О смешении нёбнопалатальных и дентальных в балтийских и славянских языках

«Смешение» рефлексов

Можно наблюдать и определенное «смешение» рефлексов t, d и их сочетаний с другими звуками как в балтийских, так и в славянских языках.

С рефлексом *ti̯ совпало, например, преобразование группы *kt перед *i; восстанавливается промежуточный этап *kti > *tti: *noktь > бел. ноч, рус. ночь, укр. ніч, польск., чеш., словац., с‑л. noc, ст.-слав. нощь, болг. нощ, мак. ноќ, серб. ноћ, хорв. noć, словен. noč. Во всех диалектах праславянского языка одинаковый рефлекс получили сочетания *skj и *stj, *zgj и *zdj: писк — пищу, рост — выращиваю. В восточнославянских языках рефлексы сочетаний *tl, *dl совпали с результатами первой палатализации заднеязычных, в западнославянских — с результатами второй. Подобные пересечения рефлексов обнаруживаются и в балтийских языках, ср. лтш. svece ‘свеча’ (праслав. *světja) и лтш. lācis ‘медведь’ (лит. lokys ‘то же’), лтш. cits ‘другой’ (лит. kitas ‘то же’) и латыш. vecs ‘старый’ (<*vetsas).

С другой стороны, наблюдается тенденция к разграничению указанных рефлексов: пол. docent — docenci [ć] ‘доцент — доценты’, но Polak — Polacy ‘поляк — поляки’; piekę — piecze ‘пеку — печет’, но miotę — miecie ‘мету — метет’. Наличием такой тенденции можно объяснить, например, избегание закономерного для белорусского как восточнославянского языка цвяток ‘цветок’ и замену его на кветка, краска ‘то же’, поскольку в противном случае рефлексы в словах цвяток (<*kv) и, например, цвёрды ‘твердый’ ( c, и t > c в латышском c перед глагольным окончанием всегда свидетельствует о k в инфинитиве и т. д.

Своеобразные отношения t // k, d // g можно наблюдать в примерах типа лтш. cieš ‘страдает’ — лит. kenčia ‘то же’ и бел. рушнік ‘полотенце’ — пол. ręcznik ‘то же’. Противопоставление рефлексов š и č в первом случае является результатом развития сочетания *tj, а во втором — палатализации k. В данном примере отношения k, g / t, d выходят за пределы близкородственных языков.