Новые веснушки для Субастика

Глава пятая Советы господина Понеделькуса

Уже на другой день господин Пепперминт начал серьезно готовиться к предстоящему восхождению на крышу. Точнее, Субастик начал его готовить по собственной системе. Едва только господин Пепперминт переступил порог, придя домой после работы, и нацелился сесть в свое любимое кресло, чтобы немного отдохнуть, как Субастик вцепился в него мертвой хваткой и принялся муштровать.

— Кресло отставить! Газету в корзину! Не будем тянуть мы сегодня резину! — пропел Субастик и отодвинул кресло подальше.

— А я и не тяну, — вяло сопротивлялся господин Пепперминт. — Просто я хотел немного посидеть, набраться сил, чтобы потом…

— Никаких потом! — перебил его Субастик. — Кто боится высоты?

— Я, — покорно ответил господин Пепперминт.

— А кому нужны веснушки?! Тебе или мне? — строго спросил Субастик.

— Мне, — сказал господин Пепперминт и вздохнул.

— Тогда приступаем к упражнениям! А будешь лениться, пойду тренировать госпожу Брюкман. Пусть ей все достанется! — пригрозил Субастик. — Так, упражнение первое. Встаем на стул и смотрим на пол.

Господин Пепперминт залез с ногами на стул и покачнулся.

Субастик испугался, но виду не подал, только подошел поближе, чтобы в случае необходимости подстраховать.

— Надо бы тебе на ноги что-нибудь такое положить, чтобы ты не качался… Может, пару утюгов чугунных? Или гантели?

— Гантели у меня в кладовке, сейчас принесу! — подозрительно быстро откликнулся господин Пепперминт и тут же слез со стула.

— Ты куда?! — переполошился Субастик и ухватил господина Пепперминта за полу пиджака. — Мы же на крышу с гантелями не пойдем! Или ты, может быть, еще ванну чугунную с собой потащишь?

— Но ты же сам завел разговор о гантелях… — попытался оправдаться господин Пепперминт.

— Я хотел тебя отвлечь от плохих мыслей! — объяснил Субастик. — Знаешь что, сделаем так: забираешься на стул и считаешь про себя кошек. Но при этом ты должен себе их как следует представить — такие большие, толстые, пушистые кошки. Две беленькие, две серенькие, две рыженькие…

— А можно я лучше курочек буду считать? — попросил господин Пепперминт. — Они помельче будут.

— Курочек так курочек, — согласился Субастик, загоняя господина Пепперминта на стул.

С курочками дело пошло бойчее. Господин Пепперминт раз пять одолел восхождение на стул и даже постоял там некоторое время.

Тогда Субастик усложнил задачу: теперь нужно было со стула забраться на письменный стол, вытянуть руки по швам и простоять пятнадцать курочек.

Тут дело застопорилось. Залезать на стол еще кое-как получалось, а вот стоять — ни в какую: у господина Пепперминта тут же начинала отчаянно кружиться голова.

— Это все твои курочки! — со вздохом сказал господин Пепперминт после очередной неудачной попытки. — Мельтешат перед глазами, как мухи!

— А что если попробовать считать веснушки? Ну, те, которые мы получим! — предложил Субастик. — Представь себе много-много прекрасных веснушек!

Господин Пепперминт снова водрузился на стол, закрыл глаза, и на его лице заиграла счастливая улыбка.

На следующий день Субастик решил максимально приблизить учебную ситуацию к реальности.

Он велел господину Пепперминту представить себе, что он стоит на высоте десяти метров и смотрит вниз, на крыши припаркованных у дома машин.

Для пущей наглядности Субастик расставил вокруг стола яркие игрушечные машинки.

— Откуда у тебя столько машинок? — удивился господин Пепперминт и чуть не кувырнулся со стола. Хорошо, что Субастик подоспел на помощь.

— Выменял, — ответил Субастик. — Объявил сегодня сбор, и пошел в округе спор: сколько тортиков взамен тот владелец получает, кто машинку сдаст в обмен!

— А откуда у тебя торт взялся? — встревожился господин Пепперминт.

— Нашел, — односложно ответил Субастик.

— Надеюсь, не в кухне у госпожи Брюкман? — еще больше разволновался господин Пепперминт.

— Нет, нет, не в кухне… — заверил его Субастик.

Господин Пепперминт с облегчением вздохнул.

— …На балконе, — добавил Субастик. — Он там стоял и остывал. Свеженький. Прямо из духовки.

— Да ты что?! — ахнул господин Пепперминт. От волнения он даже забыл, что стоит на столе и что у него кружится голова. — Госпожа Брюкман наверняка испекла этот торт для господина Понеделькуса! Теперь он придет, а торта нет! Ты представляешь, что будет, если она узнает, что это ты стащил у нее торт! Да она выставит нас с тобой в два счета! О чем ты думал?!

— Я думал о том, как поскорее научить тебя не бояться высоты! — преспокойно объяснил Субастик.

Если захочешь, можешь еще заказать ей отдельно поощрительный приз — стопудовый трюфельный торт с орехами, черносливом и взбитыми сливками, — добавил Субастик, закончив петь.

— Хм… Хорошая мысль… — согласился господин Пепперминт. — И все же я хочу тебе сказать, что это не дело — таскать чужие торты, которые к тому же пекли не для тебя, а для господина Понеделькуса…

И тут в дверь постучали.

— Войдите! — сказал господин Пепперминт.

Дверь отворилась, и на пороге, как по заказу, возник господин Понеделькус собственной персоной.

— Привет, Пепперминт! — бодрым голосом поприветствовал старого друга господин Понеделькус. — Не ждал? Конечно не ждал. Какой сюрприз, да?! Сюрприз, да! Стоишь на столе? Стоишь! Тоже сюрприз! Кто бы мог подумать? Никто! И Субастик все еще тут? Тут, озорник! Сидит, играет в машинки! Молодец!

— Здравствуй, Понеделькус, — отозвался господин Пепперминт, застигнутый врасплох.

Не зная, куда деваться от смущения, он довольно прытко слез со стола.

— Рад тебя видеть, — сказал господин Пепперминт, не глядя на друга. Я тут… полез на стол, потому что…

Субастик испугался, что господин Пепперминт сейчас проболтается, и легонько пихнул его в бок.

— …Потому что лампочка перегорела, — ловко выкрутился господин Пепперминт.

— Понятно, — кивнул господин Понеделькус. — Аннемари передала мне, что у тебя ко мне какой-то разговор, — сказал он, усаживаясь на стул, который предварительно обтер носовым платком. — Ну, вот я и явился! Явился не запылился! — хохотнул господин Понеделькус, засовывая носовой платок в карман.

— А кто такая Аннемари? — удивился господин Пепперминт.

— Наверное, Брюкман! — тут же встрял Субастик.

— Смышленый мальчуган, — похвалил Субастика господин Понеделькус. — Верно. Аннемари — это госпожа Брюкман. Мы с ней перешли на «ты». Нам с тобой тоже давно пора называть друг друга просто по имени.

— Ничего не имею против, — согласился господин Пепперминт. — А то как привыкли со школьной скамьи — Понеделькус да Пепперминт…

— Точно, — подхватил господин Понеделькус. — Я даже уже и забыл, как тебя зовут… Как-то очень сложно… Сейчас вспомню…

— Вот у меня очень простое имя! — напомнил о себе Субастик.

Господин Пепперминт пропустил это замечание мимо ушей.

— Меня зовут Бруно, — быстро сказал господин Пепперминт, чтобы не дать Субастику снова вмешаться в разговор.

— А, теперь вспомнил! — воскликнул господин Понеделькус. — Бруно Клаус Йозеф! Но это очень длинно. Обойдемся одним Бруно!

— Согласен! — опять подал голос Субастик. — Мне и одного папы хватает. С двумя — только запутаешься!

— Ты думаешь, наверное, что я тебя в последнее время совсем забросил? — Господин Понеделькус сделал вид, что не слышал реплики Субастика. — Правильно думаешь! Забросил! А почему? А потому, что в моей жизни появилась Аннемари! Но разве можно забывать старых друзей? Нельзя! Значит, что нужно сделать? В первую очередь извиниться.

— Да за что тут извиняться? — поспешил успокоить друга господин Пепперминт. — Я ведь, Антон, тебя очень хорошо понимаю… Потому что я в некотором смысле тоже… Как бы это сказать…

— Ты что, влюбился?! — обрадовался господин Понеделькус.

Господин Пепперминт покраснел и кивнул.

— Ты влюбился! Кто бы мог подумать?! — воскликнул господин Понеделькус и уже собрался было, по обыкновению, сам ответить на свой вопрос, но Субастик его опередил:

— Никто, — бойко вставил он.

— А что в этом особенного? — немного обиженно спросил господин Пепперминт.

— Ты прав, ничего особенного, — постарался сгладить неловкость господин Понеделькус. — Мне ведь столько же лет, сколько тебе, и я тоже холостяк. Значит, у нас все впереди. А можно полюбопытствовать, кто же твоя избранница?

— Можно! — ответил Субастик, не дав открыть рта господину Пепперминту. — Ватрушка!

— Что ты такое городишь! — возмутился господин Пепперминт. — Какая ватрушка?

— Ты же сам говорил, что твоя лестничная тетечка совсем не похожа на плюшку, а похожа на ватрушку!

— Ничего я такого не говорил! — сердито сказал господин Пепперминт.

— А не лучше ли Субастику оставить нас одних? — вклинился в разговор господин Понеделькус. — Думаю, что лучше!

пропел Субастик и направился к выходу.

— А что это он все про какие-то пироги толкует? — удивился господин Понеделькус. — Сегодня какой-то день пирогов! Представляешь, Бруно, Аннемари испекла для меня маковый пирог… Даже не пирог, а целый торт. Мой любимый! С медовой прослоечкой! Поставила она его остывать на балкон…

— Ну, я пошел! — сказал Субастик и шмыгнул в коридор, не дожидаясь, пока господин Понеделькус расскажет, чем кончилась история с тортом.

— Иди, иди, — великодушно разрешил господин Понеделькус.

— Только далеко не уходи! — крикнул господин Пепперминт Субастику вслед.

— Да, так о чем я? — вернулся к прерванному разговору господин Понеделькус. — Ах да! Ты влюбился! Расскажи — как ее зовут? Какая она? Я ее знаю?

— К сожалению, я могу ответить лишь на твой последний вопрос, — сказал господин Пепперминт. — Нет, ты ее не знаешь. Как ее зовут, что она за человек — не имею понятия! Могу только сказать, что она мне очень нравится.

— Так, так, так… — озадаченно протянул господин Понеделькус. — А разве тебе не интересно было бы узнать, как ее зовут, что она любит есть на завтрак, ну и так далее? Наверное, интересно!

— Конечно! — согласился господин Пепперминт. — Вот только я не знаю, как подступиться!

Господин Пепперминт рассказал всю историю с самого начала — как он встретился с незнакомкой в первый раз на лестнице у себя в конторе, как она ему улыбнулась, как кивнула…

— И ты ни разу не заговорил с ней? — изумился господин Понеделькус. — Значит, так. Завтра подойдешь к ней и заговоришь!

— А как я к ней подойду? И что должен ей сказать? И вообще… не могу же я вот так с бухты-барахты заговорить с незнакомым человеком!

Господин Понеделькус задумался.

— А если она с тобой заговорит? Ведь это упрощает дело? Конечно упрощает! — согласился сам с собой господин Понеделькус.

— Она? Со мной? С какой стати она будет со мной разговаривать?! — отмахнулся от друга господин Пепперминт.

— А вот с такой! — уверенным голосом знатока сказал господин Понеделькус. — Мы пустим в ход зверей! Животные действуют безотказно!

— Понятно, — уныло протянул господин Пепперминт и тяжело вздохнул. — Ты хочешь, чтобы я спас ее от какого-нибудь тигра. И тогда она в знак благодарности… Ну, в общем, дальше как в кино. Нет, дружище, этот номер не пройдет. Я тигров сам боюсь. Если б еще от кошки, я бы смог…

— Именно! Кошки! Тигры нам совершенно ни к чему! — взволнованно зашептал господин Понеделькус. — Смотри. Я даю тебе напрокат четырех кошек. Ты сажаешь их в коробку и несешь на работу. Там поднимаешься себе так спокойненько по лестнице. А тут она. Видит твоих кошечек и говорит: «Ах, какие симпатичные! Ах, какие пушистые! Сколько их тут у вас?» Тогда ты отвечаешь: «Четыре». А она тебе: «Можно их погладить?» А ты говоришь: «Да». Ну, вот так приблизительно. Дальше — по обстоятельствам.

— План хороший, — не слишком уверенно сказал господин Пепперминт. — Вот только что мне делать на работе с кошками? И что скажет начальство? Тузенпуп и так уже на меня косо смотрит. Нет, кошки не годятся!

Господин Понеделькус снова задумался.

— Слушай, а может, птица подойдет? — оживился он. — Подари ей попугайчика! Волнистого… Или канарейку.

— И что я буду делать с этим птичником на работе? Они ведь еще и чирикают! Вот будет переполох… И вообще… Как я могу подарить ей птицу, если я словом с ней не обмолвился? Подойду вот так молча, суну ей канарейку и пойду дальше? Так я и без канареек твоих молча по лестнице хожу…

— Нет, тебе ничем не угодить! — обиделся господин Понеделькус. — То ему кошки мои не нравятся, то канарейки… Зачем ты тогда меня позвал? Чтобы я тебе дал добрый совет. Я тебе разве плохой совет дал? Хороший…

— Не сердись, — извиняющимся голосом сказал господин Пепперминт. — Твои советы очень даже хорошие. Просто замечательные. Только не для меня. И знаешь… Может быть, я и сам справлюсь. То есть не сам… Есть у меня одна затея. Только надо подождать еще несколько недель, до начала августа.

— Какая такая затея? — тут же захотел узнать господин Понеделькус. — А-а-а! Как же я сам не догадался! Конечно, это выход! Прекрасный выход! Взять говорящего попугая, научить его нужным тебе словам, и тогда он заведет с ней разговор, скажет все, что нужно, а ты потом подключишься… Молодец, Пепперминт! Голова!

— Да нет… Мне поможет Субастик со своими волшебными веснушками, — признался господин Пепперминт.

— А что, ваша волшебная веснушчатая машина опять заработала? — удивился господин Понеделькус.

— Нет, — сказал господин Пепперминт. — Я, к сожалению, не могу тебе сейчас все рассказать. Субастик мне строго-настрого запретил говорить об этом с кем бы то ни было. Понимаешь, это большая тайна! Но когда мы все сладим, ты будешь первым, кому я об этом расскажу.

— Первым? Ну спасибо, — сдержанно поблагодарил господин Понеделькус, поднимаясь со стула. — Мне пора. Пойду к Аннемари, у нее, по крайней мере, нет тайн от меня. Спокойной ночи, Бруно!

— Спокойной ночи, Антон! — отозвался господин Пепперминт. — Только очень прошу тебя, ничего не рассказывай Аннемари… То есть госпоже Брюкман. Не дай бог, она узнает о наших планах!

— Как я могу рассказать ей о ваших планах, если я сам о них ничего не знаю?! Никак не могу! — буркнул господин Понеделькус.

— Это верно, — сказал господин Пепперминт. — Просто, понимаешь, я боюсь, что если ей станет известно обо всем раньше времени, то она не разрешит нам с Субастиком вылезти на крышу, и тогда…

Господин Пепперминт прикусил язык. Чуть не проболтался!

Но напрасно он беспокоился. Господин Понеделькус уже ушел к госпоже Брюкман и ничего не слышал.