Ночь в тоскливом октябре

- У-у, а я-то уж думала, ты тоже в хэллоуинском костюмчике, - сказала она.

- Не сегодня, - ответила Айлин.

- А вот Эдди уже готов к празднику, - обратив ко мне свои гигантские глаза, она сказала, - Заходи, покажи Уолтеру.

- Мы, вообще говоря, спешим.

- Да это займет всего секунду. Пусть посмеется, - она потянулась ко мне, но я шагнул боком к лестнице, уклоняясь, - Ну ладно тебе, Эдди, не стесняйся.

- Я очень тороплюсь, - сказал я, - Покажу Уолтеру как-нибудь в другой раз, ладно?

- Ну...

- Счастливо, миссис Фишер, - сказала Айлин.

- Ну ладно уж. Бегите уже. Приятно было снова повидаться, Холли.

- Спасибо. Мне тоже.

- Ох ты, боже ж мой, а ты, никак, подросла.

- Спасибо.

- Но по-прежнему такая же миленькая.

- Вы тоже. До встречи.

У основания лестницы мы оглянулись к ней. Она помахала нам на прощание своей тростью.

- Доброй ночи, - сказал я.

- И вам тоже.

Мы поспешно проследовали наверх. Мне было не по себе от этой встречи, но Айлин лишь улыбалась.

Коридор второго этажа был слабо освещен желтоватой лампой. Все двери закрыты.

- Она не такая уж и страшная, - шепотом сказала Айлин.

- По крайней мере, не предъявляла никаких претензий, что ты пришла сюда.

- Может, потому, что приняла меня за Холли.

- Холли ей очень нравилась, - отперев дверь, я добавил, - Она всем нравилась. Наверное, и до сих пор всем нравится. Кроме меня.

Мы вошли в квартиру, и я захлопнул дверь.

- Я и сама к ней уже прохладнее отношусь, - сказала Айлин.

Пока она клала свои книги и тетради на журнальный столик перед диваном, я отнес пакет с продуктами на кухню и поставил на стол. Засунув руку под плащ, я снял с себя сумку. Как раз когда я кидал ее на стол, вошла Айлин.

- Ты не против, если я душ приму? - спросила она.

- Конечно. Я тебе дам чистую мочалку и полотенце.

Она проследовала за мной в ванную. Я щелкнул выключателем, затем подошел к бельевому шкафу. Тканевая мочалка и полотенце были розовыми и мягкими. Я купил их в прошлом году для Холли, на те случаи, когда она ночевала со мной.

Я передал банные принадлежности Айлин.

- Мне потом, возможно, бинты или пластыри понадобятся, - сказала она.

Я открыл аптечный шкафчик и показал, где все лежит.

- Постараюсь быстренько, - сказала она.

- Можешь не спешить. Мойся сколько хочешь.

- Ну а ты иди пока, попробуй ром. Можешь меня не ждать.

- Ладно. Ну, до встречи тогда, - оставив ее в ванной, я закрыл дверь.

Но я не стал пробовать ром. Вместо этого я пошел в спальню. Включив свет, я повернулся к зеркалу. Мои волосы были растрепаны, лицо грязное и расцарапанное. Развернув плащ, я оскалил зубы зеркалу.

Большой страшный вампир.

Ага, конечно.

Но я и правда выглядел потрепанным и немного жутковатым.

Надо было попробовать Киркуса так напугать.

Или велосипедную каргу.

Я почти было улыбнулся, но тут в мой разум внезапно вторглась картина бомжа, обнаруженного мною под мостом. Ощутив душный приступ тошноты, я отвернулся от зеркала и снял плащ. Потом избавился от остальной одежды, надел халат и бухнулся на кровать, принявшись ждать, когда Айлин закончит принимать душ.

"С тем мужиком наверняка все в порядке" - сказал я себе.

Иначе у него не могло быть эрекции.

Надо было хоть пульс проверить.

Если бы я попытался, он мог схватить меня.

А предположим, что он мертв?

"Он жив" - заверил я себя. Но если нет, никто никогда не узнает, что мы к этому причастны.

Придется держать язык за зубами по поводу всего, что там произошло.

Что насчет Киркуса? Он знает, что мы участвовали в драке этой ночью. Может на нас донести.

Ну и что с того? Это в любом случае была самооборона. Я же не собирался этого хмыря убивать.

Но от этих мыслей мне стало еще хуже.

Чтобы прекратить мерзкую тошноту, я приказал себе: "Подумай о чем-нибудь приятном. Подумай про Айлин."

Глядя в потолок и слушая шипение душа, я представил ее стоящей под струйками воды. Пар обвивается вокруг нее, как горячий туман. Вода хлещет ей в лицо, стекает по ее телу. Она раскрасневшаяся и блестящая.

Прямо как Холли.

Я закрыл глаза.

Мы с Холли иногда принимали душ вместе. Стояли лицом друг к другу под горячими струями воды, и я водил скользкими мыльными руками по ее груди, а она намыливала мой пенис, ритмично скользя ладошкой вверх и вниз...

Может, пойти к ней?

Это Айлин, а не Холли.

Холли меня бы в любом случае не захотела. У этой шлюхи теперь есть ее Джей.

Сейчас в душе моется Айлин.

А может, она сейчас хочет, чтобы я был с ней? Может, она надеется, что я зайду, и будет разочарована, если этого не случится?

"Нет, нет, нет!" - подумал я. Она не хочет этого, не хочет меня сейчас, после того, что с ней сделали. Она хочет побыть в одиночестве, привести себя в порядок, обработать раны.

У себя в сознании, однако, я видел, как захожу к ней. Я отдергиваю в сторону душевую занавеску, и вот она - стоит под струями воды, смотрит на меня, и рыдает, и тянет руки, моля о помощи. Она вся в царапинах, и ссадинах, и порезах, и укусах - и все десятки ран кровоточат. Кровь брызжет из ее сосков. Кровь хлещет из ее вагины, тугой струей, как из шланга, ударяясь об дно ванны и забрызгивая ее лодыжки.

- Помоги мне! - говорит она.

Я забираюсь в ванну.

- Я истекаю кровью!

А я говорю:

- Может, у тебя месячные?

- Нет! Они это сделали со мной. Помоги! Пожалуйста!

Кончиками пальцев, я сжимаю ее соски, чтобы оттуда перестала брызгать кровь.

- Да! Но в другом, еще в другом месте! Заткни там!

Чем?

Я уже знаю, чем. Он тверд и готов к применению. Держа ее соски сжатыми, я подныриваю под хлещущую горячую струю, и вхожу в нее снизу, останавливая поток крови.

- Эдди!

Справился!

- Можешь зайти сюда?

Откуда она зовет?

"Неважно, - думаю я, - Я не могу никуда уйти. Если вытащу, то она истечет кровью и умрет. Это была очень плохая идея. Надо было отвести ее в травмпункт. Не стоило и пытаться таким способом останавливать кровь.

Но мне так хорошо.

Слишком хорошо. И мне нельзя кончать, иначе я обмякну, и она истечет кровью, и тогда...

- Эдди? Можешь зайти, пожалуйста?

Я проснулся. Увидел себя лежащим на краю кровати, свесив вниз ноги. Приподнявшись на локтях, я увидел, что халат распахнулся. Мой член напряженно стоял, но не был погружен в кровоточащее тело Айлин.

В комнате не было никого, кроме меня.

- Эдди?

Это уже не сон, она и правда зовет!

Я подскочил, побежал к ванной и постучал в дверь.

- Айлин?

- Ты в порядке там? - отозвался ее голос сквозь шипяще-журчащие звуки душа.

- Да, все нормально.

- Я звала, звала, а ты все не откликался.

- Наверное, задремал.

И увидел небольшой сон о тебе.

- Я думала, что-то случилось.

- Нет. Все в норме.

- Можешь зайти? - спросила она.

Я открыл дверь и зашел.

В ванной комнате было жарко и влажно от пара. Одежда Айлин, включая мою рубашку, лежала кучей на полу. Я переступил ее и пошел к ванне. Сквозь полупрозрачную белую занавеску я мог различить смутные очертания и цвет ее тела.

Ничего красного.

- Можешь подойти поближе? - спросила она.

- Конечно.

Я встал на резиновый коврик.

- Тебе самому, наверняка, тоже надо помыться, - сказала она.

- Наверное.

- Может, прямо сейчас?

Я распахнул халат и посмотрел вниз. Возбуждение после сна еще не совсем прошло, мой орган торчал горизонтально вперед.

Стыдно. Но и немного заводит.

Может, опадет, если я немного подожду.

- Эдди?

- А?

- Ты идешь?

- Минуту.

Она стояла ко мне лицом позади занавески. Одна из ее грудей, похоже, прикасалась к пластику.

Я понял, что все надежды обмякнуть тщетны.

Поэтому я скинул халат и швырнул его в сторону. Айлин, очевидно, наблюдавшая за мной, отвела занавеску в сторону. Я забрался в ванну.

Все было совершенно не похоже на то, что творилось во сне. Хотя ее мокрая кожа блестела, кровь нигде не сочилась и не брызгала из ее тела. Все раны, что я видел, были синяками и царапинами. Также ее, судя по всему, покусали в нескольких местах. Зубы не прокусили кожу, но оставили отметины.

- Выглядишь не так уж плохо, - сказал я.

- Ты тоже.

Мои ссадины были похуже, чем у Айлин. Царапин и укусов на мне тоже было больше.

Она начала водить куском мыла по моему телу.

- Сейчас тебя отмоем дочиста, что аж блестеть будешь, - сказала она.

Она сама уже выглядела чистой до блеска.

Ее скользящие ладони вскоре намылили меня полностью. Затем она обвила меня руками, нежно прижалась ко мне всем телом и жарко поцеловала в губы. Она стонала и извивалась. Мой напряженный член плотно прижимался к ее животу. Она была мягкой и скользкой до самых коленей.

Несколько раз, она дергалась и вздрагивала, когда я касался пораненных мест на ее спине и ягодицах.

Очень скоро, я уже лежал на дне ванны, а Айлин сидела на мне, сжимая руками мои плечи, покачивая грудью и слегка подпрыгивая, когда я входил в нее снизу. Иногда, от горячих струек душа меня защищало ее тело. А иногда, они били мне прямо в лицо.

Глава 25

Стоя возле ванны и аккуратно вытирая Айлин полотенцем, я обнаружил, что у нее все-таки было несколько порезов на спине и ягодицах. Они выглядели неприятно и казались свежими, но уже не кровоточили.

Я смазал их антисептиком и заклеил пластырем.

Потом она спросила, есть ли у меня фен.

- Боюсь, что нет.

- Ничего страшного, - она протянула руку за полотенцем.

Я отдал ей полотенце, после чего стал смотреть, как она яростно растирает им свои волосы, высоко подняв руки, тряся грудью. На ее груди были отметины. Не от меня, а от того, что те, другие сделали с ней под мостом.

Так все-таки что они с ней сделали?

- Мне надо еще несколько минут, - сказала Айлин, - Не хочешь заранее налить чего-нибудь?

- Без проблем.

- Можешь мне ром с колой сделать?

- Все будет в лучшем виде, - я накинул халат и направился к двери.

- Со льдом, - добавила она.

Я оглянулся к ней через плечо. Она выглядела великолепно, стоя там с поднятыми руками, улыбаясь мне из-под скомканного полотенца.

- Дверь можешь не закрывать, - сказала она, - Пусть пар выходит.

Кивнув, я повернулся и пошел на кухню, где сделал коктейли. Потом отнес их в гостиную и вернулся на кухню за крекерами и баллончиками с сыром.

Когда я вышел, Айлин уже сидела в гостиной. Ее волосы, все еще влажные, но аккуратно расчесанные, спадали на обнаженные плечи. Розовое полотенце было обернуто вокруг талии, завязанное на бедре.

- Ого! - сказал я.

- Ого, но немного прохладно, - сказала она, - Одежды для меня нет никакой?

- Ой. Да, конечно, извини.

- Да ничего.

Я поспешно прошел мимо нее и повел ее через коридор в свою спальню. Там достал длинную хлопковую футболку из комода. Развернув ее, я спросил:

- Как тебе это?

Футболка была красной, с изображением Гуфи.

Айлин слегка нахмурилась.

- Это из вещей Холли?

- Это мое.

- Но она это наверняка носила.

- Ну да.

Холли часто это носила как ночную рубашку. Футболка шикарно на ней смотрелась, короткая и облегающая.

- Могу найти чего-нибудь еще, - сказал я.

Помотав головой, она шагнула вперед и забрала ее у меня.

- Нет, все нормально, - она сдернула полотенце со своего тела, швырнула его на мою кровать, затем натянула футболку через голову. Тонкая хлопковая ткань скользнула вниз, обтягивая контуры ее тела. На ней эта вещь была короче, чем на Холли.

Она подняла руки, чтобы высвободить волосы из-под воротника, и подол задрался выше ее паха. Потом вновь упал, когда она опустила руки.

Улыбнувшись, она спросила:

- Я нормально выгляжу?

- Отлично.

- Немного коротковато.

- Не знаю, как ты, а я не возражаю.

Она ухмыльнулась:

- Ну, я готова выпить. Ты как?

- Вполне готов.

На сей раз, уже она повела меня обратно. Я вошел в гостиную следом за ней, глядя на то, как плавные округлости ее ягодиц покачиваются под облегающей тканью.

Мы сели бок о бок на диване.

Я взял оба бокала и вручил один ей. Она подняла свой бокал в мою сторону.

- За то, что мы в безопасности, в чистоте и тепле, и вместе, - сказала она.

- За это стоит выпить.

Мы выпили.

- Мммм, хорошо как! - сказала Айлин, - Ром с колой ты мешаешь офигенно.

Я засмеялся.

- Ну, не совсем отвратительно.

После еще нескольких глотков, Айлин поставила свой бокал и взяла крекеры.

- Давай уже жрать, что ли.

Пока она открывала коробку с крекерами, я содрал обертку с баллончика с плавленым сыром.

- Поверить не могу, насколько проголодалась, - сказала она.

- У нас была насыщенная ночь.

- Господи, и не говори. Так, дай-ка мне.

Я снял крышку и вручил ей баллончик. Перевернув его, она выдавила маленькую горку оранжевого сыра на крекер, что держала в руке.

- Открой рот, закрой глаза, - сказала она.

Я раскрыл рот, и она закинула туда крекер. Я сомкнул челюсти. Крекер захрустел. Плавленый чеддер был жирным и пряным и остро отдавал привкусом бекона.

Айлин намазала крекер и себе. Она съела его, пока я выпил еще рома с колой. Продолжая жевать, она прикрыла глаза. По ее виду можно было подумать, будто она наслаждается редким деликатесом. Проглотив, она вздохнула:

- Фантастика.

- Да, весьма недурно.

Намазав сыром еще один крекер, она сказала:

- Аппетит какой-то зверский.

- Ну так ешь давай.

- Нет, это тебе, - она сунула крекер мне в рот, затем сделала еще один глоток из бокала и начала намазывать следующий, - Наверное, это как-то связано с сексом, затраты энергии и так далее.

Я кивнул, прожевывая еду.

- Но люди наверняка жрать хотят и после того, как спасаются от чего-нибудь опасного. Адреналин и все такое. Ты знаешь физиологию?

- Не особо.

- Я тоже. Но я пережила несколько землетрясений, и после них всегда чувствовала, что проголодалась, - ее лицо расплылось в улыбке, - И возбудилась. - она закинула намазанный сыром крекер себе в рот.

- Думаешь, мы проголодались из-за того, что подверглись нападению?

Жуя с набитым ртом, она кивнула.

Проигнорировав жаркий румянец, приливший к моим щекам, я спросил:

- И возбудились?

Она еще раз кивнула.

- Ты возбудилась от бомжей, которые на тебя навалились?

Слегка нахмурившись, она помотала головой. Проглотила еду и сделала большой, длинный глоток.

- Не от этого. От того, что выжила. Спаслась. Осталась цела. Это - да, действует.

- А-а. А то я думал, от того, что на тебя напали.

- Господи, да нет, конечно! Ты издеваешься? - она внезапно замолчала и уставилась на меня, с заметным отвращением на лице, - Ты что, думаешь, мне понравилось, когда эти на мне лежали?

- Не совсем, но...

- Они были омерзительны. Они воняли. Они на меня со всех сторон накинулись, обслюнявили, облапали. Они были голые. Я чувствовала их члены. Они пытались меня изнасиловать. И ты думаешь, мне это понравилось?

Сейчас или никогда.

- Они же тебя не изнасиловали, нет? - спросил я.

Она посмотрела на меня так, словно я отвесил ей пощечину. Молча уставилась мне в лицо, с отвисшей челюстью.

- Ну, в смысле, если да, то тебе, возможно, надо...

- Нет, - ее голос был глухим и спокойным, глаза неотрывно смотрели на меня.

- Ты уверена?

- По-моему, мне лучше знать.

- Ладно.

- Ты что, мне не веришь?

Я не хотел рассказывать ей про бомжа, которого нашел, когда ходил за ее сумочкой и одеждой.

- Я тебе верю, - сказал я, стараясь говорить убедительно, - Просто... ну, они несколько минут на тебе лежали...

- А то я не знаю!

- Я добрался до тебя так быстро, как только мог, но у них могло быть время... возможно, один или два могли...

- Может и могли, но не сделали.

- Ладно.

Она выглядела шокированной и опечаленной.

- Поверить не могу, что ты посчитал нужным спросить.

- Но если они...

- Если бы они это сделали, то неужели ты думаешь, мне бы хоть на мгновение пришло в голову звать тебя в ванную трахаться, а? Ты всерьез думаешь, что я бы стала так рисковать твоей жизнью?

- Нет... - я был похож на виноватого ребенка, готового расплакаться.

- Вот уж точно, блин, нет!

- Извини... - я потянулся к ней.

- Не трожь меня! - выпалила она, отползая от меня боком, продолжая держать в руках бокал и баллончик с сыром, а коробку с крекерами на коленях. Коробка опрокинулась. Крекеры посыпались на диван между нами.

- Извини, - повторил я, - Мне не стоило спрашивать.

- Но ты спросил. Спросил! - наклонившись вперед, она с размаху обрушила бокал и сыр на стол. Затем вскочила на ноги, - Все, я ухожу.

- Нет, погоди. Ты не можешь...

- Спорим?

Она быстро обошла журнальный столик, но я вскочил с дивана и перехватил ее. Схватил ее за плечи.

Вместо того, чтобы сопротивляться, пытаясь вырваться, она неподвижно встала и пристально посмотрела мне в глаза. Очень ровным, спокойным голосом она сказала:

- Отпусти.

- Я спросил только потому, что волнуюсь за тебя.

- Ты думаешь, я бы стала что-то такое от тебя скрывать? Думаешь, я бы позволила ко мне прикасаться, если бы кто-то из этих грязных животных меня...

- Нет. Нет, я не...

- Хер ли нет, когда да! Ну, теперь все ясно, что ты про меня думаешь. Пару раз тебе дала, и я для тебя уже какая-то безотказная бесплатная шлюха, типа Холли, которая готова запрыгнуть на любой хуй, лишь бы...

Она резко оборвала себя и уставилась мне в глаза. Ее рот был приоткрыт. Глаза блестели от слез.

- Извини, - пробормотала она.

Будучи изрядно поражен, я, однако, помотал головой, словно то, что она сказала про Холли не имело значения.

И это действительно не имело значения, по сравнению с тем, что я намеревался ей сообщить.

- Когда я ходил обратно под мост за твоими вещами, я нашел там тело. Одного из тех мужиков, что на тебя напали.

Ее глаза расширились.

- В каком смысле, "тело"? То есть, мертвец?

- Или без сознания. Я не знаю. Но он... его орган выглядел так, словно... ну, ты понимаешь, побывал в ком-то.

- В смысле?

- Ну, он был влажным.

- Ну, во мне он точно не побывал.

- Во мне тоже, - сказал я.

Она коротко, грустно ухмыльнулась. Потом шагнула вперед, прижавшись ко мне. Это было приятное, знакомое ощущение. Обвив меня руками, она опустила лицо во впадину между моей шеей и плечом. Я чувствовал влагу ее слез.

Она тихонько произнесла:

- Значит, ты реально думал, что этот бомж меня трахнул, но все равно после этого сам свой причиндал в меня сунул?

- Ну...

- Что же ты за идиот?

- Очень оптимистичный идиот?

Она засмеялась, и я почувствовал, как дрожит ее тело. Мы долго обнимались в тишине, ничего не говоря.

Позже, Айлин вытерла лицо об плечо моего халата. Она шмыгнула носом и посмотрела мне в глаза.

- Насчет того парня под мостом - уверен, что ты его ушатал?

- Вероятно. Когда они так на тебя накинулись, я как будто с ума сошел, махал камнем направо и налево. Если он мертв, то убил его скорее всего я.

- О-хо-хо, - сказала она, - И что же нам делать?

- Ничего.

- Просто притвориться, что этого не было?

Я покачал головой.

- Нам не надо ни в чем притворяться. Мы просто примем как свершившийся факт, что кто-то пострадал в результате нашей самозащиты.

- Так ему и надо, - сказала Айлин.

- Вот-вот.

- Но что скажет полиция?

- Хочешь им сообщить?

- Нет!

- Вот и я так подумал.

- Если они сами нами не заинтересуются. Что, если мы там чего-нибудь оставили?

Ее рубашку. И ее трусики.

- Думаю, что нет, - сказал я, - Я там все довольно хорошо обыскал, когда ходил обратно.

- Но у меня пары вещей не хватило.

- Знаю. Но там их не было.

Она поглядела мне в глаза и сказала:

- Я думаю, нам лучше туда вернуться.

Это было не то, что я хотел услышать.

- Там было темным-темно, ты мог не найти, - сказала она.

- У меня были твои спички.

- Нам надо вернуться с хорошим фонарем.

- Сейчас?

- Чем раньше, тем лучше. Прежде, чем кто-то сообщит в полицию о найденном теле. Более того, что нам реально надо сделать - так это избавиться от него. Так, чтобы его никогда не нашли.

- Это шутка такая?

- Если на то пошло, - сказала она, - Мы с тобой оба довольно обильно кровоточили там. Если копы будут проводить мало-мальски серьезное расследование убийства, то наверняка найдут там образцы нашей крови. И твоей спермы.

Мне становилось хуже с каждым ее словом.

- И наследили мы там тоже изрядно, - добавила она, - И бог знает, что еще. Например, на орудии убийства могут быть твои отпечатки пальцев.

- Это был камень

- С гладкими поверхностями?

- Вроде, нет. Да в любом случае, может я и не убил никого.

- Но если все же да, то труп сейчас лежит прямо посреди места преступления, которое завалено уликами против нас.

Глава 26

Следующий час или около того, мы обсуждали, что будем делать. Съели еще сыра с крекерами и выпили рома с колой. Хоть я и старался делать коктейли легкими, но уже чувствовал легкую пьяную бодрость к моменту завершения беседы.

У меня в спальне мы оделись. Чистой одежды хватило для нас обоих. Айлин обулась в свои туфли, но взяла мои коричневые вельветовые брюки и ту самую темно-синюю толстовку, что я носил на свои приключения прошлой ночью. Я оделся в замшевую рубашку, джинсы и кроссовки.

Кошелек я решил оставить дома, но захватил швейцарский нож. Когда я брал с тумбочки пятидюймовый фонарь "Маглайт"(1), Айлин сказала:

- Как жаль, что тогда его не было при тебе.

- Не знал, что мы пойдем под мост.

- Это твой лучший фонарик?

- Это мой единственный фонарик. Но он неплохой.

Я нашел темно-синюю вязаную шапку для Айлин и бейсболку "Янкиз"(2) для себя.

- А перчатки? - спросила она.

- В смысле, бейсбольные что ли? - как уже говорилось, я был немного пьян.

- В смысле, резиновые или что-то такое. Может, для мытья посуды?

Я помотал головой.

- Просто обычные перчатки? - спросила она.

Я пожал плечами.

- Что же ты зимой носишь?

- Сую руки в карманы.

- А. Ну тогда все ясно, - с этими словами, она натянула на голову шапку.

Мы пошли к двери. Прежде, чем выходить, я повернулся к ней.

- Мы точно хотим это сделать?

- Думаю, у нас нет выбора, - она выглядела очень мило в вязаной шапочке, с убранными под нее волосами, почти по-мальчишески. Бледная крошка крекера прилипла к левому уголку ее рта, болтаясь чуть выше губы. Я смахнул ее одним пальцем.

Она подалась вперед и поцеловала меня, коротким, но нежным и теплым поцелуем.

- Давай просто сделаем это поскорее, - сказала она, - Не хочу опоздать на лекцию в десять.

- Надеюсь, ты шутишь.

- Не шучу.

- Что бы нам ни пришлось делать, - сказал я, - Лучше сделать это до рассвета.

- Ой, да знаю я. - она открыла дверь.

Коридор был в полном нашем распоряжении. По пути вниз я переживал, что встретим Фишеров. Но их дверь оказалась закрыта, и мы поспешно прошли мимо, вскользнув из здания незамеченными.

Мы уже продумали маршрут - такой, что позволит нам оставаться минимум в одном квартале от кампуса до самого конца.

Мы шли быстро.

Дул холодный ветерок. У него был странный, влажный запах, который возникает только "в мертвенной пустоте, во мраке ночи".

Я был на улице и вчера в это самое время, и даже позже. Уже тогда я понимал, что влип в серьезные неприятности. А теперь они стали еще серьезнее.

"Что за дьявол так изгадил мою жизнь?" - задался я вопросом.

Ответ был прост.

Холли.

Холли разбила мне сердце. Она была причиной, по которой я отправился в свои ночные странствия. Из-за нее Айлин пришла в мою жизнь, а Айлин притащила с собой Рэнди, и завела меня во тьму под мостом, где на нас напали тролли... а я замочил одного из них.

Спасибо большое, Холли.

Но может быть, тут виновата скорее Айлин, чем Холли.

Айлин появилась в моей жизни только потому, что Холли меня бросила.

Может, мне стоит благодарить Холли за то, что она невольно свела меня с Айлин.

А может и нет.

Одно точно - Холли заслуживает похвалы за ту загадочную девушку на улице. Ее бы я определенно никогда не увидел, если бы Холли не разрушила мой мир.

Интересно, где эта девушка сейчас?

Вероятно, в нескольких километрах севернее.

Неспешно идет по тротуару? Прокрадывается в дом? Возможно, пришла на свое рандеву с любительницей текилы, которую я разглядывал на кухне?

Что если она попадет в лапы к Рэнди?

Он хочет Айлин, а не ее.

Не повезло, мудак - тролли тебя опередили, и добрались до нее первыми.

Нет, только попытались.

А где сейчас Рэнди?

Прямо у нас за спиной.

Вот это было бы просто шикарно, да?

У меня возникло сильное желание оглянуться через плечо, но я сдержался. Во-первых, Айлин неизбежно спросила бы меня. Во-вторых, что если он действительно окажется там?

Идя по улице бок о бок с Айлин, я становился все более и более уверен, что кто-то за нами следует.

Я не решался оглянуться.

Строки из стихотворения всплыли у меня в голове:

Как путник, что идет в глуши

С тревогой и тоской

И закружился, но назад

На путь не взглянет свой

И чувствует, что позади

Ужасный дух ночной.(1)

"Как подходяще!" - подумал я.

Вордсворт? Нет, я никогда особо не читал Вордсворта до этого семестра. По? Вроде, нет. Я знал наизусть несколько стихотворений По, но эти строки не были похожи ни на одно из них.

Колридж!

Почти точно. Это было похоже на Колриджа. Я знал только три его стиха наизусть: "Кристабель"(2), "Кубла Хан"(3) и "Сказание о старом мореходе". Это определенно не был "Кубла Хан".

Я сильнее сжал руку Айлин. Она посмотрела на меня, и я зачитал ей строфу.

- Ну спасибо от меня и моих мурашек, - сказала она с улыбкой.

- Просто вдруг пришло в голову.

- Не могу даже представить, с чего бы.

- А ты не знаешь откуда это?

- Из "Древнего Морехода". "Старик Моряк, он одного из трех сдержал рукой."

- А! Ладно. Спасибо. Я думал, может, "Кристабель".

- "Мореход".

- Я должен был знать.

- "И мне на шею Альбатрос повешен ими был".

- Хорошее стихотворение для ночи, когда я совершил убийство.

Айлин сжала мою руку.

- Если он мертв, мы с этим разберемся.

- Как скажешь.

- Тем или иным способом.

- В каком смысле? - спросил я.

- Ну, придется посмотреть, какие варианты реальны. Может, получится его вывезти и выкинуть где-нибудь подальше за городом. Возможно, в Гунтерском лесу.

- Твоя машина на ходу?

- Поставила новый аккумулятор. Теперь все нормально. Я думала, может, нам вытащить его поближе к дороге, а я подгоню машину и засунем его в багажник.

Я представил, как мы тащим мертвого голого бомжа по дороге.

Без перчаток.

- Ну, не знаю, - пробормотал я.

- Там посмотрим, - сказала Айлин.

Сделав очень большой крюк, мы вышли на Старомельничный ручей в квартале восточнее от моста улицы Дивижн. Спускаясь по насыпи, я осознал, что уже довольно давно перестал волноваться о наших возможных преследователях.

"Никто за нами и не следовал" - подумал я.

Да ну?

Теперь я снова был встревожен.

Когда мы достигли берега ручья, я прошептал:

- Давай подождем минуту - надо убедиться, что никто не появится.

- За нами кто-то шел?

- Нет, насколько я знаю. Но чисто на всякий случай.

Слегка кивнув, Айлин прошептала:

- Здоровая доза паранойи не помешает, когда возвращаешься на место преступления.

Мы присели за какими-то кустами. Айлин положила руку мне на спину, и я почувствовал, как ее грудь прижалась к моей руке сбоку.

Щекоча дыханием мое ухо, она шепотом сказала:

- Если кто-то за нами шел, надеюсь, что это не один из твоих "ужасных духов ночных".

- Тоже надеюсь.

Какое-то время после этого, мы молча сидели и слушали. Я слышал ветерок в листьях деревьев вокруг. Слышал машину, но где-то довольно далеко. Время от времени чирикала птица. Ухала сова. Что-то мелкое шмыгнуло по земле, где-то выше по насыпи.

Я осознавал, каждое мгновение, что грудь Айлин касается моей руки. Я чувствовал ее тепло сквозь слои моей рубашки и ее толстовки. Чувствовал легкое шевеление каждый раз, когда она вдыхала и выдыхала.

Она это специально делает, чтобы подразнить меня?

По крайней мере, это помогает отвлечься от наших насущных проблем.

- Мне кажется, никого там нет, - прошептала она.

- Готова идти?

- Да, давай уже. Чему быть - того не миновать.

Когда мы встали, боковая сторона моей руки словно резко похолодела, лишившись тепла ее тела.

Я пошел первым. Мы двигались по тропинке вдоль берега ручья. Хотя мой фонарик был наготове, я не включал его.

Мы шли молча.

Вскоре, перед нами показался мост улицы Дивижн. Участок берега под ним казался абсолютно черным.

По крайней мере, на этот раз со мной фонарь.

Совсем недалеко от моста, я остановился и изучил местность. Поскольку мы приближались с другой стороны, все выглядело весьма похоже, но перевернуто, словно мы видели происходившее несколько часов назад в зеркале.

Но не только точка обзора изменилась. Теперь на парапете не было никаких влюбленных парочек. По мосту не проезжали машины. И подход к черноте под мостом был прегражден куда большим количеством растительности, чем с другой стороны.

Чтобы войти, нам придется пробираться через целые заросли кустов. Или пойти вброд через ручей.

Так или иначе, но нас наверняка услышат.

Я повернулся к Айлин и тихо сказал:

- Не хочешь забить на это все?

- Не хочешь сесть в тюрьму?

- Я просто думаю, что мы уже судьбу испытываем.

- Лучше подумай, как здорово мы будем себя чувствовать, когда разберемся с этим.

- Не знаю. У меня скверное предчувствие.

- Все будет хорошо. У нас есть фонарик.

- Ну да.

- Если там есть кто-то... кто-то живой... то просто свалим оттуда мухой, вот и все.

- Наверное.

- Все будет нормально.

- Я очень на это надеюсь.

- Может, дашь мне фонарь, и я пойду вперед?

- Да не, все в порядке. - не дожидаясь еще каких-либо предложений, я отвернулся и пошел в темный тоннель под мостом.

Внутри у меня все напряглось и потяжелело. Сердце гулко колотилось. Гениталии сжимались, словно пытаясь втянуться в тело. В кишках урчало.

"Плохая идея, очень плохая" - думал я.

Но все равно продолжал идти.

Быть парнем не всегда так уж здорово. Чтобы женщины не сочли тебя трусом или мудаком - и соответственно, не бросили и не возненавидели - приходится делать, что они хотят. Даже когда ты сам того не желаешь. Даже когда ты знаешь, что не стоит этого делать.

Я знал, что это плохая идея.

Но я уже озвучил свои возражения, и Айлин все равно сочла, что мы должны это сделать.

Ладно. Просто посмотрим.

Я начал пробираться сквозь густые заросли, кое-где доходившие мне до пояса. Они хлестали по моим джинсам, хрустели и трещали. Сухие листья шуршали под ногами. Щелкали мелкие ветки.

Нас за километр услышат!

Я остановился. Айлин положила ладонь мне на спину и встала сзади. Я включил фонарик. Его луч прорезал узкий, постепенно расширяющийся конус света в черноте, выхватил из нее землю, текущую воду ручья, тряпки и старые матрасы, раздавленные банки и битое стекло.

Но не показал голого человека, лежащего на земле.

Вообще никаких людей.

Пока я не повернул фонарик немного влево. У дальнего конца луча, в уже тускнеющем свете, на корточках сидели в кругу люди. Волосатые, грязные, окровавленные.

И все смотрели на нас.

Жевали.

Кровь стекала из их ртов.

За моей спиной, Айлин издала сдавленный стон от шока, отчаяния и ужаса, словно только что увидела, как обезглавили панду.

Я выключил фонарик, очень быстро.

Айлин прошептала:

- Что за пиздец...

Резко развернувшись на месте, я выдохнул:

- Бежим!

Глава 27

Они нас не поймали. Я не думаю, что особенно и пытались. Мы слышали, как они пыхтят и топают позади, но длилось это едва ли больше минуты. Когда мы взобрались по насыпи, они бросили преследование... очевидно, не желая рисковать встречей с людьми, которые могут оказаться на освещенной улице в столь поздний час.

Мы с Айлин продолжали бежать. Бежали квартал за кварталом, тяжело дыша, часто оглядываясь, громко топая подошвами по асфальту тротуаров и улиц. Несколько раз мы прятались где-то ненадолго, скрываясь от проезжавших мимо автомобилей.

Но в основном, просто продолжали бежать, почти без остановок. Я едва обращал внимание на то, куда мы бежим - лишь бы подальше от моста. Потом Айлин хлопнула меня по руке и указала на пустую парковку перед супермаркетом и прачечной самообслуживания напротив. Оба заведения были круглосуточными.

- Давай туда, - с трудом выдохнула она.

Пробегая через парковку, я, кажется, подумал, что хорошо бы сейчас зайти в какую-то из этих дверей. Зачем - чтобы скрыться с улицы? Может быть. Но потом я заметил наше место назначения: пару таксофонов между двумя входами в здание.

Узкая дорожка перед ними была пуста.

Как странно.

Хоть я и был на короткое время дезориентирован, но теперь точно определил, где мы. В этот магазин я и сам ходил неоднократно. И рядом с ним почти всегда ошивались бродяги-попрошайки, ковылявшие по тротуару с протянутой рукой, клянча деньги у посетителей.

Но сейчас их нигде рядом не было.

Впрочем, у меня были подозрения, где они прямо сейчас. У них небольшой полуночный перекус.

Вместо того, чтобы схватить трубку одного из телефонов, Айлин развернулась и прислонилась спиной к стене. Она задыхалась. Отдышавшись, вытерла лицо рукавом.

- Ты как? - прошептал я.

- Издеваешься? Госссподи! Ты видел, что они там делали?

- Кажется.

- Госсподи!

- Ну, мы их уже оставили далеко позади.

- Они его там жрали.

- Похоже на то.

- Ггггааа!

- Все хорошо. Мы от них оторвались.

- Надо вызвать копов, - выдохнула она, - Может, их все-таки поймают.

- Надеюсь.

- Ты не возражаешь?

- Нет.

- Не думаю, что мы... что нам стоит волноваться... что нас обвинят.

Я кивнул. Любые улики нашего с Айлин присутствия на месте преступления не будут иметь значения - если их еще не уничтожила полностью эта орава троллей.

- Я сделаю, - сказала Айлин. Она оттолкнулась от стены и быстро подбежала к одному из телефонов.

- У нас нет мелочи, вроде, - сказал я.

- Неважно. Тут можно... это не надо для звонка в полицию.

- А, ну ладно... - я про это не знал.

Она сняла трубку и набрала девять-один-один на клавиатуре.

- Анонимно? - спросил я.

Она кивнула, произнеся:

- Думаешь, не стоит?

- Думаю, придется.

- Алло, - сказала она в трубку, - Там кого-то убивают у ручья под мостом Дивижн-стрит, - она повесила трубку, - Ну вот и все.

Она снова сняла трубку с рычага. Взяв ее рукавом своей кофты, она быстро протерла все поверхности. Затем снова положила ее обратно. Тем же рукавом вытерла клавиши.

- Все, валим отсюда.

Мы забежали за ближайший угол и двинулись по той улице до поворота. Повернув на следующем углу, мы перешли на шаг. Отчасти вынужденно - мы с ней уже изрядно запыхались. Айлин взяла меня за руку. Мы шли быстро, не разговаривая, постоянно поглядывая по сторонам.

Один раз мы спрятались, когда появилась машина. Но больше прятаться не стали, пока не оказались за углом от моего дома. Рядом с нами возвышалась кованая ограда церковного кладбища.

- Пойдем туда, - прошептал я.

Айлин оглянулась назад.

- Пойдем, - я потянул ее за руку.

- Зачем еще?

- Ну, просто на всякий случай.

Я подумал, что она может воспротивиться, но Айлин пошла вслед за мной сквозь ворота старинного кладбища. Церковь перед нами выглядела мрачновато со своими темными окнами. Погост освещался лишь бледным светом близлежащих уличных фонарей. Сквозь решетку забора я видел тротуар, на котором мы с ней только что стояли.

- Что мы делаем? - прошептала Айлин, пока мы торопливо пробирались между могильных камней.

Большинство из них были слишком малы, чтобы за ними спрятаться.

- Сюда. - возле ограды стоял каменный склеп размером с небольшой сарай. Мы присели на корточки позади него.

- Так что мы тут делаем? - снова спросила Айлин.

- Просто хочу убедиться, что никто за нами не следует.

- Ты что, видел кого-то?

- Нет.

- Ну и на том спасибо.

В тишине, она огляделась, осматривая кладбище. Мы сидели спиной к склепу, но не прислонялись, балансируя на корточках.

Хотя мне и не хотелось смотреть на тротуар, мы были достаточно к нему близко, чтобы услышать, если кто-то пройдет мимо.

Или проедет на велике?

Нет, велосипедная карга меня не тревожила, это я уже понял. Меня тревожили тролли из-под моста. И еще Рэнди.

- Могли бы найти и другое место, - прошептала Айлин.

- Извини.

- Погосты у меня как-то не ассоциируются с приятным времяпровождением.

- Но тут много хороших укрытий.

- Ну да. Только никому не известно, кто еще тут может укрываться.

- Нам тут ничего не грозит, - заверил я ее.

Мы сидели молча какое-то время. Она положила ладонь мне на спину. Я ощутил ее тепло сквозь рубашку. Через какое-то время, она сказала:

- Интересно, что сейчас происходит под мостом?

- Полиция может быть уже там.

- Ну да.

- Надеюсь, они пошли туда большими силами.

- Тролли наверняка уже давно свалили.

Я кивнул, не сомневаясь, что Айлин права.

- Думаешь, они реально его жрали? - спросила она.

- Было очень на то похоже.

- Как они могли?

- Ну, бывает и такое.

- Прямо под мостом? Это же на территории нашего универа, ты понимаешь?

- Вряд ли такое каждую ночь случается.

- Никто не пропадал, - сказала она, - Ну, насколько мне известно. Мы бы узнали, если бы кто-то пропал.

- Может, они только своих едят.

- Уффф.

- Как бы то ни было, возможно, нам только показалось, что мы это видели. Мы же только мельком посмотреть успели.

- Наверное, сначала услышим по радио, - сказала она, - По радио всегда все раньше сообщают.

- Не могу дождаться.

- Что бы ни случилось, - сказала она, - Будем делать вид, что мы не при делах.

- Правильно.

- У копов не будет поводов нас в чем-либо подозревать.

- Мы немного избиты, - напомнил я ей.

- Если будут нас допрашивать, расскажем им то же самое, что и Киркусу. Но они не будут. Никто даже не заметит наших синяков, кроме нескольких студентов и, может быть, пары-тройки преподов, а им всем мы можем что угодно наплести.

- Звучит неплохо

- Но придется поработать над той историей, что мы сочинили для Киркуса. Продумать детали, чтобы не путаться в показаниях.

- Где это произошло? - спросил я.

- Давай у тебя дома уже подумаем.

- Ладно.

- А мы можем пойти к тебе прямо сейчас?

- Наверное, лучше еще несколько минут подождать.

- Я очень хочу писать, Эд. И учти, что на мне твои штаны.

- А. Хорошо. Тогда, наверное, можем.

Мы встали и огляделись. Затем, взявшись за руки, мы пошли через кладбище к тому месту, откуда входили. Я выглянул за ворота.

Никого в пределах видимости.

Поэтому мы вышли и двинулись за угол, мимо дверей церкви и прямо по тротуару ко входу в мой дом. Я отпер общую дверь. Мы вошли в подъезд.

Дверь Фишеров была закрыта.

Коридор наверху был слабо освещен и пуст. Я повернул ключ и вошел в мою квартиру. Когда дверь за нами захлопнулась, Айлин обвила мою шею руками и прошептала:

- В безопасности.

Глава 28

Проснувшись в четверг утром, я поднял голову с подушки и посмотрел на часы на тумбочке.

10:32

Я перекатился на другой бок. Сторона кровати, где лежала Айлин, была пуста.

Учитывая, что мы с ней пережили вчера, я думал, что она вероятно пропустит свою десятичасовую лекцию. Но должно быть, она все-таки встала и пошла туда.

Я представил ее сидящей за партой в аудитории. Я не помнил точно, какой у нее предмет, так что не стал воображать преподавателя. Просто Айлин, сидящая на лекции, с лицом в синяках и царапинах. Я представил, как она трет глаза. Зевает. Сколько она поспать-то успела - часа три от силы?

Я задумался, во что она одета. Сходила в свое общежитие за чистой одеждой? Или прямо так и пошла на занятия, в моих вельветовых брюках и толстовке, что носила вчера? Без лифчика?

Представив ее груди, свободно движущиеся под толстовкой, я начал немного возбуждаться.

И без трусиков тоже?

Их забрал тролль.

Внезапно, в мое сознание ворвались толпой тролли, вызвав омерзение, страх и полностью убив всякий намек на эрекцию. Понимая, что от этих мучительных мыслей мне уже не избавиться, пока не встану, я скинул в сторону одеяло и выбрался из постели.

Надевая халат, я учуял успокаивающий аромат кофе. Айлин, должно быть, заварила кофейник, прежде чем уйти.

Я пошел в ванную, сходил в туалет, затем быстро вернулся на кухню. На столе возвышался сложенный пополам блокнотный листок, установленный домиком. Сторона, обращенная ко мне, содержала рукописный текст.

Я взял записку и начал читать:

"Дорогой Эдди,

Как ты мог уже догадаться, я решила не пропускать свою лекцию в десять часов. Нам надо вести себя нормально, чтобы не вызывать подозрений.

Очень важно жить обычной жизнью, как будто ничего не произошло (если еще не понял - тебе тоже надо ходить на твои пары).

Чтоб не привлекать к нам излишнего внимания, предлагаю не видеться друг с другом какое-то время. Так будет лучше. Появится время, чтобы наши лица немного зажили, а потом уже сможем появляться на людях вместе.

Будет нелегко, но я думаю, это наиболее разумный шаг, поскольку нам СОВЕРШЕННО не нужно, чтобы кто-то нас заподозрил в какой-либо причастности ко вчерашнему.

Я буду очень по тебе скучать, Эдди. Пожалуйста, не воспринимай эту записку неправильно, будто я пытаюсь тебя "отшить". У меня нет ни малейших намерений тебя бросать. Мне очень, очень хорошо, когда мы вместе.

Надеюсь, ты как следует выспался и тоже будешь по мне скучать, когда проснешься. Скоро еще пообщаемся.

Люблю, целую.

Я.

P.S. После прочтения сжечь."

Я улыбнулся, прочитав P.S. Потом налил кофе в чашку, сел за стол и еще раз перечитал записку. Действительно, весьма толковое предложение - продолжать жить как обычно, словно ничего не случилось. Также логично было бы и не видеться друг с другом, пока у нас обоих лица помяты.

Но ее заверение, что это не попытка меня "отшить" заставило встревожиться - я начал опасаться, что именно этим оно и является. Ну, или первым шагом в этом направлении.

Зачем она вообще подняла эту тему?

Чтобы ободрить и уверить меня, вероятно. Просто напомнить мне, что она - не Холли.

Несколько раз я перечитывал фразу "Мне очень, очень хорошо, когда мы вместе."

И в завершении письма: "Люблю, целую."

Тут все довольно недвусмысленно насчет ее чувств. Она меня любит. Она не хочет со мной разлучаться, просто считает это необходимым, чтобы избежать подозрений.

Если только она не врет.

Не врет. Она - не Холли. Если я начну думать, что они все такие же, как Холли, то вот тогда мне точно кранты.

Айлин говорит искренне.

Вероятно.

Я спрятал в комнате ее записку, затем вернулся на кухню, включил радио и налил себе еще чашку кофе. По радио вещал Раш Лимбо (1), что-то там говорил про Билла и Хиллари и про препятствование правосудию (2).

Я подумал, что мы сами теперь тоже имели на своей совести небольшое препятствование правосудию... по крайней мере в том смысле, что не сообщили в полицию все, о чем знали. Собирались совершить и кое-что еще (группой лиц, по предварительному сговору), но к счастью, тролли избавили нас от этой необходимости.

Надо послать им благодарственное письмо.

"Дорогие друзья,

В этом кратком послании я лишь хочу от души поблагодарить вас за труды - за то, как тщательно вы прибрались за нами прошлой ночью. В следующий раз, с меня вино. Возможно, хорошая бутылочка Мерло.

Bon appИtit!

С наилучшими пожеланиями,

Эдди"

Я улыбнулся, но чувствовал себя похабно.

В следующий раз?

Не будет никакого следующего раза, ребята. Вы все уже наверняка сейчас в тюрьме.

Раш со своей программой прервался на новости, погоду и кучу рекламы.

Я сидел за столом и глазел на радиоприемник, боясь даже дышать.

Новости в начале часа обычно освещали в порядке очередности сперва важные события международного и государственного масштаба, потом новости уровня штата, ну и местные известия.

Как по мне, новость о том, что полдюжины бомжей-каннибалов сожрали своего приятеля под мостом в двух шагах от университета, вполне подпадала под критерии местных известий.

Ни слова об этом не прозвучало.

В шесть минут одиннадцатого, новостной перерыв закончился и вновь в эфире появился Раш.

Я продолжал неподвижно пялиться на радио.

Как они могли не осветить такую историю?

Всяческие варианты крутились у меня в голове: копы не стали ничего разглашать прессе (возможно, чтобы не пугать добрых граждан Уилмингтона); или никто не отреагировал на звонок Айлин; или она говорила вовсе не с оператором 911; или полицейские искали не под тем мостом; или под тем мостом, но не нашли там ни изувеченного трупа, ни каких-либо следов убийства.

Еще одна возможность: может быть, пару полицейских отправили на вызов, они зашли под правильный мост, и там на них напали тролли. Но в этом я сильно сомневался. Диспетчер знал бы, куда они направились. Если бы они не вышли вовремя на связь, в этом районе вскоре было бы уже не протолкнуться от полиции.

Такая история точно стала бы бомбой местного масштаба.

"Так что же происходит?" - подумал я.

У меня была еще пара часов перед семинаром по Шекспиру, так что я решил пораньше пойти в университет и осмотреть окрестности.

На улице стоял чудесный октябрьский день, прохладный и свежий, но солнечный, и в воздухе витал аромат дровяного дымка. Я надел джинсы и замшевую рубашку, бейсболку и солнечные очки. В кепке и солнечных очках я выглядел немного придурковато, но они все-таки неплохо скрывали полученные травмы.

Большинство людей, встреченных по пути до университета и уже непосредственно на его территории, не обращали на меня внимания: они сами спешили по срочным делам, или же неторопливо прогуливались, болтая с друзьями, или были глубоко погружены в собственные мысли о славе, позоре, еде, похоти, ну или о чем там чаще всего думают люди. Некоторые меня узнавали и кивали. Я кивал и улыбался в ответ.

Проходя через кампус, я выискивал вокруг признаки того, что среди публики поползли слухи о вчерашней тревожной истории. Но видел только то же, что и обычно. Некоторые студенты и преподаватели шли торопливо, почти вприпрыжку. Другие лениво плелись. Кто-то нервный, а кто-то довольный, кто-то задрал нос, а кто-то повесил голову, кто-то раздражен и подавлен, а кто-то весел и уверен в себе.

Похоже, ничего необычного не происходило.

И тут мне навстречу попался Стэнли Джонс. Он тоже изучал английскую литературу, так что мы иногда пересекались на занятиях. Я даже пару раз был в его квартире в прошлом году, когда мы работали над совместным курсовым проектом по творчеству Эдгара Алана По. Он жил в том же квартале, что и Киркус. Таким образом, никак не мог попасть в университет, не миновав улицу Дивижн.

При его приближении, я сказал:

- Здорово, Стэнли.

Хотя он имел довольно хмурый вид, но тут же поднял голову и улыбнулся, услышав мой голос.

- Здорово, Эд.

- Как оно?

- С.О.С. - что значило "Самая Обычная Срань". Тут его брови несколько взлетели вверх.

- А с тобой-то что случилось?

- В смысле?

- Тебе вломили что ли?

- "Ответом на удар судьбы, была лишь кровь, но не поклон." (1)

- Блин, это кто ж тебя так...

- Если серьезно, никто меня не бил. Просто вот так удачно покидал фрисби вчера. В дерево влетел с разбегу.

- Ни хрена себе приложился!

- Ты бы видел, что стало с деревом.

Стэнли засмеялся и покачал головой. Потом нахмурился.

- Слушай, сочувствую насчет Холли.

Этого я не ожидал. Показалось, будто зажигательная бомба взорвалась у меня в груди.

- Спасибо, - пробормотал я.

- Реально хреново вышло.

- Ну да.

- Паскудство.

- Ну да.

Скривив гримасу, он сказал:

- Но знаешь, как говорят: и жить с ними невозможно, и пристрелить нельзя.

Я уже слышал эту шутку, но все равно немного посмеялся. Потом спросил:

- Кто сказал, что нельзя?

В ответ на это Стэнли уже как следует расхохотался.

- Тоже верно. Ну ладно, мне нельзя тут долго яйца морозить, надо уже быть в библиотеке. Давай, счастливо.

- Пока.

- Берегись низколетящих дубов.

- Очень смешно, Стэн.

Он пошел дальше по своим делам.

Сочувствую насчет Холли.

Спасибо, что напомнил, приятель.

"Он лишь пытался меня поддержать" - сказал я себе. Но какое-то время после этого ощущал утрату со свежей силой. И это время могло бы длиться гораздо дольше, если бы в поле зрения не показалась скамейка.

Скамейка, почти невидимая за деревьями - та самая, на которой мы с Айлин оставили наши вещи вчера вечером, прежде чем спуститься по насыпи и зайти под мост.

Надо бы по-быстрому сходить проверить, что мы ничего там не забыли.

Я уже начал поворачивать туда, но передумал.

Мне надо не выделяться среди окружающих. Худшее, что я сейчас могу сделать - это чем-либо привлекать к себе внимание.

Я остался на дорожке и продолжал уверенным шагом идти вперед, словно мне было надо куда-то попасть. Куда-то к востоку от учебных корпусов. Куда-то на другой стороне улицы Дивижн.

Я смотрел прямо вперед. Смотрел направо. Смотрел вверх и вниз. Но не смотрел налево.

Пока не оказался на тротуаре улицы Дивижн.

Всем известно, что прежде чем переходить улицу, посмотреть в обе стороны полагается.

Я посмотрел. И когда наконец повернул голову влево, не увидел там ни одной полицейской машины.

Вообще никаких машин, ни легковых, ни грузовых, ни еще каких-либо не стояло ни на мосту, ни рядом с ним.

Глава 29

Я встретил Айлин один раз в этот день. Это произошло как раз по пути на семинар по Шекспиру, когда я взбирался по лестнице на второй этаж в литературном корпусе, а она сбегала вниз по той же лестнице, прижимая к груди тетради и книги.

На ней действительно была моя толстовка и вельветовые брюки. Ни головного убора, ни темных очков. Она даже не пыталась скрыть свои травмы.

Под одним ее глазом образовался фингал. Над левой бровью был приклеен маленький пластырь, еще один на правой скуле, и еще один на челюсти. Ее губа раздулась и была рассечена. Синяк на подбородке и еще один на левой скуле.

Когда мы поравнялись друг с другом на лестнице, и сверху и снизу от нас были люди. Она встретилась со мной взглядом, сверкнула короткой улыбкой, и побежала дальше вниз. Я ощутил легкое дуновение ветерка, когда она миновала меня.

Захотелось оглянуться и поглядеть на нее чуть дольше, но я смог подавить это желание.

В дневном издании местной газеты ничего не говорилось об убийстве под мостом Дивижн-стрит, или где-либо еще в городе.

В пятичасовых новостях тоже ничего не сказали о каком бы то ни было убийстве в мирном и тихом Уилмингтоне.

"Как же так? - поразился я, - Ведь это же правда было, разве нет?"

Примерно в семь вечера, когда я сидел с учебником за кухонным столом, неожиданно зазвонил телефон. Я вскинулся. Сердце резко заколотилось. Испугавшись, я рванулся к телефону и взял трубку.

- Алло?

- Привет, милый, - голос Айлин.

Милый.

- Привет. Ну, как дела?

- Не знаю. Неплохо, в таких обстоятельствах. Но странно. Рада, что довелось хотя бы увидеть тебя сегодня.

- Тоже рад. На тебе мои шмотки были.

- Надеюсь, ты не против.

- Мне нравится.

- В них хорошо и удобно. Мои вещи были слишком грязными... ну, что от них осталось. Я их кинула в твою бельевую корзину, кстати.

- Ничего. Может, сегодня постираю.

- Ты знаешь, как отстирывать кровь?

- Не совсем.

- Тогда, наверное, мне лучше самой.

- Зайдешь? - спросил я.

- Не сегодня. Ты прочитал мою записку?

- Ага.

- Думаю, чем меньше нас будут видеть вместе, тем лучше. В смысле, мы с тобой слишком помяты. Наши лица. Это может показаться подозрительным.

- А что ты говорила людям?

- Что мой парень меня избил.

- Чего?

Она засмеялась. Слышать ее смех было приятно.

- А ты? - спросила она.

- Говорил, что Киркус меня пытался содомизировать.

Она засмеялась еще сильнее.

- Ой, это ужасно, Эдди. Тебе должно быть стыдно.

- О, мне стыдно, правда-правда. На самом деле я говорил, что наткнулся на дерево, пока ловил фрисби.

- А что, неплохо. У меня похожая история - я упала с дерева.

- А что ты делала на дереве?

- У ребенка воздушный змей там застрял. В парке, например? Ну и я полезла вытаскивать.

- Очень героический поступок с твоей стороны.

- Знаю. Я вообще замечательная девушка во всех отношениях.

- У нас с тобой общая древесная тематика, - указал я.

- Великие умы мыслят схоже.

Возникла пауза.

- Ну так что, - сказала она, - думаешь, кто-то нас прослушивает?

- Маловероятно.

- Да если и так, какая разница. В смысле, мы же не сделали ничего плохого, правда?

- Правда, - сказал я.

Если не считать, что я вероятно убил человека. Плюс небольшой сговор с целью уничтожения улик.

- А ты заметил, - спросила она, - что никто, похоже, ничего об этом не знает?

- Еще как заметил.

- "Престраннейшее обстоятельство".

- Более чем.

- Может, копы решили, что их разыгрывают, когда я позвонила.

- Может быть.

- Хочу сказать, я об этом думала очень много, - сказала она, - и тут совершенно нет логики. Мне кажется, они или так никого и не послали под мост, или копы приехали, но не нашли ничего подозрительного.

- Скорее всего, ты права: одно из двух.

- Вот именно, и... Блин! Это совсем не хорошо. Я хотела, чтобы их посадили в тюрьму, понимаешь?

- Я тоже.

- Этот мост... Я по нему хожу каждый день... два, четыре, шесть раз в день. В том числе и ночью. Они что, каждую ночь там сидят?

- Не знаю.

- Я сегодня делала большой крюк, чтобы попасть домой. В смысле, мне не хотелось даже ступать на этот мост сейчас. Но они могут быть под любым мостом, понимаешь? И где, интересно, они находятся днем?

- Полагаю, бродят по улицам и выпрашивают милостыню.

Айлин на несколько секунд замолчала. Потом сказала:

- И что будем делать?

- Ну, судя по всему, они вряд ли хватают людей на улицах. Иначе мы бы про это услышали.

- Мы не услышали и про вот это вот.

- Понимаю, но тот мужик ночью - это был один из них. Если бы кого-то из студентов утащили, тут бы шум начался, ты не представляешь какой.

- Наверное, да.

- Так что я не думаю, что нам стоит особенно беспокоиться. Насколько мы знаем, единственная причина, почему они... взялись за этого парня - то, что он уже был мертв.

- Если он был мертв.

- Ну да, - было приятно думать, что возможно, я его все-таки НЕ убил.

Никогда уже не узнаю точно.

- Так все же, что нам с ними делать? - спросила Айлин.

- Не лезть ни под какие мосты.

- Это само собой. Но тебе не кажется, что стоит попробовать еще раз позвонить в полицию?

- Если хочешь. Но я не вижу в этом особого смысла. Мы позвонили вчера ночью, когда это могло сыграть роль. Если они ничего не сделали тогда... может, нам стоит просто принять как данность, что они этой возможностью не воспользовались. На данный момент, нам скорее всего лучше будет, если копы никогда не узнают о вчерашнем.

- Думаешь, стоит просто ничего не делать?

- Практически. Одно дело, видишь ли, когда у них был шанс поймать троллей с поличным. Но теперь этому уже не бывать. Слишком много времени прошло.

- Они наверняка убежали сразу после того, как мы от них скрылись, - сказала Айлин.

- Точно. И к настоящему моменту у них было время вернуться туда и все подчистить.

Что если они специально оставили там части тела убитого, убрали все свои следы, но не стали трогать рубашку и трусики Айлин специально, чтобы их нашла полиция?

У них что, реально хватит ума на нечто подобное?

- Просто как-то мне паршиво, вот так все оставлять, - сказала Айлин, - Что, если кто-нибудь зайдет под мост, как мы, и они... ну ты понял, если на них нападут эти?

Одна мысль внезапно пришла мне в голову.

- А ведь знаешь что? "Эти" вероятно не сунутся туда минимум несколько месяцев. Они теперь знают, что их спалили.

- Это правда, - сказала она, - Наверняка ты прав.

- Может, хочешь сходить туда и проверить?

- Ой, ну конечно - сразу же, как только рак на горе свистнет.

Я подумал, не стоит ли мне одному сходить туда, просто чтобы проверить, не оставили ли тролли чего-то. Эта идея вызывала во мне животный ужас.

"Ни за что на свете!" - подумал я.

Но надо бы.

Не пойду!

- Не с целью менять тему, - сказал я, - но как долго ты хочешь держаться от меня подальше?

- Вообще нисколько не хочу. Просто думаю, что это будет разумно. А ты?

- Наверное.

Чуть более хриплым голосом, она сказала:

- Уже по тебе скучаю.

- Я по тебе тоже.

- Какое-то время придется быть лишь телефонными друзьями.

- Это все не то, - сказал я.

- Знаю. Прости.

- Ты ни в чем не виновата.

- Виновата, в каком-то смысле. Это же у меня возникла блестящая идея отправиться под мост вчера. Если б мы этого не сделали, ничего бы не случилось.

- Но оно того стоило.

Она тихо рассмеялась.

- Ты так считаешь?

- Конечно.

- Ты такой... - судя по ее голосу, я понял, что она начала плакать.

- Все хорошо, - сказал я ей, - Все здорово. Мы просто не будем видеться пару-тройку дней... пока раны не заживут, да?

- Правильно, - сказала она.

- Потом снова будем вместе, и все будет хорошо, и мы больше никогда в жизни не пойдем ни под какой мост.

- Угу.

- А пока, - сказал я, - У нас будет возможность наверстать упущенное в учебе.

Она шмыгнула носом:

- И отоспаться.

- Именно.

* * *

К моменту завершения разговора, мы успели договориться по двум важным пунктам: мы не будем больше звонить в полицию, и мы не будем видеться друг с другом в ближайшие несколько дней.

Я посмотрел на телефон и вздохнул.

Я очень сильно скучал по Айлин. Скучал по возможности услышать ее голос, и посмотреть на нее, и прикоснуться к ней. Я хотел, чтобы она была тут, в моей квартире. Сидела со мной на диване. Пила вино. Одетая, возможно, в мой халат, и ничего больше под ним.

Но поскольку этому не суждено сейчас быть...

С колотящимся от волнения сердцем, я пошел в спальню и поставил будильник на 23:00. Затем выключил свет, разделся и лег в постель. Простыня поначалу казалась холодной, потом нагрелась.

Какое-то время, я был слишком взволнован, чтобы спать. Слишком много мыслей - какие-то приятно волнующие, какие-то неприятно - кружились в моей голове.

"Успокойся! - сказал я себе, - Просто ложись и засыпай, и одиннадцать вечера наступит раньше, чем ты заметишь."

Глава 30

Я спал плохо. Когда в одиннадцать вечера зазвенел будильник, я его вырубил и поразмыслил, стоит ли вылезать из постели.

"Забудь! - подумал я, - Тебе нужно целую ночь отоспаться. Да что там, тебе нужно несколько ночей подряд отсыпаться."

Да и вообще, там слишком опасно.

"И страшный демон, как во сне,

В ночи тоскливой мрачно бродит"(1)

Я не знал, откуда взялись эти строки, но было похоже на Кольриджа.

Возможно, Айлин сумеет их опознать.

Ее здесь нет.

Вот и причина. Именно поэтому я и поставил будильник, чтобы проснуться и отправиться бродить по улицам, искать загадочную девушку.

Стоит ли мне это делать? Там ведь ничего хорошего, на улицах.

Действительно слишком много "страшных демонов" в человеческом обличье. Надо просто ложиться и спать спокойно дальше.

Пойду следующей ночью. А лучше, вообще никогда. Кому это нужно?

Если продолжу выходить на эти прогулки, они до меня доберутся, рано или поздно.

Но если не пойду, то никогда больше не увижу ее.

Вчера я ее не увидел. И сегодня тоже не увижу, если останусь в тепле и безопасности.

Внезапно, сон как рукой сняло. Чувствуя нервное возбуждение и страх вместо сонливости, я выбрался из постели. В комнате было прохладно. Я поежился, торопливо одеваясь.

Внизу, дверь Фишеров была открыта.

Ну замечательно!

Я им что, бесплатное развлечение?

"Надо съехать отсюда, - подумал я, - Найти себе жилье, где можно приходить и уходить, не тревожась о паре шпионов, которые отслеживают каждое мое движение."

Глядя прямо вперед, я приветственно поднял руку и быстро прошел мимо их двери. По пути, я услышал голос Энди Кауфмана в образе Латки. По телевизору шел повтор сериала "Такси"(1).

Когда их дверной проем оказался позади, я прибавил шагу. Не оглядывался ни разу. Обогнув угол фойе, однако, периферийным зрением я заметил что-то возле их комнаты. Кто-то из Фишеров - не могу сказать, кто именно - наблюдал за мной из дверей. Он или она не подавали голоса.

"Сфотографируйте меня на память, - подумал я, - Так надежнее."

Торопясь преодолеть фойе, я испугался, что Фишер может попросить меня вернуться.

"Незачем так бежать. Подойди, будь любезен, поболтай с нами, порадуй стариков".

Спасибо, но в другой раз.

Я вышел на улицу. Даже увеличивая расстояние между собой и подъездом, я все еще представлял, что меня сейчас окликнут.

"Скажи-ка, а куда это ты собрался в такой час? Ничего себе, а что это с твоим лицом стряслось?"

- Не ваше дело, друзья мои, - пробормотал я про себя.

"Тебе бы не стоило гулять одному так поздно ночью, - представил я предупреждение старика Фишера, - Не безопасно. Именно сейчас все страшные демоны выползают, знаешь ли, и они только и ждут, чтоб устроить тебе полную программу."

"Спасибо за предупреждение, - подумал я, - Только вы мне не сказали ничего, что бы я и так не знал."

На самом деле, кое-каких демонов я уже принял в расчет, выбрав маршрут, который не заставит меня подходить к улице Дивижн, пока я не окажусь намного севернее моста.

Я не только буду вдали от моста, но и вдали от знакомого мне женского общежития. Не хотелось, чтобы непрошенные воспоминания о Холли опять нахлынули. И чтобы Айлин вдруг увидела из окна, как я прохожу по улице.

Улица, по которой я пошел на север, называлась Фейрмонт. Как и Дивижн, она пересекала Старомельничный ручей. Мост выглядел почти так же, как и тот, только старее и куда дольше простоял без ремонта. Четыре фонаря были встроены в парапеты, по два в каждом конце моста, по обе стороны дороги. Лампы были закрыты старомодными плафонами сферической формы. Все плафоны выглядели целыми, но три из четырех ламп не горели.

Ни одной машины не приближалось. Людей в пределах видимости тоже не было.

Они все под мостом.

Пожалуй, мост улицы Дивижн был лучше этого.

Я подумал, не стоит ли повернуть назад, пойти другим маршрутом.

Не будь трусом!

Приблизившись к мосту, я ускорил шаг.

"Они наверняка реально сидят под этим мостом, - подумал я, - Или, может, скрючились в засаде по ту сторону парапета, и когда я буду проходить мимо, выскочат и схватят меня."

Почему бы мне просто не пробежать мост бегом?

Побегу только если что-то случится.

Ступив на мост, я сошел с тротуара и двинулся по диагонали на середину улицы. Затем пошел по разделительной полосе, чтобы между мной и обоими парапетами моста было максимальное расстояние. Дистанция, чтобы их заранее заметить.

Разумеется, так меня может сбить машина.

Хотя никаких машин ни спереди, ни сзади не было, но ситуация могла измениться за считанные секунды.

У меня будет куча времени, чтобы убраться с дороги.

Я шел по мосту длинными, быстрыми шагами, высоко взмахивая руками, поглядывая в обе стороны и вперед, каждые несколько секунд оглядываясь через плечо, чтобы убедиться в отсутствии опасности сзади.

Пока что, все хорошо.

Я находился как раз на середине моста, когда в паре кварталов дальше по улице перекресток внезапно осветили фары. У меня засосало под ложечкой.

Невидимая пока машина выезжала из переулка. Она может продолжить ехать прямо, повернуть налево или направо. Только левый поворот приведет ее ко мне.

Машина остановилась на углу. Я видел ее передний бампер, но не более того. Слишком много деревьев и кустов загораживали обзор.

Не мог узнать, была ли это полицейская машина.

Не мог узнать, был ли это белый пикап.

И в том, и в другом случае, мне не хотелось бы оказаться посреди проезжей части. Я метнулся влево.

Автомобиль поехал вперед, и свет его фар описал дугу в темноте при левом повороте на перекрестке.

Не патрульная машина и не пикап, слава богу.

Какой-то средне-размерный фургон темного цвета.

С огромным чувством облегчения, я запрыгнул на тротуар и пошел прогулочным шагом по асфальту, стараясь игнорировать неприятную близость парапета.

Почти прошел.

Фургон приближался, тарахтя мотором.

Я оглянулся через плечо. Сзади никто не подкрадывался.

Парапет закончился. Я достиг другой стороны моста, немного понервничав, но целый и невредимый.

Фургон, замедляясь, притормозил у бордюра передо мной и остановился. В свете ближайшего фонаря я смог увидеть, что он черный. Переднее пассажирское окно плавно опустилось.

О господи, теперь еще что?

Я остановился, не сходя с тротуара.

Пассажирское сиденье, похоже, было пусто. Смутно различимая фигура водителя склонилась над ним, и едва слышный за шумом мотора голос что-то сказал. Я помотал головой, не расслышав.

- ...же сюда, - раздался голос, вроде женский.

Снова помотав головой, я сделал пару шагов ближе к фургону.

- ... найти ... улица ... знаете ... где?

Спрашивает дорогу? Это может быть и уловка.

"Не может весь город состоять из маньяков. - сказал я себе, - Что, если она правда заблудилась?"

Я подошел к бордюру и заглянул в кабину. Женщина за рулем имела худое, бледное лицо. Волосы, темные и блестящие как нефть, спадали ей на плечи. На ней, кажется, была какая-то блестящая темная блузка.

- Извините, - сказал я, - Не расслышал оттуда. Куда вы хотите попасть?

- Может, сядешь в машину?

Смутившись, я не знал, чувствовать ли себя польщенным или напуганным... или ни того, ни другого.

- Я думал, вам надо дорогу подсказать?

- Ну давай же, залезай. Я хочу кое-что у тебя спросить.

- Я и отсюда прекрасно слышу.

- Да ладно тебе, - сказала она, - Что с тобой такое? Я просто хочу поговорить.

- О чем?

Она расстегнула верхнюю пуговицу на блузке.

- Залезай, и узнаешь.

- Это вряд ли.

- Ну пожалуйста? - она расстегнула еще одну пуговицу. Затем еще одну, - Испугался?

- Нет.

И еще одну.

- Тебе наверняка одиноко и тоскливо, правда ведь?

- Нет.

- Гуляешь тут совсем один в такой час.

- Мне надо идти.

- Почему ты не хочешь составить мне компанию здесь? - она отвела вбок одну сторону блузки.

Тут все чокнутые!

Я уставился на ее бледную грудь с темным соском.

- А теперь ты сядешь ко мне, милый?

- Эмм, нет, спасибо.

Сквозь тихое урчание мотора я услышал приглушенный смех. Но он исходил не от женщины. Он раздавался откуда-то позади нее, из кузова фургона, и это был смех мужчины. Нескольких мужчин.

Кажется, я взвизгнул.

Точно помню, что побежал как ошпаренный.

Глава 31

Я ожидал, что фургон рванется за мной задним ходом, как Рэнди на пикапе всего пару ночей назад. Потом та баба врежет по тормозам, и распахнется боковая дверь, и ее скрытые дружки выскочат на улицу и погонятся за мной.

Ничего такого не произошло.

Когда я добежал до ближайшего угла и оглянулся, то увидел, как фургон трогается с места... и спокойно уезжает вперед, как ни в чем не бывало.

"Всего лишь какой-то розыгрыш? - подумал я, - Решили напугать пацана?"

Ага, надейся.

Опасаясь, что фургон еще может вернуться, я перебежал через дорогу и свернул за угол, спрятавшись там за деревом. Прошло несколько минут.

"Возможно, стоит двинуться домой, как только будет безопасно, - подумал я, - Одного такого приключения для одной ночи хватит."

И упустить девушку?

Я все равно могу ее не найти. Кроме того, она не стоит риска.

Что бы было, если б я сел в тот фургон?

Даже не думай об этом. Я не сел - только это имеет значение.

На другой стороне улицы прошел мужчина с большим датским догом на поводке.

"Вот что мне бы не помешало, - подумал я, - Огромная опасная собака. Чтоб никаких ночных демонов не подпускала."

Собака с хозяином скрылись за поворотом, но я оставался в укрытии. Фургон не возвращался. Да и никаких других машин больше мимо не проехало. Я наконец оторвался от дерева и начал идти в ту сторону, откуда пришел.

Лучшая часть доблести - благоразумие... (1)

Да что же не так с этим городком, в конце концов?

Может, тут рядом есть какая-то психиатрическая больница, где открывают двери по ночам, выпуская всех психов резвиться на улицах. "Развлекайтесь вдоволь, мои дорогие. Можете побуянить на славу. Главное, до рассвета вернитесь."

Неплохо.

"Из этого может получиться неплохой рассказ." - подумал я. Несколько неправдоподобный, но такая ситуация вполне может объяснить все жуткие странности. А что-то в этом месте явно ненормально. Ведь невозможно, чтобы все города были такими после заката.

Как знать, может и все.

Очень скоро, я уже оказался на подходе к мосту улицы Фейрмонт. Он отделял меня от дома. Я поглядел на пустую, темную дорогу, на низкие каменные парапеты, на тьму по обе стороны от них.

Все равно придется его пересечь, рано или поздно. Или этот мост, или другой, и одному богу известно, что может под любым из них таиться.

"Ничего не случится" - заверил я себя.

Я ходил по этим и подобным мостам сотни раз за последние два года - в том числе, поздно ночью - и никогда никаких проблем не испытывал.

Это было до того, как я узнал.

Мы часто шутили про троллей, которые прячутся под мостами, но мы никогда не знали.

На приличном расстоянии от моста, я замер, внезапно расхотев его переходить.

Помимо этих страхов насчет моста (оправданы они были или нет) мне претила сама идея бросать дело, ничего не добившись. Я вышел из дома на поиски загадочной девушки. Я что, реально все брошу только потому, что какие-то уроды в фургоне меня до полусмерти напугали?

Если откажусь сегодня, то могу больше никогда ее не увидеть.

Я решил, что должен сегодня увидеть ее. И поговорить с ней. И узнать ее имя, и почему она бродит по ночным улицам, и не одиноко ли ей, и можно ли мне побыть вместе с ней какое-то время.

Покачав головой, я повернулся к мосту спиной и начал от него удаляться.

Я внимательно поглядывал по сторонам. Время от времени, приближение пешехода или автомобиля заставляло меня прятаться в укрытие. Однако, по мере того, как проходило все больше времени без новых неприятных инцидентов, моя смелость начинала расти. Я уже меньше времени проводил в укрытиях, и совершал все более длинные перебежки от квартала к кварталу.

Пройдя почти час в северном направлении по улице Фейрмонт, я повернул направо в переулок. Прошел по нему на восток и вышел на Дивижн, затем двинулся еще восточнее, пока не оказался на улице Франклина.

Очутившись вблизи от краев обитания загадочной девушки, я словно лишился всех своих страхов, которые растворились в волнительном предвкушении возможной встречи с ней. Вместо того, чтобы высматривать вокруг опасности, я искал повсюду ее.

Она где-то есть. Если не на этой улице, то на другой. Или она может быть в одном из домов. Или даже прячется где-то за кустами, скрываясь от возможной угрозы.

Может быть, даже от меня.

Возможно, я уже прошел мимо нее, и она лишь проводила меня взглядом из темноты.

Пожалуйста, не прячься от меня. Меня совершенно не стоит бояться. Я бы никогда тебе не сделал ничего плохого.

Наконец, я добрался до дома, в который она входила ночью в понедельник... того дома, где уже вечером вторника я подглядывал за незнакомкой с бутылкой текилы. Я поглядел на кухонное окно, но оно было темным.

Судя по тому, что было видно с улицы, во всем доме свет не горел.

В конце квартала я пересек улицу Франклина. Перейдя на другую сторону, спрятался в кустах прямо напротив того дома.

На моих часах было 00:40.

Наверное, там все спят.

Но кто?

Женщина с текилой почти точно жила здесь.

А загадочная девушка? Я видел, как она сюда заходила, но она снова появилась той же ночью на улице Дивижн. Интересно, она заходила только к той женщине, или к еще кому-то из обитателей дома?

"Вполне возможно, - подумал я, - А может быть, это все-таки ее дом. В понедельник ночью она могла вернуться домой за чем-то, что ей понадобилось. Прокралась тайком, взяла что-то, и пошла туда, куда собиралась."

Но в этой теории я видел одну проблему. Проследив, как она заходит в дом, я проторчал рядом какое-то время, потом дошел до пончиковой Данди и провел там время с Айлин...

Где за нами наблюдал Рэнди.

Не начинай думать о нем. Вернись к проблеме.

На чем я остановился? Девушка. Нестыковки во времени.

Между временем, когда она вошла в дом, и когда я снова увидел ее на Дивижн, прошло больше часа.

Два ее зафиксированных мною места нахождения отделяло друг от друга не больше пяти минут ходьбы.

Значит, час, а может и больше, куда-то пропал.

Если она провела это время внутри дома, значит не заскочила второпях, дабы что-то схватить... или переобуться, или сходить в туалет, или решить еще какую-то простую задачу. Нет, для подобного она была внутри слишком долго.

Для чего можно возвращаться домой посреди ночи, проводить там час, а потом снова уходить? Что она могла там делать? Спать? Принимать душ? Печь пироги?

Заниматься сексом?

Заняться с кем-то любовью в собственном доме, после чего уйти в течение часа - бред, как по мне.

Я не мог придумать вообще никакой хорошей причины, почему она могла бы тайком прокрасться в свой дом в такое время суток, остаться там час, а затем уйти.

Так это все же не ее дом?

Но это не значит, что ее там нет. Она может быть внутри и прямо сейчас. Или на пути сюда.

Я решил остаться на месте. Имелась неплохая вероятность, что она либо подойдет, либо выйдет из дома через относительно небольшое время. Все, что от меня требовалось - это ждать.

Я ждал. И ждал.

Разумеется, она могла сейчас спокойно спать в собственном доме на совершенно другой улице. Или перекусывать кленовым пирожным в пончиковой Данди. Или бродить по какому-нибудь кварталу на противоположном конце города. Она могла быть почти где угодно.

Что если Рэнди ее похитил, устроил ей полную программу?

"Она в порядке" - сказал я себе.

Или лежит мертвая под мостом... ?

Она в порядке.

Или попала в лапы к обитателям фургона... ?

Нет. Она в порядке. Но вряд ли надолго останется в порядке, если...

Я услышал где-то вдали гул мотора. Он медленно нарастал. Судя по грубому, басистому звуку, двигатель мощный. Типа грузовика. Или пикапа.

Рэнди вышел на охоту?

Может, это тот фургон.

Хотя я был хорошо скрыт за кустами, мое сердце тяжело колотилось, пока я наблюдал за проезжей частью впереди.

Фары осветили тротуар.

Очень медленно, на улицу выехала патрульная машина.

"Езжай дальше! - сказал я ей, - Езжай дальше! Езжай дальше!"

Она поехала дальше.

Когда машина скрылась, я мог лишь сидеть там, скрючившись, дрожа, обливаясь потом и задыхаясь.

"Надо радоваться, что это были копы, - подумал я, - Как раз они-то могут и спасти мою шкуру, если дело запахнет керосином."

Много от них было толку прошлой ночью!

Что они вообще сделали прошлой ночью? Они хоть заглянули под тот мост?

Может, они в сговоре с троллями.

Это казалось ужасно неправдоподобным, но иногда как раз самое неправдоподобное и оказывается правдой.

Может, задерживая подозрительных людей ночью, они их отвозят под какой-то из мостов, и там сдают троллям.

Абсурд. Но из этого может получиться неплохой сюжет для рассказа.

Зачем бы копам такое делать? За бутылку вина? За долю в чем-то? За кусок пирога? Пирога из человечины?

О, вот что! Копы убивают двух зайцев одним махом: ликвидируют нежелательных элементов и подозрительных чужаков, без всякого следа, плюс не дают троллям охотиться на мирных граждан города, обеспечивая им поставки свежего мяса.

Но что из этого получают они сами?

Чувство морального удовлетворения от эффективной работы, вот что.

Я тихо хихикнул.

Вот уже две идеи для рассказов. Неплохо для одной ночи.

Даже если я не найду девушку, эта прогулка уже себя окупи...

Через дорогу, темная фигура спустилась по ступеням крыльца и пересекла лужайку в сторону тротуара. Выйдя из тени, она продемонстрировала свою легкую, пружинистую походку. Позади нее, болтался и раскачивался хвост из светлых волос.

Глава 32

Я мог лишь пялиться на нее, в полном изумлении. Хоть я и надеялся ее найти, причем очень сильно, но не ожидал, что это будет настолько легко. Я полагал, что поиск займет три-четыре ночи, может быть, даже неделю-другую. Может быть, даже месяц. Была также и вполне реальная возможность, что я вообще больше никогда ее не увижу.

И вот пожалуйста, она выходит из того самого дома, в который я видел, как она

заходила в понедельник.

Добравшись до тротуара, она свернула направо и двинулась на север по улице Франклина. Когда она достигла конца квартала, я выскочил из укрытия.

Что если женщина с текилой смотрит?

На крыльце, вроде, никого не было. Входная дверь казалась плотно закрытой. Все окна обоих этажей были темными, и ни за одним из стекол не виднелось ничьих силуэтов.

Если она меня увидела, уже все равно поздно что-то делать.

Оставшись на своей стороне улицы Франклина, я пошел на север.

А завтра вечером она расскажет девушке.

А то и раньше. Может, позвонит ей завтра днем. Или лично встретит на работе. Или в классе.

"Знаешь, милая, когда вчера ты выходила из дома, я заметила очень подозрительного незнакомца, который вылез из кустов через дорогу и последовал за тобой, - в моем сознании она говорила с мягким тягучим произношением, как героиня Теннеси Уильямса, - Тебе бы лучше поостеречься. Возможно, тебе стоит не ходить сюда, пока мы не решим эту проблему."

Но с другой стороны, не было никаких рациональных причин полагать, будто меня заметили. Когда девушке настало время уходить, та женщина могла уже лежать в кровати. Или, возможно, она пошла на кухню пропустить еще стаканчик на ночь.

На самом деле, она могла и вообще проспать все это время. Откуда мне знать, девушка могла ходить в этот дом и к кому-то другому, а не к ней.

Что если этот человек выглядывал из окна и меня увидел?

Никто меня не видел!

Наверное, нет. По крайней мере, так я себя уверял. Но если кто-то увидел, то девушка наверняка завтра об этом узнает. Сегодня, быть может, мой единственный шанс.

Я перешел улицу, и мы с ней оказались на одном тротуаре. Хотя нас разделяла дистанция почти в целый квартал, но узкая, прямая полоса асфальта в то же время объединяла.

Ее темп ходьбы был неспешнее моего. Она двигалась прогулочным шагом, словно не имея никакой цели, кроме желания насладиться ночью. Какое-то время, позволял себе сокращать дистанцию. Потом замедлился.

Как и в ночь нашей первой встречи, я странным образом остро осознавал, что во всех бескрайних просторах пространства и времени, она и я оказались сейчас в одном моменте и в одной точке.

Невозможно сосчитать, сколько разных факторов могли помешать нашему рандеву.

И тем не менее, оно состоялось.

Силы судьбы, или природа, или Бог - что-то свело нас вместе в именно в эту ночь из всех ночей в году. С небольшой помощью от моего упорного желания ее найти.

"Что дальше?" - задумался я.

Я хотел познакомиться с ней, а не просто следить.

Надо подобраться ближе.

Как? Пока что, она, вроде, не замечала моего присутствия. Но это продлится недолго, если я попытаюсь ее догнать.

Увидит, как я приближаюсь, и сразу смотается.

Не в первый раз в своей жизни, я пожелал, чтобы мог стать невидимым. Тогда я бы просто пробежал по тротуару и пристроился за ней, всего в паре шагов. Смог бы посмотреть на нее сзади вплотную, а потом обогнать и пятиться какое-то время, чтобы как следует рассмотреть ее спереди. Будучи незримым, я смог бы свободно разглядывать ее, сколько пожелаю. Мне не будет нужды уходить, даже когда она достигнет своего дома. Я смогу просто проникнуть туда и оставаться рядом с ней. Как знать - может, она даже захочет помыться перед сном.

Я представил, как стою рядом, в ее спальне, когда она стягивает свою кофту.

Ага, конечно. Мечтай.

Но на тот маловероятный случай, если я не смогу стать невидимкой - что все-таки делать?

А что, если не догонять ее сзади, а попробовать подойти спереди? Это вряд ли так сильно ее напугает. Свернуть за угол, быстро пробежать по соседней улице, и вывернуть ей навстречу на следующем повороте. Может, даже не навстречу, а наоборот - так чтобы она шла позади меня. А потом я замедлю шаг. Очень сильно замедлю, и она сама меня догонит. Может быть.

"Гениальный план! - подумал я, - Но лучше, во всяком случае, чем пытаться стать невидимым."

Мыслишь в правильном направлении.

Есть лишь одна небольшая проблема. Приведя в действие свой план, я буду вынужден упустить ее из виду, а когда я вернусь на улицу Франклина, девушки уже и след простынет. Именно так обычно и бывает в реальности.

Гладко было на бумаге...

На самом деле, она может и не исчезнуть. С немалой долей вероятности, она будет идти по Франклина на север еще довольно долго.

Не будет, если я попытаюсь сделать крюк. Тогда точно ее потеряю.

Лучше просто держаться чуть позади и следовать за ней на безопасном расстоянии. И посмотрим, что будет. Если хоть немного повезет, то она может привести меня к своему дому.

Несколько минут спустя, она перешла на другую сторону улицы Франклина.

Хорошо, что я не решился на свой маневр. Иначе она бы от меня скрылась, как я и опасался.

Перейдя улицу, она двинулась на запад через переулок. Как только она исчезла из поля зрения, я тоже перебежал дорогу. Приблизившись к углу, перешел на прогулочный шаг. Достигнув конца квартала, я спокойно, как бы невзначай повернул голову вправо, потом влево.

Тротуар был пуст в обоих направлениях.

Потерял ее?

Прежде чем я успел расстроиться, какое-то движение привлекло мой взгляд. Она переходила дорогу, совсем рядом. Испугавшись, что она может сейчас оглянуться, я начал искать укрытие. Фонарные столбы - слишком узкие. Ствол ближайшего дерева - тоже. Но у тротуара стояла припаркованная машина, к которой я и метнулся, присев за передним колесом.

Паршивое укрытие. От девушки оно меня скрывало неплохо, но от кого-либо еще - совсем никак.

Выглянув из-за капота, я увидел, как она идет через газон перед старым двухэтажным домом. Ни одно из окон не горело. Крыльцо тоже было темным.

В свете уличных фонарей, я увидел, как она взбирается по ступеням крыльца. Затем тьма ее поглотила. Я смотрел, ожидая, когда откроется дверь в дом. Может быть, сейчас появится и начнет расширяться вертикальная серая полоса, как в понедельник ночью.

А может быть и нет.

Я не мог обнаружить никаких признаков, что дверь открывали или закрывали.

"Я и не смог бы ничего увидеть, - сказал я себе, - Если там внутри так же темно, как и на крыльце."

Может быть, однако, она вообще не открывала дверь.

Что если она все еще на крыльце?

Может быть, она живет вовсе и не здесь, а на этом крыльце сейчас просто прячется, испугавшись, что ее кто-то преследует.

"И чувствует, что позади

Ужасный дух ночной."

Увидела, быть может, краем глаза, как я за ней иду, и решила, что я - какой-то маньяк. Ужасный дух ночной.

От этой мысли мне стало стыдно.

"Я не маньяк. - мысленно обратился я к ней, - Я бы никогда в жизни ничего плохого тебе не сделал. Нет совершенно никаких причин меня бояться."

Ага. Точно. Никаких причин? А как насчет того, что я ее выслеживаю? Это что, не повод меня бояться? Откуда ей знать, может быть, я собираюсь ее похитить... затащить куда-нибудь в лес (или под мост), и сорвать с нее одежду, и делать с ней всякое, и заставить ее кричать.

Я представил ее в каком-то темном месте, подвешенную за руки, голую и извивающуюся.

Я бы никогда такого не сделал.

Но ей-то откуда знать? Глупо обвинять ее в том, что она меня боится.

Она сейчас наблюдает с крыльца?

Я почувствовал себя чудовищно беззащитным, сидя на корточках у машины. Кто-то мог в любую минуту пройти или проехать мимо. Даже прямо сейчас, кто-то в соседнем доме мог смотреть на меня. Возможно, полицию уже вызвали.

"Если копы не поехали на реальное кровавое убийство под мостом, - подумал я, - То они уж точно не поедут ловить меня."

Уверен?

Мне нужно было найти укрытие получше. Но если девушка наблюдала за мной с крыльца, то она увидит, как я покидаю свое убежище за машиной, и ее худшие страхи получат подтверждение. Я потеряю всякий шанс с ней подружиться.

"Она наверняка в доме, - сказал я себе, - Просто я не заметил, как открывалась дверь, вот и все."

Но если она на крыльце...

Я услышал звук мотора. Машина была далеко. Невозможно понять, в какую сторону едет.

Только этого не хватало!

Любой, кто проедет по улице Франклина справа от меня, или по той, что слева (ее название я забыл), будет иметь шанс прекрасно разглядеть, как я сижу, спрятавшись за припаркованной машиной.

Но если я побегу, то уже она может меня увидеть.

Что же делать?

Звук мотора нарастал, приближаясь.

Блин, ох блин твою мать!

Машина, предоставившая мне столь ненадежное убежище, была низкой и стояла вплотную к бордюру. У меня было ноль шансов под нее залезть.

Когда фары осветили перекресток улицы Франклина, я лег ничком на траву у машины и вжался лицом в скрещенные руки.

Вместе с гулом двигателя и шуршанием шин по асфальту, до меня донеслась знакомая музыка. Уоррен Зивон, `Excitable Boy.' (1) Звуки становились все громче, по мере того, как машина проезжала перекресток.

Я приподнял голову.

Маленький светлый пикап. В точности как у Рэнди.

Глава 33

Я опустил голову и зажмурился. Пикап не повернул, он проехал через перекресток дальше на юг по Франклина.

"Может, это и не Рэнди вовсе" - сказал я себе. Я не видел водителя, а он, скорее всего, не видел меня. В таком городке, как Уилмингтон, наверняка куча компактных пикапов светлого цвета.

Это был Рэнди, не обманывай себя. Он колесит по улицам, ищет меня. Ищет Айлин.

А загадочная девушка? Она ему тоже сгодится, если что?

Мне было тошно даже думать, что Рэнди может сделать с девушкой, если у него будет такая возможность.

Знает ли она про него? Знает ли, что его надо опасаться? Хотя она наверняка всех опасается... включая меня.

Внезапно осознав, что Рэнди (если это был он) может сейчас обогнуть квартал и выехать прямо на меня, я вскочил с земли и побежал. Перебежал через улицу, через лужайку, взлетел по ступеням крыльца. Задыхаясь, с колотящимся сердцем, я замер во тьме на веранде.

Похоже, девушки там не было. Но вспомнив про старика на похожей веранде, который меня столь сильно напугал, я прокрался вперед на цыпочках и проверил качели, а также все темные уголки, где мог укрыться человек. На крыльце никого не было, кроме меня.

Опасаясь, что машина Рэнди может появиться на улице в любой момент, я нырнул в темный угол и прижался спиной к ограждению.

Здесь он никогда меня не заметит.

Пытаясь уловить звуки подъезжающего пикапа, я слышал лишь далекое, смутное гудение - вероятно, от машин за несколько кварталов отсюда. Звуки были столь неразборчивыми, что могли доноситься даже не от автомобилей. Возможно, где-то далеко и высоко в небе пролетал самолет. Возможно, какие-то из звуков были шумом ветра в кронах деревьев над городом.

Никакого пикапа определенно нигде рядом не было.

Если только он не заглушил мотор.

Может, он уже меня заметил, и сейчас возвращается пешком.

Я пожалел, что подумал об этом.

Какое-то время я тихо сидел и боялся, с трудом решаясь даже вздохнуть. После примерно минут десяти, мне все же начало казаться, что Рэнди так и не появится.

Наверное, он меня все-таки не заметил. Может, это даже был и не его пикап.

Когда страхи перед Рэнди угасли, я вернулся к мыслям о девушке. Она зашла в этот самый дом. И прямо сейчас где-то там, внутри.

Если бы стены и полы дома стали прозрачными, я бы смог ее увидеть невооруженным глазом. Скорее всего, она на втором этаже. Возможно, в ванной, или же в кровати.

Легла спать, не умывшись? И не почистив зубы? И не сходив в туалет?

Из своего угла веранды я бы вполне мог услышать журчание воды в трубах. Но ничего такого не заметил.

Может, она закончила гигиенические процедуры еще до того, как я подошел. Я наблюдал за крыльцом с той стороны улицы минимум минут пять, может даже десять. Достаточно времени, чтобы ополоснуть лицо, почистить зубы и сходить в уборную. Она могла все это сделать еще до моего прибытия к дому.

А пока я обыскивал крыльцо, и сидел в углу, трясясь от мыслей о Рэнди, она могла дойти до своей темной спальни, раздеться, натянуть то, в чем предпочитает спать, и лечь в постель.

Наверное, там сейчас и лежит. Свернувшись калачиком на боку, прикрытая по плечи простыней или одеялом. Одетая во что? Мне показалась, что она совсем не из тех девушек, которые любят кружевные пеньюары и халатики. Скорее, на ней какая-нибудь пижама или простая хлопковая ночная рубашка.

А может, вообще ничего? Как тебе такой вариант?

Нет, для этого сейчас уже прохладно.

И таким образом, я представил ее под одеялом, в белой ночной рубашке. Я почти видел ее там. Как она лежала на боку, свернувшись, и как половина ее лица вжималась в подушку, и как ее бедра и низ ягодиц виднелись из-под края рубашки.

Будь я невидимкой, то прокрался бы незамеченным в дом, и нашел бы ее спальню. Я бы встал у ее кровати и смотрел на нее спящую, и слушал ее дыхание. Может, я бы даже осторожно спустил одеяло с ее тела, чтобы оно сползло на пол у кровати, и я мог разглядеть ее, ничем не прикрытую.

Ее белая ночнушка почти сияет во тьме. Ее кожа кажется темной на контрасте. Я вижу округлости ее обнаженных ягодиц, и темную впадинку между ними.

Может быть, она все-таки не спит в рубашке. Может быть, она спит обнаженной.

Да, так гораздо лучше.

Простонав во сне, она переворачивается на спину.

Словно выпав из своей фантазии, я внезапно подумал, а заперта ли входная дверь?

Девушка могла забыть запереть ее, после того как прокралась в дом. Кроме того, судя по тому, что я слышал и читал, довольно большой процент людей вообще редко запирает свои машины и жилища на ночь. Особенно в маленьких городках.

Что если эта дверь не заперта?

Я бы мог отворить ее и проникнуть в дом. Там, в темноте, я был бы почти невидимкой. Я смог бы пройти в спальню девушки и встать у ее кровати, и...

Никогда. Только не я.

Но я мог бы.

Я мог бы много чего. Не значит, что я буду это делать. Должно быть, я схожу с ума, если даже помышляю об этом. Во-первых, меня могут поймать. Во-вторых, я бы не стал этого делать, даже зная, что шансы попасться абсолютно нулевые.

"Да неужели? - подумал я, - Тогда откуда эти фантазии про человека-невидимку? Единственная причина быть невидимым - возможность делать все что пожелаешь и не попадаться."

Ну, я определенно не являюсь невидимым. Это уж точно. И если полезу в чужой дом, то меня могут поймать с поличным. Избить. Застрелить. Сдать в полицию. И что подумает девушка? Решит, что я вор или какой-то извращенец. После такого она никогда даже и слышать обо мне не захочет.

Но если все спят, а я буду вести себя очень тихо...

Вновь, я представил себя стоящим над кроватью девушки, глядя на нее сверху.

"Не пойду туда. - сказал я себе, - Кроме того, дверь наверняка заперта."

Если заперта, то и делу конец.

Какому делу? Открыть чужую незапертую дверь - это одно. И такое еще можно как-то допустить. Но проникать в чужой дом со взломом - абсолютно исключено.

Просто проверим.

Страх и волнение во мне начали нарастать.

"В этом нет ничего такого, - подумал я, - Просто встань и подойди к двери, и проверь, заперта ли она. Почему бы нет? Что страшного может случиться? Если поймают за этим, то всегда можно притвориться пьяным или заблудившимся, типа я перепутал дом со своим. В любом случае, это наверняка даже не преступление - дернуть ручку чужой двери."

Не преступление, но нехорошо. Я знал, что это неправильно, знал, что это плохая идея (как пойти под мост прошлой ночью), но все равно поднялся на ноги. Встав неподвижно в углу веранды, я оглядел окрестности. Здесь и там, ярко горели фонари. Деревья, однако, отбрасывали обширные тени на тротуары и лужайки. Во всех направлениях освещенные участки были окружены темными провалами.

Кто-угодно мог скрываться в этих темных местах и наблюдать. Или из-за припаркованной машины. Или из кустов. Или из дома через улицу.

Но я и сам находился в темноте, и скорее всего - почти незримый.

Поэтому я начал продвигаться к входной двери, медленными шагами, аккуратно переставляя ноги. Пару раз доски скрипели под моим весом. Звуки заставляли меня скривиться, но были столь тихими, что никто другой не смог бы их услышать.

"Я не могу всерьез это делать" - подумал я.

И тем не менее, я это делал.

Мой путь к двери занял, казалось, целую вечность. Я не мог даже ее видеть, хотя примерно представлял, где она должна находиться... прямо напротив последней ступеньки крыльца.

Протянув сквозь тьму одну руку, я нащупал твердую, туго натянутую сетку.

Две двери, а не одна. В два раза меньше шансов попасть внутрь.

Наощупь проведя рукой вниз и вбок, я нашел рукоятку противомоскитной двери.

Не делай этого.

Я осторожно потянул, и сетчатая дверь распахнулась мне навстречу. Ее петли, очевидно хорошо смазанные, почти не издали звука.

Одна - все. Одна - остается.

Что я делаю?

Удерживая открытую сетчатую дверь плечом, я прикоснулся к внутренней двери. Гладкое дерево, скользкое от густого слоя лака. Рукоятка была толстой и прохладной, из какого-то металла, типа латуни. Большим пальцем я начал медленно нажимать на кнопку открытия замка. Она все опускалась и опускалась внутрь... и тут я услышал, как отодвигается щеколда.

Я немного толкнул вперед. Дверь поддалась на пару сантиметров.

Охренеть, она открывается!

Теперь захлопни ее обратно и вали к чертовой матери отсюда!

Я толкнул дверь вперед еще на несколько сантиметров. Хоть я и знал, что она открыта, но не видел ни косяка, ни двери, ни щели между ними.

Там внутри темно как у черта в заднице.

Я там и правда был бы невидимым.

Даже не думай об этом.

Я никогда в своей жизни не входил в чужой дом без разрешения. Я никогда не изменял, не воровал, не проезжал на красный свет (специально), никогда не врал по-крупному, не обижал слабых, не лез первым в драку - по сути, я никогда не делал ничего особенно аморального, неэтичного или незаконного...

Ах да, а еще я тут убил человека прошлой ночью.

Если я и убил его, это была самооборона. И когда я пырнул Рэнди в ногу, это тоже была самооборона.

Ах да, еще я шпионил за той женщиной с текилой. Да, это довольно аморально. Но не так плохо, как прокрадываться в чужой дом посреди ночи.

"Сделаешь это, - подумал я, - И уже реально перейдешь черту. И где это закончится? Может, я не смогу остановиться, просто посмотрев, как девушка спит. Может, я почувствую тягу стянуть с нее одеяло, а потом я..."

Нет! Я только посмотрю, и все.

Нет, даже этого не делай! Закрой дверь прямо сейчас, и убирайся отсюда к лешему!

Прежде, чем я успел ее закрыть - или открыть - дверь резко выдернули из моих рук.

Глава 34

Я охнул от неожиданности. Точно такой же звук издал кто-то внутри дома, прямо передо мной.

Девушка?

Низкий, хрипловатый голос пробормотал:

- Жилищный инспектор.

- А? - спросил я.

Ладонь прижалась к моей груди.

- Нет причин беспокоиться, - сказала девушка, отталкивая меня в сторону. Проходя мимо, она добавила, - Вы прошли проверку на все десять баллов.

Затем она рванулась вперед, промчалась через веранду и спрыгнула с крыльца. Ее силуэт, высвеченный светом фонарей, на какое-то мгновение словно замер в воздухе, с распростертыми в стороны руками, выкинутой вперед правой ногой, с развевающимся позади головы хвостом. Когда она приземлилась, ее кофта задралась, оголив половину спины.

Сетчатая дверь захлопнулась.

Ее кроссовки затопали по асфальту, стремительно унося ее вдаль по улице.

Я не стал спрыгивать с крыльца, но спустился парой быстрых рывков, и побежал вслед за ней - догоняя ее, но в то же время и убегая от дома, потому что кто-то должен был услышать, как хлопнула дверь.

Девушка была быстрой. Но не настолько быстрой, как я.

Я сократил дистанцию между нами, но не пытался остановить ее. Мы все еще были слишком близко от того дома.

Мы промчались через проезжую часть улицы, быстро обогнули перекресток, пробежали по тротуару, срезали угол через еще одну улицу посреди квартала, затем побежали по еще одному тротуару.

Я оставался в шагах в четырех-пяти позади нее, слушая ее тяжелое, сбитое дыхание и топот ее кроссовок, глядя, как ее заплетенные в хвост волосы качаются туда-сюда и ударяют по спине, и как ее мешковатая кофта трепещет на ветру, и как ритмично движутся ее локти, и как ее ноги поочередно взлетают в воздух.

Гнаться за ней было восхитительно. Но в то же время ужасно. Она, вероятно, была до смерти напугана.

- Эй, - окликнул я.

- Я ничего не украла.

- Я за тобой не гонюсь, - тяжело выпалил я, - Мы просто... убегаем... в одном... направлении.

- Я ничего... плохого не сделала.

- Я просто... хочу поговорить.

- Отстань от меня.

- Прекрати бежать. Пожалуйста.

- Вали отсюда.

Я оставался на несколько шагов позади, пока она не свернула на другую улицу. Тогда я прибавил скорости, догнал ее и побежал с ней бок о бок. Она повернула голову и нахмурилась.

Даже в скверном свете фонарей, я смог заметить, что она выглядит моложе меня. Может, лет восемнадцать, а может и пятнадцать-шестнадцать. И гораздо красивее, чем я воображал.

- Можно, мы... просто пойдем рядом? - спросил я.

Держась в одном темпе, мы запрыгнули на бордюр. Узкий тротуар заставил меня придвинуться к ней ближе.

- Остановись, ладно? - попросил я, - Ты все равно... меня не обгонишь. Давай, может, просто...

Она протаранила меня плечом. От удара я отшатнулся вправо, одновременно ухватив в кулак край ее толстовки. И не выпускал ее, продолжая сбегать с тротуара на лужайку. Мои ноги коснулись травы. Затем заплелись. Затем настало судорожное, неконтролируемое падение.

Я врезался боком в мокрую траву. Проехал по ней, кувыркаясь, крепко держа девушку за кофту, увлекая ее за собой. Она упала на меня, задергалась и скатилась на землю. Я быстро перевернулся, сев на нее, и прижал ее руки к земле. Она сопела и извивалась. Я продолжал крепко держать.

- Ничего... ничего тебе не сделаю, - сказал я.

- Слезь с меня.

- Успокойся. Пожалуйста. Просто... просто полежи спокойно.

Она взбрыкнула и забилась всем телом, но не смогла меня сбросить. Наконец, она прекратила дергаться. Просто лежала подо мной, яростно втягивая ноздрями воздух, с тяжело вздымавшейся грудью.

- Просто... не нервничай, ладно? - сказал я, - Я ничего плохого тебе не сделаю.

Мало-помалу, она начала дышать более ровно.

- Ты как, в порядке? - спросил я.

- Дай мне встать.

- Ты снова заставишь за тобой гнаться.

- Я уже набегалась.

- Значит, не будешь пытаться убегать?

- Да от тебя убежишь...

Это было правдой, но совсем не значило, что она не попытается снова убежать, если я позволю ей подняться. Однако, мы лежали перед двором какого-то дома, причем довольно близко к улице. И далеко от любой тени.

- Слушай, - сказал я, - Нам нельзя тут оставаться. Кто-то может увидеть.

- Ну так отпусти меня.

- Я не хочу, чтобы ты убежала.

- Не убегу. Договорились? Отпусти.

Я хотел, чтобы она была мне другом, а не пленницей. Поэтому, я слез с нее и сделал шаг назад. Она сказала:

- Спасибо.

Ее толстовка была помята и перекошена, живот оголен. Она села, поправила свою одежду, затем поднялась на ноги. Потянувшись назад обеими руками, отряхнула сзади джинсы.

- Извини, что ты упала, - сказал я.

- Я как бы не совсем сама упала, да?

- Ну, я помог.

- Ты меня схватил и повалил.

Напоминать ей, что это она первая меня столкнула с тротуара, показалось мне не лучшей идеей, так что я ответил:

- Просто боялся, что ты убежишь.

- Ты сам говорил, что за мной не гонишься. Что мы "убегаем в одном направлении", да? - край ее губ изогнулся в ухмылке.

- Извини.

- Ты не хотел, чтобы я убежала, но ты не гнался за мной. Это как вообще?

- Это довольно сложно.

- Давай, ты меня просто отпустишь, ладно? Я ничего не украла. Я никому ничего не сделала. Твоя семья жива и здорова.

Не желая врать, я постарался избежать слова "мой", когда сказал:

- И дом прошел инспекцию на все десять баллов?

Легкая улыбка возникла на ее лице.

- Дом замечательный. Ну давай, отпусти меня. Пожалуйста? Я же вижу, что ты хороший парень. Ты ведь не хочешь, чтобы у меня проблемы были?

Я же вижу, что ты хороший парень.

Вероятно, она это сказала только чтобы мне польстить, но у меня возникло приятное теплое чувство внутри.

- Нет, я не хочу, чтобы у тебя были проблемы, - сказал я, сопровождая ее к тротуару, - Я бы хотел тебе помочь, если...

- Тогда просто отпусти меня.

- Скажи мне всего одну вещь, и отпущу, - сказал я, - Что ты делала в доме?

- Ладно. Но сначала давай уберемся отсюда.

Мы прошли бок о бок до конца квартала и завернули за угол. Затем она остановилась, повернулась ко мне и сказала:

- Это немного стыдно, на самом деле. Мне надо было в туалет. Прям вот очень надо. Я знала, что до своего дома точно не дотерплю. Общественных уборных тут на километры вокруг нет, а на улице мне как-то не хотелось. Слишком мерзко. Потому я решила попробовать тихонько зайти в какой-то дом. Попробовала три или четыре... во всех было заперто. Но у тебя было открыто, ну и я зашла.

- Ты могла бы позвонить в дверь и спросить разрешения.

Она скривила гримасу.

- Знаю. Но сейчас... сколько там, пол-второго ночи? Никто не будет рад, если ему позвонят в дверь в такой час. Кроме того, ну это же так стыдно. Ты можешь представить, каково это - подойти к двери чужого дома и спросить незнакомца, можно ли тебе зайти к ним в туалет?

Мне было стыдно даже слышать про это. Хотя я прекрасно знал, что она врет, в голове у меня возникла картина, как она заходит в туалет и стягивает свои джинсы. Потом я вспомнил, как Айлин напросилась ко мне в гости в понедельник ночью, под предлогом, что ей нужно было справить нужду.

Это что, какая-то стандартная уловка?

Может, есть какая-то глава двенадцатая в "Справочнике для девушек по манипуляции мужчинами". ("В связи с тем, что самец естественным образом испытывает стыд и возбуждение - а также стыд от своего возбуждения - сталкиваясь с процессом женского мочеиспускания, "туалетный гамбит" представляется одним из наиболее эффективных...")

- Ну, можешь? - повторила она.

- Могу что?

- Представить, насколько это стыдно.

- А. Ну да. Это было бы ужасно.

Кивнув, она сказала:

- Ну и потому я просто незаметно прокралась в дом и сделала свои дела. Только в туалет зашла, и все. Никого не потревожила. Ничего не взяла. Хочешь, можешь карманы проверить? - она задрала свою кофту на несколько сантиметров выше пояса джинсов. Я поглядел на кожу ее живота.

- Нет, это не нужно.

- Ты мне веришь?

- Поверю на слово.

- Спасибо, - она опустила край толстовки, - Ну а теперь, мне можно идти?

- Если хочешь. Я не буду за тобой гнаться.

- Просто начнешь убегать в том же направлении?

- Я правда убегал, - сказал я, - Хлопнувшая дверь наверняка всех в доме разбудила.

Она озадаченно посмотрела на меня, словно ожидая пояснений.

- Я там не живу.

- Чего?

- Это не мой дом.

- Не твой дом. Тогда что ты там делал?

- Прятался, - сказал я, и снова начал идти. Она медленно двинулась со мной, держась сбоку.

Глава 35

- От чего прятался? - спросила она, пока мы шли вместе по тротуару.

- От одного парня на пикапе. Он меня ищет.

- И что ему от тебя надо?

- Не знаю точно, но... Он увидел меня в пончиковой Данди пару ночей назад. Я был там с моей девушкой.

- Ага, у тебя есть девушка.

Айлин была частью истории, и ее необходимо было упомянуть, хотя я вполне мог бы просто назвать ее "моей знакомой" или "моей бывшей". Но называть ее как-либо иначе, кроме "моей девушки", было бы все-таки ложью. Во-первых, я не хотел таким образом предавать Айлин. Во-вторых, я не хотел с самого начала врать этой незнакомке.

Плюс, само упоминание, что у меня есть девушка, должно было сделать меня несколько менее опасным в ее глазах.

Возможно, есть какая-то глава двенадцатая в "Справочнике для парней по манипуляции женщинами". ("В связи с тем, что самка естественным образом подозревает в каждом самце хищника, многие из ее инстинктивных страхов могут быть смягчены убеждением, что данный конкретный самец уже нацелил свой взор и свой половой орган на иную добычу...").

- Ее зовут Айлин, - сказал я, - Мы студенты университета.

- "Вилли", - сказала она.

Я кивнул, улыбнувшись. Слышал раньше этот термин: так нас часто любили обзывать местные жители.

- Значит, вы вдвоем сидели в забегаловке Данди...

- Ну да. И этот парень увидел нас вместе. Очевидно, Айлин ему приглянулась.

- Она красивая?

"Не настолько красивая, как ты" - подумал я. Но сказать это вслух было бы крайне тупо. Пусть лучше думает, что я полностью предан своей любимой девушке.

- Очень красивая, - сказал я.

- Так что он сделал? Тот парень?

- На тот момент, ничего. Это было в понедельник. Мы даже не знали тогда, что он нас видел. Но я снова пошел в то кафе во вторник вечером, и он оказался там. Он захотел, чтобы я отвел его к Айлин.

- Она была не с тобой?

- Во вторник - нет.

- Почему?

Я оставил ее, чтобы провести ночь охотясь за тобой.

Ага, такой ответ ей очень понравится, сто процентов.

Пожав плечами, я сказал:

- Она не очень хорошо себя чувствовала... - это ложь? Не совсем. Но и не совсем правда, - И поэтому осталась дома.

- Где?

- В своей общаге.

- В какой?

- Альфа Фи.

Девушка кивнула.

- Ты знаешь, где это?

- Я знаю, где все что угодно. По крайней мере, в этом городе. Значит, ты был в пончиковой Данди, без Айлин, а этот парень...

- Он заставил меня выйти с ним на улицу и сесть в его пикап. Планировал отвезти меня к ее общежитию, и я должен был выманить Айлин, чтобы он потом с ней уехал. Сказал, что хочет "устроить ей полную программу".

Девушка сморщила нос.

- Но я от него сумел смотаться. Это было ночью со вторника на среду, и я думаю, он до сих пор меня ищет. Ну и сегодня я увидел, как мимо проезжал его пикап, потому и побежал к тому дому - спрятаться на веранде. Так и оказался у двери, когда ты выходила.

- Ты собирался зайти в дом.

Это утверждение застало меня врасплох. Я ощутил себя пойманным с поличным, и быстро начал краснеть. К счастью, мы шли через неосвещенный участок улицы. Хотя девушка смотрела мне в лицо, она вряд ли могла заметить румянец.

- Я хотел просто проверить, заперта ли дверь, - пояснил я.

- Чтобы спрятаться от него в доме?

Стараясь не врать, я ответил:

- Любая гавань хороша при шторме, - и прежде, чем она успела вставить еще один каверзный вопрос, я сразу продолжил, - Парня зовут Рэнди, кстати говоря. Он ездит на светлом пикапе "Тойота". Советую его остерегаться, если ночью гуляешь. Может и к тебе захочет пристать.

- Я буду осторожна.

- Меня, кстати, зовут Эд. Эд Логан.

- Ясно.

- Если не хочешь называть свое имя, я не настаиваю.

Она лишь молча посмотрела на меня.

- Ну ладно, наверное, и нет смысла узнавать твое имя, если ты все равно уже уходишь.

- Я могу остаться ненадолго, - сказала она.

"Правда? - едва не выпалил я, - Это так здорово!"

Но не желая показывать слишком бурной радости, просто улыбнулся и сказал:

- Хорошо.

- Но как меня зовут - не скажу.

- Без проблем.

- Можешь называть меня как пожелаешь.

- Ладно. Как насчет... - имя "Холли" едва не сорвалось с моих губ.

Рехнулся? Не называй ее этим словом!

- Как насчет чего? - спросила она.

- Берта.

Она засмеялась.

- Ну спасибо большое.

- Эсмеральда?

- Издеваешься!

- Румпельштильцхен?

- Ага, конечно.

- Я стараюсь как могу.

- У тебя еще одна попытка.

- Ну, может Крис? - предложил я.

- Неплохо, - сказала она, - Но что если Кейси, например?

- Кей-Си? Как инициалы?

- Одним словом. К-Е-Й-С-И.

- "А город Мадвилл в этот день весь, как один, рыдал..."

Она улыбнулась:

- Только эта Кейси не проиграет.

Я рассмеялся.

- Рад слышать. И рад, что ты знаешь это стихотворение.

- А кто ж его не знает?

- Вообще-то много кто, - сказал я, но про себя подумал, что она с гораздо большей вероятностью будет знать этот стих, если ее реальное имя и правда Кейси, - Но да, оно довольно известное.

Дальше по улице, в нескольких кварталах от нас, появились фары.

- Ой, - сказал я.

Улыбнувшись, Кейси посмотрела на меня с прищуром, как Клинт Иствуд, и спросила:

- Думаешь, тебе повезет, шпана?(1)

- Чего?

- Будешь держаться или нет?

- Чего?

По мере того, как машина приближалась к нам, ее фары становились все больше, и словно раздвигались вширь.

- Держись или прячься. Игра такая. Мы держимся на виду и надеемся на лучшее, или прячемся с глаз долой?

Она что, серьезно?

- Это могут быть копы, - сказала она, - Или может быть твой приятель Рэнди. Или что-то еще хуже. Никто не знает, что нам достанется. В этом весь интерес.

- И часто ты это делаешь?

- Постоянно. Но исключительно ночью. Только сумасшедший будет играть в это днем.

Я рассмеялся.

Хотя автомобиль уже стал намного ближе, я все еще не мог различить его форму кузова. Двигатель гудел низко и басисто.

Если прождем еще немного...

- Ну так что решил? - спросила Кейси.

Я практически не сомневался, что бы она хотела услышать.

- Держимся, - сказал я.

- Молодчина, - ухмыльнувшись, она похлопала меня по спине, как старого приятеля.

И мы пошли дальше бок о бок, неторопливо шагая по асфальту. Я чувствовал себя очень храбрым и рисковым, и одновременно очень хотел побежать оттуда без оглядки.

Кейси улыбнулась мне.

- Прикольно, да?

- О да.

В конце квартала перед нами, автомобиль проехал через перекресток. Я хорошо рассмотрел его в свете фонарей. Это был "Джип"... или какая-то другая марка, подражающая "Джипу"... с открытым верхом и дуговым каркасом в кузове.

- А, - сказала Кейси, - Это Виггинсы.

Мы не могли еще видеть находящихся в машине, но она, должно быть, узнала сам автомобиль.