Обменный ребенок

ВТОРАЯ ПОЛОВИНА СРОКА. Понедельник, 10 августа. Вторник, 11 августа. Среда, 12 августа. Четверг, 13 августа. Пятница, 14 августа

Первые пять дней мы провели на Аттерзее. Все время светило солнце, но вода в озере оставалась зверски холодной. Джаспера это не пугало. Он плавал часами. У одного папиного друга там была парусная лодка. Джаспер был от нее в восторге. Когда он вырастет, сказал он, его отец помрет и завещает ему деньги, тогда он купит себе парусную лодку, отрастит длинную бороду и будет жить на воде.

Все служащие отеля называли Джаспера «Кетчупом», потому что в обед он неизменно заказывал себе три порции жареной картошки и бутылку кетчупа. Местная рыба ему не нравилась, хотя и была здесь фирменным блюдом. Мама говорила, у Джаспера какой-то вкусовой дефект: «Больше всего ему нравится почти обугленная рыба».

Вкус у Джаспера был действительно странный. Например, он брал пакетик леденцов, опускал их в воду, потом выкладывал на горячий от солнца подоконник и сушил до тех пор, пока леденцы не станут липкой массой. Затем совал их в холодильник, чтобы они затвердели. Только после этого, причмокивая, их сосал.

За завтраком он размешивал в молоке ложек шесть абрикосового джема. А пиво, которое ему заказывал на ужин папа, подслащивал. (Мама была против пива. Но папа ее успокоил, сказав, что в ее ореховом торте с ромом больше алкоголя, чем в стаканчике пива.)

В четверг мы собирались на прогулку под парусом. Джаспер хотел взять с собой жестяной чемодан: папин друг тоже интересовался камнями,

...И сейчас для меня загадка то, что случилось дальше. Билли, Джаспер и я стояли в вестибюле отеля. Чемодан Джаспера был у его ног. Мы ждали маму с папой. Они были еще в своей комнате. В вестибюле какой-то маленький мальчик играл с резиновым мячом. Мяч подкатился к нам. Джаспер его остановил и хотел было отфутболить к мальчику. Но... решив, что с такого расстояния мальчик его не поймает, сделал несколько шагов вперед. Мальчик поймал мяч. Мы с Билли крикнули: «Браво!» Малыш опять послал мяч, на этот раз мне. А я — ему. Игра длилась буквально минуту. Когда мы отвернулись от малыша, чемодана уже не было. Мы искали его везде. Напрасно! Билли удивлялась: «Это ведь глупо — красть камни!»

Джаспер был так расстроен, что не заметил, как упал маме на грудь и залился слезами, а мама гладила его по голове. В отеле засуетились, кинулись на поиски чемодана «Кетчупа». Джаспер же ничего этого не замечал. «I wish I was dead» («Я хочу умереть»),— бормотал он у мамы на груди. А мама шептала: «Oh, no, my dear, oh no» («Нет-нет, дорогой!»).

Джаспер сел в кресло и заплакал. Плакал так, что его живот стал мокрым. Тут пришли папа с мамой. Мама решила, что искать дальше бесполезно. Вор не знал, что там камни. Слишком роскошно выглядел чемодан. В такие чемоданы обычно упрятывают дорогую фотоаппаратуру. Потому-то на него и польстились.

Все это продолжалось довольно долго. Потом папа решительно заявил (за это я прощаю ему все его ошибки): «Jasper, my honour word! We drive first off, when all stones are back» («Джаспер, честное слово, мы не уедем, пока не найдем камни»). Джаспер перестал плакать, вытер глаза и нос о мамин рукав.

Прогулка, как вы понимаете, не состоялась. Папа, мама, Билли, Джаспер, я, папин друг, его жена, ее брат и еще трое незнакомых нам людей, сидя в вестибюле, написали следующее