Захаров Владимир Евгеньевич родился в 1939 году в Казани. Академик РАН. Лауреат двух Государственных премий в области физики. Автор нескольких книг стихов и многих журнальных публикаций. Живет в Москве и по нескольку месяцев ежегодно преподает в США.
После посещения сына плачу
в стиле княгини Урусовой
Дети мои, дети,
Светы мои, светы,
Внуки мои милые,
Звездочки ясные,
Что-то станется с вами,
Когда
То,
Что некогда было Россия,
Превратится в пространство для битвы
Между далеко продвинутыми,
Технически оснащенными,
Изощренными,
Беспощадными
Восточными народами
За земли Поволжья.
За нефть Сибири,
За чистую воду Байкала.
Эмигрант — скупой рыцарь
Вот оно,
Богатство мое неразменное —
Русский язык.
Спущусь в подвал,
Крышки сундуков все подыму,
Свечи все запалю,
Праздник себе устрою.
Тынянов
С его «Вазир-Мухтаром»,
Платонов,
«Чевенгур»,
Бунин —
Выбирай
Хоть «Солнечный удар», хоть «Чистый понедельник»,
Бабель,
«Смерть командира»,
Прочитал,
И уже с начинкой,
А вот Цветаевой стихи искрометные,
О каждой строчке готов говорить.
И я — скупой рыцарь?
Никакой я не скупой рыцарь.
Эй, Альбер,
Иди-ка сюда!
Возьми почитать
Хоть «Капитанскую дочку»!
Да некогда ему!
Он «дейтрейдер».
Натуралист
Когда вешние воды нахлынули,
Дерево и упало.
Верхушка в болото далеко завалилась,
Но ствол, кора, камбий —
Все к услугам моего интереса,
Только надо соблюдать осторожность, —
Там, в дуплах,
Скрываются
Окукленные,
Известные по каталогам,
Боеголовки.
Разрешите представиться — Фабр,
Да, да, из тех самых Фабров,
Пять поколений натуралистов,
Прапрадедушка мой знаменитый [1] .
Он не только энтомологом,
Но и художником был.
В популярных книгах можно видеть его шедевр:
Дохлая крыса,
Пожираемая личинками бабочек и жуков.
Я этих талантов не унаследовал,
Но со мной прекрасная цифровая камера,
Воображаю, какая будет сенсация,
Когда в «Нейчур» появятся мои фотографии.
Никто никогда еще не наблюдал,
Как из гниющего дерева
Вываливаются ядерные боеголовки.
Сюда на лошадке удобно ездить,
Стреножу ее, пусть на травке пасется.
Ежели волки — пальну из двустволки.
Целое лето у меня впереди,
До снега, надо думать, все кончится,
Главное — не пропустить момент,
Когда из дупел проклюнутся
И начнут шлепаться в болотную жижу
Ядерные боеголовки.
Постановление
Вынесено постановление
Об избавлении
От старшего поколения
Путем повсеместного его задавления.
Наняты киллеры,
Юноши стройные,
Девицы стильные,
Права куплены им автомобильные,
Джипы выделены с кенгурятниками,
Задача определена перед ратницами и ратниками:
Увидал старика —
Жми на газ, дави,
Это выражение к старцам любви,
Проявление милосердия,
Так и так, у него эмфизема
И аритмия предсердия,
Так что лучше ему
Покинуть наш свет.
Ничего личного здесь нет.
Койот
Памяти Лианы Фиббс,
которая и койотов прикармливала,
не говоря уж про аризонских рысей.
Я койот, я Божий карат,
Мало кто в мире мне рад,
Я худ, неведомо в чем душа,
На моей шкуре парша.
Я плачу ночью у разных стен,
Я не мистический феномен,
Я гангрены реальнее, Ваша Честь,
Mне тут оставляли прежде поесть.
Все внезапно в жизни, все вдруг,
И тебя допросят, любезный друг:
«Не вы ль на койота смотрели вчера
В инфракрасный прицел в три часа утра?»
Отвечай, нет, не смотрел, ни-ни,
Вверху небесные плыли огни,
Внизу городские мерцали огни,
Были чудные ночи и дивные дни!
Неожиданное знакомство
На скамье в черноголовском парке
Познакомился с дворником,
Симпатичнейшим человеком.
Поэт,
Хоть и говорит с украинским акцентом,
Отставной офицер.
Интересно,
В солнечной Атлантиде
Тоже было много таких отставных офицеров,
Пока она с треском и грохотом не провалилась
В теплые воды дружественного океана?
[1] Жан Анри Фабр (1823 — 1915) — знаменитый французский энтомолог.