортсмену снять усталость или быстрее восстановиться используя резервы организма и побудить его работать эффективнее. Так что никаких чудес. Вам любой практикующий иглотерапевт скажет тоже самое.

В. – А вот конкретно Александру Попову вы как помогли?

О. – Саша очень талантливый атлет. У него прекрасный тренер. Но у каждого атлета есть внутренняя неуверенность или страх не показать тот результат, которого от него ждут и к которому он готов. Как у прыгунов высоту – они не прыгали на 2.45 на соревнованиях, а только на тренировках. Вот их и тормозит эта неуверенность, хотя физически они готовы к такой высоте. Саше я постарался помочь в том, чтобы он проплыл именно в свою реальную силу. То есть снял ему «синдром высоты» и как видите это сработало и он показал выдающийся результат. А в эстафете и его преодолел выплыв из 47 секунд. Давайте поздравим его с этим!

В. – Но Денису Панкратову вы не смогли помочь. Почему у него не получилось?

О. – Если бы правила остались те же, что были, когда я ставил рекорд, то он бы его побил. Но правила ограничили пребывание пловца под водой. Но уверен он и это преодолеет. Талант есть талант. Его не спрячешь.

В. – Вы как-то говорили, что придет время гидрокостюмов и мы уже видели, что некоторые атлеты выступали в них. К чему это может привести?

О. – Я уже давно об этом говорю. Думаю, что федерации плавания надо обратить на это внимание. Во первых - в бедных странах таких костюмов нет и не будет очень долго. Во вторых – в них сильно меняется техника плавания. Ну и в третьих – думаю надо как-то ограничить их применение на соревнованиях. Потому, что в них выше плавучесть и меньше сопротивление воды и следовательно, не все атлеты будут в равных условиях. А это не правильно. Мне фирмы производители давали такие гидрокостюмы на тестирование – так что я знаю о чем говорю.

В. – Господин Юсупов! Вы уже в критическом возрасте для атлетов в большом спорте. Не планируете на следующей олимпиаде еще раз себя попробовать?

О. – Нет. И в этот раз то случайно вышло. А уж через 4 года мне будет под 40. Зачем насиловать организм? Пусть молодые этим занимаются.

В. – Скажите кто изобретатель вашей летающей доски? А то мы так и не поняли пояснения господина Давыдова. Раскройте секрет.

О. – Это не летающая доска, а скользящая. Она так и называется. На ней нельзя взмыть к небесам и там полетать. На это нужно много энергии. Конкретного изобретателя нет, так как над этим работал целый коллектив инженеров-конструкторов. Вообще то, наш коллектив работал в другом направлении. Мы искали способы освоить искусственную гравитацию. Нам частично это удалось, но большая гравитация берет больше энергии, а ее в космосе и так мало. Но в процессе экспериментов мы натолкнулись на такой эффект и попробовали его обуздать. Но нам удалось это только на малых изделиях.

В. – Но это же может дать колоссальный эффект при применении на другой транспортной технике, например для районов болот или крайнего севера. Транспорт без колес. Мечта многих на этой планете.

О. – К сожалению это не так просто. Мы проводили расчеты и например, чтобы построить транспорт на таком принципе нужно очень много энергии в очень компактном виде. Примерно полмегаватта на тонну конструкции и реактор весом в полтонны. Пока такое не получается. Есть законы физики и мы их обойти не можем. Но мы работаем над этим.

В. – А как же ваши реакторы для удаленных мест? Неужели их нельзя использовать?

О. – Могли бы уже давно бы использовали. Наши реакторы пока используются в дальних местах, где нет сетевого электроснабжения, на малых и больших судах и один реактор в космосе – но он вообще специальный. Делать их меньше можно, но там сразу падает КПД и они становятся нерентабельны. Пока физику процесса уменьшения мы точно не знаем и изучаем ее.

В. – Скажите, а какой у ваших компаний сегодня оборот. Мы не смогли найти такие данные.

О. – Мы закрытое акционерное общество и по закону мы не обязаны публиковать такие сведения. Их точно знают наши налоговые органы (смех в зале), но им также по закону запрещено раскрывать такие данные.

В. – У нас есть информация, что вы продали свой проект «Три Башни» в Москве. Скажите кому он был продан и за сколько.

О. – Проект «Три башни» не мой, а наш. Я в нем принимал участие. Не более того. Проект действительно продан пайщиками проекта. Но кому и за сколько информация конфиденциальная и я как и все остальные участники проекта не имеют права раскрывать такую информацию.

В. – А будете ли вы еще принимать участие в таких проектах?

О. – Пока власти города Москвы подбирают площадку для застройки бизнес сегментом. Как известно площадей Москве не хватает. Но пока от них новостей нет.

В. – А какие еще у вас есть производства кроме реакторов и утилизаторов?

О. – У меня есть доля небольшого завода по производству небольших электродвигателей, которые все законтрактованы на три года вперед.

В. – Есть информация, что вы поставляете военную продукцию армии России. Что это за продукция?

О. – Мы ничего не поставляем армии России. Мы попробовали с ними работать, но они сложный клиент и там бюджетные деньги. Поэтому было принято решение с ними не работать. Мы им и флоту поставляем наши реакторы. Это да. Но как обычному клиенту, не выделяя их в особую статью.

В. – Скажите господин Юсупов, компьютерные чипы Р-Тех производите вы?

О. – Мы принимаем в этом участие. Но у нас миноритарный пакет. Мы ими торгуем – это да и на их основе производим персональные компьютеры.

В. – А кто основной акционер и где они производятся?

О. – Вам на карте показать? (смех в зале) Это закрытая информация. Как и технология их производства. Вон попробуйте у Интела спросить – может они вам ответят (смех). Технология вообще не наша. Мы были заказчикам изделия для своих разработок.

В. – Вы собираетесь патентовать вашу доску и будете ли продавать патент или лицензии на их производство.

О. – Мы пока не думали об этом. Изделие только вышло на рынок. Пока рано об этом говорить. А патент есть – просто он зонтичный.

В. – Скажите почему вы крестили вашего сына в Ницце?

О. – Потому, что крестная попросила об этом. Она не смогла бы приехать в Россию и мы пошли ей навстречу, тем более, что она наша дальняя родственница.

В. – Говорят, что вы воевали в Афганистане – так ли это?

О. – Вопрос к Генштабу Вооруженных сил России. Уверен, что они вам все расскажут (смех в зале).

В. – Вы создали операционную систему на ваши компьютеры. Почему вы её не продаете?

О. – Кто вам сказал такую ересь? Вы тоже можете ее купить. Мы её продаем по запросу. Она дороже американской, но надежней. Американскую мы тестировали и она нам не понравилась – она не обладает криптоустойчивостью и ее обрушают вирусные атаки.

В. – Есть информация, что вы можете очень долго находиться без воздуха и проплыть под водой двести метров. Это так?

О. – Долго это сколько? Я не мерил никогда сколько могу проплыть под водой, но думаю двести метров проплыву. А, кстати давайте попробуем поставить эксперимент. И ставки сделаем (смех в зале). Только за малую сумму я работать не буду.

В. – Господин Юсупов, а вы разве не мусульманин? Как же вы могли крестить сына?

О. – А вы кто простите и откуда? Ах из Иордании. Ну да, ну да. Вам знаком должно быть монастырь Святой Екатерины, что на Синае? Ну вот видите, как хорошо. А теперь расскажите нам что за собственноручно написанная фетва Пророка (Мир ему!) там хранится с печатью его длани? Не знаете? Вы плохо учились уважаемый. В этой фетве написанной самим Пророком (Мир ему!), что люди книги должны вместе жить и помогать исповедующим веру в Христа.

Таким образом не отделяя веру во всевышнего и его пророка Исы и матери его Мариам. Съездите туда и припадите к мудрости Пророка. И да снизойдет на вас милость Всевышнего. (Макс произнес это по-арабски и потом перевел для остальных на английский).

После пресс-конференции Макс решил улететь обратно в Москву. Тут ему уже нечего делать. В самолете он просмотрел прессу с фото Попова и его. Потом всей команды эстафеты и заголовком, что Америку унизила и растоптала четверка русских гениев плавания во главе с самим монстром плавания – Юсуповым. Приятно, когда тебя не любят амеры.

Также обсуждался вопрос с доской Юсупова. Так и написали – Yusupoff board. Вот тебе и конкурс. Народ сам все расставил на свои места. Любимая тема амеров это кто и сколько заработал. Это пережевывали все газеты. Как так – какие-то вшивые русские придумали такую феньку, которую покупает весь мир. Макс подумал, что есть слабая аналогия с кубиком Рубика. Но там была игрушка, а тут почти что новое направление транспорта и развлечений. Скоро все отели мира купят себе такие доки для сдачи из в аренду клиентам. Все школьники точно ее захотят и уже хотят – это стало модным и о ужас - это делают не они, а русские и деньги получают тоже не они, а русские. Это же несправедливо.

Узнаю брата Колю, – подумал Макс. Как про деньги, так они тут должны быть первыми. Надо подстраховаться и дать Китаю попроизводить часть досок что ли. Амеры сейчас напрягут свою агентуру и купят жменьку политиканов у нас и те пойдут рвать его производство в России. Рейдеры-шмейдеры и другие. Но у меня там нет миноритариев. Все принадлежит моей семье. Значит пойдут проверки и инспекции. И нужна будет политическая поддержка, а до Путина ее хрен получить. Еще четыре года терпеть этих уродов во власти. Но и там полегче стало. Самых оголтелых почикали. Геращенко не сняли пока с ЦБ и машина ГКО хоть и запущена, но не в таких масштабах. Может даже 98 год пройдет не так бурно. Да и в Чечне закладка сработала. Не так как хотелось бы, но и Хасавьюртом пока не пахнет. Хотя с наших станется все сломать за неделю. Туда уже столько денег джентльмены вбухали, что назад не повернут. Будут дожимать. Они не умеют останавливаться. Деньги проплачены – дай результат. Ко мне вряд ли будут подкатывать. Уже, наверное и психоматрицу создали. Но у меня есть тетушка, а она точно хай поднимет, если что. А им это не надо. Им шум ни к чему. Пока они кого-то купят, пока те тут развернутся, напрягут все связи пройдет полгода как минимум. То есть ставим задачу максимально насытить рынок и дать китайцам кусок, что шильдик «Сделано в Китае» их бы смутил. А под это дело максимально снабдить себя складскими запасами. И еще сделать линейку ограниченной серии с ограничением под 80 км\час для гонок на воде. Точно - вот эти серии и отдам китайцам, чтобы еще и с подсветкой сделали – они любят такое. Поставят подсветку внизу и по краям доски и нате вам – вечерний кайф. Красиво же. Отмажусь тем, то мощностей не хватает. И еще они начнут копировать и шиш у них получится. – Макс понял тактику и откинувшись в кресле спокойно уснул. Лететь еще долго.

Семья.

Макс вернулся в Геленджик. В столице сейчас пусто и пыльно. После такого напряжения ему точно нужно отдохнуть. Ведь эта гонка так просто не проходит. Залег к Шефу в капсулу, но на его удивление тот вынес нормальный вердикт. Все у него нормально. За Санькой он тоже смотрит и там тоже все в норме. Нина опять беременна и ее состояние шеф оценил на пятерку. Наступал бархатный сезон. Вовсю уже лез виноград, инжир, остатки абрикоса и черешни. Тутовник уже собрали и сделали тутовую водку для себя. Персик полез и овощи. Молодой чеснок и картошка – чудо как хороши.

Вместе приготовили долму, плов и гаспачо. Макс, помимо нашей окрошки пристрастил всех к гаспачо. Макс сгонял на базар и привез свежайший сулугуни и местный соленый овечий сыр, похожий на адыгейский, розовые помидоры и огурцы, весеннюю черемшу в томатном соусе и тёрн в сахаре. Ещё он соорудил во дворе тандыр по памяти и первым делом запёк в нём рыбу с аджикой, как они когда-то делали в Йемене. Пальчики оближешь! Рыба ушла на ура. Потом там отец пек лепешки и баранину с овощами. И тут звонок и новость – прилетает тетушка Ксения с дочкой. К тому времени Макс закрыл свою практику в Геленджике и из своего кабинета сделал еще одну квартиру. Времени на практику не было совсем.

Макс с маман поехали их встречать в аэропорт. Жигули к тому моменту давно сменили на 190-й Мерседес с автоматом, такого же белого цвета. Маман от него была в восторге. Её машину знали все гаишники и просто отдавали честь. Ксения была в шоке как тут маман встречали. Маман по дороге увидела старика в каракулевой папахе, шедшего с девочкой за руку. Остановилась. И выйдя из машины стала с ним говорить. Из салона не было слышно, о чем они говорят. Потом старик поклонился маман и повел девочку дальше.

- Что случилось у этого старика? – спросила тетушка.

- Родители девочки разбились на машине. Молодые и глупые были. И вот дед остался с внучкой один. Работать не может, так как нет детского садика. А садики все расписаны. Вот и помогаю. Устрою внучку в садик и он сможет работать, чтобы прокормить внучку. – Ответила маман. Я же депутат. Ко мне все идут – за советом или с горем. – надо помогать - ведь люди мне верят. А к кому им еще идти?

Для Ксении это был шок. Она просто не представляла себе работу депутата. А маман выбрал народ и ей верил. И она разбивалась в лепешку, но старалась добиться того, что нужно было людям.

- Людмила Сергеевна, а полиция вот так запросто вам честь отдает? – осторожно спросила тетушка.

- Ксюша зови меня Лейла. Мой отец не Сергей, а Серази и он был перс. Но для всех я - как ты и назвала, но в семье я Лейла, а отчеств у нас нет. Мы еще от советской власти не отошли, а тут уже новые нарисовались. Все своровать хотят. Просто при Советах выжить с именем Лейла Серазиевна было бы трудновато, - расхохоталась маман, а полиция – милиция знает, что я во власти. Поэтому отдают честь. Закон природы.

Тетушка Ксения была в восторге от дома. Макс постарался по мебели и нашел гарнитур из его любимой карельской березы. И вообще тут вся мебель была от краснодеревщиков. И буфет, и стол со стульями, и горка с хрусталем и фарфором. Увидев кошку она пораженно остановилась. Кошка недоверчиво посмотрела на нее и скрылась в кустах терновника.

- Ксюша, не обращай внимания, Тэсса только к Нине и Максу идет на руки. Остальных просто терпит, - рассмеялась маман.

На отдыхе отец прокатил графиню с Татьяной вдоль побережья на катере. Зашли в Абрау-Дюрсо на дегустацию вин. Макс понырял и притащил огромную сетку мидий и пяток камбал. Купили у рыбаков барабульки на жареху.

- Когда Макс приезжает всегда нас кормит мидиями в томатном соусе. Так то тут народ их не ест – не привык, а Макс всегда наловит и жарит их на чугунной сковородке. Объедение. Особенно с белым вином.

Макс занимался с Сашкой и часто возил его на тот самый пляж. Учил плавать и задерживать дыхание, правильно дышать и давал легкие физические нагрузки.

Ездили всегда с Ниной и она тоже пристрастилась к упражнениям, особенно после общения с Шефом. И особенно к плаванию.

С Шефом Макс все высчитывал параметры челнока и его насыщение. Решили с Шефом сделать его по виду, похожим на яхту с убирающейся мачтой. Поставив водометы, а не винты. Встал вопрос с маскировкой. Летать на нем можно только под прикрытием ночи. Днем же он выл виден всем вокруг. Шеф выдал чертежи генератора преломления света в видимой части спектра и небольшого генератора холодной плазмы, чтобы укрыть челнок от излучения радаров и просто отпечатали это на принтере, чтобы не мутить производство. Продавать кому-то такие аппараты Макс не собирался. Сам корпус челнока Макс заказал на верфи из красного дерева со специальной пропиткой от влаги. Потом после установки реактора все внутренние стенки и днище выстилали ячеистыми панелями и прикрыли их обивкой. Так как электричества на борту море поставили убирающиеся радары, эхолот, два компаса, систему спутниковой навигации и две радиостанции (одна в резерве). Ну и шкиперское хозяйство, в чем сильно помог отец. Он также твердо настоял, чтобы на борту было аварийное оборудование в виде механического лага, канатов, багров и так далее, что положено по регистру. Отец поехал регистрировать яхту в Новороссийск. Потом оттуда приехал инспектор и просмотрев все и сверив с регистром поставил свою подпись. Взяв на борт Дока отправились на испытания. Пока только Макс с отцом.

Отец Макса одев настоящую капитанскую фуражку встал к штурвалу. Сам штурвал носил скорее декоративную функцию, но им реально можно было управлять яхтой на воде. Так то он был не нужен, но декор важен, так как яхта была построена для испытаний и как прикрытие. Выйдя из бухты Геленджика они направились в сторону Одессы на водометах. Проходя створы Макс получал практику навигации, полученной базы знаний.

Пройдя Крым на траверсе Николаева вдруг появился катер береговой охраны Украины и по радио приказал остановиться для досмотра. Отец покачал головой и предупредил Макса, что это какая-то странная охрана. Говорят на суржике, а не на английском или русском. Номер свой не дали, себя никак не обозначили. Остановившись и пришвартовавшись посмотрели документы и сказали, что вынуждены сопроводить их в порт Николаев для выяснения. Макс резонно сказал, что на борту ничего нет, кроме запаса пищи. Требование регистра соблюдены. Так что они никуда не пойдут. А они могут идти лесом. Или морем по выбору. Тут командир катера вскипел и достал пистолет. Макс мгновенно расстрелял из игольника всю команду катера. Пройдя на борт он увидел выключенный транспондер.

Макс проверил катер и забрав все деньги. Вещи не тронул и перетащив трупы на борт катера завел движок и направил его в открытое море, оставив транспондер выключенным. Миль на двести должно топлива хватить, - подумал Макс. А там пусть ломают голову отчего померли морячки – пираты. Он еще по той жизни помнил рассказы, что такие вот пираты присваивали себе катера и малые суда прикрываясь статусом береговой охраны. Им и зарплату не платили – иди в море и там зарабатывай и не забывай отстегивать наверх за то что катер тебе дали. Искандер покачал головой, но ничего не сказал. Кремень, - подумал Макс, - ни сомнений, ни волнений. Настоящий моряк. А потом, чтобы не плодить сущностей изменили курс и пошли в Турцию.

Поймав ветер выдвинули обе телескопические мачты и развернули паруса. Получили примерно 12 узлов на попутном ветре. Под вечер свернули все и выключив транспондер взлетели, то есть выскочили из воды. Тут уже Макс правил и выключив огни он перешел на ночное зрение оставив отцу смотреть на экран ноктовизора. Поднявшись на пять тысяч метров, стало заметно холоднее. Понемногу добавили скорость и дойдя до пятисот км\час встали на ровный ход. Полчаса такого хода и Макс снизился и плюхнулся обратно в воду. Трое суток они мотались по черноморской луже и вернулись в Геленджик. Затея себя оправдала и можно строить нормальный челнок, а яхту отдам отцу, - подумал Макс. Может курортников катать, а то ему без моря скучно. А так целый капитан и заодно будет знать, что деньги зарабатывает сам. А для мужчины это важно. И на ней можно по средиземке походить. Перелететь через Босфор и вперед.

Отец действительно взялся катать курортников и назвав яхту «Осьминог» проводил экскурсии вдоль берегов района с остановкой на обед и купание в море. Это стало фишкой в Геленджике.

Тетушка с маман сходили в старый храм, где она помолилась, поговорила с настоятелем и внесла деньги на восстановление храма. Пожилой батюшка долго с ней разговаривал о чем то, а потом благословил и отпустил. Тетушка Ксения вышла с просветленным лицом, улыбнулась и обняла маман.

- Как хорошо, что мы приехали, а то все чего-то боялись, - сказала она, - мы гражданство восстановили и у нас теперь есть русские паспорта. Ты знаешь совсем другое чувство родилось, что мы опять обрели Родину. Нам есть на что опереться. Лейла, может нам переехать к вам сюда? – спросила Ксения. Вы наши единственные родственники – там никого не осталось.

- Смотри сама Ксюша, - отозвалась маман, - мы то рады будем. У меня младшая сестра в Сургуте живет – так видимся раз в два года от силы, а Макс все время в разъездах. Нина с Саней только на лето приезжают. А так ты можешь тут быть хранителем музея местного, а то на это место никто идти не хочет и оно вакантно. Ты своим авторитетом смогла бы его поднять. И потом как раз для тебя оно и создано. Невместно чем-то не таким заниматься.

Ксения загорелась и они пошли смотреть музей. Ну тетке будет чем заняться, - подумал Макс, - действительно – не горшки же ей выносить.

И Макс засобирался в Москву. Тут он все доделал.

Приземлившись его огорошили новостью, что нобелевский комитет присудил ему нобелевскую премию по физике за два открытия – искусственная гравитация и антигравитация по совокупности достижений. Так – фрак уже есть – покупать не надо, - промелькнула мысль и тут же унеслась прочь.