Обнаженная Япония. Сексуальные традиции Страны солнечного корня

На войне как на войне

Япония, как и большинство развитых стран мира с декларируемыми либеральными ценностями, официально отрицает наличие и необходимость легальной проституции. Понятно, что так было не всегда — традиции Ёсивары и Симабары не могли умереть в одночасье. Этого и не произошло. Как я уже упоминал, японцы относятся к проституции по принципу «необходимого зла»: «Да, это плохо, но ведь деться от этого все равно некуда. Так что пусть уж это будет, но мы не станем об этом говорить». Такая позиция получила прочный морально-этический фундамент в первые годы после Второй мировой войны, когда еще официально разрешенная японская проституция впервые была столь же официально поставлена на службу государству.

Американская армия изображалась в воюющей Японии как сборище огромных диких варваров, отбросов цивилизации, в том числе в сексуальном смысле. Оккупация империи четко ассоциировалась у ее жителей с сексуальным рабством ее женщин, что для самих японцев было вполне понятно: Китай и Корея до сих пор предъявляют претензии Стране солнечного корня за преступления сексуального характера, совершенные японской армией в этих странах, например половую эксплуатацию китайских и корейских женщин японскими военными — по сути, массовые изнасилования и принуждение к проституции. Так что японцы прекрасно понимали, чего им следовало опасаться в случае оккупации островов американцами, и предприняли встречные, весьма необычные меры.

Сразу же после окончания войны Министерство внутренних дел Японии обратилось к соотечественницам с призывом добровольно спасти нацию от изнасилований, для чего требовалось направить половой голод американских солдат в контролируемое русло. Была создана Ассоциация отдыха и развлечений, которая занялась организацией публичных домов казарменного типа для обслуживания солдат и офицеров оккупационных сил союзников в четко определенных местах. В Токио, например, таким местом стал тихий спальный район Оомори, где по иронии судьбы автору этой книги довелось жить десятилетия спустя. Самым поразительным для европейцев было то, что в ассоциацию действительно добровольно вступили тысячи женщин, в том числе замужних и вдов солдат, павших на войне. Что руководило ими: желание отомстить таким образом за погибших мужей и братьев или страстный порыв к защите страны? Пусть каждый решит это сам. Так или иначе, эти японки приняли на себя удар десятков тысяч американских солдат, которых обслуживали за очень скромные деньги или недорогие, но важные для голодной и нищей послевоенной Японии подарки — пачку сигарет или упаковку чулок. Многие работали едва ли не круглосуточно, принимая в дни солдатских увольнений десятки черных и белых морских пехотинцев в бараках, где комнаты лишь обозначались развешанными простынями.

Презервативы были редкостью и роскошью, поэтому неудивительно, что вскоре значительная часть американской армии в Японии оказалась инфицирована самыми разнообразными венерическими заболеваниями. Между тем верховный командующий союзными войсками в 1946 году отменил систему лицензированной проституции. В 1947 году вышел императорский указ № 9, согласно которому вовлечение женщин в проституцию подвергалось наказанию, но при этом сама проституция продолжала оставаться легальной (примерно так же запретили тогда и боевые искусства: заниматься можно, преподавать — нет). Ассоциация была распущена, полностью выполнив свою задачу: американские военнослужащие, которые, конечно, не оказались такими сексуально озабоченными варварами, какими их рисовала японская пропаганда, все же были вынуждены перенести имевшийся у них половой запал в выделенное для этого общественное русло. В каком-то смысле добровольная проституция действительно спасла эту страну, правда, остается открытым вопрос: существовала ли угроза?

С окончанием в 1952—1953 годах оккупации Японии и Корейской войны, во время которой Япония использовалась как перевалочная база для отправки в Корею новых частей и место для отдыха и реабилитации участников боевых действий, отношение к проституции еще раз пересмотрели. Япония и ее вольные и невольные гости стали привыкать к проституции как неотъемлемой части мирной жизни, но «высшее общество» планеты после войны, куда Япония стремилась попасть, диктовало свои условия. 24 мая 1956 года был принят Закон о проституции № 118, который формально поставил «водяной бизнес» вне закона. Статья 3 этого закона гласит: «Никто не может заниматься проституцией или становиться клиентом проституток», однако сам закон не предусматривает наказания за нарушение этого положения. Ответственность полагается за конкретные преступления в этой области:

• вымогательство в целях проституции;

• сводничество — поиск и приведение клиентов;

• принуждение к занятию проституцией;

• получение денежных средств за предоставление сексуальных услуг другими лицами;

• принуждение к занятию проституцией посредством выплаты «аванса»;

• предоставления места для занятия проституцией;

• участие в бизнесе по вовлечению в проституцию;

• предоставление различных средств для занятия проституцией.

Само по себе определение проституции ограничивается совокуплением за деньги или подарки, что формально выводит оральный или анальный секс из-под «удара», не говоря уже о многочисленных и традиционно популярных японских «не-извращениях». Японцы сами создали ситуацию, когда де-юре проституции в стране нет, но де-факто она есть, потому что без нее жителям этой страны просто не жить — «необходимое зло» стало неотъемлемой частью эротической культуры Страны солнечного корня и выступало временами в роли «спасительницы нации».

Необходимое зло

Один из способов избежать вообще какого бы то ни было упоминания о проституции — явлении, говорить о котором в приличном обществе не принято, — это широко распространенная в этой стране практика эвфемизмов. Например, долгое время под «турецкими банями» — торуко фуро — японцы понимали примерно то, что в других странах называют публичными домами. Так продолжалось до тех пор, пока в 1980-х годах правительство Турции в самых решительных выражениях не выразило свой протест в этой связи правительству японскому. Реакция последовала незамедлительно, и теперь использовать бренд «турецкие бани» в отношении «водяного бизнеса» категорически запрещено. Это, кстати, стало прецедентом для кое-кого из моих знакомых русофилов, которые недоумевают, почему российские власти столь же решительно не протестуют против того, что едва ли не любых иностранок в хостесс-бизнесе называют русскими, что, несомненно, негативно сказывается на репутации России, как и «турецкие бани» наносили урон имиджу Турции.

Строго говоря, со сменой вывески сами по себе бани никуда не делись, но то, что в них происходит и как банщицы-авадзё обслуживают своих клиентов, формально с проституцией никак не связано. Все определяется только взаимным сговором владельца бань, авадзё и их клиентов. «С юридической точки зрения Закон о бизнесе, затрагивающем общественную нравственность, определяет “бани” как “места, в которых представители обоих полов могут собраться для встречи”, в то время как “оздоровительные учреждения” в нем определяются, как “учреждения, в которых представители обоих полов вступают в контакт и приводят клиента к сексуальной разрядке”, — говорит адвокат Ямасита Юкио. — Теоретически для предоставления сексуальных услуг закон дает больше возможностей “оздоровительным учреждениям”. На практике же позиция владельцев “бань” заключается в том, что они сдают комнаты авадзё и понятия не имеют о том, что они там делают дальше. Все, что происходит внутри, происходит по обоюдному согласию между авадзё и клиентом и является их частным делом. Если владелец вмешивается в эту сделку, значит, он поощряет проституцию и подлежит наказанию в соответствии с законом. Такие специфические “бани” взимают плату только за вход, а деньги за сексуальные услуги идут непосредственно авадзё». Женщины также оплачивают напитки и лубриканты, что позволяет владельцам делать вид, что они никак не участвуют в сделке. Более того, учитывая рост в Японии так называемой любительской проституции, когда этим бизнесом девушки занимаются не профессионально, а время от времени, чтобы подработать, владельцы «бань» нередко оформляют по просьбе авадзё фальшивые документы, свидетельствующие, что они работали во вполне приличных заведениях, например в кафе. Разумеется, попасть в такие «бани» просто так, с улицы, особенно иностранцу, довольно непросто — иначе их можно было бы перепутать с обычными, добропорядочными заведениями. Подобные развлечения надо искать, и японцы их находят. И не только в «банях».

Один район Кабуки-тё в Токио охватывает площадь 0,34 км², на которой расположено более 3500 «объектов специального назначения»: стриптиз-бары, магазины порно, караоке-бары, клубы и т. п. Все их условно можно поделить на два типа: фудзоку и мидзусёбай. К первому как раз относятся бывшие торуко фуро, ставшие ныне сопурэндо (soapland). Вообще сопурэндо — один из самых «жестких» вариантов

предоставления сексуальных услуг в этой стране. Сюда идут именно за сексом, и, любопытная деталь, клиентам здесь разрешено за один сеанс испытывать оргазм дважды, что для японских заведений вообще нехарактерно. Авадзё предоставляют широкий набор услуг: от петтинга и орального секса до массажа телом, намазанным специальным гелем, и обычного секса. Продолжительность сеансов и их оплата стандартны: от 15 тысяч иен за 45 минут в дешевых заведениях до 60—80 тысяч за 2 часа в дорогих.

Чтобы разобраться, где именно что находится и что сколько стоит, японцы пользуются Интернетом и многочисленной довольно навязчивой рекламой, которую можно найти в магазинах, в собственных почтовых ящиках и даже в телефонных будках. В крупных городах издаются и свободно продаются в круглосуточных магазинах рекламные дайджесты, в которых собрана информация о злачных местах. Самый известный такой «путеводитель» — «Мандзоку», продающийся по всей Японии и имеющий приложения по излюбленным местам секс-туризма: Таиланду, Гонконгу и Макао. При пользовании рекламой можно сэкономить: многие сайты предлагают распечатать дисконтные флаеры, а фудзоку распространяют их через нанятых девушек, как правило, не работающих в самих заведениях, на улицах. При применении этих скидочных купонов можно сэкономить 2—3 тысячи иен, что прижимистым японцам всегда очень приятно.

Помимо сопурэндо существуют и другие категории фудзоку, например хэрусу (health club), где гостям предлагаются минет, хэндджоббинг и сумата — вариант массажа телом. Как и во многих других местах, услуги в прейскуранте разделены на базовые и дополнительные. К первым могут относиться поцелуи (как вы помните, для японцев это почти особый вид секса) или поза «69». К дополнительным — фото, использование технических игрушек, переодевание, анальный секс и другие развлечения, которые выводят хэрусу на одну ступень с фэсён хэрусу (fashion health) — чуть более дорогим и разнообразным борделем. Так называемые корейские хэрусу еще дороже: иногда там действительно работают кореянки, но часто также китаянки и японки со стройными ногами и большими бюстами, что обходится клиентам примерно от 50 тысяч иен за сеанс.

Все большую популярность завоевывает у занятых клерков вариант дэрихэру (delivery health), когда девушку и лав-отель можно выбрать и заказать по Интернету и отъехать с ней на часик-другой отвести душу (как правило, в базовый прайс входит только оральный секс).

Еще более мягкий вариант — мэндзу эстэ (Men’s esthetic salon), или массажные салоны. В комплекте с массажем здесь может продаваться только хэндджоббинг, и даже на оральный секс клиент рассчитывать не вправе. Для этого лучше пойти в пинку (pink salon), где в полумраке вышедшие на заслуженный отдых в дорогих салонах женщины нальют уставшему японскому мужчине выпить и удовлетворят его. Есть, правда, еще более дешевые места, но вряд ли их стоит описывать в этой книге, ограничившись упоминанием онани курабу (onani club), название которых говорит само за себя.

Что же касается мидзу сёбай — собственно, «водяного бизнеса», это еще более сложная и популярная в Японии система, отличающаяся от фудзоку тем, что внимание здесь может фокусироваться не на сексе, а на общении с эротическим уклоном. Тысячи заведений мидзу сёбай — коюо курабу, снакку, ню курабу, разбросаны по всей Японии, по всем кварталам ее крупных городов, и рады и мужчинам и женщинам (их обслуживают парни-хосты). Именно к этой области относятся хостесс-клубы, и поэтому весьма печально, что этот бизнес ассоциируется у многих японцев с русскими девушками.

Проституция ли все перечисленное? Японцы предпочитают не отвечать на этот вопрос. Безусловно одно: система таких своеобразных клапанов для выпуска сексуального пара необходима в стране, родившейся в результате соития, и эта система успешно работает.

Семейный секс в зеркале статистики

В предыдущих главах я уже много раз ссылался на самые разные статистические данные, отчеты и опросы. Это понятно: как ни относись к статистике, а ничего другого, что могло бы дать возможность увидеть в целом ту или иную существующую в обществе картину, пока не изобрели.

Пришло время представить вашему вниманию подборку статистических данных, посвященных отношению японцев к проблемам семейной жизни и опубликованных в японской прессе. В 2008 году автор, работая в крупнейшей в этой стране газете «Ёмиури», ознакомился с одним из многочисленных опросов на тему семьи и секса, проводившимся журналом «Ёмиури уикли». Исследование было посвящено сексуальной активности японских начальников — элиты общества и цвета бизнеса Страны солнечного корня, и любители статистики теперь могут увидеть эти данные, что называется, «из первых рук», а также ознакомиться с результатами некоторых других опросов.

Всего были охвачены 500 человек — в основном заместители директоров (479 человек) и главы департаментов различных компаний в возрасте от 47 до 53 лет, имеющие годовой доход не менее 60 тысяч долларов в год. Этим солидным людям задали восемнадцать весьма любопытных вопросов, непосредственно касающихся их личной жизни, и они, поразмыслив, дали ответы. Вот что из этого получилось.

1. В соответствии с японской традицией респонденты прежде всего поведали о разнице в возрасте со своими вторыми половинами: у подавляющего большинства (около 74 процентов) жены оказались моложе — с разницей от одного года (39 процентов) до двадцати лет (менее 1 процента). Старше себя подруг выбрали более 10 процентов опрошенных (0,42 процента оказались женаты на женщинах, превосходящих их по возрасту на десять и более лет). С ровесницами живут чуть более 15 процентов японских начальников.

2. Наибольший интерес, естественно, вызвали результаты той части исследования, которая касалась непосредственно сексуальной жизни «самураев XXI века». Выяснилось, что считают секс — «делом хорошим» или «очень хорошим», соответственно около 40 и 25 процентов опрошенных. Еще без малого 29 процентов считают, что в интимных отношениях есть как хорошие, так и плохие стороны.

С «хорошим» все более или менее понятно, но какой же негатив японские мужчины усматривают в сексе? Оказывается, чаще всего японцы испытывают страх перед интимной близостью из-за необходимости общаться с малознакомым человеком, перспективы быть вовлеченными в обязывающие их связи, из гигиенических соображений, а также из опасения показаться смешными. Апофеоз этих страхов ярко отражен в исследовании «Ёмиури»: однозначно плохо относятся к интиму почти 3,5 процента японцев, а 2,5 процента считают это занятие «поистине ужасным»!

3. Следующий вопрос («Как часто вы занимаетесь сексом?») логически проистекает из первого, а ответы на него оказались для специалистов вполне предсказуемы. Первое место по популярности занял вариант: «Последний раз я занимался сексом более пяти лет назад» — таких людей набралось 22,5 процента! А если добавить к ним тех, кто не предавался любовным утехам около года (6,5 процента), больше года (6 процентов), больше двух (11,5 процента) и больше четырех лет (4 процента), то получится, что старый анекдот про «Новый год чаще» применим — без всяких шуток — более чем к половине японских руководителей.

Второй по популярности ответ — «Я занимаюсь сексом примерно раз в месяц» — набрал 17,5 процента голосов. Приблизительно равное число опрошенных — чуть меньше, чем по 10 процентов, — ложатся в постель со вполне определенными намерениями раз в три месяца и раз в две недели.

Раз в неделю занимаются сексом чуть более 8 процентов, а число «сексуально озабоченных» менеджеров, способных выдержать секс аж два раза в неделю, составило менее 4 процентов. И это при том, что в теории — вспомним первый вопрос — «хорошо» и «очень хорошо» относятся к сексу две трети опрошенных.

Итак, лишь менее половины (49 процентов) японцев-на-чальников, ответивших на вопросы исследователей, занимаются сексом чаще, чем раз в год. Это явно не дотягивает до показателей, зафиксированных ранее в ходе общих опросов, — 37 случаев в год (для сравнения: наши соотечественники активнее примерно вчетверо: в России этот показатель составляет в среднем 144 контакта в год).

4. Этот вопрос потрясает японской обыденностью: со сколькими женщинами вы занимались сексом после вступления в брак, не считая (sic!) проституток?

Сексуальных активистов, встречавшихся более чем с 50 дамами, набралось немного — менее 2 процента. Около 1 процента опрошенных имели связи с 21—50 посторонними женщинами. Грехопадению с 3—5 представительницами прекрасного пола оказался подвержен наибольший процент неверных мужей (18 процентов), но больше всего японских начальников (более 51 процента) свято хранят верность супругам. Повторюсь: проститутки не считаются!

5. В ответе на пятый вопрос выяснилось, что японские начальники неплохо знакомы с реалиями городской ночной жизни.

Большинство из тех, кто вообще ходит «поразвлечься», предпочитают знакомство с девушками облегченного поведения в курабу — 26 процентов или сунакку — 42 процента. Такое знакомство, как правило, ограничивается только совместной выпивкой и общением, но может вести и к дальнейшему, более тесному контакту.

18 процентов руководителей выказали высокий интерес именно к сексу и предпочли посещение соппурандо.

Более 15 процентов выбирают обычные публичные дома — фасёнхэрусу, более 5 процентов — дэрихэру. 18 и 12 процентов высокопоставленных японцев предпочитают соответственно пинкусарон и кябакура — заведения, где с девушкой можно не только пообщаться, но и потрогать ее за интимные места.

Однако более 40 процентов опрошенных вообще не посещают ни одного из указанных типов заведений.

6. Следующий вопрос возвращает нас, а точнее, японских руководителей в семью: им было предложено ответить: хотят ли они заняться сексом с супругой? 72 процента опрошенных заявили, что такого желания нет ни у них, ни у их жен. Чуть более 5 процентов сказали, что вместе хотят вернуться к активной сексуальной жизни в семье, более 18 процентов — хотели бы, да «жена против», и около 4 процентов — сами изо всех сил сопротивляются интимной жизни, несмотря на попытки жен увеличить ее интенсивность.

7. Интересно, что при этом более 68 процентов японцев оказались не удовлетворены сексом с женой и лишь 32 процента не испытывают дискомфорта в этом отношении.

8. Следующий вопрос приподнял завесу тайны над сегодняшним состоянием супружеской верности японских мужей. Им пришлось рассказать о своих внебрачных связях. Оказалось, что ни на обычные свидания (дэйто), ни на свидания с сексуальным продолжением не ходят более 74 процентов мужчин.

Просто повстречаться в свободное время с девушкой позволяют себе еще 15 процентов, занимаются сексом с одной любовницей чуть менее 8 процентов, с двумя — 2,5 процента, с тремя — менее 1 процента опрошенных начальников.

9. Возрастной портрет этих женщин позволил составить ответы на девятый вопрос. Выяснилось, что с женщинами старше себя встречаются почти 10 процентов неверных мужей, с ровесницами — более 13 процентов, а девушек помоложе предпочитает абсолютное большинство — почти 77 процентов. При этом наиболее популярная разница в возрасте — от Юдо 14 лет—привлекает более 17 процентовопрошенных, и более 15 процентов японцев балансирует на грани фола, поддерживая отношения с девицами, которые моложе их более чем на 20 лет (в эту категорию могут попадать и несовершеннолетние).

10. Еще один вопрос касался семейного положения любимых женщин японских начальников. Большая их часть оказалась замужем — более 40 процентов, 36 процентов — не замужем, а еще 23 процента — с клеймом «разведена».

11. В ходе ответов на одиннадцатый вопрос выяснилось, что большинство японцев нашли будущих партнерш по Интернету (27 процентов) или на работе (23 процента). Сексуальные отношения с нижестоящими, что можно было бы отнести к разряду домогательств (сэкухара), поддерживали более 11 процентов шефов, а около 2 процентов покушались при этом на верность начальниц и старших или равных по рангу сотрудниц.

Почти 6 процентов японцев познакомились со своими любовницами на почве совместного хобби. Более 15 процентов встретили свою внезапную любовь в гостях или в клубах, свыше 5 процентов вообще назвали другие причины, а чуть менее 8 процентов испытали влечение к девушкам, с которыми они когда-то учились либо в школе, либо в университете.

12. Особенно важная для японцев тема: «Сколько денег в год вы тратите на свидания и подарки?» Финансовый кризис, продолжающийся в Японии с 1991 года, заставляет любовников быть сдержанными в материальных проявлениях своей любви. Наиболее популярным (около 36 процентов опрошенных) стал ответ «менее 10 тысяч иен», то есть 1000 долларов в привычном нам эквиваленте. Ничтожными 20 манами отделываются почти 27 процентов японцев, в сумму от 20 до 100 укладываются еще почти 35 процентов. И лишь менее 2 процентов начальников способны потратить на свою тайную любовь до 150 манов (около 15 000 долларов) в год, в пух и прах развеивая тем самым популярный у нас миф о «богатеньких японских буратинах».

13. Зато японские мужчины отличаются завидным постоянством во внебрачных связях: почти половина из них (48 процентов) встречаются с одними и теми же женщинами более 5 лет. Предположив, что тратят они на свидания по минимуму (до 20 манов), несложно подсчитать, что женщина за эти пять лет может получить всего-навсего около 10000 долларов. Поистине настоящая любовь — бескорыстна!

Примерно по 15 процентов опрошенных поддерживают отношения со своими пассиями по 2—3 года или по 3—5 лет. Менее 2 процентов исчисляют сроки знакомства месяцами. «Стаж» остальных, как несложно догадаться, лежит в рамках от полугода до 2 лет.

14. Каковы перспективы незаконченных романов? Наверняка этот вопрос больше всего интересует женщин, но вот что ответили на него мужчины. Большинство из них (более 42 процентов) существующее положение вполне устраивает, и они не собираются ничего менять. По количеству им уступает только второй вариант «фаталистов», внутренне готовых к переменам, но не желающих осуществлять их («будь что будет!»), — почти 27 процентов опрошенных.

Менее 6 процентов, похоже, серьезно влюблены — они готовы решиться на второй брак! Наоборот, по возможности быстро разорвать связь собираются менее 2 процентов начальников, а еще 15 процентов готовы прекратить отношения при случае, «как-нибудь» (представляю, как бы ненавидели их за это любовницы, узнай они о таких настроениях!). Оставшиеся (около 8 процентов) вообще безразличны к развитию своих отношений на стороне.

15. Что же составляет суть отношений японских боссов и их пассий, за исключением собственно любви (судя по ответам на предыдущий вопрос, у 6 процентов) и подарков? Подавляющее большинство японцев (почти 46 процентов) не горят желанием ни идти на свидание, ни заниматься сексом со своими подружками, но делают это — видимо, по привычке. Вторая по численности категория опрошенных (27 процентов), наоборот, хотела бы и того и другого.

Почти 4 процента начальников благожелательно относятся к идее встречи с женщиной, но не стремятся отправиться с ней в постель, а оставшиеся (около 23 процентов) смотрят на дело еще проще: «Пойти пойду, а там — как карта ляжет».

16. Совершенно логичным на фоне предыдущих выглядит следующий вопрос: «А как бы вы сами отнеслись к изменам жены?» Половина (более 49 процентов) японских мужей против измен своей супруги, но не уверены, что, случись такое, они решились бы довести ситуацию до развода.

Почти 17 процентов настроены более решительно: «Измену не разрешил бы и развелся!» Еще 15 процентов одновременно и против измен, и против развода. Более 15 процентов согласились бы с изменой при условии, что ни им самим, ни окружающим не стало бы об этом известно, а почти 3 процентам это вообще безразлично.

17. Последние два вопроса в определенном смысле подводят итог всего исследования. Сначала у боссов спрашивают: «Желаете ли вы себе дальнейшего карьерного роста?» Почти половина (49 процентов) хотят этого, но не сильно. Еще 42 процента начальников не собираются серьезно упорствовать в достижении этой цели, 5 процентов вообще не стремятся подняться вверх по карьерной лестнице, и лишь чуть более 3,5 процента японских шефов «очень сильно» хотят стать еще более важными персонами.

18. Наконец, завершающий вопрос: «Как бы вы хотели провести остаток лет?» 61 процент опрошенных ответил: «Я никогда не хотел бы забыть ту любовь и те отношения, которые были у меня». Почти 15 процентов сказали, что ожидают, что на смену пылким чувствам придет зрелая любовь, а остальные 24 процента — затруднились с ответом.

Что в итоге? Никаких сенсаций и выводов, основанных на «экзотических особенностях» японского отношения к сексу. Большие боссы в этой стране оказались далеки от Большого секса. Если еще раз посмотреть на результаты опроса, можно заметить, что в большинстве ответов фигурирует примерно одна и та же, в процентном отношении, основная группа. От 50 до 70 процентов японских начальников хорошо относятся к сексу — в теории, но на практике не испытывают никакого желания заниматься им — ни дома, ни за его пределами.

Более половины опрошенных верны своим женам и отрицательно относятся к возможным изменам, с чьей бы стороны они ни происходили. При этом они испытывают сексуальную неудовлетворенность, преодолеть которую пытаются либо походом в клуб без надежды на сексуальный контакт, либо, наоборот, очень и очень редким посещением проституток.

Для сексологов, вероятно, значительно больший интерес представляет меньшинство — «гиганты» секса, способные заниматься им чаще одного раза в год. Менее 10 процентов из них — настоящие «маньяки», способные за свою жизнь встречаться с десятками любовниц и переживать острые ощущения чаще одного раза в неделю. Напомню, что речь идет об особой категории — долго сидящих на работе людях в возрасте от 47 до 53 лет, — совсем не плохой результат, принимая во внимание японский образ жизни! Ну, а то, что их количество практически совпадает с числом карьеристов, наводит на размышления о пользе секса для развития бизнеса и наоборот.

Те же, кто встречается с любовницей с обычной интенсивностью, стараются и в этом интимном вопросе придерживаться традиций — делать это пореже, не афишировать, не заниматься при этом сексом и поменьше тратиться на подарки. Видимо, именно об этом им так приятно потом вспоминать...

Дополнением к этим статистическим данным служит еще один опрос «Ёмиури уикли», посвященный скрытым сторонам семейной жизни японцев и называвшийся «Срок годности семейных пар. Развод, безнравственность, асексуальность...».

В исследовании, обширном по спектру интересов и многопрофильном по направлениям анализа, были задействованы 500 семейных пар в возрасте от 30 до 55 лет со стажем семейной жизни более 10 лет. Им задали семь основных вопросов, ответы на которые прокомментировал десяток специалистов в самых разных областях академической и прикладной психологии, медицины, социологии. При этом основной направленностью исследования стали причины возникновения семейных кризисов и факторы, сопутствующие их углублению.

Для начала специалисты выяснили, что ровно половина опрошенных семейных пар уже сталкивалась с кризисами в своей жизни и более 80 процентов супругов так или иначе смогли их пережить.

Одной из самых важных причин возникновения проблем большинство опрошенных пар (более 54 процентов) называют отсутствие секса в семейной жизни. При этом самая существенная доля семей, до 10 процентов, испытывали наибольшие трудности на третьем и десятом годах совместной жизни, 6—8 процентов — на первом, пятом и шестом годах, а те, кто прожил вместе более 17 лет, вполне могут считать свой брак устойчивым — лишь 0,8—3,2 процента опрошенных заявили, что испытывали кризис, имея столь солидную «выслугу лет». Эти данные вполне можно взять на вооружение и за пределами Японии — ведь во многих случаях причины семейных кризисов очень похожи, а пока не изученные досконально годичные волновые колебания тревожных периодов вполне могут существовать и за пределами Божественных островов.

Японские специалисты установили массу и других, помимо асексуальности, причин наступления проблем в семейной жизни. Среди них есть и столь экзотические, как, например, нежелание японских жен жить под одной крышей с родителями мужа. Такая традиция долгое время была непререкаемой в Японии, да и сейчас еще далеко не полностью потеряла силу. Жена мужа, приходящая в дом его родителей, занимает низшую социальную нишу в большой японской семье. Ее положение на практике не сильно отличается от положения домработницы, хотя по сути может быть еще хуже. Во всяком случае (опять же по японской традиции), ванну она принимает последняя — после того, как ее примут все остальные члены семьи. Трагедия невестки, вынужденной жить с ненавистными родителями мужа, является довольно распространенной темой и в современной японской литературе, олицетворяя извечную борьбу нового и прогрессивного со старым и консервативным.

Некоторые писатели при этом не забывают и о том, что сексуальные отношения невестки со свекром — тоже не самая большая редкость в японском доме, ей приходится изворачиваться, чтобы хоть как-то облегчить свое положение в семье или, по крайней мере, подготовить базу на будущее.

Возвращаясь к исследованию «Ёмиури», отмечу, что почти 70 процентов опрошенных пар настроены вполне оптимистично и считают, что смогли бы преодолеть кризис своими силами. При этом жены чуть менее уверены в этом, чем мужья (65 против 74 процентов). Более половины японцев всерьез не задумывались о разводе, несмотря на пережитые или переживаемые кризисы. Несколько более 54 процентов жен не думают о разводе, и их поддерживают почти 65 процентов мужей. С одной стороны, это можно объяснить глобальным мужским легкомыслием и японской сфокусированностью на работе и внесемейной жизни — во всех смыслах этого слова. С другой — в этой стране на разведенных мужчин, а особенно, на женщин традиционно смотрят с некоторым подозрением.

В ноябре 2008 года глава Ассоциации планирования семьи Японии доктор Китамура Кунио сообщил, что, в соответствии с результатами очередного проведенного им опроса 647 мужчин и 821 женщины в возрасте до 49 лет, выяснилось, что 37 процентов обследованных супружеских пар не занимались сексом более месяца, потому что «устали на работе» или «это слишком хлопотно». В 2004 году таких пар было 32 процента. Крупнейшая бизнес-организация страны «Кэйданрэн» призвала в связи с этим 1632 компаний — членов ассоциации проводить «недели семьи» для увеличения рождаемости. В частности, в некоторых фирмах теперь запрещено работать по выходным, а оставаться на службе после семи часов вечера можно только по специальному разрешению начальства. Однако опрос, организованный Институтом быта и жизненного стиля, показал, что лишь 26,2 процента японских жен готовы видеть супруга рядом с собой больше, чем обычно. Готовность провести время с женой выразили 39 процентов японских клерков.

От всех этих опросов и комментариев к ним со стороны экспертов веет какой-то безысходностью. Настроение японцев можно передать как «нежелание что-либо менять, как бы плохо ни было». Отчасти это, конечно, сугубо японская постановка вопроса. Но лишь отчасти.