Новая теория происхождения человека и его вырождения

28. ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ТЕОРИИ НАРОДНЫМИ ПРЕДАНИЯМИ И ОБЫЧАЯМИ

Жизнь в пещерах дилювиального человека отразилась в жизни, верованиях и похоронном обряде современных людей. Культ камня. Предания о происхождении племен от смеси человека с животными. Питекантроп в народных преданиях. Грехопадение и расселение человека по земле. Культ предков. Предания о золотом веке.

Мы привыкли считать народную память чем-то в высшей степени слабым и ненадежным, а, между тем, самое поверхностное знакомство с этнографической литературой убеждает нас в противном и заставляет удивляться необыкновенной ясности и силе народной памяти, для которой, по-видимому, не только тысячелетия, но даже десятки тысячелетий были ни по чем.

Закончив мою настоящую работу, я нашел, к моему величайшему удавлению, что в тех самых народных преданиях, мимо которых я прежде проходил с пренебрежением, находится полное подтверждение, до малейших подробностей, данных моей теории, выведенных из фактов зоологии, антропологии и археологии.

Археологи, как мы видели выше, утверждают, что человек дилювиального периода жил в пещерах. Это же самое видно из народных преданий и обычаев. По крайней мере, половина всех племен, населяющих Америку, по словам Герберта Спенсера, думает, что «человек бьи сотворен под землею в скалистых пещерах гор». «Такое понятие, – говорит автор, – едва ли могло возникнуть между людьми, предки которых не обитали в пещерах». Такого же мнения о происхождении человека придерживаются басуты, бечуаны и некоторые другие африканские негры, а также тодасы Индии.

О том же свидетельствуют и похоронные обычаи разных народов. Вместе с проживанием в пещерах, в них же совершалось и погребение. Такой обычай сохранялся еще долго после того, как люди начали жить в настоящих домах. «Эта связь похоронного обычая с древним жилищем особенно заметен в Америке, где мы находим ее от Огненной Земли до Мексики. Ведды в Индии, живущие в пещерах, еще до очень недавнего времени, имели обыкновение оставлять покойника там, где он умирал, а сами отыскивали себе другую пещеру. Такой же самый способ погребения был у древних евреев и сохранился до настоящего времени у хевсур на Кавказе, на Новой Гвинее, у жителей островов Гамбье и Сандвичевых. Вероятно так же в глубокой древности хоронило своих покойников и большинство народов, но по мере расселения должно было изменить этот обычай под влиянием местных условий. Так, например, гвианские индейцы хоронят своих мертвых в пещерах, но за отсутствием таковых, кладут в расселины скал, а если нет и расселин, то зарывают в землю. Алеуты, караибы и некоторые южно-американские племена придерживаются похорон исключительно в расселинах скал. Чибчасы за неимением пещер и расселин, вырывают искусственные пещеры или погреба, снабженные дверями. Тюркские народы, азиатские арабы, негры Судана и некоторые из американских индейцев устраивают подобие искусственных пещер. Вырывши могильную яму, они делают в боку ее нишу, в которую и кладут покойника и т.д.

Как древнейшее жилище человека, пещеры надолго остались для него священными местами. Многие из них считаются жилищем богов; они вызывают у местных жителей суеверный страх и ни один человек не решится войти в них. Известно, что первые христиане устраивали свои богослужения и храмы в пещерах как естественных, так и искусственных. Искусственные же пещеры вырывали себе и отшельники, уходившие спасаться в пустыню. Герберт Спенсер совершенно основательно доказывает даже то, что все храмы всех вероисповеданий берут свое начало от пещер.

Не только в дилювиальный период пещеры служили единственным убежищем для человека, но и в более поздние исторические времена. В древней Греции, в древней Колхиде, у Черного и Каспийского морей, в Сирии, в Палестине, на Синае и берегах Нила люди продолжали жить в пещерах. Троглодиты, под именем которых в древности разумели множество различных народов, по словам Плиния и других писателей древности, также жили в пещерах. Африканские пещеры были обитаемы людьми вплоть до завоевания французами Алжира. Ливингстон описывает огромные пещеры в Центральной Африке, которые служили убежищем целым племенам с их скотом. Ведды в Индии до сих пор живут в пещерах.

Но не только самые пещеры пользовались у человечества высоким почитанием, а даже и камни как среда, в которой они находились. Культ камня, известный у этнографов под именем «литолярий», распространен буквально по всему земному шару. Французский этнограф Андрэ Лефэр посвятил ему специальную монографию, в которой находит следы этого культа, кроме современных диких и полуцивилизованных народов, у всех народов. «Поклоняются камням то как настоящим богам, то как идолам, составляющим вместилище или седалище богов и великанов, то как гробницам богов».

Что касается каменных орудий, сыгравших такую важную роль в жизни дилювиального человека, то они также пользуются во многих странах религиозным или суеверным почитанием. Предание таурегов Западной Африки передает даже совершенно согласно с действительностью, что каменные орудия служили некогда орудием «более крупных и более сильных людей». У некоторых племен особенно важные операции, как например, обрезание или бритье головы, делаются еще до сих пор не железным, а непременно каменным ножом. Другие имеют суеверия, связанные с каменными орудиями и их употреблением в обыденной жизни. Например, в Сирии во времена Плиния бальзам добывался из бальзамного дерева только каменным ножом, ибо предполагалось, что в противном случае дерево засохнет. В Южной Африке Ливингстон видел древние каменные орудия в виде повешенного на воротах при входе в деревню талисмана, спасающего жителей от всего злого. Японцы в своих храмах воздают религиозное поклонение древним каменным орудиям и т.д.

Выше мы уже говорили, что древний дилювиальный человек был большого роста, а питекантропы – карлики. И вот мы находим в преданиях разных народов рассказы о древних великанах и карликах.

«Почти но всему свету, – говорит Ранке, – встречаем мы сказания, будто древнейшими обитателями всех стран были великаны или карлики, или те и другие вместе. Предков всегда подставляют себе больше и сильнее, чем отдаленных внуков. В особенности древних королей и святых народ часто воображал себе в виде исполинов. Примером такого святого можно привести Христофора».

В Библии говорится о великанах в отдаленной древности таким образом: «исполин же бяху на земле во дни оны и потом егда входжаху сынове Божии к дщерям человеческим и рождаху себе: тии бяху исполини».

«В различных мифологиях, – говорит Герберт Спенсер, – греческой, скандинавской и других, древнейшие существа являются исполинами».

У древних греков было предание о титанах, которые были детьми Урана (неба) и Геи (земли). Они восстали против Зевса и за то были низвергнуты в Тартар. А о карликах писатели классической древности оставили нам ряд рассказов, будто они жили на окраинах известного тогда мира.

«Все пещерные области Германии, – говорит Ранке, – подобно Швабскому Альбу, разукрашены богатым венцом сказаний, которые все сосредотачиваются на исполине и его пещере. Первобытные обитатели ее в устах народа превращались то в карликов или гномов, то в гигантов и чудовищ. Греки гомеровской эпохи создали из своих древних пещерных обитателей гиганта Полифема, швабы – гиганта Гейма, который сидит в Гер-мерштейне и дремлет».

В русских былинах древнейший богатырь Святогор изображается великаном. Илья Муромец также иногда выступает в качестве великана, например, когда изменяет тече-

По преданию, сохранившемуся у сиамцев, первобытные люди были колоссального роста, с которым ничего нельзя сравнить в настоящее время. Еврейские раввины пытались не раз установить, что первобытные люди были огромного роста.

По верованию жителей Палаузских островов первыми творениями были «налиты», великаны по размерам и силе обладавшие способностями, которых нет у нынешних людей; обитатели островов Вознесенья считают их строителями своих каменных памятников.

О том, что род человеческий после неолитического века мельчал, существуют также народные предания. Так, наши малороссы рассказывают, что «велытни» или великаны существовали только до потопа. Когда начали появляться настоящие люди, то допотопный человек, нашедши однажды (как в немецкой сказке) на поле плуг с шестью волами и «плугатором», забрал все это на свою ладонь, принес отцу и просил его объяснить, что это за червяки? Отец объяснил ему, что после них будут на свете точно такие люди. О пигмеях малороссы говорят, что после страшного суда настанут такие люди-крошки, что 12 человек будут молотить в нашей обыкновенной печи. У разных славянских народов есть предания, что когда-то люди были великанами, но с течением времени рост их уменьшился и дальше будет уменьшаться, пока все станут крошечными карликами величиною с муравьев; когда это совершится, то наступит конец света.

Даже и о том. что дилювиальный человек был плотоядным, а его потомки становятся растительноядными, сохранилось народное предание. Предводитель стусов (американских индейцев), говорит Ранке, выразился когда-то в Вашингтоне, что род плотоядных будет вытесняться родом хлебопашцев. Так было за тысячи лет, говорил он, и так будет «пока стоит земля».

О том, что дилювиальный человек был охотником и что он удачно боролся с самыми страшными хищными зверями, также сохранилось у народа предание, которое было занесено в Библию, это именно предание о Нимвроде, «сильном зверолове», как его называет Священное Писание.

На одном из вавилонских памятников он изображался исполином, держащим под мышкой левой руки бессильно борющегося льва (колоссальная статуя в Луврском музее).

О падении белого человека, происшедшем от смешения его с питекантропом, который был для него не больше, как одним из животных, также существуют народные предания. А именно: многие народы верят, что они произошли от обезьян. Большое количество материала на эту тему собрал г. Д. Анучин.

Вот, например, малайское первобытное племя, Оранг-Бирма, рассказывает, что люди произошли от двух белых обезьян, спустившихся с гор в долину. Они открыли там хлебные злаки, от которых изменились их внутренности, прочие органы и кожа. Волосы, покрывавшие их тело, выпали, руки укоротились, и, наконец, они стали настоящими людьми. «С большими или меньшими вариациями, – говорит г. Анучин, – предание это встречается у самых разнообразных народов: в Африке, у южно-американских индейцев, в Средней Азии, в Индии и проч. В Тибете буддийская легенда рассказывает, совершенно подобно малайской, что тамошние первоначальные обитатели произошли от пары обезьян, а именно самца, в которого превратился тибетский святой Авалокитесвара, и самки, форму которой приняла одна из богинь или воздушных фей, Кадрама. Так же, как и у малайцев, от хорошей пищи у этих обезьян исчезли хвосты, выпали волосы и они превратились в людей. Вообще, – говорит Анучин, – можно сказать, что мысль о возможности близкого родства или взаимного перехода между человеком и обезьянами пользуется довольно значительным распространением как между полудикими народами (преимущественно тропических стран), так и между культурными, с тою только разницей, что в последнем случае такое обезьянье происхождение приписывается обыкновенно или более грубым племенам, или же только отдельным (иногда аристократическим) фамилиям.

У Брема об индийской священной обезьяне рассказывается, что одно царственное индийское семейство считает себя потомками этой обезьяны и члены его носят титул «хвостатый Рана», так как родоначальник фамилии, говорят они, был снабжен этим придатком. Когда в 1867 году английское правительство в Индии издало приказ об убиении 500 штук священных обезьян, то туземцы стали просить об отмене распоряжения на том основании, что в этих обезьянах они признавали своих предков.

Диодор также рассказывает об одной княжеской фамилии в Африке, что у нее хвост как естественный придаток тела передавался из рода в род в ряду многих поколений. Предание о первоначальной хвостатости людей пользуется вообще широким распространением. Мы встречаем его в Южной Америке, на островах Фиджи, у тасманицев и других народов.

В большинстве же случаев народами сравнительно более высокой культуры близкое родство человека с обезьянами допускается только для низших племен. Часто эти низшие племена смешиваются с обезьянами до такой степени, что обезьяны принимаются за людей и, обратно, настоящие люди описываются как обезьяны. Например, китайские историки указывают на Енисее, около Минусинска, народ Тинг-Линг, рыжебородый с зелеными глазами, который будто бы происходит от обезьян и потому очень на них похож. Подобным же образом многих народов, кроме самих себя китайцы производят от обезьян. Индусы то же самое говорят о тибетцах.

Но многие низшие племена негров, малайцев и американских индейцев считают обезьян, в особенности высших, настоящими людьми, которые не говорят только из опасения, чтобы их не заставили работать. Другие думают, что они были некогда людьми, но потеряли свой человеческий образ за свое кощунство над богами (малайцы) или за гордость (арабы Кордофана). Легенды о превращении людей в обезьян распространены особенно в Мексике, у мусульман и у кафров. Некоторые племена верят, что обезьяны имеют такую же душу, как и человек, другие, что в них переходят души людей после смерти. Один тибетский писатель, описывая распространение религии Будды, передает даже, что глава их религии, когда его учение было уже принято во всем Индостане, обратил в эту религию один большой вид обезьян.

Культ обезьян был распространен в древности очень широко. У негров, например, обезьяны считались «слугами фетишей». Кроме того, культ этот был в древнем Египте, в Индии, в Вавилоне, в карфагенской Африке и в Перу. Некоторые следы его встречаются даже у древних греков и римлян.

В Египте большой серебристый павиан, от которого сохранились мумии, почитался олицетворением Тота, бога луны, а также мудрости и учености. Его изображали на монументах и вазах как загробного судью. Черты лица этой обезьяны заметны даже на головах сфинксов.

У греков и римлян обезьяны представлялись демоническими существами.

Те же самые рассказы, которые народами тропических стран передаются об обезьянах, буквально повторяются и у народов северных с заменой обезьян другими животными, как, например, собаками, медведями, волками и т. под.

В виде перехода от обезьян к этим животным являются люди с собачьими головами, так называемые «циноцефалы», «кинокефалы» или «цинамоны». В коптской христианской легенде рассказывается, например, об обращении одного такого человека в христианство. Таких же людей описывают Плиний, Элиан и др. как существ, отличающихся справедливостью и не причиняющих людям никакого вреда. Они одеваются в звериные шкуры, дара слова не имеют, но человеческий язык понимают. В сельских церквях Олонецкой губернии мне доводилось встречать иконы Св. Христофора, который рисовался человеком с собачьей головой.

Айны (в Японии) верят, что они произошли от смеси человека с собакой. То же думают кара-киргизы, папуасы у порта Моресби и жители острова Хайнана. Короли Дании и Швеции, по преданию, произошли от девушки и медведя, монгольские князья – от девушки и волка.

Характерная особенность среднеазиатских преданий, говорит Михельсон, заключается в том, что они производят различные человеческие племена от животных. По словам Брука, приморские дайяки суеверно страшатся есть некоторых животных, в том предположении, что животные эти состоят в родстве с некоторыми из их предков, которые или были «порождены ими» или «сами породили их».

Алеуты, по словам Банкрофта, рассказывают, что мать их племени была сука, Магах. Однажды к ней явился с севера некий старец, по имени Иракдадах; результатом этого посещения было рождение на свет двух существ, одного мужского, а другого женского пола, представлявших необыкновенную смесь различных элементов природы, ибо каждое из них было полу-человек, полу-лисица.

По другому варианту, первые люди произошли от каких-то двух существ, видом похожих на человека, но с длинной шерстью на теле – что-то вроде обезьян или медведя. Вот почему является невольное предположение, что культ медведя, распространенный у алеутов, айнов и гиляков, вероятно, заменил здесь культ обезьян.

С алеутской легендой о происхождении человека сродна легенда квичесов, думающих, что человеческий род произошел от пещерной женщины и собаки, способной превращаться в красивого юношу, а также легенда дикокаменных киргизов, которые ведут свое происхождение «от красного борзого кобеля и одной царицы с ее сорока прислужницами».

У полинезийцев грехопадению людей соответствует период общего упадка и ослабления богов. При этом обращение главного бога в животное играет такую важную роль, что в этом можно видеть оправдание бессмысленного поклонения животным. На Фиджи рассказывают о боге Денге: когда он однажды смотрелся в чистый ручей, он был поражен своим безобразием. Вследствие того он принял вид змеи: «Если я останусь безобразным человеком», – говорил он себе, – меня все будут презирать, а если я сделаюсь змеей, каждый будет меня бояться и повиноваться мне».

Даже о том факте, о котором было говорено выше, что от смешения белого человека с питекантропами родилось вначале много разных уродцев, сохранилось воспоминание у древних греков. Его передает Лукреций Кар в следующем рассказе о первобытных временах: «В усилиях своих земля произвела множество уродов, странных и чудовищных форм: таковы были андрогины, двуполые и ни к одному полу не принадлежащие существа, также уроды, скрюченные так, что не в состоянии переходить по желанию. Земля создала подобных уродов, но тщетно. Природа пресекла их разрастание, и они не могли достичь цветущего возраста, находить пропитание, соединяться союзом Венеры. Множество пород исчезло, как неспособные дать потомство».

Странно было бы, конечно, если бы человечество сохранило предание о смешении своих предков с какими-то животными, но не имело бы предания о том, что такие животные, как питекантропы, существовали. И, действительно, Вайтц говорит, что «о существовании где-то на земле в высшей степени обезьяноподных людей были рассказы в древности и есть до сих пор. Так, в Индии думают, что такие существа живут в Читагонге, а другие – между Пальмо, Чумбулиуром и источниками Нербудда».

На Яве можно услышать рассказы об обезьяне с человеческим лицом, живущей будто бы в восточных лесах. Кто ее поймает, будет счастлив.

Вероятно, подобные же древние предания об «обезьяноподобном» или «диком» человеке породили в человечестве глубокую веру в существование где-то на земле «дивьих людей», т.е. каких-то странных, на нас не похожих.

Наконец, уже и в столь глубокой старине, в XVIII столетии, ходило так много рассказов о существовании каких-то особенных диких людей, и так глубока была вера в их полную правдивость, что даже Линней ввел их в свою классификацию человечества под именем Homo ferus – «дикаря, четвероногого, немого, покрытого волосами».

Падение человека в Библии называется «грехом», «грехопадением». Самого факта греха в том виде, как он представляется нам, Библия не называет, может быть из скромности или из уважения к предкам, чтобы не оскорбить их памяти, а говорит о нем в иносказательной форме. Зато библейское сказание прекрасно передает состояние духа наших предков после их грехопадения. Полное душевное равновесие и спокойствие духа древних людей, когда они были еще чистой расой, и отсутствие в их мысли какого-либо разлада, представляется в виде ничем не нарушимой блаженной жизни в земном раю. Им не приходилось искать рая на небе, он был у них тут, на земле. Жизнь их была долговечна. Выражаясь же фигурально, они жили до тех пор, пока «вкушали плоди с древа жизни».

Но когда человек пал, что совершилось при посредстве женщины, в его уме сразу наступил разлад, он утратил навсегда свое блаженство и узнал, что добро – это его прежняя жизнь, а зло – жизнь настоящая, полная всяких болезней и разлада душевного и телесного. Выражаясь же фигурально, он «вкусил плод от древа познания добра и зла». В результате своего падения человек прежде всего утратил свое былое спокойствие духа, иными словами лишился земного блаженства, земного рая, который ушел от него на небо, куда человеку, по необходимости, пришлось направлять свою бессмертную душу, отделяющуюся от тела. Затем он потерял долголетие или, что тоже самое, бессмертие. Наконец, он внезапно прозрел, потому что понял, что своему несчастью обязан своей страстности и, впервые устыдившись полового чувства, прикрыл наготу, чтобы обуздать свою похоть: «И беста оба нага… и не стыдястаса. И отверзошася очи обема и разумеша, яко нази беша…»

Что касается женщины, то она оказалось виновной тем, что соблазнила мужчину, а потому была за это присуждена к рабскому подчинению ему и необходимости в болезнях рождать своих детей, чего до тех пор не знала. В Библии ото передается так: «множая умножу печали твоя и воздыхания твоя: в болезнех родиши чада и к мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет».

Далее, народное предание, также записанное в Библии рассказывает о причинах, заставивших человечество расселиться по земному шару. Причинами этими были, по-видимому, несогласия между людьми, доводившие их до братоубийственных войн, как об этом повествует история Каина и Авеля. Здесь особенно интересно известие о том, что человек, бывший сначала одновременно и земледельцем, и скотоводом, позже специализировался и что между представителями этих двух специальностей уже в самой глубокой древности возникли несогласия (вероятно земельные), доведшие до братоубийства.

Наконец, история построения Вавилонской башни повествует о том, что вначале у всех людей был один и тот же язык, но, по воле Бога, в наказание людям явилось многоязычие, разделившее их. Отсюда же мы узнаем, что люди разошлись по земле из одной местности.

В довершение всего, к числу явлений из области этнографии, благоприятных нашей теории, надо отнести культ предков. Герберт Спенсер посвятил этому культу массу этнографического материала. Из его данных следует, что это самый распространенный из всех других культов на земле. Он существует почти у всех народов, начиная от низших дикарей и кончая европейцами. Если немногие из самых низших дикарей, как огнеземельцы, андаманцы и юанги (в Индии) составляют исключение из общего правила, то у них вместе с тем нет и никаких других признаков религии. Если у дикаря замечаются хоть малейшие следы религиозных верований, то эти следы – ничто иное, как поклонение предкам. У новокаледонцев одно и тоже слово означает и «бога», и «умершего человека». Этот факт, говорит Спенсер, есть тип такого рода фактов, который может быть прослежен повсюду. Все местные божества, которым поклоняются народы, происходят из предков, наиболее замечательных людей племени, почитаемых за какой-нибудь поступок или за святую жизнь. Число их постоянно увеличивается, а святость возрастает пропорционально давности их смерти. Местные божества, возникшие из предков, с разрастанием племени обращаются в богов, общих всему племени или всему народу, и потому обыкновенно считаются его родоначальниками. В окончательном выводе Герберт Спенсер ставит поклонение предкам в основание всех остальных форм религиозного поклонения и говорит, что из духа усопшего возникли все сверхъестественные существа.

Теперь спрашивается: имело ли бы смысл поклонение предкам и их обоготворение, если бы принять вместе с теорией постепенного развития, что каждое предыдущее поколение человечества было ниже последующего в умственном и во всех других отношениях? Тогда как обратное предположение, что каждое последующее поколение в своем непрерывном падении чувствовало себя ниже предыдущего и поэтому высоко ценило ум и характер своих отцов, вполне естественно. Самое слово гений – genium – происходит от слова genus – род. Первоначально этим словом называли дух умершего родоначальника, которому воздавалось религиозное почитание.

Наконец, с точки зрения нашей теории становятся совершенно понятны многочисленные предания и верования о золотом веке человечества в отдаленном прошлом. Древнейший миф говорит нам о существовании в древности последовательных веков: золотого, серебряного и железного. Но подобное верование существует и теперь, конечно основанное на древних преданиях. «Обращаясь к рассмотрению первобытного состояния человечества, – говорит Гелльвальд в своей «Истории культуры», – необходимо прежде всего вооружиться против чрезвычайно распространенного заблуждения (?), а именно, что в первобытную эпоху существовал будто бы первобытный народ, отличавшийся завидным блаженством и оставивший теперь лишь выродившееся потомство. В этом смысле поэты говорили, а порой говорят и теперь о золотом веке».

Вот одно из индийских преданий о прошлом человечества, именно в том духе, о котором говорит Гелльвальд: у индусов Кальпа – день Брамы обнимает 4 320 000 000 лет и делится на 14 эпох. В свою очередь эти эпохи, Манаунтары, подразделяются на 71 мага-юга или «великие века», наконец, каждый «юга» состоит из различного числа годов. Последний, в котором мы находимся, Калиюга, это плачевный период. Все теперь выродилось: элементы, мораль, сократилась продолжительность жизни, нигде нет правды и справедливости. К счастью, этот проклятый «юга» будет длиться только 432 000 лет.

Что касается древнегреческой «Легенды веков», изложенной в стихах у Гесиода, то она так близко соответствует представлению о доисторической судьбе человечества, как оно вытекает из нашей теории, что я никак не могу отказать себе в удовольствии поместить его здесь целиком в сокращении и в прозаической форме.

Первый золотой род людей, одаренных словом, создали бессмертные, живущие на Олимпе. Они жили как боги, имеющие беспечный дух, удаленные от горя и тяжкого труда, старость не приближалась к ним. Всегда сообща веселились они на пирах, чуждые всякого зла. Умирали они как сном объятые. Всякое благо было их уделом.

Затем живущие на Олимпе создали гораздо худшее поколение – серебряное, не сходное с золотым ни по стройности, ни по уму. Мальчик сотню лет воспитывался при заботливой матери, растя беспомощный в ее доме. Когда же он достигал юности и зрелого ума, то жил лишь короткое время, страдая ради своего неразумия. Ибо они не могли сдерживать между собою своего буйного нрава, а также не хотели чтить бессмертных.

Однако Зевс создал и третье поколение, медное, ни в чем не подобное серебряному. Поколение страшное и сильное, которого занятие были дела горя и насилия. Они были неприступны и имели дух твердый как сталь.

Вслед затем Зевс создал опять иное, четвертое поколение, более справедливое и лучшее, божественное поколение мужей-героев, которых в прежнее время называли полубогами. Но и этих уничтожили злая война и страшные битвы, одних, когда они сражались за стада Эдипа под Фивами, других, когда они вели на кораблях дружины через море к Трое.

О, зачем я принужден жить среди пятого поколения, зачем не умер ранее, не родился позже. Ныне существует род железный. Ни днем, ни ночью не прекращаются его труды и печали. Поколение испорченное, которому боги притом посылают тяжкие заботы. Однако и для них примешивается благо ко злу. Однако, Зевс уничтожает и это поколение.

Первый род, когда угас, то сделался блюстителями над людьми, которые ходят по земле, воздухом одетые, наблюдая за злыми и добрыми делами людей. Серебряное поколение разгневанный Зевс сокрыл под землею за то, что они не воздавали почести богам. Но их называют подземными блаженными и они не лишены некоторых почестей.

Четвертое поколение Зевс поселил на окраинах земли на блаженных островах вблизи океана. Счастливые герои: плодоносное цветущее поле трижды в год одаряет их своими как мед плодами.