Ночь Мстителя

Глава 5

Лили посмотрела на меня, борясь с болью. Пуля прошла через бедро и вышла с другой стороны. К счастью, она не попала в кость, но она не сможет ходить как минимум месяц. Ее пистолет валялся на полу. Я оттолкнул его и смотрел, как она кусает губы, чтобы не заплакать. Она сжала кулаки в гневе. — Мистер Мэтсон, — позвала она. — Я думала, ты Закир. Я думала..." Она закрыла глаза и застонала:

«Я хотел застрелить его… а не тебя».

Боль переполняла ее, и она согнулась над своей раной.

Из задней комнаты вышла пожилая индианка и с любопытством посмотрела на девушку. Она исчезла на мгновение и вернулась с прозрачной жидкостью, которую полила на рану Лили. Я помог ей и надавил, чтобы остановить кровотечение. Прежде чем заговорить, старуха перевязала рану полоской полотна.

Она спросила. — Ты ее любовник?

Когда я покачал головой, старуха казалась удивленной.

Я услышал, как закрылась дверь магазина, и понял, что старик ушел. Без сомнения, получить помощь.

Я не мог ждать. Он мог вернуться с полицией, а у меня не было времени объяснять стрельбу.

Я взял девушку на руки и вынес на улицу, вызвал рикшу и дал мужчине горсть рупий. Он бегом подбежал к моему Мерседесу. Потом я поехал в гостиницу, занес Лили через заднюю дверь и пробрался в свою комнату.

Я запер дверь, прежде чем положить ее на кровать и снова осмотреть огнестрельное ранение.

Ей нужна была медицинская помощь. Слокум был единственным, к кому я мог обратиться за помощью. Ему придется позаботиться об этом тайно, так как я не могу вмешиваться.

Позвонив ему и объяснив ситуацию, я вернулся к кровати и нежно похлопал Лили по щеке. — Просыпайся, Лили, — сказал я, похлопывая ее по щекам. «Сон окончен».

«Извините, мистер Мэтсон, — извинилась она, проснувшись.

'Ничего плохого. Я только жалею, что не причинил тебе вреда.

— Я думала, ты Закир, — сказала она. «Я пошла туда, чтобы найти его».

Она снова закрыла глаза, и я понял, что она не хочет рассказывать мне всю историю. Я догадывался, что ее беспокоит.

— Твой отец работал на этого Закира, не так ли?

Она слабо кивнула.

— Твой отец предал нас, не так ли?

— Думаю, да, — сказала она. — Он сказал Закиру, что ты приедешь. Он сказал, что на самом деле тебя зовут не Мэтсон. Он сказал, что вы попытаетесь остановить взрывы. Я больше ничего об этом не знаю.

— И ты винишь Закира в смерти твоего отца?

'Да. Он так действует. Я знаю его.'

— Что с мальчиком? Я попросил. — Какое это имеет отношение к Закиру?

'Мальчик? Я ничего не знаю о мальчике. Но медная лавка принадлежит Закиру. Он приходит туда время от времени.

— Что еще ты знаешь о Закире?

— Просто его имя… Закир Шастри. Он продает детей. Я больше ничего не знаю.

Я нахмурился, еще больше сбитый с толку. — Он продает детей? Глаза Лили остекленели, и я подумал, что она снова потеряет сознание, но она глубоко вздохнула и тихо заговорила. «Сироты, дети улицы. Он кормит их, а потом продает богатым в качестве слуг или в публичные дома. Иногда он даже посылает некоторых в храмы». Она снова уснула, наполовину проснувшись и наполовину поглощенная своей болью. Но я продолжал настаивать на более подробной информации. Мне нужно было знать, где найти Закира. Она снова посмотрела на меня прищуренными глазами.

Она сказала что-то на хинди, чего я не понял, затем я услышал, как она пробормотала адрес, и она сказала: «Фабрика». Мой отец встречал его там однажды.

Она закрыла глаза. «Я должна была попытаться убить Шастри, прежде чем отправиться в Мадрас. Извините ...

Ее голова откинулась назад, и я знал, что она не ответит в течение следующих нескольких часов.

Я сравнил адрес, который она мне дала, с адресами, которые я записал, когда звонил на местные химические заводы. Память меня не подвела. Адрес, который она мне дала, совпадал с адресом West Bengal Chemical Industry, одной из крупнейших фирм по производству нитрата калия. Наконец-то начало кое что проясняться.

Я думал дождаться скорой помощи, но передумал. Я должен был поверить, что Слокум отвезет ее в больницу.

Химический завод располагался в северной части города в трущобах, где среди грязной улицы между кокосовыми скорлупами и прочим мусором зарылись свиньи. Прямого пути к месту, которое я искал, не было. Я нашел хороший обзор входа на фабрику через дорогу и в полквартале от ворот. Я взобрался на груду щебня, которая раньше была домом.

Я хотел оставаться незаметным, но это было невозможно из-за моей западной одежды. Даже вороны, выпорхнувшие из-под обломков, парили над моей головой и, казалось, нервно следили за мной. Двое детей наблюдали за мной, пока я не пролез через дыру в старом доме туда, откуда мог следить за входом, и при этом меня не слишком хорошо видели.

Я не совсем понимал, чего ожидать, но записал краткое описание трех мужчин, входящих на фабрику, пока я наблюдал. Почти случайно я увидел маленького смуглого мальчика, осторожно крадущегося из переулка в сторону заднего двора фабрики. Весь участок был окружен решетчатым забором с колючей проволокой поверху, но мальчик почти не колебался.

Он посмотрел по сторонам, затем приподнял несколько кустов у основания забора и быстро проскользнул в маленькую дырку в мягкой земле. Он быстро пролез под несколько машин на заводской площадке, пробрался вплотную к зданию и начал копаться в куче мусора.

Через несколько секунд он побежал обратно к небольшой яме под воротами. Когда он пробежал мимо меня, я увидел отблеск солнца в его взгляде. Я думал остановить его, но решил не делать этого.

Я был уверен, что банка, которую он нес, была наполнена нитратом калия. Это многое объясняло... почему, например, полиция не могла установить происхождение взрывчатки, использованной террористами. Продажа взрывчатых веществ регулируется настолько жестко, что им было бы трудно купить то, что им нужно, но человек, работавший на заводе, мог легко украсть небольшое количество взрывчатки и спрятать ее в мусорных баках за заводом. А кто будет искать что-то на ребенке, который роется в мусоре? Никто... не в Калькутте, где это общепринятая профессия.

План был хитрым. Даже если бы я поймал одного из детей, я бы очень мало узнал. Вероятно, они знали своих контактов только как мужчин, раздающих еду или несколько рупий. Следующим моим шагом было заглянуть внутрь фабрики, но днем для этого было не время.

Так что я пошел к своей машине и поехал обратно в город. Я пошел прямо в консульство.

Я ударил по тормозам, когда увидел толпу перед зданием. Там были припаркованы полицейские и пожарные машины, а горящий кузов еще одного «Мерседеса» поливали водой.

«Слокум», — подумал я, припарковав машину и побежав к взволнованной сцене.

Тлеющие останки автомобиля стояли на четырех горящих покрышках на улице. Салон выгорел, капот сорвало, сиденья вывалились, как тлеющая куча. Судя по тому, как задние двери были сорваны с петель, было похоже, что кто-то заложил бомбу на заднем сиденье.

Я рванул вперед, ожидая увидеть мертвое тело Слокама на улице, но это было не его тело.

Это был мальчик со скрещенными на груди руками, широко открытыми от удивления ртом и глазами. Он был мертв, лежал в собственной крови. Наверное, он доставил бомбу и не успел выбраться, подумал я.

— Мэтсон, — я услышал, как кто-то сказал это на тротуаре. Я огляделся и увидел Слокама, стоящего перед воротами консульства.

Его лицо было бледным от страха.

— Это мог быть я, — сказал он, кивая на мертвого мальчика.

Я пошел с ним в его кабинет, где он опустился на стул и закрыл лицо руками. Его тело тряслось.

— Соберись, — сказал я. «Все станет еще хуже, прежде чем наступят лучшие времена».

«У нас должна быть защита», — сказал он. «Солдаты. Морские пехотинцы, может быть. Я не хочу умирать. У меня есть жена и дети.

Я пытался его успокоить, но он не слушал.

— Вы не понимаете, — сказал он. — Уже почти пятнадцатое, пятнадцатое августа.

Нет, я не понял. "Что означает пятнадцатое?"

'День независимости. 15 августа 1947 года британцы официально ушли.

'И что из этого?'

— Разве ты не помнишь? Затем был хаос, беспорядки, индийцы и мусульмане собирались и уходили через новую границу с Пакистаном. Это был ад. Сообщалось, что погибло более миллиона человек. Теперь это может повториться.

Я посмотрел через стол на календарь на стене. Это было 11 августа.

Теперь больше кусочков встало на свои места. Время показалось подходящим. Тот, кто стоял за взрывами, все тщательно спланировал. Они медленно подгоняли город к хаосу. Они противопоставляют друг другу две мировые державы - Россию и США. Говорят, что пятнадцатого числа страсти индейцев достигают апогея.

Я снова посмотрел на календарь. Даже не четыре дня. Это было немного меньше.

Я почувствовал, как пот выступил у меня на лбу, и увидел складки страха вокруг рта Слокама. Он был прав. Были все основания для паники.