Ночь в больнице

9

Фон Круцке снова пришёл в себя. Увидел наклонившегося над ним доктора в белом халате, вспомнил, что видел уже этого человека, это было недавно, когда его, фон Круцке, привезли в больницу. Немец говорил с трудом, каждое движение причиняло ему боль. Он попытался приподняться, но обессиленный, снова упал на подушку.

— Я Иоганн фон Круцке, — прошептал он. — Прошу сообщить немецким властям…

Ковальский внимательно слушал его. Проверил пульс, потом приложил ладонь ко лбу немца.

— Прошу сообщить немецким властям, — повторил Круцке. — Вы понимаете, доктор, что я говорю?

— Понимаю, — ответил Ковальский. — Завтра сообщим. — Он знал немецкий, но пользовался этим языком только в редких случаях.

— Необходимо сообщить срочно! — настаивал Круцке. — Если вы этого не сделаете… Это ваша обязанность, доктор… Та девушка…

— Какая девушка? — будто бы не понял Ковальский.

— Вы доктор? — прошептал Круцке. — В этом городе немцы?

— Да, — ответил Ковальский. Круцке с облегчением вздохнул:

— Та девушка, что везли по коридору… Она была ранена… Ковальский молчал.

— Была ранена, — повторил Круцке. — Я знаю… — он закрыл глаза, но Ковальский понимал, что немец не спит.

Ковальский повернулся и увидел в дверях больницы фигуру девушки. «Кристина? Клара? — подумал он. — Скорее, Клара. Кристина, пожалуй, повыше ростом». Медсестра с минуту постояла на пороге. Возможно, заметила во дворе доктора Ковальского. Когда вахтёр выглянул из своей проходной, девушки в дверях уже не было.

Ковальский не ошибся. Это была Клара. Девушка вернулась в коридор, постояла около двери комнаты для дежурных, в которой Клос уже допрашивал сотрудников больницы. Через несколько минут она вошла в операционную. Тела убитого Вельмажа уже не было, его унесли в морг.

Около окна стоял Вацлав. Он резко повернулся, когда услышал, как хлопнула дверь.

— Это ты, Клара? — проговорил он с облегчением. — он, наверное, арестует меня.

Вацлав дрожал от страха. Клара с жалостью посмотрела на него, подошла к нему поближе:

— Успокойся, возьми себя в руки.

— Слушай, — прошептал он, — этот немец действительно начал следствие? Но почему? Какие у него на это полномочия? Ведь он не из гестапо и не из жандармерии…

— Ты думаешь, что их очень волнует смерть поляка? Они могут всех нас расстрелять не моргнув глазом… или обвинить в убийстве Стефана.

— Да, но он уже начал допрос, — сказал Вацлав.

— Это, наверное, забавляет его. — Клара присела на низенький табурет и, приподняв голову вверх, смотрела на лицо Вацлава. — Ты был в коридоре, когда раздался выстрел, — негромко проговорила она. — Знаешь, ктоубил Стефана?

Вацлав долго молчал.

— Не знаю, — наконец прошептал он.

— Мне казалось, что ты недолюбливал его.

Вацлав втянул голову в плечи. Он смотрел на девушку как зверь, попавшийся в капкан.

— Не бойся, — еле слышно сказала она, — я тоже не очень любила его.

Какое-то время оба молчали. Потом Вацлав наклонился к Кларе, протянул руку, как будто бы хотел обнять её.

— Оставь, Вацлав.

— Клара, ты же знаешь, давно уже знаешь…

— Я не хочу об этом говорить сейчас…

— Неизвестно, что будет с нами завтра, — вздохнул Вацлав. — Может быть, у нас осталась всего одна ночь.

— За себя я не боюсь, — ответила девушка. Вацлав отошёл от окна:

— Я знаю, о ком ты беспокоишься. О нём, о Ковальском?

— Да, о Ковальском, — подтвердила она. Вацлав внезапно повернулся.

— Этот докторишка… — со злостью прошептал он. — Ради этого докторишки ты могла бы даже убить…

В дверях появилась медсестра Кристина.

— Вацлав, тебя вызывает на допрос немецкий офицер, — сказала она. — Будь осторожен.