Новый град

Глава четвертая МОЛОДОЙ НАРОД

В первой группе кварталов назревали события: приближался день свадеб. Этот день был кульминационным пунктом брачной эпохи, продолжавшейся ровно две недели. В течение этого времени молодые люди, герои эпохи, не ходили в Секцию труда; специальные инструкции о времяпрепровождении высылались брачным отделом административного бюро. В году были четыре брачные эпохи: весенняя, летняя, осенняя и зимняя.

Ольга Ивановна, для которой совершенно благополучно прошла первая встреча с ее будущим мужем, теперь находилась в распоряжении брачного отдела, который вел все дела женихов и невест этой группы кварталов; направлял все их движения и являлся для них высшей властью. Брачный отдел действовал на основании правил, выработанных Психологическим институтом; эти правила очень редко подвергались ревизии, и изменения производились не иначе, как по особо важным мотивам. Молодой народ, название, которым пользовался брачный отдел в своих обращениях к женихам и невестам, получал наставления и подготовлялся к новой жизни. Самым важным днем эпохи, естественно, был день самой свадьбы.

Специальные инструкции, полученные Ольгой Ивановной в тот день, гласили: «В 8 часов частная функция: присутствие на сборище в Доме Особых Указаний № 1. В 12 часов семейная функция: обед из шести блюд, рыба, поросенок жареный, сладкое. Отдых. В 18 часов семейная функция: ужин из шести блюд, два мясных и сладкое. В 19 ½ часов семейно-общественная функция: посещение театра Смех № 5. В 23 часа встреча новобрачных в их новом доме. В 23 ½ часа родители разлучаются с молодыми, благословляя их счастливое гнездо, и сами отдельными семейными группами расходятся и возвращаются в свои квартиры».

В инструкциях на этот раз была дана частная функция. Недолго размышляя, Ольга Ивановна, как правильная женщина, своим природным умом сообразила, что эта функция касается ее одной и что, без помощи родителей, никем не сопровождаемая, ровно в 8 часов она должна быть в Доме Особых Указаний № 1. Когда она очутилась на указанной в примечании к инструкциям, станции подземной железной дороги, она там застала множество других молодых девушек-невест, имевших на руках такие же инструкции. Вскоре подоспел поезд. Все собравшиеся на станции невесты расселись в вагонах, заняв места соответственно номеру инструкции. Раздался пронзительный и веселый свист машины и, отъехав от станции, поезд на всех парах умчался в Секцию административных учреждений. Первый Дом Особых Указаний обслуживал нужды первой группы кварталов. Всякий житель секции кварталов посещал раз в своей жизни Дом Особых Указаний. Это была частная, даже секретная функция, которая выполнялась раз и только один раз каждым правильным индивидуумом. Кто не участвовал в этой функции, тот не имел средств узнать что-либо о ее характере и смысле и даже не знал о существовании домов особых указаний.

Без волнения и без особенного любопытства Ольга Ивановна вместе с другими невестами вышла из подземной станции и очутилась на открытой, ровной и обширной площади, гладко вымощенной бетоном и окрашенной в однообразный, темно-красный цвет. Кругом площади стояли высокие дома, разделенные узкими улицами. Стены домов, выходящие на площадь, не имели окон и были окрашены в темно-бурый, почти черный цвет. На середине площади стояло единственное грандиозное строение белого цвета и формой своей напоминало женский торс, вкопанный в землю по самую лобковую кость. Пуп был не чем иным, как огромного размера круглым окном. На уровне грудей здание резко прекращалось плоской стеклянной крышей. Это и был Дом Особых Указаний для Новобрачных № 1. У входа здания, сделанного под самой лобковой костью, стоял в ожидании гостей ассистент профессора Соколова, — молодой врач-психолог и, приятно улыбаясь навстречу невестам, знаками руки приглашал их подойти и, когда они приближались, он весело приветствовал их и просил следовать за ним. В полуосвещенной аудитории, куда были приведены молодые девицы, им было предложено занять места по правую сторону от сцены; левая половина аудитории была уже занята прибывшими, согласно инструкциям, на пять минут раньше молодыми людьми-женихами. Когда все уселись, свет в зале был потушен, и немедленно пучок лучей из прожектора был направлен на белую сцену, находившуюся перед зрителями. На сцену вышел профессор Николай Андреевич Соколов, доктор истории и санитарных наук. Всякий шорох в аудитории прекратился и воцарилось глубокое молчание.

«Молодой народ! — так начал речь проф. Соколов. — Вам теперь предстоит напрячь все ваше внимание на изучение одного предмета, предмета, о котором вы до сих пор еще ничего не узнали, но о котором редкие из вас, может быть, имели кое-какие неясные представления или догадки. Этот предмет представляет огромную важность для вас, вступающих в брак, и от ознакомления с ним, строгого применения его принципов в ваших отношениях между собой, как супругов, зависит не только ваша собственная будущность и вся ваша жизнь, как правильных людей, но и жизнь и благоденствие всего нашего народа. Этот предмет обозначен названием — „Половой гигиены“ или санитарных правил половой жизни. Вы уже выходите из периода жизни, когда половая деятельность, строго говоря, была недопустима и когда правильные половые функции совершенно для вас невозможны, а потому вам и неизвестны. Вы вступаете теперь в новую фазу жизни, когда правильные половые функции становятся неизбежно необходимыми, как естественный процесс обновления, как процесс возрождения и продолжения расы посредством воспроизведения новых человеческих индивидуумов. Но прежде, чем изложить и демонстрировать сам предмет, необходимо вам дать исторический очерк социальных пертурбаций, стоявших в тесной связи с неправильными половыми функциями людей, живших в отдаленные эпохи, предшествовавшие нашей эпохе Правильности. В чем состоит главное отличие нашей эпохи Правильности от других предшествовавших эпох?..

Наша эпоха характеризуется, прежде всего, точной и научной регламентацией всей жизни каждого отдельного человека и всех людей, вместе взятых, посредством всестороннего изучения человеческой жизни в ее сущности и в ее проявлениях. Зная человеческую жизнь, мы ею управляем; поскольку она неуправляема, она для нас окончательно непостижима. Стремление к познанию жизни существовало во все времена и даже в большей мере в предшествующих эпохах, нежели теперь. Этим мощным стремлением к познанию, вместе с стихийным невежеством, отличалась древность от нашей эпохи. Незнание порождало беспомощность; необходимость действовать порождала неразумные действия; а все вместе составляло хаос. В отличие, следовательно, от нашей эпохи Правильности, все прежние эпохи могут быть названы эпохами хаоса.

Половая жизнь людей в хаотическое время имела такое же значение, какое она имеет теперь, т. е., она была проявлением творческих сил физиологического индивидуума и выражалась посредством полового акта и последующего от него зарождения новых индивидуумов, или продолжения рода человеческого. Но в хаосе половая жизнь приобретала целый ряд новых особенностей, которые в настоящее время у нас неизвестны. Особенности эти вытекали из самих свойств полового акта, а именно из крайней его необходимости для всякого здорового человека и из необычайно высокой меры наслаждения, доставляемого этим актом. Кроме этого, ограничения, наложенные природой на человека, в особенности на мужчину, находились в зависимости от его нервной энергии и привычки, и, соответственно этому, половая деятельность в смысле интенсивности представляла огромное различие одного человека от другого и в одном и том же человеке в разные периоды его жизни; наконец, она зависела также от многих других причин, как собственное усилие воли, внешнее воздействие и т. д. У женщины при известных условиях половая деятельность могла стать экстенсивной и превзойти всякие границы естественных потребностей. Ввиду отсутствия природных ограничений к совершению полового акта у женщины и ее врожденной пассивности и безразличия к нему, она часто соглашалась на половой акт за плату. С другой стороны, мужчина, извлекающий высшую меру наслаждения из полового акта, часто соглашался платить женщине за ее готовность содействовать удовлетворению его похоти.

Этот род половых отношений был известен под именем проституции. Следует указать на два важных факта, связанных с проституцией: первый, появление и распространение специфических половых болезней, которые в настоящее время у нас совершенно не встречаются, и второе, извращение самой формы полового акта благодаря намеренному исключению из него природной цели, то есть зарождения нового индивидуума, и вследствие необузданной жажды наслаждений. Есть свойство человека всякому своему действию придавать моральное значение. Половой акт, будучи величайшим действием, связан поэтому с великими моральными переживаниями. На почве половых отношений создавались величайшие произведения искусства и поэзии. Величайшие творцы древности черпали вдохновение в своей половой любви. Наука, искусство, государственная деятельность, словом, все проявления человеческого духа интимно переплетены с чувством половой любви и половой деятельности. Цивилизация, т. е. сознательное отношение человеческого общества к своим собственным функциям, всегда применяла более или менее определенный критерий морали к половым функциям, высшим и низшим, порицая то одни, то другие, как недозволенные. Несмотря на это, всегда были люди, которые в своей половой практике не хотели или не могли жить согласно общепринятым принципам морального кодекса. Обычай и закон строго карал и наказывал всякое обнаруженное отступление от нормальных половых функций. Может быть, что строгие преследования, развиваясь до крайности и препятствуя нормальному и естественному ходу половых потребностей, приводили к обратному результату и содействовали еще большему извращению вкусов и распространению ненормальной половой жизни. Известны в истории эпохи крайней распущенности, чередовавшиеся, как бы по имманентному социологическому закону, с эпохами строгой и воздержной жизни. Решительный поворот в истории борьбы с половыми излишествами и извращениями наступил в начале ХХ-го века, когда, вместо прежних способов прямых и жестоких наказаний, стали применяться вполне научные методы исследования форм извращений и их причин и широкое использование результатов изучены я в их неуклонном приложении к жизни каждого человека, начиная с момента пробуждения полового инстинкта. Борьба, тем не менее, была суровая и безжалостная к основным принципам свободы и достоинства человека благодаря своей внезапности и всеобщности, этим двум правилам, составлявшим главные характерные и неизменные черты нового метода борьбы. Полное запрещение половых функций вне брака, проведенное одновременно во всех городах и во всех странах посредством применения рациональных методов, исключавших всякую возможность внебрачной половой жизни, привели к ряду неожиданных результатов.

Моралисты и законодатели всех времен считали недозволенным, а потому заслуживающим порицания и наказания всякое половое извращение и половую функцию вне законного брака. Но только когда цивилизация достигла высокой степени развития и весь общественный организм, во всех его разветвлениях, подпал окончательно под контроль одного центрального механизма, тот или другой закон или запрещение могли быть проведены и навязаны массе населения с совершенной рациональностью и всеобщностью, т. е. не минуя никого и касаясь каждого отдельного индивидуума. Церковно-полицейские законы, осуществляемые при помощи новейших научных методов, действовали в людской среде с силой законов природы. Наследственность, жившая в мозгу и теле человека, наследственность, составляющая кумулятивный результат многовекового опыта предшествующих поколений индивидуумов, половая жизнь которых была необузданной или более свободной, или, под гнетом запрещений, уклонившейся в ненормальные формы, эта наследственность, подчиняясь своим особым законам стихийной природы, наткнулась внезапно на непреодолимое, внешнее препятствие, на необычайно стойкое сопротивление во всесторонней, хотя и невидимой и скрытой работе неугомонных научных методов. Отправление половых функций вне брака стало невозможным. Вступление в брак сделалось необходимостью для всех людей. Но вследствие личных, социальных и экономических условий брак был часто неосуществимым делом. Кроме того, в браке только в немногих случаях, где было соответствие характеров обоих супругов, или где такое соответствие выработалось после долгой и совместной их жизни, половая жизнь не терпела особенных ограничений. Громадное большинство людей под давлением своих унаследованных, но и естественных половых потребностей, не получивших нормального удовлетворения, принужденно злоупотреблять своим собственным телом, прибегая ко всевозможным формам извращения половых функций. Все эти формы половых извращений известны под одним общим именем „мастурбации“. Нормальный половой акт заменился мастурбацией, которая, по необходимости, в одно время стала всеобщей и практиковалась всеми людьми и в течение многих лет. Отвращение к мастурбации у многих людей было побеждено физиологической необходимостью, но еще больше незаметным поощрением ученых-гигиенистов, объявивших умеренную практику мастурбации безвредной для здоровья взрослых мужчин.

Физическое и душевное ослабление были прямыми результатами мастурбации. Среди других последствий необходимой и, так сказать, насильственной мастурбации, следует указать на измельчание характера и потерю самоуважения в человеке. Это приводило к мелким дрязгам и вздорным, мальчишеским препирательствам среди людей, а серьезные, великие конфликты темпераментов, конфликты, ведущие к истинно-трагическим эпизодам, стали неизвестны. Но самым жестоким последствием насильственной мастурбации и социальной беспомощности индивидуума было громадное распространение умственно-душевных болезней. Заболевший умопомешательством человек превращался в безответственного члена общества и часто, в течение очень многих лет, нуждался во врачебном уходе и общественном призрении. Умственно-душевные больные сегрегировались в особо для них устроенных домах-больницах, в которых они оставались до самой смерти.

Новизна метода борьбы с проституцией состояла в его универсальности, в одновременном его применении повсеместно и с постоянно возрастающей энергией. Технические средства для выполнения такой гигантской работы уже существовали тогда в виде целого ряда международных организаций, которые, благодаря наушным изобретениям, уничтожившим природные представления о Времени и Пространстве, стали единообразнее по своим свойствам, и, в действительности, ближе между собой и, вследствие этого, развили свои чисто физические силы до небывалых размеров. Люди, в чьих руках находились эти технические средства, обладали огромной общественной силой и контролировали действия и движения всех остальных людей. Моралисты всех времен, проповедовавшие воздержание и боровшиеся с проституцией, оказывались всегда между двумя сопротивляющимися им силами: с одной стороны была инертность людских масс, в борьбе с которой истощалась их энергия, а с другой стороны, они часто натыкались на противодействие властвующих людей, которые в проституции видели фактор, ослабляющий наступательное движение людских масс, и, уже этим самым, подымающий их собственные силы и влияние. Борьба с проституцией тогда сводилась к спорадическим и разрозненным вылетам небольших морализирующих групп людей в тех случаях, когда проституция обнаруживалась чрезмерно ярко и приходила в резкое столкновение с явной моралью. Эта борьба имела характер общественной реакции против активных и возмущающих нравственность проявлений проституции, и борьба становилась пассивной и исчезала с поверхности, как только достигалась ее немедленная цель. Когда властвующие люди пришли к сознанию неизмеримого превосходства своих сил благодаря новейшим техническим изобретениям, и совершенной беспомощности людских масс, они в то же самое время и даже внезапно поняли, что уничтожение проституции не только не опасно для них, но представляет даже известные выгоды, и, после дальнейших изучений и тщательных, хотя и безжалостных социологических экспериментов, узнали, что борьба с проституцией не только поднимает их престиж, но в корне подорвет силу сопротивляемости в людских массах. Тогда они перестали противодействовать моралистам и отдали им в руки могущественный бюрократический аппарат, снабженный новейшими техническими средствами, и потом оказывали им всякую помощь и всяческое поощрение. И вот произошло нечто странное: человеколюбивые моралисты и ученые, став у власти, сразу превратились в ханжествующих лицемеров и сикофантов! Но огромный бюрократический аппарат был пущен в ход, и назад возврата уже не было…

Что проституция есть великое зло и безнравственность — проповедовалось моралистами в течение многих веков. Поэтому борьбу с ней все люди считали хорошим делом; что половые болезни существуют и распространяются благодаря проституции, это люди знали, поэтому борьбу с ней сами одобряли. Когда пропагандисты-сикофанты говорили людям, что им следует воздерживаться от половых функций вне брака, ибо это поддерживает проституцию, которая подтачивает здоровье всего народа и неморальна, и что долг каждого человека обуздать себя и быть справедливым к женщине, которая якобы имеет одинаковые с ним естественные права, и, что все это необходимо в интересах общего блага, люди молчаливо соглашались с ними, ибо аргументация сикофантов им казалась неотразимой и даже соответствующей их собственным мыслям. Власть имущие люди преследовали следующие цели: посредством борьбы с проституцией они затрагивали жизнь каждого человека, вмешиваясь в нее самым насильственным и грубым образом; запрещение касалось не какой-нибудь обыкновенной и невинной физиологической функции или обычая, вроде запрещений, постоянно существовавших в народных религиях, как напр. запрещение есть свиное мясо евреям, или пить вино мусульманам, или соблюдение постов, или ношение того или другого платья и т. д.; теперь запрещение и регламентация задевали самую важную физиологическую функцию человека, такую функцию, с которой связаны самые тонкие и самые мощные проявления человеческого духа как в области эмоций и морали, так и в области науки. Это было определенное, по своим предписаниям, вмешательство в такую функцию, которая лежит в основании всей творческой жизни человека и природа которой в те времена и не могла быть достаточно изученной. Всякий человек для удовлетворения своих половых потребностей должен был вступить в брак, а в те времена экономического хаоса, вступление в брак было связано с материальными тяготами, которые делали человека зависимым от другого человека и убивали в нем чувство независимости и свободу духа.

Вмешательство и регламентация делались не только посредством пропаганды сикофантов, но, главным образом, при помощи законодательства. Новые законы, регулирующие половую жизнь, были обязательны для всех, и отступления наказывались с необычайной строгостью. Вмешательство в половую жизнь людей оказалось, поэтому, могучим орудием преследований и частых наказаний, орудием, которым власть имущие весьма охотно пользовались. Власть имущие вдруг увидели в борьбе с проституцией не только средство поднять свой престиж, как людей благотворительных и высокоморальных, но средство достигнуть гораздо более практических целей, а именно: уничтожения плодов либерализма XIX-го века. Они в эту борьбу бросились, поэтому, с жаждой мести и с надеждой уничтожить в корне все завоевания предшествовавшей либеральной эпохи.

Запрещение половых функций вне брака имело немедленным результатом громадное распространение мастурбации, которая неизбежно приводила к изменениям в характере человека. Человек терял чувство собственного достоинства и самоуважения, делался мелочным и придирчивым, раздражительным и трусливым, неспособным к здоровой умственной деятельности, но в то же время становился более способным к повиновению и к исполнению простых обязанностей и действий, связанных с его работой на фабриках, принадлежащих власть имущим. Сила сопротивления людских масс была сломлена и уничтожена. Те из людей, которые не выдерживали борьбы с плотью и, благодаря интенсивной мастурбации, заболевали умопомешательством, элиминировались из общества, как бесполезные и опасные, и сегрегировались в домах для умалишенных. Сегрегация считалась, кроме того, санитарной мерой, так как она служила средством освобождения человечества от нежелательных элементов, т. е. от людей с порочной наследственностью.

После XIX-го века, времени расцвета либеральных идей, когда люди массы проникались идеями равенства и духовной независимости, когда освобождение от вековых национальных и религиозных предрассудков, от церковного и аристократического гнета стало заметным во всех цивилизованных странах, власть имущие поняли, что, для сохранения своего господства, низведение людской массы к положению бессильных рабов должно быть достигнуто всеми мерами и всякой ценой. Главным средством к достижению этой цели было старое, испытанное средство, которым они постоянно пользовались, которое им диктовалось самой реальностью жизни, самой общностью их интересов; это средство было у них в руках, оно усилилось до гигантских размеров благодаря прогрессу науки и техники; это средство состояло в организации, в точно работающей, усовершенствованной бюрократической машине, действующей одновременно и повсеместно на всем земном шаре. Люди массы, опасаясь за свои права, приобретенные в упорной, долгой и мучительной борьбе с власть имущими, а главное, подчиняясь установившейся привычке подражания внешним формам цивилизации, сами стали организовываться наподобие своих врагов, якобы для защиты своих свобод, и этим совершили фатальную и непоправимую ошибку. Организуясь, они променяли самородное драгоценное золото на фальшивые бумажные деньги; пренебрегли своей природной, стихийной силой и уцепились за силу воображаемую и химерическую. Организуясь, они обнажили перед врагом смертельно слабые части своего духовного организма. Организация людской массы, именно благодаря многочисленности своих членов, не могла быть сильной; благодаря всеобщему невежеству и отсутствию новейших методов сообщения и связи, она была разрозненной и недееспособной. Великая сила людей массы заключалась в их неорганизованности и внешней разрозненности, в обособленности каждого отдельного человека. Это прекрасно знали власть имущие и поэтому употребляли все усилия на приведение людей масс к состоянию организованности. Пропаганда сикофантов была пущена в ход. Под видом благожелательности и гуманитарного стремления прийти людям на помощь им проповедовалась необходимость организоваться. Власть имущие, сами организованные и, владея могущественной бюрократической машиной по преследованию и контролю людей, не могли бы, именно благодаря высокой степени совершенства своего бюрократического аппарата, целиком захватить каждого отдельного человека в разрозненной массе индивидуумов. В течение многих лет и даже поколений шла подготовительная работа. Сикофанты-социологи, принимая благочестивый вид и оказывая помощь, на самом деле ревностно изучали интимную природу человеческой массы и, с необычайной циничностью описывая ее, передавали свои знания будущим поколениям сикофантов. Самым могучим орудием проникновения в массы была благотворительность, наружное доброжелательство, оказание медицинской помощи, санитарные законы и хитро замаскированные моральные проповеди. Мало-помалу дерзкий и свободолюбивый человек XIX века стушевался, и на его месте появилось множество людей, шумливых, глагольствующих по моде о значении принципов свободы и прогресса, но уже глубоко обманутых, ибо они признали сикофантов-проповедников за своих друзей и доброжелателей. Люди массы, подчиняясь влиянию и подражая, организовались. Враг не замедлил использовать свое собственное превосходство сил и нанести удар за ударом и уже, вскоре, раздавался его повелительный крик победителя над павшим в изнеможении противником. Мистические и нереальные чернильные знаки, эти бюрократические символы, составляющие основу новейшей организации людей массы, оказались сильнее самых тяжелых железных цепей, страшнее самых могущественных взрывчатых веществ, и они заменили для людей все, все естественные проявления их обычной жизни. Природное отношение и внутреннее общение людей между собой было уничтожено.

Но разве возможно было, чтобы люди массы оставались тогда неорганизованными? Разве мыслимо, чтобы они оставались разрозненными и, потому, неуязвимыми, действуя преднамеренно, планомерно и целесообразно? Людям массы казалось, что, организуясь, они делались сильнее и более способными к борьбе с их смертельным врагом. Противное природе масс людей заключалось в их действии. Массовое действие, поэтому, есть ошибка. Тем не менее, ошибка произошла в действительности; неестественное, противное природе людей массы, реализовались в самых широких размерах. Новейшая эра, наша эра Правильности, была бы невозможной, если бы в ту отдаленную эпоху, эпоху ХХ-го века, было бы мыслимо другое направление, направление естественное, более соответствующее природе людей массы, т. е. не ошибочная планомерная организованность, а планомерная и целесообразная разрозненность. Факты, приведшие к неестественным действиям людей массы, бесконечны в действительности. Организованность, а, потому, и беспомощность были так же неустранимы и бесповоротны, как немыслимо было, чтобы люди массы в ХХ-м веке не стремились к грамотности, которая лежит в основании их слабости; но, осознав это, массы могли бы единодушно порешить не обучаться больше элементарной грамоте.

Власть имущие, зная, что легче управлять грамотными людьми, нежели безграмотными, вводили принудительную, всеобщую грамотность. В ХХ-м веке возврат к безграмотности был немыслим. Воздействие власть имущих на людей массы называлось реформой. Несмотря на то, что реформа в ХХ-м веке касалась всех людей земного шара, великих реформаторов не появилось; не было носителей новых идей, созданных творческим духом человеческих масс. Содержание реформы было старое; ветхие идеи древних и новых времен воскрешались сикофантами и выносились на форум, как новейшие и драгоценнейшие продукты мышления. В этой реформе был нов только метод ее проведения в жизнь.

Итак, высокое развитие техники, вместе с научными изобретениями и открытиями, подняли общественную силу власть имущих до неестественно огромных размеров, низведя в отношении к ним людей массы, оставшихся на прежней позиции, к материальному бессилию, и приведя к единственно возможному и неизбежному последствию — духовной беспомощности. Это измененное отношение составляет сущность той эпохи, а универсальная планомерность и целесообразность — ее отличительные признаки. Следует упомянуть, что уже в те времена были люди, которые понимали значение измененных отношений сил; видя крайнюю беспомощность масс людей, их пониженную способность к сопротивлению и самозащите и неизбежную капитуляцию перед планомерными натисками власть имущих, они тогда провозглашали человечество опасно больным точно так же, как человек, жизненные силы которого иссякли, находится в смертельной опасности, когда в его организм вторгается какая-либо инфекционная болезнь. Но голоса этих немногих людей были заглушены великим и ужасающим шумом многочисленной армии сикофантов и проповедников.

Молодой народ! Наша эпоха, новейшая эпоха Правильности, стала возможной благодаря событиям ХХ-го века и оттуда она берет свое начало. Великие страстные порывы, могучие ее душевные переживания, трагические судьбы людей тех отдаленных времен, их великие радости, их возвышенные и глубокие страдания в наше время неизвестны и нам совсем непонятны. Жизнь наша есть жизнь правильная. У нас нет места ни волнениям, ни горестям, ни случайностям; мы познали себя и нам все известно.

Молодой народ! Вы вступаете на новый путь, путь семейной жизни. Знайте! Как до сих пор вы в своих мыслях и действиях руководились принципами Правильности, так и в вашей семейной жизни вы должны неуклонно и с полным доверием следовать указаниям вашего разума, который у вас, как у людей правильных, проникнут принципами Правильности. Наш высший принцип есть Правильность! Соблюдение Правильности есть главная обязанность каждого из нас. Нарушение Правильности связано с бесчисленными опасностями для всей нашей общественной структуры, а потому и для всего народа. Нарушение Правильности может произойти только через человека, нарушающего Ее. Такой человек немедленно выделяется из своей среды и передается на попечение Психологического института. К несчастью, для того, чтобы выделить неправильного человека, необходимо, чтобы он обнаружил себя; но часто происходит, что неправильность человека предшествует на много лет ее обнаружению, и в этом скрытом виде она причиняет много социального вреда.

Вы знаете, что цель брака есть воспроизведение новых человеческих индивидуумов; ваша обязанность, вступая в брак, следовательно, есть продолжение вашего рода в соответствии с предписаниями половой гигиены и сообразно требованиям Демографического Бюро. Необходимые указания, как и наглядное ознакомление с правильным половым актом, вам даны будут теперь, если изволите внимательно следить за действиями, которые будут сейчас развиваться на кинематографе. Дополнительные же специальные сведения вы можете во всякое время получить, посоветовавшись с вашим квартальным врачом. Раньше всего вам необходимо подробно ознакомиться с анатомическим строением половых органов мужчины и женщины, для того, чтобы вы могли правильно понять их физиологическую функцию в процессе воспроизведения рода».

Проф. Соколов стукнул палкой о пол и на стене перед зрителями появилось изображение мужских половых органов. «Перед вами увеличенный фотографический снимок наружных половых частей мужчины», — произнес профессор, указав пальцем на изображение, и перешел к подробному описанию анатомии и физиологии этих органов. Далее он приводил еще новые иллюстрации, как поперечные и продольные сечения органов и микроскопические препараты, стараясь сделать свое изложение по возможности более очевидным и вразумительным для своей аудитории. При демонстрации женских половых органов был пущен в ход кинематограф. Скрытая с виду красным бархатом, женщина оставляла обнаженными нижнюю часть живота, половые органы и бедра и медленно двигалась таким образом, что наиболее выставлялась на вид та часть, которая в тот момент описывалась профессором. После описания наружных органов показывались изображения всей системы внутренних половых частей женщины и микроскопические препараты. Перейдя к изложению правил кормления новорожденных, проф. Соколов дал целый ряд кинематографических изображений женских грудей, только не в периоде беременности, а молодых и привлекательных девичьих грудей; при этом он демонстрировал способы приложения к ним новорожденных, а также и все правила ухода за грудями до и после родов. Наконец, профессор обратил внимание своих слушателей и слушательниц на то, что непосредственная цель полового акта есть депозиция мужского семени, содержащего зародышевое начало, в половую систему женщины, и он снова стукнул палкой о пол, и кинематографический аппарат стал изображать на полотне сам половой акт.

Молодой мужчина и молодая женщина, облаченные в легкое одеяние, были представлены на сцене; своими телодвиженями и действиями они стремились показать, каким образом совершается естественный акт половой любви. Правила этой семейной функции предписывались Психологическим институтом. Молодому народу представлялось зрелище, которое должно <было> произвести на них сильное впечатление и вызвать чувственную реакцию для того, чтобы они могли с успехом, несколько часов спустя, сами воспроизвести половой акт. Окружающая обстановка, одеяние героев сцены, возбуждающие похоть, имели целью вызвать ряд воспоминаний в молодых зрителях, когда вскоре они сами будут облачены в точно такое же одеяние и оставлены сами, как супруги, в такой же интимной домашней обстановке. Забота Психологического института состояла в том, чтобы разбудить заснувшие чувства, чтобы расшевелить половую страсть; необходимо было столкнуть молодой народ с того состояния вегетативной инерции, в котором они находились под влиянием культа Правильности. Это требовалось самой Правильностью. Великий, универсальный принцип — Правильность, развиваясь, непреложно достигает высшего момента своего развития, когда он обращается в свою собственную противоположность. Эта, сама по себе очевидная необходимость социальной метаморфозы в развитии принципа Правильности, представляется в реальности отношений индивидуумов, как мистерия, и воспринимается каждым индивидуумом, как таинство. Обращение Правильности в свою собственную противоположность есть только момент развития принципа. В действительности нарушается весь строй Правильности только на одно мгновение и выражается на высшей точке своего развития, как мгновенное исчезновение разумного «Я», как временное прекращение деятельности свободного разума; и обретающийся в человеческом организме зверь разнуздывается, и он воспроизводит род. Поставленная Психологическим институтом цель достигается вполне. Зрители и зрительницы мало-помалу проникаются необходимым чувством.

В аудитории господствовала мертвая тишина. Сам проф. Соколов во время этой демонстрации не произнес ни одного слова. Редко-редко всеобщее напряженное молчание прерывалось вздохом мужчины или взвизгиванием женщины. «Эти, наверное, будут иметь четырехдетные семьи», — думал про себя опытный и всезнающий профессор, но не дал себе труда, чтобы пойти и узнать, кто были те, которые вздыхали или взвизгивали, чтобы заблаговременно их передать на попечение Психологического института.