О Вечном (или нет)

без названия

Уильям Смитт — младший, работник среднего звена, лежал на кухонном полу. Его лицо исказила странная улыбка. В левой руке мужчина держал телефонную трубку, из которой доносились протяжные гудки.

…

— Уильям Смитт — младший, полагаю? Так, «43 года, разведён. Медицинские противопоказания — слабое сердце», хмм, «…имеются неоднократные приводы в полицию в связи с пьяными дебошами»? Уильям, будем с Вами откровенны! Несмотря на то, что это небольшое придорожное кафе, мы уже несколько лет боремся за престиж данного заведения. Иначе у окошка заказов не остановится даже преданный покупатель. Простите, мистер Смитт, но Вы нам не подходите! Вы свободны.

— А Вы — несвободны! — мужчина вытер пот вокруг ворота клетчатой рубашки носовым платком и направился вон из заведения к собственной машине.

Быстрая езда и крепкий алкоголь — вот что действительно расслабляло Уильяма Смитта — мл., работника среднего звена; лекарственные препараты — вот что тонизировало организм и позволяло исправно работать сердцу. Иначе боль во всём теле не проходила: во время завтрака и ужина одна и та же мысль, что жизнь идёт как-то не так. Хочется — греховно, получается — полуправедно. К сожалению, эти две вещи несовместимы: борьба духовного и материального теле привела к сильному головокружению. Он еле доехал домой и поплёлся в кухню, хватаясь за пуговицы рубашки в попытке их расстегнуть. Только резкая вспышка и звон в ушах прервали движение.

…

И почему люди говорят, что умирать ужасно? Также люди говорят, что в момент смерти перед тобой проносится целая жизнь. Истина немного другая. Эта секунда длится целую вечность. Она подобна капле в океане времени.

После смерти практически сразу начинается разложение тела. Процесс этот называется автолиз или самопоглощение. Когда неутомимое сердце перестаёт биться, клетки под воздействием кислородного голодания начинают накапливать токсины. Повышается кислотность. Ферменты стремительно поглощают клеточные мембраны, а клетки стремительно разрушаются. Первыми процесс самопоглощения подхватывает богатая ферментами печень и головной мозг, содержащий много воды. Полностью мозг умирает только через несколько часов. Другие органы также начинают планомерно разрушаться схожим образом.

После остановки сердца ещё десять-двадцать секунд головной мозг получает кислород, и в это время можно зафиксировать самые активные мозговые волны. Перед смертью центр всех воспоминаний ускоренно проматывает жизнь целиком. Значимые моменты проносятся перед глазами снова и снова. Последние грёзы настолько яркие, что их практически невозможно отличить от реальности. Может быть, это и есть реальность?!

Я увидел себя шестилетним, когда лёжа на коленях своей бабушки, не желая засыпать, просил её рассказывать милые истории одну за другой. Тринадцать — соревнование по футболу; под мой кубок родители даже соорудили специальную полку. Единственная спортивная награда до сих пор пылится в бывшей детской на том самом месте. Семнадцать — я вместе с друзьями лежу на траве в общественном парке, а не на крыше родительского дома, и наблюдаю как падают звёзды. Одна из них особенно ярко мне подмигнула — принял это событие как благоприятный знак свыше — впереди будет много ярких событий! Двадцать — первый танец с Эмили. Как же ты была прекрасна в том нежно-бежевом платье! Прости, что вечно препятствовал нашему счастью! И не прощай, что не смог победить собственный инфантилизм. Я так боялся тебя потерять, но забывал заботиться об отношениях. Бессрочная подростковая поверхностность. Нужно было добавить в комнату ещё одну полку — для социальных достижений. Был бы стимул заполнять! Двадцать шесть — смерть моего отца. Как жаль, что в каком-нибудь разговоре с ним я не сумел подобрать те самые важные слова, о которых пишут в книгах по психологии. Двадцать восемь — звонки тёщи, слёзы, скандалы, слёзы, развод, слёзы. Проблемы оказались сильнее нас. Тридцать — драка с начальником и решение наконец покинуть проклятую контору, в которой больше пяти лет «работал временно». Тридцать два — я нахожусь на острие жизни и смерти: алкоголь и лекарство — всё, чего мне хочется? Безработный никому не нужный алкаш… Мне бы обратиться за помощью по телефону доверия — жаль, я не доверяю людям. Так, пришло время взяться за голову — просто схватиться. Я ведь жил счастливо раньше — что мне мешает жить счастливо сейчас? Последние яркие радостные события будто остались в подростковом возрасте, в прочем, всё как у людей. Нужно позвонить родным: пора рассказать, как я по-настоящему их люблю и ценю! Бабушке и отцу уже не дозвониться, но Эмили же может ждать звонка?.. Плевать, как это называется: любовь или нездоровая психологическая зависимость.

…

Уильям Смитт — младший — работник среднего звена лежал на кухонном полу. Его лицо исказила странная улыбка. В левой руке мужчина держал телефонную трубку, из которой доносился женский голос.