Новые герои

Глава 35. Любовь и брак

Когда пришла весна, мы вновь уехали на Великий темный тракт. Шло время, и Трила все чаще сообщала о своей любви к нам. Наконец, собравшись с духом, она начала разговор, которая сыграла огромную роль в нашей дальнейшей жизни.

— Волк, Маня, я вас люблю! — в миллионный раз сказала она.

— Мы тебя тоже!

— Слушайте, я конечно понимаю, что мы уже говорили на эту тему, но все же… Как вы относитесь к тому, чтобы вести наш бизнес вместе и совместно владеть всем нашим имуществом?

— Я — за, я же уже говорил тебе об этом, — Волк потянулся за копченой колбасой и чуть не свалился с хряса.

— Давайте поженимся! — внезапно предложила Трила.

— Но… — я нерешительно оглянулась на Волка.

Последние месяцы мы почти не расставались, но у меня все еще оставались сомнения.

— В смысле, как поженимся? — подумав, что тройной брак выглядит как-то коряво, спросила я.

— Я выйду за тебя и Волка, ты — за меня и Волка, а он — за нас обоих! Ну, так как?

— А разве можно заключать тройные браки?

— В какой-нибудь стране, да можно. Найдем.

— Знаешь, я как-то не приспособлена к браку… — начала было я, но внезапно сообразила, что вру.

За время, проведенное в путешествиях, я поняла, что готова вечно оставаться с этой кампанией. Вместе мы прекрасно дополняли и поддерживали друг друга, за все это время я ни разу не чувствовала одиночества и жизнь была похожа на рай.

— Ну, может быть, — колеблясь, поправилась я. — Но разве нельзя жить гражданским браком?

— Можно, но тогда наши дети могут не унаследовать караван. А брак признается во всех странах, только не во всех его разрешают заключать таким образом. Но, если он уже есть, он будет признан.

— Волк? — нерешительно оглянулась я на зенверга.

— Я согласен. Вы вдвоем так меня выматываете, что меня все рано не хватит ни на кого другого, — хитро прищурился он.

— Тогда не будем ждать… — хэрген задумчиво похлопала себя по животу.

— Трила, ты хочешь сказать?…

— Увидим еще, дней через пятнадцать.

И через две недели, когда мы как раз прибыли в Эльфоград, вечером она радостно влетела в таверну.

— Я — беременна!

— Вау! Поздравляю! — я искренне за нее обрадовалась.

— У меня будет щенок! — Волк заключил хэргена в объятия.

— Тогда со свадьбой тянуть не следует! — решили мы хором.

Но оказалось, что в Эльфограде тройных браков не заключают. В Гжахоке, как ни странно, тоже. Зато в городе магов нас сразу согласились обвенчать.

Ритуал происходил в здешнем храме.

— Знает ли кто-нибудь причины, по которым эти существа не могут заключить семейный союз? Говорите сейчас или молчите вечно! — торжественно сказал жрец.

В зале стояла тишина.

— Тогда я позволяю вам сочетаться законным браком…

— Неет! — закричал, вбегая, как всегда опоздавший Пассик. — У меня есть возражения!

— Говори, или будешь молчать вечно! — жрец воздел руку, и из нее полыхнула струя пламени. Спецэффекты в Говорграде были поставлены лучше чем во всех остальных виденных мною городах… Разве что кроме Островлика.

— Я возражаю! — повторил гном. — Я тоже хочу с вами! Я не ревнивый, правда!

— Что? — у Волка от удивления отвисла челюсть.

— Маня? — в связи с ожиданием ребенка в Триле проснулась необыкновенная нежность, она казалась мне хрупким ребенком…

— Ну, пожалуйста! Я вас всех так люблю… И хочу всегда быть рядом, — попросил Пассик. — Я с детьми обращаться умею, — жалобно добавил он.

— Что делать будем? — зенверг явно все еще не мог прийти в себя.

— Возьмем?

— Ну, в последнее время он стал гораздо лучше, — сказала Трила. — Заботливый такой…

— Смешной, — улыбнулась я.

— Маленький, — оживился Волк. — И старательный.

— Симпатичный.

— Вареники хорошо стряпает…

— Фокусы показывает…

— Ладно, мы тебя берем, — посовещавшись, решили мы.

— Плата за четырех! — провозгласил жрец.

— Согласны.

— Итак, Трилида из народа хэргенов, согласна ли ты любить, заботиться и не покидать Маню из народа звездных людей, Волка из народа зенвергов и Пассика из народа лесных гномов, пока не разлучит вас смерть?

— Да.

Мы тоже согласились, и жрец перешел к заключительной части.

— Итак, властью, данной мне народом и богом Лэтом, я объявляю вас мужьями и женами. Можете поцеловаться.

— Как хорошо, что мы теперь одна семья, — вздохнула Трила, когда мы вернулись в таверну.

Скоро у нее родилась чудесная девочка, которая могла отращивать себе маленький пушистый хвостик.

— Давайте назовем ее Зайчиком, — предложил Пассик, с умилением укачивая ребенка.

— Лисичкой, — сказал Волк.

— Лайкалой, — решила Трила, с улыбкой посматривая на наших мужей. — Лайка — на нашем языке — лиса, а калик — заяц.

— Да будет так! — согласились мы.

Потом и я забеременела. У меня появилась двойня, мальчик и девочка, причем оба — со слегка зеленоватыми волосами и мы поняли, что их отцом является Пассик. Мы назвали их Вероном и Пассатой.

К этому времени мы приобрели летучий фургон на антигравных батареях и он теперь служил нам передвижным жилищем. На самом деле он не был способен передвигаться самостоятельно, а только висел в воздухе примерно в полуметре от земли.

Наши саурусы тоже принесли потомство и дети росли рядом с десятком маленьких ящеров. Хрясы же все оказались самцами, поэтому от них мы малышей и не ждали… Зато они стали совершенно ручными и часто лазили воровать печенье из фургона.

Во время путешествий мы часто заезжали ночевать в таверну, построенную бывшими зомбями из Мертвого болота, даже если нам было не по пути.

— Что ж вы такой крюк делаете? — спросили они однажды. — Какой смысл полдня двигаться по болоту, только для того, чтобы заночевать у нас и на следующий день возвращаться обратно? По этому же болоту.

— Завести побольше друзей — разве не это цель нашей жизни? А два дня, как известно, погоды не сделают!

Скелетушки действительно были нашими хорошими друзьями и иногда присоединялись к нашему каравану, чтобы добраться до какого-нибудь города.

Лайкала с детства проявляла способности к военному искусству и верховой езде, постоянно возилась с маленькими саурусами и очень полюбила одного из них, назвав его Тарчком и прекрасно выдрессировав.

Зато Пассата на лету схватывала заклинания и часто приставала к отцу с просьбой научить ее еще чему-нибудь. А Верон был на редкость практичный паренек и из всего мог извлечь выгоду. Переспорить нам его не удавалось, даже пока он был ребенком.

Мы продолжали путешествовать по миру, со временем выработав наиболее выгодный и приятный маршрут, проходящий через Эльфоград, Некрополис и Кишмир. Зимовали мы в лесах Кишмира, в это время подрабатывая тренировкой молодых воинов и мелкой торговлей.

Потом у нас появились еще дети… Я родила двух мальчиков и девочку, а Трила — очаровательную тройню.

Мы жили как в раю, без проблем и тревог…

Но, уже почти через двадцать лет после нашей свадьбы, нам пришлось поволноваться. Причиной этого, как и в других семьях, были дети.

Началось все с того, что Пассата сообщила нам, что хочет поступать в магическое училище Говорграда.

— Почему туда? — удивилась Трила. — Давай лучше в Островлик, там и климат лучше и мы ближе.

— Нет, я хочу в Говорград, — надула губки дочка. — Выучусь на варлока и вернусь. Тогда Мряка не посмеет меня отвергнуть!

Мы переглянулись. Мрякой звали миошана подростка, с которым Пассата очень сдружилась в Кишмире.

— Может не стоит? Если он тебя любит, то не станет отвергать и так, — попыталась объяснить я.

— Нет… Он едет обучаться на варлока, а чем я хуже?

Как нам удалось выяснить, Мряка сам позвал Пассату с собой.

Тогда мы отпустили ее и удлинили наш маршрут до страны магов, чтобы почаще видеться с дочкой.

Ей удалось поступить, и занимались они вместе. Как мы и ожидали, это обучение закончилось пышной свадьбой. Молодожены бросили училище. Но их способности, задор и сообразительность помогали им пользоваться спросом, не смотря на отсутствие аттестата.

— Это ведь не главное, — сказал как-то Мряк, баюкая их малыша, по внешности больше всего похожего на мелиара (мальчик с кошачими глазками, заостренными ушами и удлиненными клыками).

— А что главное? — Волк до сих пор пытался заставить их доучиться.

— Главное — жизнь. Счастье и красота… И мясо, — закончил миошан, направляясь к мешку с продуктами.

— Я — дипломированный наемник, гильдийский, а гильдия защищает своих членов, — попытался доказать свою правоту Волк.

— Папа, а когда ты последний раз делал взнос? — ехидно спросила Пассата. — Тебя же давно исключили!

— Да… Но в вашем возрасте я…

— Был ловеласом, каких свет не видывал, — засмеялась Лайкала. — А они думают о семье!

— Я о вашем же благе забочусь, дети неблагодарные! — с наигранным негодованием воздел руки к небу Волк. — Растишь вас, растишь, а потом садятся на шею лоботрясы!

— А кто в наш караван трех мьясиков привел? И Птека? — подколол отца мой младший.

Да, действительно, по мере того, как взрослели дети, расширялся и караван. Мьясики были специально выведенными для охраны от воров вивернами, а Птеком звали пегаса, на котором Мряк летал на разведку.

Лайкала привела в нашу семью двух мужей, сорода и зенверга и нам пришлось покупать четвертый фургон. Оба ее мужа оказались прекрасными акробатами… И тогда мы решили сменить род своей деятельности.

Последний раз продав товар, мы с сожалением расстались с хрясами и организовали цирковую труппу. В это время Верон покинул нас, решив обучаться на вора.

Сначала у него ничего не выходило, но прирожденная практичность и оптимизм помогли ему справиться со всеми трудностями, и скоро он стал своим в островликской гильдии и даже принимал участие в паре крупных дел.

Мы же продолжали перестраиваться. Когда подросли наши младшие, они тоже не пожелали уходить из семьи и привели в нее своих любимых. В результате наша труппа достигла пятидесяти существ. У нас были и акробаты и фокусники, клоуны и варлоки, иллюзионисты и оборотни. Маленькая Тирила, дочь Трилы, притащила даже какого-то забитого вампира, мы его откормили и они поженились.

Сначала мы выступали в провинциях, но потом стали посещать и большие города и даже столицы. Однажды, в Кишмире, нас посетил градоправитель.

— Вы никогда не думали об оседлом образе жизни? — спросил он.

— Да нам и так хорошо… А что ты предлагаешь? — заинтересовалась Пассата.

— Мы собираемся построить цирк. И от имени жителей города я предлагаю вам стать нашими гражданами.

— Мы подумаем, — пообещали мы.

Потом, собравшись нашей громадной дружной семьей мы посовещались и решили, что наша труппа так разрослась, что путешествия стали проблемой. Поэтому мы согласились на предложение градоправителя и осели в Кишмире.

К нам часто приходили талантливые люди и многих из них мы принимали в свою семью… и с каждым днем она становилась все больше.

Мы прославились и теперь нас часто приглашали в другие города и страны на гастроли. Фамилия Симбионты стала известной в определенных кругах и помогала тем, кто покидал семью, чтобы сделать карьеру в другой области.

Затем произошло событие, которое мы назвали великим разделением.

К нам, старшим родителям, пришла Пассата с Мряком и от имени еще нескольких циркачей, попросили отпустить их, чтобы они могли организовать детективную фирму.

— Мы не должны мешать молодым делать карьеру, — сказал Волк, когда мы ушли на совещание.

— Я сбежал от отца, потому что он хотел сделать меня пастухом, — вспомнил Пассик.

— Мы должны помочь им начать собственное дело, — подтвердила я.

— А если у них ничего не получится? — возразила Трила. — Разве не лучше, чтобы они занимались семейным делом, которое стабильно приносит доход?

Но, в конце концов мы решили не мешать нашим детям строить собственную жизнь и благословили их начинание.

Еще через несколько лет фамилия нашей семьи стала известна и в юридических кругах… Правда только в пределах Кишмира. Теперь, когда жители говорили о нас, они обычно поясняли: Симбионт детектив или Симбионт циркач.

Потом вернулся Верон. Он потерпел неудачу, слишком понадеявшись на себя и отказавшись от напарника. Упавшая охранная решетка отхватила ему обе ноги чуть выше колен, а все деньги пошли на выкуп себя из-под стражи.

Мы помогли ему, съездили в Островлик и с помощью специальной методики отрастили новые ноги. Три года он оставался с нами, но потом его снова потянуло на аферы, и он отправился в путешествия. Он погиб в Верграде, подорвавшись на заминированном сейфе.

Мы погоревали о нем, но нам помогла успокоиться симпатичная женщина из Торгограда, приехавшая к нам жить. Она оказалась матерью двух его сыновей, и мы утешились, ведь никто не вечен, а память о Вероне будет жить в его детях.

Мой характер несколько изменился, я стала более предусмотрительной и теперь иногда задумывалась о будущем.

Я жила… У меня были любимые, дети, интересная работа, которая не могла надоесть… Я была счастлива так, как может быть счастлив только выживальщик, у которого есть все.