О Раю, Раю

Тополь, житель соседского сада,

ночью выглядит как саудит,

а в его одеянье цикада

пилит сук, на котором сидит.

Этот звук мне напомнил другую

жизнь в системе иных величин —

и волну безнадёжно тугую,

и тоску без весомых причин.

Пыль казалась похожей на перхоть,

в сердце прятался маленький ад,

и хотелось уехать, уехать

от безумного треска цикад.

Кровь хлестала из каменной вены,

и, как некий цветок, вырастал

в зоне смерти, любви и измены

диких слов безупречный кристалл.

А в кристалле, как в образе ада,

размышляя о зле и добре,

в бороде у Иуды цикада

тихо в лунном спала серебре.